В отражении клинка

      Перед выходом на дело Сангрия решила пропустить пару дней, чтобы всё улеглось. До дома цели она так и не добралась в ту злополучную ночь, но издали разглядела все окна, двери и прочие входы и выходы, через которые могла бы проникнуть в поместье.       Затаившись в Клоаке, где, как показала практика, было меньше всего стражи, Сангрия отыскала себе тихий, пусть и не особо уютный, уголок, где решила провести ночь. Запахи нервировали чувствительное обоняние, а бродящие тут и там бедняки заставляли Сангрию залезть как можно дальше в какую-то дыру, чтобы не отсвечивать. Почти сразу же она достала изрядно смятый лист бумаги с печатью Дома де Рива и долго вглядывалась в него, словно надеялась, что бумага сама даст ей ответы на все вопросы.       Свечи, чтобы проявить текст, у неё с собой не было, а светиться перед бедняками с достаточно хорошей бумагой было не к месту — возможно, они и так заметили достаточно хорошее снаряжение, которое изредка просматривалось под полами плаща, который лишь слегка приподнимался при каждом шаге. Таких бродяг Сангрия видела часто, но обычно не обращала на них никакого внимания — какое ей до них дела, если у неё своя жизнь и свои цели? Внутренний голос иногда затихал под давлением вспыхивающих ноток совести, но Сангрия лишь мотала головой и сбрасывала с себя наваждение. Ей нет до них никакого дела.       Небольшое огниво нашлось в заплечном мешке, и прежде чем резко провести кресалом по кремню, Сангрия огляделась и вслушалась в окружающие звуки. Мелкие искры посыпались на сухие веточки, вспыхнули, и лишь слегка разогнали окружающую темноту. Сангрия поспешно развернула пергамент и поднесла под него тлеющую лучину. Бумага в руках нагрелась, и шикнув, Сангрия чуть отдалила лист, боясь, что просто сожжет ценную бумагу.       В томительном ожидании Сангрия вглядывалась в проглядывающий сквозь плотную бумагу свет, и когда неровные мелкие буквы заплясали на пергаменте, она не удержала облегчённого вздоха. Света, чтобы разглядеть текст, было маловато, но Сангрия де Рива лишь сильнее щурилась, напрягая зрение, пока мелкие полупрозрачные буквы не начали складываться в цельный текст.       «Оплата получена», — прочла она надпись, слегка нахмурившись. — «Контракт принят».       Более, сколько бы ни вглядывалась Сангрия в текст, ничего не отобразилось на бумаге, где бы она ни пыталась прогреть поверхность лучиной с пляшущим огоньком на кончике. В раздражении Сангрия затушила щепку прямо об каменные плиты и сдержала в себе желание выдать какую-нибудь крепкую брань. Ничего полезного.       На бумаге оставалось ещё много свободного места, и Сангрия была уверена, что это не всё, что было скрыто на бумаге — но больше никаких вариантов, как проявить текст, у неё не было. Пергамент в итоге был скомкан и снова заброшен в один из множества кармашков на лёгкой броне, а Сангрия устало провела пальцами по волосам. Она не узнала ничего нового, и сейчас вряд ли узнает, пока не найдёт ещё какой-нибудь способ открыть спрятанный на бумаге текст. И зачем она вообще во всё это полезла?..       Следующий вечер она провела в тщательной подготовке — проверила крепления на броне, поудобнее закрепила перевязь с ножами на теле, и смазала свои клинки ядом. Не получится перерезать горло, так хоть яд завершит работу, если вдруг сама она будет не в состоянии этого сделать.       В её нору так никто не забрёл, хотя она этого ожидала и опасалась, что придётся кого-нибудь убить помимо цели контракта. Вокруг было тихо, и хоть это не шло ни в какое сравнение с гнетущей и напряженной тишиной в поместье день назад, сейчас всё равно было некомфортно. Сангрия нервозно поправила ворот своей рубахи под бронёй и накинула плащ, напоследок ещё раз оглядевшись. По спине поползли неприятные мурашки.       Воронов учат не бояться, учат, что контракт превыше всего. Но Сангрия считала себя, пожалуй, неправильным Вороном. Страх прочно поселился в ней после Неварры, и невозможно было вытравить его ни алкоголем, ни развлечениями. Среди гордых бесстрашных воронов она чувствовала себя мелким ощипанным грачом, способным в смятении махать крыльями, пока все остальные кружат где-то над головой. И пусть работу свою она выполняла хорошо, но любопытство, которое нет-нет да высовывало свой нос откуда-то из тени, часто осложняло и без того непростую работу. Виаго молчал, но по его взгляду Сангрия понимала, что если сделает хоть один неверный шаг, то вылетит стрелой из Антиванских Воронов. Вперёд ногами и прямиком в могилу.       Темнота расступилась перед ней, стоило только покинуть пропахшую потом, кровью и отчаянием Клоаку, и зайти в Нижний Город. Вопреки всему, там снова кипела жизнь, и Сангрия не без удивления провожала взглядом ходящих людей. Что-то неправильное было во всей этой беззаботности, и если в Тревизо или Риалто такое можно было объяснить общей безопасностью (и пусть это вызвало неуместную улыбку — безопасность, которую обеспечивает городу гильдия убийц), то здесь, в Киркволле, это было чем-то странным и в какой-то степени даже невероятным. Казалось бы, с десяток лет назад здесь была настоящая бойня — сначала погром, который учинили кунари, а затем и вовсе начало войны между магами и храмовниками, а сейчас вполне себе мирный люд на улицах, выпивохи в тавернах и никаких бандитов на улицах. Возможно — вернее, скорее всего, — они проворачивают все свои дела в Клоаке, но Нижний Город на то и назывался так, что от него ожидаешь дешевых проституток, нападений и убийств.       Мимо проскользнула тенью подвешенная за ноги статуя, являющаяся символом местной питейной, и Сангрия ускорила шаг. В этот раз ей было нечего делать в таверне, пускай и хотелось напоследок промочить горло, потому как волнение не отпускало ни на секунду. Сейчас она остро чувствовала свою нервозность, отчего-то весь город враз стал ей противен, и чтобы не задерживаться здесь снова, она лишь быстрее припустила к Верхнему Городу, ловко огибая патрули, как и пару дней назад.       Сейчас их движение было более упорядоченным, оттого и Сангрия куда быстрее достигла контрольной точки своего пути. Это поместье было таким же тёмным и недружелюбным, как и прошлое, да и в целом архитектура города действовала ей на нервы. Сплошной бетон, кое-где еле горящие чадящие факелы, от которых несло палёным деревом и прогорклым маслом или жиром и почти полное отсутствие деревьев или, на худой конец, каких-нибудь плотных зарослей из кустов. Вся обстановка города вызывала уныние, обволакивала своей серостью, из-за чего Сангрия то и дело ловила себя на размышлениях и сравнениях с другими местами, где она успела побывать по долгу своей службы.       В этот раз Сангрия легко забралась на крышу по выступающим камням и неровностям в стенах поместья, пригнулась и тенью двинулась вдоль крыши, припоминая, где видела подходящее окно, в которое можно было протиснуться. Кое-где окна были совсем узкими, в некоторых поместьях они были большими, и даже стекло в рамах казалось не мутным, а почти прозрачным, что ярко контрастировало с жилищами в Нижнем Городе. Про Клоаку Сангрия старалась не думать — там и палатка была признаком какого-никакого, но богатства, за которое не зазорно было и убить.       Дождавшись, пока группка стражников завернёт за угол, Сангрия осторожно спустилась по стоку к узкому козырьку, с него — на такой же узкий подоконник, предварительно проверив, нет ли никого в комнате. С чувством дежавю она расправила плечи, глубоко вдохнула, и нырнула в тень проёма, бесшумно спрыгнув на мягкий ворс богато расшитого ковра. По обстановке этот особняк почти подчистую копировал прошлый, и Сангрия скривилась. Да, это облегчало работу, но такое копирование, пожалуй, давило на её тонкую душевную организацию. В самом деле, разве это признак богача — расположение комнат в доме такое же, как у соседа? Для Сангрии казалось естественным, что богатенькие люди вовсю пытаются показать свою инаковость, и поэтому превращают свои поместья в лабиринты, чтобы не дай Создатель не быть похожим на кого-то другого. Возможно, в Вольной Марке было так, но в других городах, куда периодически забрасывало Сангрию волей контракта, всё было слишком непохожим друг на друга.       Однажды в Орлее, когда контракт указывал на жену какого-то шевалье, она потратила на поиск цели почти несколько часов и ощущала себя загнанной в клетку-лабиринт крысу, которая мечется из угла в угол и не может найти выход. Каждая комната выглядела как галерея искусств, и стиль был настолько аляповатым, что от всей какофонии красок хотелось крепко зажмуриться, потому как от блеска разных золотых поделок уже болели глаза.       С более низких этажей послышались голоса, и Сангрия затаилась в темноте, обращаясь в слух.       — …он с ума сошел, раз решил, что может тягаться со мной, — от этого мужского голоса, звучащего так приторно-сладко у Сангрии сразу появилось омерзение. Как будто её с ног до головы облили сахарным сиропом, и кожу стянуло от всей этой сладости. Сразу захотелось окунуться в прохладную воду, чтобы смыть с себя ощущение липкости. Сангрия передернула плечами и присела у проёма поудобнее, не решаясь выглядывать из-за угла. Пускай дальше была лестница, но судя по свету, проникающему через проём, комната, в которой сидел мужчина, была слишком хорошо освещена. Да и к тому же, не сам с собой же он так болтал?       — Мессир Таглан, вы абсолютно правы, — прервал первого уже более приятный, тоже мужской, голос. Неизвестно, сколько людей собралось на эту позднюю вечеринку, но Сангрия явно уловила, что её цель сейчас сидит этажом ниже. Послышался тот звук, с которым наполнялись бокалы, чувствительное обоняние уловило в воздухе лёгкие ягодные нотки. Сангрия едва слышимо хмыкнула — губа не дура, распивают тут какое-то явно дорогое вино. В целом, она не сомневалась, что они тут будут пить явно не эль прямиком из таверны, но что-то в этом запахе было до боли знакомым. Неужели Антиванское? — Судя по последним новостям, в страже начались шевеления.       — Дондарион упростил мне работу, — самодовольно хмыкнул Берих Таглан. В его голосе слышалась издёвка, и, пусть Сангрия и не видела его лица, живо могла представить расползающуюся на неприятном лице ухмылку. — Сейчас его вздёрнут за магию крови, и больше он не будет посягать на мой грандиозный проект!       Сангрия внимательнее вслушалась в чужие слова и придвинулась ближе к выходу из комнаты. Дондарион, про которого они говорили, конечно, мог быть и другим человеком, но почему-то Сангрия была уверена, что это тот самый его соперник-боров, которому также обмывали все кости в таверне, где она сидела недавно. Значит, к её предупреждению отнеслись с должным вниманием, и это, пожалуй, было достаточно приятно.       Вот только упоминание магии крови больно царапнуло разум. Раз он знал об этом, то и сам, возможно, приложил к этой мерзости руку. Ещё и этот его проект…       — Завтра посмотрим, как отреагирует проект, если мы добавим лириума на финальной стадии, — продолжал вещать Берих, и Сангрия скривилась. «Как отреагирует проект». Ну конечно, и этот туда же. И почему всех так тянет к магии крови? — Теперь, раз уж этого идиота нет, он не сможет никак саботировать мою грандиозную работу! Как удачно всё складывается, не правда ли?       — Всё так, мессир, — второй мужчина заворочался, похоже, что в кресле. Вся его речь была наполнена скрытым благоговением перед Тагланом, и по интонациям было не похоже на притворство. У Сангрии засвербило между лопатками, и она готова была поставить на кон свои клинки, что сейчас, при выполнении обычного по сути контракта, умудрилась нарваться на целую группировку. И если Таглана она убьёт, то что делать со вторым? Тоже подать какой-нибудь знак? — Ваш гений поистине превзойдёт все работы великих умов Магистериума.       Берих снова самодовольно хмыкнул. Послышался тихий звон, и Сангрия возвела взгляд к потолку. «Неужели они тут будут целую ночь пить дорогое вино и тешить своё самолюбие?», — думала она в тот момент. Ноги начинали понемногу затекать, но сейчас это было не важно, при необходимости она просидит так всю ночь, и всю ночь будет слушать хвалебные оды Таглану, если это хоть на шаг приблизит её к выполнению контракта.       Дальнейшее обсуждение никоим образом не касалось ни Дондариона, ни «проекта», даже с похвалами Бериху мужчины явно решили закончить, перейдя на обсуждение политики. Затронули вскользь кунари и погром, который те учинили с десяток лет назад, обругали сумасшедшую Мередит, которая решила пустить под нож всех магов Киркволла. «Рыцарь-храмовник Мередит», - припомнила Сангрия. Слушать их было не интересно, но она впитывала всё, о чём говорят мужчины. Возможно, эта информация может ей когда-нибудь сгодиться, если дорога снова приведёт еë в Вольную Марку.       Поздняя вечеринка затягивалась, и мужчины всё продолжали и продолжали говорить, однако теперь их голоса приобрели некую растянутость, пару раз Берих путался в словах или подолгу замолкал, прерываясь прямо на середине своей одиозной речи. Похоже, что вина они вылакали достаточно, чтобы хуже соображать. Сангрии это было только на руку, потому как она уже в который раз потеряла нить диалога, концентрируясь только на ощущении скованности в ногах и шее.       — Передай привет Вайранусу, — пробухтел Берих нетвёрдым голосом, потеряв свою изначальную сладкоречивость. Сангрия словно вернулась в чувство, ощущая внутри ликование — похоже они заканчивают свои вечерние посиделки. — Завтра жду от тебя отчёт о товаре, возможно в этот раз понадобится не так много, если лириум даст свои результаты.       — Конечно, мессир, — второй мужчина звучал куда увереннее, чем до этого, и Сангрия нахмурилась, чувствуя несоответствие. Буквально пару минут назад по голосу можно было сказать, что он пьян, но сейчас он звучал так же, как и в начале диалога, словно ни капли спиртного в рот не брал. — Занесу сметы во второй половине дня.       На десяток минут в доме воцарилась полная тишина, и Сангрия нервно прикусила губу, напряженно вслушиваясь в чужие тихие шаги, постепенно приближающиеся к ней. Из ножен беззвучно выпорхнул клинок, пальцы сжались, и Сангрия приготовилась к атаке, но Берих прошел мимо, направляясь в дальнюю комнату. Тихо выдохнув, Сангрия осторожно высунулась из своего укрытия и вгляделась в небольшой огонёк свечи, выглядывающий из-за спины цели.       Мужчина прошёл в комнату, а Сангрия мысленно чертыхнулась. В этой комнате точно нет окна, она бы заметила его, когда осматривала поместье снаружи. Скорее всего там была спальня Таглана, раз уж тут расположился его кабинет. И пускай Сангрии было интересно заглянуть в бумаги, сейчас она ничего не могла поделать, лишь ждать, пока цель не уснёт. Рискованный вариант, куда уж без этого, но сейчас другого варианта не было. Ту комнату Сангрия не осматривала, поэтому не могла даже представить, что могло её там ждать, и не прилетит ли ей прямиком в лицо какое-нибудь заклинание от мессира Бериха Таглана.       Осторожно ступая по полу вдоль коридора, почти ползком, она добралась до спальни только через добрые десятки минут, вслушиваясь в чужое, едва слышимое дыхание. Сейчас каждая мышца в её теле была напряжена, а сама Сангрия готовилась к рывку или прыжку на тот случай, если Таглан не соизволил уснуть.       Перед проёмом Сангрия остановилась, успокоилась, поглубже вдохнула сухой воздух с примесью ягодных ноток от недавнего распития вина, а затем осторожно заглянула в комнату, чтобы тут же отпрыгнуть назад.       — Кто тебя послал, мразь? — вскричал Таглан одновременно с тем, как ледяной шип угодил прямиком в дорогой ковёр. Сангрия дернулась назад, тенью скользнув за угол. За спиной послышался треск, а спину даже через броню опалило подступающим жаром. — Дондарион, сука, это он тебя нанял?!       Не теряя времени Сангрия перевалилась через перила, едва не приземлившись спиной об пол, но тут же спружинила в сторону, услышав жалобный треск своего небольшого лука, закреплённого за спиной. Над головой показалось покрасневшее от ярости и заплывшее жиром лицо мужчины, который не решился повторить её трюк.       «Твою мать!» — мысленно выругалась Сангрия, забившись в тёмный угол. — «Как он понял?»       Тихие шаги среди тишины слышались громом, когда грузный мужчина спускался по лестнице. Его движения сопровождались тихим потрескиванием, словно искры летели в стороны от огнива. Сангрия осознала как день, что она ненавидит магов, чёрт возьми. Уж лучше очередной напыщенный шевалье или надушенная едкими духами дама, чем маг, который ещё и проводит какие-то свои мерзкие эксперименты. Да ещё и не один!       Хотелось громко выругаться в голос, сетуя на свою неосторожность, на Виаго, который словно специально подкидывает ей подобные контракты, а также на сраных магов, которым не сидится ровно и они постоянно лезут куда не просят. Это был далеко не самый ужасный контракт, но были и гораздо лучше — яд в пищу или пойло, и готово. Почему сейчас всё опять пошло по не самому приятному месту?!       Одной рукой Сангрия крепче сжала клинок, другой сунула в ножны, и потянулась свободной рукой к перевязи с кинжалами. Не факт, что попадёт сразу, но может хоть зацепит, а там яд сделает своё грязное дело.       Шаги всё приближались, мужчина злобно и тяжело дышал, а треск становился всё невыносимее. Звучало это так, будто у Сангрии прямо под ухом решили поджечь бочку с порохом, и она удивлялась, почему никакой ночной стражник сейчас не ломится в двери, заслышав шум.       Рвано вдохнув, Сангрия рывком выбралась из своего убежища, куда мгновением спустя прилетел шипящий как клубок змей огненный шар. Спину снова обдало жаром, и Сангрия мысленно уже попрощалась со своим плащом, долгие годы служившим верой и правдой. Метнула почти не глядя кинжал, услышала звон — не попала. Снова метнулась за угол, пока её не прошило насквозь ледяными шипами.       — Вылезай, — рычал Берих, и Сангрия услышала, как посох царапнул каменный пол.       Времени на план не было, лук скорее всего сломан, и в итоге у неё оставались только немногочисленные кинжалы и клинки. Отличный набор, чтобы убить мага.       Второй кинжал лёг в ладонь как влитой, тяжелый и холодный, и Сангрия тут же запустила его, лишь примерно прикинув расположение цели. В этот раз она попала — послышался сдавленный вскрик. Теперь оставалось дело за малым — дождаться, пока подействует яд. Легко сказать!       Сангрия припустила куда подальше, слыша за спиной проклятья и отборную ругань, которую не ожидаешь от аристократа. Она петляла как сумасшедшая, влетала в комнаты и уже прощалась со своей жизнью, как услышала посторонний шум, почти свист, чуть не заставивший споткнуться. Треск прекратился, в поместье вновь воцарилась вязкая тишина, и Сангрия затаилась в темноте, не спеша проверять. Если погоня прекратилась — это ещё не значит, что Берих мертв, прошло слишком мало времени. Но минуты текли, Сангрия отсчитывала секунды, приводила в порядок своё рваное дыхание и не понимала — почему её не преследуют?       Выждав ещё минут пять для собственного успокоения, она вылезла из темноты, выудив из ножен второй клинок, а затем выглянула из подсобки, готовясь снова дать дёру при необходимости. В коридоре было темно, но света, исходящего из основной комнаты было достаточно, чтобы заметить, как из-за угла виднеется чужая рука в вычурной перчатке. Похоже, что всё-таки яд подействовал быстрее, чем она предполагала. Сангрия облегченно выдохнула, но продолжала крепко сжимать тонкими длинными пальцами рукояти клинков. Шаги были всё так же беззвучны, и когда Сангрия уже выходила из-за поворота, послышался щелчок.       — Кого я вижу, — почти нараспев протянул гном, целящийся в неё из арбалета. Сангрия застыла, прищурила глаза и подобралась. — Не дёргайся.       Она осмотрела волосы с проседью, большой нос, небрежную щетину на крупном лице, но всё внимание вновь привлёк тяжелый и смертоносный арбалет. С такого расстояния она точно не уклонится.       Взгляд плавно перетёк к трупу под ногами — на нём не было почти никаких повреждений, разве что кожа на лице из красной стала почти синей, вены набухли, придавая мертвому лицу Бериха Таглана ещё более устрашающее и неприятное выражение. Остекленевшие глаза смотрели куда-то в пол, и одной рукой он словно тянулся к откатившемуся посоху.       Какая-то обреченность захватила Сангрию с головы до пят, и она уже хотела было расхохотаться, но наряженное и далёкое от дружелюбия лицо гнома явно не способствовало этому порыву. Вздохнув и прикрыв на мгновение глаза, Сангрия слитным движением загнала клинки обратно в ножны, а затем картинно поклонилась:       — Антиванские Вороны приветствуют вас.       На крупном лице гнома дернулись мышцы, кожа натянулась, и Сангрия с удивлением заметила, что тот больше не пытается целиться. С тихим щелчком арбалетный болт словно ушёл обратно внутрь, а на лице гнома появилась ухмылка.       — Не могу сказать, что рад знакомству, — ответил он, опуская арбалет, но, что примечательно, убирать за спину его не стал. — Догадываюсь, кто был «таинственным» уведомителем, попытавшимся пристрелить капитана стражи.       Сангрия усмехнулась, вставая в более расслабленную позу. Почему-то эти расшаркивания перед трупом её цели показались ей достаточно забавными, что она позволила себе смешок, прежде чем ответить:       — Это была не попытка убийства, а предупреждение, — Сангрия снова бросила взгляд на труп. Из пухлого широкого рта покойника медленно и тягуче начала накапывать кровь вперемешку с пеной, впитываясь в дорогой ковёр. — И вот тебе ещё одно — Вайранус.       Гном промолчал, медленно оглядел труп, затем — саму Сангрию обвёл взглядом с ног до головы, и покачал головой.       — От магов одни проблемы.       И как же Сангрия хотела с ним согласиться! Каждый раз, как её целью становился маг, всё шло наперекосяк. Сначала корень всех проблем — Билдерлинг, потом ещё пара магов, а теперь вот Берих Таглан. Полная катастрофа.       — Так понимаю, что кто-то крупно заплатил за жизнь мага? — не дождавшись хоть какой-то реакции спросил гном, хмуря свои густые тёмные брови. Сангрия кивнула. — Дондарион?       Она кивнула ещё раз, не чувствуя удивления. Раз даже выпивохи в таверне знали про конфликт этих двоих, то уж остальные и подавно. А судя по добротной дорогой ткани с позолоченной вышивкой, гном был не из бедных — наверняка какой-то купец, а они те ещё любители пособирать сплетни.       Сейчас её заботила лишь возможность выбраться отсюда. Пускай арбалет не был направлен на неё, но Сангрия подозревала, что стоит ей сделать лишнее движение, как болт переломает ей все грудные кости, и она будет долго и мучительно умирать рядышком со своей целью.       — Пару часов назад тут был ещё кто-то, — на пробу закинула удочку Сангрия, надеясь информацией выкупить возможность уйти без арбалетного болта в заднице. В глазах гнома промелькнул интерес. — Не знаю, как он выглядел, но завтра во второй половине дня он обещал занести бумаги.       — Торгуешься? — прямо спросил гном. Сангрия спросить не стала, лишь устало кивнула, желая лишь уйти отсюда и принять ванну, желательно ещё и пригубить какого-нибудь вина, а не вонючего перебродившего эля. — Хорошо, информация полезная.       Момент, когда арбалет был убран за спину, Сангрия пропустила и теперь с удивлением смотрела как гном развернулся к ней спиной и пошел к выходу. «И это всё?» — хотелось воскликнуть ей. — «Никто даже не попытается меня сейчас убить?»       — Чего ждёшь? — обратился к ней гном, бросив взгляд из-за плеча. У Сангрии не было ничего для ответа, а те заготовленные для спасания своей шкуры фразы словно застряли в горле. — Пошли.       Сангрия неопределённо мотнула головой, прошла вперёд, быстро собрала свои кинжалы и распихала их по креплениям на перевязи. Из горла вырвалось удивлённо-вопросительное:       — Зовешь выпить в компании?       — Кем же я буду, если не угощу даму отборным вином? — хохотнул гном, открывая дверь, и Сангрия, пожав плечами в немом удивлении, двинулась следом, думая, что это самое странное знакомство за все двадцать шесть лет её жизни.