Мир, в котором есть мы

Это должен был быть романтический вечер. Вроде как даже с сексом. Вроде как даже с настоящим. Первым. Вместо этого прямо сейчас Ким лежал на полу перед телевизором и пялился на... задницу Ви. С распушенным хвостом. Который стоял на нем и шипел на телек, где показывали каких-то собак. На минуточку, он не хотел знать такого про Ви! У него для этого есть Дум-Дум. И вообще! Кстати... - Верните мне мою кошку! - заорал Ким, больше из вредности, на всю комнату. И квартиру. И весь мир. От злости, да. Потому что приперся чертов Макао. Приперся вместе со своим котом под ночь, сдал его Киму, схватил за шкирку Порче, который схватил Дум-Дум, и уволок решать срочные рабочие вопросы на кухню. В одиннадцать вечера, ага. А Ким эту кухню убирал сам! Ну, почти сам. И клининг. Да блять, он старался! А теперь у Кима задница. Задница Ви. Блеск. - Сам возьми! - гаркнул с кухни Макао. - Чтоб у тебя не стояло! - Что у теб... Ай, Че! Ким усмехнулся. Правильно, Че. Тебе этот член еще нужен. Хотя уверенности уже нет. Член внезапно заболел, когда Ви резко прыгнул, оттолкнулся от груди и попробовал подраться с телевизором. А у Кима слегка зазвенело в яйцах от боли. Прям Рождество, мать вашу! И, видимо, это стало последней каплей для расшатанной в ожидании “чуда” этой ночи нервной системы. Ким встал, взял на руки Ви, и пошел на кухню. Обозрел, как парни на полу с ноутбуками и бумагами что-то изучали, пока Дум-Дум (предательница) спала на ширинке Макао. И рявкнул: - Макао - сьебал! Че - в спальню! - Но... - удивился Че. И выглядел так сонно и мило, что... - ЖИВО! - потому что это выше сил Кима. А Макао начал ржать: - Я смотрю, у кого-то срыв? И да, черт возьми, это был он. А еще на барной стойке одиноко грустили свечи, бокалы, вино и обожранная уже сырная тарелка. Ким даже знал, кем. Он ненавидел своих родственников. - Макао, - укоризненно начал было Порче. И взвыл, когда его вздернули на ноги за воротник рубашки. - Ким! Ким посмотрел на Порче. На Макао. На кошек. И весь передернулся, прошипев: - Порче, или мы сейчас.... Он даже не договорил. Он уже в процессе понял, что шантажировать Порче - не самый лучший вариант. А через три минуты снова оказался на полу гостиной. И ныл в голос, рассматривая жопу Ви, опять. И удрученно жмурясь, пока Дум-Дум ворошила его волосы и успокаивала. Киму уже было плевать на предательство и любовь к чужой ширинке. Ким страдал. И единственный, кто мог его успокоить - это любимая женщина, жевавшая его стильную прическу, и издавая такие звуки, что аж продирало что-то в душе. Кажется, это умиление. Ким не хотел об этом думать... Ким хотел страдать... Отлично. Ни романтического вечера. Ни секса. Ни Порче, который выставил его вон из кухни, заявив, что у него дела и не сегодня. Только кошачья жопа. Да и в жизни тоже. И тихое, мягкое над ухом: - Мррррррр.... Ладно, не сегодня, так не сегодня. В конце-концов, Ви улегся спать на ширинке Кима, и это достаточная месть для Макао. А Че... - Мы же его все равно любим, да? - сонно пробормотал Ким. - Мрррррр..... - И я вас люблю, - вздохнул шепотом стоявший в дверях гостиной улыбавшийся Порче. - Ви! Это не та ширинка! - возмутился, было, Макао. Которого тут же отпинали обратно на кухню. А Ким уже спал под родное: - Мрррррр.....