Любовь последнего певца декаданса.: Из сгоревшего сердца и пепла.

Эдмунд отдыхал у себя на даче под Варшавой после окончания программы концертов. Тяжело это ему далось в этот раз. Особенно после знакомства с Машей. Той самой Машей, ну которая отбита на всю голову, готка с чёрными волосами. Которая ещё на сцену перед его ногами упала. Он тогда её и полюбил. Да, вот с первого взгляда. Как в сказке. С первого прикосновения. Ему по правде было и всё равно на оскорбление личности. Лишь бы слушать этот нежный голосок Машеньки. Лишь бы смотреть в её зелёные глаза. Лишь бы касаться её вновь и вновь. В полной тишине он сидел уже несколько часов. Сидел один возле окна на мансарде. Маэстро страдал. Деревянные стены давили на него. Потолок казался ниже. В бледном закате он видел вечный пожар уходящих приятных чувств. — Сколько времени прошло. А от неё не словечка. Может обиделась на меня? Ну чего я такого ей сказал? Мы же после того вечера и не виделись больше..– Эдмунд опёрся щекой на левую руку, затем глубоко и печально вздохнул. Такие ужасные чувства лучше переживать с кем-то. Но ведь мужчина сам выбрал участь переживать это в одиночестве на даче. И правильно. Побыть одному всегда хорошо. Ещё один глубокий вздох. Эдмунд Мечиславович закрыл глаза и сполз вниз по креслу. Вытянул ноги к стене. Сердце у него застучало в висках. Сжал рубашку на груди со всей силы. Сердце забилось сильнее. Стены начали давить, сразу все. Темнота перед глазами расплылась и появился конверт. Ясно появился конверт. — Письмо! Она точно что-то написала! – Маэстро резко распахнул глаза, вскочил с кресла и быстро обув тапочки спустился с мансарды, и побежал на улицу к почтовому ящику. По свежевыпавшему снегу в домашних тапочках. Быстро подбежал и запустил руку. Нащупал конверт и вытащил. Конверт из его видений. Тот конверт. Неряшливо разорвал дрожащими пальцами и достал письмо. С самых первых строчек ему поплохело. «Я возможно уже не жива. Простите меня, Эдмунд Мечиславович. Не вините Себя, это не из-за Вас я с жизнью счёты свела. Я же глупенькая девчонка. Мне просто в жизни проблем не хватило, вот я и набралось ими пол конец жизни. Чтобы всё забыть я решила себя убить. Чтобы все забыли кто я такая, кем я была и кто меня любил. Память о проведённом с Вами вечере я унесу с собой в могилу. С Вами хорошо было мне. Я оказалась в раю на земле. С Вами я забыла обо всём плохом. Я стала счастливее немного. Это уединение исполнило мою последнюю волю перед смертью. Ещё раз спасибо Вам. Вновь простите меня. Прощайте, мой любимый великолепный Маэстро. Ваша навечно немного странная девочка Маша» Снежинки таяли на его волосах. Он сидел на крыльце своего дачного домика. Из глаз катились по бледный щекам хрустальные слёзы. Он перевернул письмо и посмотрел на дату. — Сентябрь.... нет... нет!..– Эдмунд тряхнул головой – Нет..она наверное шутит...не так письма пишут. Тем более с таким признанием. А может быть и правда всё так. Погубила себя девочка...Машенька.. Он не чувствовал холода. Ветра не боялись чувствительные глаза. Замёрзли слёзы в них. Он сидел на крыльце. Качалась от порывов жгучего ветра дверь. А он сидел молча. Читал снова и снова неправдивое письмо. — Её уже наверняка нет. Она бы не стала шутить про смерть. Не маленькая уже. – он вернулся в дом. Запер наглухо все двери и окна. Лёг в комнате на холодную кровать. Лёг прямо в одежде. Укрылся одеялом с головой и просто заплакал. От одиночества, от осознания того, что любви его больше нет. Неважно от чего. Он плакал горько. Плакал долго. Как плакала когда-то Маша в одиночестве. Рвалось от боли в клочья сердце его, как рвалось её сердце. Он винил себя, что уехал в другую страну, чтобы отдохнуть от людей. Сейчас ему они нужны. Чтобы пожалел хоть кто-то. Чтобы выслушал. В одиночестве и горе счастья нет. Одиночество ест всех и каждого нещадно. Женщин и мужчин, стариков и детей. Девушек и парней. Без разбора. Так же, как и горе. Каждый плачет и страдает по своему. Вместе с кем-то. На плече у кого-то. А кто-то так же как и Эдмунд Мечиславович переживает тяжёлую утрату один в другой стране. Так же лежит на холодной кровати. Рвётся у этого человека сердце также. Никому этот человек не нужен и никто не поможет. Ведь он сам выбрал эту участь. Сам на это пошёл. Его слёзы – его дело. Её слёзы – её дело. Твои слёзы – твоё дело. Их слёзы – их дело. Всегда нужно вовремя помочь себе самому. Никто лучше твоего трезвого ума не излечит тебя от горя. Пока не поможешь себе сам – никто не поможет по настоящему. В такие моменты «Всё будет хорошо. Не плачь только» от других таких же грустных тебе не поможет. А вот хороший подзатыльник в виде «Соберись, тряпка! Встань и иди. Ничего ничего не бойся. Ты сильный, ты смелый. Ты прошёл один столько бед и сейчас сдашься? На тебя это не похоже» от самого себя приведёт тебя в трезвость мыслей. Ты встанешь и решишь все проблемы сам. Твои слёзы – лишь твоё дело и больше ничьё. Смерть не страшна. Никто не умирал после других. Любимый это был человек, родственник это или нет. Жизнь продолжается. Нужно смириться. Этого человека больше нет в твоей жизни. Помни его добрым словом. Ведь однажды он сказал тебе «Соберись». Ты поверил ему раз и навсегда. Проверил ему, как веришь себе сейчас. Ты не слаб. Ты силён морально. Не скрывай это. — Вот вернусь.. найду и принесу цветы. Я её люблю. Я её ценю. Хорошая девушка – с этими словами Маэстро уснул.