Звёзды

Где-то вдалеке шумели двигатели машин. Резина стералась об асфальт, наверняка вызывая клубы едкого дыма, от которого хотелось чихать. Но здесь, на стоянке, была тишина. Все люди, приехавшие сюда, сейчас были там. Смотрели на машины, делали ставки, смеялись. Цзян Чен поправил кожанку, передергивая плечами. Вэй Ин с Ванцзы спорили уже в который раз, и он, если честно, совершенно не хотел кидать монетку, гадая. Эти двое всегда выигрывали как-то совершенно по случаю, приходя к финишу первыми, практически вровень. Только стоп-кадр мог обозначить победителя. Ещё порой выигрывал... второй Лань. Вечно улыбчивый, слишком занятой для таких вот развлечений. У Ваньиня сегодня настроения не было, и он приехал сюда исключительно ради этого вечно довольного ублюдка, который, несмотря на обещания, так и не появился. Парень завернул за здание и обошёл чей-то громадный припаркованный джип, подходя к своему мотоциклу. Лучше бы он сегодня выспался, в самом-то деле. Внезапно кто-то совершенно ласково обхватил его за талию, прижимая к себе. Ваньинь практически готов был с руганью вырываться, когда ухо обожгло горячим дыханием: -- А-Чен, рад видеть, -- Наглый вторженец опустил на открытую шею парня лёгкий поцелуй, и Цзян Чен почувствовал, как всё накопившееся раздражение медленно отступает. Всё ещё возмущённо, пытаясь показать своё недовольство чужим опозданием, он всё же попытался вырваться, уходя от объятий: -- Ты обещал, что приедешь на начало, а по итогу я уже два часа здесь торчу и собирался уезжать. Сичень его отпускать не хотел. Пробормотал в шею, утыкаясь носом: -- Дела компании. Дядя попросил его подменить, и я не смог отказаться. Цзян Чен сжал его руки пальцами и фыркнул: -- Как жаль. А я смог отказаться от дополнительных часов сна. Видимо, мои приоритеты неверные. Лань смиренно вздохнул и резко развернул Ваньиня лицом к себе, заставляя уткнуться задом в мотоцикл: -- Но я всё же приехал, хотя мог тебя уже не встретить. Ваньинь открыл рот, собираясь что-то ответить, но Сичень окинул его губы таким взглядом, что все слова застряли где-то глубоко в горле. А затем Лань, с жадным вздохом, впился в его губы, заставляя Цзян Чена довольно застонать. Ладно, он признается, ждал этого. Сичень перехватывал его вздохи, прихватывал губы зубами, оттягивал, вжимал всем телом в мотоцикл, и Цзян Чен, обхвативший его шею руками, лишь хрипло вздыхал. А потом Лань, уперевшись руками в мотоцикл, снова прижался к нему, с тихим рыком запуская язык в его рот. И Цзян Чен слишком хорошо почувствовав чужой стояк, прижимающийся к нему, едва слышно застонал, приглушённый чужим ртом. Запустил ладонь в мягкие волосы, упиваясь тем, как умопомрачительно хорошо Сичень практически вылизывает его своим горячим языком. Лань же, в каком-то исступлении, резко подхватил его под бёдра, усаживая на мотоцикл, и толкнулся бёдрами. У Ваньянь аж звезды перед глазами на несколько секунд пролетели. Он, хрипло дыша, попытался отстраниться от чужого рта, но стоило небольшому пространству образоваться между их губами, как Сичень снова сократил расстояние, захватывая мягкую плоть в плен. Цзян Чен надрывно застонал, ощущая, как собственный член болезненно упирается в ширинку джинс. О боги. Наконец, с трудом оторвавшись, он, дыша неровными порывами, забормотал: -- Ты... на машине? Пойдём... мы можем... Сичень замотал головой и внезапно его пальцы скользнули к пряжке ремня Ваньиня: -- Нет, не хочу... идти... Цзян Чен почувствовал, как краснеют уши: -- Это же парковка... тут люди... Лань фыркнул ему куда-то в шею, кусая, и расстегнул ремень, звонко щелкая молнией: -- Не вижу ни одного. Сжал член Цзян Чена сквозь ткань белья, и Ваньинь, закинув голову, хрипло застонал, щуря глаза. Все возмущения враз потухли. Сичень начал стягивать с него джинсы, и он, в ответ, ухватился за его светлые брюки пальцами, пытаясь расстегнуть какие-то мудреные кожаные ремешки. Порой он ненавидел неясную дорогую одежду, которую Лань себе покупал, потому что практически все элементы гардероба у него снимались с такой же сложностью, как и управление Боингом. Он наконец расстегнул брюки, мысленно усмехаясь, потому что Боингом Сичень управлять умел. Цзян Чен, обходя бельё стороной, сжал горячий, крепкий член Сиченя рукой, слыша хриплый стон, и сглотнул от неясной потребности взять его в рот. В этот момент Лань, сжавший его ягодицы, скользнул ладонями к колечку мышц и удивлённо вздохнул, чувствуя скользкую влагу, принимающую его длинные пальцы без какого-либо сопротивления. Парень на этот звук смущённо уткнулся носом в чужой пиджак и пробормотал: -- Я сюда ехал не только на звезды любоваться. Сичень игриво фыркнул, раздвигая пальцы, заставляя Ваньиня тихо вздохнуть: -- Я очень постараюсь, чтобы сегодня ты увидел звезды даже с закрытыми глазами. Цзян Чен не успел придумать, что ответить, потому что его, опять подхватывая, развернули, буквально перегибая через собственный мотоцикл. Он поперхнулся воздухом от мимолетного возмущения, а затем ещё раз, чувствуя, как головка чужого члена утыкается ему в задницу. Возбуждение стрельнуло в низу живота острой стрелой. Боги, его собирались выебать, перегнув через мотоцикл. От одной только мысли, в принципе, уже можно было кончить. В этот момент Сичень, видимо, достаточно наглядевшись на вид перед собой, наконец мягко толкнулся. Цзян Чен, у которого ничего не было уже неделю, зажмурился и тихо выдохнул от довольства. Ну наконец-то. Он, наверное, никакими словами не смог бы передать ощущения, когда член полностью заполнил его. Лань прижался ближе, крепко удерживая его бёдра, и на пробу толкнулся. Мотоцикл под ними даже не пошатнулся, заставляя Ваньиня, сквозь скользящий жар, возгордиться подножкой, установленной буквально несколько дней назад. Сичень что-то довольно пробормотал себе под нос, и парень, услышав в этом отголоски чего-то ласкового, смущённо поджал губы, щурясь от медленных, пока что слишком ласковых толчков. Собственный член прижимался к обитому кожей сиденью, и он подумал, что ещё несколько дней не сможет ездить без задних мыслей. Толчки начали становиться всё более крепкими, и спустя пару минут Лань наконец нашёл нужное направление, попадая по комку нервов. Цзян Чен приглушенно застонал и вцепился пальцами куда-то в холодное железо. Теперь каждый последующий толчок сопровождался яркой вспышкой наслаждения, и Ваньинь всё же позволил себе еле слышно, хрипло постанывать, неспособный просто справиться с ощущением прохладного воздуха и горячего мужчины на нём. Сичень, сильнее сжимая мягкую кожу под своими пальцами, начал теперь уже откровенно втрахивать Цзян Чена в мотоцикл, и парень тихо заскулил, чувствуя, как поджимаются пальцы на ногах. Где-то вдалеке раздался особо сильный визг покрышек, и ясная мысль о том, что они находятся посреди просматриваемой парковки, так сильно взбудоражила его тело, что он буквально в этот же момент, с чересчур громким стоном, кончил, сжимаясь. Лань сзади застонал вместе с ним, и его стальная хватка усилилась, наверняка оставляя синяки на бледных бёдрах. Чувствуя, как его заполняет тёплое семя, Цзян Чен устало вздохнул, окончательно обессилев на мотоцикле. Перед глазами действительно плясали звёздочки. Сичень, навалившись сзади, с удовлетворенным вздохом поцеловал его шею, бормоча: -- Знаешь, если бы ты согласился наконец переехать ко мне, то количество экстремальных мест для любви значительно снизилось бы. Цзян Чен нахмурился, лениво рассматривая полированное железо: -- Твоего дядю хватит инфаркт от такого события. Лань приподнялся, помогая парню встать, несмотря на его протестующее мычание. Усмехнулся: -- Он прибедняется. После того, как он пережил мой угон самолёта — ему больше ничего не страшно. Ваньинь непослушными пальцами застегнул джинсы, пытаясь теперь управиться с пряжкой ремня: -- Увидит Ванцзы на мотоцикле, да с татуированным А-Ином — точно поседеет. Сичень одухотворенно хлопнул в ладоши, уже справившись с собственными брюками: -- Конечно! Нужно познакомить Вэй Ина с дядей и сразу после этого сообщить о наших отношениях! Тогда он будет так отвлечëн, что не обратит на нас большого внимания. Цзян Чен вздохнул тяжело: -- Ты совсем его не жалеешь, да? Со стороны гоночной трассы раздались радостные вопли. Лань усмехнулся: -- Вон, и как раз гонка закончилась. Пошли, заберём наших братьев, Не Хуайсана и... -- Он-то тут причём? -- Друг семьи! И, если что, даст нам временное жилище! -- ...у тебя три квартиры в городе... -- ...А ещё он учится на адвоката, я думаю, ему полезно научиться разнимать престарелых дяденек и молодых любовников их любимых детей! -- ...ты что, думаешь я с ним подерусь?! -- Вэй Ин. -- О... в этом... есть смысл. -- Цзян Чен почесал щëку и кивнул, словно что-то решив: -- Пошли, заберём их. -- И Не Хуайсана? -- И его. ㅤ