За Стеклом

«Бойтесь тех, кто витает в облаках. Они могут свалиться на голову.»

— Валентин Домиль.

      Агата.       Никогда в жизни мне не хотелось никого убить так сильно, как сейчас. Нет, это не потому, что я сумасшедшая или со мной что-то не так… но, возможно, так и есть.       Целых два года работы в этом месте прошли, как в аду; мой начальник всегда кричал и указывал, что я не более, чем просто автор статей. Но он забыл, что использование слов — редкий талант.       Я глубоко вздохнула, переминаясь с одной ноги на другую, пока Хенри, мой надоедливый босс, читал мне целую лекцию о том, насколько я бесполезна в этой отрасли.       Дорогой, ты даже не представляешь, насколько ты бесполезен, ведь единственное, что ты делаешь, это раздаешь указания и лапаешь свою секретаршу. Он постоянно рассказывает мне, как выжить в этом мире, если я тупая, но мне интересно, как он смог.       Единственная причина, которая удерживает меня в этом месте, это то, что мне повезло. Слово «повезло» на данный момент для меня примитивное, поскольку удача работает только в обратную сторону. Редакция, в которой я работаю, очень известна, и есть высокие шансы выйти в «большой мир» с возможностью роста.       Итак, единственное, что мешает мне наконец добавить что-нибудь в напиток этого человека, называющего себя моим боссом, — это прославиться в писательском мире и познакомиться с настоящими волками в этой игре.       Борясь с желанием закатить глаза, я смотрю, как он разводит руками и крутит ручку между пальцев.       — Агата! Это больше не может продолжаться! — он встал и посмотрел на меня с гневом в глазах. — Я даю тебе время до конца семестра, чтобы дать мне что-нибудь, иначе я тебя выкину отсюда, бесполезный ты мозг!       — Что, черт возьми, мне делать, если в мире ничего не происходит? – я больше не могла себя сдерживать и просто смотрела на него так, словно собиралась на него наброситься.       — Ты репортер, а не хрен с горы, придумай какую-нибудь чушь! — он схватил чашку и сделал громкий глоток, с каждой секундой раздражая меня всё больше и больше. — Присмотрись к чему-то, что сейчас актуально… — начальник застыл потерев подбородок. — Дело Нильсенов! Напиши исследование об этом! Это было бы прекрасно! — он продолжил пить и снова посмотрел на меня. — Теперь иди!       Когда кто-нибудь спросит, какой день недели я ненавижу, я не скажу понедельник. Это будет пятница, во веки веков.       Чуть не сломав дверную ручку, я молча выбежала в коридор, проходя мимо кучки идиотов, сидевших на стульях, как задроты. Они посмотрели на меня и вернулись в свой компьютерный мир, оставив меня с взглядом, полным отвращения.       Вернувшись в свой небольшой кабинет с прекрасным видом на красивый и шумный Лондон, я упала в кресло, которое издало еще один раздражающий звук, чем-то напомнивший о начальнике; может только шуметь и больше ничего. Я решила оставаться занятой, пока рабочий день не закончится, чтобы не думать слишком много.       К сожалению, со мной это так не работает. Только что сообщили, что, если я не предоставлю редакции сенсацию к концу рабочего семестра, меня уволят, что заставило чувствовать себя еще хуже из-за своей жизни.       Я уже и так живу в маленькой, но уютной квартире в глуши, у меня есть кредит на машину и телевизор, похожий на еще одного человека, за которого мне приходится платить. Я ни за что не потеряю эту работу, потому что она буквально кормит меня и телевизор.       Я подъехала ближе к компьютерному столу и набрала пароль на клавиатуре тонкими пальцами и ногтями, выкрашенными в красный цвет. Открывая новый документ, я начала еще одну статью, которую планировала написать неделю назад, чтобы избавиться от лишнего и сосредоточиться.       Закончив работу, я собрала сумку и положила туда ноутбук. Заперев дверь в свой кабинет, направилась к лифту и нажала кнопку парковки, чтобы попасть на подвальный этаж, гадая, как будет чувствоваться душ после этого холодного и напряженного дня.       Закрыв глаза, я представляла, как горячие капли воды будут стекать по моему телу и как бокал вкусного алкоголя сделает его еще лучше. Не думая ни секунды, я достала из сумки телефон и набрала текстовое сообщение моей лучшей подруге Еве.       Я: Тебе хочется напиться сегодня вечером?

Ева: Когда я этого не хотела?

      Я: Увидимся в 8 вечера у меня дома.       Да, она ни разу меня не подвела. Ева Скай была моей лучшей подругой с тех пор, как мы впервые встретились в девятом классе и последовали друг за другом в колледж, где я получила степень по общей журналистике, а она — техническую степень по кибербезопасности.       Ева переехала в Лондон, когда ей было семь лет, и прожила здесь все это время со своей семьей. Она всегда была на моей стороне, поддерживая безумные идеи.       И даже сейчас я представляю, как она приведет всех русских медведей и притащит ящик водки в мою квартиру, чтобы мы могли повеселиться, как она обычно шутит. Вспоминая ее в старшей школе, когда она была очень сильной умственно и тактильно, всегда пыталась защитить детей, над которыми издевались, я иногда благодарю вселенную за то, что послала мне ее как человека, которому я могу доверять, и могу попросить о помощи в любое время, когда это необходимо.       Выйдя из лифта, я направилась к своей Тойете Хайлендер, за которую плачу уже два года подряд. Садясь в машину, я услышала звуки дождя, капающего за пределами парковки, нажимая кнопку зажигания.       Выехав из офиса и оказавшись на главной дороге темного Лондона, я решила, что мне следует отправиться в нелицензионный магазин, чтобы купить мартини.       Столица Англии всегда была такой; оживленной, многолюдной, винтажной и все еще очень грязной. Лондон — огромный и необъятный город с красивыми улицами, башнями, местами, которые заставляют каждого человека здесь почувствовать себя во сне из-за своей волшебной атмосферы.       Каждый раз, когда мне приходится гулять по улицам Лондона, я всегда задумываюсь о том, как старые здания, смешанные с современностью, выглядят эстетично и провокационно для всех, кто хочет их сфотографировать.       Особенно вечером и утром в Лондоне всегда шумно; люди спешат куда-то, едут домой или идут на работу, что заставляет нас всех чувствовать себя живыми. Забыв обо всем, я бросила быстрый взгляд на здания, людей, переходивших дорогу перед моей машиной, и красивые огни. Я привыкла слышать, как люди разговаривают и как стучат женские каблуки, каждый раз, когда еду домой.       Свернув на светофоре, я направилась к магазину, припарковав машину на подъездной дорожке. Через пятнадцать минут, когда я наконец выбрала, какой мартини хочу выпить с Евой, села в машину и направилась к своей квартире, нажимая педаль газа.       Мартини Росси лежал в черном пакете рядом со мной на пассажирском сиденье и иногда издавал шум всплеска, когда я ускорялась.       Через сорок минут, когда было уже почти восемь вечера, я наконец припарковала машину и, открыв дверь в свою квартиру, которая находится на третьем этаже десятиэтажного дома, вошла внутрь.       Посмотрев на часы, поняла, что у меня есть время принять душ до прихода Евы. Я бросила все свои вещи на кухне и пошла в ванную.       Моя квартира была довольно маленькой, но удобной; в ней была одна спальня, одна ванная комната, кухня и гостиная, что делало ее стандартной квартирой. Все было в серых тонах, и даже полы были серыми. Свет в квартире был желтым, и каждый раз, когда я его включала, всегда хотелось взять книгу с маленькой полки, которая стояла рядом с диваном в гостиной.       Сняв одежду с напряженного тела и встав под душ, я почувствовала, как капли теплой воды стекали по моему телу и, как горячая вода успокоила мои лопатки. Это заставило меня осознать, что, возможно, все не так уж и плохо… пока.       Приняв ванну и выполнив все водные процедуры, я завернулась в полотенце и вернулась в кухню, пытаясь высушить волосы другим полотенцем. Повернувшись, чтобы посмотреть в свое огромное окно, я услышала быструю вибрацию, схватив телефон со столешницы.

Ева: Я немного опоздаю, застряла в пробке, Агата… начинай без меня...

      Я: Ева, только один бокал, а следующий с тобой, клянешься?

Ева: Клянусь.

      Не раздумывая ни минуты, я открыла бутылку мартини и, налив немного в бокал, добавила туда льда. Теплый напиток проник мне в горло, сжигая всю плохую энергию, которую я заработала за сегодня.       Подойдя ближе к окну, я на пару секунд задумалась, вспоминая слова, которые сказал сегодня мой начальник.       Дело Нильсенов!       Напиши исследование об этом!       Это было бы прекрасно!       Кто, черт возьми, такой Нильсен? Осознание его слов просто проникло в мою голову, как глоток алкоголя, который я только что выпила. Все эти эмоции заставили меня забыть, что мой начальник на самом деле сообщил мне информацию, на которую мне следует обратить внимание во время работы над чем-то, что поможет мне сохранить работу.       Я понятия не имею, кто такой Нильсен и что мне делать с этой информацией, но знаю точно, что мне следует взять свой компьютер и начать поиск.       Через пару минут я уже сидела на диване с ноутбуком на коленях, мокрыми волосами, полотенцем вокруг тела и с бокалом мартини на столе.       «Мелина Оливер пишет:       Эскобар был убит в 1993 году, и что теперь? Появился новый?       Эпоха Нильсенов была закончена еще в 2010 году, когда посадили сына наркобарона. Ульрик Нильсен отказался от интервью и сообщил о том, что уходит из бизнеса, пока не вернется его сын из заключения.       Власти сообщили, что Александр Нильсен выходит в конце 2024 года и будет носить специальный браслет. Также СМИ утверждают, что, на самом деле, половина его имущества на данный момент принадлежит другому наркобарону Силису Кертису Варрену, а оставшиеся миллионы на счету Нильсенов не были изъяты при аресте и продолжают принадлежать семье.       Смотреть также статьи….»       Дочитав мини-статью, которая вышла несколько недель назад, я все еще не могла понять, что это действует на меня так сильно; алкоголь или бессилие?       Осознание того, что, возможно, я реально облажалась и не смогу удержать эту должность, пришло ко мне, как повестка в армию. Спонтанно.       Единственная информация про Нильсенов — это то, что у них была эпоха до момента развала нелегального бизнеса и заключения Александра, которому было от силы восемнадцать лет. Отсидев четырнадцать лет в тюрьме, он оказался в 2024 году, в котором умная я сидела и думала, как из подобной информации сделать конфетку.       Прикрыв глаза, я вспомнила пословицу, которую Ева постоянно повторяла, когда подвергалась стрессу: «Если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе».       Отвернувшись от окна, я задумалась, и ко мне пришла очень странная идея. Неуверенно прислонив компьютер ближе, я начала вбивать адрес тюрьмы, в которой находился Александр Нильсен, задумываясь о том, что я все-таки настоящий писатель, и меня не пугают такие вещи, как ноль информации. Или все-таки пугают?       С угрызением совести за историю поиска своего компьютера, я угрюмо ждала, когда Гугл наконец-таки заработает в мою пользу.       Увидев новое открытое окно в браузере, я подпрыгнула на месте, чуть не опрокинув бокал с алкоголем. Мои глаза устремились в точный адрес тюрьмы, и где она находится.       «Тюрьма Его Величества Белмарш. Мужская тюрьма максимально строгого режима (категории А согласно британской системе классификации), в которой содержатся преступники и обвиняемые, представляющие угрозу для общества и национальной безопасности. Является местной тюрьмой, которая обслуживает Центральный уголовный суд и суды юго-восточного Лондона, а также суды юго-западного Эссекса. Находится под управлением Тюремной службы Его Величества.       Адрес: Western Way, London SE28 0EB, UK.       Номер телефон главного офиса: +44 23 8331 4400.       Часы работы: Пон-Пят. 7-8.»       Решив, что уже терять мне нечего, я нажала на кнопку вызова, понимая, что у меня осталось буквально пятнадцать минут до того, как я буду все выходные кусать ногти в стрессе.              Как оказалось, нажать кнопку вызова — это не самое страшное, что может случиться со мной. Самое страшное — это выжидающе сидеть и слушать долгие и громкие гудки.       Снова разочаровавшись в своей жизни, я собиралась сбросить вызов, как поняла, что на другом конце со мной кто-то общается.       — Добрый вечер. Тюрьма Его Величества Белмарш. Меня зовут Катерина. Чем могу помочь? — услышав добрый голос девушки на другом конце, я громко выдохнула, чуть ли не выронив телефон из рук.       — Здравствуйте… Катерина, меня… меня зовут Агата, я бы хотела узнать, возможно ли личное общение с заключенными в тюрьме? — немного запереживав, что мне сразу же откажут, я задергала ногой, попивая мартини из бокала.       — Да, конечно, это возможно. Для этого вам нужно будет создать аккаунт посетителя в тюрьме и заполнить форму. А позже вы сможете отправить заявку на личную встречу. С кем бы вы хотели встретиться?       — Я бы хотела пообщаться с Александром Нильсеном, — пробубнив что-то нечленораздельное, девушка замолчала, как минимум на пол минуты, в ступоре пытаясь понять, что я только что сказала. — Я сказала Александр Нильсен… — попыталась прислушаться к звуку на том конце провода я.       — Да, да, я вас слышу, — запорхала девушка. — Но боюсь, что личные встречи невозможны, мы можем только предоставить встречу в телефонном окошке. Также видео-звонки, смс и письма. Мистер Нильсен отключен от такой привилегии, как «личные встречи».       — Это за стеклом? — ахнула я, продолжая отхлебывать мартини из бокала.       — Да, это полностью безопасно, максимальное время один час и тридцать минут. Но вы должны будете приехать в тюрьму для заполнения анкеты.       — Хорошо, в какое время я могу подъехать? — оставляя бокал на столешнице, я подошла к календарю, который висел на холодильнике и, взяв в руки маркер, внимательно слушала девушку.       — Подъезжайте в понедельник в двенадцать дня. Я встречу вас в главном офисе, и мы заполним анкету вместе. Какое у вас полное имя?       — Агата Харрис.       — Хорошо, я записала вас на это время. Что-то еще?       — Нет, спасибо большое! — не успев ахнуть, трубка повисла, и я, в ступоре, присела за барный стул, все еще обернутая в полотенце.