Смешанние вселенных

      С момента возвращения в старый дом прошло от силы пара дней. На всеобщее удивление, никто к ним не приходил и не трогал. Это радовало, можно было более спокойно перевести дух. Ну или не совсем.       Расслабляться было некогда. Стресс из-за То'Ифэтуна сменился на стресс из-за состояния одного очень важного почти всему дому человека. Состояния человека, который сейчас полностью отгородился от всех. Человека, которого никто и никогда не видел в подобном состоянии. От этого становилось лишь хуже и страшнее.       На сундук аккуратно опустился поднос с посудой, но лежащий шатен даже не дернулся в его сторону. Блэк и Люциус с сожалением посмотрели на закутавшегося мироходца. Поверить только, этот человек всегда казался несгибаемым, способным вытерпеть все бедствия мира, а сейчас он лежит, будто даже не дыша, не то, что не двигаясь.       С одной стороны парни могли его понять. Не каждый вообще может перенести подобное. Но с другой стороны они были крайне раздражены подобным его поведением. Шатен не ел уже на протяжении нескольких дней, ни с кем не контактировал и даже не обращал ни на что внимание, лишь лежал, укутавшись в одеяло и уткнувшись в стену. Так не может продолжаться.       Блэк аккуратно сел по середине кровати, аккуратно потрогав Лололошку за плечо, попытавшись его расшевелить. Шатен никак не отреагировал. Хоть он и лежал без движения, но его дыхание говорило, что парень давно не спит.       — Ло, — тихо позвал иссушающий.       Но ответа вновь не последовало. Люциус рядом раздражённо вздохнул.       — Ло, я вижу, ты уже не спишь, — вновь попытался привлечь его внимание Блэк. — Мы понимаем, что тебе тяжело, но ты ничего не ел уже дня два... Тебе нужно немного поесть.       Лололошка лишь сильнее сжался под одеялом, что не понравилось парням. Блэк аккуратно просунул руку под парня, другую оставив на его плече.       — Ло, вставай, — настаивал он.       Но парень не отвечал, продолжая явно игнорировать их. Иссушающий и полубог раздражённо посмотрели на него. Шатен будто сам специально от всего и всех отгораживался, только чего он хотел этим добиться — не понятно.       Блэк аккуратно поднял Ло в сидячее положение, а Люциус, сев у изголовья, помог повернуть того к ним лицом. Только Лололошка явно не желал ни открывать глаза, ни сидеть ровно, как хотели бы парни, из-за чего поддерживать его в таком полулежачем состоянии было тяжело.       — Да сядь ты уже, — раздражённо пробубнел Люциус, насколько можно прямо посадив шатена.       Мироходец наконец сел, положив согнутые ноги по бокам и хмуро глянув на парней. Ло был не доволен тем, что они вот так вот его трогают.       Блэк только потянулся за тарелкой с какой-то лёгкой для истощенного желудка кашицей, как Ло поджал ноги к груди и вновь закрыл глаза.       — Я ничего не хочу, — раздражённо и даже холодно сказал шатен.       Люциус немного опешил, а Блэк вполне себе ожидал подобных слов со стороны мироходца, но только останавливаться не хотел.       — А нужно, — заявил Доктор, уже взяв тарелку в руки и, перемешав кашу, набрал её в ложку. — Хотя бы чуть-чуть, иначе тебе совсем плохо будет.       Ло одним глазом посмотрел сначала на ложку, после на Блэка, и отвернулся, сильнее укутавшись в одеяле, закрыв и рот, и нос. Парни были уже достаточно злы, но если Блэк пытался сдержаться, то Люциус явно был готов взорваться.       — Я ничего не хочу, — разделяя слова отчеканил шатен. — Мне ничего не нужно.       — Ты не можешь питаться святым духом, прекращай, — возражал иссушающий, приподняв столовый прибор над тарелкой. — Давай хотя бы одну ложку.       Ло раздраженно кинул мимолётный взгляд на парня, после резко ударил того по руке, из-за чего ложка вылетела в стену, а Блэк испуганно вздохнул. Ло вновь закрыл глаза и раздражённо сжался, со злобой сжимая ткань штанов, единственных, в которых он находился, всё остальное тело покрывали бинты.       Люциус зло рыкнул, а Блэк тяжело вздохнул, поставил тарелку на кровать и взял улетевшую ложку.       — Лололошка, не веди себя как ребёнок. Мы пытаемся тебе помочь! — со злостью сказал Люциус.       — Я не просил помощи, — холодно и раздражённо ответил шатен.       Парни опешили.       — Что...?! — начал Люциус, но его перебили.       — Уйдите, — пробубнел Ло.       Полубог лишь сильнее разозлился. Это детское поведение Лололошки сильно выводило из себя. Уже хотелось огреть парня чем-то, чтобы он вновь начал думать, а не безрассудно действовать.       Люциус только хотел снова что-то сказать, но Блэк взял в руку тарелку и положил свою ладонь на его. Полубог пересекся с ним взглядом, после выдохнул и посмотрел на Лололошку.       — Ты ведёшь себя как придурок, — выпалил он.       — Уйдите, — повторил Лололошка, явно без какой либо задней мысли.       Люц со злостью сжал кулаки, цыкнул и вышел из комнаты. Блэк лишь вновь посмотрел на парня под одеялом, после взял поднос и вышел.       Может парни надеялись на то, что Ло одумается, или что-то осознает, но нет. Сейчас ему было всё равно. Даже чувства вины не было. Была лишь злость и опустошение. Ему просто хотелось остаться одному. Ему просто хотелось спокойствия. Ему просто хотелось окончить всё это.       Люциус отошёл от двери чуть вперёд, а Блэк вышел, закрыл дверь и отошёл в сторону. Никто из них двоих не смотрел в сторону друг друга. Люциус был очень зол на шатена. Он не понимал. Лололошка никогда себя так не вёл. Он его никогда такого не видел. Искать оправдания в потере крыльев Люциус точно не хотел. Он вообще не хотел искать оправданий парню. Для него выглядело всё так, будто Лололошка отвергал их и их помощь специально, только с какой целью?       Блэк хоть и был зол, но пытался быть более спокойным. В отличие от полубога, он понимал, что сейчас шатен не в своем уме. Сейчас им больше движет горечь, чем разум. Он не мог запретить парню испытывать даже такие отрицательные эмоции, но всё же... Даже при этом Блэк понимал, что такое поведение не нормальное. Шатен будто специально пытался убить себя, хоть и так медленно.       — Ну и что делать? — раздражённо спросил Люциус, не поворачиваясь к Блэку.       Доктор посмотрел в стену перед ним.       — Если он к концу дня не начнёт трезво мыслить, нам придется применять насильные методы, — с разочарованием ответил иссушающий.       — Трезво? Мыслить? Он-то?! — всё же повернулся Люц, с возмущением махнув на дверь.       Блэк повернулся к полубогу, приложив палец к губам, говоря быть тише. Лололошка может и не желает показывать признаки адекватности, но слышать и распознавать слова он ещё может.       Блэк направился на кухню, поманив полубога рукой.       — Только не говори, что ты всё ещё веришь в его адекватность. Он ведёт себя явно противоположно адекватному, — настаивал беловласый.       — Я вижу, — раздражённо, но невозмутимо сказал иссушающий.       — И что ты тогда сейчас предлагаешь? Просто ждать? Ждать, пока он окончательно себя загонет? Ты чего хочешь? Чтобы он вообще потом с кровати не встал?! — по-новой вскипал Люциус.       Блэк резко остановился и со злостью посмотрел на парня рядом.       — Я хочу, чтобы он показал, что ещё не стал полностью конченным идиотом, — осадил Доктор собеседника.       И у него вышло, Люциус замолчал, потупив взгляд и слегка стыдливо приобняв себя за плечи, уведя глаза в сторону. Что-то он слишком погорячился. Всё же сейчас бредит мироходец, а не иссушающий.       Блэк вздохнул, посмотрел на поднос, после поднял голову наверх, закрыв глаза. Между ними повисла тишина, дающая перевести дух обоим парням.       — Мы не справимся одни, — сказал Доктор, начав спускаться на кухню.       И вот на кухне около стола стояли почти все жители этого дома. Парни-иноземцы со стороны лестницы, а Хануф, Абди и Сдерик с противоположной стороны стола. Окетру даже не звали. Они сразу понимали её реакцию. Лучше лишний раз не ворошить её.       — Вообще никак? — тихо спросил Сдерик.       Блэк отрицательно покачал головой, а Люциус отвёл взгляд.       — Ты хочешь попробовать всем вместе его вразумить? — вновь спросил строитель.       — Вразумить... Не получится, — с заминкой ответил Доктор. — Он не хочет нас слушать... И слышать...       — Что же тогда ты предлагаешь? — спросил Абди.       — Лололошка должен сам всё осмыслить. Он должен это пережить. Наша единственная возможность помочь ему в этом — поддерживать его физическое состояние. Не давать ему делать такие большие интервалы в еде, следить за ним. Просто быть рядом.       — И... Сколько времени может занять эта помощь? — спросил Сдерик.       Блэк опустил глаза в столешницу.       — Не знаю. День, неделю, месяц. Это всё зависит от нас и от его принятия.       Ребята по другую сторону стола горестно вздохнули, а Хануф шмыгнула носом. Лёгкие слезы уже давно текли с её глаз, но плакать уже не хотелось.       — Хануф, если тебе тяжело, то ты можешь не участвовать в этом, — с неким пониманием сказал Блэк, посмотрев на девушку и слегка наклонив голову в бок.       — Мне просто его жаль, — шмыгнула она, прикрыв рот ладонью. — Столько натерпелся и всё ещё терпит.       — Нам всем его жаль, но это единственное, что мы можем сделать. Мы не можем залезть к нему в голову и что-то изменить, — пожал плечами иссушающий.       — Я-я понимаю, — подрагивающим голосом сказала она.       Абди приобнял девушку за плечо.       — Мы сделаем всё, чтобы Лололошке стало лучше, — сказал Абди.       За весь оставшийся день Ло так и не изменил своего мнения, прогоняя каждого, кто пытался к нему войти. Ребята пытались на него не злиться, но не всегда это выходило. Может в комнате они и были тихими и более менее спокойными, но в коридоре могли пробубнеть пару ругательств.       В итоге друзья приняли решение больше не следовать желаниям шатена, поэтому на следующее утро они вошли в его комнату четырьмя парнями, пока Хануф была у леди Окетры. Лололошка все так же лежал на боку, отвернутым к стене и закутавшимся в одеяло, как в кокон.       Сдерик поставил поднос на сундук, Абди встал около него, Блэк сел на кровать, продвинувшись спиной к стене, чтобы было удобнее контактировать с Лололошкой, а Люциус остался стоять у изножья кровати.       — Ло, — позвал Блэк, потреся парня за плечо.       Названный лишь нахмурился и сильнее накрыл себя одеялом. Парни фыркнули. На сей раз они не будут церемониться.       Блэк быстро залез под одеяло, схватил шатена за запястья и потянул на себя, сажая его на кровать.       — Вставай, — сказал он, посмотрев в наконец открывшиеся злые покрасневшие глаза с белой кашицей из линий и точек в зрачках.       Сейчас некогда крепкий, как на вид, так и на деле парень, был похож на узника какой-то темницы. Под глазами образовались синяки, скулы стали более выделенными, а те же руки, державшие разного вида оружие, стали похожи на две палочки, способные сломается от ветра. Парень за эти дни явно сильно потерял в весе. Оно и понятно: не ел, не пил.       Парни на секунду замерли, ужаснувшись этому. В чувства их привёл Лололошка, выдернув руки из более сильной хватки, и, вновь прикрывшись одеялом, он уткнулся лбом в стену.       — Уйдите, — как заевшая пластинка повторил уже такое излюбленное слово Лололошка, тем же холодным тоном.       Друзья сразу нахмурились.       — Лишь тогда, когда ты поешь, — сказал Сдерик, с маленьким комом в горле.       В нём была уверенность, но и нервозность. Сейчас никому не хотелось трогать парня в одеяле, в надежде, что он сумеет сам прийти в себя. Было просто страшно. Но более здравый смысл эти надежды тушил с каждым новым взглядом на шатена.       Парень ничего не ответил, лишь легонько рыкнув. Блэк раздражённо взял парня за плечи, попытавшись его сначала аккуратно развернуть, но Лололошка, даже с отсутствием сил, никак не поддавался. Тогда Абди тоже взял шатена за плечи, резко развернув лицом ко всем, схватив его за запястья и прижав к стене, скинув одеяло. Лололошка вскрикнул от резкой режущей боли в лопатках. Парни из-за этого испуганно отпрянули от него, но Люциус наоборот подошёл и сел с другой стороны от Ло, вновь прижав того к стене.       — Больно! — вскрикнул Ло, попытавшись вырваться из хватки полубога.       — Терпи, ты же воин, — не поддавался Люциус.       Лололошка болезненно проурчал под нос, поджал колени к груди и, как только мог, склонил голову вниз, зажмурившись и стиснув зубы. Желание хоть как-то даваться парням на их махинации отбило на совсем.       Друзья же сильнее разозлились. Блэк попытался одной рукой опустить ноги вниз, а второй поднять лицо Лололошки за подбородок. Абди вновь подошёл к Ло и, перехватив ноги, прижал их к кровати, дав возможность Блэку сильнее взять парня за лицо, не давая то опустить. Сдерик уже стоял с тарелкой и ложкой в руках, ожидая прекращения брыканий шатена. Но только он не собирался поддаваться. Даже понимая, что сейчас слабее. Что им двигало: упрямство или что-то иное — он не знает.       Парень успокоился лишь тогда, когда почувствовал на запястьях жжение, и когда рядом услышал тихую угрозу от Люциуса. И вот парням наконец удалось скормить шатену первую ложку, а следом и вторую, пока тарелка не опустела. Отпустив парня друзья вздохнули, Лололошка вновь поджал колени и руки к груди, накинул одеяло и закрыл глаза, уткнувшись в колени. Его начало немного трясти. Некогда пустая голова забилась мелкими мыслями, которые болезненно резали разум.       Сдерик только потянулся за стаканом с водой, как Лололошка тихо захныкал, и сильнее завернулся в одеяло. Строитель с сомнением посмотрел на Блэка. Тот так же неуверенно посмотрел в ответ и лишь махнул рукой. Из комнаты они вышли через считанные минуты, сразу же направившись на кухню.       — Когда мы ещё пойдём? — спросил Сдерик.       — Думаю лучше вечером. Пока нужны перерывы между едой, иначе ему будет не очень хорошо, — ответил Блэк.       Так парни и разошлись до вечера, после, вновь собравшись на кухне и подойдя к двери шатена, не надолго остановились.       — Я не думал, что он будет так сопротивляться, — признался Сдерик.       — Да, я тоже, — согласился Абди.       Парни посмотрели на стоявших рядом двух парней. Полубог промолчал, отведя взгляд, а Блэк нервно смотрел на дверь.       — Я тоже, — тихо согласился Блэк.       Парни открыли дверь и аккуратно прошли в комнату. Лололошка лежал в той же позе, что и обычно.       — Это снова мы, — сказал иссушающий, подойдя к изголовью.       — Уйдите... — он не дал парням и секунды на подумать. — Мне плохо...       Ребята растерялись. Сдерик вновь оставил поднос на сундуке и парни столпились около кровати. Блэк присел рядом с шатеном, положив руку на плечо.       — Что случилось? — обеспокоенно спросил он.       — Тошнит... — на рваном выдохе ответил Ло, будто сильнее сжавшись.       Шатен держался одной рукой за живот, другой обнимая себя за плечо. Блэк вздохнул и подсел ближе к нему, взяв за плечи.       — Давай сядем, — сказал он, попытавшись поднять шатена.       На эту попытку мироходец лишь плаксиво проурчал, сильнее вжавшись в постель. Блэк аккуратно посадил парня на кровать, взяв подушку и облокотив её на стену, после под болезненное шипение пристроив спиной на нее Ло.       — Когда тебе стало плохо? — спросил иссушающий.       — Когда вы ушли, — вяло ответил парень.       Ребята тяжело вздохнули.       — Это нормально, после такого-то перерыва в еде, — сказал Сдерик.       — Да, но это не хорошо, — сказал Блэк.       Сдерик взял с подноса белый стакан с водой и протянул его Блэку, на что тот взял стакан и поднёс его к Лололошке. Шатен сжался, прижав одеяло к лицу, прикрывая рот.       — Попей немного, тебе станет легче, — заверил Блэк.       Ло сначала посмотрел на иссушающего, после всё же убрал одеяло. Сделав глотка два, Лололошка отодвинулся от кружки, вновь прижав одеяло и прикрыв глаза. Засохшее горло впервые после столького времени смогло немного смочиться, из-за чего прохладной воды хотелось больше.       — Пей столько, сколько тебе нужно, — сказал Блэк, ещё держа кружку в руках.       Ло взглянул на парня, после отвёл взгляд и вновь закрыл глаза, слегка отвернувшись.       — Неужто двумя глотками напился? — скептически спросил Доктор.       Лололошка промолчал. И вот бог знает, глуп он или просто морально ослаб.       Парни недовольно вздохнули и Блэк только хотел поставить стакан на поднос, как Лололошка убрал одеяло со рта и мимолётно посмотрел на сосуд. Иссушающий вновь поднёс стакан к Ло, на что тот с неуверенностью прильнул губами к посуде, окатив горло желанной жидкостью. Но сделав ещё пару глотков, от него убрали стакан. Ло вновь прикрыл рот одеялом, немного блаженно выдохнув. Хоть на немного боль, будто в горле застряли тысячи иголок, ушла. Но это было противоречивым для него действием. Да, ему стало легче, но морально он всё ещё не хотел ни есть, ни пить. Будто потухшая часть его, завладевшая бо́льшей частью разума, отвергала все эти потребности.       Для парней же это была маленькая победа, хоть попить он смог без боя.       — Как ты? — спросил Абди.       — Лучше, — слегка хрипло ответил Ло и сдавленно покашлял, очистив горло.       — Попробуем снова поесть, — сказал Сдерик с лёгкой улыбкой, взяв ложку.       Лололошка нахмурился и фыркнул, отвернувшись.       — Не хочу снова испытывать тошноту, — возразил Ло более чистым голосом.       — Рад, что ты начал чего-то хотеть, — слегка посмеялся Блэк, хоть для шатена это было и не весело. — Но без еды, даже самой её маленькой части, ты можешь погибнуть.       Ло посмотрел на Блэка взглядом, полным понимания своего положения. И этот взгляд не понравился никому.       — Ты съешь всего одну ложку, — недовольно вздохнул Блэк.       Лололошка отрицательно что-то пробубнел в одеяло, но иссушающий расслышал лишь его недовольный тон.       — Это была не просьба, — добавил Доктор.       В комнате повисла неприятная тишина. Лололошка не спешил поворачиваться к ребятам, вновь будто устроив забастовку, которой никто из присутствующих не был рад. Вдруг по комнате раздался удар, будто хлыстом по дереву. Ребята обернулись на стоящего около изножья Люциуса, который раздражённо матал хвостом, после все вновь посмотрели на неожидавшего этого Лололошку. Шатен слегка испуганно повернулся к ним лицом, вновь уткнувшись в колени, но его вновь подняли за подбородок. Парню ничего не оставалось делать, как что-то разозленно прорычать, после всё же приняв ложку каши и завалившись на постель, укутавшись в плед и скрыв лицо в подушке. Парни рядом недовольно вздохнули и, убрав всё на поднос, вышли из комнаты.       — Ну вот есть у него и жажда, и голод. Чего же он тогда упрямиться? — недоумевал Сдерик.       — Жажда и голод есть, да только желания нет, — сказал Блэк.       От этих слов всех передёрнуло. Верить в то, что Лололошка потерял желание жить, никто не хотел. Но именно эта мысль и двигала ребят на более смелые шаги в их маленькой помощи.       Через пару тройку приемов пищи, Лололошка стал более охотно идти на встречу ребятам. Да, он злился, да, иногда он даже плакал. Бывали моменты, когда он вёл себя как совершенно маленький ребёнок, пытаясь отвертеться от парней, но ничего из этого не работало, заставляя их лишь злиться, и иногда Люциус даже встревал в такие перепалки, сразу осаживая Ло. Кого-кого, а его гнева парень, оказывается, боялся. Да и не только он один...       Вскоре, когда Лололошка начал поддаваться без истерик и драк, парни начали ходить парами: Блэк с Абди и Сдерик с Люциусом. Строитель сначала по секрету возмущался Блэку, что ему неуютно ходить вместе с полубогом, но после того, как Блэк объяснил, что если Ло вновь за бунтует, то Люциус и Блэк смогут его успокоить, а вот он и Абди навряд ли. Строитель не мог не согласиться, но всё равно слегка обиделся за такие слова.       И сейчас вечер. Последний раз за день, когда Абди и Блэк придут к Ло, а после их импровизированная смена окончиться.       Дверь в комнату открылась и парни вошли.       — Мы пришли, — объявил Блэк.       Парень поставил поднос на сундук и посмотрел в сторону шатена. Мироходец, вновь укутанный в одеяло, сидел у изголовья кровати, уткнувшись в угол. Блэк вздохнул. Хоть это немного, но радует — у парня есть силы двигаться.       Когда его более менее привели в порядок, после трёх дней голода, лёгкие каши заменились на более тяжёлую пищу: овощи, выпечка, мясо. Всё же на одних крупах здоровому человеку не восполнить сил.       — Ло, — позвал Блэк.       Сидящий не спал, но и не спешил реагировать на зов. Легче-то может ему и стало, но только в физическом состоянии. Это и удручало.       — Лололошка, — вновь слегка потухнув позвал Блэк.       Абди подошёл чуть ближе к парням, встав рядом с иссушающим. Лололошка всё ещё продолжал не замечать пришедших, бесцельно смотря в угол. Блэк вздохнул, опустив глаза на поднос.       — Знаешь, не прилично специально не замечать кого-то, пока тот зовёт тебя, Рома, — с невозмутимым лицом сказал Доктор.       Со стороны кровати послышалась возня и, взглянув туда, Блэк увидел лишь ошарашенное лицо Лололошки, которое выглядывало из под одеяла. Шатен будто разглядывал, а точно ли перед ним знакомые ему люди?       — К-... — ненадолго прервался Ло. — К-как ты меня назвал?       Блэк лишь отвёл взгляд на поднос, будто чем-то заинтересовавшись в нём. Теперь такое поведение не нравилось Лололошке.       — Ты запомнил? — вновь спросил Ло, на что не получил ответа и нахмурился. — Блэк!       Наконец алхимик посмотрел на него тем же невозмутимым взглядом.       — Ты запомнил?       — Запомнил что? — будто не понимающе спросил Блэк.       Лололошка не надолго осекся. А точно ли он расслышал?       — М-моё имя... — не уверенно сказал Ло, отведя глаза. — Ты назвал меня Р-ромой.       Блэк мягко улыбнулся. Даже Абди был будто в курсе второго имени мироходца.       — А ты правда думал, что можно забыть о таком, особенно, если это связанно с дорогим для всех человеком? — с улыбкой спросил Доктор.       В тот момент в голове шатена будто что-то передёрнуло. "Дорогим для всех человеком"?... Эти слова порезали слух, но не больно, как обычно делали другие, а как-то более... Отрезвительно что-ли?       Следующим утром Лололошка уже не укутывался в плед по уши, закрываясь от всего и вся. Он сидел у изголовья, накрывшись с головой и уткнувшись в поджатые к груди колени. Лишь лицо было видно, и то лишь глаза.       Парень находился в своих мыслях. Всё будто смешалось, а сейчас шатен пытался навести там порядок, первый раз за столько времени. Мироходец чувствовал себя очень странно, но в тот же момент будто не так пусто, не так одиноко. Он не был до конца уверен в своих мыслях и догадках, из-за чего многие плохие мысли начали розиться с более приятными.       Вдруг в комнату вошли Сдерик и Люциус. Строитель прошёл к сундуку и поставил на него поднос.       — Решил немного размяться? — в шутку спросил Сдерик, сев на кровать вместе с тарелкой.       И вправду. Сейчас если Лололошка сидит, то это уже хоть какое-то действие. Обычно он лежал и ничего не делал.       Ло промолчал, больше задумчиво смотря на рядом сидящего парня. Сдерик слегка растерялся. Шатен опустил взгляд на посуду в его руках. Если бы он и вправду не был им нужен, они бы не ходили к нему, да?...       В комнате повисла короткая тишина. Вдруг Лололошка высунул руки из под одеяла.       — Я могу и сам, — с маленьким смущением сказал Ло.       Лололошка посмотрел на удивлённых парней и смутился ещё больше. Когда ему начало возвращаться сознание, он уже и не помнил, сколько находился в комнате, что произошло пару дней назад, что вообще с ним случилось. Он не помнил, сколько дней подряд парни вот так к нему ходят, от чего становилось очень стыдно.       — Меня лишили крыльев, а не рук, — слегка пожав плечами промямлил Ло.       Сдерик и Люциус удивлённо переглянулись, после строитель передал тарелку Лололошке. Шатен же вновь спрятался под одеялом, но уже со стыдом и смущением. Парни же тихо посмеялись.       — Рад, что тебе становиться лучше, — с улыбкой сказал строитель.       Лололошка закрыл глаза. За него и вправду могут так волноваться. Как он мог только в подобном сомневаться? Это было так глупо... Когда шатен открыл глаза в зрачках, вместе с кучей точек, смешались маленькие звёздочки.       С того дня парень и вовсе перестал сопротивляться. Наоборот, он уже самостоятельно держал ложку в руках. Друзья не могли не радоваться явному улучшению в положении парня. Вскоре с ним можно было и вовсе завести какой-никакой диалог. Парень был очень сильно удивлен тому, что Окетра считает его трусливым, после их плена. Хоть он и помнил отрывками те события, но был уверен, что был бы шанс — выбрался и забрал бы её с собой.       Иногда у парня случались апатические моменты, из которых он старался быстро выйти, после осознания своего беспричинного отстранения.

      В один из таких случаев у него удалось очень сильно удивить Блэка.

      — Почему вы не оставили меня? — внезапно спросил Ло, холодным тоном.

      Иссушающий чуть не выронил ложку из рук, которую уже хотел передать парню. Он в шоке посмотрел на парня, который, обхватив колени руками, смотрел в стену с левой стороны.

      — Ты нам важен, — будто объяснял что-то очевидное сказал Блэк. — Почему мы должны были тебя оставить?

      Шатен хмыкнул и пожал плечами.

      — Я вам столько нервов вытрепал.

      Доктор лишь вздохнул и присел около кровати, оставив всю посуду на подносе.

      — Ло.

      Мироходец посмотрел на парня.

      — Мы тебе много раз говорили и не устанем повторять: мы тебя не бросим. Ты правда нам важен, даже если не осознаешь этого, — с искренней улыбкой сказал Блэк.

      Лололошка ещё пару секунд просидел, смотря на парня, после отвёл взгляд в постель, пока в них вновь начали появляться звёздочки и слезы. Блэк растерялся ещё сильнее.

      — Простите, — пробормотал шатен.

      Доктор слегка посмеялся и закатил глаза, после сел на кровать, погладив парня по волосам, сунув руку под одеяло.

      — Не извиняйся, — с улыбкой сказал Доктор.

      Ло расслабился, подполз к парню и обнял. Блэк ответил теми же объятиями, положив руку на затылок и на спину, прижав парня к себе. Этих объятий так не хватало на протяжении всей той недели, что пролежал Ло.

      Через какое-то время парень уже и вовсе рвался из комнаты, не желая сидеть на кровати. Парни сразу пошутили про ”возвращающуюся неусидчивость„, на что тот лишь легонько улыбнулся.       Единственный вопрос оставался у всех в голове: почему никто ещё не пришёл за ними? Неужто даже такие, как То'Ифэтунцы, имеют человечность и дают им право на отдых? To be continued