Одинокая звезда

***

На следующее утро я проснулся с тем же ощущением тяжести, которое не отпускало меня уже несколько дней. Казалось, что что-то холодное и вязкое осело в груди, заполняя всё пространство. Небо за окном давило серыми облаками, грозящими пролиться дождем, и в этом глухом мраке я нашел отражение своего внутреннего состояния. Сквозь мутное стекло я видел, как улицы были полны людей, торопившихся по своим делам, будто механизмы, не замечающие ничего вокруг. Каждый их шаг, каждая тень казались отдалёнными и ненастоящими, словно я наблюдал за всем через толстое стекло аквариума. Я заставил себя подняться с кровати, ощутив, как ноги утопают в прохладном деревянном полу. Медленно подойдя к окну, я вцепился в подоконник, чтобы удержаться на ногах, и всмотрелся в мельтешение прохожих, чьи лица были тусклыми, блеклыми, лишенными эмоций. Они продолжали идти, не зная о моих внутренних бурях, не замечая моего молчаливого крика о помощи. Скрип половиц вывел меня из застоя. С натужным вздохом, словно готовясь к бою, я направился на кухню, где воздух был пропитан теплом и ароматом свежей выпечки. Бабушка стояла у плиты, её лицо было отмечено тонкими морщинами, которые выдавали годы забот и тревог. Но когда она заметила меня, её глаза засияли мягким, успокаивающим светом. — Доброе утро, дорогой. Как ты? — её голос был напоён теплом, но едва заметная дрожь выдала беспокойство. Она старалась выглядеть бодрой, но я знал, что её тревога не давала ей покоя всю ночь. Я ответил ей невесёлой улыбкой и без слов сел за стол. Передо мной стояла тарелка с пирожками, из которых ещё поднимался лёгкий пар. Их сладковатый, успокаивающий аромат был сродни детским воспоминаниям, когда всё казалось проще. На мгновение я закрыл глаза и сделал глубокий вдох, позволив себе забыться хотя бы на секунду. Но тепло от еды быстро растаяло, уступив место внутренней пустоте. — Соран ушла на занятия, а я решила приготовить что-то вкусное для тебя, — добавила бабушка с натянутой улыбкой, перекладывая пирожки в мою тарелку. Я кивнул и протянул руку за одним из них, стараясь не думать о том, как слова "забота" и "уют" теряют для меня смысл. — Бабушка, не переживай за меня. Я справлюсь, — слова вышли слабее, чем я хотел, словно сама мысль была обречена на провал. Я пытался звучать убедительно, но её глубокий вздох сказал больше, чем она могла бы выразить словами. Она не верила, и я знал, что мои слова были лишь пустым эхом попыток обмана. Закончив завтрак, я почувствовал себя ещё более беспокойно. Не найдя себе места, я решил выйти на улицу, надеясь, что холодный воздух прояснит мои мысли и принесет хоть немного облегчения. Я шёл вдоль знакомых улиц, мимо людей, которые то и дело бросали на меня короткие взгляды, каждый из которых казался осуждающим. Сердце колотилось с каждым шагом, ощущая, как нарастающее напряжение сжимает грудь. Когда я наконец подошёл к парку, где часто собирались с друзьями, то увидел знакомые фигуры: Юнги, Тэхёна и Чимина. Они стояли у скамейки, поглощённые каким-то напряжённым разговором. Как только мои шаги нарушили тишину, они обернулись и замерли, их взгляды встретились с моими, отражая что-то неуловимо тревожное. Тэхён первым нарушил молчание, его взгляд был полон тревоги и беспокойства, отражая эмоции, которые я пытался скрыть под маской спокойствия. — Чонгук, ты как? — спросил он с мягкой настойчивостью, его голос был искренним, но в нём звучала нотка опасения, как будто он заранее знал ответ. Я попытался выдавить улыбку, но мышцы лица казались слишком натянутыми, будто откажись они подчиняться. — Нормально. Просто гуляю, — ответил я. Но в моей груди бушевал ураган: боль, смешанная с усталостью и остатками отчаяния. Юнги, стоявший рядом с серьёзным выражением на лице, скрестил руки на груди, и в его тёмных глазах мелькнуло что-то глубокое, как бездна. — Мы пытались что-то разузнать, — тихо, но твёрдо сказал он. — Пока безуспешно. Но это не значит, что мы оставим это дело. Его слова отразились эхом во мне. Казалось, он говорил больше, чем просто о нашем поиске — это было о нас, о нашей борьбе, о желании защитить друг друга. Но прежде чем я успел обдумать его слова, Чимин шагнул вперед. Его обычная улыбка, которая всегда была так заразительна, сейчас исчезла, оставив только напряжённые черты. — Проблема в том, что они слишком сильны. У нас нет связей, которые могли бы нам помочь, — добавил он с горечью, сжимая кулаки. Его голос пронзил меня насквозь, заставив холодок пробежать по позвоночнику. — Но это не значит, что мы сдадимся, — закончил он, и его глаза вспыхнули решимостью. Слова Чимина нашли отклик в моей душе, смешавшись с призраками страхов. Я перевёл взгляд на своих друзей, которые стояли рядом, готовые принять бой, готовые поддержать меня даже тогда, когда я сам уже не верил в победу. — А что если… — начал я, но голос подвёл меня, и я сглотнул, пытаясь подавить дрожь в груди. — А что если мы попробуем обратиться к тем, кто знает их изнутри? Может, кто-то сможет нам помочь добраться до правды? Юнги взглянул на меня с одобрением, но тут же нахмурился. — Мы уже думали об этом, Чонгук, — он медленно кивнул, словно подтверждая важность идеи. — Но рисковать вами я не готов. Мы должны быть осторожны. Всё во мне сжалось от его слов. Его забота была щитом, который я ощущал на себе каждую секунду. Я опустил взгляд, стараясь унять нахлынувшие эмоции. Я понимал, что они готовы на всё ради меня, но страх за их безопасность бил ещё больнее. Согласившись с ним, я вздохнул и взглянул на своих друзей. Я знал, что они готовы пойти на край света ради меня. Но с другой стороны, мне было страшно. Я не мог позволить им оказаться в такой же ловушке, как и я. В этот момент я почувствовал, что не имею права сдаваться. Все эти дни я лишь убегал от страха, но пришло время действовать. Мы все собрались, как одна команда, и мы обязаны были найти правду, даже если это будет опасно. Но стоило мне сделать шаг вперёд, как в голове всплыло его имя. Где Кей? Я снова ощутил ту холодную пустоту, которая не давала мне покоя. Надеялся, что он всё ещё где-то рядом, наблюдая, готовый прийти на помощь, когда это будет необходимо. Но в то же время, беспокойство только усиливалось: может, его тоже затянула эта бездна? Мы продолжили разговор, но напряжённая атмосфера накалялась. Я чувствовал, как за спиной нарастает какое-то недовольство, но не придавал этому значения. Однако, как только мы вышли из парка, я услышал шёпот за спиной. — Эй, это же Чонгук! Тот самый, которого все обсуждают! — выкрикнул кто-то, и смех пронзил воздух, отсекая его, как острый нож. Моё сердце оборвалось, грудь наполнилась глухим стуком. Я повернулся на звук, встретив жёсткие, колючие взгляды группы незнакомых лиц. Они смотрели на меня так, словно я был виновником всех бед, и в их глазах горела ненависть, которая не требовала объяснений. — Смотрите, кто здесь, наш «герой», — продолжал один из них с насмешкой. — Каково тебе быть позором общества, Чонгук? Гнев и отчаяние смешались в моей душе. Я хотел что-то ответить, но слова застряли в горле, превращаясь в комок боли. В этот момент Юнги сделал шаг вперед, его взгляд превратился в ледяной щит, который встал между мной и толпой. Он поднял руку, и тишина ударила как молния. — Хватит, — его голос прозвучал твёрдо, как удар колокола. — Убирайтесь, здесь вам нечего ловить. - Что, боишься, что правда о твоём друге выйдет наружу? — насмехался кто-то из толпы. Я видел, как Тэхён и Чимин подошли ближе, готовые встать на защиту. Все они были готовы принять удар за меня, и это ощущение было одновременно трогательным и подавляющим. Тэхён и Чимин, которые до этого держались на расстоянии, шагнули ближе, их взгляды стали зловещими предупреждениями. Мой взгляд перескочил с одного лица на другое, и я понял: они готовы были стоять за меня, несмотря ни на что. Их защита была настолько бескорыстной, что комок в горле разросся до невыносимых размеров. — Уходите, пока можете, — повторил Юнги, и его слова прозвучали как приказ, наполненный силой, которой невозможно было ослушаться. Но, несмотря на это, толпа не собиралась отступать. Наоборот, они начали двигаться вперед, готовые бросить вызов. - С чего это ты нам приказываешь? У самого скорее всего не все чисто? — выкрикнул один из агрессивных. Юнги не сдвинулся с места, но его глаза вспыхнули с такой яростью, что казалось, будто он готов поджечь всё вокруг одним лишь взглядом. Он сложил руки на груди, губы растянулись в саркастичной ухмылке. — О, какие у нас смельчаки! — его голос был полон яда, колючий, словно ледяные осколки. — Решили, что поймали свою минуту славы? Вперёд, говорите, что ещё заготовили? Или вам нужны сценаристы? Может, кто-то из вас наконец выучил пару слов длиннее двух слогов? Толпа зашумела, переглядываясь. Я видел, как на лицах насмешников промелькнула растерянность. Они явно не ожидали, что встретят не молчаливую жертву, а человека, способного словесно разорвать их на части. Юнги с презрением вскинул подбородок и прищурился. — Что, всё? — продолжал он, не давая им опомниться. — Ах, какой ужас, неужели вашим умам этого хватило? Или кто-то всё-таки выучил больше, чем пару угроз на задворках школы? В толпе зашевелились, кто-то отвёл взгляд, но один из парней сделал шаг вперёд, пытаясь сохранить лицо. — Ты много говоришь для того, кто водится с преступником. — процедил он сквозь зубы. Юнги лишь хмыкнул, глаза блеснули холодным светом. — Конечно, мило слышать от того, кто прячется за спинами друзей. Может, сам рискнёшь что-то сделать? Или всё-таки проще кидать слова, когда на кону стоит пустое эго? Я стоял рядом, чувствуя, как каждый его словесный удар рикошетил во мне. Хотелось и дальше наблюдать, как Юнги искусно и остро унижает их, превращая их попытки нападок в фарс, но я знал, что нужно остановиться. Тэхён и Чимин уже напряглись, готовые в любой момент вмешаться. — Юнги, пожалуйста, достаточно, — я прошептал, схватив его за локоть. Он обернулся ко мне, его глаза, ещё недавно колючие, на миг смягчились, но остались твёрдыми. — Чонгук, мы не обязаны терпеть это, — его голос был всё ещё полон острых углов, но я почувствовал в нём заботу. Он говорил так, чтобы они слышали, но уже сдерживал пламя. — Знаю, — я ответил, сжимая его локоть чуть сильнее. — Но давай уйдём. Это не они нас остановили, а мы сами выбрали уйти. Он сжал губы в тонкую линию, но кивнул, медленно отпуская напряжение. Мы начали отходить, и я услышал, как насмешки затихли. Слова Юнги оставили их растерянными и слабыми. Мы же уходили, чувствуя, что даже в такой ситуации мы победили. Мы молча шли по улице, каждый шаг отдавался эхом в моих ушах. Волнение спадало, но на его место приходила усталость. Юнги шёл рядом, его плечи были напряжены, а взгляд мрачен. Я знал, что он всё ещё кипит от негодования, готовый броситься обратно и разорвать каждого, кто осмелился поднять на нас голос. Тэхён и Чимин двигались чуть позади, обмениваясь беспокойными взглядами. В их молчании чувствовалась поддержка. Одна лишь мысль о том, что они были рядом, согревала меня, несмотря на пронизывающий ветер. Когда мы добрались до моего дома, бабушка уже ждала у окна. Её лицо, озарённое мягким светом лампы, выражало тревогу, и я поспешил открыть дверь, чтобы встретиться с её обеспокоенным взглядом. — Чонгук, что случилось? — её голос был тихим, но в нём сквозила неподдельная тревога. — Всё в порядке, бабушка, — я постарался улыбнуться, но знал, что мои глаза не могли скрыть правды. — Просто небольшие проблемы на улице. Она кивнула, не задавая лишних вопросов. Бабушка всегда чувствовала, когда лучше не лезть с расспросами, и её молчаливое понимание было тем якорем, что удерживал меня на плаву. — Заходите, все, — сказала она, приглашая друзей. — Я приготовлю чай. Юнги первым пересёк порог, его резкие движения выдавали ещё не утихшую злость. Он сел на диван, бросив взгляд в сторону кухни, откуда бабушка уже начала доставать чашки. — Ты должен был дать мне довести дело до конца, — пробормотал он, откинувшись на спинку и закрыв глаза. В его голосе звучала смесь досады и заботы. — Юнги, ты и так сделал больше, чем я мог бы попросить, — ответил я, сев рядом. — Но я не хочу, чтобы это зашло слишком далеко. Тэхён и Чимин, устроившись на полу, переглянулись и кивнули. Чимин улыбнулся, хотя в его глазах отражалась беспокойная тень. — Мы справимся, — произнёс он уверенно. — Мы вместе, и это главное. В комнате воцарилась тишина, которую нарушил только слабый звук кипящей воды. Бабушка вернулась с подносом, на котором стояли чашки с ароматным чаем. Она разлила напиток, раздав каждому по кружке, и её тёплый взгляд, казалось, наполнил комнату светом. — Пейте, — сказала она мягко. — Всё будет хорошо, если вы держитесь вместе. Юнги, сдерживая своё внутреннее пламя, поднял кружку и вздохнул, позволив себе, наконец, немного расслабиться. После того как мы все уселись в гостиной, атмосфера постепенно становилась чуть более расслабленной. Юнги встал и подошёл к телевизору, включив его. Я чувствовал, что что-то меня тянет прочь от экрана, но в то же время осознавал, что нам нужно быть в курсе событий. Пока новостной канал начинал свой репортаж, я склонился в кресле, не желая смотреть. Свет от телевизора мерцал в темной комнате, создавая странное сочетание теплоты и тревоги. Юнги встал и нажал кнопку, чтобы включить новости, но я не спешил смотреть. Мои мысли были поглощены поисками Кея. Где же он? Почему он не появлялся все это время? Сердце сжималось от тревоги, и я отчаянно желал его увидеть, обнять и сказать, что всё будет в порядке. Вдруг Юнги повысил голос, его резкое - Чонгук! - заставило меня вздрогнуть. Я повернулся к нему и увидел его тревожный взгляд. - Ты что, не собираешься посмотреть новости? — спросил он, и его голос звучал с такой настойчивостью, что я не мог игнорировать его. Я, наконец, сел прямо и посмотрел на экран. Ведущий передавал новости, но каждое его слово было словно врезалось в мою душу. Я напряжённо всматривался в экран, и в тот момент, когда он начал говорить о моем деле, я почувствовал, как по спине пробежал холодок. – … шокирующее раскрытие дела, которое потрясло всю страну! Я задержал дыхание. Это звучало слишком знакомо. – Высотка в одном из районов Сеула вспыхнула за считанные секунды, словно факел! – продолжала ведущая, её тон становился всё более настойчивым. – Пожар вспыхнул настолько быстро, что эксперты предполагают умышленный поджог. Однако удивительное совпадение – все документы и содержимое здания остались невредимыми. Благодаря этому происшествию были обнаружены ужасные подробности, связывающие множество нераскрытых дел о пропаже людей. Я напряжённо слушал, пальцы бессознательно впились в ткань рубашки Юнги. Ведущая продолжала: – Внутри здания были обнаружены десятки тел, подвергнутых хирургическим операциям изъятия органов. В основном молодые люди и дети. Все они были прооперированных, предположительно для продажи органов на чёрный рынок. Также обнаружены архивы с тёмной бухгалтерией, видеозаписи с доказательствами и причастные к этой организации – все важные улики были заперты в одной комнате. Расследование показало, что в данной преступной сети замешаны высокопоставленные политики, прокуроры и начальник центрального полицейского участка Сеула. Она продолжала рассказывать, и я слушал, не в силах отвести взгляда от экрана. – Полиция на протяжении нескольких лет закрывала глаза на продажу органов прямо в центре Сеула! – её голос звучал с возмущением. – Мы призываем граждан к бдительности и сотрудничеству с правоохранительными органами! Так же стало известно и о других секретах. Я в шоке ахнул, когда на экране появилась моя фотография. – Так же стало известно, что журналист Чон Чонгук, подвергаемый в последнее время травле оказался невиновен. – Воздух застрял в горле. – Он собирался опубликовать статью об этой криминальной сети, чтобы общественность узнала о случившемся преступлении, на которое все закрывали глаза. – сообщила она, и я почувствовал, как внутри меня что–то сжалось. – Однако, к сожалению, когда он попытался сдать все улики и информацию полиции, детективы попытались заставить его молчать! – Не может быть... – прошептал я, не веря своим ушам. – Его незаконно удерживали в полицейском участке. Его пытали, лишали еды и воды, моря голодом в течении недели, и пытались вытянуть из него признание, чтобы обвинить в преступлениях, которых он не совершал! Ему были предъявлены ложные обвинения, чтобы заставить его замолчать. Но благодаря смелости и упорству неизвестных союзников, вся информация вышла наружу. – продолжала ведущая, её голос звучал с особой напряжённостью. – Это вызывает опасения о нарушении прав человека и злоупотреблении служебным положением! Я уже чувствовал, как моё сердце сжимается от волнения, когда в конце выпуска показали крупный план горящего здания. Я видел как пожарные сновали на безопасном расстоянии от здания, ничего не в состоянии сделать. Пламя бушевало не подпуская никого. Но кое что привлекло моё внимание. Совсем рядом с неистово бушующей стихией стоял высокий человек. Его было тяжело рассмотреть, только широкие плечи, длинны ноги и руки будто лениво спрятанные в карманы. Его волосы метались от порывов пламени, но ему будто было все равно, на жар ласкающий его кожу. – Хены… – я прошептал едва слышно. Юнги и все остальные в комнате перевели взгляд на меня, с вопросом. – Вы видите человека у здания? … Все обернулись к телевизору и спустя пару секунд Сокджин буркнул. – Мммм, нет, никого не вижу. Все остальные тоже подтвердили его слова. Я замер, мое сердце пропустило удар. Губы невольно растянулись в едва заметной, благодарной улыбке. Я едва слышно прошептал: – Спасибо...

***

Комната утопала в полутьме, и только мягкий свет настольной лампы бросал отблески на стопку бумаг и несколько фотографий на моём рабочем столе. За окном вечерний город затихал, поглощая все звуки, и это успокаивало. Глубокий вздох вырвался сам собой — впервые за несколько недель я почувствовал, что могу расслабиться. Недавние события до сих пор висели в воздухе, словно ядовитый туман, но Кей снова оказался рядом и вытянул меня из этого ужаса. Наклонившись вперёд, я почувствовал, как боль пронзила ребра. Осколок той встречи в комнате для допросов, где мне не давали ни передышки, ни возможности доказать свою невиновность. Грубые слова, жесткие руки детективов, их взгляды, полные ненависти... Но я тряхнул головой, стараясь отогнать эти образы. Сейчас не время для самобичевания. Кей. Его лицо стояло перед глазами: бесстрастное, с этими пронизывающими черными глазами. Он снова спас меня. От этого мысли наполнились странной смесью благодарности. Почему именно он? Почему, когда вокруг было столько людей, которые могли помочь, именно он делал это без просьб, без объяснений? Устало вздохнув я выключил лампу и устало плюхнулся на кровать, зарываясь в одеяла. Быстро прокрутив новостную ленту, где все так же мелькало мое лицо, но теперь текст статей и названия выставляли меня героем. Я не уделял им внимания, просто листая мимо. Сладко зевнув я положил телефон на тумбочку и плюхнулся на подушку, прикрывая глаза. Но мою грудь слегка кольнул страх. Распахнув глаза я впился взглядом в потолок. Я думал что уже давно перерос страх темноту, но видимо еще нет. Приподнявшись и включив прикроватный светильник, я откинулся на гредушку, запрокинув голову. Я сидел на кровати, уставившись в потолок, пока ночь за окном становилась глубже. Тишина обволакивала меня со всех сторон, принося с собой давно забытое чувство покоя. Прошлая неделя была кошмаром — обвинения, допросы, подозрительные взгляды коллег и знакомых. Я не знал, как долго ещё смогу держаться, пока Кей не вмешался и не развеял ложные обвинения, словно дым. Теперь я здесь, в своей комнате, готовлюсь ко сну. Натянул футболку, в которой обычно сплю, и взъерошил волосы, стараясь стряхнуть остатки напряжения. Это как то немного непривычно теперь, такой покой. Я закрыл глаза, пытаясь найти точку покоя в шумных воспоминаниях прошедших дней. Внезапный звук нового уведомления заставил меня вздрогнуть, и я машинально потянулся за телефоном. Экран осветился сообщением. Сердце пропустило удар, когда я увидел, кто написал. Ленивый Кей: Ты спишь? Я несколько секунд просто смотрел на экран, не зная, что ответить. Откуда-то из глубины поднялось непреодолимое желание ответить сразу, как будто он мог уйти, если я замешкаюсь. Стараясь сохранять спокойствие, я набрал короткий ответ: Нет, ещё нет. Пальцы немного дрожали. Почему его сообщения всегда вызывали такой всплеск эмоций? В его сухом и простом стиле было что-то неизменно успокаивающее, но одновременно заставляющее чувствовать себя уязвимым. Экран телефона погас, и вместе с ним ушло чувство предвкушения, которое успело родиться внутри меня. Кей прочитал сообщение и, не написав больше ни слова, вышел из сети. Я невольно фыркнул, разочарованно качая головой. Всего одно слово — и оно ушло в тишину, в пустоту. Хотелось бы, чтобы наш разговор длился дольше, чтобы в нём было больше тепла, или хотя бы объяснений. Но нет, это был Кей, и ожидать чего-то иного от него было бы наивно. Положив телефон обратно на тумбочку, я тяжело вздохнул и улёгся на кровать. Ночник светил ровно, не давая темноте подступить слишком близко. Сон медленно подкрадывался ко мне, но мысли всё ещё блуждали, разбросанные, как листья по осеннему парку. И тут я услышал лёгкий стук в окно. Он был едва заметным, но в полной тишине ночи показался громким, как взрыв. Глаза сами собой распахнулись, сердце замерло, а вены наполнились ледяным холодом. Я прислушался, не уверенный, что мне не послышалось. В голове пробежала цепочка мыслей: птица? Веточка? Или... Сев на кровати, я уставился на окно, сквозь которое пробивались тусклые огоньки улицы. Чувство беспокойства, смешанное с любопытством, пересилило страх. Я осторожно поднялся, стараясь не издавать ни звука, и подошёл к окну. Завесу ночи прорезал новый стук, и в этот раз я увидел тень за стеклом. Внутри меня боролись страх и любопытство, но когда я распахнул занавески, все предыдущие чувства растворились, оставив только недоумение. За стеклом, словно призрак из ночных кошмаров, висел Кей, цепляясь за карниз. Его лицо было чуть темнее, чем окружающая ночь, а волосы развевались на ветру, придавая ему ещё более мистический вид. Я замер, не в силах отвести взгляд от его неподвижной фигуры. Открыв окно, я тут же шикнул на монстра. — Ты что, с ума сошёл? — выпалил я, всё ещё не веря своим глазам. — Зачем ты здесь? Кей только взглянул на меня, его глаза светились в полумраке, словно в них горел лунный свет. Никакого ответа — только лёгкая усмешка, которую я не мог разглядеть в темноте. Это было настолько типично для него: всегда оставаться загадкой. — Ты слишком громко думаешь, — наконец сказал он, и его голос был тихим, почти шёпотом, как будто он не хотел, чтобы кто-то другой его услышал. — Я решил проверить, как ты. Я вздохнул, отпуская напряжение, которое всё ещё сжимало мою грудь. Ощущение страха от неизвестности, от того, что за окном могло быть что угодно, растворилось, как утренний туман. Вместо этого пришла легкость — так всегда, он появлялся в самый неожиданный момент. — Проверить? Серьёзно? — произнёс я, прижимая руки к груди. — Ты просто мог позвонить или написать, как все нормальные люди. Он усмехнулся, и я заметил, как его плечи слегка дрогнули. Это была такая типичная реакция Кея — всегда пренебрегать обычными способами общения, выбирая вместо этого свою уникальную манеру проявлять заботу. — Где интерес? — сказал он, подмигнув. — А если бы я просто позвонил, ты бы не ждал, когда я появлюсь. — Ты точно ненормальный, — отозвался я с лёгким раздражением, но внутри меня все равно тепло разливалось от его присутствия. — Может быть. Но, по крайней мере, я знаю, как сделать твой вечер более интересным, — добавил Кей, и в его голосе проскользнула игривость. Я снова вскинул взгляд на Кея, который всё так же висел за оконной рамой, свесившись с пятого этажа. Мое сердце забилось быстрее, когда я осознал, насколько это безрассудно. Адреналин пронзил меня, и я ахнул, поспешив произнести: — Кей! Быстрее влезай внутрь! Ты же упадёшь! Он с лёгкой ухмылкой перевалился через раму, словно это был обычный трюк, и вполз в мою квартиру. Я не мог сдержать удивление — с какой лёгкостью он это сделал, как будто это было делом привычным. Когда он приземлился на пол, я не удержался и выдохнул с облегчением. Внутри меня всё ещё бурлило беспокойство, но присутствие Кея помогало мне чувствовать себя спокойнее, даже если его поступки были отчаянными. — Не мог просто позвонить? Зачем так рисковать? Кей только хмыкнул, выправляя свою одежду и вставая. Его взгляд оставался уверенным и спокойным, что всегда меня поражало. — Знаешь, иногда нужно немного адреналина, чтобы встряхнуть себя, — ответил он, и его голос звучал так, словно он говорил о чем-то совершенно обыденном. Я закатил глаза, понимая, что спорить с ним бесполезно. Мы оба знали, что он сделает так, как захочет, вне зависимости от моего мнения. — Просто не стоит так рисковать, хорошо? — произнес я, стараясь говорить спокойно. — Я ожидал, что ты будешь более радостным моему приходу. — сказал он с улыбкой, подмигнув. — Да уж, спаситель, — отозвался я с улыбкой, всё ещё недоумевая, как он может так легко менять настроение. — Ты, похоже, не понимаешь, что после такого ты вызываешь больше беспокойства, чем радости. А ты что, решил стать моим личным комиком? — с ироничной усмешкой произнёс я. — Возможно, у меня есть талант! — ответил он, сделав гримасу. — И вообще, не дразни своего спасителя, а то могу отказаться тебя спасать в следующий раз. В этот момент его пальцы что-то вытащили из кармана его пальто, и он, неожиданно, начал доставать закуски — чипсы, маленькие шоколадки и даже печенье. Я просто уставился на него, недоумевая, как он смог всё это уместить в своих карманах. — Ты что, с ума сошел? — удивленно спросил я. — Почему ты хранишь еду в карманах? — Это стратегия, — произнёс он. — Ты что, хранил это у себя на всякий случай? — поинтересовался я, не веря своим глазам. — Конечно! Я знал, что ты не можешь устоять перед этим. — сказал он с задорным блеском в глазах и передал мне печенье, словно это было самое обычное дело на свете. Моё сердце растаяло от его заботы. Каждый кусочек закуски, который он мне передавал, напоминал о том, что он помнит, что мне нравится. Я почувствовал, как с каждым моментом его маленькие, но значимые поступки стирали тяжесть переживаний и тревог. — Ты и правда собирался порадовать меня, когда решил прийти? — сказал я, смотря на него с благодарностью. Кей лишь усмехнулся, пожимая плечами. — Да, просто не хотел, чтобы ты скучал, — произнёс он, и в его голосе звучала искренность. Я начал есть печенье, не в силах сдержать улыбку. Этот вечер вдруг стал намного лучше. К моему удивлению, Кей, который обычно был таинственным и сдержанным, сегодня словно распустился. Он подшучивал, фыркал и смеялся, как будто стремился разрядить атмосферу, которая скапливалась в комнате. Я сидел на краю кровати, всё ещё пытаясь осознать, что он только что сделал, а он с довольным выражением лица переминался с ноги на ногу, как будто играл в какую-то забавную игру. Я съел пару конфет и, не раздумывая, протянул руки к Кею. Он недоуменно уставился на меня, не понимая, что я хочу. — Ты же здесь, чтобы утешать меня, — сказал я, пытаясь разъяснить свой жест. — Так утешь меня. Кей фыркнул, но, увидев моё серьезное выражение, всё-таки двинулся с места и прошёл к кровати. Он сел рядом, и я не выдержал, тут же нырнув в его объятья, не дожидаясь, пока он сам меня притянет. Прижимаясь к Кею, я начал выговаривать все свои страхи и переживания, которые накапливались внутри. — Ты не представляешь, как мне было страшно все это время, — произнёс я, обхватывая его талию. — Полицейские, эти... злые люди, которые обвиняли меня, словно я что-то сделал! И тот начальник, который всегда готов меня уволить, как только я что-то скажу не так. Кей молча слушал меня, а его объятия только крепче обхватывали меня, словно защищая от всего плохого. Он просто оставался рядом, позволяя мне выплеснуть свои эмоции. — Я ведь просто делал свою работу! Я расследовал, искал правду, а они — лишь старались закрыть глаза на свои грязные делишки, — продолжал я, гневаясь на весь мир. — А в итоге я оказался в этой кошмарной ситуации. Внутри меня всё бурлило, и я не знал, когда это всё закончится. Но Кей лишь смотрел на меня, его глаза полны понимания и сочувствия. — И что теперь? — тихо спросил он, гладя меня по спине. — Теперь я не знаю, кому можно доверять, — ответил я, чувствуя, как голос дрожит. — Все вокруг меня стали врагами, даже те, кого я считал друзьями. Я просто... я просто не хочу снова оказаться в таком положении. Кей, чувствуя мою тревогу, слегка приподнял подбородок и с лёгкой усмешкой произнёс: — Но в этом есть и плюс. Я недоуменно посмотрел на него. — Какой плюс? — спросил я, слегка хмуря брови. — Теперь ты точно знаешь, кому можно верить, — объяснил он, его голос был спокоен и уравновешен. — Разве это не хорошо? Я задумался. Вспомнил о своих друзьях, о том, как они поддерживали меня, несмотря на все трудности. Сокджин, который всегда знал, как поднять мне настроение, Чимин с его добротой и светлым характером, Тэхен, который всегда готов прийти на помощь, и Хосок, даривший улыбки даже в самые мрачные дни. Юнги, который, как отец, заботился обо мне и всегда был готов выслушать. Бабушка, которая приготовила бы вкусную еду, чтобы успокоить мои переживания, и моя сестра Соран, поддерживавшая меня своей искренностью и энергией. Каждый из них остался рядом, даже когда мир вокруг меня рушился. — Ты прав, — наконец сказал я, осознавая, как сильно я ценю их. И тут в моей голове всплыл образ Кея, этого угрюмого, молчаливого монстра, который спас меня в самый трудный момент. Я сжал Кея сильнее, вжимаясь щекой в его грудь. – Ты прав. — Знаешь, мне было очень страшно, когда ты исчез. Эти обвинения, — произнёс я, сжимая кулаки, чтобы избавиться от накопившейся злости. — Полицейские держали меня, как преступника. Я думал, что всё закончится, и больше не смогу нормально работать. Кей молчал, внимательно слушая, пока я продолжал: — А потом, когда ты не отвечал на сообщения, я действительно волновался. Я даже не знал, где ты. На мгновение в его глазах мелькнула тень, и он устало вздохнул. — Я выслеживал тех, кто это учинил, — сказал он раздраженно, словно это было само собой разумеющимся. — Тяжело было отследить всех причастных. — Ты всегда так занят, — заметил я, стараясь понять, через что он прошел. — Но я не обижаюсь, просто соскучился. Кей, казалось, задумался над моими словами, а затем, глядя в другую сторону, произнёс: — Прости, что отсутствовал так долго. Я встряхнул головой, не желая принимать его извинения. — В будущем ты должен писать мне сообщения каждый день! Кей уныло вздохнул, как будто это было слишком большим требованием. — Это обязательно? — спросил он, глядя на меня с лёгкой иронией. Я торжественно кивнул, чувствуя, что мои слова не оставляют места для обсуждений. — Обязательно! — повторил я, улыбнувшись. — Не хочу больше переживать, когда ты пропадаешь. Кей покачал головой, но я заметил, как в его глазах заиграла искорка. — Ладно, — произнёс он, — я постараюсь. — Это будет означать для меня очень много, — сказал я, и внутри меня заполнило тепло от того, что он снова рядом. Кей нежно обнимал меня, его теплые руки словно обвили вокруг меня защитной клеткой. Я чувствовал, как его тепло наполняет меня спокойствием, словно все тревоги и страхи уходили на второй план. В его объятиях я ощущал себя в безопасности, как будто никто и ничто не могло причинить мне вреда. Я свернулся на его коленях, уютно устроившись в комфорте, который он мне подарил. Дыхание Кея было размеренным, и я успокаивался с каждым его вдохом. Время от времени я открывал глаза, глядя на него, наблюдая, как его черты лица, выражающие меланхолию и усталость, постепенно расслабляются. Под его присмотром я чувствовал, как темные облака, нависавшие над мной, наконец начинают рассеиваться. Я позволил себе забыть о всем плохом, что произошло за последнюю неделю, и постепенно погрузился в сон. Кей тихо шептал что-то успокаивающее, и я не мог понять, о чем он говорит, но это не имело значения. Его голос был как тихая мелодия, убаюкивающая меня в безопасном тепле. Я засыпал, зная, что рядом со мной стоит бдительный монстр, готовый защитить меня от всех невзгод.

***