Огненный снег. Проект «Фатум»

Полар. 741 год от начала Колонизации. — Опаздываешь… Он набросился стремительно, его муж — и впрямь как паук на жертву. Дернул резко — сначала на себя, затем заставляя вжаться лицом в стену — Марк даже опомниться не успел. Да, он и впрямь опоздал, но всего-то минут на пятнадцать. Если они поторопятся, то успеют. Пятилетие коронации императора Оливера Третьего — на такие мероприятия требуется приходить вовремя. — Меня задержали в полку, — попытался оправдаться Марк, понимая, что Паук плевать хотел на его оправдания. — Это ты расскажешь своему племяннику, — горячий шепот у самого уха и влажный язык, коснувшийся мочки уха… Вселенские духи, что он делает? Если Джейсон не перестанет, они и впрямь опоздают. — Я переоденусь… Я быстро… Джей, блять, — одна ладонь нырнула под форменную рубашку, в то время как второй Ламберт прочно удерживал поднятые вверх руки Марка, прижимая их к стене. — Ты переоденешься… потом… — паучьи губы уже вовсю ласкали шею, вызывая только одно желание — раздеться. — Джей, мы… Мы точно опоздаем… Муж выпустил из плена его руки, но Маркус не спешил их опускать. Уперся о стену, понимая, что так, без опоры, он потеряет равновесие — Паук уже успел стянуть с него брюки, а трусы Марк забыл надеть с утра — собирался на службу впопыхах, а все Джей виноват, нечего быть таким соблазнительным по утрам. — Я быстренько тебя трахну, и мы обязательно успеем, — вкрадчивый шепот мужа и собственное прерывистое дыхание… Иногда им обоим нравилось вот так. Почти что на бегу. Быстро. Без долгой подготовки и нежной прелюдии. Как будто они были любовниками, выкравшими для горячей встречи несколько свободных минут посреди рабочего дня. — Быстренько, мммм? — облизался Марк. Губы вдруг пересохли. Поцелуй бы сейчас. Горячий. Мокрый. Чтобы напиться досыта влаги с губ Паука. Но тот и не думал целовать мужа. Задрав тому рубашку на плечи, оглаживал ладонями бока, бедра, мял ягодицы, то и дело ныряя пальцами в ложбинку. Вжикнула молния — Джей расстегнул штаны, и через секунду Маркус почувствовал, как его кожи коснулось твердое, влажное, упругое. — Ох, Джей! — выдохнул Марк, одной рукой оттягивая в сторону левую ягодицу. — Коснись меня там… Там у Марка все было готово почти что. Все утро Паук трахал его так, что Маркус не был уверен, что сможет целый день провести в кресле пилота. И вот теперь он вдвойне был рад тому, что утро они с мужем провели с пользой — не нужно тратить время, чтобы растянуть Марка как следует. Джей и не тратил. Достал тюбик с гелем — в кармане он его что ли принес сюда, в прихожую, зная, что нагнет Марка, как только тот переступит порог? — облил пальцы и коснулся входа, лаская чуть припухшие после утреннего секса края. Марк вильнул бедрами, словно приглашая мужа в святая святых, и того не нужно было просить дважды. Пальцы — сразу два — оказались внутри, выглаживая стенки, дразня, раззадоривая. Марк качнулся пару раз туда-обратно, и Джей вынул пальцы, не забыв напоследок развести их у Марка внутри, раскрывая еще сильнее. Щелкнула крышка тюбика, и Айсберг почувствовал, как между ягодиц стало влажно и немного прохладно. Муж, не жалея смазки, облил свой член и тут же вставил. Быстро, но не резко, плавненько так, позволяя Марку почувствовать каждый дюйм. Тот сжался — не от того, что вторжение причиняло дискомфорт, а потому что сильнее хотелось ощутить внутри себя член. Джей застонал — для него не было наслаждения больше, когда муж вот так стискивал его в себе, когда он, словно пойманный в капкан, не мог двигаться, и ему оставалось только дышать часто-часто, чувствуя, как пульсируют вокруг его плоти стенки. Марк расслабился немного, позволил мужу сделать несколько толчков, и снова сжался, слыша, как высоко, громко вскрикнул Джейсон. Ладонь его обхватила член Марка, и он принялся ласкать мужа, надеясь, что тот снова расслабится и позволит ему двигаться так, как тому хотелось бы. — Пожалуйста… — простонал Джей, не в силах больше терпеть эту пытку. Сладко… Марк так сладко сжимался на его члене, но хотелось большего. Хотелось того восхитительного трения, которое подведет их к пику как можно быстрее. — Пожалуйста, дай мне… Марк усмехнулся. Пусть просит. «Я быстренько тебя трахну…» Серьезно? — Я позволю тебе… аххххррр…. — Марк подавился стоном, когда Джей все же попытался толкнуться, и это движение было чуточку болезненным, но таким нужным, что он разрешил мужу сделать еще пару толчков. Заслужил… — Если после я трахну твой рот… — Заметано… И Марк расслабил мышцы, прогнулся в пояснице посильнее, так, как Джейсону всегда нравилось. Маркус знал, муж любит брать его именно так, когда он доступен, раскрыт полностью, когда его задница в полном паучьем распоряжении, когда Джей может проникать глубоко, и смотреть… О! Джейсон обожал это зрелище — когда его орган исчезал в теле мужа и снова выходил наружу, и снова внутрь… в нежную, влажную тесноту, и опять назад, так, чтобы края отверстия тянулись следом, будто не желая отпускать член. Джей кончил быстро. Слишком возбужден был. Слишком крепко сжимал его Марк, не давая разойтись. Несколько движений — Маркус подмахивал на каждое, — и Паук замер, изливаясь внутри, а после глядел завороженно, как несколько капель семени вытекло наружу, пачкая бедра Марка. — Я жду… — прошептал Марк, медленно надрачивая свой член, и Паук стек перед ним на колени, обхватил ладонями ягодицы, чувствуя, как между ними все еще горячо и влажно, и коснулся губами головки, причмокнул, облизал по кругу. — Наигрался? — с усмешкой спросил Адлер, когда Джей повторил все то же самое в третий раз. И тот, кивнув, взял в рот полностью, сразу же расслабив горло, чувствуя, как мягко, по языку и дальше, скользит чужой член. Ладонь Марка легла на затылок, направляя, и Джей качнул головой, позволяя мужу проникнуть еще глубже, и пусть потом горло будет саднить слегка, пусть. Это не такая уж большая плата за то, чтобы смотреть вот так — снизу вверх — как закусывает Маркус губу, не в силах сдержать возбуждение, как прикрывает он веки, пряча глаза — сейчас слегка потемневшие, поплывшие, дурные совсем, как он гладит себя ладонью по груди, задевая бусины сосков, как он сжимает один, и Джей слышит тихое шипение — Марку нравится, когда больно — самую капельку. Два пальца в задницу — по собственной сперме — и достать простату, потереть этот бугорок, от которого удовольствие волнами по всему телу, и в такт движениям пальцев качнуть головой, насаживаясь на член так, чтобы носом уткнуться в гладкую кожу в паху — Марк всегда следил за тем, чтобы там, внизу, не было никакой растительности. И расслабить горло, позволяя мужу толкаться так, как ему хочется. Он тоже не вытерпел долго — Маркус Абрахам Адлер. То, как брал в рот его муж, как он трахал его пальцами при этом… Как вообще это можно выдержать и не сорваться в оргазм… Бурный… Оглушительный. Марк кончал, глядя, как Джей, прикрыв глаза, дышит тяжело, послушно сглатывая. Все до конца, разве что пара капелек скатилось с губ по подбородку, но Джейсон ту же вытер все пальцем, а после облизал старательно. Поднявшись с колен, чмокнул Марка в губы — сухие, горячие, так и не дождавшиеся поцелуя. — Быстро переодеваться! — велел Паук. — Опаздываем. Марк кивнул головой и поспешил скрыться в душе. Будь у них хоть чуточку больше времени, он утянул бы с собой Джея. Они плескались бы в просторной душевой кабинке, окутанные клубами теплого, влажного, вкусно пахнущего пара. Они бы дурачились и ласкались — тоже теплые, влажные и вкусно пахнущие. Марк обожал этот запах — разгоряченного тела мужа, геля для душа, их семени. Если бы у них было чуть больше времени... Но сейчас Айсберг не мог терять ни секунды. Он непростительно долго задержался сегодня на службе. Объединенный этнийско-поларский воздушный полк — генерал Маркус Абрахам Адлер стал первым командующим этой грозной силы три года назад, и под его руководством истребители обеих планет давали отпор врагам куда более грозным, нежели космические пираты. Базы союзнических ВВС располагались как на Этне, так и на Поларе, и сейчас, в день годовщины коронации Оливера, чета Ламбертов-Адлеров гостила в Инее. И хотя Джейсон ворчал — у него дел невпроворот на огненной планете — все ж таки не пожелал оставлять мужа одного в этот важный для его семьи день. Для их общей семьи. — Сэр… — услышал он звонкий голос Ими, как только, выскочив из ванны, почти что бегом кинулся в гардеробную, чтобы облачиться в парадный мундир. Усиленный динамиками, он звучал немного механически, но Паук настоял на том, чтобы няню было слышно в любом месте их с Марком дома. — Сэр, посмотрите-ка! И вы тоже, мистер Ламберт, скорее сюда! Что еще случилось? Марк, запахивая плотнее халат — не хватало еще сверкать перед нянькой обнаженными телесами — поспешил в детскую — вотчину Ими. Молоденькая — ей едва стукнуло двадцать три года, — веселая, умненькая, сноровистая — Ими оказалась лучшей в огромной очереди претендентов на должность няни первого ребенка Верховного Канцлера Этны — Джейсона Ламберта. Паук лично проводил собеседования каждого, кто желал ухаживать за маленькой химерой, и жестоко отсеял все кандидатуры, оставив Ими. — Они подружатся, — только и сказал он мужу, когда Марк спросил, почему именно эта девочка одержала победу. И они с малышом подружились. Ими не пыталась быть строгой воспитательницей. Она была ласковой старшей сестрой. — Что тут у нас, а? — спросил Джейсон, когда они с Марком столкнулись в дверях детской. — Эван! — Марк схватил сына на руки, поднял высоко, закружил, имитируя полет. — Привет, медвежонок! — Посмотрите-ка, что нарисовал Эван! — Ими протянула папашам альбомный лист, раскрашенный неумелой детской рукой. Впрочем, для четырехлетки Эван рисовал более чем сносно. «Хоть на выставку», — хвастливо говорил обычно Маркус, разглядывая рисунки сына. — Что это у нас? — Адлер усадил малыша Эвана на руки, и теперь они оба заглядывали через плечо второму родителю. — Флаер? Какой большой! Это папин флаер? «Буран», да, малыш? Эван — крепенький мальчик, щекастый, голубоглазый, с коротким ежиком светлых волос… Иногда Джей в шутку пенял Марку на то, что их сын создан из материала исключительно одного Адлера, а он, Джейсон Ламберт, вообще не при делах — до такой степени их ребенок был похож на одного Марка, в то время как от Джея Эван взял разве что не по-детски уверенный, чуть с хитринкой, взгляд. Эван… Его появление на свет стало возможно после того, как сыворотка, созданная учеными Полара и Этны на основе тех данных, что предоставил однажды в распоряжение Ламберта Кай, была доведена до совершенства. Теперь, имея в арсенале такой надежный элемент, как Х6, жители планет — огненной и ледяной — могли иметь детей, невзирая на пол родителей. Множество малышей смогли увидеть этот мир, а их родители теперь не боялись, что дети не доживут до десяти лет и будут страдать от тяжелых мутаций. Джейсон, выиграв голосование на должность Верховного канцлера, много внимания уделял тому, чтобы развеять устоявшиеся в народе предрассудки, из-за которых люди боялись и ненавидели химер. Теперь, когда в его распоряжении были все известные СМИ, Паук все силы бросил на то, чтобы граждане Этны — и Полара тоже — могли воспользоваться сывороткой, если хотели стать родителями, но не могли зачать ребенка естественным путем. Император Оливер Третий, со своей стороны, помогал родственнику в его нелегком, но таком важном для обеих планет деле. Его Величество с мужем, Тайлером Нэшем, стали родителями год спустя после того, как ребенком обзавелась чета Ламбертов-Адлеров, и теперь воспитывала двух девочек-близняшек, подумывая о том, что не мешало бы заиметь еще и сына. Наследника.

***

К началу торжественной церемонии Маркус и Джей успели, хотя и потеряли еще немного времени, выясняя, чей же все-таки флаер изобразил малыш Эван. Космический корабль, нарисованный маленькой ручкой — это вполне мог быть как «Буран», так и «Гюрза». — Мой! — радостно сообщил обоим родителям Эван Ламберт. — Мой! И папаши не стали с ним спорить. Они заняли свои места в императорской ложе ровно в ту самую минуту, как император Оливер поднялся на трибуну. Центральный стадион Ашера был переполнен. Выражение «яблоку негде упасть» сегодня оправдывало себя как никогда. Даже там, где собрались самые именитые гости — и среди них Маркус с Джеем — было тесно, и Марк все боялся оттоптать ноги сидевший по левую руку от него правительнице Флоры. Красавица Майя прибыла, чтобы поздравить Его Величество с пятилетием восшествия на престол не одна, теперь ее всюду сопровождал глава Океанийского правительства. И пусть жених был на добрый десяток лет младше Майи — кому какое дело? Это был союз — Флора и Океания — тем более выгодный, что теперь океанийцы не смели нападать на дружественных Флоре Этну и Полар. Паук, приложив свою лапу к этому союзу, мог собой гордиться. Виновник торжества, если и волновался — шутка ли - выступать перед многотысячной толпой подданных — то виду не показывал. Олли давным-давно приучил себя прежде чем начать говорить отыскать среди слушателей одно-единственное — самое любимое — лицо мужа. И так, глядя только на Тайлера Нэша, обращаться будто бы к нему одному. Этот прием срабатывал таким образом, что всем присутствующим — а также тем, кто смотрел выступление императора в записи — казалось, что Оливер Третий обращается конкретно к нему. Вот и сейчас Оливер начал говорить, когда Тай, глядя на мужа из глубины императорской ложи, подмигнул озорно. Это была недолгая речь — Олли не желал, чтобы собравшиеся скучали, пока он, стоя на празднично украшенной трибуне, упражнялся бы в красноречии. Поэтому император был краток. Поблагодарил подданных за верную службу Полару. Отметил крепнущий союз с Этной. Пообещал своим гражданам процветание… — Скучная императорская речь, — поморщился Олли, спустившись с трибуны. — Стандартная императорская речь, — заметил Джейсон, пряча озябшие ладони в карманы уютного пальто. — Развлекать гостей должны не вы, мой император. Ламберт чуть улыбнулся, когда прозвучали аккорды поларского гимна, а на сцене появился любимец публики — сладкоголосый Пак Джу Сон. И когда обязательный в таких случаях гимн сменился популярной песней, Олли, подвинувшись к Пауку так, чтобы было лучше слышно, попросил: — Я слышал, вы находитесь в тесном контакте с неким Александром Карпиным… Джей осторожно кивнул. Его связь с инопланетянами не была чем-то особо секретным. Представители иной цивилизации время от времени посещали Этну, чтобы следить за использованием синтезированной сыворотки и чтобы… Это Паук настоял на более тесном сотрудничестве. Теперь, когда на верфях Полара и Этны строились корабли, способные не только преодолевать гиперпространство, но и достигать иных измерений, оба государства могли ожидать более качественного скачка науки и производства. Джейсон не кричал об этом на каждом углу — весьма ограниченный круг лиц знал о том, что правительство вообще контактирует с представителями иных цивилизаций, — и император Оливер, разумеется, входил в круг посвященных. — Я бы не назвал нашу связь с Карпиным тесной, — чуть поморщился любивший точные формулировки Джейсон. — Но да, мы знакомы. — Могу я переговорить с ним? — задал вопрос Его Величество. — Вы хотите поговорить с Карпиным? Или с Каем? — прямо спросил Паук. Маяк, что передал Оливеру Марк, тот, что оставил ему Кай прежде чем покинуть Зодиак… Император не решался воспользоваться им. С тех пор, как он похоронил отца, Олли много думал о том, как это тяжело — простить виновного в смерти Ксандра. И пусть именно Кай помог самому Оливеру остаться в живых… Это было тяжело в любом случае. Пять лет прошло. Олли давно перестал сердиться. Не перестал скорбеть, но гнева более не испытывал — ни по отношению к Каю за то, что стал причиной смерти отца, ни к Ксандру — за то, что поставил Полар выше близких ему людей. Оливер мог только благодарить Вселенского духа за то, что ему самому пока еще не приходилось принимать таких трудных, невозможных, страшных решений, как Ксандру. Он не хотел быть похожим на отца, но понимал — однажды это случится. Однажды ему придется выбирать: Полар или семья. И что в итоге выберет Его Величество Оливер Третий? Вопрос риторический. — Я просто хочу знать, что Кай в порядке, — признался Олли, честно глядя в глаза Джейсону. — И хочу, чтобы он знал: я благодарен ему за всех химер Зодиака. — Я передам доктору Карпину ваши слова, — кивнул Джейсон и отвернулся к мужу. Тот не смотрел на сцену. Тысячи и тысячи глаз были прикованы к изящной фигурке Пак Джу Сона — за годы, что длилась его карьера, бывший любовник Марка не утратил популярности. Напротив — Джу Сон продолжал с успехом гастролировать по всему Зодиаку и коллекционировать престижные музыкальные премии. Тысячи и тысячи пар глаз наслаждались красочным шоу. И только одни глаза — ярко-голубые, как самые чистые, самые холодные полярные льды — глядели сейчас в небо — черное, высокое, украшенное алмазной россыпью далеких звезд. Комета пролетела — пожалуй, один только Марк заметил ее полет. Улыбнулся, вспомнив о том, с кем распрощался навсегда пять лет назад. Комета… А вовсе не «Серенити» мчалась сейчас над Зодиаком, но Адлер, вглядываясь в небеса, думал о том, что где-то сейчас любимая «детка» Кая вот так же проносится над чужой планетой, а сам он, глядя в широкие иллюминаторы, быть может, вспомнит о нем, о Марке. — Я скучаю, Принцесса, — одними губами прошептал Маркус Абрахам Адлер. Ему никто не ответил. Только сияли с небес далекие звезды.

К О Н Е Ц