Искусство быть обычным

«Не стоит винить ребенка за то, что он боится темноты. Настоящая трагедия — когда взрослый боится света.»

Платон

— На прошлой неделе вам было дано задание найти одну позитивную ситуацию в книге. Предлагаю начать с Морро! Поделитесь вашими успехами? Несколько сутулых людей, сидящих в узком кружке на стульях, медленно переводят свои незаинтересованные взгляды на Морро — последний чувствовал себя загнанным в угол. Морро открывает и закрывает рот, думая, что выглядит еще большим олухом. Подумать только: и как только с позиции «самого опасного преступника в мире» он переместился в позицию сидящего на неудобном стуле в помещении пять на пять с лозунгом на стене «Добро всегда побеждает зло!»? Если по существу: после неудачной попытки захватить мир Морро заключили в тюрьму. И, как бы обидно не было, после освобождения он совсем не освободился. Теперь же его заставляют прожить жизнь обычного человека вдали от своей злодейской сущности посредством исправительного курса совершенно дебильного исправительного курса.  Морро может поклясться: легче провести день за решеткой, чем пару унизительных часов на исправительном курсе — исправлять, к слову, пытаются всё путем дешевых детских трюков из разряда «я знаю, что ты хороший мальчик!». Руководительница курса же, грузная женщина с пухлыми алыми щеками лет тридцати пяти, общалась с ними наравне с пятилетними детьми.

Унизительно, раздражающе и скучно.

— Давайте, я помогу вам начать! — воодушевленно хлопает в ладоши руководительница горе-курса, замечая на лице Морро легкую эмоцию негодования. — Попробуйте так: «Всем добрый день! Хочу поделиться с вами позитивной ситуацией, которая показалась мне забавной! А именно…». И дальше ваша ситуация! — Добрый день… — хрипло начинает Морро и, откашлявшись, продолжает. — …всем. Хочу поделиться с вами позитивной ситуацией, которая показалась мне забавной, а именно… — Морро облизывает обветренные губы и чуть ли не носом утыкается в скомканный в три погибели клочок бумаги из кармана поношенных джинс. — Статистика по выпадению кошек из окна по всему Ниндзяго, показывает, что наш регион занимает пятое место. Первое место восемьсот кошек в год, на втором… В какой-то момент Морро начинает подозревать, что совершенно не справился с заданием. Руководительница курса, растерявшая весь свой позитивный настрой, замерла с легким оттенком ужаса на бледном лице. — …и я хочу добавить, что Ниндзяго хотя бы не на первом месте и это… показалось мне обнадеживающим, так что…

Настает унизительная звонкая тишина.

Морро, не зная куда деть собственные руки, от нервов комкает листок еще больше и не с первой попытки запихивает его обратно в карман джинс. Да, он открыл первую же страничку завалявшейся газеты «Вестник общественного мнения» недельной давности и выписал первую попавшуюся фразу в листок — это был тот самый максимум работоспособности, на который он был способен после десятичасовой смены на работе. И вообще ему похуй.

Должно было быть на самом деле.

— Это… впечатляюще, — руководительница наконец отмирает, нацепив на лицо дежурную улыбку, и жестом указывает присутствующим на необходимость аплодисментов. Морро чуть скатывается на неудобном деревянном стуле вниз под хлипкие хлопки пару человек. Полный провал. Если честно, Морро не может сказать с каких пор растерял испанский стыд на сих сомнительных сборищах. В конце концов, всегда что-то меняется: раньше он составлял сокрушительные планы по захвату мира, временами сотрясая воздух устрашающим злодейским смехом; либо же он бесцеремонно хватал других за горло и поднимал так, чтобы ноги жертвы болтались над землёй, пока он сам толкал душераздирающую злодейскую речь под кровожадную музыку на фоне. Последнюю злодейскую вещь, которую он с удовольствием совершил после выхода на свободу, так это то, когда он кинул пластиковую бутылку в мусор для стекла (да и то, прежде чем совершить правонарушение, огляделся по сторонам)— ах, какой же сладкий был момент! Было нечто, подобно глотку воздуха после затяжного нырка в море! Подумать только — совершить общественно неодобряемый поступок у всех на виду без шанса получить наказание — ну, мёд ведь! Удовольствие принесло знатно, но сладость была не такой долгой. Постепенно его злодейские замашки превратились в невинные шкодливые действия, а именно: кража маленьких пакетиков с сахаром с места работы. И то по субботам. И то не каждую неделю. Мелкая кража едва смахивала на нечто злодейское, но, тем не менее, злодейскую душу Морро грела уютным теплом. Так он начал подпитывать свою внутреннюю темноту маленькими порциями коварных пакостей и сам не заметил, как всепоглощающее злое темное «Я», в прошлом повелевающее захватить весь мир целиком и полностью или же, на худой конец, испепелить все человечество, превратилось в едва заметную пылинку, прилипшую к пятой точке. Злое и темное «Я» чесалось обычно жуткими ночами в одиночестве под искрами гроз, а иногда сидело и помалкивало.

Прямо как сейчас.

— Вы все очень постарались! — звонко хлопает в ладоши руководительница, привлекая всеобщее внимание. — Давайте перейдем к следующей теме нашего мероприятия! Расскажите, когда и при каких обстоятельствах вы чувствовали вспышку гнева. Нам с вами необходимо не блокировать злость, а наоборот ее переживать! Давайте так же начнем с Морро! Пожалуйста, поделись с нами такой ситуацией! Круг сутулых сидящих в узком кружке вновь перевел свои взгляды на Морро. И с какого такого фига они решили, что он всегда по счету первый? — Давайте, я вам помогу начать! — руководительница курса растягивается в доброжелательной улыбке, когда слышит затянувшуюся неловкую паузу. — Попробуйте так: «я чувствовал злость, когда…». И дальше ваша ситуация! — Я чувствовал злость, когда… — Морро задумывается. По всем его ощущениям данная эмоция, кажется, была единственной используемой в его скудной эмоциональной палитре, за исключением, разве что, раздражения. Нужно постараться вытянуть из воспоминаний самую невинную ситуацию. — На работе один посетитель, который заказал американо на альтернативном молоке, предъявил мне вопрос, цитирую: «С какого такого хуя я не добавил в его кофе сахар». А когда я этому хрену объяснил, что сахар стоит на столешнице и он своими клешнями может добавить в хренов кофе сахар сам, этот сукин сын кинул в меня купюру и сказал, что в этой дыре самое отстойное обслуживание. Хотя следовало бы этот кофе засунуть этому ублюдку в зад, блять. Тирада, высказанная на одном дыхании, прерывается только тогда, когда карандаш в зажатом кулаке Морро трескается в щепки. В помещении вновь настаёт оглушительная тишина. Присутствующие с плохо скрываемым потрясением косятся в сторону деревянных обломков в руке Морро, которые секунду назад служили карандашом. Ну он ведь так прилично начинал с «посетителя», а в итоге закончил нецензурным словом!

Исправляться! В срочном порядке!

— Но, не смотря на все возникшие трудности, кофе был благополучно передан в руки посетителя, после того, как успешно прошла оплата. У меня на этом все. Спасибо. — Весьма… неприятно, — запоздало кивает словам Морро женщина, стараясь не растерять дежурной улыбки на лице. — И как вы пережили злость? — Я нечаянно сломал разделочную доску об столешницу. И столешницу, стоит сказать, тоже сломал. Тоже нечаянно. И блендер немного… — Морро, забывшись, откашливается и продолжает. — Короче говоря, босс вычел из зарплаты. — Это… весьма интересный опыт! Поаплодируйте, ребята, стойкости Морро! — активно хлопает руководительница, пока в помещении стоит гробовая тишина. Сидящие в узком кругу люди, хлопая вместо рук глазами, в этот раз удивления скрывать и не пытались. — Вам, блять, сказали поаплодировать, а не таращить на меня свои моргалы, — в командном тоне гаркает Морро и закусывает язык.

Поздно.

Злодейская сущность снова оказалась выпущенной.

После слов Морро все сидящие, в том числе и руководительница курса, мгновенно захлопали в ладоши. — Ребята, на этой чудесной ноте я предлагаю нам завершить наш сеанс! В качестве домашнего задания будет задача: до конца этой недели попытаться завести новое знакомство с любым человеком! Буду ждать от вас всех минимум одно счастливое фото с вашим приятелем! Хороших вам выходных!

***

..попытаться завести новое знакомство с любым человеком! Буду ждать от вас всех минимум одно счастливое фото…

Фраза руководительницы противным нон-стопом отдавалась в голове Морро всю бессонную ночь, а теперь уже всю половину рабочего дня. Какая напасть — откуда взяться новому знакомому, когда сама аура Морро источает из себя крайнее недружелюбие? После мучительных умозаключений в черноволосой башке было решено одно — попытаться, как минимум, улыбаться при людях. Почему Морро идет на такие жертвы? Все очень просто: чем быстрее пройдешь дебильный курс, тем быстрее избавишься от дебильного курса в своей жизни. Морро эту аксиому уяснил и решил, что стоит хотя бы попытаться сделать вид, что стал обычным безобидным человеком, чтобы в последствии снова не попасть обратно за решетку. А там он сидеть больше не намерен. И зачем же Морро так сильно загоняется? Нужно то всего-лишь одно знакомство и одно фото! Неужели он — в прошлом самый великий злодей и гениальный стратег, управляющий многотысячной армией серпантинов — не сможет выполнить простейшую задачу для няньки из курса? Да ему раз плюнуть! Морро засучивает рукава толстовки, начиная агрессивнее мылить стакан от блендера до такой степени, что та начинает опасно поскрипывать в руках: он не какой-то там беспомощный слабак, который не сможет элементарно завести беседу с человеком. Мыслительный процесс приводит его к воспоминаниям о его великих, совершаемых в прошлом, махинациях. За секунду до того, как Морро был готов зайтись в злобном смехе, в помещении раздается звон колокольчика, оповещающий о новом посетителе. Рот в мгновение ока захлопывается. Верно, он все еще на работе. Не стоит расслабляться. — Добрый день! — посетителем оказалась невысокая девчонка. Последняя с интересом осматривается в абсолютно пустой кофейне (за исключением присутствия самого Морро) и прыгающей походкой направляется к кассе так, что два причудливых блондинистых хвостика болтаются то направо, то налево. На ней мешковатый полосатый разноцветный свитер, короткая клетчатая юбка и рюкзак в виде акулы сзади. Образ завершают две разные резинки на блондинистых хвостах: справа — желтый, слева — ядерно-оранжевый. Разноцветное недоразумение останавливается аккурат у кассы так, что Морро, сидя за кассой, видит лишь ее белокурую макушку. Он чуть наклоняется над аппаратом, чтобы увидеть лицо клиента. И бывают же на свете столь чудаковатые люди… — Здравствуйте, — приветствует Морро, с трудом отрывая взгляд от рюкзака акулы за ее спиной, и, запоздало вспомнив о надобности улыбнуться, пытается состроить на своем лице дружелюбную улыбку. — Вам плохо…? — девчонка склоняет голову, обеспокоено смотря на него во все глаза. — Не беспокойтесь, у моей бабушки тоже был паралич лицевого нерва, но она выздоровела! И вы тоже выздоровеете! Морро хлопает глазами, понимая, что его изящную дружелюбную улыбку только что назвали параличем лицевого нерва! Да как она вообще посмела? Если бы не ее нелепый акулий рюкзак (да и в целом дурацкий вид), он бы может и улыбнулся поприличнее! — Что будете заказывать? — Морро прочищает горло, больше не пытаясь растягиваться в фальшивой улыбке. Первый блин всегда комом. Даже у гениальных злодеев. — Хм.. чего бы такого взять… — девчонка вскидывает голову в табло с меню, состроив на лице эмоцию активного мыслительного процесса. — Знаете, хочу чего-то вкусного типа сырного рафа.. может порекомендуете что-нибудь? — Могу порекомендовать сырный раф, — невозмутимо отвечает Морро. — Нет-нет, хочу что-нибудь новенькое! Что-то типа со вкусом бабл-гама! — Тогда могу порекомендовать раф со вкусом бабл-гама, — все в такой же невозмутимой манере продолжает Морро. — Ну, не-е-ет, хочется чего-нибудь необычного. Ох, как трудно!! — тяжко вздыхает девчонка и Морро заключает про себя, что у нее однозначно не все дома. — Что у вас чаще всего берут? Остатки терпения — хотелось бы сказать, но вместо этого Морро, сохраняя все свое хваленое самообладание, выдает: — Латте. — Ну… он мне не особо нравится… — канючит девчонка и вновь внимательно вглядывается в меню, словно своим недоверчивым прищуром могла бы увидеть секретную строку в меню с ультра-секретным новым напитком. — Тогда давайте раф с… Или может все-таки взять бабл-гам? — Вы сейчас у меня спрашиваете? — со всем имеющимся скепсисом вскидывает бровь Морро. — Но и сырный тоже хочется… — продолжает размышлять вслух девчонка, совсем не подозревая, что своими размышлениями доводит Морро до белого каления. — Почему так сложно? Даже не знаю что выбрать! Ну блин… Девчонка с еще большим прищуром вглядывается в табло с меню. Интересно, что же все-таки выиграет в этой гонке: сыр или бабл-гам? — Все, решила! Банановый раф! — внезапно выдает девчонка, а Морро думает, что в этот момент у него точно дернулся глаз. Она сейчас выбирала между двумя совершенно противоположными вкусами и выбрала совсем другое. И как только она могла все эти три вкуса уместить в одну категорию выбора?! Где вообще находится сыр, бабл-гам и банан! В совершенно трех противоположных плоскостях в разных Вселенных! Уму не постижимо… — Ожидание займет десять-пятнадцать минут, — сквозь зубы выдает Морро, пытаясь напоследок состроить улыбку. — Оплата картой или наличными? — Картой! — радостно выдает девчонка и сразу после того, как Морро уже кликает соответствующую кнопку на кассе, выдает: — Ой, наличными! Я карту забыла! В ответ следует сначала полный раздражения и ненависти вздох, прежде чем Морро достигает состояния, в котором бы мог без опасности для себя и окружающих вернуться в рабочую задачу: — С вас три бакса.

***

Ужасно утомительный день (впрочем, как и все остальные дни в рабочем календаре Морро) завершился с закрытием треклятой кофейни. Не считая клинического дебила, который спорил с Морро на предмет лактозы в соевом молоке в своем фраппе, который, стоит сказать, делал лично Морро, этот день был не таким уж и плохим. Ну и еще не считая разноцветного недоразумения с акулим рюкзаком.

Брр…

Морро, у которого кислая мина круглогодично, состроил мину еще кислее. И почему в мире так много раздражающих людей? И, по его наблюдениям, все они (раздражающие люди) с какого-то хера окружали исключительно его одного. С неба сорвалась первая капля воды и, стоило подумать Морро, что нужно пойти быстрее, начался проливной ливень. Люди вокруг спешат укрыться в ларьках или на остановках и только один Морро остается на улице под дождем. Ну и похуй — думается Морро, пока тот промокал до нитки — самое главное дойти до дома и… Мысль прервалась, когда в кармане джинс завибрировал телефон. Парень лениво выуживает смартфон и вскидывает бровь от удивления. Ему звонит арендодатель. Вообще этот старый упырь звонил ему очень редко, за что арендатор (в лице Морро) был очень этому рад. Какое обстоятельство побудило упыря совершить поздний звонок сегодня — тот еще вопрос. Который Морро совершенно не хочется решать. — Слушаю… — трубка все-таки оказывается снята. — Какого черта так долго! — ядовитый крик деда проносится из трубки точно гром среди ясного неба. Морро сдерживается от едкого комментария в ответ и закатывает глаза. И если даже этот хрен звонил не часто, то у хрена по-прежнему оставался хреновый характер. — Я звоню тебе по очень важному делу. С завтрашнего дня ты будешь делить квартиру с сожителем. — Чего? — едва не захлебывается негодованием Морро. — Мы так не договаривались. — …и возражения не принимаются. — Тогда уменьшай арендную плату, умник, — фыркает Морро и ежится от свинячего визга в трубке: — Куда еще меньше, засранец! Да на эти хреновы гроши, которые ты мне платишь, с трудом хватит на обед в приличном ресторане! — Так хавай дома, а не в приличном ресторане, аристократ блять, — шипит про себя парень, заворачивая за угол по короткому пути домой. Ветер начал усиливаться. — С завтрашнего дня жди жильца. И арендная плата такая же. Ты услышал меня?! — визжит в трубку дед, вынуждая Морро вновь скривится. Парень бросает спешное «да» и с нецензурной бранью бросает трубку. Остается пару кварталов до теплого дома. А у Морро — пару нервных клеток до полного нервного срыва. Сожитель значит. С завтрашнего дня убогую квартиру в двадцать пять квадратных метров придется делить с новым жильцом! Учитывая то, что двадцать пять поровну не делится, то Морро заранее предчувствует скорый пиздец. Он с психу пинает камешек на тротуаре, наблюдая как тот в своем недолгом полете сталкивается с кирпичной стеной заброшки. А ведь дед хорошо устроился! За эту Богом забытую дыру старый хрен будет получать двойную оплату, пока Морро будет, не покладая рук, пахать на чертовых подработках! Нет, так не пойдет. Морро останавливается, не замечая, как грозно выглядит со стороны. Тонкий черный плащ теперь уже мокрый насквозь, а пронизывающий ветер смахивает капюшон с его головы, обнажая чернильные влажные волосы. Нет-нет, так точно не пойдет. Из раза в раз в голове всплывает лишь один единственный выход из сложившейся ситуации — пойти к деду и снести его башку нахрен. Морро прокусывает губы до первых капель крови, пока дождь бьет его по макушке. Как ни крути, мысли об этом упыре неумолимо тянут его к греху. Он не хочет из-за него вновь оказаться за решеткой, в конце концов, он выходил на свободу не для того, чтобы снова сесть почем зря! Должен быть метод безобиднее: без убийств и прочих прелестей. Язык во рту проверяет по обе стороны острые клыки — привычка осталась еще с тех пор, как он проворачивал свои кровожадные махинации. Морро расплывается в хищном оскале, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться в злобный смех. Все очень просто. Он выживет нового жильца из своего дома. Сделает так, что у нового соседа пятки сверкать будут. Уж он то знает, как это делать.

***

Морро сидит на кухне в тусклом, временами мигающем освещении и, игнорируя назойливую муху, смотрит в гущу остывшего горького кофе. Мокрый плащ и остальные вещи бесхозно скинуты на пол, на котором образовывалась небольшая серая лужа. Выпроводить будущего соседа становится уже не просто желанием, а целью номер один. Морро совершенно точно не будет терпеть человека рядом, а если так подвернется, то и вообще может одной темной ночью его задушить. Морро лохматит смоляные волосы и вновь смотрит на свое искаженное отражение в треснутой кружке с кофе. Может тараканов по дому пустить? Или змей? А может ограничиться лишь свинским поведением? Его мысли бы однозначно привели его к еще одной идее, если бы не уведомление на телефоне. Пришел счет за абонентскую плату. Морро, фыркнув, выкидывает телефон на рядом стоящий табурет и продолжает гипнотизировать кофе. Если честно, от него уже тошнит — на работе кофе, да и дома кофе. Проблема лишь в том, что этот напиток единственная причина того, почему Морро после четырехчасового беспокойного сна все еще функционирует. Верно, нужно поспать. До следующей смены в магазине, где он подрабатывал кладовщиком, осталось всего лишь шесть часов. Морро, хрустя суставами, встает с насиженного табурета и, вылив совершенно безвкусный кофе в желтую раковину (которую следовало ему помыть еще месяц назад), ковыляет в сторону незаправленной кровати. Телефон, как обычно, ставится на зарядник, будильник заведен на пять тридцать (обычно роскошество в виде сна в тридцать минут Морро позволял себе в случаях невыносимого эмоционального истощения). Морро плюхается на кровать и запоздало вспоминает, что в коридоре валяются мокрые вещи. Блять.

Ай, похуй.

Морро переворачивается на другой бок, собираясь провалиться в недолгий сон. Мельтешащая мысль «и в чем же он пойдет завтра на работу» в черепной коробке, дает кристалически ясно понять, что, на самом деле, ему не было похуй. Морро переворачивается на спину, шумно вздыхая. Нахрен сдалась ему эта излишняя педантичность. Когда Морро мысленно ставит себе условие встать с кровати на счет три, на второй же секунде проносится в квартире звонок в дверь. Морро замирает в кровати статуей, думая, что ему послышалось. Через пару секунд вновь слышится дверной звонок. Походу, дверью ошиблись. Морро повторно переворачивается на бок, пытаясь воедино собрать остатки сна, которые в нем присутствовали, и с ужасом понимает, что долбиться в дверь ему будут долго и громко. Остатки сна медленно трансформировались в остатки терпения. И, когда последняя крупица вдребезги разбилась о черепную коробку при еще одном нервирующем звоне со стороны коридора, Морро встает с кровати. Был бы у него сейчас топор — с радостью бы им воспользовался. Морро медленно идет в сторону входной двери и, когда интервал тишины между раздражающим звоном составлял всего секунду, он с бешенным психом распахивает входную дверь, чтобы от души накричать. Однако крик застревает в горле, когда Морро видит кто перед ним стоит. Некто в разноцветном свитере, в объемном цветном пуховике с шерстяным ядрено-розовым шарфом. И с акулим рюкзаком наперевес. — О, вы же тот самый кофейщик из кофейни! — девчонка изображает на лице яркое удивление. — Бариста, — сквозь зубы выговаривает Морро, вконец не понимая, что происходит. — Ты время видела, блять?! Культяпку свою со звонка убрала и вылетела отсюда нахрен, пока я тебе по хорошему говорю. — Культяпку? — девчонка прыскает со смеху, берясь за живот, пока Морро крайне недобро наблюдал за ее смехом. — Вы такой забавный! Сто лет не слышала, чтобы так выражались! — сквозь смех выговаривает та. Когда Морро понимает, что приступ истерического смеха будет продолжаться у нее еще долго, то захлопывает дверь. Дебилка. Надо было захлопывать дверь сразу, как он увидел обдолбанный акулий рюкзак. В дверь снова настойчиво звонят и Морро, со всей решимостью, вновь распахивает дверь, чтобы накричать: — Дубль номер два, — девчонка улыбчиво протягивает руку, прежде чем Морро открывает рот. — Меня зовут Тиша Даффи Мурр, по папе Даффи, по маме Мурр из Дублина! Я ваша новая сожительница! Приятно познакомиться, мистер…э… — Морро.. — недоуменно выдает тот, хлопая глазами. Девчонка кивает, как бы намекая на наличие фамилии. — Просто Морро. — Приятно познакомиться, мистер просто Морро! Не поможешь мне с чемоданом? — Нет, — грубо отрезает тот. — Мне сказали, что ты приедешь только завтра. Вот и заедешь не раньше завтрашнего дня. — Какой ты бука! — чуть ли не топает ногой Тиша. — Тут такая ситуация приключилась! Сначала рейс задержали, потом возобновили, но я успела купить билет на другой рейс, но потом я его отменила и вылетела тем самолетом, а он прилетел раньше назначенного времени, а еще трансфер… — Заезд завтра, — Морро обрывает бесконечный поток слов, собираясь захлопнуть дверь. — Свободна. — Стоять! — Тиша успевает вставить носок ботинка в проем, с надеждой заглядывая в глаза Морро. — Неужели после шести часов полета я должна остаться в подъезде?! Будь ты человеком! — Ногу убрала, пока я тебе ее не сломал, — шипит Морро и ему даже удается оттолкнуть девчонку, чтобы захлопнуть дверь. — Если впустишь сейчас, я заплачу твою долю арендной платы на один месяц! — кричит из последних сил Тиша и Морро останавливается, щурясь. — На два месяца. — Эй, ты не охренел?! — подскакивает девчонка, однако перепалка прерывается: Морро в следующую же секунду захлопывает дверь. — Ладно, на два месяца! — кричит Тиша, продолжая колотить дверь. — Морро, пусти, мне ведь даже пойти некуда! Будь ты человеком! После некоторой паузы, за которую девушка набирается кислорода и сил, дверной замок щелкает. Сама же дверь со скрипом приоткрывается. Она с надеждой вглядывается в узкую щель. — Проходи, — небрежно бросает Морро, едва сдерживаясь от ругательств. Тиша, не веря собственной радости, раскрывает дверь шире и проходит в дом. — А окна здесь смотрят на юг или север? — интересуется девушка, осматриваясь, и, кинув свою увесистую сумку на пол, уверенно проходит внутрь. Морро косится в ее сторону и хочет уже в самой выразительной форме воскликнуть «какая нахрен разница?», однако вовремя прикусывает язык. — Что даст тебе эта информация? — фыркает тот и девушка, развернувшись на пятках к нему, тычет в него указательным наманикюренным в ярко-пурпурный цвет пальцем: — Ну как что? Если окна смотрят на юг, то сторона солнечная, а если на север, то нет. А так как я больше люблю солнечную сторону, то хотела бы южную комнату! — завершает свою речь девчонка и строит щеначьи глаза. — Можно ведь? — Южная комната только в южном Монако. А ты занимаешь пустующую комнату на той стороне, которая мною не занята, поняла? — бросает Морро и, пару раз хрустнув шеей, приближается к замеревшей девушке. — И давай заранее обозначим правила. Тиша, верно? — Да! — энергично кивает та. — Так вот, запомни, — цедит сквозь зубы Морро так, что мрачность вокруг мигом густеет. — Мои вещи ни в коем случае не трогать. Меня не беспокоить, особенно по утрам и особенно по утрам по выходным. Громко не есть, не говорить, не смеяться. Ты сидишь в своей комнате и не высовываешься. Твой маршрут должен включать лишь твою комнату, коридор, туалет и кухню… — То есть всю квартиру целиком, не считая твоей комнаты? — хлопает глазами Тиша и, почуяв усиливавшуюся убийственную ауру нового соседа, прикусывает язык. — Все молчу… — И если ты хоть на секунду своего пребывания здесь хоть как то мне помешаешь — обещаю, я выпру тебя к чертовой матери на улицу. Через самое южное окно в этой жилплощади, — мрачно завершает инструктаж Морро. — Я ясно изъясняюсь? Он отчетливо видит, как девчонке требуется нервно сглотнуть, прежде чем расплыться в дурацкой улыбке: — Без проблем! — в шуточной манере отдает честь Тиша и, совершенно по-солдатски развернувшись на сто двадцать градусов, задорно убегает куда-то в сторону кухни. Морро, борясь с приступом глазного нервного тика, остается стоять на месте. На всю зловещую тираду, которая бы мгновенно вогнала в тихий ужас армию с численностью в сотню тысяч серпантинов, эта девчонка даже не повела и бровью! Как он, имея за спиной солидный злодейский стаж, не смог ее напугать? — А есть что похрумкать? — кричит Тиша со стороны кухни и Морро отчетливо слышит звук открывающейся дверцы холодильника.

Она точно чокнутая на голову.

Иного быть не может.