Protect Me

Утро выдалось более спокойным, чем ожидала сама Рюджин. Её не беспокоили кошмары и не приходилось вставать ночью. Вероятнее, по её словам — именно так работает её доверие к людям. С Хан Джисоном, Шин знакома уже более 7 лет, и за эти годы они прошли через многое, чтобы называть друг друга соулмейтами. Понимая друг друга с полу слова, и выучив наизусть любимые вещи друг друга, они всегда идут в комплекте, если у тех появляются отношения. Они как сапоги, которых не разлучить, потому что друзья делают всё, чтобы оставаться вместе, и скрашивать дни друг друга. Поев завтрак, который приготовил Джисон перед уходом на работу, Шин прощается с другом, обнимая напоследок, обещая, что напишет ему по приезду домой и когда будет на работе. — До встречи, Джи! — Пока-пока! — отвечает Хан, закрывает дверь на защёлку, и идёт отсыпаться. У него выходной, поэтому лучшее, что можно сделать в выходной — отоспаться. *** Рюджин ловит ближайшее такси, поспешно садиться в машину и говорит адрес своего дома. Переодеться и принять душ — единственное, чем забита голова девушки. Как можно скорее, чтобы не тревожиться слишком сильно. По пути пишет Сонхуну, напоминая ему, что всё в порядке. Дорога была лёгкой и отчасти спокойной. Таксист был молчаливым, но молодым парнем, который изредка ловил взгляды с Рюджин через зеркало заднего вида. Но как только стоило их взглядам сойтись, то он резко смотрел в свой телефон, а далее — на дорогу. «У меня явно уже паранойя… Всё в порядке, Рю, ты ведь бесстрашная.» — твердила она в своей голове, и из сумки достала бутылку с водой, так как в горле безумно пересохло. *** Парень заехал во дворы, подкидывая Шин до самого подъезда. Расплачиваясь за поездку благодаря карте, и поспешно желает хорошего рабочего дня, быстрым шагом идёт к двери, куда заходит, и скрывается за белые подъездные стены, поднимаясь по лестнице на второй этаж. Квартира открылась, и её встретили солнечные лучи, которые выходили с зала, и пустота со свежим воздухом. Кинув свою сумочку на полку, повесила следом пальто на крючок, сняв обувь, Рюджин прямиком направляется в ванную комнату где хочет смыть с себя абсолютно весь накопившийся стресс за день. Становилось всё-таки легко, когда прохладные струи воды попали на уставшее грязное тело. Умывая лицо, проходясь руками по волосам, детектив провела в душе около 15 минут, которых хватило, дабы справится с усталостью. Покидая ванную, Шин всегда любила давать своему телу больше пространства и свободы, особенно после душа. Подойдя к полотенцу, которое висела на двери шкафа, укутывает тело. Очередной смс заставляет Рюджин уже с ненавистным желанием прочесть содержимое. — Твою мать, этого ещё не хватало. — на экране взгляд Шин был удержан на фото. Её фото. Обнажённые, сделанные только что, когда она брала полотенце. Очнувшись от этого транса, подлетает к шторам, резкими движениями зашторивает их. Снова этот блеск, скрывающий в кустах. Глубоко вдыхая, Рюджин быстро надевает первые попавшие вещи, и так же быстро надевает рабочую форму. Остаётся написать Сонхуну и ждать его приезда. Как можно скорее. Почему это свалилось именно на её плечи? Судьба распределяется так ужасно. Всё это заставляло её сомневаться в том, правильно ли она сделала, пойдя этим путём, а не выбрала более лёгкий? Сталкерство всегда было для блондинки самым страшным кошмаром, и теперь, этот кошмар наяву, заставляет бояться каждого шороха, заставляет мозг думать о том, что прямо сейчас ей конец, что это всё — кошмар. *** 10 минут казались вечностью, не смотря на то, что Рюджин выпила уже более 3 кружек в попытках унять свою нарастающую тревожность. Наконец-то стук в дверь, наконец-то смс от Сонхуна. Шин идёт открывать, и после того как запустила парня в дом, вжимаемся ему в грудь, крепко обнимая. Пак гладит по голове, целует в макушку. — Всё хорошо, Рюджин-и, всё хорошо. *** В машине тихо. Музыку слушать совсем не хочется. Аппетит из-за стресса поднялся ещё сильнее, из-за чего, Пак решил, что купит для детектива и любимой девушки что она захочет. Пончик, пропитанный заварным кремом так или иначе скрасил день Шин. — Я помогу тебе с отчётами. — говорит Сонхун не переставая следить за дорогой. — А твои отчёты? — Я их сдал ещё вчера, и полностью свободен. Шин кивает, и это успех, отчёты хотя бы не так скучно будет делать, когда рядом есть ещё кто-то. Рабочий день обещает быть спокойным, поэтому по приезду, девушка со всей верой входит в здание, продолжая надеятся, чтобы всё прошло хорошо. *** Так как день оказался скоротечным из-за быстрой сдачи отчёта, Рюджин отпустили с работы пораньше, и поблагодарив за это начальство, собирает свои нужные вещи. Прощаясь с коллективом до завтрашнего дня, пишет Паку предупреждения, что идёт домой сама, так как хочется больше дать мыслям волю по холодному воздуху, в одиночной компании состоящей из Рюджин и её наушников. Покидая стены полицейского участка, умеренным шагом заходит в квартал где всегда идёт домой. Сейчас он стал более мрачным и тёмным из-за того, что на улице стало темнеть гораздо раньше, чем было в другие времена года. Холодный ветер обдувает лицо, оставляя прятать кончик носа в шарф. Стараясь вслушаться в текст английской песни, Рюджин игнорирует все уведомления приходящие на её телефон. Качая головой в ритм, слушая на полной громкости, девушка даже не слышит близкие шаги с её спины. В какой-то момент нормальное дыхание перекрывается тряпкой, которая имела отвратительные запах. Попытки отбиться не увенчались успехом, ведь её держали с двух сторон. И парень, что был спереди, Рюджин знала его. Тот самый, который отвозил её домой ещё утром. Она пытается что-то сказать, но вскоре теряет сознание. — Я продолжаю сомневаться над тем, насколько Хван вменяемая. — холодно отрезает старший, закидывая бессознательное тело себе на плечо, и несёт в багажник. Парень по-младше плетется сзади, пожимая плечам. Как только тело оказывается лежащим в багажнике, её руки и лодыжки плотно связывают между собой, пока рот заклеили сразу же. *** Заброшенный склад на севере Сеула это как другое измерение. Измерение мрака и чего-то ужасного. Подъехав к дверям, первый выходим парень по младше, а за ним — старший. — Юнги, тебе придётся снова её нести. — отвечает старшему брюнет, а тот, вздыхая, лишь молча кивает, и достаёт всё ещё бессознательное тело. Мин Юнги несёт её в помещение, которое изначально было приготовлено. Теперь её тело связано к стулу, подбородок касается грудной клетки, а волосы полностью скрывает лицо. Темное помещение не даёт глазам напрягаться, в ноздри падает бесконечный запах сырости, плесени и чего-то поистине отвратительного, гнилого. Это напоминало какой-то заброшенный склад, ведь рядом стояло много разных стеллажей. От первого лица рюджин. Моя голова раскалывается с пронзительной силой. Еле открываю глаза, пытаясь сфокусировать свой взгляд на что-то во тьме. Сверху горит почти перегоревшая лампочка, которая освещала только маленькую часть потолка. Я с трудом уловила предметы на столе, но зрение подводит до ужаса. Всё расплывается. Стараюсь пошевелить руками, но они не в силах помочь. Толстая канатная веревка прочно зафиксировала мои кисти и лодыжки. Я беспомощна. Волосы прилипли к недавно сделанной ране, и на лицо, где больше всего было выделено пота. Мои внутренности как будто сужаются. неистовый страх прямо сейчас пронзает тело до каждого сантиметра. Неужели здесь будет смерть? «Почему это происходит со мной?», ловлю себя на мысли, пока в голове ещё больше бардака. По щеке стекает одна слеза, этот страх был со мной с юных лет, когда отец шутил надо мной, закрывая в своем тёмном кабинете. Страх темноты остался ходить рядом. тихо, незаметно, как хищник перед нападением. *** Рюджин привыкла к темноте, перестала принимать попытки сбежать. этот канат слишком толстый. из-за её попыток выбраться, запястья стали натертыми, откуда уже сочились маленькие капли крови, из-за частого воздействия ткани с телом. Девушка старается дышать равномерно, но из-за скотча на ее рте, это не выходил. Грудь вздымалась слишком часто. Клонило в сон, Шин тратит много сил на то, чтобы сохранить себя в сознании. Тело уже ужасно болело, а тупая боль в виске часто заставляла девушку мычать. Мозг уже приспособился и привык к этой атмосфере: отвратительной и неприятной. Страх стал меньше, ведь она теперь сидит в полной тишине, лишь слышно как в далеко появляются шаги, и то, как постоянно мерцает лапочка с уже надоевшим звуком клацания. Рюджин слышит как к ней открывается дверь. Это заставляет пульс участиться, вызвать табун мурашек и резкое охолоднение кончиков пальцев, её зрачки начали бегать по пространству, пытаясь увидеть хоть какой-то силуэт. Шаги становятся громче, значит, человек близко. От этого ещё страшнее. Закрывает глаза машинально, буквально старается не дышать. Страх снова окутывает. Её ноздри дрожат, а губы поджала, прямо сейчас расплачется как маленькая девочка. Шин чувствует на своей шее что-то металическое, пугает ещё больше. она не двигается, не дышит, боится сделать хоть одно действие. Острие двигается к подбородку, поднимая голову. Детектив сглатывает вязкую слюну. человек в тени поворачивает ее голову как хочет. — Наивная маленькая малышка Рюджин. как думаешь, насколько долго ты проживёшь тут? — вдруг наивно послышался женский голос. какой-то знакомый, но Рюджин была слишком ослабленной, чтобы вспоминать. — Упс! я забыла, что ты не можешь говорить, какая жалость… — театральный голос девушки доводил до отвратительных мурашек. Неизвестная щелкает пальцами, и нормальный свет, резко включается, и мышцы глаз резко напрягаются, заставляя зажмуриться от болезненных ощущений. Та смеялась, убирая липкие пряди с лица, поглаживая щеки. — Знала бы ты, Рюджин, как я хочу тебя во всех смыслах. И знаешь, я возьму тебя так, как сама пожелаю. И теперь Шин поняла, кто это был. Хван Йеджи. Это она оставляла послания. Это её инициалы на мертвых телах. Всей виной была именно эта рыжая девушка. Солёные слёзы быстро скатились по щекам, заставляя ещё больше брыкаться в попыткой высвободиться. Острие ножа резко коснулось плечевой зоны, оставляя глубокий надрез. Попытки кричать не увенчались успехом, её тело неполностью согнулось, голова упала к шее, и волосы полностью закрыли лицо. Щеки давно мокрые, и продолжают таковыми становится. Ещё пару сантиметров и рыжая киллерша задела мышцы, что заставило бы ещё больше страдать. — Если ты попробуешь это ещё раз, я перережу тебе глотку, уяснила? — Хван резко хватает её за подбородок, устанавливая зрительный контакт. — Я не слышу, детектив, ты уяснила? Рюджин кивает, и тогда Йеджи отдергивает свои руки от подбородка, что заставило голову Шин вернуться в исходное положение мгновениями назад. — Ты моя, Шин. И ничья больше. Захочешь сбежать — сделаешь себе хуже. Я достану тебя из-под земли, запомни это. — она тыкает указательным пальцем прямо в лоб, пока Рюджин старается сказать хоть что-то, но рот был заклеен. *** Из-за потери некоторой крови и слабости в теле Рюджин отключалась, и очнулась она теперь на полу, её тело чувствует холод. Ужасный холод. Чувствует чужие касания. И снова страх. Ей было противно и страшно смотреть в низ своего тела. Поджав губу и зажмурив глаза Шин провела в мучительных ожиданиях — что будет дальше. Человека, что там был, наклонил голову в бок, рассматривая детектива с ног до головы. — Так не пойдёт. — звучит этот уже противный голос Хван. Рывком скотч отклеивается, что вызвало неприятные ощущения. Присев на корточки рядом с лицом Рюджин, Йеджи находила это занимательным. — Ты… Ты такая сука. — на выдохе сквозь зубы отвечает Шин. Пытается хоть как-то подняться, но чувствует яркий удар по щеке. Кожа начала жжется, зажмурившись в который раз, Хван закатывает слова. — Ты должна быть рада, что я ещё не убила тебя. — пожимая плеча говорит рыжеволосая, поднимаясь с колен. — Лучше бы убила. — Не-а, так не интересно будет. Я не трахаюсь с трупами. — и именно на этой фразе сердце замерло. Она хочет её использоваться в качестве игрушки для секса? Пока блондинка была в раздумьях, что за смысл несёт в себе эти слова, снизу выявились ужасные ощущения. Чего-то резкого, чего-то больного. Рюджин старалась свести ноги, пока на её лице выстраивался весь аспект болезненных эмоций. — Да ты узкая, хуже шлюх на заказ. — Хван даже находила это забавным. Два её пальца прямо сейчас грубо втрахивали Шин в пол, пока та пытается сделать свои попытки прекратить это мучение. С каждым грубым толчком, который заставлял слёзы течь из глаз, Рюджин понимала, что это на долго. Сейчас ей надо смириться с этим. С этой участью. Блондинка пыталась разобрать речь Хван, но как на зло, та говорила совсем не ясно. Голова Шин в какой-то момент резко поднялась, будучи на уровне с Йеджи, эти лисья глазки только до первой пытки выглядят прекрасно. Пальцы схватили за щёки заставляя открыть рот. Пока Рюджин смотрит на неё непонятным взглядом, Хван запихивает в рот свои пальцы. — Соси, детектив. Точно так же как ты делаешь минеты мужикам. — этот потерянный взгляд ничем не поможет, остаётся делать лишь то, что сказано. плечо продолжало ныть, но из-за выброса адреналина, боль перестала чувствоваться вообще. Рука, которая держала её лицо, очутилась на голове, поглаживая макушку. — Хорошая девочка, да, Рюджин-и? ~ Шин кивает, и в очередной раз чувствует грубые толчки. Длинные ногти Йеджи неприятно царапают стенки влагалища, заставляя сдерживать в себе всё. Но только один, совершенно случайный стон, который больше был похож на скулёж, вырвался с уст. — Так нашей Рюджин-и нравится грубое порево, где её будут ебать как маленькую суку? — в какой-то момент послышалось с рта старшей, и Шин резко отрицательно помотала головой в знак отрицания. Хван угукает, но этот сарказм так и сочился из неё. Все эти грубые толчки совсем не прекращались. Было больно, было мерзко от самой себя. Ей никак не хотелось реагировать, солёные слёзы буквально градом лились с её лица, за что вся правая щека всё ещё горела алым пламенем, чувствуя как остаётся яркий след пальцев. Хван что-то задумала, что-то что не понравится Рюджин, но понравится ей. Задумчиво, та идёт в другой конец комнаты, позволяя Шин ненадолго отдохнуть, и молиться всем богам, чтоб это прекратилось как можно скорее. Хван вернулась через пару мгновений, и блондинке было уже всё равно чем её насилуют. Противное чувство грязи на своём теле она не отмоет никогда. С ней это навсегда. Клеймо, которое не уйдёт, бирка которая не снимется. — Как думаешь, насколько тебя хватит прямо сейчас? Рюджин в какой-то момент оказывается на столе, пока лодыжки привязывают к ножкам стола. Она чувствует себя ещё отвратительнее. Грязно и отвратительно. Поворачивая голову в бок, продолжая молиться, лежит с закрытыми глазами, с поджатыми губами. Её клитора касается что-то вибрационное, и до неё дошло. Шин знатно отрахают вибратором. Она уже ненавидела в себе каждую частичку, но терпение — единственное, что осталось у неё, чтобы не умереть. Максимальная скорость начинала сводить с ума, бёдра иногда подвергались судорогам, что говорило лишь о скорой кульминации, которая получается совершенно случайно. Грудь вздымалась, а дыхание иногда подвергалась некому заиканию. стараясь втянуть живот, делает себе же хуже. Теперь в ней находится три пальца, которые оставляют ещё болезненных чувств. Когда силы иссякли окончательно, Рюджин в очередной раз отключалась, и именно это давало зелёный свет для Хван. Просыпается от нового обморока Шин в том же уже ненавистном стуле, дергаясь в попытках освободиться. Но так это не работало. И этим делает себе же хуже. *** 4 дня находясь под влиянием Хван, в её «цепях», которые заставляли Рюджин ненавидеть жизнь за дарованный ей шанс прожить как хочется. — Проснулась наконец-то? — спрашивает какая-то девушка. Её голос был мягким, совсем не таким как у Йеджи. — Воды хочешь? — голос сорван, поэтому говорить ей было слишком сложно. В знак ответа кивает, и к её губам подносится стакан наполненный водой. — Не смогу быть тут слишком долго. Нам запрещено. Просто оставайся сильной, Рюджин. — и девушка уходит, закрывая за собой дверь. Мёртвая тишина порядком надоела, дни проносятся абсолютно одинаково, так, будто это всё — один день. *** — Ладно, скоро свалишь отсюда. Мне надоело с тобой торчать, пока ты не в состоянии. Но я буду продолжать смотреть за тобой, Рюджин-а~ — говорит Хван, садясь на корточки с миловидной улыбкой. — Чтоб ты не забывала кому ты принадлежишь, придётся вбить тебе в голову. Шин не понимала, что это значит, пока не заметила как Йеджи отошла к тому столу, тому столу который блондинка возненавидела. Дошло. Брыкаться в качестве отрицания стало привычкой. Её попытки лишь раззадоривали, в то же время и выбесить. — Я тебе говорила этого не делать, если хочешь остаться живой. — говорит уже рыжая когда подошла к Рюджин. В её руках ножик, который блондинка помнила хорошо. Именно им на плече Рюджин остался этот шрам как напоминания. Хван крепко держит за запястье, и детектив теперь не может пошевелиться. Острие касается кожи, и там, чувствует как режется её предплечье, оставляя тупое жжение. Йеджи проводил несколько раз по одному и тому же месту. Своим почерком которым оставляет послания заставляет Рюджин пострадать ещё. На её предплечья остаются инициалы Хван. Теперь это клеймо окончательное. *** Поднявшись с корточек и откинув ножик на пол, Йеджи достаёт телефон, записывая на видео короткое обращение. — Рюджин-а~ скажи привет своему парню. — с улыбкой говорит та, а блондинка в то время даже не могла пошевелить головой. Ей ужасно хотелось спать. Видео получилось на 7 секунд, но этого хватит, чтобы Пак поволновался и сам явился на порог этого места. Так это и случилось. Буквально через час машина парня находился рядом с машиной Юнги. Сонхун с громким открытием дверей заходит вовнутрь, в его кармане на случай лежит пистолет. Полицейская униформа так или иначе даёт своё. — Хван, чёртова сука, где ты? — кричит Сонхун, пиная что-то под собой. Из тени, как змея, выползает Йеджи, махая ручкой. Пак идёт к ней, по пути клянётся, что как только он заберёт Шин - убьёт её саморучно. *** — Забирай своего щенка. — открывая двери в одну из комнат говорит Йеджи, и Пак, заметив бессознательную Шин, убийственно сверлит взглядом рыжую, попутно развязывая, и берет на руки детектива, не забыв накрыть пледом. — Обещаю, Йеджи, это только начало. И поверь, я не дам тебе выжить.