Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Хизаши стал частью группы волонтёров, отправившихся в детский дом. Помимо нового опыта и горы улыбок, он уходит от туда с желанием поладить с одним из детей. Маленький запуганный ребёнок засел в его сердце и не собирался от туда вылезать. Может, оно и к лучшему?
Примечания
Ямадад, Дадзава и сынуля Изуку буквально держат мою менталку. Эта работа — моя прихоть и антидепрессант.
В этой работе нет смысла, я просто хотела чего-то милого. Ну, и отдохнуть от диплома и своей большой сюжетной работы тоже неплохо.
Предупреждение: чрезмерная и абсурдная жестокость (местами даже нелогичная); Кацуки/последствия, броманс Хитоши/Изуку; Сладкая парочка Хизаши/Шота и прекрасная, неповторимая, сексуальная, умная и просто замечательная тётя Немури.
Посвящение
Посвящена мне и таким же угашенным, как и я.
В работе публичная бета и я буду рада любому, кто уделит время и выделит ошибки в работе. Заранее спасибо.
Я так же буду благодарна отзывам и, ну, вы можете покидать ссылки на свои любимые работы с Дадзавой, Ямададом и детёнышем Изуку (если хотите) — я буду только рада.
Small snuffle
02 августа 2024, 05:42
Хизаши взял трубку после двух гудков.
— Изуку плохо.
— ...Что случилось?
— У него горячий лоб.
С стороны Хизаши донёсся облегчённый вздох.
— Ты мерил его температуру?
— Да. У него 38.2.
— Оу, это не серьёзно-
— 38 для маленького ребёнка это много!
Хизаши издал лёгкий смешок.
— Вовсе нет. Если поднимается до 38.5 то можешь дать жаропонижающее. Если у него болит горло, то дай ему сироп, а если кашель то таблетки. Все необходимые лекарства в аптечке, а аптечка на высоком книжном шкафу в его спальне.
— Ты купил лекарства для детей?
— Конечно! Дорогой, дети постоянно болеют. Это нормально.
— Изуку ни разу ещё не болел...
— Ты невыносим. Приготовь ему суп, проведи с ним время. Если его не тошнит, можешь дать что-нибудь вкусненькое. Побалуй его!
— ... И все?
— А что ещё? Шоу, это всего лишь простуда. Может в школе подцепил или на улице. Такое случается, особенно с детьми со слабым иммунитетом, как у Изуку.
— Я всё равно не считаю простуду настолько незначительной.
— Ты такой милый, когда волнуешься! Мне нужно работать.
Хизаши сбросил трубку. А Шота как волновался, так и продолжил. Ну, теперь он хотя бы знает, что делать.
(...)
Он принес малышу суп. Изуку сидел в гнезде из одеял и мягких игрушек на кроватке, смотрел детский детективный сериал по ноутбуку, который Айзава заблаговременно принес и поставил на пододвинутый кофейный столик. Где-то в их с Хизаши спальне завалялся столик для завтрака, который он притащил с собой. — Я принёс куриный суп. Изуку похлопал глазками и демонстративно отвернул голову в противоположную сторону. — Что такое? Малыш надулся. — Ты не хочешь куриный суп? — Не хочу. Оу. Он что... капризничает? Если приёмный ребёнок позволяет себе капризничать — это признак доверия. И Шота очень хочет похвалить мальчика за это. С другой стороны его больной сын отказывается есть. — Хорошо... И что же ты хочешь ? Ребёнок завис на мгновение. — Тот суп... что готовил па. С зелёными штучками. — С зелёными штучками? Малыш кивнул с энтузиазмом. — Это водоросли, малыш, — Шота фыркнул. — Д-да, водоросли. И-и тофу. — Ах, — Мужчина улыбнулся. — Ты про говяжий суп? — Да. Х-хочу его! — Хорошо, я приготовлю тебе говяжий суп. Малыш широко улыбнулся, сжимая плюшевого кота в своих объятьях. — Спасибо, п-папа!(...)
Малыш спокойно сидит на кухне, закрутился в плед и болтает ножками, занимаясь своей раскраской. Ноутбук с сериалом стоит перед ним на столе. Кудряшки убраны заколками, а на лбу охлаждающий пластырь. Только тяжёлое дыхание, редкие чихи и тремор от холода указывали на болезненность ребёнка. А ещё капризность. Не та, что бывает у детей, требующих игрушку посреди магазина, а та, что бывает у маленьких прилипчивых малышей, что боятся отойти от родителей и начинают плакать, если это происходит. Казалось, что они уже переросли эту фазу, но простуда внесла коррективы. (Шота предполагает, что это, всё же, связано не с жаром, а с плохими воспоминаниями о приюте. Вполне вероятно, что простуду он проживал в одиночестве). Несмотря на ограниченное количество продуктов, суп вышел наваристым и плотным. Изуку съел его без тошноты и попросил добавки. Значит, хотя бы с желудком у него нет проблем. Малыш немного покапризничал из-за лекарств, но сдался, когда ему предложили за это шоколадный батончик с сушёной клубникой. После этого они вернулись в детскую. В которой Айзава благополучно застрял, ведь Изуку отказался оставаться один. Так что, он перенёс документы из гостиной в детскую и устроился за кофейным столиком. Малыш немного посидел на его коленях, поиграл с волосами и уснул, обложенный подушечками, мягкими игрушками и всем, что только мог найти на своем столе, включая пустую кружечку от чая. Шота убрал потенциально опасные вещи с постели сына, аккуратно поправил его одеяло и поцеловал в лоб, прежде чем уйти. Ему неприятно оставлять Изуку одного, но он крепко спит, а у Айзавы ещё есть дела вне дома.(...)
Шота уже собирался покинуть квартиру, как услышал плач из дальней комнаты и замер. Он скинул ботинки и быстрым шагом направился в детскую. Изуку плакал, схватившись за край своего одеяла как за спасательный круг. Увидев отца, ребёнок заплакал громче, протягивая руки. Шота подсел к мальчику, подхватывая под подмышками. Он усадил сына на колени и прижал к себе. Малыш спрятал красное личико в его груди, схватился за пальто. — Крошка, что случилось? Изуку икал, пытаясь ответить. Мужчина выводил успокаивающие круги на спине, вплетая пальцы в влажные от пота кудряшки. — Н-не ухо-оди.. — тихо пролепетал малыш сквозь всхлипы. — Малыш, Изуку, я отойду всего лишь на двадцать минут- — Н-нет! — Слегка успокоившийся ребёнок заплакал с новой силой. — Хорошо! Ладно... Я останусь дома. Кое-как скинув пальто на пол, Шота улёгся на гору подушек и одеял, уложив ребенка на своей груди. Изуку успокоился за считанные минуты. А Шота понятия не имеет, что делать. Это первый раз на его памяти, когда Изуку истерит. Более того, обычно ребенок плачет беззвучно. Настолько тихо, что даже он — профессиональный герой — не всегда может услышать плач собственного сына. Он коснулся горячего лба ладонью, Изуку облегчённо замурчал в полудрёме. Возможно, малыш что-то вспомнил. Может ему что-то приснилось или это обычные капризы больного мальчика. Причина не важна, ведь в любом случае Шота подчинится его воле. Благополучие сына всегда на первом месте. Хорошо это или плохо.(...)
Хизаши более чем рад закончить сегодняшнюю смену пораньше. Несмотря на его небрежный тон в утреннем телефонном звонке с мужем — он всё-таки волнуется. Просто волнение Шоты нездорово, и если Хизаши продемонстрирует своё волнение, всё выйдет из под контроля. Айзава не любит этого признавать, но он тот ещё параноик. И даже обычная сезонная простуда может стать причиной лишнего стресса. Телефон на столе тихо завибрировал. Ямада мягко улыбнулся, прикладывая трубку к уху. — Я не смогу сходить за продуктами, — тихо донеслось с той стороны. — Почему? — Изуку не отпускает меня. Он заплакал, когда понял, что я собираюсь уйти. Так что, ну... Я в плену. Хизаши тихо хихикает. — Вот как? Малыш рядом? Я могу поболтать с ним? — Я с удовольствием дал бы ему трубку, если бы он не уснул буквально пару минут назад. Если честно, впервые увидел как громко плачет. Обычно он плачет тихо Хизаши взволнованно нахмурился, скидывая вещи в сумку. — Истерика? Похоже, жар влияет на него намного сильней, чем я думал. — Похоже на то. — Итак, ужин готовить мне? — Нет-нет, я могу приготовить... — На тебе спит наш сын, — хихикнул Хизаши. — Это важней чем ужин. — Хорошо, убедил. Может, мне тоже стоит вздремнуть? — Да, определённо стоит. Увидимся через час, дорогой. Ямада счастливо улыбнулся, покидая офис. Он приготовит очень вкусный и питательный ужин для своих соней.