Как избежать убийства

Как только солнце садилось, в комнату проникала холодная неосязаемая субстанция, что дышала пугающей неизвестностью в затылок, погружая комнату во мрак. Она окунала Цзин Юаня в зыбучее небытие, похожее на смерть, которое казалось спасением и ядом одновременно; в нём мужчина продолжал отчаянно искать встречи с чужими глазами и редкой, но столь запоминающейся улыбкой. Забвение отравляло Цзин Юаня, даря ему мимолетные искры воспоминаний, а затем, с первыми лучами солнца, наваждение исчезало, напоминая о том, что всё увиденное лишь эфемерные отголоски прошлого, что никогда не станут явью.     Цзин Юань щёлкнул зажигалкой, поджигая первую и последнюю сигарету… последнюю за эти десять минут. Стоя в одних спортивных штанах на пожарной лестнице, что служила ему своеобразным балконом, Цзин Юань ждал, когда же солнце поднимется из-за горизонта. Он делал так каждый день. Вставал. Закуривал. Смотрел. Но сегодня что-то неумолимо было иначе.   Странный топот послышался с самых низов лестницы. Казалось, неизвестный и не пытался ступать тихо. Спешно поднимался по скользким после дождя железным ступеням и не волновался ни о шуме, ни даже о собственной голове!   Поначалу не придав значения, Цзин Юань, медленно докуривая, всё же забеспокоился, что в случае чего за шум могут привлечь именно его, ведь это он являлся завсегдатаям, любившим встречать рассвет и, кажется, все соседи уже были в курсе этого. Потому мужчина облокотиться на перила и наклонился, дабы выловить глазами источник шума.   Быстрее ветра мчался небольшой силуэт, его светлая макушка забрезжила в утренних сумерках. Цзин Юань не успел и подумать, как мальчишка невысокого роста уже пронёсся сквозь его лестничный пролёт.   — Ты куда так несёшься, малец? — спросил Цзин Юань, решив, что если соседи и начнут обвинять его, то хотя бы за дело. Не получив ответа на свой вопрос, мужчина отбросил недокуренную сигарету и бросился вдогонку.   Ему стало интересно: куда мог спешить ребёнок спозаранку, да и что тому делать на крыше жилого дома?   Создав не меньше шума, чем тот, за кем он гнался, Цзин Юань огляделся. На крыше здания не было никого. Солнце, потихоньку выползающее из-за горизонта, словно сонное дитя из-под тёплого одеяла, осветило часть крыши, будто пытаясь помочь Цзин Юаню. Однако тот лишь разочарованно обернулся в сторону рассвета, осознав, что пропустил первые лучи, которые так любил встречать за сигаретой.   Мужчина слегка напряг зрение и огляделся вновь. За одной из громадных вентиляций, принадлежавшей небольшой кафешке, которая находилась на первых этажах здания, притаился искомый мальчишка. Цзин Юаню показалось сие деяние чересчур ребяческим и забавным, а затем он вспомнил, что имеет дело с ребёнком.   — Ну и где же ты? — решив подыграть мальчику, вопросил детектив.   Подул лёгкий ветерок, но поскольку солнце встало лишь пару мгновений назад и ещё не успело нагреть землю, Цзин Юаня нехило обдуло. Мышцы на его животе напряглись от холода, а сам детектив еле заметно поёжился. Не стоило выходить без майки, но кто же знал, что вместо привычного перекура мужчине придётся гнаться за маленьким хулиганом.   — Уходите! Я не от вас прячусь… — неожиданно подал голос парнишка.   — От кого же тогда? Почему ты так рано гуляешь один? Тебя кто-то обидел? — продолжая говорить, Цзин Юань медленно подбирался ближе к вентиляции.   Не услышав очередного ответа, он резко заглянул за выступ, дабы застать мальчика врасплох, но глаза мужчины успели лишь негодующе расшириться. За вентиляцией никого не было!   — Не могло же мне показа-! — в доказательство его слов, мальчишка словно из ниоткуда появился за спиной Цзин Юаня, полоснув его маленьким складным ножичком по руке.   Мужчина, совершенно не ожидая такой подставы от ребёнка, только и успел издать тихий хрип и обернуться. Мальчик уже мчался на всех порах обратно к лестнице. Не желая оставлять хулигана безнаказанным, Цзин Юань тут же бросился вслед.     — Стоп-стоп, — поймать мальчишку оказалось не слишком сложно. Цзин Юань легко схватил его за руку и ловким движением выбил крохотный нож из чужих маленьких, но хватких рук.   — Отпустите! Скажите, что не видели меня! Они убьют меня, зачем Вам это?! Я не хочу быть плохим! — глаза мальчика предательски заслезились.   Цзин Юань растерялся. Он хотел проучить хулигана, а по итогу поймал жертву. Видеть слёзы на глазах маленького человека оказалось выше сил детектива. Он никогда не задумывался о детях: нравятся они ему или нет, хотел бы он завести их в будущем или же…   Ослабив хватку, Цзин Юань держал ребёнка теперь скорее символически, лишь бы тот не убежал.   — Что случилось? Я из полиции, я не наврежу тебе, — пытаясь заполучить доверие ребёнка, Цзин Юань, скрипнув резиновыми тапочками, присел на корточки, дабы мальчику не нужно было задирать голову при разговоре.   Держа ребёнка за обе ладошки, мужчина неожиданно для самого себя запаниковал. Впервые за долгое время ему стало настолько беспокойно за другого человека. За ребёнка, что так неумолимо напоминал ему кого-то, за чей образ Цзин Юань отчаянно пытался зацепиться.   — Я… я сбежал от них, но я думаю они станут меня искать, помогите мне, дяденька! — плечики ребёнка дрожали от бесшумного плача, а руки сильнее сжали ладони незнакомого ему мужчины. Глаза налились красным, припухнув от слёз, и некрупные губы превратились в две тоненькие подрагивающие ниточки. Несмотря на это, мальчик продолжал стойко сдерживать порыв паники, словно пытаясь показать, что он ничего не боится.   Цзин Юань не выдержал. Он больше не мог безучастно глядеть на ребёнка. Мужчина, не сомневаясь ни секунды, прижал мальчика к широкой груди. Парнишка, уткнувшись носом ему в шею, обронил несчётное количество слёз; подобно хрусталикам, они падали и беззвучно разбивались о широкую мужскую спину.   Слабый ветер обдувал оголённую кожу, покрытую влажными солеными следами, заставляя Цзин Юаня испытывать неприятное чувство морозной свежести.   — Ну, ну… — не зная куда деть руки, Цзин Юань, точно ошпаренный, глядел куда-то вдаль, не понимая, как за одно утро его жизнь столь круто перевернулась, и теперь он, сидя на корточках, переживал за маленького человечка, нашедшего успокоение в его объятиях.   Мальчик продолжал ритмично подрагивать от собственных всхлипов, однако уже заметно успокоился, когда понял, что мужчина не такой, как остальные взрослые. Он его не обидит. Он ведь пообещал.   Погладив мальчишку пару раз по спине, Цзин Юань почувствовал себя очень странно. Но стараясь не заострять внимания на неизведанном чувстве, он спросил:   — Как твоё имя, малыш?   Парнишка стоял, переминаясь с ноги на ногу и опустив глаза в пол. Казалось, он не до конца решил, доверять мужчине или нет.   — Меня зовут Цзин Юань, я живу в этом доме на четвёртом этаже, — решив, что сейчас любая информация для ребёнка станет большей причиной довериться, Цзин Юань перечислил незначительные факты о себе. — И как же тебя зовут, бедовый?   — Яньцин, и я не малыш! — с вызовом бросил мальчик.   Скулы детектива едва заметно напряглись, но Яньцин, похоже, не заметил этого. По крайней мере, так думал Цзин Юань. «Имя не слишком похоже на те, что американцы выбирают своим детям», — Цзин Юань сумел поймать мысль, промелькнувшую в его голове всего на миг, и отложить возможность её обдумать на потом.   — Тебя покормить? — здраво понимая, что ребёнок не станет рассказывать всё, что с ним случилось просто так, Цзин Юань решил его задобрить. Но, к своему удивлению, столкнулся с ещё большим испугом и протестом мальчика. Сразу же сообразив в чём дело, мужчина выпалил: — Внизу есть кафе! Там такие вкусные блинчики. Пойдём?   Яньцин расслабился и согласно кивнул. Не говоря больше ни слова, Цзин Юань направился к всё той же пожарной лестнице.   Спуститься пришлось сразу, не заходя домой даже за футболкой. Мужчина сидел на протёртом красном диване голый по пояс, в одних спортивных штанах и тапочках без носков с кровоточащим порезом на руке. Гости заведения косо поглядывали на странную парочку, а темнокожая женщина за кассой с улыбкой глядела на Яньцина, что так умилительно поедал свою порцию шоколадных блинчиков. Казалось, её единственную никак не волновало, что Цзин Юань сидит тут в не самом приличном виде.   Не отвлекая довольное дитя от первого приёма пищи за день, Цзин Юань зарылся пальцами в свои волосы и только сейчас понял, какой бардак творился на его голове. Облокотившись на собственную руку, мужчина почувствовал, как мазнул чем-то липким по лбу, однако осознание пришло не сразу. Опомнившись, он устало и неохотно подцепил салфетки из грязного минажа и протёр лоб. Ему стало страшно даже представить, что люди думали о нём в этот момент. Впервые за долгое время его волновало мнение окружающих.   Растрёпанного Цзин Юаня от самобичевания спасла та самая женщина, что пару минут назад стояла за прилавком. В кафе повалили посетители, и она, по-видимому, решила помочь официантам. Подойдя к столику, как ей думалось, отца, которого разбудил непоседливый ребёнок, дабы с утра слопать порцию блинчиков, женщина любопытно поинтересовалась:   — Разбудил Вас, чтобы перед школой покушать, да? Ха-ха! — женщина задавала вопрос Цзин Юаню, но смотрела на Яньцина, широко и добродушно улыбаясь.   — А?.. Да-да, — Цзин Юань не сразу расслышал её вопрос, но сил отвертеться у него не было. Именно сейчас сон начал попытки захватить его организм. Он даже не мог вспомнить, какой сегодня день недели.   — И сколько Вашему? — убирая грязную посуду, поинтересовалась кассирша.   Цзин Юань тут же встрепенулся. Нужно было ответить и, скорее всего, солгать, но мужчина растерялся и слова застряли в горле.   — Мне семь! — неожиданно для Цзин Юаня выпалил Яньцин, спасая горе-папашу от подозрений.   — Так ты ещё совсем малыш! — сказав это, женщина бесцеремонно потрепала ребёнка за щеку и, забрав остатки посуды, удалилась.   — Тебе действительно семь лет? — приглядевшись, Цзин Юань усомнился в правдивости слов мальчика.   — Нет, но там, — указав пальцем куда-то за спину мужчины, продолжил Яньцин, — написано, что ученикам начальных классов скидки, вот я и соврал…   Цзин Юань поразился сообразительности ребёнка; сам бы он, наверное, ни за что в жизни не обратил внимания на табличку, неприметно висевшую над входом.   — И сколько же тебе на самом деле лет?   — Мне десять, — без тени сомнения ответил Яньцин.   — Неужели ты не знаешь, что в твоём возрасте дети всё ещё обучаются в начальной школе? — то не был вопрос с подвохом, но Цзин Юань понял одно: мальчик вообще не ходил в школу.  

***

  Холодные капли воды стучали по влажному полу. В углах промозглого помещения притаились сгустки плесени, которым так полюбилась сырость и духота этой комнаты.   Пара капель глухо приземлилась на иссиня-чёрные волосы, которые, словно куском стекла, небрежно отрезали по плечи. Грязные, неровно срезанные лохмы, по сравнению с открытыми ранами, являлись последний проблемой их владельца.   Ледяные струйки воды продолжали безмятежно падать на чужие волосы и кожу, а некоторые из них по инерции скатились на разбитые в мясо костяшки бледных пальцев. Дёрнувшись пару раз, человек, не размыкая глаз, хмуро свёл тёмные густые брови на переносице, крепко впившись ладонями в ручки стула. Тугие верёвки, сковавшие его тело, казалось, полностью пропитались потом и натирали его кожу.   Послышалась глухая, но тяжёлая поступь. В подвальное помещение, где грустно светила одна лишь потолочная лампа, медленно ввалился сальный мужик. Он схватил парня за волосы своими мерзкими, покрытыми мозолями и ссадинами ладонями.   — Уже очнулась, принцесса?! — мужик ехидно усмехнулся и оттянул чужие волосы назад, словно пытаясь вырвать клок прядей. Не дав заложнику даже очнуться, бандит приподнял ногу и со всей силы ударил человека лбом о своё колено.   Парень приоткрыл глаза, но скорее из праздного любопытства, а не из-за боли. Приподняв налитую свинцом голову, он взглянул на мужчину, стоявшего перед ним. Глаза человека, которого считали несчастным пленником, под светом лампы казались неестественно кроваво-красного цвета, что хищно следили за каждым движением вокруг. Они излучали зловещее сияние, а безумие, притаившиеся за их смертельным великолепием, дало понять - жертвой был уж точно не их обладатель.