Чужой

кап-кап-кап кап-кап-кап Этот ритм падающих капель, словно злорадствуя над, и без того плавящимся, мозгом Марионетки, продолжал непрерывно отстукивать о ледяной замшелый пол темницы. Кукла вздохнул, растирая лицо взмокшими ладонями и зажмуривая глаза. Он сидит в этой совершенно сырой, промерзшей, вонючей комнатушке уже 4-е сутки, не видит света и тепла, зато видит сон в невообразимых размерах. Нет, Мари не может не согласиться, что давануть клопа он действительно любит и, как ему казалось раньше, он готов спать просто круглые сутки. Но сейчас, когда кроме как дрыхнуть в единственном обогревающемся углу темницы, он и не имеет толком других занятий, стало приходить осознание, что он в прямом смысле «проспит всю жизнь». Фазбер тяжело вздохнул и в очередной раз скучающим взглядом посмотрел по сторонам. Да здесь даже крыс нет! Только печально протекающий потолок, ритмично стучащий каплями из, кажется, выгрызанной кем-то дыры, странной черной жижей по полу. Мда, смертельная скукота. Пол и стены круглосуточно мокрые от протекающего буквально всего, плюсом ко всему, тут все покрыто мхом и какой-то странной темно-болотной растительностью, которая ещё и благоухала, откровенно говоря, запахом дерьма. Поэтому Мари постоянно сидел какой-то мокрый, вонючий и вообще, фу! Это было отвратительно, хоть на стену лезь. Марионетка подпёр лицо руками и прикрыл глаза, игнорируя тошнотворный запах. Найтмарионн, на минуточку, обещал ему ужасающие пытки и мучительную смерть. Да Мари уже на что угодно согласен, лишь бы не сидеть в этой газовой гасилке. –Эннард... Одними губами пробормотал Мари. Всё тело словно током пробивало, а мозг затягивало пеленой, когда кукла слышал его имя. И как бы он не старался сбежать, спрятаться, убедить себя в обратном, это настигает Мара постоянно. Он бы сейчас отдал всё, что угодно, лишь бы вновь оказаться в его объятиях: утонуть в этих крепких надёжных руках, ранее противном приторном аромате вишни и во взгляде прекрасных голубых глаз. Так хотелось поцеловать его ещё хоть раз.. но пора возвращаться в реальность. Над потолком опять послышались шорохи и истеричные смешки. Фазбер закрыл глаза и откинулся назад, облокачиваясь на стену в попытках заснуть. Ему казалось, что он выспался на всю бесконечность вперёд. Прошло около четверти часа, как кукла начал медленно погружаться в дрёму, но послышались скрип двери и странные звуковые помехи, будто свист при резком разрезании воздуха. Мари поднял голову и открыл глаза, после чего выглянул за поворот, стараясь найти источник звуков. Почти минуту просидев с прищуренными глазами в жалких попытках рассмотреть что-либо в темноте, Марионетка намеревался продолжить свой сон, как вдруг почувствовал на рёбрах ледяные размашистые касания, плывущие ниже вдоль талии. Кукла дернулся и уже было хотел развернуться, дабы нанести нахалу, позволившему себе такое, удар потяжелее. И каково же было его удивление, когда в одно мгновение он увидел вокруг себя парящих кошмаров, улыбающихся во все 32, оголяя свои заостренные под бритву зубы. Выглядели они заметно лучше, нежели когда кукла видел их в последний раз несколько дней назад: их тела стали более плотными и материальными, уже стали появляться чёткие очертания рук и ног. Кошмара с ними, на удивление, не было. Обычно, он всегда таскается со своей оравой, контролируя их слабоумные головы и, при случае, натравливая на недоброжелателя, дабы самому руки не марать. Мари давно поклялся себе не бояться этих придурковатых существ, но по телу всё равно предательски пробежали мурашки, а в горле встал ком. Он развернулся и махнул рукой, отгоняя кошмаров в сторону, на что те лишь жутковато засмеялись и продолжили по-зверски пялиться на куклу, как на кусок мяса. –Что вам нужно.. Уходите... Я не хочу иметь с вами ничего общего, и вообще.. И вообще, у меня с Найтмарионном уговор, а не с вами..! Фазбер повёл плечами, нервно ерзая на месте, якобы усаживаясь поудобнее, старался казаться спокойным и уверенным, хотя сердце начинало стучать всё чаще, а адреналин в крови скапливался всё быстрее. Он отвёл взгляд, упираясь им в пол и поджал колени ближе к себе. По бедру вновь прошлась мерзкая ледяная ладонь, заставляющая Марионетку откровенно выругаться и дёрнуться, шлепнув по уже пустующей ляжке. –Блядь! Да хватит меня трогать! Поиздеваться пришли? Если так, то валите, и без вас тошно... –Мы всего-навсего хотим развлечься, куколка.. – раздался отвратный, по-змеиному шипящий голос, заставляющий куклу сглотнуть и обернуться – Не сопротивляйся, и всё будет хорошо... От этих слов Мари резко вздернулся, больно ударяясь затылком и жмурясь, после чего прижался ближе к ледяной стене, нервно оглядываясь на кошмаров. Они приближались все плотнее, сгущая воздух вокруг, затрудняя Фазберу дыхание и нагоняя в атмосферу жути своими голодными взглядами, истеричными смешками и неестественно подрагивающими конечностями. –Хватит...! Я не.. я не хочу! Прекратите немедленно! Кукла повысил тон, будто бы это могло спугнуть призрачные оголодавшие оболочки вокруг. –Разве кто-то спрашивал, чего хочешь ты, милый? Нет. Так что сиди и не дергайся, может быть, это облегчит твою боль.. Кошмары захихикали, становясь плотным полукругом вокруг Марионетки, на что тот поджал колени к груди настолько близко, насколько это вообще возможно, и обхватил их руками, вжимая голову в плечи. Он замешкался, стараясь сопротивляться, но на удивление сильные руки схватили его, удерживая у стены и вжимая в нее, попутно трогая везде, где вздумается. Раздавались шуршание одежды, томные жалобные вздохи и невнятное бормотание тонким дрожащим голоском. Мари заскулил, в кровь прокусывая губу и жмурясь, заставляя слезу скатиться по щеке, когда почувствовал ладонь, что абсолютно бесстыдно блуждала по внутренней стороне бедра близ области паха и сжимала нежную кожу до отчетливого ощущения болезненных гематом. –Хороший мальчик, Мар.. Мы уже представляем, насколько сладка твоя маленькая хрупкая душа, и как легко её можно разорвать надвое, а потом ещё, и ещё... Не до конца материальные холодные ладони уже проскальзывали под одежду, оглаживая хрупкое кукольное тельце, ущипывая и царапая острыми когтями, доставляя адский дискомфорт. Фазбер втянул и без того впалый живот и чуть порезал, дёргая плечами, будто бы стараясь избавиться от мерзких прикосновений по всему телу, сбросить с себя неприятно жгущие кожу руки. Мар понимал, что самостоятельно он сделать уже ничего не сможет, и если не предпринять хоть какие-то меры прямо сейчас, то он лишится невинности и чувства собственного достоинства намного раньше, чем планировал. Поэтому, стерпев ещё пару грубых ласк, уже переходящих все грани недозволенного, Марионетка набрал в грудь побольше воздуха и завопил, что было сил: –Н-а-а-айт..! Вышло как-то жалобно: голос дрожал, то затихал и хрипел, то пищал, как девчонка, и вообще всё это выглядит слишком жалко. Да уж, Мар, ты определенно не выживешь в экстремальных условиях. Мари так и не понял, почему из всевозможных вариантов он выбрал именно Найтмарионна. Возможно потому, что у него просто не было выбора, ибо здесь для него все враги, а с Кошмарионном он хотя-бы знаком достаточно долго, дольше, чем с остальными, да и их связывают не только «смертельно ужасные» воспоминания, поэтому ему Мар доверяет чуточку больше, чем любому другому в логове. «–И зачем я только это сделал? Что я хочу увидеть или услышать? Ну придёт он на мои вопли, а дальше что? Хорошо, если просто посмеётся, а ведь может и присоединиться... Боже, Мари, ты конченный идиот и самоубийца. Впредь будешь держать рот на замке..» Парень опустил голову, зажмуриваясь и готовясь к худшему – он чувстовал, как острые когти ловко подцепили края шорт и уже двинулись вниз, шепча что-то омерзительно-пошлое на ухо и холодом обжигая шею Фазбера. Но тут кукольный услышал стремительно приближающиеся шаги, которые он мог узнать за километр. Дверь с привычным скрипом отворилась, озаряя темницу бледно-желтым светом и заставляя кошмаров сморщиться и повернуться в сторону выхода, оставляя куклу в покое. Марионетка поднял голову и, аккуратно приоткрыв глаза, тоже обернулся на выход. В дверном проёме стоял Найтмарионн. Мари просто не поверил своим глазам: он действительно пришел? Он здесь, чтобы помочь ему? Но потом напрягся, хмурясь и пристальнее вглядываясь в тощую фигуру неподалеку, после чего прокрутил в голове остальные возможные варианты продолжения событий, которые не очень-то ему улыбались. Кошмарионн выглядел уставшим и выжатым, как лимон: его глаза были прикрыты, брови опущены к переносице, а губы сжаты в тонкую полоску. И без того крайне бледная белая кожа стала светло-серой, а под глазами образовались темные круги, с головой выдающие его сбитый режим, плохое питание и загруженность. Найт обвел всех кошмаров скептическим взглядом, после чего, остановившись на кукле, произнес угрожающим тоном: –Оставьте его в покое. Он мне нужен.. – заметив на себе недоумевающие взгляды, добавил уже тише – Ещё нужен... Кошмары вновь посмотрели на Марионетку тяжелым взглядом и выпустили его из хватки, дружно сделав пару шагов назад. Оглядевшись, Мари быстро вскочил и рванул на выход, шлепая по воде босыми ногами. Ком подступал всё ближе, сдавливая горло и усложняя возможность дышать, слезы стремительно копились в глазах, заволакивая всё пеленой. Нет. Он не может заплакать при них. Только не при них. Уж лучше он так по-детски разревется в плечо Найта и получит от него тонну насмешек, а может и подзатыльник, нежели эти кровопийцы увидят его плачущим. Он не должен дать им возможности наслаждаться своими слезами, не должен.. какой же ты всё-таки жалкий слабак, Мар. Он выбежал в коридор и влетел в Найта, прижимаясь к его груди, словно котенок, и опуская голову ему на плечо. вдох-выдох. Слёзы по щекам потекли неудержимым потоком, с трудом удается сдерживать жалобные всхлипы и скулеж, что так и норовят вырваться из груди. И вроде бы, они не сделали с ним ничего критичного, да, облапали, да, наговорили всякой чуши, да, практически изнасиловали. Но ведь такое может случиться с каждым, разве нет? Значит ли это, что всё в порядке? Мари не знает, но отчего-то в груди так больно, а на душе паршиво. Противно от самого себя. От своего тела. От того, где, как и кто его касался. Он чувстовал себя нагло использованным и брошенным, как сломанная игрушка. Блядство. Кошмарионн стоял, удивлённо подняв брови и приоткрыв рот в немом шоке. Простояв так несколько мгновений, кошмарный почувствовал, как кукла дрожит, тяжело и часто дыша, после чего обхватил Мари одной рукой и прижал ближе к себе, бросая суровый взгляд на остальных кошмаров. Стоп. Что это на него нашло? Резкий приступ материнского инстинкта или что? Найт, у тебя всё с головой в порядке? Ты его ненавидишь. Не-на-ви-дишь, понимаешь? Так какого черта у тебя сейчас твоя чёрная-пречерная душа болит видеть, как он рыдает в твоих объятиях? Почему ты его защищаешь? Рискуешь репутацией, Найт. Да и плевать. Сейчас это неважно. Сейчас важно защитить этого несчастного мальчика от всех опасностей вокруг, сжать в объятиях до хруста костей и расцеловать румяное личико, дабы не видеть больше этих злосчастных слез. «–НАЙТ, БЛЯДЬ...» Пронеслось у Найтмарионна, но он, встряхнув головой, быстро отогнал навязчивые мысли. Взглянув на эту картину, призраки, вновь облачившись в полупрозрачную оболочку, прошли сквозь стены, оставляя «братьев» наедине. Через пару секунд Найт выпустил Фазбера из своих недо-объятий и, взяв его за плечи, чуть встряхнул, заставляя поднять голову на себя. Марионетка посмотрел на кошмарного напуганными жалобными глазами, в них скопились слезы, а на щеках блестели влажные дорожки. Он поджал губы и приобнял себя руками, опуская взгляд и шмыгая носом. Морально Фазбер уже подготовил себя и к выговору, и к пощёчине, и к кулаку на лице, а может и под ребрами, и к громким крикам, даже орам – и Найт будет прав. Какого чёрта Мари сейчас взял и облапал его? Так ещё и поревел и заставил прикрывать свою задницу. И младший был готов услышать что угодно, но не это. –Ты как? Они сделали тебе больно? Голос Найтмарионна звучал строго, но в то же время обеспокоенно. Он осматривал куклу, с опаской высматривая следы рукоприкладства или ещё чего похуже. Фазбер на пару секунд опешил, будучи вновь не подготовленным чувствовать поддержку от кошмарного. Мари шмыгнул носом и покачал головой в знак отрицания, на что Найт облегчённо выдохнул. –Нет, но они хотели.. меня... Я.. Кошмарный успокаивающе погладил младшего по плечам, видя, как он вновь прикусывает и без того кровоточащую губу и болезненно хныкает, зажимая рот ладонью. Найт взял Фазбера за руку и повёл вдоль длинного коридора. –Пошли, горе-пленник.. Марионетка сначала удивлённо глянул на их переплетённые пальцы, а потом и на кошмара, но комментировать ничего не стал. Он шагал следом за старшим, еле поспевая за его широкими быстрыми шагами, и осматривался – в этой части логова он ещё не был. Судя по всему, она была построена недавно, либо долгое время стояла никому не нужная, ибо сильная сырость и всплошь протекающий потолок и углы в полу не были признаком благополучия. Стены залиты из бетона и небрежно покрашены в бледно-желтый, на точно таком же потолке с переодичностью болтались лампочки на проводе, вдоль коридора на правой из стен было несколько дверей – такие же камеры, в какой был Мари, и одна другая – более массивная и крепкая. Наверное, за ней какая-то важная комната или там прячут что-то ценное. Кристалл? Как вариант, хотя кукольному казалось, что Найт скорее будет хранить его у себя под подушкой, нежели доверит в руки Винсента или ещё кого-то такого. Через пару минут парни вышли в главный зал. Марионетка заинтересованно осмотрелся – он здесь давно не был. Но, как он и думал, практически ничего не изменилось, за исключением того, что кресло Королевы убрали, а на его место поставили ярко-красный диван, небольшой стеклянный столик и два бордовых объемных кресла по бокам. Под всем этим лежал огромный темно-фиолетовый пушистый ковер, который даже на вид выглядил очень мягким и захватывал ещё около полутора метров в стороны. А ещё в стене появился камин, красиво украшенный резными бортами и металлической перегородкой, от него зал стал хоть и немного, но прогреваться. В углу поставили большой стеллаж с книгами, отчего у куклы непроизвольно засверкали глазки, и статуэтками, вазочками и прочими безделушками. Интересно, Винсент сам все это устроил, или ему кто-то помогал? Найт? Возможно. Вся эта атмосфера уютного домоседства вполне в духе кошмарного. И Мари она тоже нравится. Они вообще очень похожи. Оттого, наверное, и ссорятся. Кошмарионн глянул на более-менее успокоившегося Марионетку и повёл его дальше, в сторону спальных коморок. Дойдя до конца коридора, где царил полумрак из-за сломанной лампочки, они подошли к крайней двери в ту самую комнату, в которой жил НеМари. Найт отпер дверь ключом и уже начал открывать, как вдруг Мари резко выдернул руку и сделал шаг назад, с опаской поглядывая на кошмарного. Найтмарионн удивлённо глянул на куклу, после чего устало вздохнул и прикрыл глаза. –Успокойся, я ничего тебе не сделаю.. Если хотел бы, сделал бы ещё в темнице... Просто доверься мне.. – Кошмарионн отвёл взгляд, опуская голову и приоткрывая дверь, после чего добавил чуть тише – если сможешь, конечно... Фазбер обвел старшего недоверчивым взглядом, после чего сделал аккуратный шаг внутрь комнаты и осмотрелся. Найтмарионн зашёл следом и закрыл за ними дверь, включил верхний свет на большой великолепной люстре, уже изрядно потрёпанной годами, заставляя Марионетку недовольно зажмуриться от яркой вспышки света. Заметив этот жест, кошмарный фыркает и гасит люстру, зажигая настольную лампу, что дарит комнате приятный теплый свет, от которого так и клонит в сон. Кукольный довольно усмехается, обводит комнату оценивающим взглядом и, хмыкнув, скрещивает руки. –Миленько... Не думал, что тебе нравится что-то кроме детских комнаток.. Фетишист... Съязвил Мари, с ухмылкой оглядываясь на «брата». Интерьер комнаты действительно был приятен глазу: большая двухспальная кровать, заправленная не менее большим фиолетовым одеялом, большой черный ковер посреди комнаты, старые деревянные шкаф до потолка и длинный стол с резным стулом. Рядом со шкафом установлен небольшой стеллаж с вещами различного рода досуга: книги, журналы, стопки карт, замысловатые коробки и многое другое. Над кроватью висела картина в стиле 1600-х с каким-то трагичным сюжетом, нагоняющим жути. Фазбер глянул на картину и поежился, приобнимая себя руками и чуть хмурясь. –Не советовал бы язвить мне, куколка.. Помни, то, что я тебя спас – это разовая акция... Если захочу, прикончу прямо здесь.. Кошмарионн говорил спокойно и тихо, не глядя на куклу, копался в сундуке возле кровати. Мари фыркнул и закатил глаза, шагая к кошмарному. –Да что ты.. Так прикончи, чего ждёшь... Нахмурив брови, он посмотрел на Найтмарионна. Тот лишь взглянул на младшего и, вздохнув, покачал головой. Сейчас у Найта не было ни сил, ни желания спорить с этой упрямой занозой, которая, судя по всему, почувствовала себя бессмертным, поэтому он проигнорировал высказывание в свою сторону и извлёк из сундука небольшой деревянный короб, разворачиваясь и поднимаясь на ноги. –Садись.. Мне нужно тебя осмотреть... Кошмарионн шагнул к Фазберу, поднимая на него уставший взгляд. Кукла нахмурился и немного отодвинулся назад подальше от кошмарного, после чего приобнял себя руками. Найт вздохнул. –Слушай, я понимаю.. После того, что с тобой сделали, тебе трудно доверять кому-то, но.. – Найтмарионн отвёл взгляд и чуть нахмурился. Было видно, как тяжело ему даются подобного рода речи – Пожалуйста, Мари, я не хочу сделать тебе больно. Это ради твоего же блага.. Я обещаю, что всё будет хорошо, ладно? Закончив, старший расслабленно выдохнул и прикрыл глаза, усаживаясь на край кровати и поднимая голову на куклу в ожидании ответа. Он действительно, мать твою, волнуется за этого чертового мальца. Он понимает, что Марионетка может и соврать, сказав, что с ним все в порядке, дабы не.. позориться? Или что? Не казаться жалким? О Боже.. Найт, какая шестерёнка в твоей голове начала крутиться не в ту сторону? Мари всё ещё с недоверием глядит на Найта, после чего, тихонько выдохнув, всё же садится напротив него, расслабляя руки и опуская голову. Кошмарный удовлетворительно кивает и начинает внимательно осматривать его со всех сторон, придерживая за плечи. Он прекрасно видит тонкие белые, словно от муки или порошка, следы по всему телу парня, какие обычно остаются от касаний полу-материальных призраков, но молчит, лишь сильнее хмурясь и сжимая губы. Его это злит. Злит то, что он отправил своих ребят просто проверить Марионетку и в случае чего оказать первую помощь, ведь кукла нужен им живым, чтобы передавать энергию при необходимости. Найт дал ему 4 дня, чтобы восстановиться, и в это время сам отдал кошмарам половину своих сил, дабы не дать им окончательно раствориться в пространстве, и теперь чувстовал себя, мягко говоря, хуево. Так что Кошмарионн надеялся больше не повторять подобных экспериментов и всё-таки забирать энергию у специально пришедшего для этого сюда пленника, но ещё раз взглянув на Мари, Найт убедился, что ему придётся отдать ещё часть энергии от себя потому, что состояние кукольного оставляет желать лучшего. Как минимум моральное. Если они сейчас начнуть качать с него энергию, а процесс это крайне неприятный и, Найт бы даже сказал, немного ужасающий, то это нанесет ещё один неслабый удар по расшатанной подростковой психике. Он ведь и самоубиться в камере может. Нет. Так дело не пойдет. «–Сука. Ну вот и какого черта они полезли к нему, извращенцы недотраханные.. » Найтмарионн нервно вздохнул и отпустил куклу, выпрямляясь. Он поставил короб на колени и принялся что-то в нём искать. –Скажи, где у тебя болит. Я же вижу, как ты хмуришься, когда я надавливаю на некоторые места. Кошмарный бросил взгляд на куклу, нервно царапающего кончики пальцев друг о друга и неуверенно мотающего головой. Он подсел ближе к нему и аккуратно приобнял за плечо. –Хорошо. Тогда послушай: давай я сейчас принесу тебе чего-нибудь поесть, ты сам приведешь себя в порядок и ляжешь спать. Идёт? Голос Найта звучал спокойно и уверенно, ударяя по-больному. От этого у Мари слезы сами наворачивались: он давно не чувстовал подобной заботы даже от самых близких ему людей, и получать её от своего злейшего врага было максимально странно и неловко. Не сдержавшись, слеза всё-таки стекла по кукольной щеке, и младший замотал головой, резко обнимая Кошмарионна и тихонько всхлипывая. –Нет.. Я просто хочу немного отдохнуть, не беспокоясь, что на меня могут в любую секунду напасть, убить или похитить... Я очень устал.. – голос Марионетки был тихим и слегка дрожал во время разговора – Пожалуйста, Найт, побудь рядом со мной немного... Я не хочу, чтобы они вернулись, я.. Мне страшно... Найтмарионн вздохнул и, отодвинув короб в сторону, прижал Фазбера к себе, позволяя ему устроиться на своих коленях. Он аккуратно положил ладонь на макушку младшего и принялся нежно, так успокаивающе, гладить. –Хорошо-хорошо.. Я никуда не уйду, обещаю... Отдыхай сколько нужно, я буду рядом.. Мари шмыгнул носом и притих, расслабляясь в руках старшего. Просидев так ещё несколько минут, кошмарный почувствовал, как юноша в его руках обмяк и тихонько засопел, полностью доверяя себя ему. Найт аккуратно облокотился на подушки, принимая положение полу-лежа, и переложил кукольную тушку поудобнее, продолжая обнимать его двумя руками. Он прикрыл глаза, так как тоже уже желал как следует выспаться и отдохнуть после всей этой суеты. Открытие портала, возвращение кошмаров, два дня переобустраивания логова, бессонные ночи, выкачивание энергии и вся эта мотня с Марионеткой.. Уфф. Кошмарионн признается самому себе, что действительно устал. Он быстро проваливается в сон вслед за «братом». .... Прошло уже 5 дней, как Мари добровольно покинул отель. Ушел к врагам, пожертвовав собой ради блага других. Зачем, Мар, зачем? Этим вопросом Эннард задаётся, кажется, ежеминутно, или нет, ежесекундно, но ответа всё нет. Точнее, он есть, но что-то его в нем не устраивает. Не верит, что Мари мог так просто уйти, бросить их всех, бросить его? Но с другой стороны, ради них он и сделал это. Кто знает, на что способны оголодавшие и обозлившиеся на весь мир, а в особенности на аниматроников, кошмары? Может быть, так действительно будет лучше? Нет. Так лучше не будет. Эннард в очередной раз бьётся головой об стену и падает лицом в подушку, до скрежета сжимая ее. Он так долго искал его и так просто отпустил? Какой же ты придурок, Энн. Просто удивительный долбоёб. Парень перекатывается на спину, печальным взглядом смотря в потолок. Все эти дни он не выходил из номера, никому не отвечал и никого не впускал. Сейчас ему было совершено побоку на остальных, весь его разум, вся его жизнь, казалось, сфокусировалась на этих прекрасных глазах, столь желанных, постоянно покусанных, губах, хрупких забинтованных руках, действительно женских бедрах и улыбке, красивее которой Энн не видел ничего. Он скучает. Очень сильно скучает. И постоянно винит себя в том, что не ценил всё это раньше, когда оно было буквально под боком. Он вздохнул и прижал к себе плюшевого единорога, которого ему когда-то втюхала Бэйби в качестве подарка, представляя на месте игрушки уже очевидную для вас персону. мари. мари. мари. мари. мари. Эннарду кажется, что он сходит с ума. Его имя, образ, голос, взгляд просто не выходят из головы, засев там, словно паразит. Фантайм лениво поворачивает голову и глядит на настенные часы. Половина второго. На улице тишина, да и в отеле тоже. С того дня у них объявили что-то вроде траура, все мероприятия перенесли на неделю вперёд, и ведущие старались не тревожить персонажей без крайнего повода. Никто не веселился, не шумел, все тихо-мирно сидели по номерам в одиночку, а кто-то небольшими компаниями в сквере или на первом этаже. Эннард слышал, что остальным аниматроникам сейчас тоже очень тяжело. Ну конечно. Велика потеря. Марионетка со всеми хорошо общался и имел достаточно теплые отношения, он был очень рассудителен и умён, умел привести любое дело в порядок, разрешить спор или конфликт, был щедр и бескорыстен. Энн представлял, как себя сейчас чувствовали Голден, Фред, Баллора и Бэйби, ведь они были особенно близки с Марионеткой. Убиваются там, наверное. Парень фыркает и переворачивается набок, с трудом подтягивая мобильный с прикроватной тумбочки. 13 процентов. Он читает все СМС, которые ему написали за эти 5 дней, а написали ему многие и очень-очень много. К его большому удивлению, Бэйби как-то умудрилась найти в себе силы всё это время писать ему, звонить, спрашивать о самочувствии и беспокоиться. Господи, Эннард, ты урод. Мало того, что проебал свою единственную любовь, так ещё и обидел лучшую подругу игнорированием. А всё потому, что возомнил себя каким-то, ужасно обиженным жизнью, депрессивным типком. Мда-уж. Стыд и позор, ничего не скажешь. «–Эннард, тряпка, возьми себя в руки.. Пора уже выйти и со всеми поговорить, объясниться как никак... Да и без еды и воды лежать здесь целую неделю как-то.. неперспективно. Так что давай, поднимай свою чертову задницу и начинай делать хоть что-нибудь...» его уже не вернуть. смирись. Разные мысли крутились в голове клоуна, но пересилив себя, он всё-же смог остановиться на напутственной речи и с трудом сел в постели, разминая затёкшие суставы. –Боже.. Сколько часов я пролежал... Или дней? Эннард обвел взглядом комнату – в целом, все было довольно чисто и убрано, правда по полу была раскидана одежда: когда он сначала наспех собирался бежать в лес на помощь детям, а потом в порыве гнева и печали буквально срывал ее с себя в эту же ночь. На столе стояли два кружки: они с Бэйби пили чай и обсуждали прошедшие соревнования по серфингу. «–Серфинг, соревнования.. Мм...» И тут от осознания Эннарда как холодной водой облили. «–Точно! У Бэйби ведь турнир по боксу уже через 2 дня..! Боже, а я даже ни разу не вышел помочь ей и поддержать...» Парню хотелось стукнуть себе по голове чем-то очень тяжелым, дабы упасть и слиться с полом, и чем дольше, тем лучше. И сколько же он натворил, просто лёжа в постели? Лучше и не вдумываться.. Фантайм поднялся на ноги, с трудом разгибая спину, и принялся собирать с пола одежду, аккуратно складывая ее и убирая по своим местам. Сразу после окончания первого этапа работы и свойственного этому тяжёлого вздоха, клоун взялся за мытьё оставленной посуды. Взяв пару грязных чашек и тарелок, он направился к единственной раковине в ванной. Стоя там напротив зеркала несколько минут, до блеска намывая посуду и напевая какую-то незамысловатую песенку, в какой-то момент Энн глянул в зеркало и дернулся, чуть ли не роняя чашку из рук на пол. Он голый. Совсем голый. Полностью. В чем мать родила. Парень тяжело вздохнул и опустил голову. Он, конечно, был готов на всё что угодно, но никак не на то, что он 5 дней проявляется в номере, депрессируя, будучи голым. Эннард просто понадеялся, что к нему никто не заходил, пока он спал, и его не было видно в окна, которые он удосужился зашторить только вчера, когда ослепляющий жгучий солнечный свет уже конкретно подзадолбал будить с утра пораньше. Фантайм отнес посуду на стеллаж, аккуратно расставив, и открыл шкаф. Нужно было выбрать в чём идти. Желательно по-приличнее, ибо если он выйдет в свет после 5 дней полной изоляции от внешнего мира в домашних пижамных штанах и протертой черной толстовке, его точно в дурку запекут. Не найдя ничего лучше, чем бессмертная классика: голубая рубашка с зачем-то пришитей к воротнику красной пуговицей и бордовые классические брюки, парень облачился в наряд и подошёл к зеркалу. Он расправил складки, пригладил ткань на коленках и подтянул рукава. В новом теле, которое ему совсем недавно сделал Голден по образцам других человекоподобных аниматроников, всё выглядело и ощущалось кардинально по-другому. Во первых, на одежде не было этих идиотских складок от запутанных в толстые узлы и торчащих проводов, во-вторых, теперь у него было больше возможностей: занятия спортом, намного больше физической активности и всё в этом духе, так как риска банально «развалиться» больше не было, ну и в-третьих, парень просто стал выглядеть намного симпатичнее. Нет, он и до этого вполне мордашкой и мозгами вышел, но теперь к этому всему добавлялось ещё и красивое подтянутое молодое тело. –Ну неплохо вроде.. – он глянул в окно, где завывал ветер, а по небу спешно плыли тучи, предвещая скорый дождь – Надо взять с собой кофту.. После этих слов клоун взял с полки первую попавшуюся кофту более-менее приличного вида и направился к выходу. В голове было пусто, стояло лишь несколько целей: проведать Бэйби, перекусить, пройтись по территории отеля, а там как пойдет. Энн открыл дверь и вышел в пустой коридор, оглядываясь по сторонам. Он запер дверь на ключ и зашагал к лестнице, закинув кофту на плечо и сунув руки в карманы. Спустившись с 6 этажа на 3, парень встретил там Фредди, стоящего у окна спиной к нему, облокотившись на подоконник. Эннард аккуратно подошёл к Фазберу и встал рядом, тоже выглядывая в окно. –Привет, Фред.. Как ты? Чем занимаешься? Он старался говорить тихо и непринужденно, будто ничего и не было. Медведь обернулся на него и слабо улыбнулся, осматривая клоуна сверху вниз. –День добрый.. Как я? Я.. Я соответствующе. Лучше спроси это у Бэйби и Баллоры, у них чувств явно больше.. – Фредди сказал это с нескрытой пренебрежительностью, сводя брови к переносице, и вновь отвернулся к окну – Скажи мне, как ты? Мы за тебя переживали, ты никому не отвечал и не выходил из номера... – старший тяжело вздохнул и потёр переносицу, оборачиваясь на Эннарда – Прости, просто.. Всем сейчас тяжело, ты уж не сердчай, что нагрубил... Энн быстро замотал головой и поднял руки в обезоруживающем жесте. –Нет-нет, что ты, брось, всё в порядке, я понимаю.. – он постарался выдавить улыбку, что вышло довольно кривовато, после чего опустил голову и отвернул ее к окну – Со мной всё нормально, просто.. Ничего, забей, я в порядке. Фредди нахмурился и глянул на стушевавшегося клоуна. Он шагнул к нему и положил крепкую ладонь на плечо. –Слушай, мы понимаем, что ты любил его, что ты очень хотел, чтобы у вас всё было хорошо, но.. Тут Эннард опешил и обернулся на медведя с широко раскрытыми от удивления глазами. –Что..? Откуда ты знаешь..?! Я ведь не... Как ты.. Язык заплетался, наотрез отказываясь адекватно выражать весь шок, смущение и небольшую злость Фантайма. Фазбер усмехнулся и похлопал его по спине, на что тот резко вдохнул и подавился воздухом, заливаясь кашлем. Фред рассмеялся и отпустил парня. –Успокойся, парень, всё ведь нормально.. Да и вы, смотрю не скрывались особо, так смотрите друг на друга... – старший хмыкнул и задумчиво почесал подбородок, после чего наклонился к, всё ещё застрявшему в пространстве, Эннарду и взял его за плечо, заставляя вздрогнуть и вернуться в реальность – Знаешь что..? Я, конечно, могу ошибаться, но мне кажется, зная Мари, он там точно не пропадет. Может, он и выглядит доходягой, но на самом деле очень крепкий. Я уверен, что Мар им там всем задницы надерет, потом ещё и притащит нам их головы в мешке.. К тому же, наши ребята продолжают разрабатывать план действий по его освобождению и борьбе с Винсентом и кошмарами. Так что не волнуйся, ничего с ним не случится.. Уж мы-то этого не допустим! Потом ещё надоесть друг другу успеете, да.. Фазбер успокаивающе потрепал младшего по плечам и улыбнулся. Этот разговор действительно пошел на пользу им обоим. Осознание, что ещё не всё потеряно, что они есть друг у друга, а значит есть и надежда. Энн поднял взгляд на медведя и улыбнулся уголками губ, будучи всё ещё немного смущенным. –А.. Эм... Скажи, а кто-то ещё знает об этом..? Просто, ну.. Фред понимающе покачал головой и задумался. –Ну, из наших вроде бы только я, Баллора и Бэйби.. Насчёт остальных не знаю... В любом случае, когда у вас будет кольцо на пальце, об этом узнают все-е-е... Фредди нарочно зловеще тянул гласную, заставляя Эннарда засмеяться и подтолкнуть его в плечо. –Ну всё, хватит.. Это ещё посмотреть нужно, вдруг он меня больше не любит после того случая... Фантайм вспоминал ночь у костра. Ночь, когда начался этот кошмар. По телу противно пробежали мурашки и клоун поежился, будто бы прогоняя их прочь. –О-о, голубчик, поверь моему слову, он тебя любит, и ещё как... Просто дай ему время.. Фазбер улыбнулся и шагнул назад, закрывая распахнутое окно на проветривание. –Сейчас мы действительно ничего не можем сделать или как-то помочь Мари, но.. Но всё же есть кое-что, что мы можем.. Мы должны быть вместе, поддерживать друг друга и, как бы печально ни было, продолжать жить. Так мы будем помогать не только друг другу, но и ребятам, которые прямо сейчас трудятся над планом освобождения, и самому Мару.. Я верю, что ты справимся, да? Фред улыбнулся на прощание и ушел в сторону своего номера, осталсяя парня наедине со своими мыслями. «–Да.. Да, конечно же Фред прав... Ради Мари я смогу.. Ради него я готов на всё... Ты только держись, пожалуйста, Мар..» Энн шагнул к окну и ещё раз выглянул в него напоследок, вылавливая глазами знакомые фигуры, мирно прогуливающиеся по скверу, наблюдал за мелко-мелко капающим дождем, отстукивая по стеклу своеобразную симфонию, о чем, известную только ему. –Хэй! Энн, привет! Давно не виделись, как ты? К парню шустро подлетела рыжеволосая девушка с чуть взмокшими волосами и большой спортивной сумкой через плечо – судя по всему, идёт с тренировки, и обняла его. Довольно быстро среагировав, клоун обнял подругу в ответ и улыбнулся. –Привет.. Да, прости, что не отвечал, мне нужно было немного побыть одному... Я в порядке, а ты как? Эннард с беспокойством осмотрел подругу, всю покрытую синяками и различного рода мелкими гематомами. Бэйби улыбнулась по все 32 и хихикнула. –Ничего, всё в порядке. Я рада, что ты вернулся. У меня тоже все.. Ну, в какой-то мере отлично, хотя ты сам понимаешь... Она печально отвела взгляд и чуть нахмурила брови, задумываясь о чем-то на пару секунд, но быстро возвращаясь в реальность. –Через 2 дня тот самый матч, к которому я готовилась целых два месяца.. Хах, вау. Удивительно даже как-то, что время так пролетело... Девушка усмехнулась и обвела коридор взглядом, после чего вновь вернула взгляд на друга. –Да, это точно.. Через месяц уже осень... Разрешишь прийти на твой бой? Энн улыбнулся и выпустил подругу из объятий, сцепляя руки в замок. Бэйби тихонько рассмеялась и посмотрела на него. –Спрашиваешь! Ну конечно же да! Буду очень рада, если ты придёшь посмотреть, как я рву кому-то зад.. Они оба захихикали, коротко перекидываясь юморными фразами и подливая масло в огонь. Пока они смеялись, Эннард заметил, что теперь у девушки стоят брекеты. Не то, чтобы она когда-то жаловалась на проблемы с зубами, но о брекетах всегда мечтала. Он не знал, действительно ли у нее появились проблемы, или это сугубо красоты ради, но знал точно, что ей они очень идут. Бэйби вообще всё идёт, она потрясающей красоты девушка, просто само совершенство. И парень никогда не понимал, как кто-то вообще смеет говорить, что Бэйби рядом с Баллорой та самая «некрасивая подружка». Чушь собачья. Когда смех всё-же прекратился, и оба остановились на «подышать», Эннард поднял взгляд на подругу. –Как смотришь на то, чтобы прогуляться по пляжу сегодня вечером? Девушка лучезарно улыбнулась и шустро закивала, подкидывая сумку на плече и шагая к номеру. –Да, конечно! Конечно пойдем! Сейчас я только.. Она с трудом отперла ключами дверь и зашла внутрь, ворча что-то себе под нос про «дурацкие неработающие замки» и «гигантскую сумищу». Энн усмехнулся и покачал головой, шагая вслед за подругой. «–Возможно сейчас мне правда нужно позаботиться о тех, кто рядом.. Мар, ты не представляешь, как же я скучаю... Надеюсь, скоро всё вернётся на круги своя..»