Ошибки воспитания

      Услышанное настолько оглушило Ванцзи, что он уже не слышал дальнейший разговор между дядей и адвокатом.       Еле передвигая враз отяжелевшими ногами, парень отошел от двери дядиного кабинета подальше и остановился. Выдохнув он осознал, что до этого задерживал дыхание.       Не то, чтобы решение, принятое родственником показалось ему не аргументированным, но все же…       Слегка встряхнув головой, чтобы мысли улеглись в голове, Ванцзи подумал, что ему не помешает немного посидеть в тишине. Для этого он направился в одно из своих любимых мест, а именно — в оранжерею.       Когда-то давно, — он и не помнил этого времени, — его мама отвоевала себе местечко под небольшую клумбу для своих любимых цветов — горечавок. Эти растения, казалось, несли в себе след ее ласковых рук до сих пор. Прошло уже очень много времени с того момента, как матери не стало и именно тех цветов, посаженных ею, уже давно не было, Ванцзи все равно очень любил навещать эту клумбу и разговаривать с цветами, будто через них ведя разговор со своей мамой. Каждому садовнику, которого нанимало семейство Лань, давались четкие инструкции по поводу данной клумбы. Так что она поддерживалась в идеальном порядке и радовала яркими цветами в положенное время.       Парень присаживался на низкий стульчик, рядышком с растениями и вел неспешный монолог. Конечно он не ожидал ответа, но временами ему казалось, что цветы очень внимательно слушают, что он им говорит.       Даже когда сезон цветения горечавок заканчивался, Ванцзи все равно любил сидеть в оранжерее. Благодаря стараниям их садовника — там всегда было на что полюбоваться.       Вот и сейчас, зайдя внутрь он первым делом зашел в комнатку, где хранился инвентарь и взял оттуда свой стульчик. Подтащив его в ту часть оранжереи, где в кадках стояли деревца-бонсай, он сел и уставился пустым взглядом на сад камней, вокруг которого стояли эти колоритные растения.       Такое новшество в их оранжерее появилось относительно недавно, после того, как они приняли на работу садовника-японца. Тот попросил разрешение часть оранжереи оформить в традициях своего народа. На удивление господина Лань, пожилому мужчине удалось крайне удачно вписать истинно японский колорит. И теперь желающие могли выбрать себе местечко по вкусу. Лань Ванцзи сразу полюбил сад камней и крохотные, причудливо изгибающиеся деревца, которые садовник бережно посадил в большие емкости и расставил в известном ему порядке. Поэтому, когда краткий сезон цветения любимых цветов его матери заканчивался, парень приходил в это место и наслаждался покоем и созерцанием. Ему казалось, что время тут течет иначе, будто застывает. Суета уходит на второй план и появляется время на внутренний анализ.       Вот только сегодня парень был не в состоянии насладиться видом: в голове пульсировала одна мысль и она упорно повторялась, не давая подумать о чем-то другом, и выгнать ее никак не получалось.       Но вскоре ему пришлось позабыть и разговор дяди с адвокатом и мысль, что никак не покидала голову, а все потому, что в оранжерею практически ворвалась одна из горничных:        — Молодой господин Лань, — взволнованно обратилась она к Ванцзи, — там ваш гость пытается уйти.        — Вэй Ин, — вздохнул парень и встал со стула, направляясь за девушкой. — Надеюсь, вы не позволили ему выйти?        — Вы не давали распоряжение о том, что господина Вэя можно выпускать из особняка, — был дан ответ. — Он сейчас сидит на полу под входной дверью и отказывается оттуда уходить.        — Хорошо, вы можете идти, — Ванцзи довольно быстро двигался в сторону холла. — Я сам поговорю с господином Вэем.       Перед тем, как завернуть за угол, парень на секунду застыл, медленно вдохнул и выдохнул, а потом шагнул в сторону скрючившейся под дверью фигурки.        — Лань Чжань, — на парня смотрели очень обиженным взглядом. — Почему меня не выпускают? Я что, пленник?        — Вэй Ин, — не смог удержать тяжелого вздоха Ванцзи. — Встань с пола, пожалуйста.        — А если не встану? — Усянь сам не мог понять, почему он решил повредничать.        — Ты болеешь, — Ванцзи подошел к сидящему юноше и аккуратно потянул его за руку, побуждая встать.        — Лань Чжань, — упрямился Усянь. — Я хочу вернуться в общежитие.        — Почему? — Ванцзи решил поступить иначе и, прекратив тащить юношу, сам опустился на пол рядышком, усаживаясь на колени. — Тебе плохо у нас?        — Нет, Лань Чжань! — замотал головой Усянь и тут же поморщился от боли. — Мне у вас хорошо, но я же явно здесь лишний.        — Вздор, — фыркнул Ванцзи.        — Нет, не вздор, — гнул свою линию Усянь. — Ты вынужден жить практически в одной комнате со мной. Заботиться о еде для меня, покупать лекарства.        — Мгм? — явно выразил несогласие парень. — Не вынужден. Мне нравится это делать.        — Лань Чжань… — у Усяня даже рот приоткрылся от удивления. — Как кому-то может нравиться ухаживать за посторонним человеком и выслушивать его нытье?        — Вэй Ин уже не посторонний, — мягко ответил Ванцзи.        — Как ты можешь такое говорить с таким спокойным лицом? — проныл Усянь. — Я никогда тебя не пойму. Ну серьезно, я могу сам о себе позаботиться.        — Мгм? — теперь уже явный скепсис. — Я заметил.        — Мне тебя не переубедить, да? — обреченно спросил Усянь.        — Пойдем, Вэй Ин — Ванцзи поднялся на ноги и протянул ладонь юноше, предлагая ухватиться за нее. — Тебе стоит лечь в кровать.        — Мне стыдно — пробормотал Усянь, но все же вложил свои пальцы в руку Ванцзи и с кряхтением встал. — Ладно, я останусь. Но не стоит мне уделять много времени.        — Почему? — Ванцзи с недоумением смотрел на юношу. — Тебе не приятна моя забота?        — О боже, Лань Чжань! — смутился Усянь. — Конечно мне приятно, но у тебя же полно своих дел. А еще ты, по видимому, забыл про собственную травму! Тебе стоит позаботиться о себе. Спина же болит?        — Не беспокойся, Вэй Ин, — Ванцзи двигался медленно, но настойчиво, продолжая удерживать пальцы Усяня в своей руке. — Эти царапины пустяковые.        — Пффф, — фыркнул юноша. — Тогда и я совершенно не болен.        — Вэй Ин, — Ванцзи тихо вздохнул и подвел юношу к кровати. Откинул одеяло и жестом дал понять, что Усяню стоит лечь и не перечить. — На тебя сейчас слишком много всего навалилось.        — Как будто на тебя нет, — буркнул недовольно Вэй и отвел глаза. — Лань Чжань… а есть сведения про твоего брата?        — Пока нет, — в голове Ванцзи будто молоточек стукнул и он слегка поморщился. — Я еще не разговаривал с дядей.        — Но ты же шел к нему, — тут уже Усянь поднял глаза глядя прямо в лицо Ванцзи. — Вы не поговорили?        — Мгм, — кивнул парень. — Дядя беседует с адвокатом.        — О, — запнулся Вэй. — Ооо… эм… прости.        — Вэй Ин? — вопросительно глянул на юношу Ванцзи, не понимая за что тот извиняется. — Я же просил не извиняться.        — Лань Чжань, но адвокат… — в голосе Усяня послышалась неуверенность. — Твой дядя ведь не хочет…?        — Вэй Ин, — Ванцзи слегка прикусил нижнюю губу, — оставим эту тему.        — Я понимаю, — понурил голову Усянь. — Я не стану лезть не в свое дело.        — Я не имел в виду…        — Лань Чжань, — прервал его юноша, — я бы хотел посетить ванную. Разреши я встану.       Ванцзи смотрел, как неловко Усянь выпутывается из одеяла, которым уже успел накрыть свои ноги, как спотыкаясь бредет в сторону сан.узла и понимал, что сказал что-то не то. Как-то не так. Но он совершенно не умел вести беседы, где затрагивались его личные чувства или переживания.        — Вэй Ин, — парень сделал попытку, но Усянь даже головы не повернул в его сторону и, войдя внутрь ванной комнаты, просто тихо закрыл за собой дверь.       Ванцзи тяжело опустился на краешек кровати и замер, запустив пальцы в волосы. Он действительно хотел бы поделиться с Вэй Ином своими мыслями, но не представлял с чего начать. А еще он совершенно не хотел, чтобы его жалели. На его мнение, во всей этой истории больше всех пострадал Усянь, хотя и семье Лань предстоят тяжелые времена.       В ванной было тихо и поначалу Ванцзи не придал этому значения, но потом подступило беспокойство. Он встал с постели и очень тихо подошел к двери и, слегка стыдясь своих действий, приложил к ней ухо, в попытке услышать, что там происходит. Но внутри стояла полная тишина, не слышно было даже шороха. Паника подступила каким-то противным комом к горлу и парень не выдержал — постучал в полотно костяшками:        — Вэй Ин? — стараясь держать голос ровным произнес он. — Я могу войти?        — Нет! — тут же раздался ответ и Ванцзи, услышав в интонации нотки истерики, постучал громче.        — Вэй Ин, пожалуйста, — он понизил тональность, чтобы звучать более доверительно. — Позволь мне войти.        — Я не хочу, чтобы ты меня видел таким, Лань Чжань — тихий всхлип за дверью и Ванцзи не выдерживает — нажимает на ручку.       На удивление, Усянь не закрылся на задвижку и Лань Ванцзи смог проникнуть внутрь.       Он замечает юношу, сидящим на полу и сжавшимся в комок. Парень медленно приближается к Усяню, вновь, как и недавно уже было, опускается перед ним на колени, аккуратно берет его руки в свои ладони и говорит мягким голосом:        — Вэй Ин, тебе не стоит стыдиться проявлений чувств.        — Но я веду себя, как какая-то истеричка, — проскулил Усянь и попытался отдернуть свои руки, но Ванцзи не дал.        — Послушай, — твердо сказал парень, — здесь ты можешь себе позволить показать свои слабости, плакать, переживать. Никто тебя не осудит.        — Но, Лань Чжань… — Усянь поднял глаза на Ванцзи. — Почему меня так сильно эмоционально трясет? Внутри будто что-то натянуто и грозится вот-вот оборваться. И я очень боюсь, что когда эта струна лопнет, то она может ударить и по вам.        — Вэй Ин, может стоит позволить ей лопнуть? — Ванцзи сказал это тихо и аккуратно коснулся волос юноши, слегка проведя по ним ладонью одной руки.        — Нет, надо держать себя в руках, — мотнул головой Усянь. — Я постараюсь больше не закатывать истерик. Но, Лань Чжань, — он жалобно заглянул в янтарные глаза напротив, — я точно не мешаю? Потому что, если…        — Вэй Ин не может мешать, — перебил его Ванцзи. — Ты будешь здесь жить столько, сколько тебе потребуется.        — Но мне нет необходимости жить с вами, — Усянь слегка пожал плечами, наслаждаясь теплом рук Ванцзи, которые вновь обхватили его ладони.        — Вэй Ин, — тихо вздохнул парень, — сколько пожелаешь. Хорошо? Ты можешь остаться здесь столько, сколько сам захочешь. Если тебе комфортно.        — Лань Чжань! — воскликнул Усянь. — Конечно мне очень хорошо здесь, с вами. У тебя очень хороший дядя. Хоть он и выглядит довольно сурово, но видно, что человек с добрым сердцем. Принял меня, позволил жить с вами, в таком огромном доме. И ты, Лань Чжань… Я так хочу тебя поблагодарить за все, что ты для меня делал и делаешь, но ты сказал не говорить мне слов благодарности. Только вот… дать мне тебе нечего. Я же, по факту, нищий. Аха-ха, — невесело засмеялся Усянь. — Родителей нет, денег нет, дома своего нет.        — Вэй Ин, — в голосе Ванцзи прорезались нетерпеливые нотки, — прекрати себя принижать. Может сейчас у тебя ничего этого нет, но ты очень умный и у тебя есть цель в жизни.        — Ты прав, — Усянь кивнул. — Пусть у меня нет родителей, а есть только дядя Цзян, но это тоже очень много для одного человека. Он поддерживал меня, оплачивал мое лечение, помогает мне финансово. А это значит, что я обязательно закончу университет, устроюсь на работу. Я стану отличным специалистом и заработаю много денег. Потом я смогу сам помогать дяде Цзяну. Ну и, Лань Чжань, смогу отплатить вам за вашу доброту и помощь.        — Вэй Ин ничего нам не должен, — четко проговорил Ванцзи. — Запомни это. Повторять не буду.        — Лань Чжань, — на лице Усяня показалась робкая улыбка, — но это же необязательно должны быть деньги. Я стану работать в вашей компании, придумаю какую-нибудь супер крутую вещь и вы прославитесь! — юноша даже посветлел лицом, когда понял, что таким образом он имеет реальные шансы отблагодарить этих замечательных людей.        — Хорошо, Вэй Ин, — кивнул Ванцзи, радуясь, что юноша наконец-то смог переключиться и стал выглядеть заметно веселее. — Этот план очень хорош. Но для этого тебе необходимо выздороветь.        — Приложу все силы, — с энтузиазмом закивал Усянь. — А я могу кое о чем попросить?        — Мгм?        — Можно мне какой-нибудь старенький ноутбук? — неуверенно спросил Усянь. — Я бы не хотел совершенно выпасть из процесса учебы пока лечусь. И книги бы мне не помешали тоже.        — Хм, — Ванцзи сомневался в том, что текущее состояние Усяня позволит ему заниматься. Все-таки выглядел он весьма болезненно. — Я подумаю, что тебе принести из этого. Но ты должен мне пообещать, что не станешь напрягаться.        — Лань Чжань, — Усянь полноценно улыбнулся, сверкнув зубами, — клянусь! Я ответственно подойду к процессу лечения и не стану сильно напрягать свои силы. Буду читать понемножку, чтобы уж совсем не скатиться. Все-таки я действительно довольно умён, а значит смогу нагнать программу.        — Мгм, — кивнул Ванцзи. — Я принесу тебе ноутбук и учебники, когда выдастся возможность.        — Договорились, — Усянь начал подниматься с пола. — Наверное сейчас мне стоит отдохнуть. И тебе тоже не помешало бы. Ты уже пил сегодня обезболивающее? Как твои раны? Тебе помочь с перевязкой? — юноша немного нервно тарахтел.        — Не переживай, Вэй Ин, — легко поднялся с пола Ванцзи и помог встать Усяню. — Давай лучше посмотрим, как заживают твои ожоги. Расстегни рубашку, пожалуйста.        — Эм, Лань Чжань, — тут же засмущался Усянь и слегка покраснел. — Может я сам? Как-нибудь.        — Тебе неприятно принимать мою помощь? — уточнил спокойно Ванцзи.        — Не в этом дело… — промямлил юноша. — Просто, ну… это же неприятно.        — Неприятно? — не понял Ванцзи. — Что именно неприятно?        — Видеть это, — Усянь отвернул голову в сторону, чтобы не смотреть на парня. — Выглядит отвратительно, тебе должно быть противно.        — Вздор! — Ванцзи даже слегка повысил голос. — Вэй Ин не может быть отвратительным или противным.        — Пфф, — фыркнул Усянь и рискнул глянуть на Ванцзи. — Я сам себе противен. Но тут пока ничего не поделаешь.        — Я постараюсь, чтобы ты поменял к себе отношение, — парень решил взять дело в свои руки. Буквально. — Стой смирно.       Ванцзи быстро начал расстегивать пуговицы на рубашке Усяня, а тот, от неожиданности, даже не сопротивлялся. Отклеив лейкопластыри, что придерживали края марлевой повязки, Ванцзи внимательно осмотрел ожоги и, одобрительно кивнув, отыскал в навесном шкафчике аптечку.        — Вот, — он закрепил свежую повязку и разгладил пластыри. — Все в порядке. Воспаления нет. Главное не забывать принимать таблетки.        — Ты очень ловко управляешься с такими вещами, — восхитился Усянь. — Такие четкие и уверенные движения. Может ты и курсы какие-то заканчивал по оказанию медицинской помощи?        — Мгм, — подтвердил Ванцзи. — Заканчивал.        — Сколько же всего на тебя навалили, — покачал головой Усянь. — Наверное тебе пришлось очень тяжело.        — Почему ты так считаешь? — поинтересовался Ванцзи.        — Столько всего выучить, — объяснил юноша. — Наверное ты начал обучение еще в колыбели, — Усянь усмехнулся. — Этакий современный китайский ниндзя.        — Ниндзя? — поднял бровь Ванцзи. — Какая связь?        — Ха-ха, Лань Чжань, — смеялся Усянь. — Бытует мнение, что ниндзютсу начинают обучать прямо с младенчества. Якобы малышей с силой раскачивают в колыбельках, чтобы они учились терпеть боль, а потом правильно группироваться. Странные обычаи если подумать. Да и я думаю, что вряд ли такое было в действительности.        — Вэй Ин, — Ванцзи слегка потянул уголок губ в улыбке, — ты утрируешь. Но да, я очень много занимался. С детства.        — С такой муштрой нельзя сказать, что у тебя это детство было, — хмыкнул Усянь.        — Мне не с чем сравнивать, Вэй Ин, — спокойно сказал Ванцзи и приглашающе показал в сторону двери. — Идем?        — Ага, — уныло буркнул Усянь и потопал в комнату. — Лань Чжань, а ты не мог бы прямо сейчас принести мне какую-нибудь книжку? Уж очень скучно просто так лежать.        — Мгм, — Ванцзи направился на выход. — Сейчас схожу в библиотеку и подберу тебе литературу.        — Буду ждать с нетерпением, — обрадовался юноша и уселся на край кровати.       Ванцзи дошел до библиотеки. Когда он уже заходил внутрь, то услышал голоса своего дяди и их семейного адвоката. Мужчины явно завершили дела на сегодня и Лань Цижэнь провожал специалиста. Парень решил побыстрее войти внутрь, чтобы не попасться им на глаза: сейчас он не хотел вести с дядей серьезных разговоров. Ни по части случайно услышанного, ни по части возможных изменений, которые могут затронуть практически все аспекты их устоявшейся жизни.       Прикрыв за собой дверь, он направился к стеллажу, где стояли необходимые учебники и научные журналы. Не долго думая, Ванцзи выхватил несколько штук. Как раз данная литература использовалась им во время учебы на первом курсе, так что он справедливо полагал, что Усяню такое подойдет.       Подойдя к двери, Ванцзи прислушался, пытаясь понять, может ли он выйти без риска встретиться с дядей. Не услышав звуков, он быстро вышел из библиотеки и направился в комнату, где теперь расположился Усянь.       Юноша ждал его в той же позе, только медленно покачивал ногой.        — О, Лань Чжань, — обрадовался Усянь, — вот и ты. Быстро, я думал ты будешь дольше выбирать.        — Все стоит на своих местах, — пояснил Ванцзи. — Я знал где брать нужную литературу. Вот, смотри, — он положил книги на кровать, рядом с бедром Усяня.        — Замечательно, Лань Чжань, — сказал юноша, когда мельком заглянул в каждую книжку. — Именно то, что нужно. Спасибо. Ой, я сказал это слово, — он тихо хихикнул. — Ну, уж прости меня. Ой, — тут он хихикнул еще громче и прикрыл ладонью рот. — Я сказал еще одно запретное слово.        — Вэй Ин, — очень тихо вздохнул Ванцзи, — я понимаю, что это надо запомнить, поэтому не буду ругаться.        — Не знал, что ты умеешь ругаться, Лань Чжань, — послышался заливистый смех Усяня и Ванцзи застыл, впитывая этот чистый звук.       Сейчас Лань Чжань осознал, что до сих пор он не слышал искреннего смеха Усяня. Без натуги, без нервозности. Просто смех. Просто частичка счастья другого человека, доверенная именно ему. В груди Ванцзи, где-то в области живота что-то вспыхнуло теплом, а потом это тепло дошло до сердца и парень даже задержал дыхание — настолько это было приятное чувство.