Черновики

Бывали дни, когда плохое предчувствие душит с самого утра. С ним просыпаешься и ходишь всë время — как с тяжëлым мешком, повисшим на шее. Оно тяняет вниз, ломает, высасывает все соки, за несколько часов оставляя только звенящую пустоту. Таким стал мой пятый день в RFA. Вроде бы всë казалось обычным. Хакер не показывался после вчерашних угрожающих сообщений. Зен и Джумин спорили, Джехи едва успевала дышать из-за рабочей загрузки, Юсон не совсем прилежно учился, Севен мило чудил, а я была практически заперта в квартире, чтобы постоянно переписываться с потенциальными гостями будущего благотоворительного вечера. Типичные будни организации, в которую я Unknown чудом умудрилась попасть... Но что-то всë равно не так. Что-то упорно ныло в груди и клевало в затылок. Я бродила по комнате, сжимая телефон в ладони. Сегодня должно случиться плохое, по-другому не бывало. Но когда? Ожидание дурных новостей подкашивало ещë больше самих неприятностей. Не сосредоточиться. Пару раз я почти перепутала имена, общаясь с гостями. Было бы фатальной ошибкой! Некоторые из них такие обидчивые... Телефон раздражëнно скрипел в руке, а плохие новости всë не появлялись. Ожидание разворотило дыру в душе. Пересохшие губы искусаны в кровь, глаза припухли, и сейчас я вовсе не похожа на ту милую девушку, которая почему-то приглянулась Севену. Хотя... Может, это и к лучшему. За окном окончательно стемнело. Одиннадцать вечера, а плохие новости так и не свалились на голову. Но должны были! Так всегда случалось... И теперь казалось, что беда просто выжидала подходящего момента, чтобы свалиться пластом и раздавить, размазать по полу дорогущей квартиры. Если негатив копился до ночи, выхлоп должен быть ну чертовски мощным... Я подпрыгивала от каждого уведомления из мессенджера, от каждого тихого шороха в квартире и молила Макаронного монстра о неприятностях, чтобы наконец-то избавиться от тянущего мрачного ожидания. Вдруг кто-то всë-таки вломится? Или что-то заглючит и пожар начнëтся? Или... Ну... Что угодно! Не то чтобы я не доверяла охранным приборам, которые упоминал Севен... Просто RFA оказалась пешкой на поле битвы двух нереалистично одарëнных хакеров, и теперь находиться с любой техникой тревожно. Но оставить телефон слишком сложно, даже когда хотелось сбежать из духоты квартиры мëртвой основательницы организации. На крыше здорово. Мурашки от прохлады ночного воздуха, треплющий волосы ветер, шорох машин и городские огни внизу. Вдалеке светилась, выделяясь среди размытых боке магазинов, огромная башня C&R. И что всë-таки значит название?.. Я вышла без обуви, в одних ярко-фиолетовых носках, и теперь ноги немного мëрзли. Но даже с дрожью по всему телу здесь становилось немножечко легче. Как будто беда уже случилась, просто об этом ещë неизвестно. — Да чëрт возьми... Ну что происходит? — вопрос улетел в чернеющее небо, потерялся и как будто остался без ответа. Опëрлась на ограждение, вздохнула полной грудью. Последние дни вообще странные, может, для разнообразия пронесëт? Успела подумать я, и зазвенел телефон. Звонок через секретный мессенджер и от знакомого контакта, голос которого всегда так приятно слышать. Но почему так дрожали руки и сохло в горле при попытке ответить? Обычно я хватала трубку и с радостью поддерживала эмоциональную беседу. А тут звонок почти пропустила... — Привет? — я не узнавала собственный голос, похожий хриплое бульканье. Слюна вязкая, в горле застряла... — Ана!.. — его голос я тоже не сразу узнала. Такой тихий и... странный. Как будто спокойный и совсем без насмешливых тонов. Но было что-то ещë в том, как Люсиэль назвал моë имя. Что-то бесконечно глубокое, прикрытое тонким шлейфом нежности отчаяние. — Сегодня... был вроде как ужасно бесполезный день, да? Так неловко... И правда неловко. Вспомнив, что делала весь день, снова прикусила губу, вскрывая едва поджившие ранки. Больно! Несколько писем, ни одной статьи и ожидание плохого. Не сосредоточиться, планы смешаны в кучу и летят куда-то далеко, далеко... К самому Земному ядру. Только вряд ли Севену сейчас нужно такое подтверждение. — Да ладно тебе, ты много полезного сделал. Хакера отслеживал и щенка-робота собрал. Из телефона донëсся приглушëнный смешок. Это же чуть лучше, чем было? Самой не верится. — Да, это... Я хотел позаботиться о хакерском фиаско, хотел защитить тебя, но в итоге... Кажется, я только немного облажался с агентской работой, хаха... — Это очень серьëзно? Нужна помощь? — Ха-ха, нет, это мелочи... Нет, всë-таки что-то здесь не то. Люсиэль весь день отшучивался и устраивал каламбуры в своëм неповторимом стиле, а теперь звучал меланхолично, даже смеясь. Я могла представить, как он сидел перед своими мониторами, подперев лицо ладонью. Без очков, потому что глаза устали, побледневший, ведь на улице почти не бывал. Он пытался продолжить шутки, но получалось только вырастить моë беспокойство. — Люсиэль... Не дави так на себя, пожалуйста. Если тебя что-то беспокоит, поделись этим. Даже если не помогу реально, я внимательно выслушаю. Тишина. Глухая нерушимая тишина доносилась из телефона. Казалось, в тот момент было слышно даже капанье секунд в океане времени. Исчезло даже тяжëлое дыхание — вот оно, вот что так настораживало! — будто Севен убрал мобильник от лица, чтобы его точно слышали. Не нравится мне это... И снова неприятно заныло в груди. — Люсиэль? — Прости... Только настоящий ангел может подбадривать кого-то настолько жалкого. — Да ты чего, Севен... Ты точно не жалкий! А мне до ангела — как пешком до Луны. Иди-иди, а не дойдëшь, потому что направление не то. — А ведь это 707 должен быть тем, кто подбадривает, травит шутки и веселится из-за любой мелочи. Это я! Теперь голос звучал... подойдëт ли слово «истерично»? Казался особенно тонким и эмоциональным, надтреснутым. Люсиэль как будто пытался убедить себя, что должен быть таким — смешливым и несерьëзным, человеком, которого ничто не может беспокоить и пугать, способным только на смех и странные шутки. Но он не такой, никогда таким не был. За маской с улыбкой у него очень грустные золотые глаза. — Это не ты. Ты сложнее, чем смеющийся Севен. — Но так быть не должно, — тишина. Липкие секунды слиплись в настоящую вечность. — Знаешь, я... Начал говорить и прервался снова. Это странно, Люсиэль сдвинул маску «я засмею тебя до смерти» и стал таким чувствительным и открытым. Просто так, в одночасье и без видимых причин. Но так не бывает. — Раньше ты сказал, что облажался с агентской работой... Ты в порядке, Люсиэль? — Я... Возможно, только в теории, моя голова немного разбита, — знакомый нервный смех. У меня ноги похолодели, а пальцы снова перестали гнуться. Едва телефон из рук не выпал. Прерывистый грохот сердца в груди, морозные уколы ветра на коже. «Голова разбита»?! Он это сказал, мне не послышалось? Вот и плохие новости... — Че... го? — воздуха не хватало. — Где ты, рыжий лис? Ком застрял в горле, мешая дышать. И мысли бегали неугомонно. С силами не собраться. — Не надо. — Люсиэль, но... — Я же тренированный секретный агент. Я выберусь! — он снова смеялся. Над ситуацией, своей травмой и... возможностью заботы о нëм? В этом весь Севен, нужно просто смириться. Наверное. — Просто поговори со мной ещë немного. Мне нужно это, чтобы... Редко можно услышать, как Люсиэль делал такие заминки. И сейчас... Я понимала, на полном серьëзе понимала, что гиперактивный парень имел в виду. «Мне нужно это, чтобы оставаться в сознании». Такой способ поддерживать максимальную концентрацию и не давать сознанию ускользнуть. — Ладно. Но лучше бы ты сказал о местоположении. — Не могу. Ты знаешь. Теперь голос звучал мягче, тон казался извиняющимся. Глупый хакер. Почему он совсем ни кого не мог положиться? Неужели в этом агентстве нет понимания, что агенты тоже немножко люди? Что им иногда нужна помощь? Или это исключительно личные особенности мышления? — Да-да. Это опасно, и ты лучше истечëшь кровью, чем позволишь мне помочь. — Ну ты чего... всë не так плохо! Вцепившись пальцами в ограждение крыши, я смотрела вниз. Вдруг в размытой дали мелькнëт среди огней одинокая рыжая макушка? Как будто с такого расстояния можно увидеть! Нагнулась сильнее. «Пожалуйста, пожалуйста, найдись!» Но вселенная осталась глуха к мольбам. Снова. — Что с тобой случилось? — Я, э... упал? — Люсиэль... Сейчас мне вообще не до шуток, он наверняка понимал. Может, Люсиэль и сам не стал бы шутить с разбитой головой. Хотя... Как раз он бы, наверное, стал. Чем серьëзнее ситуация, тем сильнее крепла его хватка на маске агента LOL... 707. — Нет, правда... Ветер изменился, крылья сложились, меня бросило на деревья, а там эти воробьи... Чëртовы воробьи! И потом вжух! И я на земле, голова кружится, и по шее течëт что-то. — Я даже не буду спрашивать... Кто-то из RFA однажды сказал, что даже самая безумная история могла быть реальной, если еë рассказывал Севен. Может, просто стоило в это поверить. Вглядываться в движение огоньков и крошечных с такой высоты людей внизу бесполезно. И я бросилась вниз, — без захода внутрь квартиры — слушая сбивчивый совершенно абсурдный рассказ Севена. Первое время люди косились на мои носки, потом поняли, что бывало в общем-то и хуже, и успокоились. Осталась одна проблема... Та, история которой становилась всë тише и абсурднее. —...ауч, неприятно. Рассказ прервался неожиданно, на части, где воробьи-гангстеры начали клевать механические крылья. — Что происходит, Люсиэль? — Происходит... много. Так много... Знаешь, что сейчас творится на Луне? Холод полз от кончиков пальцев по запястьям и выше. Струился по венам скользкой змеëй. Странная история Люсиэля стала бессвязным набором слов. Дорога, космос, чипсы, уборка, кровь... Отдельные вспышки впечатлений, казалось, выдернутые из разных дней. Слишком даже для него. — Люсиэль, что происходит с тобой и прямо сейчас? — Я... Ох божечки, наверное, мне придëтся позже сходить к врачу. Ха-ха... — Люсиэль, что такое?! Тишина. Снова и дыхания не слышно. И вокруг люди, люди, люди... Переглядки в толпе в поисках знакомых глаз. Ничего. Бесполезно. Этот город огромен и не один в стране — Севен мог быть где угодно. Поиск без зацепок слеп и безнадëжен. Я понимала. Но всё равно скользила в толпе, оглядывалась, высматривала рыжую макушку и золотые глаза. — Где ты? Это опасное место? — Не. Скоро выберусь к людям, хаха... Сказал и замолчал. С той стороны раздался только короткий странный звук, похожийй на тот, что бывает при падении чего-то тяжëлого на землю. — Пожалуйста... Скажи хоть что-нибудь. Ни слова. Ни шороха. Мëртвая тишина с той стороны. Паническая дрожь сотрясала тело сильнее с каждой секундой, и в конце коцов остановилась. Одна, потерянная в чужом городе, застрявшая среди спешивших групп людей, я слушала тишину из телефона. Что там случилось? Люсиэль собирался с силами? Не справился и отключился? Его нашëл кто-то, кто не должен был, и?.. — Ана... Ты всегда... выбираешь носки... в тон к волосам? — Я н... Смысл его фразы дошëл неожиданно, когда ответ начал формироваться на языке. Носки в тон к волосам... Он видел меня! Он правда где-то здесь. Но почему не видела я? Лихорадочно оглядывалась, ища даже не его, а намëк на подсказку. Он говорил, что скоро выберется к людям. Здесь оживлëнная улица, а между домами очень узкие проходы в гораздо более тихие дворы. Может быть?.. Но зачем? В ближайшем проходе пусто, но из дальнего он бы не увидел такую мелочь, как цвет носков. Если только сказал и ушëл дальше, слился с людьми и спрятался на другой стороне. Он мог! В свете фонарика на стене краснели маленькие неаккуратные разводы. Он что... сидел тут ещë недавно, прислонившись к стене затылком? Потому что на деле не было сил двигаться дальше? Из дальнего прохода он уйти не успел. Ещë немного, и снова растворился бы среди лабиринтов домов, но в последний момент я схватила рукав ветровки. — Попался. — Точно, — обернулся. На бледном лице слабая улыбка. — Есть бинт? — Нет, как раз выложила. Тебе нужно в больницу. — Не, я уже в порядке! — сказал и пошатнулся. Прям видно, как в порядке! — Почти. В общем, чуть позже. — Давай сейчас. Уж на такси мне хватит. — Не. Мне пока нельзя. — Почему? Но ответа дождаться не суждено. Он только отмахнулся, и выражение лица просто кричало — не спрашивай! Что ж... У секретных агентов полно секретов даже в таких ситуациях. Придëтся просто смириться. Пока. — Если пообещаешь не убегать, я схожу за бинтом. — Обещаю. Ближайшая аптека встретила кондиционерной прохладой, хорошо знакомым запахом лекарств и вымученной улыбкой фармацевта, много часов проведшего на смене. Очереди почти не было, но угрюмый человек передо мной хотел скупить половину лекарств здесь, и ожидание затянулось. Но хотя бы Севен сдержал обещание и никуда не ушëл. Только спешно спрятал в карман большой куртки что-то, когда я вернулась. Тëмный проход между зданиями не очень подходил для этого, но раз уж он отказывался ехать в больницу, пришлось экстренно оживлять в голове немногочисленные знания по оказанию первой помощи. Промыть рану, перевязать бинтом... — Да сиди же ты спокойно! — Но ты же ранишь меня! Ауууу! Может, его состояние и правда было не таким уж плохим. Люсиэль всë крутился, шипел и притворно, но всë ещë раздражающе нудел. Антисептик щиплет, повязка слишком тугая и вообще нужно нежнее... К нему вернулась шутливая манера речи. Уже много значило. Если он не притворялся в очередной раз. Люсиэль вообще неплохо притворялся, только золотые глаза его выдавали. — Не похоже, что ты очень ранен. Вон, шутишь опять. — Такова моя природа и смысл жизни! Бог Севен всегда готов разбавить юмором повседневность! — Но услуга платная? — А то! — заявил он с гордым видом. Заявил, улыбнулся во весь рот и ослабленно приник к моему плечу. Его тяжëлое дыхание немного грело кожу этой холодной ночью. — Кстати, Ана. Ты так и не ответила... насчëт носков... — Боже, Люсиэль... Нет, это случайность. Я ориентируюсь на узор. Могу только устало качнуть головой и протянуть ему руку, пытаясь помочь ему встать. Люсиэль иногда скидывал селфи в чат — и на каждой казался таким невероятно жизнерадостным и ярким. А теперь он сидел на земле — бледный и немного потерянный, потухший. Широкий бинт опоясал голову и в мгновение пропитался багровой кровью. Бедняга... — Узор? — в глазах загорелась слабая искорка интереса. — Какой узор? Он уже пробовал подняться, а теперь неловко нагнулся в попытке лучше рассмотреть узор на испачканных дорожной пылью носках... — Эй-эй-эй, осторожней! И почти повалился на меня. О ЛММ, тяжëлый какой! Я обхватила его за плечи. Держись, ну же, лисье солнышко. — Прости... Мы так чертовски близко, лопатки врезались в ту, вторую стену. И бледное лицо Севена близко. Тяжëлое дыхание на губах. Бедняжка. Сложно даже представить, каково ему сейчас. — Люсиэль, адрес конфиденциален, но может... Я могу пригласить человека, который уже давно его знает? Или мне нужно спросить Ви? Он отказывался отправляться в больницу, но оставлять его тут бесчеловечно... Я смотрела на него, пока между нами почти не было расстояния и ждала ответа. Какой же он бледный! — Может, мы можем сделать одно маленькое исключение, — наконец-то решился Люсиэль. — Только ненадолго и очень секретно. — Поставлю на этот разговор печать сверхсекретности, — улыбнувшись, коснулась его щеки губами. — Вот так. В золотых глазах мелькнуло что-то... Я даже не успела понять, что это за мрачная искра.