Побратим

POV Тома Реддла: Исчезновение мистера Фрампа оказалось для меня чем-то совершенно неожиданным. Почему-то я был уверен, что Фестер Фрамп не способен на такую подлость, как предательство. Он мог быть бесшабашным авантюристом с криминальными наклонностями, и врожденным талантом влипать в неприятности, но племянницу он безусловно любил, да и безответственным человеком он, по моему мнению, не был. Из этого следовал только один закономерный вывод: либо Фестер Фрамп влип, на этот раз, по крупному, либо он мертв. Последнее предположение я озвучивать сестре не рискнул. Она и так ходила, как в воду опущенная, до самого Рождества. К тому же, будь Фестер мертв, - Чакки непременно бы вернулся к Мортише, или, в крайнем случае - продолжил одинокую жизнь в Хогсмиде, но там он, похоже, не появлялся. Я даже пару раз воспользовался лазейкой возле ивы, чтобы убедиться в этом лично, ну и в Хогсмид выбраться, что уж скрывать. Дом Фестера с августа уже порядочно зарос пылью, а кое-где и паутина по углам была, значит Чакки в дом не возвращался. Перед самым Рождеством мне, наконец, удалось отвести Мортишу к директору Диппету, чтобы он, как я думал, - помог ей с поисками дяди. Но директор быстро объяснил нам, что он не Мерлин и не Скотланд-Ярд. - Чтобы инициировать поиски человека, находящегося в США, нужно быть гражданином США, - пояснил нам Диппет. - Необходимо не менее года проживать там, и быть в родстве с пропавшим, либо нужно чтобы пропавший был в международном розыске. Но Фестер Фрамп в розыске не был - это мы знали и так. Надежды Мортиши на магические способы поиска также не оправдались, поскольку не подходили для поиска сквиба. В отсутствие сестры я еще раз дошел до Диппета, чтобы уточнить, могут ли признать Фестера Фрампа умершим, а его племянницу сиротой и законной его наследницей? На эту мрачную, но не лишенную практического смысла мысль, - натолкнул меня Малфой, когда я рассказал ему, в двух словах, о том, что случилось. Но увы, никакого закона, регламентирующего данный вопрос не существовало. Каждый случай рассматривался в суде индивидуально, а подать заявление туда мог только совершеннолетний кровный родственник, ребенок или супруг пропавшего, да и то не ранее чем через 7 лет после исчезновения родича. А с дядей Мортиши все было еще сложнее, ведь пропал он за пределами страны... Его даже объявить в розыск или признать пропавшим без вести было бы сложно. А пока Мортиша не считается совершеннолетней, то и вовсе невозможно. Это означало только то, что никакие льготы, квоты и прочие особые условия оплаты обучения, какими пользовался я, - Мортише не светили. И вот тут я уже серьезно начал беспокоиться насчет того, как бы ее не отчислили сразу после второго курса за неуплату ежегодных взносов. Место в Приюте пока было за ней и об этом можно было не волноваться. Да и в доме дяди она вполне могла жить, если не афишировать его исчезновение в Хогсмиде. Другое дело, что обучение в Хогвартсе было достаточно дорогим, даже без учета сопутствующих трат на учебники, одежду и прочее. По моим подсчетам, чтобы оплатить третий курс Хогвартса нужно было, начиная уже с завтрашнего дня, - зарабатывать не менее 10 галеонов в день. Получить грант от попечительского совета, как лучшая ученица, Мортиша при всем своем желании не смогла бы: Первое полугодие уже прошло и особыми успехами в учебе она не блистала. Все ее мысли, ожидаемо, занимал дядя Фестер... Однако знать о проблеме и решить ее - не одно и то же. Выход из данного тупика, неожиданно предложил тот, от кого я никак не ожидал помощи, а именно - Гомес Аддамс. Подавленное состояние Мортиши, в последние пару месяцев, - заметили, вероятно, все, не слепые же они ей Богу! Другое дело, что интересоваться чужими делами или лезть с расспросами в Англии было не принято. Тут скорее сочинят очередную небылицу и запустят пару сплетен в массы, но подойти и спросить прямо - "А что произошло?" - воспитание не позволит. Но Аддамс был испанцем, и, быть может поэтому, не был подвержен всем этим местным предрассудкам. Впервые он подошел ко мне в аккурат после Самайна, и прямым текстом спросил: - Кто посмел обидеть Мортишу Фрамп, и кому за это набить морду? - Увы, тут битье морды ничего не решит. У нее дома проблемы, - обтекаемо ответил ему я, на что Гомес понимающе кивнул и больше не приставал ко мне с этим вопросом какое-то время. И я забыл о существовании Аддамса еще на пару месяцев. Когда вечером 20 декабря, после посиделок у Слизнорта, в честь Йоля, Мортиша, так и не дождавшись письма от дяди, - убежала в дамскую комнату в слезах, - Гомес снова подошел ко мне. И глядя на его не по возрасту обеспокоенное лицо, - я понял, что двумя словами на этот раз от него не отделаюсь. Праздновать вместе со всеми в общей гостиной - настроения не было совершенно. И, минуя скопления веселящихся старшеклассников, мы с Аддамсом уединились в одном из не запертых кабинетов. Поскольку никакого адекватного решения финансового вопроса я сам придумать так и не смог, то надумал озадачить этим еще и гриффиндорца. Все же его семья, если верить нашим, была едва ли не самой обеспеченной на островах, а значит он должен понимать в деньгах хоть что-то, не смотря на возраст. Такие вещи, по словам Малфоя, - богачи впитывали с молоком матери. Не виляя вокруг да около, я изложил ему суть проблемы. Аддамс задумался. Потом, к моему изумлению, достал из кармана серебряный портсигар, выудил оттуда папиросу и закурил... Я от предложенного им курева отказался. - Зря отказываешься, Реддл, - хорошо прочищает мозги, - усмехнулся он. Через пару тягостно молчаливых минут, потушив бычок о ближайшую парту, и щелчком отправив его в полет, - Аддамс заговорил снова. - То, что я тебе сейчас скажу, Реддл, может тебе не понравиться, но постарайся дослушать до конца, не кидаясь проклятиями в мою сторону... - Ладно, слушаю, - ответил я, и для убедительности убрал свою палочку в сумку. - Ты наверное уже понял, что мне нравится твоя сестра, - сказал испанец и я кивнул, признавая очевидное. - Так вот, я намерен, когда стану старше, предложить ей помолвку, а если она согласится, то жениться на ней. - А если не согласится? - спросил я, прекрасно зная упрямство Мортиши. - Это ее право, - ответил Гомес, - Но я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы убедить ее. - Что ж, если без чар, зелий, приворотов и прочей волшебной дряни, то ничего не имею против, - дело твое, - Аддамс на это только недовольно хмыкнул, - Вообще-то за любовную магию подобного рода - полагается нехилый срок в Азкабане, - сказал он. - Странно, что ты не знаешь об этом. - Извини, - ответил я, - в Приюте мне об этом рассказать было некому. - Хорошо, извинения приняты. В связи с этими своими планами я вполне могу перевести на счет Мортиши в Гринготтс нужную для оплаты всего обучения сумму. Другое дело, что девушкам обычно очень не нравится подобная традиция "подкупа" - А что, есть такая традиция? - удивился я. - Еще как есть. Во многих странах Востока, в Африке, и в средней Азии - за невесту принято платить калым. Это способ показать родителям невесты финансовую состоятельность будущего зятя, а невесте - серьезность своих намерений. Даже дикий скотовод из племени масаев, - должен отдать за будущую жену не менее 50 коров... - Спасибо, конечно, за экскурс по свадебным традициям народов мира, но какое, черт возьми, это имеет отношение ко мне и Мортише Фрамп? - лекция Аддамса казалась мне не более, чем попыткой заговаривать зубы и я начал понемногу закипать, не понимая чего он в самом деле от меня хочет? - Остынь, Реддл, - сказал он, - В отсутствие дяди, - ты единственная семья, которая есть у мисс Фрамп, а ваше Побратимство признано Магией задолго до посвящения в Рыцари, - так сказала нам Госпожа Вилкост, когда Малфой еще только предложил ваши кандидатуры. - Считай, что это - калым, - своего рода инвестиция в собственное будущее. Только нужно все сделать по уму. Мой личный сейф не опустеет, а мои родители давно привыкли к тому, что я транжирю деньги на всякую ерунду, вроде покупки гиппогрифа или гоночной метлы последней модели... - я хотел возразить на это, но Аддамс жестом меня остановил. - Не перебивай, Реддл! Я знаю, ты сейчас скажешь, что любовь за деньги не купишь, и все такое. Я и не пытаюсь купить расположение Мортиши подобным образом. Я пытаюсь показать ее семье, в лице тебя, Том, что я достойный кандидат на ее руку и сердце. - Только кандидат? - усомнился я. - Да, - ответил Гомес, - но надеюсь, что конкурентов будет не слишком много. Я хорошо владею шпагой, саблей и немного мечом, но в боевой магии не слишком искусен и не очень горю желанием прокачивать данный навык на дуэлях. Однако, мы отклонились от темы: Перевести деньги сразу на счет Мортиши - не трудно, но тогда она догадается о моих матримониальных планах раньше, чем я планировал. Поэтому предлагаю тебе сделку: мы с тобой сыграем разок в карты. Если не умеешь - научу. Играть мы будем при свидетелях, например, в Аквариуме, завтра. Я поставлю на кон десять тысяч, но нужно немного напиться для убедительности. И вчистую тебе их проиграю. Согласен? - А что ты потребуешь взамен? - спросил я, чуя во всем этом какой-то подвох. - Ничего невыполнимого. Ты пообещаешь отгонять от своей сестры всех особо навязчивых поклонников, кроме меня, конечно. До тех пор, пока я не сделаю ей предложение. И еще будешь присматривать за ней в каникулы, а то, по словам padre, - у вас там неспокойно в последнее время. - Но если она все же откажется? - снова спросил я. - Значит я потеряю десять тысяч галеонов и девушку своей мечты. Хотя последнее, конечно, было бы крайне нежелательно, - ответил Аддамс с таким видом, будто говорил о паре кнатов, потраченных на невкусную конфету, а не о целом состоянии, за которое иные бы и жизнью рискнули. - И ничего возвращать мне не придется, если она пошлет тебя лесом вместе с твоим предложением? - Нет, не придется. Но как только я переведу деньги, - ты оплатишь ее обучение до седьмого курса включительно, обещаешь? - Я ведь не плебей какой-то, - добавил он для убедительности, - и напрямую заинтересован в том, чтобы моя будущая жена была соответствующе образована. - Идет, - согласился я, и мы ударили по рукам, - Только есть один нюанс: на мое имя деньги переводить тоже не стоит, ибо если в Гринготтс на моем банковском счете, нарисуется круглая сумма, - то я лишусь всех льгот на обучение. - Не вопрос, - выпишу тебе чек, а ты его обналичишь в банке. - Так просто? - удивился я. - А чего мудрить? - не понял Аддамс. - Твои родители точно не открутят тебе голову за десять тысяч золотых? - Конечно нет! А может еще и банкет закатят по такому случаю. Поверь мне, Реддл, - десять тысяч золотых - для калыма, - это не такая уж большая сумма, - сказал испанец, а я недоверчиво вскинул бровь, разумеется не веря в это утверждение. - Ты знаешь сколько стоит чистопородный шотландский гиппогриф, объезженный под седло? - внезапно спросил он. - Нет, - честно ответил я, пытаясь вспомнить что это за зверюга и как она выглядит. - Сто сорок пять тысяч золотом, - ответил Аддамс, а я аж присвистнул, услышав такую сумму. - И ты реально его купил? - Да, было дело, - смутился испанец, - только мы не очень-то поладили с Оскаром, так что он теперь вытаптывает маменькин газон в парке. - Ну ты даешь! - изумился я. - Ты в карты-то умеешь играть? - уточнил гриффиндорец перед уходом. - В дурака умею, - ответил я, - В переводного, подкидного и обычного... В Приюте играли. - Годится - ухмыльнулся Аддамс, - Вечер перед отправкой на каникулы, в Аквариуме, с тебя четыре бутылки сливочного пива, а то никто не поверит, что я тебе реально продул. - Договорились, - ответил я, прикидывая в уме - когда сподручнее будет сгонять за пивом в Хогсмид. Разумеется знать о сделке с Аддамсом Мортише не полагалось. Потому что она вполне могла подумать, будто я ее продал, как рабыню на невольничьем рынке. Однако, учитывая все обстоятельства, совесть меня совершенно не мучила. Если у этого Аддамса денег больше, чем у дурака фантиков, то грех этим не воспользоваться. А сестренка, в любом случае, - вольна будет выбирать сама - выходить ей замуж за этого фазана заморского, или послать его подальше. И я бы не удивился, если бы она сразу же послала Аддамса лесом, узнав про деньги, которые он заплатил за нее. Но уговор - дороже денег. Поэтому про деньги она будет знать лишь то, что я их выиграл. Так будет правильно. Меньше знает - крепче спит. Единственное, что я позволил себе сделать - это записал все условия договора с Аддамсом в свой дневник. На тот случай, если он позднее решит меня обмануть. В особенности, озадачило меня то, что Гомес Аддамс сразу поверил мне на слово. Он не потребовал с меня ни расписки, ни клятвы, ничего, что было бы непременным атрибутом любой сделки, если бы она заключалась между двумя британцами. Ведь никаких гарантий того, что его деньги я честно переведу Мортише на оплату ее обучения у испанца нет. И свидетелей заключения между нами подобной сделки тоже нет. Мог бы я присвоить себе "выигранные" в карты деньги? Думаю, что да, но проверять реакцию Аддамса на подобные манипуляции с моей стороны отчего-то совсем не хотелось. Идиот ли он настолько, насколько хочет таковым казаться? - не ясно. Но для себя я решил, что если он действительно идиот, то идиот полезный, и сходу портить с ним отношения не стоит. А если он не идиот, то мне за обман может нехило так прилететь, как прилетело моему предку - Гипериону Гонту от какой-то сельской, как он считал, наивной дурочки. При любом раскладе выходило, что пытаться обмануть доверие гриффиндорца - дело неблагодарное, бессмысленное и потенциально опасное. Для себя я решил, что выполнить все условия договора мне особого труда не стоит, а если мне понадобятся деньги, то вряд ли Мортиша при их наличии мне откажет. Однако, прежде чем делить шкуру - нужно убить медведя, то есть - выиграть десять тысяч у Аддамса. Раздобыть четыре бутылки сливочного пива оказалось намного проще, чем я думал. В честь празднования Йоля наши старшеклассники натащили из Хогсмида такое количество выпивки, что хватило бы напоить весь Хогвартс и еще бы осталось. Умыкнуть незаметно из гостиной несколько бутылок - не составило никакого труда. Там было кое что и покрепче, так что к сливочному интерес быстро все потеряли. В сливочном пиве было не более 1,5% алкоголя и школьные правила приносить его в замок не запрещали. И оно тут стояло скорее для отвода глаз, на случай визита декана. Один пункт плана можно было смело вычеркнуть. Йольские обряды Рыцарского Ордена - заняли большую часть следующей ночи, но Аддамс был одним из нас, так что на утро мы были в одинаково помятом состоянии и в равных условиях. Карточную баталию назначили на вечер 22 декабря. Потому как 23-го все отправлялись на Рождественские каникулы по домам. Собрав небольшую группу поддержки со всех четырех факультетов, в основном, из числа Рыцарей, сразу после ужина мы засели в Аквариуме, используя стол для пинг-понга для игры в карты, а не по прямому назначению. Только в последний момент я понял свой капитальный прокол: ведь если Аддамс поставит на кон такую большую сумму, то и мне придется ставить что-то соизмеримое, иначе игру сочтут нечестной. Понадеявшись исключительно на честное слово гриффиндорца и мифическую удачу, - я рискнул, и сняв с себя фамильное кольцо Гонтов, - положил его на стол, прямо поверх чека на обговоренную сумму. По толпе присутствующих прошелся шепоток, который, впрочем, затих, едва мы начали играть. Я был совершенно уверен, что многие из свидетелей игры не только увидели кольцо, но и узнали его. Изображения многих фамильных перстней и артефактов - можно было легко найти в книге по геральдике, а также в приложении к списку священных двадцати восьми... Игра шла поначалу медленно и довольно вяло, но вскоре мы оба вошли в нужный ритм и публика уже не успевала следить за всем, что происходило на столе между мной и Аддамсом. Играли мы в банального переводного дурака. Других игр никто из нас не знал так хорошо, как эту. Да и не всякая игра позволяла играть только вдвоем, друг против друга. Я, разумеется, заметил, что Гомес пару раз "упускал возможность", а точнее игнорировал свой шанс перевести ход на меня. Но все смотрели теперь не на стол, а на дымящуюся папиросу в зубах улыбающегося испанца. Подобный "культурный шок" - был хорошим отвлекающим маневром в консервативном волшебном окружении. На Аддамса теперь смотрели так, будто у него выросла вторая голова, совершенно упуская из вида собственно саму игру. К тому моменту, как он докурил, - партия была завершена моей безоговорочной победой. Кольцо незамедлительно вернулось на законное место, а чек - перекочевал в мою сумку. Все вопли сокурсников о необходимости немедленного реванша - Аддамс проигнорировал, и подмигнув мне на прощание, - молча растворился в толпе. Мортиша момент моего постановочного триумфа не застала. Не было тут и ее колоритной подружки Уимс. Но, может, оно и к лучшему. Врать ей в лицо про удачное стечение обстоятельств - мне почему-то не хотелось. Шум о моем большом куше - разумеется быстро облетел всю школу. Другой вопрос, что точную сумму выигрыша знали только мы с Аддамсом. В момент игры чек был сложен так, что прочесть сумму на нем было совершенно невозможно. А понятие "большой выигрыш", насколько я мог судить, - тут начиналось примерно с десяти-двадцати галеонов. Если кто-то и озвучивал сумму крупнее сотни - его тут же поднимали на смех, именуя болтуном и фантазером. Вечером 23-го я увидел Мортишу только на полпути к станции, откуда Хогвартс-Экспресс повез нас в сторону Лондона. Она без особого интереса спросила меня про выигрыш, я утвердительно кивнул и дальнейших вопросов не последовало. Какое-то время я еще поглядывал на сестру, но ее, похоже, больше интересовал пейзаж за окном вагона, а потом она и вовсе легла спать. А вскоре заснул и я, ведь ехать нам предстояло до самого утра. По приезде в Лондон, не сговариваясь, мы с ней отправились на Ночном Рыцаре сначала на Косую Аллею где я, отговорившись необходимостью обмена наличности, - слинял в Гринготтс. Не до конца веря в реальность происходящего, - я буквально сразу и без всяких вопросов обналичил чек, подписанный Аддамсом. Поразмыслив и так и эдак, я решил, что переводить всю сумму на счет сестры было бы не вполне разумно. Не известно еще - сможет ли она что-то делать с деньгами в отсутствие дяди Фестера? Поэтому на ее счет я перевел ровно пять тысяч. А оставшиеся пять я оставил у себя, в виде наличных, прикупив специальный кошелек с расширенным пространством и другими полезными функциями, вроде автоматического обмена галеонов на фунты и обратно. Пяти тысяч ей вполне хватит оплатить все взносы за обучение, и останется еще, а наличность в кармане - вещь жизненно необходимая. И хотя моя совесть периодически напоминала мне о своем существовании, - я ее благополучно заткнул, решив, что отдать эти деньги Мортише я могу и так, вместе с кошельком, или позднее, когда, и если, они ей срочно понадобятся. Сама она в Гринготтс не пошла, а бесцельно бродила в книжном, когда я ее нашел. В качестве подарка на предстоящее Рождество я предложил ей сходить вместе в кафе Фортескью. Куда мы сразу же и отправились. А на наш с ней предстоящий День Рождения у меня уже был составлен детальный план.