Моё либидо

«Легенда»

      Укутавшись посильнее в тёплый пуховик я осматриваюсь по сторонам в поиске знакомых лиц. Но, никого не наблюдаю. Времени прошло уже предостаточно, и я уже честно говоря начинал жалеть что согласился.       Не сказать что меня заставили, или принудили, но от чего-то я подумал что мне нужно здесь быть.       После первой встречи группы поддержки неизвестный контакт добавил меня в закрытый чат, который состоял из нескольких человек, а если более конкретно, из тех кто входил в мою группу. Там конечно присутствовали не все, но я не стал интересоваться о причинах этого. Название у чата было следующее: «Крылышки». Немного погодя я понял что добавила меня туда Джиро, и видимо этот чат существовал уже очень давно.       Ознакомившись с содержанием прошлых смс, я понял что этот чат создавался для тех, кто успел сдружиться с членами группы и частенько организовывал встречи вне официальных.       Было то, что успело меня насторожить. Последние смс в этом чате датировались чуть ли не годовалой давностью, и мне было не понятно, почему вдруг решили оживить то, что казалось бы давно уже не активно. В тот же момент, как меня добавили, Джиро предложила встретиться, ответы прилетали неохотно, но тем не менее… Её смс были первыми спустя долгого затишья. Это было весьма странно.       Я сохранял мертвенное молчание, ограничиваясь чтением смс-ок и прикидывая о том, стоит ли мне сближаться с этими людьми. С более логичной стороны, мне стоило оставаться в стороне и покинуть чат тем же вечером. Но, рука не поворачивалась этого сделать. Раз я попал в сообщество сломленных, то значит я был точно таким же. Я мог чему-то поучиться у них, потому что их судьбы были ничем не лучше моей, а в некоторые моменты даже значительно хуже.       Местом общего сбора выбрали парковую зону в центре. Я пришел сильно заранее выбранного времени о чём в итоге сильно пожалел, сегодня холод был просто звериный, и стоя вот так в одиночестве среди деревьев и лавочек, я чувствовал что начинаю замерзать. Снежинки кружили над головой слегка поблескивая под светом, падали на лицо остро кусая щёки. Я выпускал изо рта тёплый воздух, который тут же превращался в пар. Рука в кармане теребила пачку сигарет, но доставать ладони из тепла не хотелось.       Было неспокойно на душе.       Вчера вечером, возвращаясь домой пешком я к своему сожалению застал Ру. Только я начал отпускать человека, как сразу же, будто бы по какой-то несправедливой иронии я встретил её, и не одну. Она сидела за столиком незнакомой мне, но по ощущениям весьма уютной забегаловки с Леоном на пару. Похоже, этот парень не слабо пустил свои корни в её общество. Я не стоял там, не наблюдал за ними, а прошёл мимо, как и должно быть. Ей стало лучше, я так подумал, поэтому заставил себя сильно уж не горевать по происходящему, хотя в сердце скребли кошки.       Хруст снега привлёк моё внимание, тяжёлые ботинки чёрной фигуры продавливали снежную корку и приближались прямиком ко мне.       Ран Гото выглядел как типичный оборванец, которого выплюнули улицы. Я таких видал множество, просто до вчера мне не особо доводилось общаться с такими людьми в более тесном кругу. Что ж, время пришло. Одет он был довольно легко для сегодняшней погоды, смотря на него я сжимался от неприятного предчувствия.       Подойдя вплотную, он дергано протянул ладонь и я не раздумывая протянул свою в ответ. Коротко кивнув и стиснув мою ладонь в своей в кротком рукопожатии, он тряхнул ногами поочередно, сбрасывая мёрзлость и напряжение.       — Мы выбрали неудачное место для встречи, — констатировал он и потёр пальцами раскрасневшийся нос.       Я согласился кивком.       Спустя пол часа ожидания, подоспели двое. Нана и Джиро задержались, заставив тех кто пришёл ранее чуть ли не окоченеть на холоде.       — Вы не сильно торопились, как я погляжу, — пробубнел Ран, с неохотой передвигая ногами.       Нана развела руками.       — Уж прости, — Джиро поприветствовала меня лёгкой улыбкой и схватив Нану за рукав слегка потянула на себя, перенимая инициативу разговора. — Кое-кого пришлось сильно уговаривать.       Джиро покосилась на подругу, явно намекая, что та не сильно желала присутствовать, хотя плюс в чат поставила чуть ли не первой.       — Ещё кто-то должен присоединиться? — вклинился уже я.       — Да… — задумчиво прошептала Нана. — Только несколько позже, пойдёмте где-нибудь кинем кости.       Определившись наконец с заведением, вся группа потихоньку выдвинулась к месту. Прежде чем Джиро успела обогнать всех, Ран дёргано глянул на экран смартфона, с неким беспокойством переглянулся с Наной, а потом покосился в мою сторону. Этого жеста я совсем не понял, среди этой парочки явно было что-то такое, о чём я точно не знал, и что безусловно настораживало.       Будто в непонятном оцепенении я застыл на месте, а когда Ран с Наной обогнали меня, видимо думая что я ничего не услышу, Ран обратился к своей подруге произнеся шепотом следующие слова:       — Можно считать, что отсчёт пошёл…       И в ответ он лишь получил тычок в бок.       «Отсчёт пошёл…?». И что это только чёрт подери значит? Я задумался, но ответа так и не смог придумать.

***

      Сказанная вскользь фраза въелась в голову, будто кислота, которая разъела мозг став с ним единым целым. Ворох копошащихся вопросов туманил разум и порой я выпадал из реальности, чем сильно беспокоил ребят. В особенности Джиро, которая уж очень пристально наблюдала за мной, и от каждого моего молчания неумолимо теряла самообладание, постоянно дёргая меня словно тряпичную куклу, пытаясь растормошить.       Мне казалось, что секретов среди них априори не может существовать, но похоже это моё мнение было ошибочным. Втихаря я наблюдал, подмечая про себя некоторые странности их взаимоотношений. Нана и Ран были непременно близки, в этом случае даже гадать не пришлось, их поведение в кругу было настолько близким, что даже глупец смог бы прочувствовать всё сексуальное напряжение, которое витало вокруг. Ран был слишком настойчив, а Нана окатывала его с ног головы осуждениями, чем сильно стопорила его напористость, которую он проявлял только к ней. Я думал, что Джиро является близкой подругой Наны, но та слишком часто что-то шептала Рану, специально когда Джиро отвлекалась или тормошила меня.       Решив не забивать себе голову безмолвными секретами, дождавшись момента, когда ненаглядные отойдут, я решил воспользоваться добродушностью Джиро. Она без проблем идёт со мной на контакт, а значит, даже если и имеются какие-то секреты, она мне их с большим удовольствием притащит на блюдечке.       Убедившись, что ребята точно отошли на достаточное расстояние, я, придвинувшись ближе к девушке, принялся шептать ей на ухо:       — Что значит «отсчёт пошёл»?       Всмотревшись в глаза девчонки я моментально заметил, как шестерёнки в её голове быстро-быстро принялись вертеться, пытаясь прикинуть, какой более правильный ответ выдать. Чем сразу выдала себя. То, что Хакамадо патологически не умеет врать я понял сразу.       Прокашлявшись, я напомнил о своём присутствии, и мягко взял девушку за плечи, заземляя её и возвращая в реальность. Слегка дёрнувшись, будто от испуга, но вовсе не от этого, она поворачивает голову в мою сторону, и лицом я ощущаю тёплое подрагивающее дыхание. Придвинувшись поближе к моему уху, Джиро начинает шептать.       — Мне нельзя об этом говорить.       Я хмурюсь и начинаю шептать в ответ. Голос от чего-то внезапно становится хриплым, и в итоге я выдаю что-то ужасное, полудохлые связки видимо устали, поэтому шепот вышел с хрипотцой, будто в горло драли несколько часов без перерыва.       — А что? Мне казалось, что между участниками группы не может быть секретов.       Девушка хмыкает и в задумчивости начинает крутить губы трубочкой.       — Это не секрет, просто тема о которой не любят говорить, — она внезапно вздыхает, вздох напоминает всхлип. — Больная тема.       Я не отступаю и продолжаю напирать.       — Если эта тема подразумевает под собой вред здоровью, или потенциальный вред, я должен об этом знать, ради моей безопасности…       — Да блин! Нана меня убьёт, — я умоляюще смотрю в глаза девушке, и кажется именно в этот момент лёд трогается с места, взгляд её смягчается, а мимолетный испуг и оцепенение постепенно спадают.       — Ну? — я нетерпелив, ведь в любую минуту, кенты могут вернуться.       — Это не то чтобы секрет, что-то вроде нашей местной байки. Веришь в неестественное?       Я задумываюсь на секунду, и ответ находится моментально — очевидное нет.       — Группа живёт давно, и она за всё время повидала разного, в один период началась череда повторяющихся событий. Эти события, непременно были связаны с приходом в группу новенького.       Пить захотелось с ужасной силой, поэтому, продолжая внимательно слушать правым ухом Джиро, я налил стакан воды и принялся медленно пить. Прохладная жидкость приятно покатилась по пищеводу, и мне стало хорошо.       — В общем, — заметив краем глаза медленно возвращающихся ребят, Джиро принялась торопиться и тараторить. — Стабильно несколько лет, как только группу пополнял новенький, кто-то из старичков умирал, почти в ста процентах — суицид. Я до сих пор гадаю, хотя честно говоря верить во всякие бабайки не хочу, либо это такое ужасное стечение обстоятельств, либо Господь поставил на нас большой крест. Почти два года группа существовала без новеньких, а потом к нам пришёл парень до тебя, ничего не произошло плохого, и все решили что всё в порядке.       — Но…? — шепнул я.       — Но, пришёл ты и все тут же резко засомневались.       Звучит так себе. «Пришёл ты», будто на мне свет клином сошёлся. Очень странно, я бы даже сказал пиздец как странно.       Вместе с Наной и Раном к нашему столу пришли ещё несколько человек. Видимо, это те кто припозднился и решил присоединиться несколько позднее назначенного времени. Двое парней, один из которых испуганно шарился глазами в пространстве, постоянно, шаг за шагом останавливаясь на месте.       — Да давай братан, ты дойдёшь уже наконец? Или эвакуатор вызывать?       — Ран! — возмущённо шипит Нана, слегка подталкивая брюнета, увеличивая частоту его действий вдвое.       — Да что я опять… ты же видишь, что всё тут как всегда. Мачида, зачем ты притащил его с собой, м?       Я вгляделся в лица, пытаясь вспомнить их на первом сборе. Кажется, либо о них я забыл упомянуть, либо я настолько загрузился, что информация о ещё одних участниках группы просто напросто вылетела из головы.       В общем-то, что один, что второй могли похвастаться своими историями, не меньше моего и прочих. Таро Тамура, трясущийся и стопорящийся практически на каждом шагу брюнет, ужасно тощий и бледный — окр-щик с паническим страхом совершать ошибки по-любому поводу, из-за чего на протяжении нескольких лет был затворником, сидел дома и никогда не показывал нос на улицу. С социализацией у пацана совсем дела плохи, поэтому единственный человек которого он впускал к себе в дом, и который сумел таки однажды вытянуть Таро на улицу был его лучший друг: Сэтоши Мачида.       Судьба Сэтоши совсем не вязалась с его миловидной мальчишеской внешностью. Высокого роста, сероглазый с пшеничной копной волос, приятными чертами лица способными очаровать любую девчонку страдал от пограничного расстройства личности.       Судьба подарила ему авторитарных предков которые ненавидели друг друга. Ежедневно парень подвергался психологическому насилию и давлению, ребёнка ненавидели в семье, и родители не стеснялись это показывать с большим желанием. В 16 лет Сэтоши впервые признался родителям в том, что хочет умереть. Те ответили, что с рождения, за то что они кормят его и позволяют ему жить в тепле и в доме — он должен им по гроб.        А ещё через год, не выдержав систематического насилия со стороны полоумной матери, постоянных конфликтов и разваливающейся по швам семье на грани развода, Сэтоши решил сбежать. Нарвавшись по пути на мошенников и потеряв единственные деньги которые у него были, он решил сдаться полиции, которая в последствии поместила его в приют. Наверное, родители которым сообщили обо всей ситуации были даже рады тому, что их сына рядом с ними больше нет. Поэтому, посчитав его ненужным элементом интерьера, они в итоге отказались от него, и исчезли, оборвав любую связь. После этого, расстройство начало прогрессировать с небывалой силой, и когда в итоге это всё привело к неудавшейся попытке суицида, парню назначили обязательные посещения группы поддержки.       Задумавшись однажды я оказался в ужасе от того, что с нами может делать жизнь. Окружающие нас люди, близкие, обстоятельства. Раньше, я даже представить бы не смог, что мир окажется таким жестоким местом, мы дети этой жестокости, результат равнодушия Бога, который так отчаянно должен был оберегать своих детей. Кто-то брошенный, ненужный, покалеченный, нелюбимый — и все здесь, за этим столом.       Я молча наблюдал за тем, как между Раном и Сэтоши завязывается словесная перепалка. Они оба отличались чрезмерной горячностью и от них прямо-таки сочилась неприязнь друг к другу.       — Ты бы лучше заткнулся, — процедил Сэтоши.       В ответ Гото лишь оскаливается, демонстрируя всем ровный ряд зубов и выступающие клыки, готовясь бросить остроту.       — Непременно блондиночка, как только твой друг добредёт до стола, я наконец усядусь, заем стресс и только тогда заткнусь, — он развёл руками и жестом указал на Таро пальцем. — Пока что чуда не наблюдается.       — Закинься таблетками, курни или чем ты там ещё упарываешься и…       Резко топнув ногой Нана не сдерживаясь воет, закидывая голову к потолку.       — Хватит! — подходя ближе и подхватывая Таро под локти она доводит его, садит за стол и тут же вперивает свой взгляд в Джиро. — Я так и знала, что это — плохая идея!       — Да ладно тебе… Ещё же ничего не случилось.       Было заметно, как Хакамадо поникла от услышанного. Это был камень именно в её огород, потому что только она одна оказалась инициатором встречи, на которой всё почему-то с самого начала идёт абы как. Увидев то, как лучезарная улыбка на лице девушки медленно меркнет, ровная осанка теряется, а плечи медленно ползут вниз, мне стало жалко, поэтому незаметно для других я взял её за руку под столом, сжимая холодные пальцы своими тёплыми.       Нана всё не унималась.       — Нет, знаешь… вот это, — она жестом указала на парней. — Уже действительно «ещё» и «кое-что».       Я удивлялся тому, как всё-таки обстановка меняет человека. В формальной, наблюдая за всеми, я бы точно даже подумать бы не смог о том, что в группе конфликты оказывается частое явление. Как только рамки группы поддержки прекращают действовать, наружу выползает всё то, что так тщательно пытались скрыть. Интересно, это такая особенность у всех подобных групп, или только у этой?       Неприятная перепалка полностью испортила всё, даже если пару мгновений назад, общий настрой был ещё хоть каким-то, более менее благополучным, то сейчас никто даже не задумывался открыть рта.       Рассвирепевший Ран Гото успел остыть в тот момент, когда вонзил свои зубы в мясо, принесённое официантом пару минут назад. Нана от еды отказались, остановившись на скромном — зеленом чае, который потихоньку цедила из красивой деревянной чашки. Сэтоши и Таро хлебали рамен, а я с Джиро решил распилить на двоих огромную порцию риса с курицей в терияки.       — Так значит, Ринтаро, ты у нас спортсмен? Волейболист выходит? — став более радушным, расслабленно развалившись на стуле, Ран первый нарушил молчанку.       Я пожал плечами, прожёвывая рис.       — Типа того, а что? Тоже хочешь в спорт? — вопрос был с издёвкой, я прекрасно понимал, что спорт это последнее о чём будет думать такой как Гото.       И как в воду глядев, Ран помахал ладонями, отнекиваясь.       — Я и спорт, это абсолютно несовместимые вещи, с моим состоянием здоровья, меня даже побегать не заставишь, — Ран закинул одну руку на стул Наны, посмеиваясь. — Просто, так любопытно, ты же считай звезда спорта, таких в нашей компании ещё не водилось.       — Побегать не заставишь? — Сэтоши язвительно улыбается, постукивая ложкой по краю тарелки. — Помнится мне, когда ты убегал от полиции, с полными карманами наркоты, ты был довольно быстр, так что ты явно преуменьшаешь свои способности.       — После какого это инцидента? — и всё-таки, действительно с каждым новым разговором, моя гипотеза о том, что Нана и Ран в отношениях — подтверждается всё сильнее. — Давно и неправда, я же говорил, что я чист.       Воздержавшись от комментариев в адрес возможной лжи, Сэтоши лишь хмыкнул, уткнувшись в тарелку. Он явно знал больше о нездоровых увлечениях своего «товарища» по группе, настолько больше, что некоторое до сих пор не было известно остальным.

***

      В конце концов, после двух часов усиленных попыток привести эту встречу хоть во что-то хорошее, один за другим ребята засобирались домой. С начала ушла Нана, сославшись на внезапную работу, потом Сэтоши решил откланяться подхватив с собой за шкидон Таро, который без помощи друга не способен был добраться до дома. Ран ушёл несколько погодя, сумев вдобавок наспех запихнуть в себя ещё пару порций рамена.       В итоге, резюмируя, я не сказал бы, что захотел бы прийти на подобную встречу снова. Про себя пока что «карандашиком», я оставил мысль о том, что встреч с этими ребятами в рамках группы поддержки мне будет вполне достаточно.       — Как тебе? — подала голосок Хакамадо.       — Что именно? — уточнил я, расплачиваясь.       — Ну… сегодняшняя встреча? Я, честно говоря, уже жалею, что предложила, ничего путного не вышло.       Я пожал плечами. Пока что, мне от этого ни холодно ни жарко. Ничего особенного я не ощутил, только понял что не всё в этом кругу так просто, как может показаться на первый взгляд.       — Не знаю, я же говорил, что пока ещё не влился, поэтому ничего особенного тебе сказать не могу, — я накинул на плечи куртку, ожидая девушку на пути к выходу.       — Хочешь, посплетничаем? Обсудим? — я помог надеть на Джиро чёрное пальто и направился к двери.       — А ты мне доверяешь? — улыбнувшись, я слегка обернулся, ловя на себе озорной взгляд девушки.       — А у меня есть причина тебе не доверять?       — Пока нет.       — «Пока»…?       Я не ответил.       Поскольку, вечер уже набирал обороты, я предложил Джиро проводить её до дома. Та, едва лишь обдумав предложение, согласилась, только при условии, если я зайду на чай. Уже после, когда успело достаточно стемнеть, я понял, что решение проводить девушку было правильным. Оказалось, что многоквартирный дом, в котором она жила, находился в захолустном райончике, в глуши города. Старая многоэтажка неприветливо встречала людей из-за угла, почти что сливаясь с серостью ночи. Создавалось впечатление, что ветер, раскачивал здание из стороны в сторону, будто картонную коробушку.       — Выражение твоего лица транслирует ужас! Тебя так легко прочесть.       Я ещё раз осмотрелся по сторонам, вдруг замечая пристальный взгляд неизвестного наблюдавшего, который выглядывал из-за штор, присматриваясь к нашим фигурам, прямиком с окна второго этажа. Я вздрогнул, от такого у любого мурашки побежали бы по телу.       — Просто, удивляюсь тому, как ты не боишься, — жестом я указал на пару глаз, пристально следящих за нами.       — А! Это соседка, очень странная, с первого дня как я здесь поселилась, она меня невзлюбила, считает, что я постоянно привожу в квартиру парней, пока бабушки нет дома.       — А ты приводишь? — вырвалось случайно, на автоматизме, только секунду спустя я понял что ляпнул лишнего.       — Учитывая, что ты здесь, то получается да, — пустив смешок, Джиро открыла дверь в подъезд, впуская меня внутрь. — Раньше, пока бабушка ещё работала, я часто оставалась дома. Один раз, в квартиру попытался кто-то залезть, это сильно напугало меня, поэтому после я частенько звала Рана и Сэтоши в гости, просто чтобы чувствовать себя в безопасности. А эта соседка понапридумывала всякого.       В нос ударил неприятный запах смрада. Я поморщился, прикрывая его ладонью.       — Не удивляйся, пару недель назад у нас умер сосед, дедушка у которого по слухам не было родственников, из-за чего в квартире не сделали нормальную уборку, — мы медленно поднимались по ступеням. — Он жил на третьем этаже, видимо всё что из него успело вытечь, протекло на нижние этажи, поэтому тут такая вонь, но нам выше, наверху воняет меньше.       — О, это безусловно радует.       Поднявшись уже на седьмой этаж я вновь принюхался, подмечая, что дышать стало чуточку легче.       — Мы могли подняться на лифте, — на что Джиро махнула ладонью.       — Он сломан уже пару недель, а про починку кормят бесконечными завтраками.       Квартира Джиро располагалась на десятом этаже, затхлостью тут уже не пахло, квартира напротив которой была ещё одна была отделена коридором, в котором на полу лежал коврик, и из освещения едва едва догорающая лампочка, которая периодически моргала и издавала неприятный треск.       Пошарившись по карманам, девушка достала длинный ключ с брелоком и начала шариться им в замочной скважине.       — Поверь, предыдущее место жительства, в котором я жила с родителями — ад на земле, поэтому здесь очень даже мило! Мне есть с чем сравнивать.       Расспрашивать об «Аде на земле» подробнее я не стал, просто поверил на слово. Открывшись, дверь задела колокольчик, который издал предупреждающий звук о том, что в квартиру пришли.       — Бабуль! Я дома! — в ответ ни звука.       Услышав тяжёлый вздох, я посторонился, коврик под ногами был слишком маленьким, чтобы уместить двоих, поэтому я подождал пока девушка разуется, а потом принялся раздеваться следом.       — Ба!       Пока Джиро, испугавшись от отсутствия ответа пошла проверять бабушку, я принял осматривать жилище.       В прихожей меня встретил знакомый запах старой древесины и чего-то сладковато-пряного, наверное, благовоний. Пройдя дальше, я очутился в гостиной, совсем небольшой. Пол был покрыт татами, слегка выцветшими от времени. В углу стоял традиционный буддийский алтарь камидана, украшенный небольшими фигурками и свечами. На стенах висели каллиграфические свитки — иероглифы, написанные красивым, уверенным почерком, я, правда, не совсем смог разобрать, что там было написано.       Посередине комнаты стоял низкий столик — котацу, покрытый покрывалом. На столике стояли чашки для чая и какая-то небольшая вазочка с засушенными цветами. Вдоль стен располагались аккуратно сложенные футоны. Всё это выглядело очень уютно, но вместе с тем — немного старомодно. Я даже успел удивиться, сейчас у многих японцев интерьер вполне современный, от атрибутики прошлого практически ничего не осталось. Но, в доме Хакамадо видимо прошлое чтили достаточно серьёзно. Вряд ли сама девушка этим занималась.       В углу я заметил старую книжную полку, заполненную книгами в твёрдых переплётах. Среди них мелькали японские иероглифы, несколько томов манги и даже, кажется, один английский роман. На полке же стоял небольшой фарфоровый котик — манеки-неко, с одной поднятой лапкой, как будто приглашающий войти.       Вернувшись, Джиро скинула на пол рюкзак и предложила мне присесть.       — Бабушка спит, из-за препаратов у неё очень крепкий сон, а я так хотела вас познакомить…       Я развалился на татами, оперевшись спиной о стену.       — Думаю, это не страшно, в другой раз.       — Хочешь чего-нибудь? — я отрицательно помотал головой. — Давай хотя бы чаю, хорошо?       Не смотря на то, как традиционно была обставлена квартира, чайник всё равно был электрический. Заметив мой заинтересованный взгляд, Джиро потрясла рукой с чайником, и неловко почесала затылок.       — Было тяжело уговорить бабушку, она приверженец всего старого, но… она просто не осознаёт все прелести инноваций.       Было во всём этом что-то, что привлекало меня. Старый дом, интерьер внутри не менее древний, запах древесины и благовоний, свистящие от ветра окна, и лёгкий холод. Я улыбнулся. Не смотря на наличие некоей простоты, находиться в квартире было приятно.       Я наблюдал за Джиро, пока та то заливала воду в чайник, подключала его, потом возилась с чаем и чашками, и всё так быстро-быстро. Само собой выходило так, что я начинал сравнивать. Её и Ру, подмечать разницу между девушками, сам не понимая почему так сильно хотелось их сравнить. Абсолютно разные, ничего общего, от одних мыслей об этом сердце щемило в груди.       В моменте, в мозг пришла идиотская мысль. А что, если мне стоит отвлечься? Попробовать себя с другим человеком? Может близость с другой поможет мне забыть её? Перестать думать каждую ночь, вспоминать и прокручивать в голове воспоминания, которые за столь небольшой промежуток нам удалось пережить вместе. Она же сейчас делает тоже самое, верно? Значит ли это, что я… могу ли?       — Ринтаро, — голос вывел из раздумий, возвращая меня обратно в собственное тело, сидящее на татами в маленькой квартирке, в задрипанном районе города. — С тобой всё в порядке?       — Да… просто задумался о том о сём.       Расставив чашки на котацу, Джиро жестом пригласила меня пододвинуться к столу ближе. Я подполз, и уселся по-турецки, наблюдая за тем, как осторожно, немного трясущимися руками девушка не торопясь разливала кипяток. Добавив сахар, я принюхался к аромату чая, а потом сделал первый глоток, как некстати обжигая по неосторожности язык.       — Так что, вот такие дела, — Джиро мягко улыбнулась, на щеках проступил румянец. — Живём скромно, бедно, как ты успел заметить.       — Мне всё нравится, чувствуется, что твоя бабушка человек старой закалки.       — Да… было бы можно, я бы здесь всё поменяла! Какой-нибудь супер крутецкий ремонт, без вот этого всего, — прокрутив головой Джиро обвела комнату взглядом.       — Всё впереди, — мне искренне хотелось верить в собственные слова.       — С такой жизнью не уверена, но пускай твои слова окажутся правдой.       Чай уже не обжигал язык, и я расслабился окончательно. Я поймал себя на том, что смотрю на нее. Не просто смотрю, а рассматриваю, как будто впервые вижу. Ее темные волосы, чуть ниже плеч, блестели в приглушенном свете, обрамляя лицо с тонкими, изящными чертами. Я никогда раньше не замечал, какие у нее красивые глаза — темные, глубокие, с едва заметным блеском. И улыбка… такая тихая, чуть застенчивая.       В воздухе повисла тишина. И вдруг я почувствовал это — притяжение, невесомую, но ощутимую нить, едва-едва связывающую нас. Не знаю, как это объяснить, но между нами словно возникло магнитное поле. Я наклонился, и наши лица сблизились. Её губы оказались так близко, я ощущал их тепло, их мягкость, и мы почти…       Но в эту самую секунду, в самый разгар этого момента половицы громко заскрипели и на пороге появилась бабушка Джиро. Она выглядела сонно, но улыбалась. Момент исчез, как дым, испарившись без следа.       Я почувствовал облегчение.       — Под новый год сбываются все мечты, — прошептал я, резко отстраняясь и тут же поднимаясь из-за стола.       Мельком глянув на часы, я понял что засиделся.       — Джиро, что же ты меня не разбудила, раз у нас гости!       Старушка явно расстроилась, всем своим поникшим видом демонстрируя то, как ей неловко.       — Прости бабуль! Твой крепкий сон даже с пушки не разбудить, так что я не стала пробовать, садись с нами, выпьешь чаю.       Извинившись, я кивнул бабушке Джиро, отходя к прихожке.       — Джиро, я засиделся, мне пора, — девушка обогнув бабушку пошла следом, обхватывая себя руками.       — Остался бы ещё на чашечку, — мгновение спустя бабушка пошла за внучкой следом.       Взгляд её метался от моего лица, до фигуры внучки. Лёгкая улыбка, появившаяся на её лице, лукавый прищур появившийся во взгляде о чём-то говорил. Слегка кивнув о чём-то самой себе, она качнула головой, снова всматриваясь в моё лицо.       — Извините, и доброй ночи, — одевшись, я вышел за дверь.       В коридорчике, Джиро вышла попрощаться. После несостоявшегося поцелуя, как-то в голове не находилось никаких слов.       — Увидимся, Ринтаро.       — Обязательно, — улыбнувшись, я отсалютовал Хакамадо ладонью и направился к выходу.

***

      Дома меня ожидал сюрприз. Ещё на подходе я едва ли удивился, заприметив машину Маккензи у дома. Даже подумал, может быть, стоило повременить с возвращением, погулять где-нибудь часок другой, чтобы случайно не потревожить их, если они заняты друг другом. Хотя, с чего бы? Аи не могла куда-то внезапно деться. Или, я чего-то не знал, в любом случае, стоило быть внимательным. Я вполне взрослый, чтобы понимать такие вещи, и продумывать наперёд.       Поднявшись я специально громко потоптался у входной двери, чтобы они успели услышать. И решил подождать, засёк двадцать минут, предполагая, что даже если за дверью случается секс между моей мамой и Маккензи, они хотя бы успеют привести себя в порядок. После двадцатиминутного стояния, я принялся открывать дверь ключом. Открыв её, я прислушался. Грохота, падающих вещей, будто бы кого-то внезапно потревожили не произошло, а значит, я мог спокойно заходить домой.       Не торопясь, я снял верхнюю одежду, обувь и прошёлся по квартире. В кухне никого не оказалось.       Зато в гостиной, я нашёл маму вместе с Аи, тихо и мирно видящих десятый сон, спящих в обнимку. Я застыл, наблюдая за ними. После всего пережитого, я боялся, что прежней жизни никогда не будет. Это правда, так и случилось, я трясся о том, что благополучие близких будет разрушено, они больше никогда не смогут спать спокойно. Но, в какой-то степени я ошибся в своих страхах, и я был рад этому. После того, как отец будто буря разрушивший всё спокойствие подчистую, мама направила все свои силы на то, чтобы не позволить Аи зачахнуть. Она постоянно находилась рядом, в любую свободную минуту, и это давало свои плоды.       Я подошёл ближе, медленно передвигая ногами, всматриваясь в их умиротворённые лица. Кто знает, сколько ещё дерьма после себя оставил мой папаша, и сколько ещё придётся пережить?              Осторожно, я вышел с гостиной, чтобы ненароком не разбудить их. Насторожившись, я замедлился, замечая как из приоткрытой двери в мою комнату горел приглушённый свет. Дойдя до двери, я одним движением толкнул её, отворившись, она открыла моему взору Маккензи, восседавшего на кровати, и перебирающего в руках упаковки от таблеток.       От увиденного, в моём мозгу моментально взбушевалась ярость. Он не смел шариться по моей комнате, проще говоря это было не в его репертуаре, и я бы подобного ему не простил. Подлетев, я резким жестом руки смахнул упаковки с кровати, те громыхнув полетели на пол. Я бы сейчас ни за что не захотел бы смотреть на своё отражение в зеркале, прекрасно понимая, какая злоба плещется во взгляде, и как исказилось моё лицо от желания сожрать Маккензи с головы до пят.       Мои нездоровые реакции его кажется ничуть не беспокоили. Безмолвно, он наклонился, поднял упаковки с пола, достал из одной пачки инструкцию, поправил на носу очки и зашелестев бумагой, принялся читать.       Я повторил своё действие, только теперь, вырвал бумагу из рук, надорвав её и откинув в сторону.       — Что такое? Не нравится когда врываются в твоё личное пространство, м? — спокойным и размеренным тоном спросил Маккензи, поднимая на меня усталый взгляд. — Будь тише, если не хочешь потревожить их, мне потребовалось много времени, чтобы их успокоить.       — Ты им рассказал? — дёргано спросил я, ожидая худшего.       — Рассказал что? — я стушевался, понимая что всё это было лишь для того, чтобы умело выведать то, что я так рьяно пытался скрыть.       Я ощутил как стены начали давить на меня со всей силы. Будто я стал маленьким, размером с букашку, которую легко можно было раздавить хлопком ладоней.       — Мне повторить свой вопрос?       — Ты давишь на меня, — выплюнул я, не желая выдавать правду.       — Да? А мне похрен, потому что ты думаешь только о себе, — поднявшись, с хлопком он опустил свои руки мне на плечи. — Откуда у тебя эти препараты? У тебя какие-то проблемы, малыш? Ты поэтому нигде не появлялся, отсиживаясь у меня? Чтобы спрятаться?       Я продолжал молчать, отведя взгляд в сторону, лишь бы не смотреть Маккензи в глаза.       — Мне продолжать подкидывать всё более безумные варианты? Или ты наконец поумнеешь, и расскажешь, что происходит? — насильно он обхватил моё лицо в свои ладони, поворачивая голову так, чтобы создать зрительный контакт, мне стало не по себе. — Меня ничего сейчас не останавливает от того, чтобы схватить эти таблетки и принести твоей матери. Думаешь, она обрадуется?       Услышанное мною стало катализатором, последним, что разломило надвое моё спокойствие, которое и так держалось на волоске. Боднув Маккензи, я замахнулся и со всей силы ударил его в лицо. Не выдержав, он отшатнулся и повалился на кровать, хватаясь за нос, очки от удара отлетели в сторону, чуть не разбившись. Вспомнив о том, что мама с сестрой могут в любой момент проснуться, я погнался к двери, чтобы закрыть.       Промычав что-то нечленораздельное, Маккензи перевернулся на бок и к моему удивлению, засмеялся.       — Ты невыносимый человек, Ринтаро, — ударив я охладился и гнев отошёл на второй план, уступая дорогу стыду, принявшему обгладывать мои косточки одну за другой.       Отняв от лица ладонь, Маккензи ощупал посиневший нос, неприятно морщась от боли. Медленно обернувшись, я вышел за дверь, плетясь к холодильнику на кухню. Заодно убедился в том, что никого не разбудил. Выхватив из морозилки первый попавшийся пакет с каким-то замороженным мясом, я вернулся в комнату, протягивая ледышку Маккензи в руки.       Тот с опаской перенял предмет, и тут же приложил к носу, шипя от боли.       — Мне стоит извиниться, — это был не вопрос, а констатация факта,        Я сел рядом изредка поглядывая на Маккензи, оценивая его состояние.       — Пошёл бы ты нахер, и твои извинения под ручку.       Громко сглотнув, я не задумываясь выдал то, что он хотел услышать.       — Я «шиз», Маккензи, — и закатив рукава кофты, медленно снял с рук компрессию.       Глаза его от увиденного округлились, он застыл, явно не ожидая того, что ему предстоит увидеть изувеченные в хлам конечности. Отложив замороженный кусок в сторону, он осторожно потянулся к моим рукам, в последний момент замедляясь, будто спрашивая безмолвное разрешение прикоснуться. Нежно, боясь причинить боль, он повертел с начала левую а потом правую руку, едва коснулся шрамов, но заметив то как я морщусь, тут же перестал, оставляя мои руки в покое.       — Зачем? — такого замешательства я в его взгляде никогда прежде не видел, он выглядел так, будто даже и представить не мог, что человек способен сотворить со своим телом такое.       — Чтобы унять гнев.       — Унять… что? — едва прошептал он, всё ещё не веря своим глазам.       Моё сердце пустилось в пляс, и я вдруг впервые осознал, что делал. Сам, будто бы впервые взглянув на себя, я сглотнув поборол желание снова взглянуть на результат своей борьбы с самим собой. Я был слеп, будто внутри меня, будто я…       Выйдя за дверь комнаты, я на ватных ногах пошёл в кухню, чтобы промочить горло. От накатившей волны страха, переполненный стакан с водой выскользнул из рук и с громким звоном стекло разлетелось в дребезги.       Едва слышимый скрип за спиной отвлёк меня от сбора стекла. Я схватился за осколок, сжимая его в кулаке.       — Милый… Что-то случилось? — мама проснулась от звука разбитого стакана, сонно потирая глаза.       Предчувствие ужаса отразилось на моём лице так явно, что глянув на себя в растёкшейся луже на полу, я ужаснулся своим глазам.       — Да мы там… с Маккензи разговаривали, я захотел…       Мама вытаращив на меня свои заспанные глаза, подошла ближе, и мягко положила свою тёплую ладошку на моё плечо.       — Маккензи? Но, Ринтаро, его дома нет, ты что-то перепутал?       Я помотал головой из стороны в сторону, внезапно вспомнив про то, как ударил его в лицо. Это же было наяву! Я не схожу с ума, это точно. Подняв ладонь, я повертел ею, всматриваясь в костяшки, которые оказались идеально чистыми.       — Ринтаро? Поговори со мной.       Отшатнувшись от обалделой матери, я быстрыми шагами пошел в комнату. Кусок мяса, уже немного подтаявшего валялся на полу, упаковки таблеток в беспорядке валялись там же. Маккензи не было изначально.       Я не заметил то, как осколок стекла вошёл в руку. Кровь по капельке принялась стекать, ударяясь глухим стуком о пол. Я не чувствовал боли, но я чувствовал что умираю.