Монологи даэвов

Обычно Румиэль предстает перед своими посланниками или перед избранными ею даэвами в образе спокойной, умудренной жизнью женщины в длинной лиловой мантии. Без единого намека на эмоции леди-шедим беседует с теми асмодианами, кому выпала честь оказаться на ее звездном плане и лицезреть саму богиню во всем ее великолепии. Казалось бы, что может разозлить всегда такую рациональную Небесную Владычицу, у которой разум и здравомыслие всегда превалируют над эмоциями? Но все же кое-что однажды пробудило в Румиэли гнев — совершенно не свойственное ей в мирное время чувство. Даже, точнее сказать, не кое-что, а кое-кто. И имя этому кое-кому — Кайсинель. Несмотря на всю свою красоту, несмотря на обычно умудренный, спокойный образ, Румиэль кардинально меняется, когда асмодианам угрожает серьезная опасность извне. Нет, конечно, внешне она остается такой же прекрасной, но для врагов — балауров и элийцев — становится смертоносной, несущей погибель всем, кто посмеет встать у нее на пути. Румиэль в гневе страшна. Не позволяйте себе обмануться внешней хрупкостью леди-шедима — по мощи она не уступает даже Джикелу и Маркутану. Богиня готова наравне с Асфелем и другими шедимами яростно вступить в бой с лордом балауров либо с кем-то из серафимов, если оные посмеют вторгнуться на территорию асмодиан. Давно уже прошли те времена, когда дети Айона были едины; теперь же, после Катаклизма, Небесные Владыки разделены, и извечная вражда также разделенных Катаклизмом даэвов вытравила родственные чувства как шедимов по отношению к серафимам, так и наоборот. Вторжение Кайсинеля на ту территорию Бездны, что была занята асмодианами, могло окончиться плачевно для жителей северной Атреи. Кайсинель, будучи лордом-серафимом Иллюзий и покровителем элийских магов, обладал невиданной мощью. К тому же, вместе с ним налетела целая армия элийцев. И они, сметая все на своем пути, летели к крепости Фримум. Это было переломным моментом в войне между двумя расами. И этот момент вполне мог окончиться гибелью асмодиан, если бы… Если бы не Румиэль. Верная посланница, связавшаяся с леди-шедимом из самой крепости Фримум, немедленно оповестила богиню о вторжении Кайсинеля в Бездну, и Румиэль мгновенно телепортировалась со своего плана к последнему оплоту асмодиан в Бездне на пути Кайсинеля и элийцев. Лорд-серафим Иллюзий не ожидал такого нежданного отпора с вражьей стороны. Его бывшая сестра Румиэль создала такой мощный барьер в крепости Фримум, что и Кайсинель, и остальные элийцы были отброшены назад. Сказать, что он был обескуражен, значило ничего не сказать. Но Кайсинель так просто не собирался сдаваться. Он надеялся использовать всю свою мощь, чтобы разрушить защиту Румиэли, если пролететь сквозь барьер не выйдет. И он уже собрался это сделать. Но в следующее же мгновение мощнейшая волна магической энергии, исходящая от Румиэли, сквозь поддерживаемый ею же барьер обрушилась на Кайсинеля и армию элийцев. Белокрылые даэвы от такой невероятно сильной магии тотчас же буквально канули в пустоту, а Кайсинель… Он не погиб, но был поражен настолько, что не то что на разрушение барьера — даже на более слабые заклинания сил у него не хватило. Лорду-серафиму пришлось отступить и вернуться на свой план — зализывать раны и оправляться от столь тяжкого удара не только по его жизненным и магическим силам, но и по гордости и самолюбию. В свое время ввиду своей заносчивости Кайсинель любил демонстрировать свое превосходство, в том числе и посмеивался над рациональной Румиэлью. Что ж… недооценка им леди-шедима вернулась бумерангом. Богиня Мудрости доказала, что, несмотря на красоту и обманчивую хрупкость, недооценивать ее — это самая большая ошибка, которая очень дорого обошлась Кайсинелю. Асмодиане же с этого дня восхваляют Румиэль как свою спасительницу.