Красуйся, Град Петров!

– Обсуждать наследника будем в зале. Ещё пять минут в этом проклятом кабинете и у нас образуется ещё один труп. – Резко дверь отворилась и из нее вышел раздраженный Михаил Юрьевич, позади раздавались возгласы, пререкания, в общем-то, явное недовольство нынешним положением некогда ближайших соратников Петра Алексеевича, которые вышли вслед за Москвой. – Михаил Юрьевич! – Окликнув мужчину, я ухватил его за рукав. Я бы и не цеплялся к нему, если бы до этого меня не выставили за дверь, аргументируя это тем, что я ещё слишком мал для решения вопросов по поводу преемника. – Александр Петрович, я попрошу Вас сейчас не мешаться под ногами! – Раздражённо развернувшись ко мне всем телом, Москва резко вырвал свою руку из моей слабой хватки. – Будьте умной столицей и идите поиграйте в солдатиков. Не дождавшись моего ответа, Москва просто ушёл, а я, постояв ещё некоторое время, на мгновение прикрыв глаза, в итоге направился к противоположной двери. Отворив ее – застал в безутешных рыданиях Екатерину Алексеевну, Анну и Елизавету, обнимающихся друг с другом. До самой смерти Петра они шептали молитвы, таили надежду, что всё образуется. Теперь же горе их, казалось, было бесконечно. Разбит смертью Петра был и я – не было мне легче от того, что я знал исход событий. Потому осознал, что нельзя быть готовым к смерти близкого человека. Одинаково будет больно. И боль эта, вероятно, надолго останется в душе. Но сейчас важны были не собственные чувства, а то, выживет ли молодая Империя или ей суждено кануть в небытие. Ещё при жизни Пётр Великий издал указ о престолонаследии – монарх сам выбирает преемника. Но указ сыграл не в пользу императора и России. Круг претендентов на Российский престол значительно расширился. Дочерей всерьёз на престол не рассматривали, выбор колебался между внуком императора, Петром II и женой императора, Екатериной. Медленно пройдя в комнату, я остановился в паре метров от девушек, и скользнув по ним печальным взглядом, повернул голову в сторону. Слышались чьи-то быстрые шаги, в комнату кто-то направлялся. В общем-то, я не ошибся – зашёл Александр Меньшиков. Не обращая на меня внимания, он обратился к Екатерине. Серьёзный тон всё же выдавал ту же раздражительность и беспокойство, которые были присущи и Московскому. – Дело безотлагательное, ты готова меня выслушать? – Екатерина Алексеевна, утирая платком подступающие слёзы, кивнула, а Меньшиков продолжил. – Нужны деньги. Самородки. Украшения... – Деньги? – С акцентом риторически спросила Екатерина и на мгновение задумавшись, направилась к столу, с которого Александру Даниловичу передала небольшой сундук. – Я соболезную... – Он оглядел заплаканную и расстроенную женщину. – Но там гвардейцы ждут, Кать... – Практически шепотом произнес мужчина. Екатерина Алексеевна мигом привела себя в порядок, и убедившись в этом, Меньшиков сделал несколько шагов в противоположную сторону, к другим дверям. Открыл их. – Императрица вас готова принять! Тут же в помещение вошли гвардейцы, сняв с голов свои треуголки, они синхронно встали на одно колено и склонили головы. – Соболезнуем Матушка-Императрица. Упокой Господь душу Батюшки-Императора...– Всё также не поднимая головы, произносили они, выражая скорбь. – Императрица благодарит вас за помощь и молитвы...– Кивнул на их слова Александр Данилович. Взяв из рук одного гвардейца треуголку он, открыв сундук, вытащил из него некоторую часть дорогих украшений и положил в ту же самую треуголку. – ...И прощает все гвардейские займы...

***

26 января 1725 – Только внук Петра Великого может править! – Царь говорил, что будет править его жена! – Это было годы назад! Наследником должен стать его внук и это не обсуждается! В большом зале за столом горячо спросили последователи Петра Великого, то и дело до моих ушей доносились недовольные и, казалось, нескончаемые крики. До меня никому не было дело, а поэтому я спокойно стоял у стены и наблюдал за происходящим. Михаил Юрьевич, бросив на меня недовольный взгляд, на этот раз ничего не сказал и не выставил меня за дверь. Сподвижники Петра Великого едиными во мнении не были. После его смерти они разделились на два лагеря. Первый лагерь включал в себя вельмож древних боярских родов. Второй лагерь же включал в себя «Птенцов гнезда Петрова», людей, поднятых Императором к вершинам власти. В случае прихода к власти девятилетнего Петра II, лагерь был бы раздроблен. – Хотите посадить на трон не обученного мальца?! – Вскричал на оппонента Павел Ягужинский, привстав со стула. – А Вы желаете сделать из Екатерины обыкновенную марионетку, дабы её руками управлять Россией. – Аникита Репин смерил собеседника жёстким взглядом. – Да и не дворянского она происхождения, не быть ей императрицей! – Из казарм выстроились полки... – Негромко произнёс я, вглядываясь в окно. Однако мои слова были услышаны. И вот послышался барабанный бой. – Кто посмел...! – Репин встал изо стола и подошёл к окну. – Без моего ведома! – Все ради спокойствия государства нашего, Аникит. – В зал вошёл довольный Меньшиков, а за ним несколько гвардейцев. Остановившись напротив Репина, заложив руки за спину, он, будто намекая, продолжил более тихо – Это мой приказ. Имел я на то повеление императрицы моей, Екатерины Алексеевны... – Она ещё не государыня – Начал было Гавриил Головкин, вставая на сторону Репина, но Александр Данилович его прервал. – А что же делать господа? Голос гвардии тоже должен быть услышан. – усмехнулся мужчина. –Екатерина ни один поход прошла бок о бок с гвардейцами, уж они точно должны знать, достойна ли она править! – А иначе можем напомнить, как боярские головы...– С угрозой произнес Пётр Толстой, смотря на Репина и иных противников Екатерины. – Ну мы же люди разумные, до греха доводить не будем... – Меньшиков обвёл взглядом всех присутствующих, а потом развернулся к гвардейцам. – Виват императрице Екатерине! – Виват! Виват! Виват! – хором отвечали те. Недолго длилось молчание, тяжело вздохнув, Гавриил Головкин разбил давящую тишину. – Думаю на том мы и сходимся, чтобы поддержать оный выбор...Виват Екатерине! – ударив ладонями по столу, поднялся с места. – Виват! – Виват! – Виват! – Виват! – Виват! Василий Лукич Долгоруков, Алексей Мусин-Пушкин, Пётр Толстой, Федор Апраксин, Феофан Прокопович один за другим вставали со своих мест. Екатерине, в будущем известной в истории как Первая, подчинилась армия, гвардия, дворянство. Выстроившись у Зимнего дворца под барабанный бой, представители Преображенского и Семёновского полков в первый раз решили судьбу престолонаследия. Так и случился первый дворцовый переворот. Виват, императрица Екатерина!