TRUE CRIME

Тот, кто борется с чудовищами,

должен остерегаться того, чтобы

самому не стать чудовищем.

Ф. Ницше

Никто не любил понедельники. Чон Чонгук их ненавидел всеми фибрами души. Перманентное безумие, что за последнюю неделю Чонгук снова направлялся в проклятый район у черта на куличках. И оба раза вынуждала любимая, в кавычках, работа. Когда Сонбин скинул адрес места происшествия, сердце перешло в режим усиленной тахикардии. Новый труп, связанный, скорее всего, с делом, обнаружен в том же здании, где и жил или существовал, если правильнее выразиться, раздражающий на генетическом уровне Тэхён. Чересчур плохой знак для начала новой недели, тем более, если самые неприятные опасения подтвердятся. Подчиненный не дал никаких дополнительных вводных данных во время внезапного звонка, поэтому мужчина оставил недопитый кофе на кухонной столешнице, схватил единственную в коридоре рубашку, чтобы накинуть ту на выглаженную футболку, и ключи от машины. Он на уровне подсознания ощущал подозрительно наслаивающуюся вину, обвивающую и душащую длинными пальцами шею. Весь путь по пустынным дорогам ещё спящего города мужчина от напряжения сжимал и разжимал руль, стараясь сконцентрироваться на картинке за лобовым стеклом. Надежда теплилась от того, что существовала вполне большая вероятность обнаружения трупа в баре, существующем по соседству. Опасения усилились в моменте, когда подъезжая к нужному зданию, Чонгук заметил полицейские машины с другой от заведения стороны. И никаких толпящихся людей возле входа в бар не было. Дело и правда плохо. Хоть выскочка и нервировал своим присутствием, но найти его остывшее тело меньшее, чего бы искренне желал Чонгук. Оставив машину поблизости, детектив вышел осмотреться и оценить обстановку вокруг. Благодаря организованной в этом районе развитой промышленности, жилых домов по соседству не успели построить, поэтому любопытные прохожие не совали носы куда не следует. Погода словно грустила из-за чужой смерти, сдавливая своими низкими тяжелыми облаками, закрывающими жителям восход солнца. Вокруг лестницы намотана яркая предупредительная лента, а криминалисты, переговариваясь напряженно между собой, спускались вниз, вытаскивая прозрачные пластиковые контейнеры с собранными уликами. Суматохи не было, как и скорой, а присутствующие в спокойном темпе выполняли работу. Всего одна пара полицейских, стоящих неподалеку в стороне, курили так, будто наверху не покоилось чужое мертвое тело. Судьба незнакомца или незнакомки никаким образом не трогала зачерствевшие за годы работы сердца, для патрульных наблюдать чью-то смерть — довольно привычное событие, не требующее лишней эмпатии. Их работа закончится лишь заполнением бюрократических бумажек, а разбираться с делом придется другим, как и наблюдать поломанные жизни близких жертв. Из знакомых лиц никого кроме Сонбина здесь не было, по всей видимости, патрульные первыми приехали на место преступления и сами вызвали подмогу. — Что происходит? — Чон поймал Сонбина возле микроавтобуса криминалистов. Тот удрученно копался в ящике с оборудованием в своем одноразовом костюме. — Это Тэхён? Чонгук вряд ли подготовлен к тому, чтобы услышать положительный ответ. Как никак, убийство пусть и бывшего, но полицейского, воспринималось совершенно иначе, нежели гражданского. Это не просто задевало самолюбие сотрудников, а буквально служило поводом для кровной мести. Какие бы отношения не присутствовали в коллективе, смерть любого из полицейских заставляла сплотиться. — Нет, он обнаружил труп парня, когда вернулся ночью домой. Вот, держите бахилы и можете подняться туда, чтобы осмотреться. Практически закончили сбор улик, но криминалисты из отдела по тяжким там ещё копаются, нервируя. Я вызвал Юнги, чтобы он сам осмотрел до того, как тело увезут к нему в бюро, но буду откровенным — все очень плачевно. Ни волос, ни четких следов обуви. Нашел парочку частичных, однако, их надо будет сравнить со следами Тэхёна. — Сразу позвони, как будут готовы результаты, а пока можешь следовать в управление, — Чонгук похлопал того по плечу и с более собранными мыслями двинулся дальше. Рабочий день начался гораздо раньше, чем хотелось бы, но у них полностью отсутствовали права и возможности на отдых и сон, пока убийца не будет найден. Чонгук вновь поднял взгляд на угрюмо-серое небо, скопившее тяжелые и темные тучи. Как-то не по себе становилось, пока местные вороны, питавшиеся крысами и мышами со здешних предприятий, галдели, летая над головой и угрожающе пикетировали вниз. В плохие знаки, по своей натуре, мужчина никогда не верил, но бывали такие моменты, когда он невольно задумывался над предупреждающими символами судьбы. Не забыв надеть бахилы, Чон вошел внутрь, сразу же заметив сидящего на матрасе Тэхёна и Юнги, последний подавал ему воду и пытался привести в порядок. В конце большой комнаты наполовину оказался завернут старый, скорее всего, до приступа аллергии пыльный ковер, и голое тело незнакомого парня покоилось в окружении работающих криминалистов. Вновь явно молодой и не познавший жизнь во всех ее ярких и не очень аспектах, человек. Сомнений, что жертва точно связана с предыдущими убийствами, не осталось. Толпы посторонних людей плутали по когда-то безопасному для Кима месту. Они рылись в коробках обуви и просматривали гардероб без особого стеснения, проводили фото- и видеофиксацию, то есть, опись найденных вещей. Глубоким уважением или сочувствием никто из чужих криминалистов к хозяину не проникся, наоборот, с открытым пренебрежением доставляли голимый дискомфорт, что откровенными субтитрами отображался на лицах Тэхёна и Юнги. Не было ни одного нетронутого клочка квартиры, который бы не подвергся тщательной проверке. Следы крови искали и в маленькой ванной, неспособной вместить больше одного человека. Какая глупость искать место преступления здесь, но протокол есть протокол, поэтому Чонгук не вмешивался не в свою работу. — Почему тебя отсюда не выгнали? Ты не можешь находиться здесь, пока собирают улики, — театральный видок жертвы не внушал доверия. Тэхён не из тех, кто бы так открыто переживал по поводу смерти чужого человека. В представлениях мужчины парень был из тех, кто с удовольствием открыл бы банку пива и продолжил жить здесь как и раньше. — Чонгук, — на него рявкнул Мин, рукой уперевшись в грудь мужчины, чтобы оградить Тэхёна. Правда на фоне крепкого тела худощавый судмедэксперт выглядел словно ребенок. — Прекрати устраивать публичный балаган и выносить ваш личный конфликт на обозрение остальным. Сидевший на импровизированной постели парень поднял красные от недосыпа глаза и предпринял попытку встать, но был остановлен другом и усажен насильно обратно. Чонгук протянул ему ладонь и под недовольным взглядом Юнги помог подняться. Выглядел тот неважно, но до сих пор не вызывал в Чонгуке какие-то чувства, схожие с жалостью. — Юнги, я правда лучше выйду на улицу подышать, — забрав бутылку воды, бывший полицейский неуверенным шагом поплелся к выходу. Он с неподдельной злостью смотрел, как чужие люди копались в сокровенных и дорогих вещах, вывезенных из бывшего дома. — Рассказывай, — Чонгук обратился напрямую к Юнги. Судмедэксперт в ранние часы выглядел еще менее приветливым, чем прежде. Со стороны Чону казалось, что злость и агрессия в нем словно концентрировались. — Что по трупу? — Вежливости тебя не учили, видимо, — Юнги сопроводил детектива до лежащего на полу тела. Будь Чон новичком, то сто процентов опустошил свой желудок где-то в стороне, но чужая смерть для него означала ровно столько же, сколько вид говядины в магазине для обычного покупателя. Он видел за свою карьеру и человека, из которого сделали самый настоящий пазл, и выпотрошенных детей, причем виновными были родители этих бедолаг. — Быстрее, пока зеваки с улицы не протянули сюда журналистов и нам не пришлось отбиваться от них, — с выраженным недовольством Чонгук обратился к криминалистам. Тело парня обсыпано гематомами и ссадинами от лица до самых пальцев ног. Темные волосы слиплись от запекшейся крови, а нижняя губа чем-то рассечена настолько ровно, что покрывшаяся корочкой рана напоминала порез от тонкого лезвия. По мнению Чонгука, в смерти не существовало ничего красивого или романтического. Человек приходит в этом мир синим и страшным, так что уходит примерно таким же. Трупное окоченение незнакомца находилось на самом пике, но только благодаря прохладе помещения не мешало им исследовать тело. — Видишь, как долго восстанавливается трупное пятно? Смерть наступила от двадцати до двадцати четырех часов назад. По ректальной температуре, прошло чуть больше, но тут достаточно холодно, чтобы не считать ее достоверной. На затылке есть открытая рана, но крови вокруг нет, следовательно, труп доставили сюда после смерти. Мышечные сокращения начались до перевозки сюда, значит, около трех-пяти часов после наступления смерти его тело было где-то в другом месте. — Остальные повреждения? — так не бьют за просто так, эти повреждения от тех, кто получил однозначное «нет» и столкнулся с сопротивлением. Больно, жестоко и грязно. — Скажу только после детального осмотра. На первый взгляд повреждения половых органов и анальной области те же, что и в случае Пак Дже Чана. Ногтевые пластины подобным, что и тогда, образом зверски удалены. Смотря на каждое новое тело, я бы сказал так — кто-то слишком чистоплотен и брезглив, — Юнги задумчиво произнес последнюю фразу и устремил взгляд на кожаные перчатки детектива. Чонгук этот насмешливый и тонкий намек распознал, однако, решил полностью проигнорировать. Погибший лежал на фотографиях и копиях документов, явно украденных из полиции, которые до момента появления трупа, очевидно, прятали под ковром. Чонгук заметил на некоторых из них знакомые лица, а пока криминалисты фотографировали каждый квадратный метр помещения, мужчина аккуратно забрал парочку фото. — Это что, повреждение глазницы? — присев на корточки, Чонгук осматривал лицо человека, удача от которого отвернулась в самый неподходящий момент. — Да, внешне напоминает перелом стенок орбиты и скуловой кости. Кажется, парень сильно настрадался перед смертью, — лицо загадочного Юнги всегда привлекало внимание. Его безэмоциональное выражение сохранялось и в подобных ситуациях, когда даже у самых стойких что-то мелькало в глазах. — Никому не пожелаешь закончить таким образом. — Пиздец, — трудно сдерживаться, когда вынужден детально рассматривать последствия человеческой жестокости. — На нем будто бы попрыгали от души, ни одного живого места на теле не осталось. Некоторые пальцы на руках жертвы находились в неестественных положениях, что свидетельствовало о многочисленных переломах. Сколько же дерьма выпало на долю неизвестного, чью личность следовало бы установить в короткие сроки. — Думаю, так и было. Я не волшебник, чтобы восстанавливать картину по одному лишь телу на первый взгляд, но внешние поражения вполне могут быть от ударов ногами в тяжелой или грубой обуви. У Мина со смертью был какой-то свой общий вайб. Он особенно ярко демонстрировался в моментах, когда судмедэксперт сидел рядом с трупом абсолютно молча и без лишних телодвижений, как при немом диалоге. Создавалось впечатление, словно он вел философские беседы со смертью, и они оба друг друга хорошо понимали. Чонгук не выдерживал быть третьим лишним среди молчаливых собеседников. Пришлось ещё раз пройтись по квартире, чтобы сложить картинку воедино. С прошлого раза изменилось только количество находящихся в квартире. Искать здесь нечего, подсказок убийца решил не оставлять.

***

В допросной сегодня прохладно. В былые дни Тэхён никогда не замечал то, насколько глубоко холод пробирался через легкую одежду в узкой комнате без окон. Небольшое помещение на невидимом уровне сдавливало внутренние органы и, в особенности, стягивало грудную клетку, не давая свободно дышать. Слабохарактерных и при таких атрибутах можно было расколоть, как только стены начинали давить на них психологически. Все ли допрашиваемые или свидетели чувствовали себя так же? Если так, то парень готов принести невиновным извинения. Темно-зеленый цвет стен теперь казался вовсе не нейтральным, а раздражающим и поглощающим искусственный свет продолговатых ламп, нуждающихся в очистке от тел мертвых насекомых, накопившихся здесь за прошедшие годы. За непрозрачным стеклом, наверное, собралась специальная группа в полном составе. Тэхён грел себя надеждами, что бывшие коллеги больше волновались за него, нежели надеялись на скандальное шоу с участием Кима и попкорна, купленного в супермаркете через дорогу. Уйдя из крохотной команды, парень потерял часть своей профессиональной семьи, которая поддерживала его последние годы. Связь, тем не менее, слегка ослабла и ежедневное общение прекратилось. Сейчас обстановка казалась совершенно иной и непривычной, ведь раньше Ким вальяжно, иногда закинув ногу на ногу, сидел на противоположной стороне и ждал, когда задержанный начнет говорить. Сегодня Тэхён меланхолично пальцами выводил рисунки по металлическому и потертому от постоянных царапин столу. Благо его не заковали в наручники, как подозреваемого, а позволили изложить свою версию событий свободно. Пока что. — Расскажи про события с самого начала, — Хосок сидел за столом, а по левую руку расположился хмурый Чонгук, сверлящий недобрым взглядом. Их разделял ноутбук, записывающий аудио показания, которые могут использовать против него. Правда, Тэхён искренне надеялся, что разговор не превратится в игру «хороший и плохой полицейский». Недостаток сна и накопившаяся усталость не благоволила активному разговору, но Тэхён заставлял себя хотя бы концентрироваться на собеседнике и не закрывать глаза дольше, чем на пару секунд. Почему на допросе находился суперинтендант — Ким ответить не мог. Обычно старший коллега не посещал допросы, приходил лишь в самых интересных случаях и всегда находился за стеклом, как наблюдатель. В его обязанности не входили личные разговоры с задержанными, тем более, допросы хороших знакомых и друзей. Однако, надо отдать должное, с Хосоком находиться было приятнее, нежели один на один с Чоном. — Я отсутствовал дома больше двух суток. В пятницу ближе к вечеру захватил собранную сумку с вещами, сел в личный автомобиль и поехал к другу на все выходные дни, — откинувшись на спинку стула из тонких прутьев, парень медленно и с остановками на долгие вдохи и выдохи, говорил. — Куда ты дел сумку? Как зовут друга? Стандарт ведения уголовного дела подразумевал экспертизу личных вещей, которые могли находиться на возможном убийце. Неудивительно, что одежду Тэхёна проверят на следы крови. И бывший детектив надеялся, что ее не найдут. — Она оставалась в машине, пока ее не забрали во время расследования сегодня утром. Имя Чхве Чонхо, он сможет подтвердить мое алиби и, в случае необходимости, покажет записи с камеры, висящей в его доме, — Ким затих. Он подвис, будто бы анализируя собственные слова. В совпадения Ким никогда не верил, особенно, если они касались чужой смерти. Неприятно осознавать, что он находился под круглосуточным наблюдением какого-то ублюдка. И как удачно для убийцы, что именно на выходных парень покинул квартиру, иначе бы что? Труп затаскивали бы в то время, пока он спал? — Тэхён, мне из тебя по слову вытаскивать? — нервы Хосока назвать стальными не получалось. На миг показалось, что он нервничал гораздо больше задержанного. Чонгук же в это время словно копировал жесты и позы допрашиваемого, повторял за ним каждое движение, что не могло остаться незамеченным. Ведь явно тот не пытался склонить Кима к доверительным отношениям, наоборот, выводил на эмоции. Чего он ждал? Когда терпение Тэхёна иссякнет и он взорвется? — У него я пробыл до вчерашнего дня, отдыхал, выпивал и купался в бассейне, — демонстративно убрал спавшие на глаза локоны, Ким облизнул губы, неотрывно смотря в чужие черные, как дешевый агат на рынке, глаза. Надоедливый ублюдок. — Вечером уехал в студию на Каннаме, где записывал подкаст с Ан Суён, кроме нее меня видели операторы, если что. Чонгук не мог поправить волосы, благодаря их зафиксированному гелем состоянию. Но мужчина не удержался провести по ним ладонью до затылка, а после прикусил резцами нижнюю губу. — Дальше. — Около полуночи я выехал в сторону своей квартиры и оставил внизу машину, потому что решил сходить в круглосуточный в квартале от дома. Выпил пару бутылок соджу поблизости с магазином и побрел спать. Зайдя, я включил свет и нашел того парня. В целом, все. — Ты знал погибшего? Тэхён спокойно реагировал на стандартные вопросы, что пойдут в протокол допроса. Он был искренне благодарен тому, что жертва не оказалась из списка его знакомых, а значит, винить себя даже косвенно не придется. Убийца любопытный психопат, не постеснявшийся передать приветствие таким образом. — Нет. — Где он находился в момент обнаружения? Откровенно говоря, Тэхёна вовсе не волновало само место, он бесился лишь от того, что труп нашли именно в его обители. Пусть он ни капли не суеверен, однако, найти мертвое тело в квартире — это, черт возьми, плохой знак. — Там же, лежал в конце студии на полу. Я не пытался переместить тело. Голос Хосока пропадал где-то на заднем фоне, потому что все сознание сосредотачивалось, как течная сука, на движениях Чонгука, провоцирующего весь допрос. — Что ты сделал после того, как увидел парня? — Подошел поближе, а когда заметил трупные пятна, то сразу же позвонил в полицию. — Признаки взлома были? Когда ты входил в квартиру что-то тебя напрягло? Почему ты сразу не вызвал полицию, зачем зашел внутрь? Что же его напрягло? Может быть, условия жизни в помещении, которое с натяжкой называлось квартирой? Или тот факт, что жизнь стремительно катилась вниз на дно? Нет, ничего не напрягало. — Я не заметил ничего, Хосок, — в какой-то миг тормоз немного сорвало, потому что под столом неожиданно его пнули носком обуви прям по чувствительной голени. И они оба знали, кто это мог быть. — Блять. Я выпил и не всматривался в каждый угол своего жилища и поблизости тем более. Вошел внутрь как и всегда. Начал скидывать обувь и заметил присутствие. — Нам нужны контакты твоего друга, чтобы подтвердить алиби. Тэхён кивнул и достал телефон, который у него не отбирали. Найдя нужный номер в списке контактов, парень протянул мобильный к Хосоку, чтобы его зафиксировали. — Почему в твоей квартире обнаружены материалы по делам пропавших людей? — Чонгук вступил в разговор неожиданно, и пока суперинтендант переписывал чужой номер телефона, мужчина взял на себя главную роль в допросе. — Остались после работы в полиции. — Ты обязан сдать все файлы и их копии, так почему они были у тебя? — Забыл, видимо. Зачем спрашивать, если ответ очевиден? Чонгук умудрялся заставлять окружающих себя ненавидеть. И Тэхён никак не мог сопротивляться своему желанию задушить его прямо здесь под камерами и на глазах у Хосока. В венах лавой текло раздражение, а сердце заходилось в тревоге. — Или ты умышленно нарушил правила? — Руководитель Чон, в тот период я испытывал невероятно большой стресс, забыть про копии — абсолютно естественно, — натянутая улыбка, обнажающая оба ряда зубов напоминала звериный оскал животного, готовящегося к нападению. — Как и про уголовное наказание за предумышленное убийство. Хосок остановил запись. Закрыв ноутбук, мужчина отключил камеры наблюдения с помощью кнопки, прикрепленной к ножке стола. — Теперь давай серьезно. Какого хера в твоем доме труп? Мы проверили камеры с заведения Сокджина, но они не охватывают большую часть проезда, а значит, заезд к тебе останется невидимым. Почему, черт подери, у тебя нет ни одной камеры возле входа или в квартире? Как ты, блять, живешь в таком районе и гоняешь на феррари без всего? — Это лишние траты. Ты правда думаешь, что у меня есть деньги на хорошую камеру или сигнализацию? — Ты мог завести хотя бы самую простую камеру видеонаблюдения. То, как жизнь крутила его в водовороте событий, выкачивало силы до уровня, где удивить не могло ровным счетом ничего. — Мог, но не сделал этого. У меня оформлена расширенная страховка, поэтому нет причин для излишнего беспокойства. — Эксперты осмотрели дверной замок. Он настолько убитый жизнью, что нельзя подтвердить, что его точно вскрывали. Да и дверь твоя не лучше, там выбить ее и подросток сможет. Ты вскрывал его сам когда-нибудь? — Да, у меня захлопывающийся замок, несколько раз забывал внутри ключи, поэтому и вскрывал подручными средствами. — Давай думать над тем, почему именно в твоей квартире нашли новую жертву. — Ну хочешь на картах погадаю, я-то откуда должен знать? Видимо, мое видео дошло и до его глаз. Внутреннее беспокойство не росло так, если бы Тэхён легко мог догадаться о том, кто устроил неожиданный сюрприз в его доме. Ему, как непосредственному участнику, не становилось легче от глупых и неуместных вопросов, которые почему-то задавал Хосок. Никто из них не оказывался в ситуации, когда в единственном, казалось бы, безопасном месте появляется чужое мертвое тело и тонна вопросов, связанных с ним. — Твоя беспечность меня поражает. Пока алиби не подтвердится, тебе придется посидеть в камере. Я хоть и понимаю, что вряд ли ты притащил труп и сам решил вызвать полицию, но по протоколу отпустить не сможем. Сказать честно, Ким и не рассчитывал на быстрее решение проблемы. Ему и так делаются определенные поблажки, которые многим чаще всего недоступны. В любом случае, посидеть в камере в управлении и то безопаснее, чем постараться заснуть в той квартире. В его планы не входило стать следующим в списке убитых. — И Тэхён, сейчас ты не сможешь вернуться домой, подумай над тем, где безопаснее всего остаться. — Я могу сейчас посмотреть дело вместе с тобой? — успев окликнуть Хосока до его выхода, Тэхён замер в надежде. О найденном парне детектив ничего особенного не знал, но хотел бы покопаться в собранных материалах, чтобы найти зацепки. — Все вопросы к Чонгуку, я только ради тебя решил поучаствовать в допросе, — суперинтендант кивнул в сторону мужчины, разрушив последнюю надежду. Всем троим ясно, что зазнавшийся и самовлюбленный урод никогда не позволит поприсутствовать. Тот и бровью не повел. Хосок мягко и невербально намекал на нужный ответ, подтолкнув Чона. Последний до сих пор продолжал сидеть за столом, Чонгук ритмично отстукивал подушечками пальцев по столу. — Без проблем, — спустя лишь минуту мужчина выдал и повторил улыбку Тэхёна. Он точно конченный мудак.

***

— Итак, Со Джувон двадцати трех лет. До настоящего момента был безработным, но активно, по словам родителей, искал полную ставку в офисе, ходил по собеседованиям в различные компании. Исчез четыре месяца назад, когда с родственниками перестал поддерживать связь, при этом жил отдельно от семьи с последнего курса университета. Первыми забеспокоились родители, они даже подавали жалобу на участок полиции Курогу, потому что у них отказывались принимать заявление о пропаже. Но, в конце концов, приняли. Я с ними связался, они уже едут сюда, — Чимин вывел на экран фотографии парня из социальных сетей и не забыл про скан заявления, поданного в полицию. — В наш основной список не входил, потому что офицер, регистрирующий заявление о пропаже, поставил отметку о высоком риске классического побега от проблем, так как парень молодой, да и исчез вместе с некоторыми вещами по типу ноутбука и спортивной сумки. Чимин, довольный присутствием бывшего начальника, с энтузиазмом доложил информацию. Сегодня его настроение, несмотря на произошедшее, терпимо отражалось на остальных участниках. Всему виной наличие Тэхёна в общей комнате и его непосредственное участие в расследовании. Откровенную смену поведения не мог не заметить и Чонгук, посылающий искры в сторону, от которых подчиненный открещивался, как мог. — Результаты судмедэксперта? — Чон же уселся на стул во главе стола. Пусть и миньоны, которых Хосок поставил ему в помощь, были рады бывшему начальнику, мужчина не допустит того, чтобы они сбросили поводок раньше времени. — Ещё не готовы, Юнги сейчас работает над вскрытием, — руководитель и так понял, что лучше всех информацию от бюро судебной медицинской экспертизы узнавать от Чимина. — Отчет криминалистов? — В квартире с десяток отпечатков, нашли все, даже ваши, — Сонбин передал в руки напечатанные документы, сделав особый акцент на последних словах. Присутствующие открыто удивились наличию следов начальника в квартире Тэхёна, но никто прокомментировать не решился. — Неопознанных нет. Есть следы обуви, экспертиза по ним ещё идет. — Свидетели? — Вечером поеду к владельцу бара, чтобы переговорить с ним и его сотрудниками, — Хенджин не увиливал от работы, понимая, как раскрытие дела поможет в продвижении по карьерной лестнице. Его никто не сможет подтянуть повыше, если парень сам не создаст крепкую основу в полицейском управлении. — Почему там практически нет городских камер наблюдения? — довольно странно, что целый район оставался серым на карте государственных камер. Это значительно сокращало возможности поиска в короткое время. Выйти по горячим следам на преступника в этом случае гораздо сложнее. — Жилая часть района будет подвержена реконструкции в ближайшие годы, остальная территория у частных компаний, — после переезда Ким изучил район вдоль и поперек в силу привычки. Скоро там появится много офисов и целый айти-квартал, значит, стоимость кусочка земли взлетит до небес. — Из моего района есть три дороги, две из них отображаются на картах, одна только для местных. На каждой можно найти камеры, некоторые на кпп предприятий, некоторые на заправках. — Хенджин, район и свидетели на тебе. Сонбин, отправляйся по всем точкам, где могут быть частные камеры на карте, которую тебе любезно составит наш сегодняшний гость. — А я? — Сопроводишь родителей жертвы во время опознания, — каждый, кому приходится работать в убойном или в отделе по тяжким, рано или поздно сталкивается с тем, что возникает необходимость разговора с родственниками погибших. И каждый прекрасно знает, что самому неудачливому выпадает данная роль. Чонгук, как руководитель, мог бы и сам провести беседу, но зачем упускать возможность лишний раз вздрочить Чимина? Тот терял боевой настрой с каждой секундой. — Разве не лучше будет, если ты сам сообщишь родителям? — Тэхён возмутился первым, жестом приказав Чимину молчать. — У молодого детектива не так много опыта, чтобы вести разговор на столь деликатную тему. — Ему пора бы набираться того самого опыта, а то был у него один руководитель, подтирающий задницу и не дающий делать настоящую работу детектива. — Выходит, ты теперь его личный сенсей? — Раз больше некому обучать Чимина, то так уж и быть, возьму на себя столь сложную роль, — Чонгук отодвинул от себя распечатки, не дав Киму к ним приблизиться. — Насмотрелся на ход расследования? Я удовлетворил твои тайные желания? Как жаль, что за убийство в этой стране наказывают.

***

Хосок поистине благодарен, что главный комиссар не стал проводить публичную порку. Правда, легче от интимности разговора не становилось. — Моя единственная просьба была в том, чтобы найти убийцу быстро и без лишнего шума. Мне уже из голубого дома звонят, требуют успокоить распространяющиеся слухи. Общественным мнением в Корее крайне легко руководить. Стоит набежать к любой новости комментаторов, как сплетни из них превращаются в заголовки в других СМИ. Они напоминают разгорающийся пожар, способный поглотить пространство за считанные секунды. Остановить скандал, спровоцированный в интернете, практически невозможно, чем охотно пользуются журналисты. — Дело непростое. Улик практически нет. — Ты притащил сюда своего друга, пообещав мне, что он лучший в своем деле. И? — И это действительно так, но повторяю — наше положение очень сложное. Ни свидетелей, ни ключевых улик. Такое расследование не может закончиться за неделю или две, мои ребята двадцать четыре на семь работают. — Значит, возьми людей из отдела по тяжким, пусть они помогут, если эти не справляются. Устроили бардак, так ещё и шумиху устраивают. А Тэхён твой лишит меня остатков волос, — мужчина злился, тыкая нервно пальцами в залысину, образующуюся на макушке. — Сколько мне ещё просить тебя разобраться с этими видео в интернете? Тэхён способен был лишить последних целых нервных клеток абсолютно любого. А волос и подавно. Если бы не магний, который Хосок принимал ежедневно, то нервная система мужчины давно дала бы сбой. — На это повлиять я не могу, Вы сами подписали приказ об его отстранении, с тех пор он занимается… этим, — главный комиссар был одним из тех, кто вытеснил Кима с насиженного места. Лишние проблемы, конечно же, никому не нужны, особенно, если из-за них существовала возможность потерять кресло комиссара. — Да на что ты можешь повлиять тогда? Чего Тэхён добивается? Хочет, чтобы на него дело завели, и тогда он сможет успокоиться? — Он хочет вернуться в полицию. — Этот сопляк натворил дел и хочет вернуться? Совсем рехнулся, — на покрытой морщинами шее вздувались темные вены. Чон с большим удовольствием за этим наблюдал, покачивая незаметно ногой под столом. — Тогда его не остановить, дело развалится сразу же, а Тэхён продолжит выпускать то, что рано или поздно нас утопит. Он найдет пути, чтобы расследовать дальше, и я, кажется, уверен, что Ким своего добьется. Здесь же гораздо проще его контролировать, если он вернется сюда, то ему придется оставить свои увлечения позади. — Ты каждую неделю ходишь ко мне, как по расписанию, чтобы вернуть его. Но этого сопляка здесь я ни разу не увидел за все время. — Могу его привезти? — Хосок для убедительности достал телефон и игриво им потряс. Годы службы воспитали в нем манипулятора и крайне корыстного человека. — Ты сейчас надо мной издеваешься, что ли? Зачем тогда притащил своего Чонгука, если собираешься капать мне на мозг Кимом? — Как я уже упоминал — здесь проще всего его контролировать. Они с Чонгуком лучший тандем, который мы сможем увидеть вживую, если Вы вернете его в команду. Комиссар вдруг замолчал и заинтересованно уставился на Хосока. Они слишком давно знакомы, чтобы не доверять мнению друг друга. Работа плечом к плечу в течение долгих лет оставила массивные отпечатки на характерах мужчин. — То, какой скандал он умудрился поднять на всю страну автоматически снижает ему мою личную оценку. Мне следует хорошо подумать прежде, чем я решусь вновь подписать приказ о его назначении. — Тэхён нужен в моей команде. — Незаменимых не бывает, особенно, если они всячески порочат полицию. — Комиссар, мне кажется, Вы забыли про заслуги моего подчиненного. Разве не он помог подняться по карьерной лестнице? На его успехах половина полицейского управления двигались стабильно вверх, припоминаете? — Играешь на моей совести? — Нет, но совсем скоро в связи с выборами придется и набирать новых министров. Тот, кто особо отличится в следующие месяцы, сядет в одно из свободных кресел. — Я пока что подумаю над тем, что ты сказал. — Что ж, вернусь к работе.

***

В качестве большого уважения и нежелания лишний раз заставлять нервничать хозяина жуткой комнаты, коей считал это местечко, Пак предварительно надел бахилы, закрепленные рядом со входом в отделение. В его руках слегка трясся капхолдер с двойной матчей и холодным американо. Изучать чужие привычки входило в обязанности детектива, так что Чимин машинально запоминал вкусы и привычки. Последний год Чимин потратил на то, чтобы окружить одного знакомого вниманием и мягко подтолкнуть к действию. Переменчивый успех сопровождался потраченным временем и нервными клетками, но они до сих пор жили в разных квартирах и совместный ужин был большой редкостью. Тем не менее, раз в день он стабильно наведывался, чтобы проверить признаки жизни у единственного живого здесь человека. — Ты уже здесь, я почти закончил, — Юнги распечатывал бланк для патоморфологов, чтобы вложить в контейнер с флаконами, содержащими кусочки тканей. Мужчина отвлекся от компьютера, когда перед ним поставили пластиковый стакан с кофе. — Ты единственный, кто заботится о моем питании. — Кофе — это не еда, когда ты начнешь соблюдать режим? — недовольно бурча, Чимин, как никто другой, понимал, что громкие возгласы здесь не принесут особого успеха. Юнги никогда не придерживался принципов здорового питания и полноценного сна, отдаваясь полностью работе и трате времени на бесполезные вещи. — Чимин, ты как моя бабушка, постоянно жужжишь о еде и отдыхе, — мужчина свободной рукой принялся за любимый напиток. Отчасти Пак согласен с его словами. Детектив чувствовал огромную потребность в том, чтобы дарить заботу кому-то помимо себя. Юнги повезло быть тем, кто перенимал скопившуюся энергию. — Я принес снимки с места преступления от криминалистов, как ты и просил. Для чего тебе? Ты ведь лично видел комнату. — Хотел еще раз посмотреть не было ли ничего подозрительного на месте. Во время аутопсии я заметил, что у парня гораздо меньше следов от уколов, чем у предыдущей жертвы. Возможно, что сопротивления особо никогда и не оказывал, значит, причин обкалывать его не было. Но видишь следы от ногтей на бедрах? — Кожа в этих местах отличается, — правда, Чимин не заметил бы из-за положения тела, но Юнги пальцами обводил участок на фотографии. — Но я ничего не понимаю. — Да, лихенификация в результате длительных расчесов. Давай по порядку: смерть наступила после того, как ему буквально размозжили затылок во время неоднократных ударов о плоскость, да и в целом, перед гибелью он был крайне жестоко и сильно избит. Смотри, у нас складывается ситуация так, что его не старались постоянно накачивать фентанилом, но у парня явно развилось психическое расстройство, которое выражалось в нанесениях ссадин ногтями самому себе. — Я до сих пор не понимаю, если он не нуждался в постоянных дозах наркотиков, следовательно, не вел себя буйно, то почему ещё более жестоко убит? — Предполагаю, на фоне постоянного насилия у жертвы в одночасье сдали нервы, после чего он напал первым, — довольным тоном произнес Юнги, наслаждаясь холодным кофе и едва сдерживаясь от самостоятельной похвалы. Здесь не может быть оправдания. Такое зверство невозможно понять, а тем более, постараться найти объяснение. Чимин проследил ход мыслей судмедэксперта и отрицательно качал головой, сам того не осознавая. Насколько же накопилось отчаяния в парне, что долгое время терпел насилие, а после всего взорвался и расстался с жизнью. Но сама мысль о такой страшной смерти провоцировала комок в горле, едва удерживаемый на месте. — Почему ты до сих пор здесь работаешь, если тебе так дурно становится от чужой смерти? — заметив состояние юного детектива, Юнги насильно подхватил его под локоть и заставил присесть в кабинете. — Есть же отделы по экономическим преступлениям или дорожным происшествиям. Там гораздо спокойнее, а то твердишь мне, чтобы я заботился о себе, но сам продолжаешь изводить организм. Для Пака единственной причиной, по которой он продолжал оставаться в спец.группе после ухода Тэхёна, стало близкое расположение и связанное мостом здание бюро судмедэкспертизы. Их не классифицируемые отношения с одним работником из соседнего здания запутывались интенсивнее с каждым днем, а Чимин пытался сохранять крупицы веры, что у них срастется в светлом будущем. — Тебе следует сегодня отоспаться дома. Чимин, я не шутки шучу сейчас, — Юнги по-своему гладил парня по волосам, едва касаясь и невесомо перебирая пучки волос. — Я бы не хотел оставаться в одиночестве. Жирные намеки приходилось использовать чуть ли не ежедневно, но Мин, будь он не ладен, выплясывал на тонких нервах детектива. Выстраивание отношений с эмоционально закрытыми людьми — неблагодарное дело, высасывающее, словно паразит, последние остатки силы. — Я отвезу тебя, — с голосом отцовской заботы, Юнги стянул рабочий халат и оставил его на столе до завтрашнего дня. — И потом снова уедешь к себе? — парень откинулся на стуле. В начале он действительно наслаждался их внезапными встречами и играми в кочевников из одной квартиры в другую. Тайные встречи стали обыденностью, но как только Чимин позволил себе больше, то хладнокровный судмедэксперт неожиданно принялся резать каждый связывающий их провод один за другим. — Сегодняшний день затянулся, — мужчина собирал вещи в небольшой портфель. — Неплохо было бы выспаться. В принципе, постоянство — ещё одна черта Мин Юнги. Тот себе никогда не изменял, всегда засыпал только в собственной постели и часто мог находить тысячу и одну причину, почему оставаться спать в доме Пака — плохая идея. — Я предлагал несколько раз съехаться. Нам бы не приходилось тратить столько времени впустую, разъезжая между нашими домами, как сейчас. — Твоя квартира слишком крохотная для нас двоих. Да и до работы добираться далеко. — Но ты живешь гораздо ближе меня, да и начистоту — твоя квартира наполовину пустует, — Пак принял бы и в своей с огромной радостью. Парень готов был делить небольшой матрас на втором ложном этаже, на который можно было залезть только по приставной лестнице. Детектив без раздумий бы освободил половину шкафа в маленькой прихожей и добавил бы полку в ванной для Юнги. В голове играл юношеский максимализм, что немного запоздало подкидывал варианты, где они бы по утрам завтракали за компактной барной стойкой и ездили бы вместе на работу. — Я не готов сейчас жить с кем-то, Чимин. У меня выстроенный график, давно выработалась привычка жить в одиночестве, — Юнги присел на рабочий стол, нависая сверху детектива. Он старался поймать взгляд, но тот упорно водил головой из стороны в сторону, лишь бы не смотреть судмедэксперту в глаза. Выстроенный график возникал лишь в ситуациях, когда Чимин хотел перейти черту. Расписание или привычки ожидаемо не мешали их внезапному порыву в этом же кабинете год назад, когда пришлось задержаться после полуночи из-за работы над делом. И многим другим желаниям в дальнейшем. — Здорово, — прорычал Пак и дернулся с насиженного места так резко, что чуть не столкнулся головой со лбом мужчины. — Пожалуй, поеду домой. — Чимин, — Юнги попытался мягко коснуться чужого плеча, но парень резко дернулся, как от огня. — Я подвезу тебя, и мы поговорим. — У тебя ведь графики там, планы, я, видимо, не вписываюсь, так что доберусь на метро, — детектив развернулся лицом, слабо сдерживая нахлынувшие эмоции. Чимин отступал спиной вперед и на инстинктах выставил руки вперед в жесте защиты. — До завтра. — Не перевирай мои слова, я говорил о том, что не готов съехаться, — Юнги мягко наступал, но возбужденного Пака, быстро выбежавшего из кабинета, останавливать не было никакого смысла.

***

Камера временного содержания входила в топ мест, в которых Тэхён собственной упругой задницей чувствовал дискомфорт в десять баллов из десяти. Холодный твердый пол заставлял время бежать гораздо медленнее, а повышенная сонливость из-за тяжелой ночи и нервотрепки делали свое дело. Затекала абсолютно каждая мышца в теле, пока Тэхён, прислонившись к стене, пытался заснуть. Мешали полноценному сну вдобавок убогие старые часы, чье тиканье доводило сильнее, чем ежечасные проверки от дежурного, который стабильно наведывался к камере, чтобы проверить жизнеспособность задержанного. Ни одной подушки или мягкого пледа, чтобы скрасить вынужденное времяпровождение ему не предоставили. Яркий свет ламп не выключался и служил дополнительной причиной ненависти к камере. Однако, появилось много времени, чтобы подумать над тем, кто мог оставить труп в его «чудесной» квартире. На ум не приходило никого конкретного, потенциально знакомый и незнакомый человек мог оказаться там, кто по ночам с удовольствием воплощал тайные желания. Но адрес на отшибе Сеула убийца однозначно знал, так что либо тщательно следил за передвижениями парня, либо выяснил каким-то другим методом. В любом случае, ориентировался в квартире хорошо для того, кто в сжатые сроки умудрился и труп оставить, и найти спрятанные файлы по делу. Не то чтобы они находились на совсем очевидном месте. Каблуки туфель отстукивали по плитке, конкурируя с раздражающим звуком местных часов. Пусть надежда, что его, наконец-то, вызволят, теплилась, голос неожиданного гостя нарушил все планы. — И как тебе здесь? Нравится? Твое алиби ещё не подтвердили, как жаль, что придется отсидеть ещё свои законные часы, — мужчина умолчал факт того, что еще не занимался подтверждением алиби. Его законные сорок восемь часов позволяли немного растянуть удовольствие и понаблюдать за Кимом в клетке. Задержанный горделиво молчал и всячески противился принимать тот факт, что на данный момент их разделяла металлическая решетка. — В полной заднице здесь только ты. Когда руководство поймет, что от твоей работы никакого толка, они вышвырнут тебя так же, как когда-то избавились от меня, потому что я перестал входить в список угодных лиц. — Рад, что ты можешь себя этим утешить. Но все же, прекрати лезть, пока я действительно не арестовал тебя за препятствование расследованию. — Не слишком ли ты горд для того, кто не показал никаких результатов? Новая должность по сути своей могла помочь вознестись, но так же быстро и опрокинуть, лишив возможности заняться карьерой. Чонгук не разделял наслаждения этого парня, но трезво мог оценить собственные шансы и придумать стратегию. — Кто на этих фотографиях? — Чонгук достал из куртки несколько помятых фото, продемонстрировав их задержанному. — Почему они лежали рядом с людьми из моего дела? — Так ты же у нас детектив, вот и узнай. Чонгук знал, кем оказались молодые девочки на потрепанных фотографиях. Он читал дело Тэхёна на досуге, когда во время перерыва на работе возникло желание немного узнать о том скандале. Они не виноваты в том, что однажды стали выбором для председателя Суджи, который в силу дорогого во всех смыслах брака ценил тайны. Тела молодых девочек буквально парили в воздухе, а их жизнь прекращалась сразу, как только председатель удовлетворял фантазии внутреннего демона. Некоторые из тех так и остались в списке пропавших без вести, а их останки вряд ли когда-нибудь найдут на земле бескрайнего непроходимого леса. Но потревожить Тэхёна хотелось. — Не усложняй себе жизнь. В твоем доме найден труп, предположительно связанный с делами пропавших людей. Вокруг трупа десятки фотографий людей и листы с экспертизами, мало того, я и твои каракули нашел под ванной. Попробуй опередить меня и поймать его первым, раз такой умный. — Я выйду и продолжу искать убийцу, а ты можешь и дальше терять драгоценное время в попытках превознести себя. Чонгук с долей безумия улыбался. Какая же проблематичная язва досталась ему в тяжелые времена. — Что же тобой движет? Желание повторить прошлый успех и почувствовать себя неким гением? Молодая кровь с этими высеченными в памяти глазами оставляли отпечаток в сознании мужчины. Чонгук вновь ловил общие вайбы с тем человеком, кто умудрился соблазнить когда-то его отца. Весь напускной образ местами беззащитного и одновременно дерзкого, требующего внимания так и провоцировал изобразить из себя героя и пойти против устоявшихся принципов. Десять лет назад он бы и не почувствовал ничего, но сейчас в угоду опыта и возраста, практически вчерашний подросток отличался от него неумеренной дерзостью и лишней эмоциональностью. Это резко контрастировало с нынешним Чонгуком и его окружением. Ким словно олицетворял собой глоток ушедшей молодости и позволительной для того возраста глупости. Видимо, именно подобная чушь когда-то увела его отца из семьи. Низкое и недостойное поведение, дешевые провокации, основанные на базовых потребностях, тревожили и раздражали до желания схватить взлохмаченные волосы и вытрясти из Тэхёна спесь. Покрасневшие от нервозных облизываний губы служили вишенкой на торте. Чонгук хотел его, видимо, как и отец свою бесполезную куклу когда-то, бросивший мать. Как бы ненависть к подобным не питала мужчину, но он позволил совести снять с себя легкую куртку, принесенную из машины, и протиснуть ее через решетку. Она могла облегчить сны там, где нормальный человек не выспится. Ким не сопротивлялся и принял подачку такой, какая она есть. Чонгук же развернулся и удалился, чтобы лишние мысли не провоцировали и не толкали на необдуманные поступки.

***

Строгий костюм, на котором не виднелось и складки, словно его только-только надели после приличной химчистки, попадал в поле зрения Тэхёна, подсчитывавшего в уме количество не отмывающихся точек на полу камеры. Не стоило и поднимать голову, чтобы определить, кто был по ту сторону решетки. Идеально чистые и отполированные носки лоферов могли принадлежать только одному человеку. — Слишком хорошо выглядишь для того, кто практически сутки назад был задержан, — издевательский тон по-семейному звучал, как раздражающих звук металла по стеклу. — Он знает? Он — ядро семьи, ее основа и непоколебимая часть, вокруг которой формируется жизнь. Его принципы — принципы остальных. Когда Тэхён не смог сойтись с ним во мнениях, то покинул семью. — Надеюсь, что нет, иначе страшно представить, что тебя ждёт, — держа руки в широких карманах брюк, мужчина аккуратными шагами рисовал невидимую линию возле клетки. — Мне позвонил Сокджин, сказал, что тебе негде будет жить несколько дней, попросив приютить и накормить одного нерадивого безработного. Рассказал, как в твоей квартире труп нашли, между делом, будто бы ничего сверхъестественного не произошло, а мертвецы там обычное дело. Знаешь, Тэхён, ты стал магнитом для неприятностей и конченых ублюдков. Подошедший офицер скромно поклонился пришедшему прокурору и открыл ключом решетчатые двери, вновь оставив этих двоих и пингвиньей походкой убегая за угол, лишь бы не попасть под разряд, ведь вероятность его возникновения повышалась с каждой секундой. Никто не хотел вмешиваться в разговор, зная, кем был гость полицейского управления. — Долго собираешься здесь сидеть? — Тэхён не предпринял и попытки встать. — Поднимайся, я отвезу к себе. Поешь, выспишься на постели в гостевой комнате, и помоешься. А то после ночи здесь придется проводить полную санитарную обработку тебя. Программа благотворительности работала на ура. Тэхён, не потратив ни копейки, резко обзавелся временным жильем и подушкой, смятой из чужой куртки. От плотного завтрака из глазуньи и свиных ребрышек парень точно бы не отказался, но пока мог лишь мысленно представлять, как наслаждается горячей едой, и мысленно усмирять парасимпатическую нервную систему. — А что взамен я буду должен? В такой семье любая помощь должна окупаться, по крайней мере, это воспитал в нем отец. А дальше вложил брат, оказывающий услуги только за определенную цену. — Не действовать мне на нервы. Пойдем уже. Уязвленную гордость пришлось засунуть глубоко в упругую глотку, потому что, откровенно говоря, у Кима просто не существовало другого выбора. Их отношения с родным братом после громкого скандала тоже стали натянутыми, но отказываться от протянутой руки было бы невероятно глупо и в стиле диснеевских мультфильмов. Пока полное обследование его квартиры не закончат, а после Тэхён не закажет тотальную генеральную уборку, жить в привычном месте не получится. Да и не факт, что жить в месте, где недавно нашли изувеченный труп, выйдет в принципе. Денег на новое уютное гнездышко не заработать за пару дней, а здесь выпадал шанс, всего-то требовалось притвориться глухим и слепым. И немного немым. В машине дорогого автомобиля пахло домом. Разблокировались старые воспоминания, где при входе в родительский дом слышался аромат диффузора. Неудивительно, что Намджун придерживался тех же вкусов, что и мама. Мужчина словно перенимал черты в точности, соблюдая вкусовые предпочтения. Но характер передался с генами отца, гибкости и лояльности матери Джуну не досталось ни капли. — Так почему труп оказался у тебя? — к сожалению, тишина разбавилась настойчивым тоном, который обычно Намджун использовал во время суда. — Я не знаю. Когда вернулся в квартиру, то нашел тело там. Дальше ты знаешь. — Ты хоть понимаешь степень нависающей угрозы? Это тебе не подворотня, куда он мог попасть случайно. Кто-то перенес его специально, жирно намекая. Он всегда таким был. Крикливым и нетерпеливым с самого детства, Намджун начинал ругать своего брата гораздо раньше, чем этот трюк проделывали родители. На правах старшего мужчина отчитывал буквально за каждый проступок, а сам был готов носить нимб над головой на фоне младшего. Ежедневные сравнения между братьями только подчеркивали набирающие обороты комплексы, стравливая подростков в пубертате. Правда, с возрастом Тэхёну удалось их практически победить, но наедине с Джуном до сих пор чувствовался дискомфорт. — Ты думаешь, что я не понимаю этого? — Судя по всему, ты ни черта не понимаешь. Тебе напрямую угрожают, так что вместо того, чтобы так спокойно реагировать, ищи убийцу. Проверь всех знакомых, найди улики, пока не оказался в списке жертв. Его стабильно учили тому, как выполнять собственную работу. Тэхёна учили. Его. Работе. Капитан Очевидность. — Ты за меня переживаешь? Прокурор замолчал на несколько секунд, поджав нижнюю губу. Брат бы никогда не признался, что переживал. Не в его стиле разбрасываться словами. — Если мама узнает, ее хватит удар. Прекрати доводить родителей, Тэхён. Разве недостаточно того, что они и так переживают благодаря тебе? Твоей смерти родители не переживут. И вновь Намджун отчитывал, будто они вернулись в детство и в один дом. Но что можно ответить на порцию неуместных упреков? Ким не знал. — Поживешь в моей квартире, пока вокруг не утихнет и убийцу не поймают.

***

Обрастать связями — это необходимость, чтобы выживать в столь сложном мире, как наш. Чонгук в течение многих лет выстраивал сложную связь с коллегами по всей Корее. Нетворкинг позволял своевременно осуществлять обмен информацией, избегая бумажной волокиты. Сравнив на карте два адреса, полученных от бывшего коллеги из Пусана, Чонгук довольно хмыкнул. Мужчина никогда не верил в то, что люди способны кардинально измениться под тяжестью судебной системы республики Корея. Слишком мягко закон работал с теми, чье преступление связано с преследованием. Дешевое жилье, пережившее сотни хозяев за многие годы, выглядело чересчур потрепано. Неухоженная лестница, ведущая наверх апартаментов, сохраняла практически наскальную живопись местных, чьи руки не смогли воздержаться от краски, непристойных рисунков и матов. Десятки неказистых квартир выстраивались с одинаковыми дверьми друг за другом вдоль длинного коридора, хранящего тайны жителей. За дверью одной из таких пристанищ и жила цель Чонгука. Громко протарабанив, мужчина прислушивался к шагам. Невообразимое удовольствие испытывал детектив, когда раздался щелчок замка. — Да кто… — видимо, знакомое лицо искренне хотело полить грязью потревожившего, но только сразу же потеряло дар речи. Нелепая попытка захлопнуть дверь не увенчалась успехом, благодаря быстрой реакции детектива и просунутой вовремя ноге. — Почему опять ты? Лицо этого психопата никак не изменилось за пару лет. Может быть, немного постарел, но в целом, оставался легко узнаваемым. Ситуация была знакомой для обоих, когда-то Чонгук арестовывал его за преследование женщины, что неоднократно приходила в полицию с «подарками» от сталкера. В те годы мужчина занимался любыми делами, что ему поручали без сортировки на тяжкие или нет. — Сынхёк, — Чонгук, оглядевшись по сторонам во избежание лишних глаз, нанес целенаправленный удар сжатыми в кулак пальцами в солнечное сплетение. Когда же бедолага согнулся от неожиданной и неприятной боли, детектив прошел внутрь и похлопал его по спине, как старого друга. — Не бросил вредные привычки? В миниатюрной студии едва помещался диван, забросанный мятыми вещами, небольшая кухня и один единственный шкаф. Такие клоповники обычно снимали мигранты, чьи финансы не могли позволить арендовать помещение хотя бы с полноценным окном. Здесь же небольшой квадратик, заклеенный полотном пластиковых пакетов от протечек, находился под самым потолком. На потертой и неровно окрашенной стене висели рядами фотографии, а над частью из них карандашом подписаны даты. Все снимки делались во время скрытых съемок, когда объект и не подозревал о «папарацци». На каждой из них Чон заметил знакомое лицо женщины, той самой, что десятки раз обращалась в полицию Пусана. — Почему ты здесь? — Уже забыл, кому ты обязан тем, что получил условный срок? Если память мне не изменяет, то у тебя судебный запрет и ой, кажется, расстояние от твоей коробки до ее дома гораздо меньше разрешенного. — Детектив Чон, — парень засуетился, заметив, как гость внимательно разглядывал стену. — Молчи-молчи, — гость приложил палец к губам старого знакомого. — Сталкинг такое, да? Подсаживаешься на него, как на наркотик, а после уже не можешь остановиться? Человек перед ним оставался максимально бесполезным для общества. Его не остановило ни условное наказание, ни судебный запрет. Сынхёк не прекратил преследовать, переехал за жертвой в Сеул, и продолжил то, что начал когда-то в Пусане. — Но к ней же не приближаюсь, она обо мне не знает, я клянусь, — плечи, которые не прикрывала растянутая серая майка, подрагивали. И, судя по сниженному в студии кислороду, вовсе не от холода. — Этого достаточно, чтобы условное заменили реальным сроком в тюрьме. Хочешь? Уверяю, что новые эмоции окутают тебя со всех сторон, — Чон достал фотографию парня в парадной полицейской форме. Именно она в общей базе прикреплена к личному делу Тэхёна. — Однако, дам тебе шанс загладить проступки. Сынхёк внимательно всматривался в незнакомое лицо. Быть на мушке у Чонгука — истинное наказание, потому что тот, словно бешеная псина, вгрызался в жертву и не выпускал. С неуверенностью сталкер выдал: — Кто он? Что это значит? — В целом, просто используй навыки и следи за ним, чтобы я знал, сколько он вдохнул и выдохнул, сколько раз сходил поссать, понял? Любое его передвижение должно тобой замечено, Сынхёк. — Такое не провернуть без напарника, никто не может двадцать четыре часа следить, — худые руки слегка заметно тряслись, пока Сынхёк собирал разбросанные свежие снимки. Он стыдился или ревновал, не имело никакого значения для Чона. — Боишься, что упустишь свою… женщину? — Чонгук брезговал лишний раз шевелиться в затхлом воздухе и, тем более, садиться на любую поверхность. Без толстого слоя пыли здесь нашлись лишь чужие фотографии. — Конечно же. Страшно от мысли, что некому будет преследовать ее, пока выполняешь мою просьбу? Помешанный на женщине психопат изводил себя ежедневными преследованиями, иначе не объяснить количество снимков, на которых женщина занималась бытовыми делами. Залегшие тени под глазами преследователя лишь накидывали дополнительные годы к возрасту, и по осунушемуся лицу, на котором глубокие морщины не расправлялись в покое, хотелось дать около пятидесяти. Хотя на самом деле, цифры по паспорту не так давно перевалили к сорока. — Ты забываешься. Меньше минуты понадобится, что отменить условное наказание, а затем ты поселишься в исправительном учреждении на срок, за который эта женщина успеет сменить жилье и работу ещё десятки раз, чтобы ты больше никогда не смог ее отыскать, — не снимая перчаток, Чонгук пальцем указал на лицо задумчивой женщины, открывающей багажник, по всей видимости, собственной машины. Сдернув фото со стены, Чон достал зажигалку из кармана брюк и, используя слабое пламя, поджег его уголок. Сталкер внезапно упал на колени перед мужчиной, выставив руки в умоляющем жесте. Он так интенсивно стал натирать ладони, что вот-вот и посыпались бы искры. — Умоляю, пожалуйста, детектив Чон. Мёнджа вся моя жизнь, без нее мне нет смысла жить, прошу. Остановись. Фотография быстро сгорала в руках детектива, а догорающий перел плавно опускался на пол. Запах гари распространялся по крохотной квартире и дым слоями повисал в воздухе. Когда остался совсем небольшой кусочек горящей бумаги, мужчина резко сжал его в кулаке, затушив. Из внутреннего кармана Чонгук вытащил второй распечатанный лист из досье с содержавшейся о нем информацией. — Его новый адрес я вышлю сегодня вечером. Буду ждать информацию и фото, так что не вздумай сбежать. Иначе я приложу все силы, чтобы ты никогда больше не увидел ее, договорились?