Сказание о Рагнарёке

      Вся арена замерла в гробовой тишине, а причиной тому была грудь Трибуле, проткнутая копьём Афины. Абсолютно все представить себе не могли, что битва будет настолько короткой. И когда боги вот-вот готовились возрадоваться победе, а люди приготовились к горькому поражению, шут, смахнув пот со лба и облегчённо вздохнув, сказал: — Фух, а это было опасно. У меня аж сердце ёкнуло.       От такого зрелища небожители и люди были в полном шоке и недоумении и не понимали, почему Трибуле ещё жив. Но всё встало на свои места, когда через некоторое время они заметили, что копьё движется по телу шута, как по воде. А Афина же, сохраняя спокойствие, закономерно хмыкнула: — Вот оно что. Ты можешь становиться нематериальным. — Верно! Самое то, чтобы остаться безнаказанным после учиненных проделок, — деловито подтвердил Трибуле, а затем, театрально посмотрев на несуществующие наручные часы, он проговорил. — И, кстати говоря, я что-то задержался в вашем копье. Позвольте, выйти из него.       Однако, как только придворный дурак попытался уйти в сторону, то Афина тут же подвинула оружие в сторону, куда шёл Трибуле, тем самым копьё до сих пор находилось у него в сердце. — Смотря на твою реакцию, смею предположить, что твоя способность имеет ограничение по времени. И мне очень любопытно, что же случится, если время истечёт, — хладнокровно сказала Паллада. — Ну уж точно что-то плохое, — ответил ей Трибуле, смотря на богиню серьезным взглядом. — Так и думала, — улыбнувшись, промолвила она, с нетерпением ожидая, когда Арахна окажется уже в материальном сердце придворного дурака. — Для Вас, — вдруг выдал шут. И пока Афина осмысляла, что тот имел ввиду, он резко, одним прыжком сократил дистанцию с богиней и поцеловал ту прямо в губы.       От такой выходки все зрители, и даже Брунгильда были в шоке. Последняя никак не ожидала, что у этого человека хватит наглости и смелости на такое. Афина же от неожиданности уронила копьё и залилась краской с выпученными глазами. А Трибуле, воспользовавшись моментом, быстро рванул в сторону главного крыла замка. — Вот ублюдок! — рассердился Арес, окончательно сломав каменные перила в кулаках. — Это первый раз, когда я вижу племянницу настолько ошарашенной, — с улыбкой удивился Аид. А затем он, посмотрев на невозмутимого Зевса, спросил. — Братец, тебе совсем не беспокоит, что человек посмел поцеловать твою дочь?       Глава совета Вальгаллы, чуть почесав бороду, с таким же непоколебимым видом ответил: — Это Рагнарёк. И самое главное в этом состязании — вырвать победу любой ценой. Никаких правил и ограничений. Можно применять любые грязные трюки внутри арены, так что она должна была понимать, что её соперник может вытворить нечто подобное.       Люцифер, внимательно выслушав речь Зевса, лишь с предвкушением ухмыльнулся и направил свой взор на ошарашенных Брунгильду и Гейр. — «Жду не дождусь встречи с тобой!» — промелькнуло в голове у правой руки правителя Хельхейма.       А тем временем на трибуне среди толпы людей, высокий, крепко сложенный молодой парень с широким шрамом на левой челюсти, и одетый как и богиня в гоплите, смотрел за поединком и также был свидетелем вышеописанной выходки шута. Вот только, в отличие от остальных людей, он пребывал не в шоке, а больше в обеспокоенности, ибо… — «Это самое худшее, что можно совершить с ней,» — затем зажмурившись, связав руки в замок и притянув ко рту, тот шёпотом промолвил. — Дорогая, как бы ты сильно не разозлилась на этого идиота, но не дай своим эмоциям обуздать тебя.       Однако Паллада точно не услышала его слов. И когда та отошла от шока и смущения, её одолела ярость, и она, как дикий зверь, зарычала так сильно, что окна поблизости лопнули. — Я уже и забыл, когда она так злилась… — в ужасе промолвил Арес. — И я, — согласился Зевс. — Могу лишь пожелать этому человеку, чтобы его смерть не была столь мучительной, — сказал он с ухмылкой на лице. — УБЬЮЮЮ! — закричала Афина и с пылающим от гнева глазами побежала в сторону шута, не забыв взять копьё.       Тот же особо не прибавлял ходу, а даже наоборот, развернувшись и продолжив бег задом наперед, отправил богине воздушный поцелуй. От этого Паллада окончательно впала в бешенство, и благодаря этому та подобралась к Трибуле в два раза быстрее. Однако, вместо привычного колющего выпада, Афина сделала не типичную для такого оружия рубящую атаку.       Это атака возымела бы пользу, так как удар раздробил в труху каменную укладку в радиусе пятидесяти метров вокруг. Вот только придворный дурак в последний момент метнул головой в сторону, тем самым зазвенев бубенчиком на голове, после чего, тот на миг сверкнул зелёным бликом, и из-за этого Арахна просто прошла сквозь Трибуле.       Эта неудача разозлила богиню ещё сильнее, и та начала беспорядочно махать копьём, но все её атаки не находили Трибуле. Спустя несколько секунд шуту это наскучило, и он, бросив метко в глаз Афины камешек, заставив ту остановиться, прибавил ходу и вошёл внутрь главного крыла замка. — Не думай, что убегая от меня ты победишь! Когда-нибудь тебе придётся столкнуться со мной один на один! — яростно закричала Афина, убрав мусор из глаза.       Как только Паллада вошла внутрь, то тут же оторопела, так как увидела, что помещение было полностью пустым, на стенах не было картин или барельефов, а вместо привычных для таких сооружений стен, тут красовались обои с рисунками в виде смеющегося шута. Окончательно придавал всему этому сюрреализм мозаичный кафельный пол в черно белую расцветку и единственный тёмный тоннель впереди. — Это явно не похоже на среднестатистический интерьер замка, — с опаской сказала Афина. — Франциск, ты после моей смерти изменял что-то внутри замка? — спросил Людовик XII. — Да, конечно, но не настолько кардинально, — ответил монарх, от шока хватаясь за голову. — Значит Трибуле всё тут поменял, — заключил Людовик. — Но если это поможет ему в победе, то я только ЗА! — Эй, мне ещё долго ждать? — донёсся голос шута из тёмной глубины тоннеля. — Идите сюда! У меня сюрприз для Вас, мадмуазель! — Не знаю, какую подлость ты мне там приготовил. Но заруби себе на носу, просто так я тебя не оставлю.       После этих слов, Паллада уверенной поступью пошла в сторону туннеля. Остановившись у его входа, она присмотрелась вперёд, однако кроме тёмного мрака, та ничего не разглядела. В связи с этим она воткнула наконечник копья в пол и сразу вытащила. Там из образованного отверстия тянулась нить, которая вела к Арахне. Было ясно, что это для собственной подстраховки.       Итак, вздохнув с полной грудью, Афина уверенно зашагала внутрь тоннеля. С каждым метром, всё вокруг становилось всё темнее и темнее, пока свет и вовсе не пропал, и богине пришлось идти дальше, полагаясь на свой слух и осязание. С каждой секундой ей казалось, что её могла поджидать какая-либо подлая ловушка, но всё было тихо и мирно, а предчувствие Паллады было в полном спокойствии. — «Это бред! Никакого другого шанса, чтобы сделать западню и не придумаешь, однако я прошла уже больше тридцати метров и не встретила никакой препятствий! Должен же быть подвох!» — кричала Афина в душе. — «Погоди, это что, выход?» — вдруг остановилась она и, приглядевшись, заметила точку света в дали.       Решив, что с неё достаточно прогулок, Афина, крепко схватив копьё, со всей мочи рванула в сторону лучика света. Хоть та и понимала, что из-за её действий она может попасть в гипотетическую ловушку в этом тёмном тоннеле, но та решила довериться своему нутру. Как выяснилась, она не прогадала, вот только… — Ух, наконец, Вы пришли! Присаживайтесь по скорее! — торжественно закричал Трибуле.       Афина же в свою очередь проморгала пару раз, чтобы убедиться не галлюцинация ли перед ней? Но нет, помещение было полностью разукрашено блёстками, розовыми сердечками и лентами, а в центре стоял абсурдно длинный стол, за которым сидели большие плюшевые игрушки зверей. А сам шут, развалившись за главным стулом с высокой спинкой, налил чай в стакан и положил его у свободного места рядом с ним. — Присаживайтесь, не стесняйтесь, мадмуазель, — любезно позвал шут богиню, подвинув стул. — Поговорим по душам, так сказать, — с беззаботной улыбкой сказал он, смотря на Афину доброжелательным взором. — Думаешь, я на это куплюсь? — спросила Паллада. — Эх, Вы меня раскусили, признаюсь, — вдруг заявил Трибуле, подняв руки вверх. А затем на полном серьёзе добавил. — Я вместо чая налил Вам горький кофе. Думал Вы не заметите отсюда. — Продолжаешь шутки шутить? Это уже порядком раздражает, — сквозь зубы процедила Афина. — Но ничего. Скоро ты умолкнешь.       После этих слов Паллада крепко схватилась за самый конец копья и широко замахнулась. Для всех было очевидно, что та готовилась использовать «ЭВТИТОН». Трибуле лишь ухмыльнулся и готов был в любой момент увернуться, благо расстояние позволяло. Вот только то, что сделала богиня, искренне всех удивило.       Она выстрелила Арахной в край стола, из-за чего тот вздыбился вверх. А затем богиня со всей силой пнула его в сторону шута, тот же невозмутимо зазвенел бубенчиком и сверкнул зелёным бликом, так, что импровизированный снаряд прошел сквозь него и с грохотом влетел в стену. — Ну и зачем такая запудренная атака? — спросил Трибуле, скрестив руки на груди, а затем обернувшись, он со вздохом добавил. — В принципе, зачем было атаковать? Могли бы попить чай и поговорить. Я как раз специально попросил построить эту комнату, позаимствовав её дизайн с комнаты моей валькирии. Уж больно она мне приглянулась.        — С чего я должна болтать с ублюдком, который только что опозорил меня на публику? — скрипя зубами спросила Паллада. — Хм, быть может, мы могли бы узнать друг друга чуть получше? — предложил придворный дурак. — Вот, например, моё настоящее имя — Николя Ферриаль. Я родился в Блуа, и был единственным ребенком в бедной семье крестьян. Из-за моего низкого роста для меня была открыта дорога только к шутовскому делу. Благо, я от природы был одарен гибкостью и ловкостью. — Оно и видно, — подметила Афина. — Вот видите? Это не так уж и трудно. Теперь Ваша очередь на душеизлияние. — Эх, видно, что ты не отвянешь от меня, — пробормотала она закатив глаза. — Ладно. Как ты уже понял. Я, Афина Паллада — богиня мудрости и одна из двенадцати Олимпийских богов. Дочь Зевса и богини Метиды. Моё увлечение кройка и шитьё. — Неплохо, неплохо. Продолжайте! — с улыбкой сказал Трибуле, хлопая в ладоши. — А также я безмерно уважаю своего отца за его силу и заслуги, которую он сделал для Олимпа и для всех небожителей, — приложив руку к сердцу добавила она. — И когда, он пригласил меня на турнир, я без всякого сомнения согласилась! Пообещав, что не проиграю человеку, а уж тем более тебе. — Только из-за этого Вы участвуете в Рагнарёке? — вскинув бровь, спросил шут. — Выглядит так, будто Вы зачитали методичку. — Неужели, нужна ещё причина? — раздраженно спросила богиня. — Ну, как бы, да, — ответил придворный, взглянув на богиню, как на дуру. — Потому что, в отличии от вас богов, у меня мотивация проста. Это защитить французский народ, и, следственно, весь род людской от геноцида, который вы хотите устроить. А вы, бессмертные существа, ничем не жертвуете в случае проигрыша, кроме своего эго.       От такой речи те люди, которые считали выбор шута как бойца неприемлемым и даже оскорбительным, воспряли духом. Благодаря этому те зарядились решимостью и начали скандировали имя Трибуле. А боги были раздражены от такого высокомерного поведения карлика, и те начали призывать Афину прибить его прямо сейчас. Паллада же с каменным лицом смотрела на придворного дурака и устала вздохнула. — Видимо, ты так и ничего не понял. Но да ладно, время итак истекло. — Какое ещё время? — недоуменно спросил шут. В непонимании были и зрители, и Хеймдаль. — А что не очевидно? — закинув голову на бок, и смотря на Николя, как на дурака, продолжила Афина. — Я говорю про твой воланд. Только что действие твоей способности пропало, я заметила это по осевшей на твоих плечах пыли, до этого она проходила через тебя. И я сосчитала точное время работы твоего воланда, которое составляет ровно пятьдесят пять секунд. Хех, довольно символично. — Что и требовалась доказать, — сказала Брунгильда. — Против Афины ничего не скроешь. — Ну поздравляю, конечно. Вот только чем это Вам поможет? — спросил Трибуле с ехидной улыбкой. — Сейчас увидишь, — спокойно сказала Паллада, и в этот момент она резко ударила концом копья по полу. — «Чего? Что она хочет к себе притянуть?» — встревожился придворный дурак. — «Если только…»       С опаской обернувшись на впечатанный в стену стол, он в одну миллисекунду увидел, как из его нижней части тянется сияющая нить, а в следующее мгновение предмет мебели стремительно полетел в него со скоростью звука. Увернуться или воспользоваться воландом — было физически невозможно.       Довольная Афина в последний момент шагнула в сторону и в тот же миг возле неё пролетел стол, который из-за своих размеров с грохотом проломил свой путь наружу, а от инерции тот улетел ещё дальше, остановившись прямо в центре двора замка. — От такого нельзя уцелеть, — самоуверенно сказала Паллада, удовлетворенно смотря на результат. — Да уж, Вы правы. У меня поясница сильно кольнула, — сказал Трибуле рядом с Афиной, усердно разминая спину. — Разумеется, ведь тебе невозможно уверну… — тут Афина только сейчас обратила внимание на шута и выпучила свои глаза. Увидев искреннее удивление богини, придворный дурак, как ни в чем не бывало, проговорил: — Знаю, сейчас Вы думаете что-то, по типу «Как этот чёртов карлик умудрился выжить»?! Так что, я буду краток. В момент, когда стол ко мне подлетал, я принял удар спиной и в тот же миг закрутился на месте, благодаря чему меня отбросило в сторону. — Живучий слизняк, — процедила сквозь зубы Афина и направила копьё на Трибуле, но он вдруг поднял палец вверх и несвойственно для себя спросил холодным тоном: — Перед тем, как атаковать, Вы должны назвать мне настоящую причину, из-за которой сражаешься здесь. — Я же тебе сказала доставучий ублюдок, — раздраженно ответила Паллада, уже готовясь атаковать шута. — Неужели? Вот только Ваши слова в самом начале о том, что пощадите и мою жизнь, говорят о обратном, — после этих слов Трибуле, Афина вздрогнула и замерла. Заметив это шут продолжил. — Хм, интересно, кто может быть этим счастливчиком, которому пообещали оставить жизнь, если Вы победите? Близкий друг? Побратим? Или же любовь всей Вашей жизни?       Последние слова придворного дурака заставили богиню невольно сглотнуть комок в горле, тем самым подтвердив предположение человека. А в это время на трибуне людей, незнакомец, с лёгкой улыбкой промолвил: — Ты всё такая же. Пытаешься выглядеть суровой, но в итоге, как всегда.       Кто же этот незнакомец, который растопил сердце богини мудрости и войны?