Подстраховка по принуждению

Не успел Минато, отдёрнув глупость Баама, обернуться и возвратиться взглядом назад на лидера их команды – Андросси, как по арене уже разнёсся резкий, наполненный ощутимой тревогой окрик белобрысого парня с сумкой, ясно гласящий, насколько плохи были их дела. -Ба-ам! Но его окрик был тут же заглушён другим, более громким криком, принадлежавшим Андросси, раскатившимся вслед за первым подобно грому, будто тот неожиданно раздался в опасной близости с Минато и тем быстро привёл в должную норму у него все отвлечённые не на то в этой битве помыслы. -Мелюзга-а! Для Минато всё стало понятно за один единственный адресованный ему крик, и то, что Андросси, яркая надежда их команды, не справилась и пропустила к ним свою опасную противницу, и то, что догнать её и тем поправить свою ошибку, она по какой-то причине не могла. И более не пытаясь оглядеться, так как Минато с криком от Андросси безошибочно уяснил, что на эту роскошь в битве у него совершенно не оставалось времени, он, шустро соображая, на кого нацелилась их чрезвычайно агрессивная противница, упорно продвигавшаяся к трону и к имевшейся там короне, крикнул сам: -Мишель, в сторону! Быстро! Рахиль под его напором отступила на шаг назад, оказываясь ближе к трону, но девчушка не отскочила на безопасное расстояние, что Минато своим порывистым криком от неё и добивался, а напротив любому здравому смыслу, показывая тем свою неопытность в битвах, она стала дёргано крутить прижатой головой по сторонам, пытаясь углядеть откуда ей ждать угрозу. Она не понимала, что при этих бестолковых движениях она лишь тратила имевшееся у неё крохи ограниченного времени до удара. Не понимала, насколько опасным для неё складывается этот момент. За эти пару секунд свою противницу она так и не увидела, что для Минато было совершенно не удивительным. Девушка в маске, имея весомое превосходство над другими в быстроте, просто пугала своей стремительностью. В момент нападения та, уж загодя подпрыгнув вверх и изогнув гибкое, верно, натренированное не одной битвой тело, сейчас как раз замахивалась имевшимся в её руках длинным, смертоносно выглядевшим оружием для сокрушительного удара, лихо наносимого сверху вниз. И под этот дробящий удар как раз и попадала Рахиль, с той стороны трона загораживающая собой Баама. Минато, ещё с прошлой жизни имея выработанную им привычку в каждой своей битве анализировать противников, их умения и обладаемые ими техники, давно приучил себя рассчитывать движения врагов, их удары, предполагаемо очевидные для глаз или против того, нацеленные быть исполненными хитро, потому он, подбегая к Рахиль, покрывая пять отделяющие их друг от друга шагов на невероятной скорости, на что только было способно его нынешнее тело, отчётливо осознавал, что не успеет. И если он сильно постарается и всё же успеет откинуть Рахиль в сторону, подальше от трона, он точно не успеет отбить предполагаемо мощный удар и наверняка попадёт под него сам. Исходя из этой мысли и действуя на опережение своей логике, словно он полностью положился на инстинкты, на возникшие у него ощущения битвы, остро проникавшие в него и значительно опережавшие его всякое здравомыслие, он, не замечая того, одним пронизывающим его желанием, что надо непременно успеть, усиливал свой бег, попутно с ним усиливая мелкие и слабые ноги шинсу, подобно тому, как он быть может в критический момент сделал бы это с помощью чакры. И круша от касания под ногами пол, опять же, не замечая того, он, подбежав к Рахиль, до неудобства бывшей значительно выше него, и в этот момент даже не посмотревшей в его сторону, резво подпрыгнул вверх с уже стиснутым в руке кинжалом. Он выбрал, как ему поступить. Решил, не трогая застывшую на месте Рахиль, и этим опережая могший сложиться худший исход, он постарается отбить удар тем, чем имеет. Прыжок получился почти такой, какой Минато и требовался для планируемого отпора. Сделанный им рывок увеличивал силу замаха. Но понимая, что и этого окажется мало, чтоб надёжно противостоять мощному удару их противницы, Минато, сжав плотнее губы, пустил в руку с кинжалом шинсу, на подсознательном уровне лишь на нужный ему миг так сильно желая увеличить собственные возможности. Оглушающий звон от их удара разнёсся по арене, ошеломляя не одного Минато. Девушка в маске, подобно обмершему на пару драгоценных секунд Минато, для анализа произошедшего упустила возможность среагировать на опережение и до своего приземления на пол она не нанесла новый удар, что могла бы сделать и чего Минато от неё опасался. Минато же, имея тело куда как меньше размером, и сейчас хорошо насыщенное шинсу, чему он ещё не отдавал отчёта и не замечал в себе всех изменений, всё ещё имел положение падавшего вниз. А как Минато углядел, что копьё после отбитого удара вновь дрогнуло, показывая тем, что его хозяйка собралась с мыслями и была готова устроить для него персональную взбучку, он ухватился за него второй рукой. Противница взметнула своё чудовищное оружие одним концом вверх, то ли пытаясь тем скинуть с него Минато, то ли она, действуя настолько стремительно, ещё не сообразила, что Минато оказался на нём. Взлетев в сцепке с оружием вверх, Минато ловко извернулся и прилип ногами к твёрдому, по ощущению скорее всего металлическому древку копья. И не осознавая, что поступает так, как он бы сделал в своей прошлой жизни, он почти сразу принялся для проделанного фокуса циркулировать в своих ногах чакру, безотчётно для этой манипуляции используя шинсу, вновь быстро отозвавшуюся на его интуитивно просимое желание. А подтвердив, что у него получается удержаться на оружии, и не медля, да не давая противницы и шанса опомниться, сообразить, чем ему дать отпор, Минато, пригнув своё тело и удерживая в трясущейся руке кинжал, отведённый лезвием за спину, как он бы то проделал при ускорённом беге с танто или с другим небольшим оружием в руке, понёсся вниз, каждым усиленным шинсу шагом пробивая твёрдое древко оружия противницы до крупных трещин и вмятин. Быть в близости с таким опасным врагом – это и был залог победы над ним. А ещё Минато понимал, как ему было важно избавить эту девушку от её оружия, попадаться под удар которого ему было нельзя. Девушка тоже понимала, как ей важно было скинуть Минато с собственного оружия, потому она, став стремительной, какой она была в начале битвы, мастерски прокрутила своим копьём в руках. Но Минато, пригнувшись ещё ниже, удержался на нём, и более того, он ни на миг не замедлил своего бега, уже выстраивая мысленный план, как он сможет одолеть неугомонную противницу и куда он нанесёт свой удар. Но надо оговориться, что Минато настолько увлёкся этой битвой, что он не примечал творящегося по сторонам. Оттого он только с непростительным запозданием углядел, как парень с сумкой, уже справившись со своим противником, включился в битву Минато, и как тот, незаметно зайдя со спины девушки с маской, размашисто нанёс по ней свой удар, от которого эта гибкая девушка, отвлёкшись на нового врага, потому как, вероятно, приметила парня раньше Минато, или же смогла его почувствовать, увернулась, резко отбрасывая своё копьё и отпрыгивая от отброшенного ею оружия в противоположную сторону. И если Минато с опозданием заметил втиснувшегося в битву своего неожиданного заступника, единственного из парочки защитников команды Баама, успевшего хоть как-то отреагировать на угрозу, повторной ошибки он старался более не допускать. Для него оказалось ясным, что девушка в маске стала воспринимать его всерьёз, иначе она бы ни за что не отбросила своё крушащее всех копьё, лишая себя весомого преимущества. Этим действием она показала Минато своё нежелание подпускать его к себе, а значит, она уже рассчитала свои силы и силы Минато, сделала соответственный вывод и сообразила, что ей надо делать. Сам же Минато за краткий момент до предугаданного им отступления подпрыгнул вверх, целясь достать до того места, куда опять же только предположительно должна была отступить увидевшая для себя опасность девушка. И... пусть и при скоростном анализе, да пусть больше полагаясь на ощущения и догадки, Минато не ошибся, угадывая все действия противницы вплоть до того момента, когда она, развернувшись и показывая им спину, да на этом решив с ними закончить, сама побежала к трону, перескакивая ступеньки, ведущие вверх. «Время!» – понял Минато свою новую ошибку. Понял, что упустил в расчёте важную составную правил этой нелепой игры. Совсем скорое окончание пятого раунда. И вместо мощного удара, каким он уже хотел завершить этот бой и для чего он сделал столько усилий, коснувшись ногами пола и создавая под ними вмятину, да под окрик парня с сумкой, предупреждавший Баама об опасности, Минато сиганул за резвой противницей, не смея и мысленно на этом сдаться. Для него всё происходило слишком быстро. Бой с девушкой в маске внёс слишком много переменных, которые Минато приходилось замечать и анализировать, потому тот факт, что его бег стал быстрее его прежнего показателя, он, в эти секунды думая о Рахиль и Баам, о той угрозе, что в лице этой их шустрой противницы никуда не делась, ничего постороннего не примечал. Как он не примечал того, что ни разу за сражение не сбил своего дыхания, и что рука у него тряслась только одна, какой он всё удерживал тяжёлый для него кинжал. Но заскочив на две ступеньки вверх и уже отводя свой кинжал для нового замаха, он неожиданно для себя услышал голос Администратора, от охватившего Минато напряжения показавшегося ему резким и очень быстрым. -Пятый раунд закончился. Победителей в игре «Битва за Корону» нет. Минато остановился. Какое-то время он глупо не сводил взгляда с тёмной спины девушки, подобно ему самому замершей на месте. А после, наконец сообразив, что именно сказал Администратор, он, переведя взгляд за девушку в маске, увидел Рахиль. И у той, вот неожиданность, было полностью открыто лицо. Почему-то капюшон плаща спал с её головы, и почему-то сама она лежала на полу прямо возле трона, чуть приподнявшись на локтях и недоумённо озиравшись на вставшего на её защиту Баама. Вступившегося за неё осмысленно и готового к битве. О том говорила его стойка и чёрный клинок в руках, выставленный на врага. Минато понял, что натворил ушедший с трона Баам, с раздавшимся у него за спиной приглушённым шёпотом, открывшим ему испытанное недовольство парня с сумкой в руке. -Что за дурак...