Поцелованный апрелем и дарованный судьбой

      — Коля, пиши завещание, — на пороге школы его встретила та самая Катя, одна из Настиных подруг.       — А что так? — он приветливо улыбнулся и приобнял её за плечи.       — Коля, ты совсем тупой? Ты вчера прогулял уроки! Классуха на тебя так зла была!       — Да? А я думал, что она у вас всегда спокойная, — парень озадаченно отвёл взгляд и поджал губы. — Мда, пролетел мой спокойный день, как фанера над Парижем, — он вздохнул и, тряхнув головой, снова улыбнулся и пропел, — Ладно, неприятность эту мы переживём.       Как только он зашёл в кабинет, на него сразу же обратили внимание половина класса уж точно. Взгляд у каждого был разный — у кого-то удивлённый, «почему он ещё не сдох?», у кого-то непонимающий, с какого такого его не было вчера, а кто-то, распустив свои догадки и переглядываясь, сдерживал свой смех. Был и четвёртый тип людей, такие, как Фёдор — им было абсолютно фиолетово на то, что «в их полку прибыло» и скоро будет «убыло».       — Ну что, где гулял вчера? — Алексей нахмурился, скрестив руки на груди. — Ты представляешь, как нам с Настей было стыдно за тебя?       — Нигде я не гулял. Что вы так прицепились с этим прогулом? Ну не мог я пойти, личные причины были, — Коля попытался ответить нормально, но светлые брови его при словах полезли на лоб, а в голосе чувствовался такой нажим, будто он боялся, что на него сейчас накинутся с кулаками или будут сильно ругаться. В чём-то он оказался прав — сейчас как раз должен был быть классный час и, когда прозвенел звонок, за их спинами хлопнула дверь.       — Николай, ты почему вчера не явился на медосмотр? — сзади послышался тяжёлый голос и у Коли сделалось такое лицо, будто к горлу приставили нож и выдернули позвоночник.       — Я же говорил только что, у меня были причины личного характера, — у него резко пересохло горло и он попытался сказать это более чётко и внятно, чтобы не было никаких подозрений о его панике.       — Какие у тебя могут личные причины, в твоём-то возрасте? Ты хоть понимаешь, как мы за тебя волновались?! Ты же совсем ничего не знаешь здесь, Коля, ты просто мог заблудиться или, ещё хуже, напороться на каких-то бандитов! А отвечать за это кто будет? Конечно же, я, ведь вы со мной пошли, не с кем-то другим! Вот упал бы ты где-то, разбил голову, а выговор прилетит мне, «почему вы не следите за детьми?» Тебе это надо? Мне нет, — на этом моменте он опять поджал губы, опустив голову. — Дай хоть посмотреть в твои бесстыжие глаза! — она резко схватила его за плечо и повернула к себе лицом. Сзади притихли все, ожидая, что же будет дальше. — Ты что, позволял себе подставлять других и дома, да? Что молчишь, совесть не даёт говорить? — она зло стиснула зубы, пристально смотря Коле в глаза.       — Там я никого не подставлял, как вы говорите, все просто знали, что меня не будет, — еле выдавил он из себя, отвернувшись ото всех.

***

      — Та-ак, хотелок много, а денег нихрена, — задумчиво полушёпотом протянул Коля, вертя ручку в пальцах. Надо бы начать копить, но на что? — Федь, ты не знаешь, сколько стоит колонка, ну хоть самая дешёвая?       — Зачем она тебе? Своё говно людям раздавать? Я такого не допущу.       — Да что сразу говно?! — он даже приподнялся. — Ты даже не знаешь, что я слушаю!       — Да по твоей роже уже понятно, — Фёдор прокрутился кресле, остановившись так, чтобы видеть соседа. Он почувствовал, что задел его за живое.       — Что тебе понятно? — Коля стиснул зубы, сдерживая себя. — Тем более, мне кажется, ты это всё слышал, просто не знал, что это такое! Знаешь ли, этот жанр очень популярен у нас!       — Я попсу не слушаю, так что завались и не вспоминай об этой гадости, — Фёдор отъехал немного подальше, смотря за его реакцией. Зря он это сказал. Коля, до этого сидевший более менее мирно, резко встал и медленно направился к нему, закатывая рукава рубашки, которую он не снимал ещё со школы.       — Федя, беги, или это последнее, что ты увидишь в своей жизни, — чётко произнося слова, надвигался Коля.       Фёдора два раза просить было не надо. Он, понимая, чем это всё грозит, тут же сорвался с места и быстро, насколько у него хватило сил, побежал на кухню. Позади шлёпали по линолеуму босые ноги, догоняя его, при этом хозяин их кричал:       — Я тобі щас такого чапалаха дам, не прокинешся!       Понимая, что сам себя загоняет в тупик, отходя к балконной двери, Фёдор тут же сменил направление пути — побежал обратно по коридору и завернул в сторону приоткрытой двери в другую комнату. Там отдыхала Елена, смотря по телевизору одно из многих шоу, которое как обычно было ни о чём. Парень залетел к ней и быстро, чтобы Коля не успел догнать, прыгнул на диван рядом с матерью, прикрывая голову подушкой.       — Мам, он убить меня хочет! — демонстративно слезливо крикнул он, прижимаясь к Елене, которая не понимала, что здесь происходит.       Коля вслед за ним оказался в комнате, но тут же остановился, видя, как Фёдор воспользовался запрещённых приёмом. Тяжело дыша после бега, он с хитрой улыбкой сказал:       — Тёть Лен, выгоньте, пожалуйста, Федю, мне с ним поговорить надо.       — Что у вас вообще происходит? — она сидела в полном не понимании происходящего.       — Ничего особенного, — по слогам произнёс Коля, в упор глядя на Фёдора и намекая, чтобы он заткнулся и ничего не разболтал — новые проблемы никому не были нужны.       — Вижу я ваше «ничего особенного», — она усмехнулась немного осуждающе и, повернув голову, продолжила, — Ладно, садитесь по обе стороны от меня и будем учиться жить вместе. Вы уроки-то хоть сделали? — они неохотно кивнули, с разницей в секунды две.

***

      — На-асть, — грустно протянул Коля, подперев щёки кулаками, — Я только месяц здесь, а меня уже всё так достало.       — Что конкретно? — она рассматривала доску объявлений, слушая его вполуха.       — Ну вот вчера, например, я с братом поругался. Ты прикинь, он даже не дал мне нормально сказать и назвал русский рок говном! Ну я и хотел его прихлопнуть, так, в целях профилактики, а он, блин, струхнул и побежал под защиту матери. Пришлось смотреть какой-то бред вместе с ними.       — Ноль осуждения, сто понимания, — девушка повернулась к нему, улыбаясь. — Правильно хотел, а брат твой оборзел вкрай.       — Спасибо, я знаю, что ты поддержишь меня, — Коля, будто немного смущаясь, отвёл взгляд, уставившись в пол.       — Ну что ты зарделся, а? — Настя усмехнулась и присела рядом.       — Да я что, знаю что ли, — он всё ещё смущённо улыбался, что даже не заметил, как рядом прошёл Фёдор, лишь краем глаза увидел его худые ноги.       А самого Фёдора начало подташнивать. Он сам не понимал, из-за чего это происходит — то ли от того, что было мерзко на это смотреть, то ли от того, что он чувствовал какую-то привязанность к Коле, которую можно было описать фразой «Как ты смеешь говорить с кем-то другим? Ну и что, что я издеваюсь всё время над тобой, ты всё равно общаться должен только со мной!» или, если проще, " — Слезай, бл…ь с дерева! — Не буду! — Почему? — Ты меня пи…шь! — И что?» Коля — только его игрушка и подушка для битья.       Оторвавшись от рассматривания плитки на полу, тот самый Коля всё-таки посмотрел вслед своему уходящему брату-однокласснику. Забыв о своей «суперспособности» он просидел так хоть и немного, но порядочно для того, чтобы верная спутница что-то да заметила. Очнулся он только тогда, когда перед лицом его несколько раз пощёлкали пальцами.       — Коля, а-алё, — Настя загородила собой ему весь обзор, — Ты что, завис?       — Д-да, наверно, это так, — он мотнул головой и кончики выбивающихся прядей ударили девушку по носу. — Ты что-то говорила?       — Я сейчас говорить буду. И что тебе этот Фёдор сдался? Наверно, такая же дрянь, как и твой брат! — она усмехнулась, смотря куда-то в сторону. — Я же говорю, он плохой человек, ему нельзя доверять. Да и сам он какой-то надменный, будто мы на его фоне какие-то полудурки.       — Короче, напыщенный петух? — помог ей закончить мысль Коля.       — Ага, — Настя кивнула головой. — И просто неприятный человек. Кстати, ты так нам и не объяснил, почему ты обходишь стороной больницы, а ведь уже три дня прошло.       — Ну Насть, хоть ты не докапывайся до меня! — встряхнул руками Коля. — Ну не хочу я говорить об этом, и всё, что вы ко мне прицепились?       — Молчу-молчу-молчу! — сразу вспомнился родной советский фильм детства. — Понятно, тема для тебя больная, закрываем её.       — Ну вот и хорошо, а то я бы и тебя пришибил, если бы заладила.       И вправду, тема была для него неприятная. Вспоминать это он не хотел, даже если заставили под страхом смертной казни, а уж говорить-то о ней тем более! Он теребил свою косу, выбивая из неё пряди за прядью, лишь бы убежать от мыслей. Всё, блин, связано! Никакой скорой, никакой госпитализации в его жизни больше не будет! Он сделает всё, чтобы не заболеть или лучше совсем умрёт, чем попадёт в руки врачам.       — Ладно, давай в столовку заскочим перед уроком, а то есть что-то хочется, — беззаботно прощебетала Настя, прерывая его размышления. Она взяла его за руку и, подпрыгнув, они вдвоём пошли в сторону буфета с булочками.       — Насть, смотри, он тоже здесь, — Коля пихнул её в бок, указывая глазами на Фёдора, сидевшего за одним из дальних столиков. «И как он успел его занять?» — он удивился, ведь брат сидел ещё и в полном одиночестве, жуя какую-то непонятную блочку. Фёдор тоже заметил его и злыми глазами посмотрел на Колю. Тяжёлый его взгляд прошибал сердце насквозь, даже через такое расстояние.       — Ты слишком много обращаешь на него внимания, — прошептала Настя, уводя его в сторону.       И правда, он слишком много обращает внимания на человека, который желает ему только худа. Но вот почему это так происходит, Коля всё ещё не понимал. Кто-то сзади взял в руки кончик его косы. Обернувшись, он увидел младшеклассника, который округленными от удивления глазами рассматривал и трогал его волосы. Коля улыбнулся и вернулся обратно, ведь подошла их очередь.

***

      Ежедневный обряд переписания своей жизни на бумагу был совершён и Фёдор уже собрался ложиться спать, как тут же к столу метнулась слишком длинная рука.       — Ай! — вскрикнул Коля, потирая убитое место. — Ты что дерёшься?       — А ты, Николай Долгорукий, значит не знаешь, что чужие дневники читать нельзя? — Фёдор убрал в ящик тетрадь.       — Да я не за ней, придурок, больно же. И как в тебе столько силы?       — Ради тебя копил, — гаденько ответил Фёдор, тряся головой.       Ответить было нечего и захотелось спросить о совсем другом, о том, чем Фёдор занимается и для чего гуглит всякие странные вещи. За месяц их совместного проживания Коля видел несколько раз на столе графический планшет, подключённый к ноутбуку, какие-то книжки со схемами, тетрадки и много чего ещё, что принадлежало Фёдору и о чём он всё время молчал. Диким любопытством Коля не отличался, но ему хотелось понять, что скрывает дальний родственник. Однажды, когда ему надо было чего-то спросить у Фёдора, вроде бы по урокам, а он не реагировал, поэтому парень начал доставать его вопросами и Фёдор выдал фразу, которая отдалённо напоминала то, как говорил доктор Быков:       — Так, седьмая вода на киселе, закупорься и не бурли, ты мне думать мешаешь!       Коля, конечно же, замолчал, но слова его одновременно и рассмешили, и обидели. Расчёсывая волосы перед сном и заплетая их в лёгкую косу, чтобы не путались, Коля краем уха услышал, как в наушниках у Фёдора играл какой-то бит. Он повернулся к нему и уже с сонными глазами спросил:       — Что ты на меня пялишься?