Сладость

Локи берёт маленькую выпечку пальцами и кладёт на язык. У неё интересное тесто — твёрдое, но при этом рассыпчатое при укусе — и какое-то странное светлое содержимое, похожее на мягкое масло. Локи не понимает, зачем делать её такой маленькой, но предполагает, что это может быть необходимым из-за начинки. Твёрдое тесто по вкусу напоминает на лепешки, щедро смазанные маслом. Но куда более тающее, сбалансированное и… интенсивное? Локи едва успевает собрать ощущения воедино, когда на язык попадает жирная серединка, и это лучше, чем всё, что Локи пробовал за жизнь. Оно нежное. Сливочное, как густой осадок с молока. Едва кислое, как недоспелый крыжовник, или только-только начавшая розоветь княженика. И ещё… ещё есть что-то особенное, для чего у Локи не находится слова. Словно изюм, но сильнее, без оттенка фрукта и без чувства вязкости, когда рот кажется пересохшим от маленьких сморщенных ягодок. Это так… необычно. Локи тянется попробовать ещё, и вторая малютка столь же хороша, как первая. — Что это? — спрашивает Локи у Грандмастера. Грандмастер смотрит на маленькую порцию в его пальцах и забавно ведёт глазами из стороны в сторону, чуть смотря вверх, как он всегда делает, когда пытается что-то вспомнить. — Эм. Думаю, думаю они называют это ко-кри? Я, ну, не интересовался подробно, знаешь, но… — Нет, — Локи кладёт ещё одну в рот и прижимает языком к нёбу, чувствуя, как она смазывается и крошится, распадаясь вкусом и мягкой вспышкой удовлетворения от этого… ощущения, чему Локи не может найти названия в асгардском. — Я про вкус. — А что, что с ним? Локи проглатывает. Каждое движение горла и языка — удовольствие и разочарование вместе, потому что эти маленькие штучки прекрасны, но слишком небольшие, чтобы Локи мог полностью насладиться. Ими хочется набить рот, как в детстве они с братом набивали его угощениями: съедобными полевыми цветами, или мясом в фруктовом соке. — Там есть… не знаю. Мне нравится, — предупреждает Локи, видя, как Грандмастер начинает смотреть с тревогой. — Просто я не думаю, что раньше его встречал. Это как… рыхлые яблоки для пирога, но… О, некоторые переспелые ягоды тоже на это похожи, — Грандмастер смотрит участливо, но Локи точно может сказать, что совершенно не понимает, о чём он. Локи думает ещё. — Или мёд? Мёд, но без горечи от травы. — Ну, — Грандмастер неуверен, но Локи ценит, что он включается в его попытки найти ответ. — Звучит как сладость. — Сладость? — Ну да. Сладость, сладкое. Как, м, сахар. Локи растеряно смотрит на ещё одну штучку, зажатую между пальцев (и куда только успела исчезнуть треть подноса, если они с Грандмастером одни, и тот не берёт их?). Кладёт её в рот. Глотает. Это не симфония вкуса, но, скорее, заедающий мотив праздничной обрядовой песни. Локи нравится. — Я не думаю, что пробовал сахар, Грандмастер. Грандмастер несколько раз моргает. Переспрашивает — и Локи подтверждает снова, хотя уточняет, что мог просто не знать, что ест — и просит подать им. Сахар — маленькие белые крупинки, похожие на наркотик. С той лишь разницей, что сахар слегка сверкает, как мелкое подтаявшее крошево льда. Локи пробует крупинки на язык — и правда: если исключить кислинку и сливочность, останется именно это. «Сладость», так Грандмастер сказал? — Похоже, — соглашается Локи. Подцепляет пальцами ещё одну сплюснутую полусферу из твёрдого теста. — Значит, вот это… «содержит сладость»? — «Сладкое». Как, ну, кислое, солёное. Тот же, м, принцип, — Грандмастер смотрит с интересом, и почему-то следит глазами за горлом Локи, когда он проглатывает. — Ты, ну, не пробовал? — Нет. В Асгарде из подобного были разве что сушёные фрукты. Взгляд Грандмастера неожиданно загорается, и он с энтузиазмом берёт руки Локи в свои. — О, ну, это же замечательно! То есть, это, знаешь, странно, но, эм, мне, мне так хочется дать тебе попробовать, всякое. Это будет, ну, весело. И я буду знать, что тебе нравится, и… — Грандмастер тараторит без остановки. Локи вынужден признать, мысль о новом «сладком» вызывает у него самого восторг. Но Грандмастер держит его пальцы, а Локи так хочет доесть несколько оставшихся штучек, что смотрит больше на еду, чем на него. Грандмастер на несколько мгновений замолкает. Следит за его взглядом, и смеется. — О, ну, хорошо. Позволь мне. Грандмастер не выпускает руки Локи, но перехватывает их лишь одной ладонью. Второй он тянется за выпечкой — «сладостью»? Локи не уверен, правильно ли использует слово, но у него будет время спросить — и замирает с ней у самого лица. Локи приоткрывает рот. И то, как аккуратно Грандмастер вкладывает лакомство в него, приятно, как и прикосновение пальцев к губам. — Тебе, тебе нравится? — спрашивает он, и Локи низко мурлычет, подключая горловые ётунские резонаторы. — Очень.