Через тернии

      Первый тур был достаточно зрелищным. Драконы. Когда-то давно, в детстве, у Ребекки была раскраска с драконами. Она, конечно, знала, что они не существуют, но, пропадая за этой раскраской, всё равно мечтала о том, как было бы хорошо иметь своего ручного дракона — и он обязательно должен был быть говорящим и мудрым. С таким другом ничего не страшно — ни монстры под кроватью ночью, ни монстры вокруг днём. Теперь же, когда она смотрела на дракона собственными глазами, эти мечты казались такими наивными.       «Я слышала, что Хагрид верит, что драконов можно приручить. Видно, он до сих пор не отказался от детских фантазий…» — Ребекка сидела на трибуне и смотрела, как Виктор Крам прячется за камнем. — «Или же это не наивность, а наивысшее проявление принятия? Или, может, он верит не в то, что драконы — добрые, а в то, что доброта способна изменить драконов?»       С этими же мыслями девушка покинула трибуны. Шла одной из последних — чтобы избежать толпы. Уже вечерело, а погода переходила в зимний режим. Очень не хватало гитары. К сожалению, почему-то, в Хогвартс нельзя было взять обычную маггловскую гитару.       «И чем она им только помешала бы? Ладно электрогитара, она бы тут просто не работала, но обычная акустическая…» — мысли с доброты перешли на раздражение. — «Так хочется продолжить свои занятия, и из-за такой глупости нельзя!.. А что если… Надо спросить у Фреда с Джорджем».       — Я смотрю, вы ничему не учитесь, — голос позади прервал её мысли.       Девушка вздрогнула, но скорее от неожиданности, чем от страха. Она, конечно, сразу поняла, чей это голос.       — Я наоборот подождала, когда все уйдут, профессор. Чтобы никто меня не видел и не слышал. Будто я не существую. К тому же, чем же лучше — идти с толпой, чтобы надеяться, что кто-то из неё за меня заступится, если что? Не хочу вручать свою жизнь толпе.       — Как много слов. А в итоге я был вынужден вмешаться, чтобы вас не коснулись последствия вашего же свободного поведения.       — Свободного поведения? — Ребекка даже не сразу поняла. — Мы с тем парнем общались не ближе, чем сейчас мы с вами.       — Мне не интересны подробности вашей личной жизни. Надеюсь, её отголоски меня больше не коснутся.       И он ускорил шаг, уходя вперёд.       Хотелось съязвить, но Ребекка сдержалась.       «Выводить его из себя — точно не то решение, что требуется. Будь на его месте дракон, кто бы стал намеренно его злить, когда он уже открыл пасть, чтобы извергнуть порцию огня? С другой стороны — чем лучше каждый раз обжигаться? В надежде, что дракон превратится в милого котика?» — на этот раз мысли больше никто не прервал. — «И как же не хватает чёртовой гитары!»       В гостиной факультета сейчас было шумно. Девушка предельно ясно это понимала. Однако, время уже было позднее, и выбора не было. Пришлось идти.       «Попытаюсь выцепить Фреда или Джорджа. С другой стороны, как-то неудобно отвлекать их от праздника и задавать вопросы».       Однако, когда она вошла в гостиную, дилемма разрешилась сама собой. Вечеринка, судя по всему, из самого разгара плавно переходила к завершению, и все интересные темы уже обсудили. Поэтому Джордж, увидев появление нового лица, сам подскочил к нему.       — Привет, Ребекка! Присоединяйся! У нас тут еда, сливочное пиво и…       — И отличная компания! — подхватил Фред, усаживая её рядом.       — Именно вы мне и нужны были! — ответила она парням.       — Мы польщены! — улыбнулся Фред.       — Чем же мы обязаны такому интересу к нашим скромным персонам? — спросил Джордж.       Ребекка сначала одобрительно помахала виновнику торжества, подумав про себя, что иначе было бы невежливо, и только потом продолжила беседу.       — Я хотела спросить у вас…       Но Фред её перебил.       — Извини, что перебиваю… — он понизил голос. — До нас тут дошли слухи, что у тебя были проблемы из-за нашего лягушонка. Ты в порядке?       — А… Да, все нормально.       — Я слышал так же, что кого-то из Шармбатона депортировали назад на родину… — сказал Джордж тихо. — Что-то серьёзное?       — Ситуация неприятная, но всё обошлось. Профессор Снейп… Можно сказать, спас меня.       — Снейп?! — в один голос спросили близнецы.       — Ну да. Но он это случайно сделал, — улыбнулась Ребекка. — Не мог же он просто мимо пройти.       — Этот мог! — расхохотался Фред.       — Только, пожалуйста, не говорите ничего никому. Боюсь, профессор не переживёт, если узнает, что я порчу его репутацию, рассказывая всем, какой он рыцарь.       На этот раз рассмеялся Джордж.       — Эх! Жаль, не успели твоим обидчицам подкинуть блевальных батончиков… — мечтательно произнёс Фред. — Вот бы сцена была в Большом зале! Их бы все запомнили!       — А как бы это укрепило международные отношения… — отозвался Джордж.       Фред перевёл серьёзный взгляд на Ребекку.       — Фабьен всё ещё тут. Ты только скажи…       — Не нужно! — тут же сказала Ребекка. — Не стоит он того.       — Так о чём ты хотела нас спросить? — прервал неловкое молчание Джордж.       — Я хотела узнать, можно ли по совиной почте получить что-то… запрещённое?       — А вот это уже интересно! Может, всё-таки мы отомстим французишке? Страшно представить, что ты там задумала.       — Да он-то тут причём! Я просто хочу…       Девушка смутилась.       — Мы все внимание!       — Я хочу гитару. Обычную маггловскую гитару.       Фред даже немного расстроился, судя по виду.       — Всего-то? А мы думали…       — Да ну вас.       — Почта почти не проверяется. А если Филч и решит туда заглянуть… Едва ли его заинтересует гитара, — сказал Фред. — Так что никаких проблем.       — Да? Спасибо вам, ребята. Мне так не хватает гитары!       — Но ты теперь обязана нам сыграть! — улыбнулся Фред.       — И спеть! — добавил Джордж.       — Хорошо, хорошо… Только про гитару тоже не говорите никому!       — Какие мы скрытные…       Ребекка ещё какое-то время посидела с близнецами и пошла наверх, в душ, а потом в тёплую кровать.

***

      Уже спустя пару-тройку дней девушка получила от Хелен посылку. Проблем и правда не было, кроме вопросительных взглядов студентов — что же это за такая огромная посылка вдруг прилетела к столу Гриффиндора? Но Ребекка только отмахнулась, а затем надёжно спрятала гитару под кровать. И теперь, пока в спальне никого не было, украдкой тренировала новые аккорды и переборы.       В тот же день, в который Ребекка получила так желаемый ею музыкальный инструмент, произошло ещё кое-что. Профессор МакГонагалл объявила о Святочном бале, который должен будет состояться в конце декабря.       Мысль о данном мероприятии почему-то привела девушку в самое мрачное расположение духа. И чем больше она о нём думала, тем больше портилось её настроение. Конечно, она хотела пойти. Хотела хорошо там провести время. Повеселиться. Потанцевать. Очень хотела. Но…       Это «но» заключалось в мрачном, ещё мрачнее настроения девушки, профессоре. На выбор было три варианта.       Идти с кем-то. Смотреть на него весь вечер, смотреть и хотеть видеть на его месте другого. Тем самым делать плохо и себе, и своему бальному партнеру.       Еще можно пойти одной. Грустить одной. И дегустировать медовуху, чего уж там.       Или третий. Никуда не идти. Лежать тихо в спальне, под одеялом, делая вид, что не существуешь.       «Хорошо, когда выбор есть», — горько усмехнулась девушка.       Она почти не выходила из спальни последние две недели. Даже гулять не хотелось. Хорошо, что спасала гитара. Пару раз её пытался поймать Фабьен и поговорить, но каждый раз девушка стремительно и молча от него уходила.       Так же стремительно, как приближался бал. Все, кажется, были помешаны на поиске партнеров. Постоянно кто-то вокруг шептался, кто-то кого-то приглашал. Кто-то получал отказ и дулся. Однажды даже Ребекка, так неосторожно вышедшая из своей берлоги-спальни четверокурсниц, была совершенно обескуражена приглашением грозного вида дурмстрангца, которого она до этого и не видела ни разу.       «Никуда я не пойду!» — сама себе мысленно заявила Ребекка 23 декабря. — «К чёрту всё это! Для меня нет никакого бала!»       Девушка полагала, что это было её взвешенным решением, однако, в действительности это представляло собой попытку защититься. Отчаянную и вынужденную. Но защититься от своих же мыслей — невозможно.              — Там Фабьен, — аккуратно сказала Гермиона, заходя в спальню. — Просит тебя спуститься. Говорит, будет там сидеть, в коридоре, пока ты с ним не поговоришь.       — Пусть сидит. Мне-то что, — безучастно ответила Ребекка.       — Это из-за профессора Снейпа? — внезапно спросила Гермиона.       Ребекке показалось, что сердце пропустило пару ударов.       — О чём ты?       — Ну, он снова сегодня на уроке тебя задирал.       — Как обычно, — ответила Ребекка.       «Надеюсь, она не заметила ничего», — подумала она про себя.       Мысль о Снейпе — причине её плохого настроения — подействовала на неё как красная тряпка на быка. Девушка вскочила и под удивлённым взглядом Гермионы устремилась вниз.       — Ладно. Ладно! Сейчас я с ним поговорю! Ох, как поговорю! — кричала она по пути.       Она быстро сбежала вниз из спальни по ступеням, пронеслась по гостиной мимо пары испугавшихся первокурсников, и выскочила из портрета.       — ЧТО. ТЕБЕ. НУ… — и тут она осеклась.       Фабьен был бледен. Под глазами залегли тёмные круги. Он, кажется, даже стал старше выглядеть.       — Что с тобой?       Он молчал.       — Зачем ты пришёл?       — Если ты пойдёшь со мной на бал, то я сделаю всё, чтобы ты на нём была самой счастливой девушкой. Клянусь. И никому не позволю и пальцем тебя тронуть! — выпалил он.       — Я… я…       Ребекка совершенно растерялась. Она и не думала, что парень так сильно переживал из-за этой ситуации. Она уже и не знала, злиться ей или нет. А если злиться, то на кого.       — Хорошо… Ладно.       — П`гавда? — он просиял.       — Да… Я пойду, пожалуй.       И она зашагала назад. Дошагав до спальни, она поймала испуганный взгляд Гермионы.       — Всё нормально? — спросила та.       — Да, — ответила Ребекка.       «Да какое «Да»? Я дура. Дура, зачем согласилась, он же тебе не нужен?!»       Ребекка села на кровать.       — Поговорили? — осторожно спросила Гермиона.       — Ага.       — И…?       — Он пригласил меня на бал.       — … А ты?       — А я… согласилась. Зачем-то.       Гермиона промолчала. Ребекка тоже.

***

      День бала подкрался моментально. Но, несмотря на это, Ребекка раз 15 намеревалась найти Фабьена и отозвать своё согласие. И столько же раз передумала. К назначенному времени она шла в Большой зал, намереваясь провести этот вечер отлично, чего бы это ей ни стоило.       Её встретил Фабьен, парадная мантия делала его фигуру ещё выше и стройнее, он галантно поклонился и протянул ей руку. Они прошли в зал. Бал открывали чемпионы и их партнеры. Ребекке показалось, что она знает девушку, которую под руку вел Виктор Крам.       «Гермиона?! И она даже не сказала мне! Хотя, наверное, я вела себя как последняя задница в последнее время, и сама виновата, что она не поделилась со мной».       К танцу стали присоединяться остальные пары, и они с Фабьеном в том числе. Танцевал он, как выяснилось, прекрасно, Ребекке даже стало неловко — её навык был куда хуже. Девушка поймала на себе неодобряющий взгляд мадам Максим — видно, ей совсем не понравилось, что из-за гриффиндорки её отчитали, а теперь причина проблемы кружит в танце как ни в чём не бывало, да ещё и с Фабьеном.       — Не думай о ней, — сказал Фабьен на ухо, проследив её взгляд. — Она ничего не сделает.       Один танец сменялся другим, они танцевали, потом отдыхали, и Фабьен снова приглашал её. Он был максимально вежлив и обходителен. Некоторые девушки, такие как сёстры Патил, явно недовольные своими партнерами, смотрели на них с завистью. Но… всё было механически, пресно. Ребекка искала глазами фигуру зельевара, но безуспешно.       — Может, выйдем на свежий воздух? Тут душно… — предложил Фабьен.       — Да, хорошо.       Ребекка была так занята своими мыслями, что даже не сообразила, зачем Фабьен пригласил её уйти из толпы. Они шли молча, и девушка сама не заметила, как они оказались совершенно одни, да ещё за густыми зелёными зарослями.       — Ты… ты п`гек`гасно выглядишь сегодня, — прошептал парень.       Пожалуй, так оно и было.       «Если уж идти на бал, то во всеоружии», — подумала Ребекка, приняв окончательное решение идти сегодня утром.       Оружием стали прекрасная укладка, макияж и тёмно-красное платье.       — Я тут с собой взял, — улыбнулся Фабьен и непонятно откуда вытащил бутылку медовухи и два фужера. — Выпьем?       Ребекка, агрессивно желавшая провести вечер по полной, покорно согласилась. Алкоголь быстро ударил в голову. Фабьен рассказывал какую-то историю, она смеялась. В ход пошёл второй фужер. История становилась всё смешнее. В какой-то момент парень замолчал, а Ребекка даже не поняла, то ли история уже закончилась, то ли ещё нет. Он осторожно протянул руку, погладил девушку по щеке и притянул её лицо к своему. Их губы встретились и…       И ничего.       Ребекка ничего не почувствовала. Совсем. Ни бабочек в животе, ничего. Сначала не почувствовала. Спустя мгновение стало противно. Она резко отстранилась.       — Что-то не так?       — Извини. Но у нас ничего не выйдет.       Фабьен молчал.       — Но почему? — всё-таки спросил он.       — Просто не выйдет. Извини.       Парень встал. Помолчал ещё немного, затем сказал:       — Я понял.       И ушёл, оставив в душе у девушки какое-то мерзкое чувство вины, а возле скамейки — бутылку медовухи. Ребекка взяла бутылку в руки и стала на неё смотреть. Немного подумав, сделала пару больших глотков и осталась сидеть одна.       — Не вижу, Игорь, никаких причин для беспокойства.       «Почему снова он?! Ну за что?!» — обратилась девушка к мирозданию.       Зельевар шёл вместе с директором Дурмстранга, раздвигая кусты и разгоняя целующиеся парочки. Под тихую беседу Снейпа и Каркарова, который по своему короткому пути успел всё же найти и отругать Поттера с Уизли, Ребекка допила бутылку. И теперь просто сидела, думая, сможет ли она подняться на седьмой этаж в таком состоянии.       Судя по звукам, Каркаров попрощался со Снейпом и ушёл.       «Ну же, иди и ты уже отсюда!» — взмолилась девушка.       Кусты с треском раздвинулись.       Снейп, ожидавший, видимо, увидеть очередную пару, немного растерялся.       — Найт! Вы что тут делаете?       — Вы удивитесь, но я тут сижу, — ответила она, язык предательски заплетался.       — Минус 10 очков Гриффиндору.       — За что?       Снейп не ответил. Девушка зло посмотрела на него. Большего всего на свете хотелось кинуться к нему и впиться в эти ненавистные губы, искривлённые по своему обыкновению в ухмылке. Но она не могла. Вместо этого она, совсем потерявшая разум от медовухи, неудавшегося поцелуя и раздражения, встала и неожиданно для себя и уж точно совершенно неожиданно для профессора, начала петь.       — Ride!..       Она поднялась и стала неловко пританцовывать после каждой пропетой строчки.       — I used to jump my horse and ride!       — I had a six-gun at my side!       — I was so handsome women cried!       — And I got shot but I never died!       Куплет закончился. Девушка остановилась, тяжело дыша.       — Закончили? — отчеканил профессор.       — Нет, там еще куплеты есть! Хотите, допою? — с вызовом спросила она.       — Немедленно идите к себе. Эту выходку я с вами обсужу потом, когда вы будете в состоянии это сделать. Еще минус 30 очков Гриффиндору.       Его голос был таким холодным и строгим, что Ребекка беспрекословно послушалась. Кое-как добравшись до спальни, она медленно и с ужасом стала осознавать, что случилось.       «Зачем я это сделала?!»