Вопрос свободы воли

— …Кто-нибудь, напомните мне, зачем вообще мы ждём какого-то атеиста-недоучку? Аристократично одетый человек повернулся к офицеру. — Причин две, дорогой мой капитан. Во-первых, политика… Солдат поморщился. Аристократ продолжил: — …Мальчишка — сын одного князя, и его приказали вывести в люди, чтобы он не стал очередным тупоголовым сынком из «золотой молодёжи». И не мне вам рассказывать, сколько для этого нужно трудиться. Кстати, спрячьте крылья. Напугаете его ещё. Офицер, спохватившись, убрал свои крылья в астральное измерение. Вход в руины тотчас потемнел. Дворянин удовлетворённо кивнул. — А, во-вторых, молодым дуракам везёт. Вдруг он найдёт что-нибудь, чего не сможете найти вы со своими… людьми. Капитан фыркнул, скрестив руки на груди, и оглянулся на десяток своих бойцов, которых отрядили охранять экспедицию из двух человек. — Скажете тоже. Они, конечно, недавно перешагнули порог смерти, но… Аристократ пожал плечами и повернулся к монументальному входу, сложив руки за спиной. — Ну, когда-то же они ими были. А хочешь, не хочешь, человечность никогда не изгнать полностью из тех, кто был прежде чем-то вроде нас, но стал чем-то бОльшим. — Зависит от того, насколько чисто они пройдут испытательный срок… — Ой ли? Можно подумать, Всеотец изволит исторгнуть из бывших людей всё человеческое. Капитан нахмурился. — Богохульствовать вздумали? — Отнюдь. Всего лишь ироническая констатация фактов. Вашим бойцам ничто человеческое не чуждо. Поглядев на своих солдат, офицер хмыкнул. — Ваша правда. Молоды они ещё. Только что в силу вошли. В них ещё свежа память о былом… Дворянин его предупредил: — Только попридержите их, чтоб не кидались на всех, в ком учуют порок. Тёмные тоже умеют вести себя прилично. — Вы про лесную нечисть, с которым «ваши» дела крутят? — И про них тоже… Он кивнул на чащу, из которой вышло трое. Седой приземистый лесник с усами до шеи, матёрый вояка и… турист. Последний, увидев аристократа, разулыбался и побежал навстречу, крикнув: — Дядя Пётр! Тот тоже улыбнулся и обнял племянника, когда тот добежал. Лесничий усмехнулся в усы, развернулся и ушёл, решив не пересекать опасной черты. Правда, капитана специального отряда этот лесник ничуть не волновал, в отличие от его спутника. Он вперил гневный взгляд в наёмника, но тот и бровью не повёл, идя навстречу к ним. Дядя с племянником прекратили обниматься, и юноша спросил: — Почему мне никто не сказал, что здесь будешь ты? Пётр с улыбкой ответил: — Никто и не знал. Ну, кроме князя, конечно. И Царя. — О-о, это что, какая-то очень секретная тайна? — Да. И, надеюсь, ты понимаешь всю степень ответственности? Фёдор посерьёзнел и молча кивнул. Наёмник, охранявший его, поравнялся с подоспевшими солдатами, нервно глядевшими на него и своего капитана. Офицер процедил: — Что ты здесь делаешь? Дворяне оглянулись. Парень спросил: — Вы знакомы? Наёмник хладнокровно ответил: — Не суйся, парень. Да, мы знакомы. Меня поставили присматривать за ним, капитан. Офицер продолжил цедить слова: — Проследил? Ну так проваливай. Нечего тебе тут делать. Наёмник демонстративно сунул руки в карманы и не сдвинулся с места, спокойно сказав: — В контракте сказано — от порога дома и до порога дома. Капитан холодно съязвил: — Ой, а ты как будто следуешь каждой букве договора, да? Пётр деликатно кашлянул, чтобы привлечь их внимание. — Киски, вы закончили друг дружке глазки строить? У нас есть дела, попугайчики. Вы, случаем, не запамятовали? Или личная неприязнь вам вдруг стала дороже профессионализма? Наёмник даже головы не повернул, в отличие от офицера. Фыркнув, тот отступился. Солдат удачи прошёл мимо него к руинам. Капитан недовольно посмотрел на аристократа и направился за ним следом, а солдаты рассредоточились по незаметному жесту, держа оружие наготове. Фёдор спросил: — Дядь, а чего они так друг друга взглядом испепеляли? Пётр в ответ тихо хмыкнул. — Старая вражда, думаю. По долгу службы. Не бери в голову, Федька, они знают своё дело, и личная неприязнь им не помешает. — По крайней мере, ты на это надеешься, дядь Петь? Аристократ смерил племянника серьёзным взглядом и улыбнулся ему. — Да. Я очень на это надеюсь. — А кто они такие? Можешь сказать? Он похлопал паренька по плечу, тихо смеясь. — Мог бы. Но ты мне не поверишь. Знай только, что мы под надёжной защитой. Тот смутился. — Но от кого? От каких-нибудь сектантов? Кто ещё может обитать в такой глуши? Тут его взгляд пал на гигантские статуи и врата, вырезанные в отвесной скале, непонятно как нависающей над долиной. Глаза паренька загорелись. Дворянин ответил: — Для тебя это не так важно, как-то, что мы можем тут найти, правда ведь? — Ага… Никогда не видел ничего подобного. — Тогда настраивайся на работу. И забудь о раскопках и грубых инструментах обычных археологов. — То есть? — То и есть. Это место сохранилось в первозданном виде… хотя и вышло из-под земли само по себе. И не надо спрашивать меня, как. Сам не знаю. А в мои догадки ты не поверишь. Парень иронично спросил: — Что, дракон тут побуянил? Или поорудовал очень могучий маг? Пётр со всей серьёзностью кивнул, сложив руки за спиной. — Не исключено. Ведь этого не ведает и сам Царь. Идём. Тайны древности ждут. Они двинулись следом за солдатами, когда капитан просигналил жестами, что там безопасно. Пока шли, Фёдор осторожно спросил: — Дядь Петь… это правда? Ну, все эти сказки… про ангелов там, да нечисть всякую? О чём верующие постоянно толкуют. — А сам ты как думаешь? — Ну… я думал, это всё наркотические галлюцинации. Древние же люди не знали о вреде всяких веществ. А потом вокруг этого целые религии вырастали. Так сотни лет было. Или люди, которые разбирались в нашем мироустройстве, просто пудрили другим мозги… А сейчас вокруг этих мифов и легенд целый шоу-бизнес вырос. Это же не по-настоящему, да? Там, на съёмочных площадках всё через компьютерную графику делают. В некоторых фильмах это хорошо видно. Пётр склонил голову набок. — О каких именно фильмах ты говоришь? Фильм фильму рознь. Кое-где и гримировать могут так, что эльфа от человека не отличишь. — О современных, конечно. Просто, дядь Петь… если ты хочешь спросить, не уверовал ли я… Скажем так, мне больше хочется верить, что человечество вскоре отправится к далёким звёздам, а не скатится опять в мракобесие и дикость. Дядя ответил с тёплой улыбкой: — Поэтому ты возишься в грязи в поисках ответов? Парень кивнул. — И поэтому тоже. Просто не секрет же, что мы откапывали города, которые без техники вроде нашей не построить, как минимум. Хотя возрасту этим городам не меньше нескольких тысяч лет, когда как наше летоисчисление идёт от Пришествия Спасителя. Нелогично всё это смотрится. Разве что от обычных людей замалчивают много подробностей. — Ты прав. Те, у кого власть, не любят правды. Должен признать, для атеиста и непосвящённого, котелок у тебя варит неплохо. — Не посвящённого во что? — В то, во что ты и не веришь. — Значит, это правда! — Тише, не кричи. Можем прямо сейчас показать тебе, кто наши военные друзья на самом деле. А можем заняться душевными разговорами потом, когда выясним всё, зачем нас сюда послали. Юноша нахмурился, остановившись у гигантских врат. — Послали, говоришь? Слушай, а у тебя не будет проблем от того, что ты мне всё разболтал? — Вообще? Нет. Указ Царя «О тайной страже». Он сам по себе не предаётся огласке, но в нём есть особые статьи о людях из числа непосвящённых. Я поручился за тебя, вот сюда и послали из всех кандидатов именно тебя. Я вправе рассказать тебе всё, что мне заблагорассудится. Разумеется, за исключением настоящих секретов, а не тех, что у всех на виду. — А какое у нас задание? Или это как раз и есть секрет? К ним подошёл капитан отряда, вернувшись от стены с руническими надписями. — Ваше благородие, горизонт чист. Враги не оставили нам опасных сюрпризов. Он скользнул взглядом по атеисту. Дворянин улыбнулся. — Всё в порядке, Изекиил. Он пока не верит, но уже знает, что в нашем мире существуют не только люди. Капитан приподнял брови. Пётр кивнул и продолжил: — Видеть разницу между людьми и не очень я его научу сам… Он посмотрел на племянника. — …Хотя, в жизни это как раз совсем как в кино и показывают. Конечно, когда не-люди не скрывают свою сущность. Я бы даже сказал, что кинематограф преуменьшает силу и различия людей и нечисти. Наёмник, неизвестно как оказавшийся у них за спиной, сказал на ухо Фёдору: — А ещё иногда не людей гримируют под нечисть, а нечисть красят под людей. И не только нечисть. Порно с эльфийками и женщинами-ангелами — не всегда мультик. Парень покраснел, а у Изекиила задёргалось веко. Он выхватил револьвер и пустил пулю в лоб наёмнику. Отшатнувшийся Фёдор оглянулся и увидел, как разрывная пуля, бликуя серебром, крутилась перед глазами у его защитника. Тот спокойно посмотрел на неё, а потом отправил её взглядом в руку капитана. — Не трать зря патроны, чистоплюй. Убрав кусочек серебра в один из карманов разгрузки, тот серьёзно спросил: — Думаешь, тут есть, на кого их тратить? — Я не думаю, я знаю. Видел следы гнили по дороге сюда. И нет, Федя, это именно следы. Пятна одинакового размера на плюс-минус одинаковом удалении друг от друга. Да, в подлеске и палой листве их не видно, но вот вонь… Капитан нахмурился. — Насколько большие следы? Наёмник ответил: — Примерно шесть метров в диаметре, метрах в двадцати друг от друга. Федька, автоматически посчитав в уме, как учили в школе, спросил: — Это что может быть вдвое выше такого шага? Наёмник его поправил: — Почти втрое. И следы не человеческие, а более-менее округлые. Это не великан, как ты мог подумать. Что-то побольше. Офицер снова спросил: — Глубина шага? — Без учёта подлеска? Метра два-три. На болотистой местности десять-двенадцать. — Опавших листьев в этих ямах было в разы больше, чем обычно? — Да. Твои идеи? Существо двуногое. — Хмм… Рост полсотни метров, не меньше. Вес от сорока тонн. Шаг — двадцать метров. Стопа округлая, источает ауру гниения. Явно не из Леса, но характерные черты присутствуют. Его оппонент пожал плечами. — Но и не гость из Склепа. Тогда бы вокруг вся чаща подохла. Странно. По всему выходит отвратное сочетание противоположных сил, как… Как человек-гермафродит. Столь же противоестественное. — Думаешь? Парень вмешался в их рассуждения: — Можно узнать, о чём речь? Военные немного недоумённо посмотрели на гражданского. Ему объяснил Пётр: — Судя по описанию, это огромное ходячее дерево, заражённое какой-то некротической дрянью. — Энт? — Да. Более того, если догадки нашего дорогого капитана верны, то это очень древний энт. А они сами по себе великолепные Маги Жизни и способны существовать вечно. Это исполин, а значит, ему много тысяч лет. Такой вполне мог поднять это сооружение из-под земли самостоятельно. Федя смутился. — Но насколько он тогда опасен? Аристократ задумчиво хмыкнул. — Трудно сказать. Зависит от того, как сильно пострадал его разум от болезни. Да и какая это, собственно, болезнь. Они бывают очень разными. Особенно с некромантической природой. А ещё это зависит от его личного отношения к людям. И ты знаешь, что в последнее время наши сородичи не очень-то хорошо относятся к природе. Наёмник добавил: — Лес практически не пострадал от его присутствия, а это значит, что у него отлично получается сдерживать болезнь. Но это обычно плохо сказывается на характере старых пней. Я бы поостерёгся связываться со столь древним деревом, которое ещё и заражено. Если он пустил корни где-то в академии, то лучше перемещаться по ней крайне осторожно. Пётр подозрительно прищурился. — Откуда ты знаешь, что это академия? Он спокойно ответил: — Я там преподавал Магию Света шесть тыщ лет тому. И повернулся к капитану. — И нет, Оркорез, это не я стал причиной краха этого учебного заведения. Оно сгинуло несколько тыщ лет спустя. Тот удивился: — «Оркорез»? Серьёзно? — А что не так? Или это не ты помогал людскому флоту в битве у залива Зодчего? Брови военного удивлённо поднялись. — Ага… А ты, значит, был «Аресом»? Наёмник фыркнул. — Да зови, как хочешь. Всё равно вы моё имя изо всех хроник повычёркивали. А если ты хочешь узнать, как эта шарага тут оказалась, то спрашивай лучше у трухлявого. Всё, что я слышал, это вести о вторжении демонов незадолго до Пришествия. Офицер нахмурился. — Сам-то ты где был, когда демоны разоряли Святую Землю? — А кто, по-твоему, их генералов резал? Пётр поморщился. — Голубчики, давайте-ка не ворошить осиное гнёздышко былых времён, которые и царевы-то предки не упомнят, не говоря уж о моих. Сосредоточьтесь на задаче. Вы обнаружили проклятия? Остаточные следы инферно? Тлена? Любые опасности, которые могут нас поджидать? Я могу спокойно открывать врата, или это лучше сделать вам? Они переглянулись и молча шагнули в стороны, приглашающе указав руками на гигантские врата заброшенной магической академии. Дворянин, ухмыльнувшись, сказал племяннику: — Запомни, Федька, ангельское терпение сильно разрекламировано свыше, так что испытывать его на прочность я тебе его крайне не рекомендую. Вот пример — я всего-то пару раз их оскорбил, и они уже готовы пустить меня вперёд, навстречу всем угрозам этого места. Несмотря на то, что те могут оказаться сильно выше моего уровня. Идём. Как только двое смертных отошли и тот, что помладше, осторожно спросил у дяди, если сопровождающие — ангелы, то какого чёрта он ими командует, офицер шагнул к наёмнику и задал другой вопрос: — Тебе не кажется, что этот сраный фокусник слишком высокого о себе мнения? Тот в ответ пожал плечами. — Ну, тебя-то он и правда может скрутить в бараний рог, как он сам сказал. При желании и без сопротивления с твоей стороны. А так да, человечишки всегда мнят о себе. Ответь мне, почему наш народ вдруг обязан защищать их от них же самих? Изекиил гневно посмотрел на бывшего соратника. — А по-твоему, мы должны позволить тёмным искушать чистые души? Наёмник иронично посмеялся. — О-о, ты даже не представляешь, сколько «тёмных» преследуют цели, куда как более далёкие от отсеивания слабых духом от сильных. А паразитическое существование на пороках — удел, который порой и мелкие бесы презирают. — Но далеко не всегда… — Да. Не всегда. Кстати, ты не в курсе, там Главный всё ещё на испытательном? — Ты о… — Да, я о Первом. Ну? Капитан тяжело вздохнул. — Да. Сам я его не видал, да и не стремлюсь. Но слухи ходят разные. Зачем ты спрашиваешь? — Потому что он был прав насчёт людей. — А в глаз? — А попробуй… Хотя нет, стой… Что этот дебил с огрызком магического дара там делает? Как думаешь, мне ему сказать, что декан имел дурную привычку забывать ключ перед порогом? Капитан нахмурился, глядя на попытку мага пройтись по защите на вратах, которая осталась ещё со времён исхода отсюда всех волшебников. Краем тот задел некромантическую её часть, вообще никоим образом не связанную с предполагаемым энтом-нежитью. Офицер немного послушал его объяснения племяннику, что маги бывают разные и что эту защиту мог поставить тот самый энт. Тот бред, который вещал простенький маг, заставил военного скептически усмехнуться. — Да не. Сам открой придурку дверь. А то ещё и впрямь коснётся печатей, и останется от него лужа гноя. Наёмник, укоризненно покачав головой, направился к магу и его младшему спутнику. Маг как раз расписывал юнцу, насколько древним и могучим мог быть тот энт, и оглянулся на подходящего. — О, а я уже хотел вас свистнуть… «Арес» резко ему ответил: — Я тебе что, псина какая, чтоб свистеть, смертный? Сбавь гонор, ты меня своими фокусами не напугаешь. Что, не поддалась дверка на твои чары? Аристократ молча покачал головой. Бескрылый фыркнул. — А ещё ваша раса именует себя «любимые дети Бога»… Подумать только, как измельчал этот вид, если маг, способный отвесить тумака боевому ангелу, не может элементарно подобрать ключ… И, в подтверждение своих слов, он наклонился, чтобы зачерпнуть горсть пыли. А выпрямившись, дунул в кулак, потряс им и демонстративно покачал ключом перед носом мага. Потом отпер им врата. Руны блеснули уже не синим мертвенным светом, а золотистым, и вновь изменили свой узор. Створки бесшумно отворились внутрь. Бескрылый всё-таки сказал удивлённому Петру: — У декана была дурная привычка. Он постоянно забывал ключ, вот и пришлось одним «гениям» сделать так, чтобы тот всегда был, так сказать, под ковром. Об этом ты спросить не догадался? А теперь держитесь позади меня… Он вышел вперёд, вынув свой нож из-за пояса. Тьма проглотила его силуэт, даже не поперхнувшись. Позади них раздались звуки проверяемого огнестрельного оружия. Капитан с курсантами собрались рядом, а затем образовали защитный строй вокруг смертных. У офицера, под удивлённый взгляд атеиста (уже бывшего), из-за спины появились крылья, и мрак впереди рассеялся. Открылся вид на привратный зал, полный истлевших костей. В нос шибануло затхлостью. Маг наконец-то восстановил ладонь, которой пытался открыть дверь, и, сложив руки за спиной, пошёл вперёд. — Любопытно. Это было свойство самого места, или эхо чьей-то тёмной магии? Изекиил ответил: — И то, и другое. А точнее, эхо другого тёмного места, которое принёс с собой некто, поднявший это место из-под земли. Маг оглянулся, не сбавляя шага. — Думаете, это может быть не энт? — Он мог просто мимо пройти по своим делам. Зачем ему прилагать столько усилий, чтобы поднять разорённую академию из-под земли? Тем более некогда захваченную демонами. Если они и не вынесли отсюда всё ценное, то точно осквернили своей энергией. Если он и впрямь болен и ищет способ излечиться, то ему здесь особо нечего делать. Фёдор, послушав, усмехнулся. — Звучит прям как строчка из какого-то фантастического романа. Пётр ему добавил: — А ты слушай внимательно. Многие наши «фантастические» романы редко врут о структуре и возможностях магии. Даже то, что может показаться неправдоподобным. — Например? — Федя, я не читаю фантастику. Фантастика творится у меня в реальной жизни, а не в голове. Вместо мага пример привёл боевой ангел: — Например, то, что некий владыка демонов мог раскаяться и получить право на испытательный срок в качестве череды смертных воплощений. Парень удивлённо оглянулся на него. — То есть? Но ведь святые писания утверждают, что… Капитан закатил глаза. — Юноша, святые писания писали люди. И писали они их сильно ПОСЛЕ того, как мир был сотворён, а все причастные низвергнуты либо возвышены. Во времена борьбы за власть, по сравнению с которыми придворная грызня сегодня показалась бы детским лепетом. А теперь вспомни, какой процент населения ваших стран верует, и сколько с них собирает пожертвований Церковь. Маг ехидно заметил: — Неужели ангел порицает веру? Ангел холодно парировал: — Ангелы порицают не веру, а жажду наживы за её счёт. А так же излишний ритуализм, фанатичность и кровопролитие во имя Церкви. Равно как и её постулат о том, что идти против неё, значит идти против Всеотца. Фёдор хмыкнул. — Вот уж не ждал, что у большинства атеистов найдутся настолько общие идеи с натуральными ангелами. Капитан усмехнулся. — Ангел ангелу рознь. Некоторые, по большей части из перворожденных, именно что проводники Высшей Воли. Кое-кто считает их всего лишь орудиями Всеотца. Но никто не осознаёт, что Он зачастую даёт выбор, даже если выбор не очевиден. — Зачастую? Но не всегда? — Это зависит от того, насколько существо способно измениться. К добру или к злу. — А зло обязательно должно существовать? Офицер тяжело вздохнул. — Задай этот вопрос первым людям. Разумеется, если встретишь их после смерти. — Я хочу знать точку зрения ан… Из-за угла вышел наёмник, когда они подошли к коридорам, ведущим вглубь академии. Он раздражённо оборвал их разговор: — Вы можете трепаться потише? Вас слышно аж в другом крыле. И если ты хочешь знать мнение ангела о том, обязано или нет существовать Зло, то вот оно — МЫ НИЧЕГО НЕ МОЖЕМ СДЕЛАТЬ С ТЕМ, ЧТО ЗЛО СУЩЕСТВУЕТ! Оно просто существует, и всё. И многие люди признают, что без контрастов жить было бы куда как скучнее, если вообще возможно. Изекиил приподнял бровь. — Сказал тот, кого лишили права летать наравне с нами. Бескрылый точно так же парировал: — Сказал пернатик, которому крылья вручили насильно и без права отказа. Капитан поморщился и отвёл взгляд. Наёмник коротко кивнул и продолжил: — Прекращайте философию и дайте мне спокойно выполнять свою работу — заприте рты и выбросите от них ключи. Там впереди я видел следы присутствия нежити и некоторых выживших демонических тварей. Они сидят тут уже не меньше трёх тыщ лет, так что догадайтесь, насколько они оголодали. Курсанты переглянулись и привели оружие в полную боевую готовность. Маг тоже собрался и, припомнив несколько боевых заклинаний, поместил в ладони неоформленные сгустки энергии. Бескрылый понаблюдал за этими приготовлениями с какой-то иронией, после чего снова ушёл во мрак, который не рассеивался даже в присутствии боевого ангела. Тот ангел фыркнул. — Н-да. Стоило ему утратить Свет, как он стал говорить с Тьмой на «ты». Молодой человек, оставь свои вопросы о магии на потом. Опасность близко. Идём. Тихо. Фёдор вопросительно посмотрел на дядю. Пётр молча пожал плечами и двинулся вослед их защитникам. Через некоторое время вонь стала ещё отвратнее, и у юноши разболелась голова. Он думал, что это именно из-за серного и трупного газов, пока не услышал голос дяди у себя в сознании: «Прости за столь бесцеремонное вторжение. Магическая ментальная связь тоже не бесшумна, так что пришлось послать усиленный импульс тебе в мозг сквозь скрывающие заклятия. Боль скоро пройдёт, мне удалось установить прочную сцепку…» Он вдруг осознал, что видит подземелье не только своими глазами, но и через своего родственника. Это выглядело странно. Его собственные глаза наблюдали физическую картину и не обладали экстрасенсорным восприятием. А вот в разуме мага это место представало в совсем ином свете. Да, его глаза тоже видели стены и своды коридоров со своей стороны, но на эту картинку накладывался и нематериальный отпечаток. Из спин сопровождающих их солдат будто изливался солнечный свет, принимая форму больших крыльев то ли хищных птиц, то ли лебединых. И именно они отгоняли прочь клубящуюся под потолком и в углах тьму. Та, в свою очередь, походила на чёрный смог от горящих покрышек, только почему-то почти жидкий. Мельком через этот чёрный туман иногда пробивались некие цветные линии… «…Она двусторонняя, поэтому ты можешь видеть моими глазами. Но не больше, потому что скрывающие плетения поглощают почти всё, что могло бы утечь вовне. Так как псионик из тебя никакой, лучше не старайся поддерживать разговор. Тихо это у тебя не получится.» Парень отметил, что дядя как будто говорит практически шёпотом. Тот добавил: «Если конкретнее, не пытайся формировать из мыслей слова. Твои намерения задать тот или иной вопрос я могу предугадать или услышать, так что отвечу по возможности на всё, что смогу.» Феде захотелось спросить, много ли среди людей магов и кто из них может вот так вот читать чужие мысли. Дядя ответил: «Магов среди людей очень и очень мало… по сравнению с прочими разумными. Например, нечистые вообще поголовно в той или иной степени маги по природе своей. Это называется духовной силой, но не путай её с силой духа, особенно в моральном аспекте. А у нас? Хмм… Скажем, статистически на прямые манипуляции с более тонкими материями, нежели физический мир, способен один из десяти тысяч. И к этому дару совсем необязательно прилагается расширенное восприятие. А вот так чтоб напрямую говорить кому-то в мысли и слышать их, или хотя бы просто формировать из них слова, к счастью, таких крайне мало. Для свободного применения столь сложного заклинания из сферы Разума нужно проходить особые тренировки и много практики. Иначе есть риск заработать инсульт или вызвать таковой у неудавшегося собеседника. И это самое лёгкое из возможных последствий. Куда более распространена обыкновенная контактная эмпатия.» Федя вспомнил момент из одной книжки, где были описаны существа с такой способностью. Они касались чужих висков, чтобы считывать настроение собеседников, и маскировали это под «обычай» их расы. Маг ухмыльнулся. «Не поверишь, но контактная эмпатия — явление чисто физиологическое и присуще большинству органических видов разумных. У людей же это ярче всего проявляется во время секса, в краткие мгновения, когда возлюбленным кажется, что они стали чем-то большим. Разумеется, даже ЭТО редкость, но ты и представить себе не сможешь, сколько существ этим умело пользуются. Так что за свои мысли можешь не волноваться, в повседневной жизни ты крайне редко встречаешь телепатов.» Юноша поднял глаза к потолку, под которым в магическом спектре Пётр видел Тьму. «А, да. Мрак. Обычно его наличие предполагает, что в местах, подобных этому, было совершено большое зло. Как сказал Бескрылый, около трёх тысяч лет назад это место разорили демоны. Значит, была жестокая бойня. Много негативной энергии, боль, гнев, злоба, ненависть… всё это дерьмо очень хорошо задерживается в пространстве и со временем сгущается в тенях, пытаясь обрести материальную форму. Это объясняет «глюки», шёпоты, видения в зеркалах, засвеченную плёнку и даже миражи на цифровых фото. Это тёмные призраки. Светлые, как правило, стараются не возвращаться в места своей смерти. Не хотят вспоминать смертную жизнь. А тёмные зацикливаются на негативе, не находя выхода, и время только усугубляет их положение, потому что со временем они просто превращаются в бесконечный кровавый шум. Но это не тёмная магия, как твердят вам в новомодных сериалах и книгах. Это инфернальная магия. Да, тёмные маги способны манипулировать Мраком, но это не означает, что они черпают силу именно из чужих страданий. А вот инферналы, сами по себе осквернённые болью, способны осквернить всё, чего коснутся. Поэтому ангелы и прочие светлые называют инферналов «нечистыми». В их глазах те, кто питается болью, — зло.» Парень согласно кивнул. Его внимание переключилось на усилившийся запах разложения и отсутствие останков, хотя в коридоре до этого полы были устланы костями умерших демонических существ. Видимо, это и было признаком присутствия нежити. «Верно. Причём нежить сильная, раз я не вижу её магических следов. Как минимум, эти твари умеют прятаться. И, если среди них есть ожившие инферналы, то обычный огонь против них не поможет. Хорошо, что с нами ангелы. Их не любят ни демоны, ни нежить. Они естественные враги, как, например, волки и олени. Правда, иногда роли «волков» и «оленей» между ними могут меняться местами…» Головную боль как ветром сдуло, а перед внутренним взором возник образ сияющей фигуры, от которой веяло огромной силой. Образ дяди на фоне этого был похож на костёр… да, большой, как на Масленицу на главной площади в столице… Но он не шёл ни в какое сравнение с этим Солнцем. Знакомый голос громогласным эхом прозвенел в голове: «Идиоты, я кому сказал заткнуться?» Из мрачных полуразрушенных коридоров впереди донеслись странные звуки. Нечто похожее на смех гиен, скрежет и дробь лап по каменному полу. Пётр коротко выдохнул: — Бл*дь…