If I said «I miss you»

      Паффи никогда не была героиней. Она не была, о нет.       Паффи не была — но поступать старалась по совести. И пускай её нельзя назвать святой, пускай она порой одалживала у людей вещь-другую, не оставляя ничего взамен, пусть была только за то, чтобы совершить что-то незаконное, девушка всегда помнила, что такое честность, верность, благородство. Она старалась этим жить.       Не нужно мучить тех, кому не стоит чего-то знать. Не стоит искушать кого-то возможностью совершить злодеяние, если можно совершить его лично, показав остальным последствия. Поэтому она и взорвала как-то раз Общий Дом. У неё была цель.       Разрушенное отстроят вместе.       Будут злится на виновника — вместе.       Объединятся — против кого-то, но когда всё было не так?       Возможно, её логика могла поставить людей в тупик. Но Паффи так было проще. Свой взгляд на вещи, свой кодекс чести. Только вот незадача: последствий у её поступка не было. Символ их дружбы сгорел, но всем было просто… Плевать. Это было неправильно.       Она много об этом думала. Обсуждала, с Эретом, Сэмом и Томми. Только вот, такое чувство, что важным этом дом не был вовсе. Разве что, для Дрима, её бестолкового сына.       На самом деле, конечно, не был Дрим её сыном. Ни расы, ни лица, ни возраста — она не знала о нём ничего. Безумный, безликий монстр — вот, как характеризовали его другие. У Паффи не было причин не верить.       Лишённая памяти, девушка жаждала принятия и одобрения от своих новых близких. Она была чужой здесь. Когда пытаешься стать своей, приходится соглашаться со мнением большинства.       А Дрим… А что «Дрим»? При ней он всегда был таким, каким его описали: очень взрослым, очень серьёзным, с чрезвычайно жестокими шутками и манией ограждать близких от собственного присутствия.       На самом деле, безликий мальчик не сделал ей ничего плохого. Да и в целом, он был умным, опытным, но чрезвычайно нестабильным. Из-за последнего она, наверное, и готова была любить его, как родного.       Кто-то мог бы уязвить её, будто она влюбилась в этого мальчишку. Этот кто-то мог бы получить в лицо за свои слова.       Трудно не привязаться к тому, кто следует за тобой по пятам, защищает, помогает, катает на лодке и почти что носит на руках. Он ведь всё это делал. Отнёсся к странной незнакомке, как к любимой потерянной матери.       Дрим напоминал ей щенка, который выпал из родной норы. Брошенный зеленоглазый волчонок может вырасти в прекрасное, сильное создание, но останется всё таким же одиноким внутри. Ни родной семьи, ни близких друзей — только ты сам, лишь твои навыки выживания… Ужасно. На самом деле ужасно.       Девушка прикрыла глаза, вспоминая, каким тот был рядом с ней.       Дрим странно смотрел на неё при первой встрече. По словам Эрета, первого, кто её приютил, тот представлялся ей очень сильным — но увидела в тот день Паффи маленького растрёпанного воробушка. Из-под капюшона торчали тёмно-пшеничные прядки, под сбитой набок маской виднелась россыпь веснушек, а губы сложились в такой трогательной улыбке, что Кара внезапно для себя решила, что его нужно защищать — от его же самоубийственных поступков.       Она провалилась, желая спасти его. Но сейчас не провалится.       Она собиралась проведать Томми. Тот давно не ходил на их импровизированную терапию, говорил, всё в порядке, но Паффи не верила. Мальчик успешно её избегал. Да хоть бы сегодня в чате!       Потому, она хотела наведаться лично. Проверить, всё ли в порядке, и… Обсудить с Сэмом ещё кое-что.       Их общее яичное дело.

***

      Небо заволокло так, что даже мрачная громада Пандоры терялась в туманной дымке.       Крепостные стены, настолько черные, что поглощают свет редких звёзд. Зыбкое марево портала, через который не пройти без приказа Стражника… Тюрьма выглядела зловеще. Куда хуже, чем ясным днём. День светом солнца проводил четкую границу между ярким, сияющим миром и Пандорой. Сейчас, окружённая дымкой, крепость казалась какой-то некромантской вотчиной, а сам туман в сочетании с чернотой создавал иллюзию страдающих, впаянных в камень душ.       Не то чтобы Паффи было дело до Пандоры и её экстерьера раньше, но вкус Сэма ей всегда казался сомнительным, если не сказать погрубее. Отбывать заключение в этом месте, похожем на обитель зла (или, хотя бы, Техноблейда)? Кому вообще пришло в голову ужасать таким образом посетителей? Кому пришло в голову, что Тюрьма должна не исцелять и ставить на путь исправления, а приводить людей в шок и трепет, не давая спокойствия мятежной душе?       Почему она вообще была здесь?       Ну что ж, она не нашла Томми в его отеле. Пришлось резко выдохнуть, взять себя в руки и отложить прокрастинацию, которой было наполнено их с Сэмом взаимодействие.       Паффи не имела ничего против Сэма, ладно? Авсамдюд был правильным и ответственным, разбирался во многих вопросах, ставил общественное куда выше личного, но... Вот именно, но.       Паффи всегда что-то в нём напрягало. Вроде бы, не манеры, не характер, не внешность — кто вообще, скажите на милость, судит человека по внешности?       Что-то ещё, другое. Стиль речи? Манера прятаться под слоем одежды и крепкой брони? Личные загоны, вроде той невинной привычки вести себя в разных местах, как абсолютно разные люди? Недобрый огонёк в глазах?       Свои пунктики есть у всех, так что эти мелочи её не особенно трогали.       И всё же, с Сэмом было попросту неприятно работать. Он перетягивал одеяло на себя. Сомневался в её мнении, хотя уж кто-кто, но она сталкивалась с Эггпайром куда чаще, чем он. У Паффи был опыт — у него личное, особенно ценное мнение. Удивительно ли, что с постоянными пререканиями, замалчиваниями и недопониманиями работа их Про-Омлетного союза стояла на месте?       Разобраться с Томми не вышло? Ну что ж, не беда. Вопрос с Сэмом требовал ничуть не меньше её внимания.       На коммуникатор он не ответил, снова. На укоризненное "Сэм..." в общий чат — тоже.       Паффи вздохнула, достала кирку, примерилась... Докопаться до строителя может быть куда легче в процессе, непосредственно, копания. Тем не менее, и в этот раз комитета по встрече она не дождалась.       Остановилась девушка только тогда, когда дыра оказалась достаточных размеров, чтобы пробраться внутрь.       Около стойки регистрации всё было по-прежнему: освещение в тёплых тонах, мрачные стены в трёх цветах, коридор... Оформление походило на парадную в отеле Томми. Впрочем, там было больше светлых оттенков.       Боже, какая чушь ей вообще лезла в голову!       Непонятное шипение и шуршание помех застали её врасплох. Паффи замахнулась киркой, которую так и держала в руках, на звук, так и не ударила, узнав тонкую и не особо высокую фигурку Сэма Нука, но совсем прятать инструмент не стала.       — Здравствуй, я к Сэму. Тебя отправили проводить?       Сэм Нук снова прошипел, шагнул ближе. Помолчал, как будто задумался.       — Капитан Паффи. Присутствие не было запланировано. Причина визита?       — Я к Сэму, — терпеливо повторила она. — Личный вопрос. Касается наших действий против Эггпайр.       В одном из прищуренных глаз мигнула лампочка. Подсветился растянутый в улыбке рот.       — Предупреждение: на данный момент проводятся карантинные мероприятия. Сооружение закрыто до проведения процедуры очистки. Прошу вас покинуть помещение.       — У нас была назначена встреча, — фыркнула она. Вспомнила сообщения, замеченные раньше, которые перестали появляться в чате удивительно быстро, учитывая дотошность их автора. Если допустить, что желаемое было получено... — Томми Иннит посещал Пандору. По какой причине? У Томми есть доступ?       — Проверка. Подтверждаю, доступ на основании совместной работы активен по причине временной недееспособности Вардена. Причина: посещение заключённого. Одобрено в связи с недееспособностью заключённого номер 001.       — Мы с Сэмом работаем над уничтожением фракции Эггпайр, — Паффи всё ещё разговаривала спокойно, хотя в голову ударил водоворот мыслей. Недееспособность, у обоих сразу? Какие-то совместные дела у Томми, сущего мальчишки, и Сэма, с трудом готового вытерпеть детей на расстоянии взгляда? Абсурд! — У нас есть договор о совместных действиях, плюс, у меня есть несколько его предметов, отданных под залог доверия. Эта кирка, например. Узнаешь?       Глаза робота мигнули. Затем ещё раз, фокусируясь.       — Подтверждаю, — ускоренным голосом ответил он. — Полномочия действительны.       — Хорошо. Где Сэм, или Варден, как ты его называешь?       — Внимание: зона заражена. Механические помехи. Рекомендуется воздержаться от посещения.       — Ох, так у вас механизм сломался, или Сэма вещами со склада завалило? Наверное, занят ремонтом?       — Внимание: зона заражена. Механические помехи, — повторил тот.       — Но я могу пройти к нему? — она выдохнула, радуясь, что не придётся сильно перекраивать планы.       — Следуйте за мной, — выдал тот, прервавшись на полуслове. Распахнулись механические двери. Она наконец-то шагнула внутрь... И отпрянула.       — Сэм Нук, — очень тихо спросила она. — Почему кровавые лозы здесь, изнутри тюрьмы? Как же ваша хвалёная система защиты, как же наши выкладки о том, что обсидиан блокирует их рост и радиус действия? Почему оно здесь, Сэм? — закончила она уже шёпотом.       — Перед вами последствия механического заражения, — уточнил робот, но легче от этого не стало.       — Веди меня к Сэму, — велела она. К её ужасу, более-менее чистый зал они пропустили, и чем дальше шёл путь, тем мрачнее и запущенней становились коридоры.       Она могла бы решиться поверить Сэму, поверить в Сэма — Паффи всегда хотела верить в друзей. Она правда могла бы поверить своему другу, с которым они планировали вылазки против Эггпайра и противостояли обезумевшему Бэду, но лозы, умышленное молчание и неполные данные у робота, непонятки по состоянию главной цели существования этого места — по жизни и здоровью заключённого?       — Карантин, говоришь? Механические неполадки? Сэм, если ты вдруг имеешь связь через этого робота: нет, я тебе не верю, — она сурово нахмурила брови, щедро припорошенные сединой.       Механическая дверь тяжело захлопнулась за их спинами.       — Сэм! — её мнимое спокойствие треснуло, осыпаясь осколками стекла. Шагая вслед равномерному движению робота, Паффи готова была надорвать голос в попытках призвать друга к ответу, откровенно напуганная происходящим. Выбраться быстро уже не получится.       — Варден временно недоступен, — сказал ей Сэм Нук, встав в самом тёмном из коридоров, через который они проходили.       — Что... — Паффи попятилась, споткнулась. Упала на колено, больно стукнувшись им о пол, но небольшая подсветка от Сэма Нука лишила её дара речи окончательно.       — Это источник заражения, — сообщил робот, скрипнув сочленениями. — Полномочия его ликвидировать отсутствуют. Возможность принять приказы отсутствует. Поступающих данных нет.       — Сэм Нук, — её сиплый голос был еле слышен, — скажи, что мне кажется, и это не труп твоего создателя.       У того внутри что-то щёлкнуло. Поднялись и опустились руки. Заискрили проводки, торчащие вместо волос. Уже не ожидая ответа, Паффи прикрыла рот руками. Если Сэм мёртв, то Дрим... Боже, Дрим!       — Проведи меня к заключённому. Немедленно, слышишь? — вскочила она, игнорируя ноющую боль в колене.       — Правила предписывают...       — Да насрать на правила! Неужели не видишь: вы пригрели зло в своей вотчине!       Робот не отвечал.       — Сэм Нук, как временный администратор, я требую: проведи меня к заключённому.       — Слушаюсь, капитан.       Паффи нервозно прислушивалась к окружению. Вроде бы, ничего необычного — поскрипывают конечности Сэма Нука, цокают её копыта по крепкому полу. Вот только, был тут и третий звук. Многообразие звуков.       Шорох, шелест, ощущение, словно что-то скребётся по стенам. Темнота коридоров ничуть её не успокаивала, лишь нагнетая обстановку.       Лучше бы это была стая обезумевших крыс. Что угодно лучше ужасной истины.       Унося на руках обгоревшую ношу, прямая, с закаменевшими от горя плечами, Паффи растерянно думала, что же ей дальше делать.       Все прошло настолько не по плану, насколько вообще могло, а чего ей стоило донести до насквозь прошитых правилами мозгов Нука необходимость унести отсюда второе тело — лучше просто не спрашивать.       Она обещала прийти ещё раз. Обещала машине с лицом боевого товарища. Но придёт ли? Сомнительно.       Паффи обняла себя за плечи, ощущая недобрый холодок.

***

      Воздух. Свежий, пахнет озоном и петрикором.       Дыхание. Рваное.       Мысли. Застыли в этом бесконечном дне.       Джордж комкал в ладони плащ из плотной шерсти, пока второй, чуть трясущейся, пытался не скомкать записку.       Ложь виновника? Правда? Не так уж важно. Важны слова. Эти чёртовы слова.       «Он мне это оставил, забирай, раздражает».       Большой Тэ, как подпись. А первой строкой — адресат. «Эй, Джордж».       Слов у него не было. Мыслей? Если опустить нецензурные, не было тоже. Отчаянно не хватало Сапнапа. Хоть кого-то, кто стал бы ему ушами: обговорить детали, понять ситуацию, обсудить всё, уравновесив тяжёлую голову, в которой рефреном, напоминая шар для боулинга, перекатывалась тяжёлая мысль.       Наш мост падает, падает, падает.       Он у ног твоих, моя леди.       Его голова упала тоже. Как и он сам — рухнул на пол, чувствительно приложившись коленями. Часть рассудка безэмоционально подметила, что останутся синяки, пока другая безотчётно радовалась, уловив остатки знакомого аромата, впитавшегося в знакомую ткань.       Горечь и свежесть. Полынь и свобода. Но, стоит вдохнуть ещё… Мёд и соль.       Объяснить соль легко, это место стоит у моря. Север, запад — в любую сторону. Но медовый, приторный аромат?       Цветы и пчелы. Простенькие жёлтые сорняки. Сладости, от которых портятся зубы. Человек, от которого портится всё.       Джордж едва не сплюнул, размышляя о нём. Томми. Конечно же, Томми.       Он раздражённо выдохнул через нос. Сложил бумагу вчетверо, сунул в карман, на будущее. Тронул плащ, снова. Положил сверху сохранившуюся половину маски. Сел поудобнее, опираясь рукой о пол. Перебрал пальцами волосы, желая сосредоточиться.       Для начала — он явно не спал. Его сны яркие, в них много света и жизни. Там всегда они трое — ну, или максимум вшестером.       Там нет Томми, нет причин порвать связи с Ником. Там нет этой смерти, в которой он всё ещё не уверен.       Разумнее было бы найти помощь. Человека два-три, на которых можно положиться, кого-то, кому можно довериться, вот только — кого? Даже знакомый ему, близкий от кончиков пальцев до корней волос Сапнап, желал Дриму всего плохого. С таким раскладом, идея о союзниках казалась нереалистичной. Где найти такого, кто хотя бы не плюнет ему в лицо?       Да и поиски грозятся стать затруднительными.       Он сломал передатчик. Должно быть, в один из тех дней, когда спал на улице, не осознавая всего — устройство сгорело от влаги, оставив на память ожог на предплечье. Вопрос со связью с тех пор оставался… Подвешенным.       Да что уж тут, он даже код Сапнапа наизусть не помнил, привыкнув, что можно крикнуть в голос и быть услышанным.       Но даже если бы связь была, как и контакты других участников, кому он мог написать?       Бэд? Сомнительно.       Энтфрост? Туда же.       Сэм? Держал Дрима в тюрьме.       Панз? Да, конечно. Предатель.       Кто-нибудь из Л’Манбурга? Бред.       Техноблейд? Тоже бред, но, вообще-то, могло сработать.       Но здесь вопрос в другом: как заинтересовать этого анархиста? Как убедить помочь ему? Им обоим?       Нет идей? Замечательно. Пять баллов с Дрим Тим СМП, мистер Джордж Нотфаунд.       Он выдохнул, раздражённый. Постучал пальцем по маске, упёрся взглядом в светлый материал.              Основной вопрос сейчас, в этой точке пространства между безвременьем и реальностью — выяснить всё о произошедшем, из чего следовало два пути.       Он может пойти в Пандору, или же… Найти Томми, расспросив его поподробнее.       Впрочем, совместить никто не мешал.       Джордж сунул маску за пазуху, выглянул в окно, прикидывая, когда кончится дождь, но, так ничего и не надумав, накинул плащ на плечи, а капюшон — на голову. Горьковатый, освежающий аромат, которым эта вещь пропахла, его успокаивал.       Итак, план такой: он ищет Томми, а дальше... По обстоятельствам.