Зимний ноктюрн

***

Теперь, когда мужчина сделал добровольный шаг навстречу, Доппио удалось хоть немного вытянуть его из непроницаемой раковины. После сложного разговора, пусть и не сразу, но они завели уже более нейтральную беседу, сидя в тёплых стенах кафе на протяжении следующих нескольких часов. За это время парни успели поговорить о некоторых отвлечённых вещах, чуток об интересах и даже о музыке. Как розоволосый и предполагал, у них оказалось много общего, и нельзя не отметить, что Неро и сам был этим немало удивлён, хотя не показал открыто. Они осмелились выйти на улицу, только когда Ризотто полностью согрелся и высох, взяв с собой ещё по стаканчику кофе. Снаружи всё так же валил крупный снег, и вокруг не было ни души: утро стояло довольно раннее, мало чем отличающееся от глубокой ночи, а зимний рассвет совсем не торопился наступать. Мороз в последние дни тоже ударил слишком крепкий даже для дневных прогулок. Однако это никак не портило впечатлений от великолепного снегопада и по-настоящему сказочной атмосферы. Пропустить такое зрелище, не насладившись поразительным размахом искрящихся снежных покровов, казалось преступлением. Выяснилось, что у светловолосого не было даже перчаток, поэтому, чтобы мужчине стало хоть немного теплее, Винегар обхватил его свободную от кофе руку, уверенно протискивая вместе со своей в карман его же куртки — к себе не позволяла разница в росте. Ризотто не возразил. — Кажется, чьё-то ледяное сердце начинает потихоньку таять, — пошутил Доппио, едва заметно погладив его ладонь в кармане большим пальцем. Ощутив этот мимолётный жест, Неро без энтузиазма посмотрел на него сверху вниз, просто смирно позволяя парню эти вольности. — Лучше прибереги свои комментарии, иначе дальше пойдёшь один, — лишь прозвучало из его уст, однако было совсем не похоже на подлинную угрозу.

***

Пока они бродили по безлюдным улочкам и аллеям, периодически переговариваясь, снежный скрип под ногами сопровождался лязганьем металлических цепей, висящих на поясе Ризотто. В предрассветной тишине те звенели так призывно, что розоволосый, чувствуя себя уже достаточно смело с мужчиной, подцепил пальцем самую массивную из них. — Какое-то время назад я тоже пытался носить такие, но от быстрой ходьбы они оставляли синяки у меня на ногах. Пришлось их снять… — с досадой поделился он. — Ну и неженка, — бросил Неро беззлобно, немного задержав на парне взгляд, после чего вдруг несильно ущипнул его за веснушчатую щёку. На ней сразу же проявился выраженный красный след. — Хотя с такой кожей неудивительно. — Эй, — Доппио чуть отпрянул от него, обиженно потирая пострадавшее место. — Что не так с моей кожей? — Она слишком чувствительная, — сказал светловолосый и продолжил идти вперёд, уже не обращая на него внимания. — Просто тонкая, — смутился Винегар, услышав, как Ризотто безразлично хмыкнул. Нагнав его и снова цепляя его руку в кармане, юноша с особым любопытством поинтересовался: — А что насчёт твоих глаз? — Это мало кому нравится, не так ли? — риторически произнёс мужчина низким, слегка ехидным тоном, не утруждаясь тем, чтобы повернуться к собеседнику. — Думаю, это помогает избегать ненужного общения… Хотя с тобой, кажется, не сработало, — Неро преподнёс это как комплимент, словно отдав ему должное за оригинальность. — Значит, моя теория оказалась верна, — на лице парня показалась лёгкая улыбка. — Ты строил теории об этом? — Ризотто вскинул брови с недоумением, всё же взглянув на него коротко. — Ну да, я же давно слежу за тобой. А пока не решался подойти, мне оставалось только любоваться втихаря и фантазировать, — сообщил Доппио с самым невинным видом, после чего выжидающе покосился на мужчину. Тот ненадолго умолк, загрузившись очередным вызывающим заявлением, отчего его шаги чуть замедлились. Конечно, он уже понял, что интерес розоволосого возник не из воздуха, учитывая его необъяснимо упрямый напор, но слышать такие откровенные подтверждения этому всё-таки было странно. — Не самая утешительная информация для жертвы твоего подката, — съязвил Ризотто, не теряя выдержки, на что юноша лишь хохотнул. После небольшой паузы мужчина вдруг решил добавить: — На самом деле, я не преследовал подобных целей, когда делал тату. Это было лет десять назад, — он неопределённо пожал плечами. — Но такие детали действительно отталкивают большинство, и ты прав — я этим пользуюсь… — согласился Неро. Говоря об этом, он немного лукавил, ведь жизнь наедине с собой уже вымотала его до такой степени, когда перестаёшь видеть в ней преимущество. Эта болезненная пустота была слишком мучительной, и как бы светловолосый ни старался защитить себя цинизмом, истина оставалась такова — ему отчаянно хотелось её заполнить. И хотя можно было подумать, что он просто прикрывался внешними особенностями, дабы оправдать одиночество, в котором виноват сам, но у него имелись веские, по его мнению, аргументы в свою пользу. Прежде всего ему было необходимо истинное понимание, а не какой-то быстрый и дешёвый способ заполнить эту пустоту. И даже в моменты наивысшей слабости он не переступил бы через устоявшуюся систему ценностей. Кроме того, он ценил качество, а не количество, так что одной единственной родственной души ему бы хватило с лихвой. Вот только в окружающих Ризотто не видел той глубины, в которой нуждался; ему претила посредственность, и, казалось, проще сдаться, чем отыскать кого-то стоящего. Раньше всё необходимое он находил в своей сестре, и её было достаточно, поэтому он не испытывал острой потребности в чьём-либо ещё обществе. Мужчина привык держать дистанцию с другими. Но после её смерти он так и продолжал игнорировать людей по инерции, даже будучи на пике депрессии предпочитая безысходность личных убеждений блаженным компромиссам. Наверное, поэтому в конце концов он и оказался на той скамейке, полностью погребённый под весом жизненных тягот. — …Зато ко мне не лезет, кто попало, — заключил он мрачно, скрывая за этим гордым утверждением всю глубину своих переживаний. — Не будь у тебя их, наверняка всё сложилось бы иначе, — как раз кстати высказал Доппио недавнюю мысль. — И тогда ты бы не гулял сейчас с каким-то фриком в лютую стужу посреди ночи, а нежился бы в тёплой постельке с кем-то поприличнее, — розоволосый непринуждённо усмехнулся, выдавая это за шутку, однако нотки напряжения в его голосе прекрасно раскрывали Неро, что сказанное волновало его куда сильнее, чем казалось. Рассуждения Винегара задели и его. Вероятности того, как всё могло бы обернуться — это не то, что Ризотто бы хотелось анализировать. У него давно не осталось сил на сожаления. Как бы то ни было, слова парня напрямую касались его предыдущих размышлений, подводя их к закономерному итогу. До сих пор судьба не предоставляла мужчине подходящую почву для воплощения его видения лучшей жизни в реальность. Но сегодня ему, кажется, дали шанс. Постепенно, по мере их встречи, он уже осознавал, что наткнулся на что-то исключительное. Ризотто чувствовал, что с каждым часом относится к чудачеству юноши всё снисходительнее. Возможно, ему даже нравилось. Возможно, это было именно то, что ему нужно. — Я так не думаю, — честно ответил он парню, ссылаясь на свои жизненные ориентиры. — К тому же, первый вариант мне как-то больше по нутру, — не стал таить Неро, заставив Доппио встрепенуться и неизбежно зардеться от такого внезапного признания. Пока тот силился вернуть себе самообладание, светловолосый продолжил пояснять с философской невозмутимостью: — Тату — всего лишь блёклое отражение истинной тьмы, что априори обитает здесь, — Ризотто ткнул в центр своей груди большим пальцем, многозначительно посмотрев на юношу. Он был особенно серьёзен, каждое слово содержало силу, которую Винегар мог ощутить едва ли не самым естеством. — Есть они или нет, сути это бы не изменило. — Ну вот, теперь ты звучишь, как настоящий гот, — Доппио добродушно рассмеялся, параллельно пытаясь прогнать вновь разогретое смущение. Он по достоинству оценил эту глубокомысленную фразу, едва сдерживая трепет от того, насколько идеальным был для него мужчина. — Не кринжовее твоих пафосных проповедей, — легко поддел его Ризотто. — Что, захотелось сдать назад? — Нет, — Винегар самодовольно улыбнулся. — Скорее, втопить в пол. Я ведь успешно прошёл твой отбор, — обозначил он резонно, а потом с уверенностью заглянул прямо в необыкновенные глаза. — Мне они сразу понравились. Значит, всё и правда сложилось, как надо, — подвёл черту парень, убеждая в этом и Ризотто.

***

В седьмом часу утра у Доппио зазвонил телефон, грубо прорезав воздух громким гитарным визгом. Розоволосый сначала чуть вздрогнул от неожиданности, но затем выудил устройство достаточно неспешно, чтобы Ризотто успел распробовать звучащую композицию. После он выразительно уставился на мужчину, желая получить реакцию. Неро принял его вкусы к сведению ещё при беглом обсуждении в кафе, так что худшего от юноши он и не ожидал. Вступив с ним в безмолвный диалог встречным взглядом, он выказал одобрение парой слабых кивков, прежде чем тот отошёл ответить на звонок. Слова доносились обрывками, но мужчина смог уловить общий смысл. Судя по всему, звонил отец, а разговор касался того, что парень не вернулся домой этой ночью. Когда тот закончил и снова подошёл к нему, светловолосый спросил ради приличия: — Всё в порядке? — Да, просто забыл предупредить домашних, что не приеду после смены. Проснулись и навели шума, — сетуя, Винегар махнул рукой и, не сдержавшись, раздражённо фыркнул. — Мне же не пять лет, в конце концов, — он выглядел немного выбитым из колеи, но по окончании разговоров с отцом это было обычным явлением. — Если тебе надо идти, то… — начал было Неро нехотя. — Нет, я остаюсь, — твёрдо отрезал Доппио, перебив его, и уже привычным движением скользнул в карман его куртки.

***

Румяные от мороза, но ещё подогреваемые теплом интригующих бесед и выпитым ранее кофе, парни так и петляли дальше по напрочь занесённому снегом городу. Их спонтанный маршрут пролегал меж изящных центральных зданий и деревьев, по большей части заслоняющих обзор на небосвод, так что они упустили момент, когда начало потихоньку светать. Но стоило им выйти к набережной, за которой виднелось обширное открытое пространство, простирающееся над рекой, стало ясно, что утро полностью перехватило бразды правления. Улицы уже значительно наполнились людьми, однако здесь, несмотря на стремительное пробуждение города, было спокойно и пусто. Снегопад не так давно прекратился, а вслед за ним и плотные тучи рассеялись, пропуская первый пробивающийся свет. По характерной полосе над горизонтом Доппио понял, что солнечный диск вот-вот должен был прорезаться. Они пришли вовремя. Он приготовился лицезреть рассвет, отпустив мужчину и вплотную прильнув к каменному ограждению, идущему вдоль речного променада. С каждой минутой вид становился всё более красочным и впечатляющим за счёт подсвеченных заревом облаков, вьющихся вдалеке. — Только взгляни! Разве это не величайшая радость, наблюдать всю эту красоту? Жизнь так прекрасна! — воскликнул юноша со всей присущей ему искренностью, щурясь от яркого света. Ризотто, оставшийся стоять на шаг позади, окинул его спину долгим задумчивым взглядом. — По-твоему, я похож на того, кто радуется жизни? — наконец, ответил он с красноречивой интонацией, и даже сарказм не смог облегчить тяжесть этих слов. Его реакция была предсказуема, но он звучал скорее тоскливо, чем раздражённо. Винегар обернулся, ободряюще улыбаясь мужчине. — Уверен, такое и тебя не оставляет равнодушным. Просто сейчас ты не в духе, — произнёс он мягко. Он ведь знал, как светловолосый любит полюбоваться хорошим пейзажем, исправно приходя покурить на скамейку у кофейни. — А я верю, что ты вполне мог бы сойти за жизнерадостного человека. Не хватает лишь пары штрихов. Неро только вздёрнул бровь и помолчал немного, прежде чем шумно выдохнуть. — Ага… — протянул он, угрюмо хмурясь. — Например, средств к существованию. Нормального жилья, — начал вдруг перечислять Ризотто. — Элементарного везения… — он держал насмешливый тон до последнего, но внезапно умолк, будто задумавшись, зачем вообще об этом говорил. — …Идеальной пары, — подхватил его в этом унылом падении Доппио с прежней игривостью. — Ты уже на полпути, так держать! Мужчина не удержался от очередного изучающего взора в сторону парня: тот улыбался ему, как ни в чём не бывало, как и тогда в первый раз. Хоть он и не разделял юношеского задора, но не переставал удивляться тому, как упорно тот продолжает попытки пробить стойкую пелену негатива, окутывающую его. Ризотто устало потёр лицо, чтобы сбросить сонливость от бессонной ночи и странный флёр, что насылал на него Винегар, но вскоре сдался, тихо буркнув: — От твоего оптимизма у меня голова кругом. Последовав примеру Доппио, он тоже подошёл к ограждению и утомлённо рухнул локтями на холодный камень рядом с ним. Как только первый огненный всполох резанул по глазам, Неро пристально уставился на алые линии, не отрываясь, невзирая на боль. Безусловно, это было очень красиво. Он никогда не стал бы этого отрицать, но порой был просто не в состоянии получить удовольствие от увиденного. Однако сейчас всё ощущалось иначе. Особенно хотелось выкурить сигарету, дабы отдать дань этому прекрасному образу, но у него всё равно не осталось ни одной, да и горло уже ощутимо першило. Тем не менее справляться с этим деструктивным побуждением было проще, чем обычно, во многом благодаря присутствию юноши. Почувствовалась непривычная лёгкость. Это было так странно. Вчера он совсем не видел будущего, казалось, что всему пришёл конец. Но это в сущности столь переменчивое чувство. Мир вокруг двигался вопреки его ощущениям, солнце поднялось над горизонтом, а под его лучами всё преобразилось и будто обрело смысл. «Моё солнце восходит несмотря ни на что». От патетики, которой парень его пичкал, уже не сводило зубы, а сам мужчина давно понял, что согласился на это свидание не зря. Ведь он в самом деле провёл ночь до парадоксального приятно, в этой своеобразной, но оттого поразительно соответствующей ему компании, и теперь наслаждался шикарным восходом. Ещё день назад он даже представить себе такого не мог. Не значило ли это, что и впрямь никогда не стоит ставить на себе крест и опускать руки? Прокрутив все его мотивирующие речи в голове, Неро глянул на Доппио. Увлечённый зрелищем, тот заметил внимание к себе не сразу, но потом резко повернулся, встречаясь с ним глазами. Светловолосый смотрел как-то особо заинтересовано и оценивающе, словно искал в нём подвох, но юноше удалось уловить всю многогранность заключённых в чужом взгляде эмоций. Он не мог оторваться, желая разглядеть каждую из них. На удивление, Ризотто тоже довольно долго смотрел на него. В конце концов, он сказал просто: — Спасибо. Доппио лишь застенчиво улыбнулся в ответ, едва приподняв уголки губ. Было в одном этом слове что-то такое, от чего у него слегка сбилось дыхание, а сердце предательски заколотилось.

***

Скоро справляться с усталостью стало совсем тяжко, но они всё равно продолжали гулять на какой-то неведомой тяге, ровно до тех пор, пока их обоих не одолели зевки. — Наверное, свидание подходит к концу, — первым нарушил идиллию Винегар, движимый голосом разума. — Надеюсь, теперь ты отправишься домой? Пообещай, что я не найду твой хладный труп у своей кофейни, — вырвался у него неловкий смешок. Ризотто, к своей величайшей неожиданности, действительно развеялся. Именно Доппио в итоге стал той опорой, которая ему требовалась сегодня, и это однозначно было эффективнее, чем перспектива выкурить ещё одну бесполезную сигарету, которой тот его лишил. Но от мысли, что ему пора возвращаться обратно в суровую реальность, он моментально переменился в лице. Неро уже чувствовал постепенно настигающие его последствия того самоубийственного ритуала и мог только гадать, сколько ещё это навлечёт на него бед сверху. Наблюдая за ним в этот миг, Доппио вдруг снова увидел того разбитого мужчину, которого подхватил со скамейки прошедшим вечером. Видеть это было больно. Ризотто так и не объяснил ему ничего толком, выражался одними намёками, и парень осмелился сделать решительный шаг, чтобы избавиться от неопределённости раз и навсегда, а заодно закрепить успех. — Хочешь, я пойду с тобой? Если можно… — выпалил он смущённо. — Я могу остаться, у меня выходной. Светловолосый взглянул на него, успевшая одержать верх тоска в его глазах сменилась подозрением. — Ты разве не торопишься? — неуверенно спросил он. Его голос некоторое время назад опять начал звучать хрипло, к чему всё и шло, заставив Винегара снова подумать, насколько никудышной была затея мужчины. — Ко мне больше не будет никаких претензий, если ты об этом. Я обо всём позаботился, — в глазах парня читалась твёрдость его намерений. Под его неотрывным взором Неро размышлял несколько долгих минут. Это было похоже на финальное испытание для них обоих: для него это возможность попробовать довериться кому-то, а для Доппио — отличная проверка его непоколебимости. — Ну что ж. Ты сам напросился, — предупредил Ризотто хмуро.

***

Зайдя в полумрак длинного коридора затхлой коммуналки, где только в качестве первого впечатления можно было получить: стены с отсутствующей отделкой, будто ремонт бросили на начальном этапе ещё многие годы назад; оставшимися после этого углублениями, из которых виднелись коммуникации и провода; пыльную паутину под неуютно высоким потолком — образец деятельности не самых худших из сожителей, что можно было повстречать в этой квартире, — мужчина уже ожидал услышать от Доппио много безрадостных комментариев. Но парень был невозмутим, как будто не обращал внимания на то, куда Неро привёл его, лишь поддерживая с ним диалог по необходимости. При входе в коммуналку находился общий санузел, а в конце коридора, усеянного дверьми в комнаты соседей, была общая кухня, утренний свет из окна которой освещал им путь. Светловолосый остановился у одной из дверей, немного не доходя до неё. В целом, во всей квартире царила разруха, и логово Ризотто не стало исключением. В унылой комнате всё было размещено компактно. В одном углу стояли скромный обеденный стол и всякие ветхие полки со шкафом, набитые вещами. С другой стороны его кровать у одной стены и маленький диван у противоположной. Там же располагалось и окно со старой батареей под ним: такие же облезлые, как и стены вокруг. Древний паркет, выложенный «ёлочкой», местами вспух и разъехался, некоторые дощечки были выбиты, любезно предоставляя шанс споткнуться о выбоины. В центре лежал небольшой ворсистый коврик, немного скрашивающий обстановку. И венчал всё, конечно, тот факт, что тут давно никто не убирался, но это меньшее, что могло бы смутить здесь. Выбирать не приходилось, поэтому мужчина предложил гостю место отдохнуть на диване, где Доппио расположился без лишних слов: по крайней мере, со своими размерами он прекрасно поместился на нём. А сам Неро лёг у себя.

***

Проснулся Ризотто лишь под вечер и в совершенно ужасном состоянии. Тело ныло, голова раскалывалась, он не мог дышать носом, а горло адски саднило. Голоса, кажется, не было и в помине. Видно, он достаточно сильно застудился, чтобы окончательно возненавидеть себя за вчерашнее решение наплевать на всё. Разум сразу наводнил рой болезненных мыслей. Как же он будет расплачиваться с долгами, если пропустит хотя бы один несчастный рабочий день? Он должен был закрыть пару из них в ближайшее время. Да и поесть надо бы что-то взять, ведь дома было не на шутку пусто, в таком темпе можно и с голоду помереть. А ещё хозяин комнаты должен на днях заявиться, чтобы решить вопрос по аренде: разговор, который может закончиться очень плачевно, ведь ни одно оправдание уже не способно было отсрочить оплату. Да что уж там… Хотелось хотя бы просто попить чего-нибудь горячего. Как всё это устроить, если нет сил даже встать с постели? Неожиданное прикосновение к его нахмурившемуся от беспокойных дум лбу прервало судорожный поток размышлений, заставив мужчину слегка вздрогнуть и вспомнить, что он вернулся домой не один. Он открыл глаза с тревогой и растерянно взглянул на юношу, сидящего рядом на постели. Его образ показался сейчас удивительно тёплым и успокаивающим, как и исходящий от него внутренний свет, что больше не ассоциировался с разочарованием, а словно луч во тьме — служил напоминанием об удачном стечении обстоятельств. — Так и знал, что ты заболеешь, — сразу заговорил Доппио, поймав его обескураженный взгляд. — Ты сильно кашлял во сне, — пояснил он и наклонился куда-то в сторону, поднимая небольшой пакет. — Вот, сходил тебе за лекарствами и продуктов тоже прикупил, а то у тебя вообще голяк. Сварил бульончик, при простуде же обычно его рекомендуют? — рассуждал тот вслух, далее продолжая так же непринуждённо лепетать. — Ещё я отнёс твои ботинки в ремонт, а то они уже никуда не годятся. Хотя всё равно надо бы как можно скорее сменить их, но до тех пор у тебя по крайней мере будут сухие ноги, — в процессе монолога розоволосый обхватил его руку, как делал в кафе, сжав меж своих ладоней. Показывая, что он рядом. — О, кстати, я встретил твоих соседей, когда ходил на кухню! Они оказались очень любезны. Так удивились мне, говорят, ты никогда никого не приводил и с ними вообще не контактируешь, — Винегар усмехнулся. — Кажется, они побаиваются тебя. Но я их успокоил, сказал, что ты отличный парень, и, если что, впредь они могут обращаться ко мне. Неро, мягко говоря, был в шоке от такого внушительного списка дел, просто застыв в постели. Видя, что мужчина ещё не пришёл в чувство, Доппио добавил: — Ладно, ты отдыхай. Я пока всё доделаю. Чуть погодя он напоил его горячим бульоном, дал лекарство и поплотнее завернул в одеяло. Ризотто тихо, буквально затаив дыхание, наблюдал за его суетой. Когда парень заметил его настороженное выражение, то вновь улыбнулся ему, а заодно проверил температуру наощупь. — Ты так забавно удивляешься, — озвучил юноша, принявшись ненавязчиво перебирать пальцами пряди на его лбу, после чего отвёл их немного в сторону и погладил кожу, думая о своём. — Я же обещал, — уже без всякого смеха произнёс он, глядя Ризотто в глаза с незнакомой тому прежде нежностью. Винегар ещё чуть помялся, но затем слегка прильнул к его укутанной фигуре, обнимая поверх. — Я помогу тебе с чем угодно и когда угодно… Только не делай так больше, хорошо? А если тебе неудобно, потом как-нибудь и ты меня угостишь, — парень хихикнул, лёжа на нём. Неро попытался ответить, но пропавший голос не позволил ему произнести ни слова: удалось лишь закашляться. — Тише, — садясь, розоволосый погладил его и немного похлопал по плечу. — Я потом послушаю твои признания в любви. А сейчас лучше побереги силы, — мужчина даже потрудился приподняться в немом возмущении, жалея, что не может высказаться. Это была вершина фамильярного флирта, который он услышал сегодня. Но Доппио вдруг склонился ему навстречу, слишком близко, и осторожно чмокнул в губы, вслед за этим молниеносно вскакивая с кровати от греха подальше. Совсем недолго смотря на его неприлично довольную физиономию, Ризотто смиренно вздохнул и расслабленно откинулся обратно на подушку, решив послать всё к чёрту, полностью отдаваясь в заботливые руки своего спасителя.

***