Ma Meilleure Ennemie*

T'es la meilleure chose qui m'est arrivée

Mais aussi la pire chose qui m'est arrivéе

      Жан выискивал еë глазами среди разряженной толпы и новогодних украшений, переживая за то, что Лисы так и не появятся, хотя на ежегодном зимнем банкете были заявлены. В отличии от Воронов, Троянцы не сидели за столом, а разбредались кто куда — уследить за ними было невозможно. Ещë до выезда они первым делом объявили Жану, что для них банкет — традиционное начало праздников. Кэт и Лайла ушли танцевать, оставив его на Джереми. Тот, проследив за его занятием не больше пары минут, сразу понял, что к чему:       — Расслабься, — в его голосе чувствовалась привычная улыбка, Жан знал, что тот ищет его взгляда, слегка вздернув подбородок, но продолжал всматриваться в толпу, — Она сама тебя найдëт.       Так и было.       Рене вдруг отделилась от толпы совсем недалеко и невольно улыбнулась, когда поняла, что они нашли друг друга. Жан шагнул ей навстречу, чтобы почувствовать, как еë руки невесомо смыкаются в объятьях на его спине, и поспешил сделать тоже самое.       На ней было платье, открывающее часть спины и плечи. Жан понял это, когда ощутил под пальцами обнажëнную кожу вместо складок футболки или толстовки. Запястья сковала мелкая покалывающая дрожь. Рене, кажется, уловив это, прижалась к нему и качнула головой, прислоняясь щекой к его грудной клетке.       — Кр-расиво, — выдохнул Жан, смотря поверх еë макушки.       В их сторону целенаправленно шëл Кевин. Впереди него едва заметно мелькала рыжая макушка. Эти двое вдруг в недоумении замерли, стоило переключиться музыке. Желающих потанцевать стало разом больше. Они хлынули ближе к центру, объединяясь в пары и снося течением Кевина и Нила, будто бы они пытались идти на перекор бушующей реке.       Джереми слегка подтолкнул его в спину. Жан цыкнул, не выпуская Рене из объятий. Та тут же приподняла голову, поймав его встревоженный взгляд.       — Жан хотел с тобой потанцевать, — Жан был почти уверен, что Джереми подмигнул, хотя и не видел его лица. — Просил меня напомнить, когда заиграет эта песня.       Возмущения разом застряли в горле, стоило Рене, ловко выскользнув и перехватив его за руку, повести их к импровизированному танцполу, развернувшемуся в центре украшенного поля команды с невыговариваемым названием, которая вылетела после матча с Лисами в прошлом месяце.       Песня была на французском. Жан мысленно проклял себя, когда понял, что вслушивается в слова. Парень и девушка пели о том, что любят друг друга не смотря на то, что являются врагами. Pourquoi ton prénom me blesse Quand il se cache juste là dans l'espace? C'est quelle émotion, la haine Ou la douceur, quand j'entends ton prénom?       Рене танцевала, не спеша отпускать его руку, из-за чего Жан то подавался ближе, то отступал, пытаясь вписаться в еë игру. Она кружила совсем рядом — одновременно такая близкая и такая неуловимая. В тот момент, когда он свободной рукой начал спускаться к еë талии, она вдруг, улыбнувшись, скользнула в сторону. Жан рефлекторно потянулся за ней.       — Ты меня удивил, — уловив ответный жест, Рене снова взяла его за руки, вовлекая в незамысловатый танец, — Почему именно эта песня?       — Она похожа на нас, — слова слетели с его губ прежде, чем Жан успел бы их обдумать.       — Я поняла всего пару фраз, — подхватила она до того, как он успел бы оправдаться . — "Je t'aime" и "еnnemie".       — В их сочетании и есть вся суть.       Они пытались двигаться в такт музыки, покачивая бедрами и лавируя телами, — то отдалялись, то приближались друг к другу практически вплотную. Рене, взметнув его руку вверх, перекрутилась на месте и поправила подол платья в едва заметном реверансе. Еë глаза искрились смехом. Je t'avais dit: "Ne regarde pas en arrière" Le passé qui te suit te fait la guerrе       С такой же вспышкой детского озорства она взяла его под руку на осеннем банкете прошлого года — тогда, когда он ещë был Вороном.       — Меня зовут Рене Уокер, — коротко представилась она с одной единственной задачей, как тогда думалось Жану, — отвлечь его.       В ее безмятежном взгляде и приветливой улыбке не было ничего общего со злорадством и издëвками Воронов. Он знал, что все они, собравшись полукругом меньше чем в двух шагах за его спиной, прожигают их взглядом — разглядывают каждое движение до мелочей, чтобы потом побольнее уколоть.       В тот момент он был настолько ошарашен, что не видел и не слышал никого, кроме Рене прямо перед собой — девушки-голкипера, из команды отбросов, устроивших скандал за столом. Они смотрели друг на друга не больше четырëх секунд — до того, как вмешался тренер Морияма. Сверкнув глазами, Рене исчезла из его поля зрения так же, как и появилась — из неоткуда в никуда. Mais ma meilleure ennemie, c'est toi Fuis-moi, le pire, c'est toi et moi       Сейчас Жан тоже не слышал музыки — он растворился в ней, не в силах отвести взгляда от любопытного лица Рене покрытого едва заметными блëстками, светлой почти распрямившейся кудряшки, выпавшей из укладки, и умиротворëнной улыбки, в которой дрогнули тронутые помадой губы. Время словно остановилось, отстраняя на фон мигающие искры гирлянд, рождественские красные банты, в которую нарядили ëлку, и мельтешаших за еë спиной силуэтов, двигающихся от стола с пуншем к компании приятелей и обратно. Почти также, как и тогда, — тоже задержавшийся в четыре секунды взгляд и разные команды. Только Воронов за его спиной теперь не было — там, в зале, за ними, одобрительно кивая, явно подглядывали Троянцы.       Жан ненароком вспомнил слова Кэт перед отъездом, которая доказывала, как могла, что праздники, тем более такие, как Новый Год и Рождество очень важно хорошо отметить. Она утверждала, что как отметишь, так и следующий год и пройдëт.       Глупости для детишек.       Сейчас за эту мысль отчаянно хотелось зацепиться. Остаться жить в этих застывших четырëх секундах. Не думать о том, что это их первый и последний зимний бал — потому что они по-прежнему в разных командах, потому что для Рене этот год выпускной, но не для него, потому что они снова оказались непростительно близко и одновременно с этим ужасно далеко.       — Ты ведь не собирался меня приглашать танцевать? — Полушепотом спросила Рене, привстав на цыпочки, чтобы запечатлеть мимолетный поцелуй, угодивший в край его губ.       — Но я хочу это запомнить.