За Стеклом

«80% успеха — это появиться в нужном месте в нужное время.»

— Вуди Аллен.

      Александр.       Как проходит день заключенного в тюрьме? Нет, мы не проводим двадцать четыре часа в сутки в тесной и темной камере, читаем книги или продаем контрабанду.       Чаще всего наши дни пребывания на зоне проходят обычно: семь утра подъем, завтрак, тюремная работа и обязанности, после очередной прием пищи, личное время и ужин.       Да, вы не ослышались, личное время. Личное время — это возможность коммуникации в тюрьме с другими заключенными или с самим собой наедине. В тюрьме оно есть, и проходит несколько часов.       Конечно, чаще всего, личное время не обходится без драк, бунтов и оров.       Поэтому во время таких событий охрана в тюрьме становится непобедимой, а точнее начеку. Охранники наблюдают за каждым заключенным, тенью или пылинкой, которая появляется в любом коридоре тюрьмы.       Иногда даже кажется, что меня закрыли не со взрослыми мужиками, которые занимались всякой чертовщиной, а пятилетними детьми.       Я понимал, что должен быть очень осторожным, так как сегодня свершится очень важное событие. Сегодня я сбегу.       Все что угодно может пойти не по плану, поэтому развалившись на лавочке в главном корпусе с заключенными, я наблюдал за каждым, кто хоть как-то может подвергнуть меня опасности.       Я осмотрел каждого заключенного с ног до головы и остановившись на подозрительно спокойном охраннике с татуировкой змеи на шее я сжал челюсть. Это был тот самый охранник, про которого написали ребята в записке. Каким-то образом он должен передать мне сумку.       Я знал, что Брэндон и Сэм все-таки подкупили многих в этой тюрьме. Я знал, что опасность не за горами, но я не мог сидеть сложа руки на парте и думать, что же будет со мной дальше. Я не мог терять ни секунды.       Время подходило к пяти вечера, и я ожидал, что что-то произойдет. Чувство, будто за мной следят, не покидало меня до самого конца личного времени, которое окончилось ближе к пяти. За это время я успел насчитать парочку охранников в корпусе и несколько десятков заключенных.       — Пора возвращаться в камеры! — крикнул тот самый охранник с татуировкой змеи на шее. Он обвел взглядом всех заключеных и остановившись на мне подмигнул.       Буквально через пару секунд один из заключенных вскочил с места и с претензией направился в сторону охранника.       — Да мы постоянно в этих камерах время проводим! — уже хотел толкнуть его в грудь чернокожий мужчина. — Мы тоже люди! — уже повернувшись обратно к своим, видимо, друзьям мужчина поднял руки в воздух, заставляя меня непонимающе выгнуть бровь. — Мы должны биться за свои права.       — Да! — протяжно крикнули заключенные, взвывая к правосудию.       В эту же секунду в корпус вошел еще один охранник и, подойдя к черному заключенному, крикнул.       — Вам че не ясно сказали? — скорчил рожу тот. — Валите в камеры! — это было последнее слово, которое вылетело из уст охранника, потому что в ту же секунду на него обрушилась гора обозленных заключенных, которые начали подходить к каждому охраннику в корпусе и пытаться влезть с ними в драку.       В свою очередь я успел напрячь все свои инстинкты, которые разработал в тюрьме, сжимая кулаки. Я укоризненно наблюдал за тем, как с каждой секундой в корпусе происходило все больше и больше суматохи, драк и как с каждой минутой в корпус вваливалось много охранников.       Они пытались остановить заключенных, которые с ненавистью вступили в драки. В суматохе я развернулся и уже собирался свалить, как передо мной появился тот самый хлипкий охранник с татуировкой змеи на шее.       — Видишь ту дверь? — указав рукой на открытую дверь в пустом и длинном коридоре, прошептал мне в ухо охранник, отводя меня в сторону. — За ней сумка, дальше сам. — он похлопал меня по спине, на что я лишь кивнул и, не теряя не минуты, аккуратно прижался к стене.       Преодолев несколько столбов и камер, я оказался возле двери. В последний раз посмотрев на кровавое месиво, которое с каждой минутой превращалось в ужасное зрелище, я забежал в коридор, со всей силы прикрывая железную дверь.       Осмотревшись я заметил, как в углу за дверью валялась среднего размера сумка. Оглядевшись по сторонам, я слышал приглушенные крики, поднял сумку, присев на корточки.       На дне спортивной сумки обнаружил заряженный пистолет, карту тюрьмы, на которой были обведены коридоры, поддельный паспорт с моим именнем и пару карт, которые были связаны с офшорными счетами. Также на дне была одежда и несколько других вещей.       Достав пистолет и карту, и закинув сумку на плечо, я оглянулся, срываясь с места.       Карта показывала, чтобы выбраться из тюрьмы, нужно было найти холл, который ведет в главный двор тюрьмы. Я находился в правом крыле тюрьмы, и, чтобы добраться до главного холла, я должен был повернуть налево и бежать без остановки.       Добежав до развилки, в которой по понятной мне уже причине, не было охранников, я остановился, оглядываясь. Они все просто сбежались на бунт, давая мне время для побега.       Адреналин бушевал в крови, а чувство скорой свободы не давало покоя. Дыхание сбивалось, а чувство самоконтроля не давало тяжелым ногам подкашиваться. Не время устраивать истерику, Нильсен!       Повернув налево, я уже видел перед собой дверь главного холла, останавливаясь прямо перед ней.       Сжав пистолет в руке и аккуратно подцепив ручку тяжелой двери, я потянул ее на себя. За дверью была тишина и оказавшись в главном, довольно-таки крупном, холле, я медленно проходил прямо.       В конце холла виднелась большая металическая дверь с кодовым замком, для которого нужна ключ карта.       Я уже собирался развернуться и искать другой выход, как вдруг послышался громкий звук, а за ним щелчок открывающейся металической двери.       Застыв, я не мог поверить своим глазам так же, как и человек по ту сторону двери.       — Понимаете, Мисс Харрис, — хмыкнул охранник, поворачиваясь к двери лицом, дабы закрыть ее. Не замечая перед собой никого, охранник продолжал что-то бурчать вслух. — В других коридорах сейчас опасно, кто-то начал бунт.       Да, прямо сейчас на меня смотрела Агата. Живая, испуганная. Она вошла перед охранником, который пропустил ее в главный холл.       На ее лице была гримаса шока, непонимания и страха. Она не издала ни звука и даже не двинулась с места, оглядывая меня с головы до ног. Почему же ты не кричишь, девочка? Давай, кричи!       На секунду в моей голове промелькнула мысль, которая сразу же последовала поворотом охранника в мою сторону.       Мужчина охнул и, чуть не выранив из рук ключ-карту, застыл. Не теряя ни минуты, я резко схватил Агату за руку и рванул ее хрупкое тельце на себя. Поднеся дуло пистолета к ее виску, я схватил ее за горло, прибивая к своей груди. В сию секунду в глазах остолбеневшего охранника пронеслось понимание ситуации, в которой он оказался.       Агата вскрикнула и тут же задрожала всем телом, бешеным взглядом смотря в сторону охранника.       — Ключ-карту. — грубо выплюнул я, заставляя Агату вжаться в меня всем телом.       Я почувствовал ее учащенное дыхание на своей руке и даже смог услышать стук ее сердца. Температура тела Агаты была высокая, и она как будто выпала из этого мира, сглатывая воздух легкими.       Я вдохнул аромат ее цветочного парфюма, задевая большим пальцем шелковистые волосы, которые мечтал потрогать с первой встречи. Агата была невысокого роста и на каблуках смотрелась выше, упираясь макушкой мне в нос.       — Быстро, я сказал, иначе я прострелю ей башку, — гавкнул я на охранника, сильнее сжимая шею Агаты в своей руке и показательно повертел дулом пистолета вокруг ее головы. Конечно, я не собирался делать ей больно и уже тем более убивать, но она попалась под руку и у меня не было выбора на раздумья.       — Ты с ума… — жалко застонала Агата в моих руках, заставляя сердце упасть в пятки. Сейчас она выглядела, как маленький котенок, оказавшийся в лапах злой собаки.       В эту же секунду охранник протянул мне ключ-карту и отошел в сторону, пропуская меня к двери.       — Дверь открой, — продолжал грубить я, все еще сжимая дуло у виска девушки. Я чувствовал, как она была напряжена всем телом, и единственное, что хотел сделать, это узнать, какого черта она приперлась снова в это гнетущее место.       — Я так и знал, что ты с ним заодно. Как ты можешь? Он же преступник? — внимательно осмотрев нас с ног до головы, пролепетал охранник, открывая передо мной дверь, которая вела на выход во двор тюрьмы.       — Рот закрой и давай сюда, — оскалился я, протягивая руку к нему, после чего он отдал мне ключ-карту. Оказавшись на улице и закрыв дверь за охранником, я все еще продолжал держать дуло у ее виска. Я закинул ключ-карту в карман, почувствовав, как легкий ветерок развевал ее волосы прямо в мое лицо.       — Ты отпустишь меня…? — проговорив хриплым голосом, сжала мою руку Агата. Я осмотрел двор, быстрым взглядом подмечая калитку на другой его стороне.       — Нет. — выпалил я на автомате, двигаясь в сторону калитки и ведя за собой Агату.       Через пару минут мы оказались возле калитки, за которой виднелась пустая дорога и черная машина, стоявшая по ту сторону дороги.       Толкнул калитку ногой, я оглянулся и, подтолкнув Агату к дороге, наконец убрал пистолет от ее лица.       — Ты что творишь, придурок!? — девушка тут же дернулась, попытавшись рвануть с места, но я схватил ее за талию, вжимая в себя и потащил в сторону машины. От того, что Агата начала брыкаться, мне пришлось сжать ее и она просто повисла на моей руке. — Отпусти меня! Куда ты меня тащишь? — продолжала огрызаться Агата.       Она брыкалась так сильно, что потеряла обувь и мне пришлось поднять ее каблуки.       Вместо того, чтобы ответить на вопросы, я просто открыл дверь машины и, закинув ее на заднее сиденье, бросил в нее туфли, закрывая за ней дверь. Она снова попыталась открыть дверь машины.       — Сядь внутрь! — несдержанно крикнул я, заставляя ее вжаться в сиденье. Послушав, она испуганно оглядела меня, пока я все-таки закрыл за ней дверь, и, сев на водительское сиденье, закинул сумку с пистолетом на пассажирское.       — Объяснись! — вскрикнула Агата. Я повернулся к ней лицом, оглядывая ее с ног до головы.       Она была растрепанная и на ней была длинная юбка-карандаш и черная блузка, которые идеально подчеркивали ее красоту.       — Мне нужно свалить из страны и тебе придется поехать со мной, — наблюдая за тем, как меняется лицо Агаты и то, как она чуть не поперхнулась воздухом от возмущения, я просто отвернулся от нее и завел машину.       — Что? Ты там на мыле поскользнулся в тюрьме что ли? Ты не охренел случайно? — дернулась Агата, когда я завел машину.       Она со злостью посмотрела на меня, и, схватив за футболку попыталась, встряхнуть. Я почувствовал, как ее острые ногти впились в мои плечи, заставляя злостно зашипеть в ее сторону, а она будто наслаждалась моей болью, не обращая внимание на ее руки.       — Да как ты не понимаешь!? — резко вжал газ в пол я, с криком поворачиваюсь в ее сторону. — Я только что сбежал из тюрьмы.       — Это не мои проблемы, кретин, я не собираюсь участвовать в этой авантюре. — продолжала тянуть мою футболку брюнетка, и орала как резаная.       — У тебя нет выбора, — оскалился я, откидывая ее руки со своей футболки. — Тебя посчитают сообщником, ты сядешь, они знают, что ты приходила в тюрьму, как к себе домой! — уже не сдерживался я. — Тебе придется уехать со мной, пока я не решу, что делать с тобой! Я понятия не имел, что ты будешь в этом холле, — со всей дури ударил по рулю, крикнул. — Я вообще сказал тебе не появляться здесь, дура ты.       — Сам ты дура! Я тебе что, игрушка какая-то? — в ответ крикнула Агата, со всей силы попытавшись толкнуть меня в спину. — А как же моя жизнь? — уже более грустно откинулась на сиденье Агата, закрывая лицо руками. Отвернувшись от нее я нажал педаль газа и двинулся с места, проезжая высокие стены тюрьмы.       Через минуту я услышал протяжный стон, за которым последовали рыдания. Оглядев ее со стороны, я потер переносицу, пытаясь переварить случившееся.       — Я верну тебе твою жизнь, когда решу проблемы, — я посмотрел на то, как тонкая струя скатилась по ее красной от злости щеке. — Где ты живешь? — подняв свои красные глаза, девушка странно на меня посмотрела. — Тебе нужно собрать вещи и документы.       Отвернувшись от меня девушка задумалась на пару минут и, вытерев слезы с щек, все-таки дала мне свой адрес.

***

      Через полчаса мы уже парковались возле многоэтажного дома, в котором, видимо, жила Агата. Выйдя из машины, я последовал за ней и, схватив ее за локоть, придвинул ближе.       — Агата, без глупостей, — шепнул я ей на ухо, а после подтолкнул в спину.       Уже через несколько минут мы оказались на третьем этаже этого дома и возле ее квартиры, которую она пыталась открыть дрожащими руками.       Войдя в светлое помещение, в котором запахло свечами и женским парфюмом, я присел на ближайший пуфик возле зеркала, посмотрев на довольно расслабленную Агату.

      — У тебя десять минут, — посмотрел на нее я, заглядывая в безумно красивые глаза. — Собери нужные вещи и все документы, которые у тебя есть, остальное я куплю тебе, — Агата кисло кивнула, прошла несколько метров и резко остановилась, поворачиваясь в мою сторону.       — Может, не будешь сидеть в коридоре? — замялась Агата, на что я усмехнулся и, встав с пуфика, прошелся вглубь квартиры.       Через пару секунд Агата скрылась за дверью своей комнаты, пока я осматривался. Это была довольно милая квартира, сразу видно, что в ней жила девушка: розовый ковер на полу, кружка с котиком на кухонном столе и огромное количество растений.       Справа стоял диван, а слева была кухня. В квартире были панорамные окна с длинными шторами, за которыми виднелся уже наступающий вечер.       Аккуратно присев на край дивана, я раскрыл сумку, вытащил оттуда сменную одежду и кинул ее рядом. Стянув с потного тела штаны и переодевшись в более удобную одежду, я потянулся за толстовкой.       Также стянув ее с себя, я на секунду прикрыл глаза, не замечая появления Агаты, которая вошла в кухню и посмотрела на меня. Девушка прошлась по мне взглядом и, задержав его в районе живота, отвернулась.       Сама девушка держала в руках рюкзак и уже переоделась из офисной одежды в удобные леггинсы с футболкой и обычной кофтой. Быстро натянув на себя толстовку, я встал, подавая ей в руки маску, которую нашел на дне сумки.       — Это что? — непонимающе спросила Агата.       — Для прикрытия, — отвесил я и постарался изо всех сил отвести взгляд от ее красивых глаз, схватил с пола сумку. — Идем, — сказал я и, пройдя в сторону двери, вышел следом за Агатой.       Не сказав ни слова, мы последовали обратно к машине, направляясь в аэропорт.

***

За день до побега.

      Агата.       Что такое вдохновение? Это чувство, которое позволяет писателями, авторам и творческим людям создавать шедевры.       Вдохновение — это искра, которая помогает людям начинать с чего-то или создавать что-то новое. Для меня вдохновение — это очень частая вещь, потому что я писатель. Пишу статьи, новости, которые читают другие люди.       Но сейчас я была в ступоре. У меня начался творческий кризис, потому что я не понимала, как работать с тем, что имела. Как написать такую статью, которая станет сенсацией, которая зажжет сердца обычных прихожан?       Уже целый день я не могла понять, как писать. Раньше никогда не здавалась таким вопросом, потому что не было писательского застоя. Я всегда что-то писала, разрабатывала, делала и мне всегда хватало вдохновения.       Постоянно я вспоминала голубые глаза, прощающиеся со мной. Взгляд полный неуверенности в своем будущем. Я не могла успокоить свое десятое чувство и интуицию, которые подсказывали, что нужно вернуться в тюрьму и задать еще пару вопросов, тогда вдохновение вернется.       Статья никак не писалась, а желание вернуться увеличивалось с каждой минутой, проведенной в работе, бумагах и информации.       — К черту! — чертыхнулась я и, схватив телефон, записалась на очередной прием в тюрьму на завтра в пять вечера.       Можно было подумать, что я стала героиновой наркоманкой и мне срочно нужно было увидеть этого наркобарона, звучит иронично, конечно, но чтобы вдохновиться.       Я была уверена, что это последний раз, и я больше не приду: напишу статью и забуду об этом приключении длиной в месяц как страшный сон.

***

День побега.

      Поняла, что снова нашла приключения на свою задницу я только тогда, когда увидела дуло пистолета перед собой, которое зажимал Александр. Видеть его вот так, вне стекла, в момент побега, было неожиданно. Застыв в непонимании, я ахнула. Таких совпадений в моей жизни не было никогда.       Поняла, что не просто нашла приключения на задницу, а оказалась в той самой заднице я тогда, когда он со всей силы схватил меня за руку и прижал дуло того самого пистолета к моему виску.       Сказать, что у меня вся жизнь пронеслась перед глазами — ничего не сказать, потому так я пугалась только тогда, когда получала диплом. Сердце выпрыгивало из груди, а холодная рука, которая сжалась на тонкой шее, не давала покоя так же, как и дуло пистолета.       Сердце ушло в пятки, когда Александр показательно покрутил дулом у моего виска. Почувствовав его неспокойное дыхание на своей макушке, я мысленно хотела убить свой тупой мозг, который решил вернуться в тюрьму.       Я сильнее задрожала всем телом, когда Александр гавкнул на охранника, который потупил глазами, оглядывая меня недовольным взглядом.       Обвинив меня в том, что я каким-то образом связана с этим побегом и еще во всех страшных грехах, охранник все-таки открыл дверь и, протянув ключ-карту Александру, скрылся за дверью.       Бывший заключенный продолжал прижимать меня к своей крепкой и горячей груди, отчего я чуть не начала задыхаться в его руках.       Александр грубо тащил меня в сторону какой-то калитки, за которой была пустая дорога с черной машиной.       Не понимая, куда он меня тащит, я начала дергаться в попытке убежать, когда он сильнее прижал меня к себе за талию, толкая калитку. Он же не похищает меня? Правда?       Холодок пробежал по спине, когда он кинул меня в машину и объяснил мне досконально, что будет со мной, если я не свалю хрен знает куда с ним.       В этот момент я по-настоящему испугалась за свою жизнь, понимая, что с моей помощью он сбежал. Я же могла закричать, вырваться или просто вырвать пистолет, но я не сделала ничего, потому что пожалела его.       Пожалела не того человека. Полезла не туда, куда должна была.       Вся жизнь пронеслась перед глазами за пару минут отчаяния. Первый утренник в садике, первый звонок в школе, первый кубок, поступление в колледж, а после работа и жизнь. Жизнь, в которой я чувствовала себя чужой.       Изо дня в день я чувствовала, будто это не моя жизнь. Будто я взяла чужую.       Все чувства смешались воедино, пытаясь воссоздать новую эмоцию, дабы не позволить сердцу остановиться, но чувства притупились. Шок застилал сознание, и глаза были будто скрыты под белой пеленой.       Я не знала, что мной двигало в тот момент, но начала осознавать, что правительство работает против своих граждан в свою пользу. И чаще всего корыстную пользу. Им плевать на то, что я понятия не имела про побег, и что я даже не виновата.       Они и вправду бы закинули меня в тюрьму, скинув все на меня, чтобы скорее разрешить конфликт и успокоить жителей Лондона, которые бы поверили в любую чушь. И даже Ева не смогла бы меня спасти.       Но я была не виновата! Я же всего лишь журналистка, которая хотела написать статью. Я хотела помочь! Помочь кому? Александру Нильсену — наркобарону, на пути которого ты упала как снег в мае. Правду говорят, бывших алкоголиков не бывает, как и преступников.       Сердце сжалось от понимания того, что мне придется бросить свою жизнь. Бросить все, что я попыталась построить за прошедшие года. Свою идиллию.       Бросить все, чтобы скрываться непонятно с кем, и непонятно сколько. И непонятно чем это обернется в очередной раз!       Разрыдавшись, я даже и не заметила, как Александр в мертвой тишине проезжал стены тюрьмы. Он попытался успокоить меня тем, что вернет мою жизнь обратно, когда решит свои проблемы.       А что буду делать я? Таскаться за ним?       Все-таки успокоив свое дыхание и стерев слезы с лица, я сказала ему свой адрес, который он попросил, и мы двинулись с места.       Выехав за территорию тюрьмы, мы услышали, как завыли сирены, что означало, что о побеге Александра узнала администрация тюрьмы. Усмехнувшись, Александр отвесил что-то типа «быстро они», а дальше затих.       Проехали мы в тишине где-то пол часа, и когда он припарковался возле дома, в котором находилась моя квартира, вышел следом за мной.       Конечно, по пути в квартиру он дал понять, что если я что-то сделаю, то будет плохо нам обоим. Он не доверял никому.       Дрожащими руками открывая дверь и пропуская потенциального нового Эль Чапо, я застыла, узнав, что у меня всего лишь десять минут на сборы.       Решив, что ему будет неудобно сидеть на пуфике возле двери, я позвала его внутрь, скрываясь за дверью своей спальни.       С наваждением я присела на кровать, задумавшись над тем, что же я буду делать дальше. Лицо упало в руки, а новая волна истерики нахлынула на меня, пока мутное сознание пыталось осознать, что все происходящее правда.       Закинув волнение на дальную полку, я подбежала к шкафу и, вытащив рюкзак, начала запихивать в него самые нужные вещи, документы и даже накопленные за пару лет деньги.       Скинув с себя всю одежду, я переоделась в более удобную и вышла, замечая, как Александр развалился на диване, скинув с себя футболку.       Глазами пройдясь по его мускулистому и накачанному телу, я остановила взгляд на стальных мышцах живота, замечая его заинтересованный взгляд. Отвернувшись от меня, мужчина быстро накинул на себя толстовку и, встав с дивана, подал мне черную маску.       — Это что? — непонимающе посмотрев на него, спросила я. Мой голос напоминал скулящего щенка, потерявшегося на темных улицах. Хотя в такой ситуации я должна была завыть как волк в полнолуние.       — Для прикрытия, — усмехнувшись проглотил тот, схватив с пола сумку. — Идем, — сказал и, пройдя в сторону двери, вышел следом за мной дожидаясь, пока я закрою квартиру.       Не сказав ни слова, мы последовали обратно к машине, направляясь непонятно куда. Видимо, в сторону начала конца.