Соловей в золотой клетке

Утро прошло болезненно — всё тело ломало от боли, а голова безумно болела. — Вы случаем не простудились, Госпожа? — спросила Камилла, заходя в покои. Я бессвязно промычала и с трудом поднялась на ноги. В этой комнате так же была ванная, туда я первым делом и направилась. Всё, что я видела в отражении, так это синяки под глазами и впалые скулы. Из-за стресса у меня совсем не было аппетита. Я боялась, что за синяками и скулами последует выпавшие волосы и сильное ухудшение здоровья. Я закончила с утренним туалетом и вернулась в комнату. Камиллы уже не было, а на кровати лежало платье и парочку скромных украшений, а так же была записка: «Сегодня в восемь вечера вы опять ужинаете в главном зале. Не опаздывайте.» Я снова в голове прокляла их всех, но не смела отказать. Я чувствовала, как его противные руки обвязываются вокруг моей шеи и начинают душить, медленно, болезненно. Весь день я лишь читала и время от времени гуляла в саду. Это помогало мне хотя бы на время забыть о той боли, что мне причинили. Роскошные цветы, растущие там, пленили своим видом и запахом. В одну из прогулок я заметила садовника, подрезающего кусты. Это показалось мне странным, ведь, обычно, когда я гуляла, там не было ни души. Я решила завязать с ним разговор, может смогу что-то узнать. — Здравствуйте! — сказала я, сидя на лавке поблизости. Это был довольно старый мужчина, но на вид сильный. Хмурый взгляд прошёлся по мне, от чего на спине заиграли мурашки. Он недоверчиво молчал. — Я иногда прихожу сюда, чтобы не вспоминать о… — я прервалась на половине фразы. — В общем, просто посмотреть на эти до боли красивые цветы. Я подумала, что не стоит так разбрасываться словами. Свой урок я усвоила. — Вы что-то хотели, Госпожа? Я могу позвать Господина, — послышался низкий уставший голос мужчины. Глаза засияли от шанса разговорить его, но и в то же время от страха. — Нет, нет! Не стоит, я лишь хочу с кем-то поговорить. — Разве вам не достаточно Камиллы? — спросил он, вопросительно подняв правую бровь. — Она лишь оставила мне записку сутра и больше я её не видела. — Вот как, что ж, извините, но я не смогу стать вашим собеседником. Мужчина взял в руки большие ножницы и вновь принялся резать листву. — Ну подождите! Пожалуйста… Я лишь хочу узнать, есть ли какой-то способ выехать за пределы поместья? В окружении охраны, конечно. Я подошла ближе к садовнику и почувствовала, что даже у такого просто человека была невероятно сильная аура. Кажется им служат не люди, с машины для убийств. — Зачем это вам? — не отрываясь от работы спросил мужчина. Нужно было быстро придумать действующую отговорку, не говорит же на прямую, что я хочу сбежать отсюда. — Хочу съездить за покупками, да и просто развеяться. На секунду он остановился, а после медленно обернулся на меня. В его взгляде читалось сильное недоверие. Казалось, что сейчас он пойдёт и расскажет всем о моих планах. — Вам нельзя выходить на пределы поместья. Вы теперь часть семьи, вы теперь собственность юного Господина. То, как он выделял ключевые слова добыло меня. Неужели настолько всё плохо и так будет всегда? Слёзы навернулись на глазах. — Ну как же так…? Неужели я не человек? Голос перешёл на отчаянный шёпот, я умоляла его. И кажется, это немного сработало, его взгядгна секунду смягчился. — Не всё так ужасно. Спустя время, когда вам начнут доверять, вы сможете иногда выезжать в город с Господином, а пока я вам советую держаться и быть послушной супругой. К сожалению, дальше он не стал продолжать разговор и я не видела смысла в ещё одной попытке. Я вернулась обратно в свою комнату, ведь до ужина оставалось всего ничего.

***

Прошла уже неделя с той проклятой ночи и я начала неважно себя чувствовать. Тяжесть внизу живота и постоянные головные боли не давали мне покоя. Он не приходил ни разу, а я и не ждала. Мне только в радость его отсутствие. Но как сказала Камилла, иногда он с отцом выезжает на задания, за которые платят немеренные деньги. Последние три дня он на задании и Бог знает, что он там делает и кого убивает, знать я не хотела вовсе. От раздумий меня отвлёк стук в двери. — Входите, — тихо сказала я. — Как вы, Госпожа? Как самочувствие? Вы в последнее время слабая, это не хорошо, — жизнерадостно начала говорить Камилла, как зашла в комнату. — Со мной всё в порядке, возможно это просто стресс. — Лорелай, смиритесь уже, — уже не так весело сказала девушка. — Что прости? Я подумала, что это очень нагло с её стороны так говорить с «госпожой», но не придала особого значения. Не до неё сейчас. — Не сочтите за наглость, но вы же не мученица. Вы живёте в достатке, у вас есть молодой муж. — Ты сейчас смеёшься с меня? О какой радости в жизни может идти речь, если я каждый день живу в страхе за собственную жизнь?! — возмутилась я. — Тут достаток не имеет значения! Она окинула меня неизвестным мне взглядом и сделала глубокий вдох, перед тем как сказать: — Хорошо, простите Госпожа, вы правы. Но вы сами же в ответе за своё здоровье. — Пошла вон, сейчас же — резко отрезала я. Я не смогла стерпеть такой дерзости. Возможно позже я об этом пожалею, но точно не сейчас. Камилла стремительно вышла из комнаты. Я переоделась, причесалась и в спешке спустилась вниз для обеда. Слабый свет хрустальной люстры освещал просторный главный зал, где за длинным обеденным столом уже собралась семья. Кружевное платье сковывало движения, каждый шаг отзывался эхом в тишине, нарушаемой лишь звоном столовых приборов. Мой взгляд задержался на холодных лицах родственников мужа. Взгляд главы семьи был особенно тяжёлым — ледяная синева его глаз пронзала насквозь. Я ненавидела их всех, каждого по-своему, и особенно его, человека, с которым вынуждена была связать свою жизнь. Когда я подошла к своему месту, ощущение слабости внезапно накрыло, как волна. В груди будто что-то оборвалось, ноги подогнулись, и глаза накрыла тёмная пелена. Я успела лишь слегка коснуться кончика шёлковой скатерти, как тело безжизненно упало на мраморный пол. Секунда молчания — и тишина всё так же осталась тишиной. Никто не сорвался с места, не воскликнул, не бросился ко мне. Лишь у мужчины, сидевшего в голове стола, казалось, мелькнуло что-то едва уловимое. Беспокойство? Нет, скорее лёгкая тень подозрения, будто он видел в моём падении нечто большее, чем простую слабость. Он поднял руку с грацией, словно это был театральный жест, и томно произнёс: — Позовите врача. Слуги тут же метнулись выполнять приказ, но никто из членов семьи даже не пошевелился. Лишь негромкое перешёптывание прокатилось вдоль стола. Только одна фигура напротив приковала внимание. Его жена, безмолвно наблюдавшая за происходящим, сидела с прямой спиной, будто высеченная из мрамора. Её лицо сохраняло хладнокровное выражение, но глаза… В них что-то дрогнуло. Она смотрела на мужа, который спокойной сидел за столом, и словно пыталась разгадать, что именно заставило его так спокойно, но, по сути, заботливо реагировать. — Отнесите её к врачу, — его голос звучал ровно, но в нём сквозила едва заметная нотка раздражения Бросив короткий взгляд на жену, он слегка приподнял бровь, будто спрашивая: «Что смотришь?» Та отвела взгляд, она понимала, что её муж никогда не делал ничего без причины, и теперь её мучил вопрос: что именно заставило его проявить эту хладнокровную «заботу о такой как я»? А в это время он уже забыл обо мне, с лёгким безразличием возвращаясь к беседе, не оставляя ни следа тех эмоций, что мелькнули в его глазах лишь на мгновение.

***

Я пришла в сознание от чужих голосов, доносящихся над моей головой, яркий свет лампы бил прямо в голову. Я болезненно простонала и постаралась встать, но женщина в белом халате остановила меня. — Госпожа Лорелай, не вставайте, голова может ещё больше разболеться. Я лежала на кушетки в непонятной комнате, по виду она напоминала медпункт. — Я дам вам микстуру и вам станет намного лучше, — продолжила та же женщина. Она отошла к небольшому столику, где лежало много медицинских приборов, таблеток и баночек с неизвестным содержимым. Переведя взгляд, я заметила Камиллу, стоящую около двери. Она держала руки в замке, прижатые к своей груди и смотрела на меня одновременно с радостью и неким беспокойством. Как только она словила мой взгляд, та сразу же подбежала ко мне. — Лорелай! Как же я за вас беспокоилась! — затрепетала девушка. Женщина в халате дала мне одну ложку горькой микстуры и добродушно улыбнулась. — У меня для вас прекрасная новость! Мы с Камиллой переглянулись и перевели глаза на женщину. — Вы беременны!