bury me again

      — Он выбрал Ризотто в качестве учителя, — убийственным тоном провозгласил Доппио. Какёин выгнул бровь, параллельно обвивая лентами стенда ноги.       — Ризотто? Это прозвище или Passione реально сборище отпрысков людей, умиравших от голода?       Доппио тихо вздохнул.       — Без понятия, — он снял с коленей ортезы. — Но Ризотто конченный. Даже по меркам мафии, — добавил он, как только в глазах Нориаки появились мрачные смешинки.       — Ого, я удостоился такой чести, — вяло улыбнулся он. — И что же из себя представляет этот ваш Ризотто?       Доппио положил ортезы на пол. Когда наступила зима, им пришлось прервать свои прогулки к лугу — потому что, оказывается, Доппио не переносил холод и умудрялся заболевать, выходя на улицу с тремя шарфами, тоннами тёплых кофт и шапкой. А так как их милостивый босс разрешил Нориаки жить, ему открылась ещё одна локация — спортивный зал.       Ему опять пришлось сидеть с повязкой, пока Доппио прикатывал коляску к нужному месту, но тот сказал, что вскоре это должно кончиться.       Какёин сжал ленты на ногах и сосредоточился. Если Ризотто такой грозный — а в общении с такими людьми у Нориаки явно опыт был — значит, надо было действовать иначе, чем с Доппио.       — Тебе будет достаточно один раз его увидеть, чтобы понять.       Глубокий вздох.       — Вот как.       Медленный выдох.       — Я серьёзно, Нориаки, не провоцируй его. У него опасный стенд.       Пальцы сжались на подлокотниках.       — Неужто лично знаком, раз так смело говоришь об этом?       Он перенёс вес тела на ноги и крепко опёрся о коляску.       — Конечно, нет, — стушевался Доппио. — Обо мне не знает никто, кроме босса и Чоколатты — да и то Чоколатта даже имени моего не слышал.       — Святая тайна босса?       Он приподнялся, не отпуская подлокотники.       — Да нет. Я просто с ним с тех самых пор, как… Какёин?! — подскочил он, когда Нориаки сумел встать с места, наконец отпустив коляску.       И сейчас относительно спокойно стоял на двух ногах.       Конечно, немного потряхиваясь и так и норовя потерять равновесие — но стоял.       — А ты в меня не верил, — улыбнулся уголком рта Какёин, увеличивая количество лент и фиксируя ими ноги.       — Я всегда в тебя верил! — возразил Доппио, широко улыбаясь. — Когда ты успел?       — В палате ведь не запрещено выпускать Hierophant’а погулять, — довольно сощурился он и сделал несколько шагов вперёд-назад. Уже получалось лучше, чем в прошлые разы.       После периода непринятия и глубокого разочарования в себе Какёин решил придумать способ стать для босса полезным — чтобы заполучить свободу. А полезным без работающих ног быть довольно сложно, поэтому он решил начать совершенствоваться с них.       Он понимал, что сам ходить вряд ли сможет, даже если будет уделять тренировкам все двадцать четыре часа в сутки. Спустя несколько месяцев терапии он начал совсем немного чувствовать прикосновения к бёдрам, но всё, что находилось ниже, было словно мертво.       И в момент, когда Какёин уже совсем отчаялся в поисках решения, он резко вспомнил о собственном стенде. И о способности, которую предпочитал не использовать.       Hierophant ведь умел делать из людей марионеток.       Нориаки подумал: а почему бы не попробовать сделать марионеткой себя самого?       И с тех пор начались его бесконечные тренировки — тренировки другого рода. Какёин учился управлять собственным телом, пытался вложить в ленты все усопшие рефлексы, а в стенд —самостоятельность. Чтобы не приходилось задумываться о следующем движении лишний раз. В бою это бы безумно помешало.       Вскоре Hierophant научился лучше управлять его ногами. Какёину уже не приходилось думать слишком много. Стенд считывал его порывы на подсознательном уровне и выполнял действие до того, как Нориаки осознавал его — всё как раньше. Почти как раньше.       Ему было нужно ещё много времени, чтобы приноровиться к новому способу ходьбы. Но и сейчас он чувствовал, что всё-таки смог переступить то склизкое отчаяние и встать на ноги практически без посторонней помощи.       — Ну ты даёшь, — вырвал Доппио из мыслей и поднял руку, чтобы взглянуть на время. И в секунду его глаза расширились. — О боже, Ризотто придёт через несколько минут!       Доппио подскочил с места и, воровато оглядевшись, быстро взглянул на Какёина.       — Веди себя хорошо и не смей подохнуть в первый же день тренировок, — скороговоркой выпалил он и смылся настолько быстро, что Нориаки и слова вставить не успел.       Вау.       Неужели Ризотто настолько страшный?       Какёин быстро спрятал ленты под брюками, чтобы у этого безумно-пугающего-конченного Ризотто не возникло лишних вопросов. Ему необязательно знать о его маленькой проблеме.       И этот безумно-пугающий-конченный Ризотто объявился ровно через семь минут — ну точнее плавно подплыл к Какёину, который его шагов совсем не слышал.       Только почувствовал. С помощью стенда.       Hierophant инстинктивно вскинул ленты, но не успел ничего сделать: Ризотто молниеносно подхватил их в руке. Какёин развернулся к нему.       — Ризотто, предполагаю? — выгнул он бровь, вперившись выразительным взглядом в трепыхающиеся щупальца и скрестив на груди руки.       Парень перед ним — какого хрена у него торс голый? — склонил голову, приблизившись к его лицу. На жалкий полудюйм, но Нориаки всё равно подался назад.       — Так это ты, — он вообще моргает?       Нориаки слабо усмехнулся.       — Собственной персоной.       Он протянул руку — приличия ради — а Ризотто спустя момент осознания взглянул на неё, как на концентрированное, залежавшееся дерьмо.       Он не скривился, ничего не произнёс, но в его глазах за жалкую секунду отразилось столько отвращения, что Какёину показалось, что оно вот-вот выплеснется на него соляной кислотой.       — М-м… приятно познакомиться?       Он уже хотел убрать ладонь, как внезапно Ризотто схватился за неё и, скрутив, за мгновение припечатал его к жёсткому полу зала.       В мозг брызнуло звёздочками.       Блеск.       Какёин проморгался. Ризотто прищурил глаза.       — Взаимно.

***

      — Так Дьяволо решил засунуть тебя в команду убийц во главе с Ризотто? — почти удивлённо выгнул Джотаро брови. Какёин качнул головой, отхлебнув чаю.       — В то время команды убийц ещё не существовало. Это мы с Ризотто её собрали, — брови поползли выше. — Когда моя подготовка почти пришла к концу, мы решили, что я обязательно должен подобраться к боссу как можно ближе. А без людей это не сделаешь.       — Он уже тогда знал о том, что ты собираешься предать босса?       — Естественно, — ну вообще-то Ризотто узнал обо всём позже, но какая разница?       Какёин кинул в рот маленькое пирожное, принесённое Джотаро. С вишнёвой начинкой.       — Ты был настолько уверен в том, что он согласится?       — А кто откажет такой милой мордашке? — невинно похлопал он глазками, на что Джотаро лишь тяжело вздохнул. Какёин подхватил с тарелки ещё пирожное и протянул ДжоДжо, который устроил ему ужин в постели и сейчас сидел рядом, тихо наблюдая. — Ты ни кусочка не съел.       — Я не голоден.       — Я думал, раз уж ты принёс сюда столько еды, то хотя бы поможешь мне её съесть, — не опуская руки, заглянул он ему в глаза. Чёлка ткнулась Джотаро в лицо. — Всё же испортится.       Мягкая сладость коснулась его губ. И двинулась вдоль так и не раскрывшегося рта.       Куджо в лице никак не поменялся.       Какёин сощурился. Пальцы уже были липкими от глазури.       — Не откроешь рот? — перешёл он на шёпот. — Или вишня не нравится?       Джотаро подался назад. Неуловимо — на жалкий полудюйм — но Какёин всё равно заметил. И, тихо усмехнувшись, поддел кончиком пальца чужой подбородок.       И в ту же секунду запястье болезненно щёлкнуло — Джотаро перехватил его так резко, что несчастное пирожное упало ему на колени.       — Не строй из себя кого-то передо мной, ладно? — даже не раздражённо произнёс Джотаро. — Ложись спать. Завтра предстоит много работы.       Он оставил Какёина со странными мыслями в голове и пирожными на простынях.       Когда Джотаро ушёл, Нориаки убрал сладости на прикроватную тумбу, закрыл коробочку, чтобы они не превратились в чёрсивое нечто, и лёг, раскинув руки в стороны.       Улыбнулся.       Все голоса в голове собрались воедино и стекли тёплым потоком в грудную клетку. Он прикрыл глаза — а под глазами цветные разводы, лицо Джотаро и сигаретный дым.       Всё такое знакомое, приятное и бесконечно родное. Даже вредность Джотаро начала ощущаться совершенно по-другому.       Он позволил себе надышаться этим чувством вдоволь. Очистить им лёгкие.       И одна искра вспыхнула в висках интересным выводом.       Выводом, заставившим его улыбнуться ещё шире.       Он наконец-то дома.

***

      — Ты рассказывал, что он проводит эксперименты в лаборатории. Насколько она большая?       Ризотто склонил голову вбок.       Джотаро — до этого задумчиво сидевший за своим рабочим столом — кинул взгляд на Какёина. Тот нахмурился.       — Проблема не в самой лаборатории, а в том, как до неё добраться, — объяснил он. — Она находится под землёй, среди кучи коридоров и тоннелей.       — Но вы же наверняка помните дорогу? — выгнул бровь ДжоДжо. Какёин быстро поймал мрачный взгляд Ризотто и нервно усмехнулся.       Палец обвёл шрам на ладони.       — Дело в том, что это необычный лабиринт. Он создан стендом.       — Скорее, он и есть стенд, — вмешался Ризотто и обвёл комнату своими темно-кровавыми глазами. — Владелец — Лора — умеет менять его структуру.       Какёин поморщился, стоило Ризотто произнести это имя.       — Да-а… — вяло протянул он. — Мы ведь обычные охранники, наше дело — защищать лабораторию от потенциальных врагов. Лора попросту направляла нас к нужному месту и так же выводила. Когда в лабораторию хотел кто-то проникнуть, она делала так, чтобы он попал точно нам в руки. Если она внезапно поймёт, что дело нечисто…       — …то превратит нас в лепёшку. Буквально, — закончил за него Ризотто и положил ногу на ногу. — Куджо мог бы каждые несколько секунд останавливать время, но проблема в том, что в остановленном времени может двигаться только он. Значит…       — Мне нужно обезвредить Лору, чтобы вы беспрепятственно прошли внутрь, — догадался Джотаро. Какёин хлопнул в ладоши.       — Именно! Ничего сложного для такого громилы, как ты, да? — по нему полоснуло концентрированным недовольством. Какёин широко улыбнулся, лишь увидев нахмуренное лицо Джотаро. В последнее время он осознал, что ему безумно нравится выводить его из себя. Он скучал по этому выражению лица.       Ризотто намеренно громко прочистил горло, чтобы потерявший концентрацию Нориаки — и Джотаро в придачу — обратили на него внимание.       — Неважно, как ты выведешь её из строя, — его голос наполнился странными нотками — как всегда, когда он говорил о Лоре, — но убивать её нельзя.       Джотаро кивнул.       — Ты охранял саму дверь в лабораторию? — спросил он Какёина. Тот кивнул. — Если так посмотреть, она наверняка не строит лабиринт с нуля. У неё должны быть какие-то маршруты, по которым она ведёт тебя к входу в лабораторию, разве не так?       Какёин уже открыл рот, чтобы ответить, как внезапно дверь в комнату распахнулась.       — Как вовремя я решил вас подслушать, — лениво протянул материализовавшийся в проёме Рохан с сумкой-папкой в руках. Он небрежно закрыл дверь и смерил Ризотто оценивающим взглядом. — Новоиспеченный союзник? Знакомству не рад.       Ризотто тихо фыркнул.       — Что-то хотел сказать? — дёрнул уголком рта Какёин. Рохан в ответ быстро открыл папку и вывалил на кровать несколько изрисованных листов.       Нориаки встал с излюбленного кресла и, приблизившись к Кишибе, взял в руки один из листов. Пробежался по нему глазами — и чуть не выронил челюсть.       Прошёлся ещё раз.       — Это… — поднял он восхищённый взгляд на ухмыляющегося Рохана. Тот утвердительно хмыкнул.       Ризотто подошёл со спины и заглянул из-за его плеча. С его губ сорвался удивлённый вздох.       — Карта лабиринта.       Стоило отдать должное Кишибе. Какёин редко видел Ризотто хоть сколько-нибудь удивлённым.       — Именно, — самодовольно усмехнулся Рохан. — Со всеми возможными положениями коридоров.       — Как ты… — начал Ризотто.       — Пока Какёин спал, я успел вдоль и поперек изучить историю его никчёмной жизни.       — Эй! — напускно-недовольно нахмурился Какёин. — Я всё ещё в обиде, знаешь ли.       — …и по описанию его передвижений в лабиринте смог начертить примерное строение лабиринта в разные периоды времени, — проигнорировав Нориаки, продолжил Рохан. — Насколько я понял, всего в лабиринте четыре маршрута и они меняются по определённому порядку.       Уже подошедший к ним Джотаро внимательно всмотрелся в рисунки.       — Этот порядок неизвестен? — решив не тратить время на удивление, спросил он.       Рохан качнул головой.       — Я не нашёл закономерности. Думаю, эта Лора случайно выбирает что-то одно, — он ткнул в точку на карте в руках Джотаро. — Но по первым поворотам должно стать понятно, по какому маршруту она захочет вести вас. Не думаю, что с этим возникнут трудности, если взять карты с собой.       Какёин сел на край кровати и, оперевшись о матрас руками, поднял взгляд на Рохана.       — Так вот, что ты рисовал всё это время, — протянул он. — Я впечатлён.       — Ну ещё бы, — Рохан застегнул папку и повесил на плечо. Обвёл их троих взглядом, задержавшись на Ризотто. — Что ж, делать мне здесь больше нечего. Вы тут развлекайтесь, а мне мангу дорисовать нужно.       Какёин внезапно задумался над тем, что Рохан ведь и вправду изучил всё. Ну то есть… абсолютно всё.       Он замер.       Ох, блядь.       Так вот, почему Рохан так пялился на Ризотто.       Какёин прищурился, когда увидел, как потемнели зелёные глаза Кишибе. Он был недоволен. Очень недоволен.       Этого ещё не хватало.       Рохан отвёл взгляд. Кивнул Джотаро. И скрылся за дверью так же быстро, как появился.       — Это значительно облегчит нам работу, — произнёс Ризотто, нарушив растёкшуюся по стенам дома тишину, и опустился на кровать, напротив Какёина. Подозвал ДжоДжо. — Нужно ввести тебя в курс дела.       Они просидели над чертежами и планом до самого утра: добавляли туда детали, обозначали маршрут стрелками, обсуждали все возможные варианты развития событий, изучали слабые стороны Лоры — иногда отвлекаясь на приготовленный Джотаро кофе, в котором кофеина было столько, что хватило бы на ещё пару бессонных ночей.       Когда солнце давно выглянуло из-за горизонта, сидящий рядом с Куджо Нориаки с затёкшей спиной и слипающимися глазами решил, что ему нужно протрезветь. Желательно окунувшись головой в ледяную воду.       — То есть, можно сделать так, чтобы лабиринт попросту исчез? — сжал Джотаро переносицу, проморгавшись. Ризотто, выглядевший бодрее всех, хмыкнул.       — Да. Лабиринт довольно огромен, поэтому Лоре нужна вся концентрация, чтобы сохранять его в неизменном виде. Если сбить концентрацию, то и стенд пропадёт.       Джотаро подхватил с приставленного к кровати стула кружку с кофе и отпил от неё. Поморщился.       — Осталось только найти её среди этих бесконечных коридоров, — мрачно протянул он.       Нориаки свесил ноги с кровати и, опустив стопы на холодный пол, поднялся, чтобы привести себя в порядок в ванной. И только сделал шаг — как с ужасом осознал, что ноги его совершенно не держат.       Блядь.       Что там Ризотто говорил о концентрации?       Колени подкосились, и Какёин уже приготовился к неуклюжему приземлению — как внезапно почувствовал обхватившие его поперёк солнечного сплетения руки.       Выбитый из грудной клетки удивлённый вздох врезался о непроницаемое лицо Куджо, когда Нориаки вскинул голову с застывшим оправданием на губах.       Джотаро окинул его странным взглядом и нахмурился — даже обеспокоенно.       Нориаки почувствовал острый укол в груди — склизкое ощущение скользнуло по рёбрам неприятным холодком.       — Что такое? — спросил Джотаро, и Какёин очнулся. Проморгался. Незаметно призвал стенд и — наконец сумев почувствовать под ногами пол — быстро растянул губы в убедительно-сонной улыбке.       — Прости, — вплёл он нотки насмешки в ни разу не извиняющийся тон. — Кажется, бессонная ночь не очень хорошо на мне отразилась. Я освежусь.       Он отстранился и, перехватив выразительный — ты потерял контроль — взгляд Ризотто незаметно коснулся пальцем шрама.       И, исчезнув в коридоре, поспешил в ванную.       Я знаю.       Какёин щёлкнул замком.       Открыв кран, набрал полные ладони ледяной воды. И тут же плеснул в лицо. Капли холодом куснули щёки и шею, неуклюже скатившись вниз, под ткань помявшейся рубашки.       Он поднял взгляд на зеркало — а оттуда на него смотрел Hierophant, заинтересованный и полупрозрачный. Часть его лент была спрятана под брюками — они крепко обхватывали всё пространство ниже бёдер, служа ему своеобразными протезами.       Колени слегка потряхивало.       За время тренировок с Ризотто много лет назад Какёин научился управлять ногами заново. Тот сделал всё, чтобы помочь Нориаки отточить свои навыки до идеала — но иногда даже взращенная годами концентрация могла давать сбой.       И сегодня — один из этих дней. Нориаки был благодарен за то, что прямо сейчас не бился с кем-то вроде Мисты или Фуго — в его-то уязвимом положении.       Он сделал глубокий вдох.       Ленты сконцентрировались вокруг нижней части ног и обвились вокруг них. Крепко сжали — распространившись по коже мелкой сетью зелёных капилляров.       Вода продолжала течь.       Какёин вновь провёл ледяными пальцами по лицу и громко выдохнул.       Надо поскорее вернуться.       Hierophant исчез. Какёин быстро развернулся, чтобы выйти…       …и тут же отпрыгнул, больно ударившись о раковину.       — Джотаро?! — невольно повысился голос, когда Джотаро мать-его-святая-Куджо оказался прямо перед ним. И невозмутимо так голову склонил, словно не он сейчас чуть не довёл Нориаки до инфаркта.       Какёин прочистил горло и уже более спокойно спросил:       — Что ты здесь делаешь?       — В собственной ванной? — выгнул бровь Куджо. Ох, да ладно. Но его саркастичный тон быстро сошел на нет. — Тебя проведать захотел. Ты неважно выглядел.       Нориаки подавил желание удивлённо вздохнуть — и вовремя вернул на место начинающую падать челюсть. За последние пару дней она многого натерпелась.       Он умилительно свёл брови.       — Переживаешь за меня? — насмешливо растянулись губы. Он сдул с лица отросшую чёлку и заглянул под «случайно» опустившийся козырёк фуражки. — Ты такой милый, ДжоДжо…       Джотаро стиснул челюсти и — на удивление — перестал прятать взгляд. Посмотрел на Нориаки открыто, шагнул навстречу. Схватил за плечо.       — Что с тобой творится? — процедил он. Какёин так и не понял, он злится по-настоящему или это своеобразное проявление беспокойства. — Джорно что-то сделал с тобой?       Какёин почувствовал, как край раковины болезненно впился в поясницу, и, моргнув, улыбнулся. Нервно так, еле-еле.       — Ты чего так взъелся? — Нориаки — переборов трусливое желание растечься лужицей под его ногами — попытался выскользнуть, но Джотаро усилил хватку на плече.       И прижал к стене ванной так, что, кажется, у Какёина хрустнули кости.       С губ невольно сорвалось шипение. Какёин откинул голову на ледяную плитку и встретил горящий взгляд Джотаро.       Злится по-настоящему.       Пиздец.       — Кулаками из меня слова не выбить, Джотаро, — склонил он голову. Рот растянуло в улыбку. — Прекрати параноить и всем станет легче жить. В порядке я.       Нориаки толкнул Джотаро в грудь.       Ну… нихуя не вышло, но он очень постарался.       — Нас ждёт Ризотто, — уже серьёзнее сказал он, не слишком желая затевать драку. Очередную. — Невежливо заставлять его ждать. Тебе ведь давно не семнадцать, хватит вести себя, как нестабильный подросток. Я даже не понимаю, что сделал не…       — Мне было бы легче не вести себя, как подросток, если бы ты хоть немного посвятил меня в свои проблемы, — с постепенно нарастающей злостью впился Джотаро пальцами в самые кости. У Какёина останется синяк. — А если ты сейчас находишься под властью Джорно и сам того не подозреваешь?       — Ты мне сейчас плечо сломаешь, — Какёин не сдержал облегчённого вздоха, когда хватка чуть ослабла. Он поднял взгляд с его поджатых губ на глаза. — Знаешь, когда мы закончим с этим делом, у нас появится много — очень много — свободного времени.       Какёин глубоко вздохнул и, подняв руку, коснулся чужой щеки. Джотаро замер.       — Мы ещё успеем наверстать упущенное, Джотаро. И тогда я расскажу тебе — всё-всё, — большой палец очертил линию челюсти. — Обещаю.       Джотаро распахнул рот, чтобы что-то сказать — наверняка что-то извиняющееся, что-то менее злобное — но его настрой сбила резко распахнувшаяся дверь.       Ризотто обвёл скучающим взглядом комнату и их совсем-не-двусмысленную позу.       — Не в моём присутствии, пожалуйста, — выделив последнее слово, с каменным лицом произнёс он. — Я, конечно, помню о совете про ванную, но не сейчас же, Какёин.       Какёин растерянно моргнул, а, осознав, что имел в виду Ризотто, почувствовал, как предательски начала краснеть шея.       — Нет, зачем ты напомнил, — ударился он затылком о плитку, надеясь позабыть тот отвратительно-неловкий разговор.       Джотаро отстранился, нихрена не поняв, естественно.       — Что-то случилось? — заметив, что с Ризотто что-то не так, спросил Какёин.       Тот помрачнел пуще прежнего.       — Польнарефф несколько раз звонил.       У Джотаро дёрнулся глаз.       — Откуда ты знаешь Польнареффа?       Ризотто с Какёином переглянулись. Нориаки прочистил горло.       — М-м… скажем так, с некоторых пор Польнарефф — капореджиме Джорно.       — Что.       Он сдержал улыбку при виде ошарашенного лица Куджо — редко когда удавалось вывести его на эмоции, и Нориаки не ожидал, что именно эта новость удивит его сильнее всех прочих.       Даже обидно как-то. Его «воскрешению» он поразился меньше.       Стоило как-нибудь поправить эту ситуацию.       — Это долгая история, но думаю, он перейдёт на нашу сторону, если узнаёт обо всем, — быстро произнёс он. Ризотто закатил глаза.       — А перед этим загрызёт до смерти, — он впихнул не до конца пришедшему в себя Нориаки телефон. — Поговори сам, я не хочу выслушивать его истерики.       Какёин усмехнулся и, глубоко вздохнув, привёл мысли в порядок.       Ну. Постарался как минимум.       Он вышел из ванной. Приземлился на кровать и, быстро набрав нужный номер, поставил на громкую связь.       Когда ему наконец ответили, Джотаро и Ризотто уже были рядом — молчаливые, мрачные и внимательно слушающие.       — Соизволил наконец позвонить, ублюдок?! — заорал телефон, но от этого поморщился только вспомнивший молодость Джотаро. — Какого хрена я узнаю о твоём отъезде только сейчас?!       — Рад слышать тебя, душка, — невольно растянулись губы. — Давненько мы не болтали.       На секунду разлилась блаженная тишина.       — Какёин?! — на очень жалкую секунду. — Ты, что, с Ризотто?       — А ты с Триш?       — Она помогает мне держать телефон, — немного раздражённо ответил Польнарефф. Джотаро недоумённо выгнул брови, на что Ризотто махнул рукой, мол, неважно.       Улыбка Какёина застыла на губах.       — Триш, дорогуша, — елейно протянул он, — как тебе предложение прогуляться, пока я болтаю с моим лучшим другом?       По ту сторону послышался раздражённый вздох.       — Тебе есть что скрывать, Какёин? — раздался женский голос. Судя по интонации, Триш была не слишком рада его слышать.       Ну естественно.       — Конечно, — легкомысленно ответил Нориаки.       — Где Ризотто?       — Я услышал, как Польнарефф звонил Ризотто и решил ответить за него. Вчера он безумно устал, а сейчас так сладко спит, совсем не хочется его будить, — он кинул насмешливый взгляд на Ризотто, чьё лицо затянуло выражение крайнего недовольства. Ох, да, так ты и выглядел ранними утрами. — Так ты что-то хотел сказать, а, Жан?       Тот издал какой-то странный звук.       — …Триш, выйди, пожалуйста. И попроси других меня не беспокоить.       — А? Что? Но поче…       — Просто доверься мне, ладно? Я разберусь.       Послышался вздох. Шаги. Хлопок двери.       Какёин победно улыбнулся.       — Где тебя, блядь, носит?! — взорвался Польнарефф. — Я не мог дозвониться ни до тебя, ни до Мисты — а теперь оказывается, что вы заодно с этим переваренным пловом.       — Я вообще-то здесь, Польнарефф, — вставил Переваренный Плов.       — Я в курсе, — Какёин представил, как тот закатывает глаза. — Ну так что случилось?       — Джорно послал меня убить Джотаро, — буднично протянул он, готовый ко второй волне истерики.       — Ты… что?! — ожидаемо. — Ты издеваешься что-ли?!       — Нет, Ризотто подтвердит, — Нориаки сдул упавшую на глаза чёлку. Надо как-нибудь постричься. — Мы в Морио.       Польнарефф подавился вздохом, на секунду потеряв дар речи.       — Ты же не…       — Нет, конечно, — улыбнулся Какёин, несмотря на то, что Жан этого видеть не мог. — Джотаро почти сломал мне челюсть.       — Слава богу.       — А он никак не изменился, — фыркнул Джотаро. Ризотто кинул выразительный взгляд на Какёина, который на это лишь качнул головой, мол, не время.       — Джотаро? Это правда ты?       — Как слышишь.       — О, раз уж ты рядом, можешь, пожалуйста, врезать Какёину. Я заплачу.       — Послушай, Польнарефф, — проигнорировав слова француза, посерьёзнел Нориаки. — Джорно с некоторых пор начал творить не слишком хорошие вещи. Мы хотим вставить ему мозги.       — А если конкретнее?       — Скажем так, можешь уже записывать нас в предатели Семьи.       Тишина.       — Что ты, блядь, натворил, Нориаки Какёин?!       Это будет очень долгий день.