Антиномия

      Утром ему предстояла очередная встреча с отцом. Следовало узнать у него об Изуми, а еще выбить новую возможность поговорить с Сакурой. И все это нужно было умудриться завуалировать так, чтобы Фугаку без сопротивлений выполнил просьбы и даже не задавал лишних вопросов. Работенка не из легких. Саске даже не стал завтракать, хоть это и обернулось целой борьбой с Микото. Пришлось прихватить с собой рисовый пирожок в качестве компромисса и съесть его по пути.       — Саске, ты как раз вовремя. — Отец встретил его в подозрительно добром расположении духа. Пусть это и никак не отражалось на его мимике, тоне, спустя многие годы проживания с этим человеком настрой уже удавалось просто чувствовать. — Не передашь эти документы Идатэ? Он сейчас должен быть на втором этаже, в западном крыле.       — Идатэ? — Саске оглядел несколько протянутых ему бумаг и чуть было не заулыбался от радости. Не пришлось даже вымаливать встречу, возможность подвернулась сама. Если, конечно, Морино все еще крутился где-то возле Сакуры. — Да, без проблем. Я как раз туда собирался. Позже еще зайду, есть к тебе разговор.       Учиха решил разбираться с задачами постепенно и сперва уладить все с Сакурой, пока появилась возможность. Или хотя бы переговорить с Идатэ и намекнуть ему, чтобы не строил на нее своих планов. А затем уже можно и Изуми искать.       Морино показался уже в коридоре и своей вечно довольной рожей теперь раздражал почему-то в разы сильнее обычного. Хотелось без лишних слов вышвырнуть его отсюда и самостоятельно оберегать Сакуру. Особенно от ребят вроде него. Но приходилось сдерживать свои порывы и выполнять поручение.       — Эй, Идатэ. Тебе документы передали. — Наверняка выглядеть непринужденно и тем более дружелюбно не удалось совсем. У Саске точно на лице была написана тирада оскорблений, которые он пока не считал нужным озвучивать.       — О, спасибо! — тут же поблагодарил он, открывая папку, пробегаясь взглядом по бумагам и кивая. — Отлично, а теперь можно и фройляйн вызывать на прогулку. Видел, да, новенькую? Сейчас с ней как раз по делам и поедем, ждали, пока вот это вот все пришлют нам. Кста-а-ати, Саске, ты же наверняка в курсе, куда сейчас девушку отвести можно? Какой ресторан популярнее? Но чтобы ценник не до небес был, хотя… Я слышал, что в Европе девушки сами за себя платят, так что, давай любой!       — Я как раз хотел это обсудить. К новенькой не суйся. Она занята, так что даже флирт с ней я буду воспринимать как оскорбление в свою сторону. — Саске перестал скрывать вызов в своем взгляде, чтобы подкрепить значение сказанных слов. У него еще был шанс вернуть Сакуру, и отдавать ее какому-то упырю из охраны он не планировал точно.       — Но… — Он хоть заметно дрогнул, но тут же, очевидно, взял себя в руки и вытянулся, сглотнул, готовясь держать удар. — Кем она может приходиться тебе, если сам Фугаку сказал мне, что она свободна, и дал одобрение.       — Тебя не должно интересовать, кем она приходится мне. А Фугаку просто еще не осведомлен. — Учиха не сдавал позиций. Всем своим видом показывал, что превосходит Идатэ во всем, чтобы тот и не подумал юлить.       — Мне казалось, что он всегда знает больше, и я не рискну ослушаться его личных распоряжений. — Идатэ сощурился, явно не желая вступать в столь открытый конфликт, но и ослушаться Фугаку не смел. — Слушай, ты разберись с ним, а потом он даст мне напутствие. Сейчас у меня свои дела.       — В его распоряжения входила прогулка с девушкой? Или свидание с ней в ресторане? — Саске начал медленно закипать. Все-таки Идатэ ничуть не изменился. Все такой же болван, который только и ищет себе местечко под солнцем среди куч грязи. Ведь даже сперва хотел Харуно в какое-то дешевое заведение отвезти! Она определенно не должна и знать о существовании этих забегаловок. И тем более платить за себя самостоятельно. — Слушай, а у меня идея. Официально объявляю тебе сегодня выходной. Можешь быть свободен. Езжай к семье, обними от меня мать. Куда там ты должен был отвезти Сакуру?       Учиха выдернул из его рук переданные бумаги, уже внимательнее осматривая их. Лучше лично передаст, отвезет ее сам по делам, а в более укромном месте снова заведет разговор. Отпускать Сакуру куда-то с этим хмырем было уж слишком опасно. Он же отравил бы ее какими-нибудь гадостями с рынка, а ведь ее желудок точно не подготовлен к местной еде. Да и чем вообще стал бы ее развлекать? Своими идиотскими анекдотами? Ну уж нет, такой участи и врагу не пожелаешь.       — Ты издеваешься надо мной?! Да меня из-за тебя уволят за такое! Мне было сказано развлекать ее и быть рядом! Уж извини, но твоего отца я боюсь больше. — Он попытался вернуть папку, но ничего не вышло, поэтому стоял теперь всклокоченный и недовольный. — И тебя мне было сказано не подпускать к ней!       — Значит, у тебя еще есть шанс уволиться самостоятельно и не испортить себе репутацию. — Саске глянул на него краем глаза и неспешно обошел, уже не обращая как такового внимания. Куда ехать можно было узнать уже и напрямую от Сакуры, Идатэ на его решение взять все на себя повлиять уже никак не мог. — Я трижды повторять не буду. Ты свободен.       — Я все сообщу Фугаку, он будет недоволен, Саске, да и приказы ты не имеешь права мне раздавать! — Он говорил, хоть и не двигался с места. Будто для формальности. — Тебе вообще она зачем? Поразвлечься мало девушек? Позлить отца?       Учиха в момент подтянул его к себе за пиджак, сразу присматриваясь, куда бы лучше ударить. Сдержанный ранее порыв гнева теперь возрос, Идатэ следовало поставить на место. Как у него смелости хватило говорить такое? Будто Сакура просто какая-то вещь. Он по себе решил судить? Или в самом деле специально его выводил?       — Ты глуп, Идатэ. Правда думаешь, что я не могу повлиять на твою карьеру? Или с моим отцом у тебя особого характера отношения? — Саске повернул кулак, натягивая ткань в нем потуже, едва не до треска. Стоило ли опускаться до драки с этим мусором? Вероятно, да. Нужно ведь выплескивать негативные эмоции, а это отличная возможность.       — Но приказ твоего же отца! Ты не можешь стоять выше него! — Он схватился за его руку, пытаясь высвободиться, но это было бесполезно. — Я все доложу ему! Ты зря себя возомнил всевластным здесь, мы же оба знаем, что он с тобой сделает… И увольнение — лучший исход. А ради чего все эти риски? О, кажется, я понял… Так вот почему было велено тебя не пускать!       Саске нанес удар прямо в нос Морино, совсем не намереваясь рассчитывать силу. Этот идиот позволял себе слишком многое, переходил все границы, еще и под горячую руку попал. Следующий удар пришелся по челюсти, а перед третьим Учиха все же остановился. Ему тоже следовало держать себя в руках и не выходить за рамки. Как бы сильно ни хотелось размазать Идатэ по стене.       — Я буду бить тебя до тех пор, пока не вправлю мозги. Что бы ты себе там ни придумал, мне плевать. Но стоять у меня на пути — ужасная идея, и я надеюсь, что это ты запомнишь надолго. — Саске подтянул его поближе, крепко сцепив зубы, чтобы вернуть над собой контроль. Сколько не повторял про себя, что Морино был таким всегда, и ничто его не исправит, все тщетно.       — Да забирай ты ее, все равно мне плевать, сами разбирайтесь! — Идатэ шмыгал носом, из которого уже текла кровь. Согласись он сразу, ничего из этого бы не произошло, но вот же упертый… — Вечные вопросы только от нее, постоянно звонила, лезла ко мне, что… Да все! Все! Она в машине сидит, узнавай у нее или читай в документах, куда там ее везти надо. Отпусти!       Ткань затрещала, и недовольный Морино умудрился вывернуться, увеличив расстояние между ними. Хитрый мерзавец наверняка сейчас же помчится докладывать отцу об этом разговоре. Но на Фугаку было абсолютно плевать. Что он сделает? В самом деле уволит? Или отчитает, как ребенка? Наверняка ему вообще никакого дела до Сакуры нет. Саске она волновала гораздо больше. Он поспешил на ее поиски, по пути расправляя бумаги, что местами смялись в процессе перепалки. Это было ожидаемо, Учиха едва не выронил их на пол из желания ухватиться за соперника посильнее обеими руками, только часть самообладания все же в нем сохранилась.       На дороге действительно оказалась машина, уже подготовленная к поездке. По мере приближения к ней Саске все отчетливее видел заветные розовые локоны из-за приопущенного стекла. И снова не имел ни малейшего представления, как будет объясняться и уговаривать Сакуру не поднимать шум и молча ехать с ним. Оставалось только импровизировать.       — Привет, — это было единственным, что успел сообразить Учиха, пока занимал водительское сиденье и блокировал все двери для уверенности. Все выглядело как кража, по факту ею и являлось, но он ведь собирался вернуть ее обратно, как только они решат все вопросы.       Она дернула дверь, хоть наверняка и понимала, что результата не последует. Закатив глаза, нервно выдохнула и скрестила руки на груди, начиная хмуриться сильнее.       — Выпусти, — тут же заявила она достаточно строго, чтобы поверить в ее нежелание разговаривать. — Или сядь уже в свою машину.       — Прости, но нет. — Саске завел автомобиль и сжал руль покрепче. Только эту эмоцию Сакуры удалось предугадать заранее. Теперь она реагировала на его присутствие именно так. — Сейчас мы уедем подальше отсюда и поговорим. А потом я отвезу тебя по делам и верну обратно. Ты говорила забыть о тебе и жить свою жизнь. Не получается. Поэтому тебе придется меня выслушать и либо принять, либо убить прямо в этой машине.       — Не боишься, что выберу именно второй вариант? Сижу сзади, мотивов у меня достаточно поступить так. — Она сощурилась, точно осознавая, что выбора у нее не соглашаться не оказалось. — Или закричу в окно…       Ровно это она и попыталась сделать, но вряд ли кто-то обратил должное внимание на ее действия, учитывая, что окно быстро поднялось и оказалось так же заблокированным. В итоге Сакура раздосадовано ударила кулаком по переднему сиденью и отвернулась, дергано поправив волосы. Даже успела подстричься короче…       — Боюсь, что придумаешь какой-нибудь свой вариант. — Уголок губ Саске дрогнул в подобии улыбки. Это ведь было бы вполне в ее духе. Только вот не хотелось позволять Сакуре снова отвергать его и оставлять одного. Учиха с ума сходил наедине со своими мыслями и желанием все вернуть. — Я не могу поверить, что твои чувства остыли так быстро. Мои никуда не исчезли.       — Какое тебе дело до моих чувств? Раньше как-то ты не особо о них заботился. — Хмыкнув, она отвернулась к окну и дернула еще раз ручку двери, начиная постепенно раздражаться, хоть и держалась пока спокойно. Пусть и только с виду. — Да и твои исчезнуть не могли, их же не было. Слушай, я сейчас просто наберу твоего отца, чтобы уже сдерживал свое чертово обещание.       — Отец не при чем, он поручил везти тебя Идатэ и не подозревает, что я забрал его работу. — Саске постарался сосредоточиться на дороге, чтобы не видеть Сакуру такой недовольной. Трудно было говорить о любви, когда она вела себя так, но другого требовать было бы глупо. И с чего решил, что сможет просто вот так вывалить ей свои мысли откровенно, еще и что-то этим изменить? — Сакура, я не посвящал тебя в подробности плана Итачи и изначально нашел только ради родителей, да. Но это не значит, что я врал тебе о чувствах. Если бы тогда встретил тебя в баре случайно, все обернулось бы точно так же.       — Если все обернулось бы в любом случае тем, что ты сбагрил бы меня после секса моим родителям, то какой сейчас смысл нам о чем-то разговаривать? Ничего же не изменилось бы! — В ее голосе уже читались нотки недовольства и раздражения, но все равно проскальзывала та самая обида, говорившая, что вся ее грубость сейчас — лишь попытка избежать очередной порции возможной боли и разочарования. — Лучше бы Идатэ меня отвез, с ним хотя бы не скучно, а еще он говорит всегда только то, что думает.       — Никуда бы я тебя не сбагрил! — Саске свернул в переулок, останавливая машину подальше от людских глаз, где разговору уж точно никто бы не помешал. Только после взглянул на Сакуру в отражении зеркала заднего вида, а затем и обернулся к ней полноценно. — Я говорю о том, что мои действия были смонтированы в первую очередь интересом к тебе. Итачи вообще сперва велел не приближаться и следить издалека, а я в первый же день своего задания провалился и увез тебя в чертов отель. Потом был счастлив, когда появилась возможность видеться с тобой целых два раза в неделю. И каждой встречи ждал. Не потому, что мне твои родители были нужны, а потому, что ты самая удивительная девушка из всех, кого я встречал. Но и брата подвести не мог, он дорог мне. И поступил ужасно глупо, потому что в самом деле мог рассказать все тебе, и мы бы справились вместе. Я просто побоялся тебя потерять и этим сделал хуже. Но сейчас я здесь потому, что все еще тебя люблю и правда хочу вернуть. Хочу, чтобы все было как раньше. Чтобы ты была счастлива, а я мог разделить это счастье с тобой. Хочу мечтать, строить планы, потом реализовывать их. С тобой, не один.       — Долго, наверное, думал над этой сказкой. Конечно, наивная Сакура поверит сразу, стоит услышать, что такой герой-Саске ее любит! Наверное, тяжело спасать целый мир. Ой, нет. Ты же боялся лишь за себя. Боялся, что вдруг удобной и глупой девчонки под боком не окажется! — Харуно нервно рассмеялась, сжимая в руках ремешок сумки, как и всегда, когда начинала нервничать. — Хватит уже! Если тебе доставляет удовольствие мусолить эту тему, то мне — нет! Просто отпусти уже меня! Может, я нашла себе другого! Да! А что? Вот такая вот я. Бросила одного, ушла от тебя, теперь есть тот, кто сразу отвечает на мои признания, а не прячет голову в песок!       — Да с чего мне врать тебе сейчас? Удобных и глупых полно, в этом проблема, мне нужны не они! — Саске сделал глубокий вдох и пригладил свои взъерошенные волосы. Не собирался сдаваться слишком быстро, он не мог просто так отпустить ее и спокойно жить с мыслью, что Харуно будет с кем-то другим. — Сакура, я ведь знаю, что Идатэ тебе не интересен. Иначе зачем бы ты говорила мне о нем? У тебя отлично получается выводить меня на ревность, это уже отразилось на том недотепе. Но зачем мучить друг друга? Я понимаю, что твоя обида сильна и не уйдет вот так сразу. Только позволь загладить вину. Я хочу доказать, что мои чувства — не пустые слова и ты нужна мне. И что сделал выводы из ошибок тоже.       — Знает он… Вечно ты все всегда знаешь. Знаешь, как лучше тебе, как лучше мне, как лучше другим!.. Все знаешь, а делаешь только так, что этим другим больно! — Она запрокинула голову, не моргая, слез не было, но и Сакура быстро отвернулась к окну, даже не думая возвращать взгляд на Саске. — Но теперь послушай меня. Ты с самого начала знал, что тебе была нужна я ради того, чтобы добраться до моих родителей. Я виновата, что повелась на тебя. Клуб, отель, занятия английским, жить вместе… Вот теперь я все прекрасно наконец вижу, без этих гребаных розовых очков. Вижу так, как оно было. Ты все подстроил, и не нужно мне рассказывать о каких-то чувствах, желании все исправить. Если испытываешь вину и это все, что тебя гложет — я тебя прощаю, все. Видишь, как просто? У меня нет ни единой причины сейчас хоть как-то верить тебе, согласись. Сопоставляя все факты… Да ты бесишься, что не привык отказы получать! Конечно, как это вдруг я променяла тебя на другого! По самооценке проехалась, да? Обидно? Ну и кретин же ты, Саске! У тебя было уже столько возможностей что-то доказать и исправить, а ты только твердишь об этом! Еще и можешь осуждать меня?! И я могу хоть тысячу раз повторить, что влюбилась в Идатэ этого! Но знаешь, что важнее? Он ответил мне сразу!       Уже на середине этого монолога Сакура не выдержала, смотрела на Учиху, даже не думая смахивать слезы. Но даже учитывая, это, ее голос все равно звучал четко, будто все накопленное, все болезненное разом пыталось вырваться. И ведь не удивительно. Учитывая, что все это время она находилась наверняка одна, выговориться ей просто было некому.       Саске совершенно не знал, что говорить дальше. Снова в груди щемило от вида ее слез, от невозможности что-то сделать. Или он мог? Что следовало предпринять, чтобы Сакуре стало легче? В этот момент казалось, что любое действие только все усугубит. Станет обнимать — она оттолкнет; продолжит твердить о любви — не захочет слушать. А везти ее дальше, будто ничего не произошло, было бы просто садизмом. Учиха снова оказался в тупике и боялся даже вдохнуть лишний раз, чтобы не натворить чего еще похуже. Но что-то же стоило сказать.       — Ни я, ни Идатэ не заслуживаем тебя. Он отдал слишком легко, а я обманывал и совершенно не понимаю, как загладить вину. Но если у тебя правда осталось хоть немного чувств ко мне, пожалуйста, позволь быть рядом. Я со всем разберусь, научусь обращаться с тобой. И докажу, что это не простые попытки очистить совесть. Только прекрати убегать от меня, Сакура. — Он медленно потянулся к ее щеке, чтобы стереть с нее слезы, и сразу мысленно подготовился к тому, что этот жест разозлит Харуно только сильнее. Но просто сидеть и смотреть на нее совсем не получалось.       Она застыла, словно скованная напряжением, лишь едва заметно отстранилась. Для нее сейчас любое его действие несло обман и разочарование. Частое дыхание выдавало ее нервозность. Но в конечном итоге она буквально позволила себя коснуться. Ее века чуть дрогнули, губы приоткрылись. Можно было лишь догадываться, сколько волнений вспыхнуло в ней за эти мгновения, сколько терзаний копилось в ней… Однако, когда Учиха достаточно приблизился, его щеку обожгла сильная пощечина. Харуно смотрела на него, спешно вытирая слезы, от которых остались разве что едва заметные разводы от туши.       — Ты — дурак, Учиха Саске! Самый настоящий дурак! Ты ужасно меня раздражаешь! — Уже не звучало «ненавижу», оно сменилось на что-то новое. Только звучало уже громче и на ее родном немецком. — Почему просто не отстанешь? Почему снова впутываешь меня во что-то?! Почему, когда я решила, что способна забыть тебя, могу попытаться разлюбить, то ты появляешься снова, вываливаешь на меня все это?! Мне пожалеть тебя, что ты не заслуживаешь меня? Что за глупости ты несешь?! Я трофей, награда, орден? С каких это пор требуются заслуги, чтобы не быть идиотом? О, дерьмо! Я выслушаю тебя только чтобы ты уже отстал от меня.       Какими грубыми бы ни были фразы, для Саске они стали лучом надежды. Она продолжала слушать, позволяла касаться, даже перешла на родной язык. Это говорило о ее чувствах больше, чем слова. Даже пусть ударила. Должна была ударить гораздо сильнее, затоптать ногами, чтобы наконец до него дошло, что с любимым человеком нужно разговаривать и делиться своими настоящими чувствами. Тогда не будет возникать никаких сомнений, как сейчас.       — Я не отстаю, потому что люблю тебя. И знаю, что ты любишь тоже. Поэтому готов воевать за шанс снова быть вместе. И это тоже может звучать для тебя, как простая сказка, но раз сейчас ты слушаешь, я буду говорить. Можешь не верить сейчас, я обязательно найду способ подтвердить свои слова.       Саске вынул из бардачка пачку салфеток, снова переклонился к задним сиденьям и стал осторожно стирать с лица Сакуры слезы. Хотелось прикасаться, пока была возможность.       — Ты мне понравилась еще до нашей встречи, когда только узнал, кого предстоит найти. Очень яркая внешность, милая улыбка и умные глаза. Я тогда у Итачи фотографию отобрал и до сих пор с собой ношу. — Он освободил одну руку и поддел ею тот самый снимок, который хранил в кармане пиджака. — Не представляю, как ты ее раньше не заметила. Тогда точно пришлось бы рассказать. Но прятал усердно. Сначала сам не хотел себе признаваться, что ты мне понравилась. Не хотел помешать этим плану и был действительно кретином. А чем больше времени с тобой проводил, тем чаще ловил себя на мысли, что именно такого человека как ты всегда хотел видеть рядом с собой до самого конца. Знаешь же, я не силен в эмоциях, а ты эту черту всегда уравновешивала. Заставляла чувствовать то, что я ни с кем за всю жизнь не чувствовал. С тобой все на свете ощущалось ярче. Даже вкус кексов, хотя я никогда любителем сладостей не был. Твои мне почему-то очень понравились. Не думал, что мне будет когда-то приятна твоя злость, но даже она ощущается лучше, чем холод. Поэтому, если тебе нужно, можешь бить меня до конца наших дней. Только позволь все это время быть рядом.       Сакура молчала. Ни слова не сказала против, хоть и хмурилась, наверняка не воспринимая ни единого слова из услышанного. Что творилось в ее голове, о чем она думала в этот момент — оставалось лишь догадываться. Резко отстранившись, она жестом дала понять, что салфетки ей уже не понадобятся. Достала из сумки зеркальце, самостоятельно приводя себя в порядок. И ничего. Ничего так и не сказала, пока совершала все эти манипуляции.       — Знаешь, что сказал мне твой отец? Что ты искусно обучен всему этому. Каждое слово способен подобрать так, чтобы расположить к себе человека. — Она выпрямилась, прочистила горло и взглянула на Саске лишь на короткое мгновение, чтобы после отвернуться к окну. — Возможно, все это я и хотела услышать. Возможно, что-то из этого повлияло бы на меня. На ту… Ту, с которой ты был, когда мы находились в Германии. Но, знаешь, что самое чудесное, случившееся со мной? Я больше не собираюсь верить словам. Да, я тебя услышала. Это все очень красиво, но… Твои слова перестали быть для меня чем-то неоспоримым. Скорее, стали как стекло. Нельзя опереться. Ты предал меня, сделал слишком больно, чтобы я могла позволить себе такую роскошь, как доверие. И не нужно, прошу, говорить о том, как ты страдаешь, не нужно принижать себя, рассказывать, как ты оплошал. Сейчас я здесь из-за родителей. И по твоей, в том числе, вине. А еще по твоей вине я опоздаю к юристам, чтобы подписать уже эти чертовы бумаги. Если ты закончил, то вызови уже Идатэ, мне потребуется помощник.       — Я буду твоим помощником сегодня, Идатэ не придет. — Саске сложил фотографию и салфетки обратно, после сел ровнее, снова переключаясь на дорогу. Он не возвращался к предыдущей теме: в этом просто не было смысла. Сакура донесла свои мысли предельно ясно и была права. Что-то еще доказывать было бесполезно. К тому же больше не отвергала его так категорично. Дала шанс исправиться и попробовать снова, только на этот раз ожидала действий. И была справедлива.       — Как мило, — бросила хмуро она и тяжело вздохнула. — Езжай тогда уже побыстрее, я могу опоздать, а это недопустимо. И… Что ты вообще сделал с ним?       — Ничего такого, встряхнул немного. Мы повздорили, вследствие чего я забрал документы и выведал, где тебя искать. — Учиха снова завел мотор, уже выезжая по направлению, которое узнал из документов. Теперь, когда разговор был преодолен и они оба были вполне готовы показаться людям, следовало завершить незаконченные дела.       — Это не рационально — вот так поступать с людьми. Захотел, забрал документы… Наверняка запугал его. Ты ведь знаешь, что он наверняка ничем не мог тебе ответить, а это было его поручение. Совсем не подумал о том, что теперь будет, да? — Цокнув недовольно языком, Сакура прислонилась лбом к стеклу на короткое время. — И ведь наверняка даже не знаешь, зачем я туда еду.       — Ты снова во всем права. Но иначе подобраться к тебе у меня бы не вышло, пришлось расставить приоритеты. — Учиха повел плечом. Об этом поступке он совершенно не жалел. Идатэ заслуживал наконец опуститься с небес на землю, к тому же отпускать его куда-то с Сакурой, когда можно составить ей компанию самостоятельно… Уж очень Саске хотел ее увидеть. — Можешь рассказать о своем деле подробнее? На месте обязательно разберемся с деталями, если что не так будет. Это не проблема.       — Мне нужно заказать перевод доверенностей и прочей ерунды на японский в срочном порядке. Желательно — сегодня. А еще… В самом деле, Саске, вкурсе был Идатэ, а ему обо всем рассказал Фугаку. Я точно знаю, что эти документы нужны сегодня. — Вздохнув, она сжала переносицу и вновь взглянула в зеркальце, поправляя чуть растрепавшиеся волосы. — Ну, что? Если родители столько лет не могли решить все нормально, то это сделаю я.       — Ты собираешься переписать их бизнес на Фугаку? — Он взглянул на нее через зеркало, надеясь увидеть улыбку или что-то вроде, что свидетельствовало бы о глупости его предположения. Сакура в самом деле оказалась на стороне Фугаку? Планировала лишить родителей всего, чего они добивались наверняка не один десяток лет? С ее стороны это было бы даже логично. Мебуки и Хизаши связались с ней слишком поздно, не обеспечили безопасность, да и вряд ли так уж пеклись о дочери, раз до сих пор не предприняли ничего, чтобы вернуть ее. Все вокруг просто ждали, что она сама станет возвращаться к тем, кто причинял боль. Будет вечно терпеть и ждать лучших времен. Но в ней действительно проснулось чувство собственного достоинства.       — Возможно, — расплывчато ответила она и захлопнула зеркальце. По Саске прошелся ее короткий взгляд, но почти сразу Сакура уткнулась в телефон. — Адрес хотя бы знаешь? Или и эту информацию тебе предоставить? Потом не появится твой брат с моими родителями?       — Все нормально будет. И адрес на бумагах есть. — Саске тяжело выдохнул, надеясь поскорее все уладить и взяться за улучшение отношений с Сакурой. Сейчас даже их разговоры больше походили на вражеские, и это, конечно, было весьма неприятно.       — Да… Надеюсь, что это «нормально» именно в обычном понимании, а не в репертуаре Учих. — Хмыкнув, Сакура слегка улыбнулась. Возможно даже чуть расслабляясь. — Что ж, с другой стороны — видеть сына Фугаку в личных помощниках… Должно сыграть на руку и произвести впечатление. Но оплату за это проси сам у своего отца.       — Я здесь не ради денег. А впечатление будет наверняка незабываемым, ты права. Можешь изобразить настоящую светскую львицу. — Он усмехнулся, представив Харуно в роли заносчивой и чрезмерно богатой дамы. Ей бы отлично подошло какое-нибудь красное платье из дорогих тканей, а к нему меховая шубка и тяжеленные украшения с самыми разными драгоценными камнями. Хотя ее характер и искренний взгляд наверняка выдали бы ранимую натуру. — Теперь стало интересно посмотреть на тебя в таком образе.       — Не дождешься, — тут же обрубила она все его фантазии, фыркнув. Телефон в ее руках казался совсем лишней деталью, вряд ли она действительно что-то читала или искала. Разве что пыталась хоть немного отвлечь себя. — Но не переживай, тебе найдут такую, вы сыграете очень выгодную свадьбу, и сможешь ей говорить о любви. Ах, точно. Можешь даже попросить ее перекрасить волосы, но вряд ли в вашей стране, в вашем обществе оценят розовый.       — Зачем ты говоришь это? Тебе нравится представлять меня с другой? — Учиха снова совсем не понимал, с какой целью Сакура старалась уколоть его посильнее. Он причинил ей боль, наверняка ей хотелось мести, но зачем реализовывать ее вот таким способом? Разве не продолжает этим мучить и себя саму? — Я мог бы уже давно сыграть эту выгодную свадьбу, но ведь не сделал этого до сих пор. И в дальнейшем не собираюсь.       — Не сделал тогда, сделаешь потом… — Криво улыбнувшись, она скрестила руки на груди, изредка все же посматривая за ним. Хотела увидеть реакцию? Убедиться в чем-то? — Слушай, это ведь известно наперед, к чему отнекиваться? Итачи уже женат, но он и не унаследует ничего. А вот ты… На тебя сделаны ставки, и ты вряд ли ослушаешься, когда вопрос поставят определенным образом. Я прекрасно знаю, как все устроено, не нужно мне рассказывать о праве выбора в вашей семье. Видишь? Так что, у меня есть причины посолиднее не верить в сказки и дальше.       — Ты думаешь, мне до сих пор не плевать на Фугаку и его планы? Он вполне может уволить меня за сегодняшнюю выходку, Идатэ наверняка сделает все для этого. Я остаюсь на стороне Итачи. — Сакура снова попала в уязвимое место. Снова разговоры о семье, о принципах. Это злило до сих пор. Но теперь действительно не осталось ни одной причины держаться за семью. Микото точно не отвернется от Саске, несмотря ни на что, а больше ничего в родительском доме его и не держит. — Говоришь, что в сказки не веришь, но сейчас едешь к юристу, чтобы подписать бумаги по просьбе моего отца. Пересказываешь истории его окружения, люди в котором обучены точно так же, как и я. Ты обманываешь меня или себя?       — Я подписываю бумаги не для него, это было мое решение. Потому что там документы по родительскому бизнесу, и они оформляли его и на меня, а теперь я должна просто принять полномочия. — Сакура скривилась, и не нужно было смотреть на нее, чтобы понять, как сейчас она буравила своим взглядом затылок Саске. — Фугаку обещал мне кое-что что в обмен на сотрудничество.       — Возможность начать жить с нуля, я угадал? Тебя не найдут родители, Итачи. А еще я никогда не должен буду к тебе приблизиться. Выходит, одно из обещаний он уже нарушил. — Саске сбавил скорость, понимая, что его эмоции сейчас могут подвергнуть их опасности. Следовало взять себя в руки и оставить этот разговор. Очевидно ведь, что Сакура намеренно вытягивает из него негатив, именно такой реакции и ждет. — Мы почти на месте. Очень надеюсь, что ты сделаешь правильный выбор, и он не будет результатом влияния ни одной из сторон.       — Продолжишь считать меня наивной, неспособной заметить… — Она оборвала себя, шумно выдохнув, и крепче сжала сумку. — Не важно, давай уже побыстрее разберемся со всем и каждый вернется к своим делам.       Учиха не стал ничего отвечать. И без того наговорил достаточно. Повелся на провокации, поддержал новый конфликт, хотя затеял все это только ради примирения. В голове даже промелькнула мысль, что никогда не удастся вернуть расположение Сакуры. Придется всю жизнь провести наедине со сладкими несбыточными мечтами, так и не реализовав ни одну из них. Саске даже со своим характером справиться не смог, что уж говорить о Харуно. Именно ее импульсивность зацепила его, но у каждой монеты есть вторая сторона. Яркие эмоции не всегда позитивные, и в силах не только окрылять, но и причинять боль.