TRUE CRIME

Тэхёну пришлось притащить силой Чихёна в полицейское управление, чтобы допросить строго по протоколу. Чон свалил сразу, как только покинул квартиру единственного живого свидетеля, способного рассказать детали похищения жертв. Этот мудак сел в собственную машину и уехал без объяснений, бросив их с Сонбином разбираться самостоятельно. Они, естественно, не этический комитет, но не упустили момента оценить действия руководителя благим матом. Тэхён не допускал подобного, наоборот, иногда взваливал на себя чужую работу, потому что никак не мог отпустить контроль над ситуацией. Чонгук же предпочитал делегировать обязанности и, по всей видимости, учить самостоятельности окружающее его общество. В допросную комнату Кима не пустили, и пришлось наблюдать за процессом через стекло другой комнаты. Разговор Чонгука с задержанным записывался в то время, пока телефон свидетеля исследовали специалисты из технического отдела. Хёнджин чересчур внимательно следил за жестами Чона, вызывая едва видимую улыбку на лице бывшего начальника. Для последнего заметить такую нелепую и открытую влюбленность не составило никакого труда. Хван был еще зеленым и только-только выпустившемся из полицейской академии, где времени на личную жизнь не оставалось из-за бешеной нагрузки и жесткого контроля. Зато сейчас, когда перед ним находился живой и холодный пример нарцисса для подражания, то коленки, видимо, затряслись. Правда Тэхён все никак не мог разглядеть ничего привлекательного на фоне дерьмого характера и горячего тела, что перечеркивались самовлюбленным вайбом. В допросной Чонгук вел себя иначе. В нем не осталось и следа от образа, что мужчина не стеснялся демонстрировать в квартире Чинёна. Руководитель спокойно, без особой заинтересованности, сидел напротив перепуганного сталкера. И вновь на его руках были надеты кожаные перчатки. Какие же грани мог скрывать такой, как он? На что способен пойти, если бы не закон и последующее преследование? Это, пожалуй, единственное, что будоражило интерес его коллеги. Никто не спорил, что Тэхён в практике не соблюдал манеры и должностные обязанности, но он и в жизни совершал сотни ошибок. А здесь образ такого деятельного и правильного полицейского не стыковался с тем, кто непублично унижал и собирал компромат. — Итак, в каких обстоятельствах снято видео, которое вы прислали Ким Тэхёну? Мужчина мялся, тревожно царапал валики ногтей и смотрел перед собой на пустой, потертый от чужих наручников, стол. Чинён был больше похож на загнанное в угол животное, нежели на того, кто внаглую снимал взрослый контент и, видимо, продавал полученные файлы за хорошие бабки в даркнете. Удел тех, кто не только наслаждался личными фетишами, но и полноценно жил на прибыли со своеобразного хобби. Не знал бы Тэхён обстоятельств, возможно осталось хотя бы по капле сожаления и сочувствия. — Я… был дома, когда заметил в окне какое-то движение. Выглядело это подозрительно, моя привычка снимать все вокруг сработала, и я зафиксировал сцену, а то мало ли, — он старался подбирать слова и говорить достаточно четко. Но невербальные сигналы Чонгука подавляли непосредственного допрашиваемого. — Что было подозрительно? Блять. Тэхён бы такое даже спрашивать не стал. Манера провоцировать и доводить до накала раздражала прямо через стену и вызывала желание ворваться к ним на допрос. Сонбин умудрялся закатывать глаза в точности, как Ким, но воздерживался от комментариев и издевок. Они только наблюдатели, не имеющие права голоса. — Машина медленно ехала за парнем, специально за ним. У нас район хоть и полупустой, но оставшиеся жители по горло закредитованы и коллекторы здесь частые гости, но никогда прежде не видел ничего подобного. Чонгук положил перед ним фотографию Дже Чана. На движение руки свидетель вздрогнул и был готов отшатнуться, если бы не спинка стула. Чинён боялся лишних движений в свою сторону, дергался и старался не поднимать глаза на детектива. Каждый из группы видел, как допрашиваемый желал как можно быстрее сбежать в безопасное место. — Его знаешь? Видел когда-нибудь? Отрицательное качание головы стало ответом. Можно годами жить в одном районе и никогда не встретить пропавшего соседа. Особенно в квартале, где люди менялись еженедельно, как только заканчивались деньги на аренду. Бедные районы и виллы по сей день оставались бичем городского управления. Кроме того, что они занимали приличное количество дорогостоящей площади, так ещё и размножали нищету и криминал. Многие жили там с проблемами, о которых стыдились или опасались рассказать другим, поэтому в таких районах не принято знакомиться с соседями и открыто ходить в гости. — Видел лица похитителей? — Чонгук не унимался, хоть головой и понимал, что результата не будет. На видео лица скрыты, а вспомнить их спустя несколько месяцев не представлялось возможным обычному человеку. — Или слышал голоса, например? — Нет, и машину тоже раньше никогда не видел. Каждый в группе понимал, что разговор за стеклом всего лишь формальность, необходимая для соблюдения протокола. Без него ни одно дело не пройдет дальше и даже, если сам убийца будет пойман. В делах, где больше одного тела, каждая бумажка носила определенный смысл. Но здесь Чонгук задавал настолько наводящие вопросы, что любого запуганного человека можно было довести до нужных ответов. — Почему решил скинуть именно блогеру, а не поделиться материалом с полицией? — Я и представить не мог, что это могло быть связано с похищениями людей, — в тоне Чинёна слышалось неприглушенное чувство вины. И, пожалуй, оно придавало разговору излишней драмы. — После того, как наткнулся на репортаж, то попробовал поучаствовать в расследовании. Так яснее? — Вполне, — Чонгук довольно покачивал ногой в такт мелодии, что играла только в его голове. — Можешь идти. Тэхён дождался, когда остальная часть команды сбежит домой. Чонгук безвылазно порхал над документами за столом, что когда-то принадлежал всецело Киму. — И что ты думаешь? — примостившись пятой точкой, парень заглядывал в распечатки в руках, как оказалось, капитана. Об этом случайно рассказал Сонбин, пока они троицей ожидали окончания допроса. — Думаю, что тебе стоит продолжать быть просто украшением группы и не лезть ко мне с пустыми вопросами, — не поднимая головы, Чонгук ставил какие-то галочки напротив названия медицинских центров. Тэхён видел только цифры, что относились к непонятно чему. Но сосредоточенное лицо начальника говорило о важности пометок. Для удобства пришлось опереться рукой на подголовник чужого кресла и наблюдать за детективом. — Ты считаешь меня украшением? — только дьявол знал, почему Киму так остро необходимо было флиртовать каждый раз при разговоре с Чоном. Речь сама чудесным образом так выстраивалась, а голос приобретал низкие тона. Поза начала напоминать игривую кошечку, а поясница сама прогибалась от неудобства. Весь организм хотел подразнить и поиграть с оппонентом, но только титановая выдержка Чонгука не имела брешей. — Для меня ты был и будешь занозой, — Чонгук подсобрал часть бумаг и скрыл их в ящике стола. Его невозмутимость играла на тонких нервах подчиненного. Тэхён вынужденно приблизился к нему, нависая на креслом мужчины. Тот, ориентируясь на короткое расстояние между ним и оппонентом, воспользовался моментом. — Я много раз слышал, как когда-то ты уже расследовал пропажу людей, оказавшись из-за этого в неловкой ситуации. Расскажешь подробнее? — Ещё скажи, что не читал материалы того дела, — неудобная поза заставляла трястись и так напряженные руки, а Чонгук будто бы наслаждался представлением. — Мне нечего особо добавлять к официальному протоколу, вышло так, как вышло. Внезапно вспотевшая от нагрузки рука соскользнула с кожаной обивки кресла и Тэхён фактически уперся ею в тело Чона. Сил приподняться полностью не хватало и парень чувствовал, как обжигающе горячее дыхание касалось его лица. — Попробуй рассказать только свою точку зрения, я сам решу, что из этого лишнее, — крепкая рука обвила за талию и без лишних возражений подтянуло растянувшееся тело ближе к краю рабочего стола. Тэхёна хоть и смутило действие, но никакого вида он не подал. Прикрыв глаза на пару секунд, парень продолжил отвечать на насущный вопрос. — Я вел дело о пропаже девочек из, мягко говоря, эскорта. Каждая из них отправилась к одному и тому же клиенту, а после исчезала навсегда, либо же спустя время ее находили убитой и изуродованной. Думаю, имя подозреваемого ты видел в деле, так что можешь предположить, какая кампания в защиту этого сукиного сына была организована. — Так почему дело провалилось? — Из-за свидетеля, которого я нашел. Один из парней в охране председателя согласился дать показания против него, но на суде он сочинил рассказ, как я неудовлетворенный отказом господина председателя, решил таким образом отомстить. Там приложили видео и фото, которые я якобы ему посылал, — расстояние между ними меньше длины пальца, но Тэхён демонстративно не уводил взгляд и не поддавался провокациям. Странная близость в пустом офисе ненароком наводила на подозрительные мысли, а в грудной клетке что-то сжималось. — Но откуда они взялись? — Я посылал их его сыну когда-то. — Оу. И это самое ОУ звучало осуждающе-презрительно. Одновременно с тем в радужке отображался тот огонек, буквально кричащий Тэхёну о таинственном и пока неизвестном интересе. — Не поделюсь, так что не проси. — Мне ничего не стоит затребовать официально, как часть моего расследования, но видеть твою голую задницу я не хочу, — это хоть и кольнуло, но не смутило детектива. — Так что, Тэхён, неужели существующие слухи про тебя являются правдой? — Абсолютно. Каждое сказанное слово про меня является правдой, так тебе спокойнее? — Странно, я слышал только о том, какой ты профессионал своего дела, — Чонгук отдалился, никак не скрывая широкую улыбку. Он забрал собственную кружку со стола и двинулся в сторону миниатюрной кофейной зоны. Тем самым, дал время сконфуженному Тэхёну тихо уйти.

***

Хосок заглянул перед уходом, осторожно постучав по торцу лакированного шкафа, обозначив свое присутствие. За единственным столом с включенным светом сидел Чонгук, что, задумавшись, стучал карандашом по столу. — Хорошо, что ты ещё не ушел. — Это из-за тебя, ты не предупреждал, что переработки станут ежедневными, а возвращаться домой я буду только ради сна, — Чон не злился, но объем работы действительно не имел никакого конца. — Извиняться не стану, но допускаю любое твое действие, если найдешь мне убийц. — Тебя совсем не волнует, что за одним из нас охота? Сначала подкинутое тело, потом нападение на того, кого ты чуть ли не боготворишь, но все равно остаешься спокойным, будто бы ничего поистине серьезного не происходит, — Чонгук не до конца понимал внутреннюю кухню управления, однако, хронический цирк никак не укладывался в голове детектива. Суперинтендант гордо проигнорировал небольшой выпад в свою сторону. Он никому не позволил бы лезть в голову и копаться в ошметках мыслей, и Чонгук не исключение. Пальцы Хосока подхватили один из документов, разбросанных на столе. Внимательно вглядываясь в заметки, оставленные карандашом на листах, мужчина улавливал мысль, что беспокоила Чонгука. — Ты думаешь, что разгадка в фентаниле? — Юнги поделился результатами экспертиз, кроме фентанила ни у одной из жертв нет примеси из других наркотиков. Понимаешь, к чему я клоню? — К тому, что фентанил вводили чистым, — сложить простые факты не составляло особого труда. А отыскать утечку наркотика гораздо сложнее, чем могло показаться на первый взгляд. — Бинго. Никого из них информация не успокаивала. Не укладывалось в голове, что три человека, совершающие подобное незаконными путями получающие доступ к наркотикам, не оставляли никаких серьезных следов. Еще и профайлер, утверждающий, что работа убийц может быть связана с государственными органами. Убийца — полицейский? Хуже новости в предвыборной кампании не найти, это не только подорвет рейтинг нынешнего, но и полностью опустит полицию в глазах граждан. — Сегодня видел заместителя комиссара. Активно настаивает на том, чтобы закрыть дело, пока оно не появилось на полосах всех новостных изданий. Предлагает повесить на свидетеля, которого вы нашли. — Уступишь ему? — Если не уступлю и проиграю, то поеду заниматься рыбалкой куда-нибудь к морю. Ведь это будут мои последние дни здесь, ты же понимаешь. Так что, если месяц пройдет, а вы с Тэхёном не поймаете убийцу, то подари мне на день рождения удочку. Хосок выстроил хорошую карьеру и мог бы задуматься о комиссарской должности, но судьба не благоволила ему в последний год. Руководя отделом по тяжким и специальной группой, мужчина сталкивался с делами, что способны разрушить карьеру всех участников. — Я не стану его арестовывать, но прошу подготовиться к тому, что в скором времени здесь будут вышагивать десятки адвокатов.

***

Возле полицейского управления поджидал Чонхо. Он, как верный пес, сторожил друга прямо у входа и придерживал в руках давно остывший кофе. Тэхён радостью не пылал, но заметив знакомый силуэт, уставшей тушей поплелся к нему. В голове плотно засел разговор с Чоном, и Ким больше всего хотел побыстрее избавиться от неприятного скребущего чувства внутри. Ощущение себя актером дурацкого спектакля поселяло в нем тревогу и раздражение, что стоило вылить на кого-то другого. А Чонхо — он как призрак прошлого. До безупречности белокожий с обрамляющими лицо темными локонами. И дорогая, выглаженная домработницей, одежда, как и раньше, безупречно сочеталась с выбором часов и обуви. Примерный сын, которым явно гордятся родители, а остальные дети на него равняются. У Чонхо всегда найдется запасная ручка или бумажный платок, и он в любой ситуации может найти слова поддержки. — Эй, чего ты здесь? — Хотел успеть к окончанию рабочего дня, но забыл, что ты не соблюдаешь график, поэтому кофе остыл, — Чонхо легко качнул картонную подставку для напитков. Выглядел он расслабленно, будто не после рабочего дня. Расстегнутая на верхних пуговицах рубашка цвета неба открывала вид на голую грудь. — Раз не судьба с ним, то, может, пропустим по пиву? Заманчивое предложение в конце такого дня. Усталость на фоне травмированного тела давала о себе знать в виде пониженной работоспособности и желания лечь пластом. Да и дома Намджун, что явно не ложился спать в такое время, мог стать очередной причиной для головной боли. Старший брат не унимался с идеей найти виновника настолько быстро, насколько возможно, причем сделать это исключительно из списка знакомых Тэхёна. — Ну давай, спрашивай, что хотел, — томившееся любопытство друга чувствовалось на большом расстоянии. Чонхо и в детстве напоминал щенка, который слепо следовал за хозяином и волновался каждый раз, когда с лица пропадала улыбка. Такая черта не исчезла с возрастом, и парень продолжал появляться в жизни Кима в самые тяжелые периоды. Прихватив из ближайшего к полицейскому управлению магазина две банки пива, парни разместились прямо на бордюре возле него, усевшись на пыльный бетон, что успел обсохнуть после ливня. Чонхо внимательно следил за каждым действием и никак не мог решиться задать волнующий вопрос, что читался в напряженно суженных глазах. Когда послышался родной звук щелчка открытия банки, Тэхён дал добро на вопрос, сбросив оковы. — Что ты натворил, что мне пришлось подтверждать твое алиби? — первый глоток холодной жидкости придавал сил. Повышенная влага от постоянных дождей душила и не позволяла нормально дышать на улице. Лето заставляло перемещаться из здания в здание, чтобы спастись от жары или влажности днем. Зато ночью, когда луна совсем слабо просвечивалась через тяжелые облака, комфортная погода брала верх. — Сложный вопрос. Если сказать просто, то это связано с моей работой, но спасибо, что оперативно подтвердил мои слова. Как минимум, рассказывать всем подряд о трупе в квартире не входило в планы. Тем более, человеку, что подтвердил единственное алиби. Благо Чонхо не из тех, кто будет силой врываться в личное, за что детектив искренне благодарен. Пусть он и заслуживал знать правду, ситуация строилась чересчур щекотливая. — Вновь секреты? А что тогда случилось с головой? — ссадины от падения и пластырь невозможно было не заметить только слепому. Чонхо, несмотря на свою дипломатичность, догадливо правильно умел задавать вопросы. Они лишь подсвечивали то, как каждую новую встречу Тэхён скатывался по наклонной на дно. — Не в то время свернул в подворотню, — в целом, частично слова являлись правдой. — Господи. Ты не меняешься с возрастом, Тэхён. Что в детстве в драки попадал, что сейчас, — Чонхо в подобном положении никогда не был, конфликты и ссоры будто бы избегали его. — Не нуди, мне хватает остальных причитаний, так что хотя бы ты не мучай меня. — Я приехал передать приглашение на помолвку от Сана, с ним ты особо не видишься, поэтому роль курьера на мне, — черный бархатный конверт с золотым теснением перекочевал в руки Тэхёна, что вглядывался в надпись. — Приходи, выйди хоть раз, как человек в нормальное общество. — Его женить решили? — пусть жизнь и не имела строгих правил, но общество, в котором Ким вырос и жил долгое время, требовало добровольного согласия для того, чтобы заглотить крючок. За чуть ли не тридцать лет он еще ни разу не сталкивался с историей, достойной экранизации в дораме, где бедная счастливо жила с чеболем. В реальности картинка носила категоричный серый оттенок — браки заключались с участием семей и большой долей выгоды. Завести любовницу гораздо проще, чем расторгнуть брачный контракт, составляемый юридическими отделами. — Да, на дочке владельца тайского банка. Он смутно помнил ту, о ком шла речь. Да и значения она никакого не имела, по крайней мере, в жизни Тэхёна. Их дружба с Саном давно дала трещину, что совместными усилиями не заполнить и спустя годы. — Да уж, уже заранее ей сочувствую. Нам стоит подарить ей запас антидепрессантов на помолвку. — Какая же ты сука, Ким Тэхён, — Чхве от души хохотал, чуть не облившись пивом. Они продолжили сохранять отношения и сейчас, когда судьба подкидывала ежедневные испытания.

***

Ситуация создавала обстановку, когда подозрительными становились все, словно Ким проживал жизнь из книги «десять негритят». Любой из знакомых и коллег мог участвовать в похищении и убийстве невиновных людей. А мнения со стороны расходились и наводили ненужную никому панику. — Я бы не хотел верить, точнее, признавать, но слова Феликса могут быть правдой. У председателя достаточно денег и ресурсов, чтобы нанять кого-то, кто способен, будучи верным псом, исполнять приказы. Разве нет? Тэхён смог незаметно вытащить Пака из отдела, пока остальные члены группы мирно работали. На открытой крыше, доступ на которую был известен только избранным, они нашли укромный угол вдали от посторонних ушей. — И что ты предлагаешь? Откровенно следить за его передвижениями и ждать, пока рядом не обнаружим кого-то из пропавших? Он ещё поди табличку на шею должен повесить с опознавательным знаком, — детектив тушил сигарету об пол. Здесь редко бывали люди, и импровизированная пепельница заполнялась окурками крайне медленно. — Чимин, я не могу разорваться и быть в нескольких местах одновременно. Они наблюдали за прохожими внизу, что собирались группами на длинных светофорах, за цветными зонтами и мелкими каплями тропического дождя. Установленный здесь пляжный зонтик сберегал их деревянные паллеты от сырости. Если бы не необходимость коммуницировать с другими, рабочее место Тэхён оборудовал бы здесь. — Прикрой меня, Тэхён. Мне же не дают здесь никаких важных поручений, Чон использует меня, как дешевую рабочую силу. Я смогу следить за ним, поверь, ты ведь сам меня этому обучал. — Нет, нет и нет. Слежка за ним — это риск, на который я не готов идти. — И тогда мы точно его потеряем. Он же не мог остановиться, суд не напугал ублюдка достаточно, чтобы быть уверенными, что смертей не прибавится. Не будь как Чонгук, доверься мне, пожалуйста. Тэхён не мог оставить прошлое и смириться с безнаказанностью и несправедливым судом. Ублюдок продолжал жить своей лучшей жизнью, мелькал в прессе и не раскаивался. Но и позволять Чимину рисковать жизнью из-за неподтвержденных предположений, детектив не собирался. Время в его случае являлось безумно ценным ресурсом, и он действительно не мог оказываться в нескольких местах одновременно. Принять помощь здесь не выглядело, как слабость, но гиперконтроль бывшего руководителя не исчезал бесследно. — Только вечером. Следи по вечерам от офиса до дома, этого будет достаточно, чтобы исключить его из списка подозреваемых. Держись всегда на расстоянии и только на улице, понял? Я буду следить за твоим местоположением, — Тэхён, несмотря на мизерную разницу в возрасте, воспринимал Чимина в виде младшего брата, но никак не простого подчиненного. На сегодняшний день они и вовсе находились на равнозначной ступени, при этом уровень их отношений оставался прежним, как и полгода назад. — Как скажешь, — Чимин опустил голову на плечо Кима, уткнувшись лбом в воротник рубашки. — Если он замешан и в этом деле, то мы, наконец-то, сможем прижать его. Ответит за каждую смерть, я уверен.

***

В этот раз пройти в тюрьму не составило особого труда. Со значком детектива двери здесь открывались охотнее. Но сдавливающие серые стены не вызывали особого желания остаться. Пока Тэхёна вносили в систему посетителей, в комнату успели завести одного из волков в овечей шкуре. Здесь таких не боялись, но и не восхищались слетевшей кукухой и ненормальной психикой. Серийные убийцы не входили ни в один из рангов среди тех, кто отсиживал время за решеткой. Тем более, такие как Фауст, кто в относительно здравом уме предпочитал убивать. Мучить ради собственного наслаждения. Общение для психиатра оставалось роскошью, изредка перепадающей от надзирателей или работников столовой. И Ким считал, что такое для него станет большим наказанием, чем заключение. — И ты вновь пропал на время, — вместо приветствия Фауст окинул оценивающий взглядом и ненадолго задержался на лице. Оно до сих пор заживало и выглядело болезненным. — Были дела, — только благодаря статусу детектива у него не отбирали вещи. Ким мог проносить и телефон, и документы, и фотографии. — Ты подумал над моим вопросом? Мужчина тяжело выдохнул, удобнее устроившись на стуле. Тюремная роба шла к лицу Фауста, что совсем не изменилось с последней встречи. Если бы не личный номер с левой стороны на груди, то можно было бы подумать, что место здесь эдакий санаторий, где каждый получал лечение. Но таких, как Фауст, никогда и никто не лечил. Ему не требовалась помощь, и совершал преступления в абсолютном сознании. Он такой человек. — Подумал. Я долго всматривался и размышлял. — И к чему ты пришел? — Тебе не стоит лезть глубже. Говорят, что невозможно повторить самый большой успех в жизни. А меня ты однажды посадил, так что я не уверен, что ты можешь взять кого-то поинтереснее меня. — Ничего более существенно не скажешь? — слова Фауста, как ложка дегтя, сводили настрой к минимуму. — Не могу назвать нас друзьями, но сейчас, когда на мне наручники, а ты сидишь напротив, я все же хочу дать тебе совет. Чисто дружеский. — Прекрати разглагольствовать на пустом месте. — Не торопись в выводах. Я стараюсь быть откровенным, Тэхён, — гнилая расчетливость оппонента вынуждала делить любое слово надвое, хотя бы ради собственной безопасности. Фаусту ведь нечего было терять, потому что остаток жизни он проведет в тюрьме. — Ты единственный, с кем я могу время от время болтать в этих стенах. И если вдруг, например, с тобой произойдет несчастный случай, то поверь, горевать я буду словно по близкому другу. — Мне здесь больше нечего делать, — Тэхён озлобленно оттолкнул старый металлический стул, чьи ножки неприятно издали скрежет. — Тэхён, — резко серьезный голос заставил детектива остановиться перед самым выходом и обернуться на заключенного. — Их ведь несколько? — О чем ты? — Убийц ведь несколько? И ты уже знаешь об этом, так? Мне казалось, что мы должны быть откровенны, разве нет? В прессу новые данные точно не поступали, так откуда такой, как он, мог знать о нескольких убийцах? Неужели дедукция Фауста настолько велика? Замешательство на лице детектива не осталось незамеченным, и Фауст этим пользовался. Он довольно растянулся в широкой улыбке, пригласив вновь присесть за стол. — Допустим. Допустим, таких, подобных тебе, несколько. Это объясняет различия в предпочтениях, если можно так выразиться. Хорошо. Но чем больше участвует людей в этом, тем больше вероятность ошибок. — Не будь так уверен, Тэхён. Здесь ты в совершенно другой среде, в других правилах игры, которые ты до сих пор не понял. Я горел своей идеей, пусть ты и называешь меня безумцем, здесь же чистая механика, никакого ценного смысла, ничего. Механика, — последнее слово Фауст проговорил фактически по буквам, высокомерно задрав голову. Этот психопат был доволен собой, как никогда, будто бы сам участвовал в похищениях и убийствах, а сейчас гордился собственной работой. — Что это значит? — А с этим разбирайся сам. Мое дело здесь — предупредить тебя, чтобы ты не потратил жизнь зря, Тэхён. — Фауст, не раздражай меня. Мне не до психологических игр с тобой. — Господин офицер, мы закончили, — прокричал психиатр так громко, чтобы дежуривший за дверью мог услышать. Разговор закончился, оставив множество вопросов за собой. Заставить говорить Фауста, к сожалению, не мог никто. Тэхён лишь рассчитывал на встречу в следующий раз, чтобы собирать крупицу за крупицей.

***

Оборот фентанила не вызывал сомнений у министерства, отчеты на бумагах вполне устраивали тех, кому, главное, получить соотношение прихода и расхода. Этих людей не беспокоило то, как легко подделать внутренние бумаги и обмануть руководство пустыми флаконами для мнимой отчетности. Чонгуку пришлось лично проезжать каждую из больниц, чтобы проверить журнал учета лекарственных препаратов и получить доступ к историям болезни пациентов. Их он незаметно фотографировал и отправлял в общий чат с Юнги. Язык заплетался от разговоров с начальством каждого учреждения, в которых мужчине приходилось убеждать продемонстрировать столь необходимые документы. Чон не вовремя проходил через коридор одной из клиник, когда его плеча коснулись в движении. Простой жест показался знакомым и боковое зрение уловило чей-то высокий силуэт. — Чонгук. Мужчина взволнованно наблюдал за реакцией детектива, держа папку с документами в одной руке и ладонь ребенка в другой. За широким бедром пряталось чужое лицо, что любопытно выглядывало исподтишка. Чон видел его на фотографии в профиле отца и мог распознать того, кого ему усиленно продвигали на роль брата. Детей Чонгук никогда не любил, пусть и не шарахался от них на улице, но чужие отпрыски вызывали в нем отторжение и некоторое отвращение. Млекопитающее здесь раздражало. Это не был красивый или милый ребенок, он напоминал о том, почему идеальный брак родителей разрушился. — Что? Отец за прошедшее время постарел. В копне ранее угольно черных волос появилось множество пепельных нитей, что аккуратно маскировались по длине. Глаза с последней встречи казались ещё грустнее. Его вид кардинально отличался от того, что запечатлелся в памяти. Чонгук внутренне подсобрался, как обозленный кот, готовый броситься. Его подсознание, где до сих пор оставался ребенок, не смогло даже поздороваться, как только сработал барьер. — Я рад тебя увидеть наконец-то, ты приболел? Слова заботы вводили в бешенство. Они доносились с приправкой дешевой искусственности. Отец показывал себя с лучшей стороны, позабыв о том, что собой буквально прятал ненавистного Чону бастарда. — По работе здесь. — Вот как, выглядишь уставшим. Кстати, познакомься, это Гон. Он давно хотел увидеться со старшим братом, — мужчина попытался продемонстрировать ребенка, что за ним прятался. Но тот, словно чувствуя настроение Чонгука, упирался и прятался дальше. Не понимание того, как все воспоминания могли быть зачеркнуты, тлело в душе Чонгука. Когда-то отец учил его плавать, и они по выходным выбирались к морю, чтобы порезвиться в воде. Затем впервые Чон получил ключи от его машины, чтобы усовершенствовать навыки вхождения после получения прав. В эти моменты отец всегда находился рядом, поддерживал и был готов подставить плечо в нужный момент. Но сейчас… сейчас напротив стоял посторонний человек. — Почему ты здесь? Что-то со здоровьем? — У Гона проблемы с дыханием, поэтому приехали на очередной осмотр. Пока ожидаем врача, мы с тобой можем выпить кофе внизу, там неплохая кофейня. Отец носился с тем, кому следовало бы не рождаться. И как бы не хотел не замечать эту мелочь, Чонгук раз за разом отвлекался на ребенка. Он видел в нем совершенную ошибку и абсолютное отсутствие знакомых черт. Ничего красивого или минимально милого, чтобы зацепить взгляд. Обыкновенное раздражение, бушующее в душе детектива. — Ясно. В общем, мне следует закончить с делами, так что я пойду, — Чонгук кивнул и не стал дожидаться ответа. Бежать и только бежать. От себя, от своих обид и непринятия человека, который должен был быть опорой по жизни. Чонгук никогда не считал себя ранимым, но поступок отца, поделивший восприятие семьи, как нечто важное, на до после, оставил заметный рубец.

***

Возвращение к истокам всегда вызывало внутренний диссонанс. Словно смещение прогресса или откат к базовым настройкам, что-то вроде этого. Тэхён переживал кризис за кризисом каждый чертовый раз, когда приходилось надевать маску безразличия, будто бы существующие слухи вовсе не задевали тонкую натуру. Но приходилось жить с невидимым клеймом, поставленным консервативным обществом, успевшим стереть из памяти любое его достижение. Черный, в мелкую россыпь кристаллов, жакет идеально сидел на похудевшем от стресса голом теле. В зеркале спальни брата отражался тот старый Тэхён, которого он не видел слишком давно. Вылизанный до мелочей, собранный и избавленный от печального взгляда, как и раньше. Он ничем не отличался от модели или эскорта, похожий на дорогую вылепленную куклу. И признаться честно, то жакет шел Киму гораздо лучше, чем парадная форма полицейского. Дорога к Пирсу не заняла и часа, а охрана пропустила без проблем после демонстрации приглашения. На пароме каждый квадратный сантиметр светился лентами и прочими украшениями, символизирующими о празднике людей повыше среднего класса. Гости, что блуждали и собирались переместиться на верхнюю палубу, прихорашивались и делали фотографии на фоне вечернего Сеула, пестрящего огнями и небоскребами с подсветкой. Из динамиков раздавалась речь ведущего, активно призывающего собираться для объявления такой важной новости, как чья-то помолвка. Знакомые лица мелькали повсюду, но ни кого из них детектив вспомнить не мог. Ким не спешил подниматься, остановившись у ограждения на нижней палубе. Тлеющая сигарета, теряющая пепел над водой, была зажата в тонких пальцах, когда Тэхён пытался собраться с мыслями. Он продолжал искать причину, благодаря которой вернулся туда, где его особо и не ждали. Эти люди всегда оставались чужими, но сейчас всем гораздо проще делать вид, что они абсолютные незнакомцы, чем терпеть компанию друг друга. — Скучаешь в одиночестве? Обернувшись, детектив наткнулся на подходящего к нему Чонхо, облаченного в высокие брюки и заправленную на выпуск свободную рубашку. Увесистая цепь украшала оголенную шею и ярко отблескивала на свету. Мужчина при параде не собирался отсиживаться в тихом углу, судя по виду. — Готовлюсь встретиться лицом к лицу с кошмаром в виде наших знакомых, — Тэхён не оттолкнул руки, что нагло решили поправить воротник и лацканы его жакета. — До сих пор не понимаю, почему согласился приехать. — Ты себя накручиваешь, как и всегда. Тэхён, никто уже и не помнит, что произошло. Расслабься, ты же раньше никогда таким не был. Тебе откровенно было плевать на мнение других, а что я вижу сейчас? Сомнения присутствовали. Потому что перед глазами до сих пор разочарованное выражение лица отца, что столкнулся с гневом общества и высмеиванием родного сына. И такое забыть невозможно. — Не могу объяснить, почему я согласился приехать. Может, мне и не подниматься наверх? — Возьми себя в руки, а то я совсем не узнаю своего Тэхёна, — Чонхо протянул раскрытую ладонь. Сомнения и неуверенность в детективе до сих пор бурели и читались на озадаченном мыслями лице. Мужчине пришлось схватить его за руку, чтобы Ким, наконец-то, решился. — Да подожди, — детектив сопротивлялся слабо, чтобы не обратить на себя еще больше внимания посторонних людей. Но крепкая хватка парня давила на пальцы и доставляла дискомфорт. — Я постою ещё, Чонхо. Чхве тянул его за руку наверх, где все собранные сливки распивали игристое и не забывали снимать на камеры телефонов главное событие вечера. Сан с девушкой рядом выглядел, как нечто странное для Кима. Словно такое никогда вместе и быть не могло. Однако, овации и возгласы говорили об обратном. — Нам бутылку, — проговорил Чонхо мимо проходящему официанту и насильно повел собеседника к стоящему пустому столику. Тэхён давил из себя неестественную улыбку и пылал огнем от того, как Чонхо сторожил от внезапного побега. Веселье набирало обороты. Лицо гостей постепенно менялись в прямой зависимости от того, сколько алкоголя вливалось в тело. Гости поздравляли пару громкими пожеланиями. Присутствующие играли так великолепно, что бутафория не выдавала себя ни на каплю. И Тэхёна разрывало любопытство — виделись ли молодожены до сегодняшнего дня или их помолвка равнялась полноценному знакомству? — Как считаешь — они скоро разойдутся? — Тэхён проглатывал игристое, бьющее в нос, и шептал на ухо Чхве. Никто не должен был из гостей случайно услышать то, что интересовало этих двоих. — Сан проболтался, что контракт всего на три года, — подцепляя закуски, Чонхо с удовольствием откармливал принимающего Кима. — Но будь уверен, что в его сердце ты навсегда. — Я тебя за борт сейчас сброшу. Я отойду в уборную, надеюсь, ты дашь мне хотя бы поссать в одиночестве? В самом низу, где располагались уборные, пусто. Тэхён опрыскивал лицо ледяной водой из-под крана, чтобы немного прийти в себя. Здесь основными звуками оставался гул мотора и воды, а музыка с верхней палубы практически не доносилась. Тэхён не ощущал никакого подвоха, пока в отражении небольшого туалетного зеркала не появился Сан. Последний с алыми от выпивки щеками молчаливо наблюдал за детективом, прислонившись к стене. — Поздравляю тебя, рад видеть, что ты решил остепениться, — произнеся слова, парень продолжил мочить руки под водой, не желая поворачиваться лицом к нему. — Она симпатичная и тебе полностью подходит. — И не ревнуешь? — Ни капли. Сан приблизился молниеносно, прижав парня к тумбе с раковиной. От нетрезвого толчка массивных бедер детектив едва не столкнулся носом с зеркалом. И все же, вечер смог стать хуже, чем казалось на первый взгляд. Сан с щенячьими глазами стоял позади и искал радужки Тэхёна в зеркале. — Отойди, Сан. Жених нагло игнорировал возражения. Уровень алкоголя в нем искажал восприятие мира и громкость чужих слов. Его нос без разрешения касался оголенной шеи и шумно втягивал воздух. Детектив заводился от злости, как мотор автомобиля, и нервно дергал плечом. — Ты такой особенный. — Крупные венистые руки бесцеремонно обхватили поперек живота. — Почему ты не мог заменить ее собой? — Отвали от меня с глупыми вопросами. Ты пытаешься запятнать дружбу и окончательно и испортить со мной отношения? Вечер не должен был закончится так. Но Тэхён не планировал сдаваться и сглатывать неуместные домогательства. Расслабленность чужого тела позволила развернуться, не сбрасывая с себя руки. Чхве перешел грань дозволенного и напрашивался на конфликт, когда ладони подвыпившего жениха переместились на ягодицы Кима. Твердый кулак стремительно нанес удар по лицу, костяшками проехавшись от скулы до глазной орбиты. Неожиданная боль заставила Сана отшатнуться и выпустить Тэхёна из плена. — Черт, блять, больно же, — удрученный негативным ответом Чхве прижимал ладонь так крепко, что кожа руки побледнела в секунду. Тэхён тяжело дышал, он первым делом выбежал из злосчастной уборной и по лестнице поднимался на нижнюю палубу. Спешка и нервозность застила глаза, а недостаточная освещенность усугублялась ситуацию, поэтому не заметив тень, детектив буквально влетел в Чонхо на ступеньках. — Эй, Тэхён, ты пьян? Не поедешь с нами на автепати? — Чхве от неожиданности схватился за собеседника, сжав пальцами плечи в попытке придержать. — Убери руки, сейчас же, — крик, казалось, затмил даже звук двигателя и разнеся над водой реки Хан. — Постой, что происходит? Но Ким только сильнее в ответ оттолкнул, благо лестничное ограждение позволяло удержаться Чхве на ногах. Детектив разъяренной фурией поднимался по лестнице, перешагивая через ступеньку. Тэхёна от злости потряхивало, что заметно оказалось и для Чонхо. Тот не решился бросаться за другом, а спустился вниз, чтобы выяснить причину побега. В уборной Сан продолжил прикладывать охлажденную под ледяной водой руку к месту удара, дабы разливающееся розовато-малиновое пятно не ползло по лицу. След, вероятно, останется, но только Чонхо знал, что сейчас горела не поврежденная щека, а пораженное самолюбие. — Почему Тэхён вылетел отсюда, как ошпаренный? — Чонхо, придерживая полупустой фужер в руке, недовольно рассматривал мокрое лицо друга, капли по которому стекали за воротник белоснежной рубашки. — Я то откуда знаю? Не видишь, здесь занято? — Сан зверем рычал, не поворачиваясь. Оно и понятно. Жених исчез из поля зрения и вернется туда с выраженным местом удара. Идеальный повод для сплетен и интриг, особенно в день помолвки. — Минги зовет продолжить наш вечер в более уединенной компании. Ждёт нас наверху с твоей будущей женой. Идем? Остановки у пристаней давали желающим спуститься с парома — свалить домой. Но сейчас они находились в совершенно другой части города, и вызвать такси в сторону дома Намджуна стоило бы состояние. Безбожно плохая идея вновь посетила светлую голову детектива. — На часы смотрел вообще? — несмотря на агрессию, голос Чонгука не напоминал сонный. — Или ты не в курсе, что есть правила приличия? — Можешь забрать меня? Повисшее молчание запустило невидимый таймер. Тэхён разбирался с внутренним диссонансом, что не мог объяснить причину звонка Чонгуку и томление от ожидания положительного ответа. Парень словно вернулся в школьные годы, где неуверенность и эмоциональный шквал брали вверх быстрее, чем логика. Спонтанный звонок стал точкой отсчета в сегодняшнем вечере. — Где ты? — громко выдохнув, Чон хрипловатым голосом задал один единственный вопрос. Он не предложил альтернативу или не указал путь, что не на шутку удивило детектива. — Буду через 20 минут на пристани Кимпхо, — летний воздух отчего-то пробирал до костей. Скрыться от ветра на воде не удавалось, так что сжав лацканы жакета, Ким прикрывал оголенную грудь. Тэхён прятался на нижней палубе там, где освещение не доставало. Сигарета за сигаретой менялись в пальцах рук детектива, пока паром пришвартовывался к пристани. Та слабо выделялась на фоне бесконечного количества ламп, освещающих пустынную набережную. Сан в поле зрения больше не появлялся, видимо цепкие руки Чонхо крепко сдерживали перебравшего друга, но гости помолвки постепенно рассасывались и голоса с верхней палубы доносились гораздо слабее. Черный чероки с выключенными фарами стоял в одиночестве на парковке. На Чонгуке широкая футболка, скрывающая все, кроме выделяющейся под тканью груди. Впервые он в чем-то, что не относило его к статусу авторитетного душнилы. Волосы слегка пушились, словно Чонгук перед выходом только выполз из душа. И самое, пожалуй, важное — Тэхён впервые сидел в этой тачке. — Выглядишь вновь как тот, кого можно снять за десять вон, — бросив едкое, Чон завел двигатель. В зеркало заднего вида мужчина заметно для них двоих следил за немного выпившим пассажиром, что внаглую отодвинул кресло и откинул спинку, чтобы улечься комфортнее. — Таким, как ты, не продаюсь. — Каким таким? — Старым, занудным и таким… мудакам. Тэхён выстроил маршрут на мониторе, вбив адрес Намджуна, как ключевой. Ткань жакета впивалась в кожу и у парня не осталось никакого другого варианта, кроме того, как расстегнуть все пуговицы и освободить кожу живота и груди от лишнего стеснения. Перед Чоном не существовало такого понятия, как «неловкость». Через приоткрытое окно попадал прохладный летний ветер, что всячески игрался с локонами. Впервые за время нахождения с Чонгуком, детектив уловил слабые ноты трав и морской соли. — Почему ты согласился забрать меня? — действительно неожиданное действие, идущее наравне с внезапным звонком. Но если Тэхён мог объяснить собственный поступок алкоголем и нервозностью, то понять детектива не мог. — Вдруг ты бы вновь попал в какой-нибудь очередной скандал, а раз вернулся в состав моей группы, то не хотелось бы разгребать очередную проблему из-за тебя, — Чонгук вел машину довольно деликатно, не нарушая дорожные правила на пустых улицах. В его машине не пахло табаком или чем-то посторонним. Детекив истончал непривычные чувство безопасности, что за этот вечер ещё ни разу не посещало Тэхёна. Бессонница, что забрала бразды правления в доме Намджуна, добавила не только мешков под глазами. Алкоголь на ослабленный организм воспринимался иначе, чем раньше. бокалы игристого знатно ударили в голову и опьяненное сознание воспринимала мужчину как нечто естественно правильное, желанное. — Ты живешь в служебной квартире? — на мониторе отображались последние вбитые руководителем адреса. Одни из них парень знал прекрасно, и не раз оставался там. Они с Хосоком даже выпивали в ней, когда работа затягивалась до утра. — Напрашиваешься в гости? — А ты пригласишь зайти? — Ни в коем случае. Предпочитаю не пускать посторонних на свою территорию. — О, как. Углы тоже метишь, как кот? — лицо оставалось спокойным, но Тэхён успел заметить, как дрогнула бровь. — Не сравнивай меня с собой, мне животные повадки не особо близки, косатик. — Да сколько можно называть меня так? Возле въезда на территорию жилого комплекса, где проживал Намджун, машина остановилась рядом с охраной. Уровень безопасности здесь был куда выше, чем на прошлом месте детектива. Не будь собственнолично свидетелем, Чонгук никогда бы не поверил в то, что два брата жили настолько разными жизнями. — Ровно столько, пока ты создаешь проблемы для себя, для команды и для меня. Косатки живут вечными подростками, прямо как ты. — Что ж, раз я безответственный, то и благодарить тебя за сегодня не стану. Надеюсь, углы в квартире ты все-таки не метишь. Мужчина не дал покинуть салон авто, крепкой хваткой за предплечье вернув парня обратно поближе к себе. Сама судьба организовала их встречу сегодняшним вечером. Следовало воспользоваться моментом, и Чон отдался только внутреннему чутью. Мягкость наполовину приоткрытых губ столкнулась с необъятным желанием Чонгука, который впивался в них с желанием испить до дна. Тэхён не сопротивлялся, скорее, охотно отвечал и тоже словно отдался моменту, позабыв о другой стороне их взаимоотношений. Прижимая за затылок к себе, Чонгук наслаждался секундами, пока трезвость ума щелчком не включилась. Оторваться непросто, но мужчина вовремя отстранился, пока рука не соскользнула дальше и не коснулась обнаженной кожи. — И завтра не опаздывай, — Тэхён на его слова лишь прикусил нижнюю губу, раздраженно хлопнул дверью и быстрым шагом удалился за ворота жилого комплекса.

***

В комнате без окон свет распространялся лишь от ламп. Каменный стол выдерживал бесчисленное количество бокалов и бутылок, ведерко со льдом и латунные подносы с закусками. Здесь они избавлялись от оков повседневности, нормальности и приличия. Надоевшие рамки и узость человеческого мышления в этих стенах отбрасывалась настолько далеко, что на главной позиции оставались лишь пороки, гедонизм и тщеславие. — Я заметил, что в нашем чудном месте жизнь мальчиков куда более короткая, — пьяный, размеренный алкоголем голос содержал в себе презрительную усмешку. Расстегнутая на половину пуговиц рубашка измялась после небрежного отношения с ней. Его жизнь соответствовал уровню, что влажной мечтой снился многим. — Заметил. Если их так же будут затрахивать до смерти, то у нас в ближайшем будущем никого не останется, — остатки здравомыслия бледными пятнами проскальзывали на деформированном сознании. — Найдем новых, выкупим, украдем. Мы ведь всегда так делаем, — настроение мужчины явно на уровне самого высокого здания в мире. Алкоголь в бокал не кончался, а порошок остатками создавал пыль на глянце стола. — Видишь здесь повод для шуток? — Нет, но и грустить себе не позволю. Толщина стен не позволяла раздирающим душу крикам проникать в другие комнаты. Звукоизоляция оберегала чужие уши от кошмара, что творился за слоем бетона.

***

Доверие, в том числе и к себе, отсутствовало напрочь. Тэхён появился в отделе раньше восхода солнца, чтобы просмотреть оставленные Чонгуком распечатки. В этих цифрах, что где-то были обведены красным, хранилась разгадка насчет того, над чем конкретно работал руководитель группы. Тот исчезал и появился только под вечер, когда основная команда заканчивала работу. — Чимин, — его друг чистил зубы, находясь в собственной квартире. Его рабочее время начиналось лишь через два с лишним часа, но парень, включенный в работу, продолжал выслушивать Кима. — Он каракулями выводит то, чем занимается каждая из больниц. На столе стопка каких-то бумаг и ответов. — Зачем? — Пока не понимаю, — Тэхён перебирал листы и успевал фотографировать самые исписанные. На первый взгляд не было никакой системы в записях, они будто бы рандомно появлялись возле каких-то конкретных учреждений. — Подожди, я, кажется, нашел что-то. Он разбирает досконально именно те клиники, где количество израсходованного фентанила за последний год в разы выше, чем у конкурентов в этих районах. — Значит, он ищет больницу, которая может продавать наркотики? Почему ты напрямую у него не спросишь? — Он не расскажет. Я бы не рассказал. Являясь конкурентами, Тэхён инстинктивно решался на гонку. Давление со стороны, напряжение со стороны всплывающих фактов и борьба за кресло вызывали вечный подьем кортизола. — Но мы ведь одна команда. Настолько, что Хёнджин смотрел на Чона с открытым ртом, а Сонбин изо всех старался не показывать спектр эмоций на лице. У Тэхёна имелись причины ненавидеть нового руководителя группы, но он не понимал, что могло вызывать неприязнь со стороны Чонгука. — У Суджин групп же нет никакого медицинского центра? — хотелось найти связь и причину, благодаря которой юридически можно связать преступления с конгломератом председателя. — Ни одного. — Знаешь, нет ни одного убедительного аргумента, что он замешен в убийствах. Точнее, любой факт из дела противоречит догадке, но что-то не дает мне покоя. — Например, нападение на тебя. Почему ты отдался легкими травмами, что они означали? Это никак не вяжется с председателем, ему проще было тебя добить в той подворотне. — Чимин, ты ведь не думаешь, что те трое на видео и есть убийцы? — Если это председатель, то нет. Слишком много «если» там, где догадки обязаны подкрепляться доказательствами. Там, где нет места домыслам. Они застряли в кольце из сомнений, отчаяния и злости. Тэхён никак не мог отделаться от безумного желания ворваться с пистолетом в руках и пристрелить этого сукиного сына в его кресле, обернутом в дорогую кожу крокодила. — В начале я думал, что он убийца один. Судил по его методу «очистки», называл его чистильщиком, потому что верил в свою теорию. Сейчас я в ни в чем не уверен. — Профайлер Чонгука говорил, что к делу причастен тот, держит власть в руках. Возможно, кто-то из полиции или другой структуры, — на телефоне мелькали кадры, как Чимин завершал утренние процедуры и вытирал лицо полотенцем. — Тогда каждый полицейский в Сеуле может быть причастен. — Значит, мы рассматриваем два варианта? Первый связан с председателем, а второй нет? — Стоит начать с этого.

***

Возле одной из крупнейший корпораций, занимающейся оборонкой, притаилась машина. Ее припарковали на другой стороне улицы среди других авто. — Знаешь, что я нашел, пока выполнял очередное бредовое задание от Чонгука? В машине вовсю работал кондиционер и приглушенно играла музыка. В подстаканниках находились остатки недопитых за часы слежки напитков и пустые обертки от шоколадных батончиков. — В районе, куда свернул минивэн и после исчез с радаров, располагается одно из предприятий Суджин групп, — Тэхён достаточно слышно цокнул, прикрыв глаза. От чертовой компании никакого шанса спрятаться. Будто бы председатель его преследовал. — Думаешь, он настолько идиот, что пользуется офисом дочерней компании? — Скорее всего, председатель слишком уверен в себе, чтобы прятаться глубже. Выигранное дело добавило причин для пущей веры в безнаказанность. — Там целый район из заводов. Неудивительно, что один из самых крупных конгломератов имеет там свою территорию. — Вот посмотри, — Чимин развернул перед ним карту на телефоне с отмеченными точками. — Здесь меньше четырех километров от места последней фиксации машины до въезда на территории Суджин групп. На картах там много корпусов, вокруг только промышленная зона и лес, что ещё нужно для идеального удержания? Тэхён хотел бы, чтобы озвученное оставалось лишь конспирологической теорией, которая никогда не подтвердится. Но проживая среди людей, у детектива не оставалось повода не верить в любую вероятность. Судя по напору, Чимин уже убедился в виновности ублюдка и в их деле. — Я больше ему не проиграю, Чимин. В следующий раз поймаю его прямо на месте, по-другому никак. Им пришлось следовать за машинами председателя, что малой колонной появились после поднятия автоматических ворот, ведущих на подземную парковку. Лишние полчаса дороги привели лишь к ресторану, что спрятался от посторонних глаз в глухом переулке. — Разве эта не машина …? — среди десятка припаркованных авто Пак заметил ту единственную, что часто мозолила глаза. — Она, — номера для Тэхёна были знакомы. И, честно, он до нервного тика не желал признавать правду. — Не вздумай никому об этом сказать. Вряд ли существовала метавселенная, в которой эти два человека могли пересечься в одном заведении в одном из укромных мест мегаполиса. В грудной клетке стоял невидимый блок, не дающий глубоко вдохнуть. Он незаметно для Пака задыхался и не мог проронить ни слова. Пазлы постепенно прибавились к картинке произошедшего полгода назад. Ким незаметно сделал несколько фотографий, не покидая салон авто. — Тэхен, что с этим делать теперь? А если это он сливал информацию председателю? — карамельный тон лица Чимина сейчас бледнел прямо на глазах. — Нас не пустят внутрь, с завтрашнего дня они оба должны быть на контроле, но только между нами, — Тэхён вовремя взял себя в руки, ведь Чимина стоило удерживать на коротком поводке, дабы он не сорвался. — Мы просто уедем сейчас? — Чимин, здесь явно не то место, где мы найдем пропавших. Ловить нечего, а попадаться лишний раз на глаза не стоит. — А если упустим зацепки? Лучше упустить часть зацепок, чем повторно навлечь на себя чужое внимание, которое после разрушит карьеру до оснований. — Сейчас нас просто поймают, и мы больше никогда не увидим их на публике вместе. Чимин разочарованно и дергано сдал назад, выезжая из узкого переулка. По неизвестной причине карма не работала, не стремилась наказать тварей или элементарно вернуть им совершенное. Мир словно забыл о справедливости, вынуждая слабых защищаться любыми способами.