Скрытая Бесчеловечность

      Мадам Помфри выбежала из Больничного крыла. Обычно больных и раненых детей из замка приносили к ней, но если слух о проклятом мече, пронзившем тринадцатилетнего ребенка, был правдой, ей нужно было лично явиться немедленно.         Мадам Помфри следовала за внезапно разбогатевшим учеником третьего курса (предположительно из-за вызова), которому вскоре предстояло узнать точную рыночную стоимость месяца заключения и ста потерянных баллов факультета за ложь о неотложной медицинской помощи, в то время как вдохновитель гениального заговора проскользнул в неохраняемое больничное крыло.         Убедить пуффендуйца солгать профессору стоило немалых денег, но это ничто по сравнению со временем, потраченным на поиски достаточно доверчивого человека, чтобы он думал, что не попадет в беду. Не говоря уже о головной боли, которая возникла бы при попытках убедить его, что Драко действительно проклянет их семью, если имя блондина будет упомянуто.         В прошлом, Помфри позволяла начинающим медведунам и медволшебницам быть ее тенью в течение семестра и помогать в Больничном крыле, но Драко был почти уверен, что в этом году никто не подавал заявки. Тем не менее, глаза Драко метались из стороны в сторону, проверяя каждый угол и дверной проем, чтобы убедиться, что никто не помешает ему.         Он медленно двигался по большой комнате, легко передвигаясь и опираясь на носки ног, время от времени скрываясь за ширмой или ныряя за кровать на случай, если вернется Помфри или войдет другой ученик.   Гаара бесстрастно наблюдал за всем этим. Драко был так поглощен своим подкрадыванием, что прокрался прямо мимо кровати Гаары и продолжил свой путь к концу Больничного крыла.       Что ж, ожидаемо, что Драко рано или поздно покажет свое лицо. Выздоровление красноволосого было чередой лекций от людей в его жизни. Он почти что ожидал, что Нарцисса рано или поздно появится, и она вероятно появилась бы, если бы Драко не опередил ее.         По крайней мере, Гаару избавили от очередного появления Поттера и его "подтанцовки" - как Драко иногда их называл - в больнице, . Мальчик не был до конца уверен, что такое "подтанцовка", но Драко произносил это с таким удовольствием, что сейчас это показалось уместной насмешкой.         'Драко действительно кувыркнулся за столом, когда сквозняк заставил ближайшую занавеску развеваться. Поэтому, когда он поднял глаза, то понял что стоит лицом к стене, и обернувшись, увидел, как Гаара наблюдает за ним. Понимая, что его попытка скрытного проникновения раскрыта, Драко покраснел, встал и отряхнул мантию, будто ничего и не было.   Драко спокойно подошел, чтобы скрыть свое смущение. А затем, в истинной манере Драко, он развернулся. — Все, что тебе нужно было сделать, это спуститься в озеро и вернуть кого-нибудь. Самая простая из возможных задач, и ты каким-то образом чуть не убил половину Визенгамота и европейских журналистов, — Он сказал это болезненно-знакомым тоном, презрительно глядя на Гаару. Гаара посмотрел прямо на него.   — А потом тебя чуть не прикончила устойчивая от магии простуда, как полного и абсолютного болвана.   Гаара ответил отрывистым кашлем, а затем сердито посмотрел на него, что по мнению Драко, еще раз подтвердило его слова.   А потом… ничего.         Молчание затянулось, и никто не знал, что делать дальше. Драко оскорблял Гаару, что было так же естественно, как и все в их дружбе, но в этом и была проблема, их дружба не казалась естественной. Они почти не разговаривали месяцами, и Гаара провел это время, испытывая к Драко что угодно, кроме дружбы.         Драко с другой стороны, боялся что любая попытка поговорить об этом, о чем они оба знают но не хотят упоминать, снова извинившись, может просто разжечь гнев Гаары. Гаара казался спокойным, если не считать сердитого взгляда, и платиновый блондин не хотел заканчивать этот приятный момент.   Может, им просто не стоит об этом говорить?   Если бы они достаточно долго предавались пустой болтовне, возможно они бы оба забыли о... неприятностях.         Эта мысль оставила горький привкус во рту. Поверхностная дружба была всем, что он знал, пока не встретил Гаару, первого человека в его жизни, который говорил то, что думал, и не заботился о связях или амбициях Драко. Ну, единственный такой человек в его жизни, которого он не презирал активно.   — Спасибо, — начал Драко, сдерживая скручивающую его изнутри тревогу. — За то, что спас меня, я имею в виду. И… полагаю, за то, что разозлился за меня, тоже. Я был в порядке, конечно, но ты этого не знал, и, ну… Лавгуд рассказала мне, что случилось, и я… — Слово "Благодарен" казалось таким бесплодным, особенно когда у него сложилось впечатление, что Гаара был так ужасно зол, что чуть не вырвался на свободу какой-то демон.         Обычно, при таком количестве пауз собеседник подхватывал тему и облегчал разговор, но конечно, это было далеко за пределами ограниченных социальных возможностей Гаары.   — Слушай, я не какой-то простолюдин, который будет стоять на коленях, пресмыкаться перед тобой и умолять тебя о прощении, — резко бросил Драко, все больше и больше злясь на глупое бесстрастное лицо Гаары. — Ну, так ты простишь меня?   Гаара моргнул, а значит, он по крайней мере услушал. Прошло пять секунд. Потом десять.   Бледные губы едва приоткрылись. — Хорошо. Двери распахнулись, и в прихожей появилась Помфри, выглядевшая такой злой, какой ее никто не видел за последнее десятилетие. — Мистер Малфой!         Помфри ворвалась, схватила его за шиворот и повела из Больничного крыла на встречу со Снейпом. Видимо, Драко не должен был полагаться на благоразумие тринадцатилетнего простака. Платиновый блондин попытался вызвать негодование из-за неэффективности взятки или из-за того, что его схватила какая-то школьная служащая, но он просто не мог перестать улыбаться.         Улыбка, в сочетании с выводом Снейпа о том, что он и Гаара теперь в хороших отношениях, привела к гораздо более суровому выговору, чем тот, который Снейп обычно дал бы одному из своих подопечных, за небольшую безобидную взятку. Приёмы взятки от студентов Слизерина были столь же обычным явлением, как просроченные книги из библиотеки для Когтевранцев или предсмертные переживания для Гриффиндорцев.   ОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО         Гаара так привык, что в Большом Зале сразу воцаряется тишина, как только он входит, что теперь ему показалось бы странным, если бы люди продолжали свои разговоры. На самом деле, это напоминало ему дом, только здесь в тишине было меньше враждебности и страха, что справедливо, ведь в этом мире Гаара пока никого не убил.         Хотя, на самом деле, он возможно все таки убил пару Пожирателей Смерти. Но пара оправданных убийств в бою за восемнадцать месяцев практически сделали его пацифистом. Его брат и сестра были бы так горды.         На этот раз тишина была вызвана тем, что большинство студентов не видели Гаару уже целую неделю с тех пор, как он чуть не опрокинул VIP-ложу-пнтон и начал кашлять кровью.   Гаара фактически перестал кашлять кровью, тем самым освободившись от хватки одного медика, но он все еще кашлял и чувствовал себя нехорошо. Когда-то раздраженный Гаара был поводом для сирен и комендантского часа для жителей Суны, а теперь лишь для перешептываний.         Конечно, раздражение Гаары также усугубилось из-за того, что он был заперт в Больничном крыле слишком долго. Были угрозы поездки в больницу Святого Мунго из-за его затяжной и тяжелой болезни. Он был избавлен от этой участи только благодаря вмешательству Сириуса и потому что несмотря на то сколько крови Гаара выкашлял, ему не стало хуже.         Сириус пытался ежедневно проводить время с Гаарой во время его выздоровления, но в конце концов школа положила этому конец. У Гаары было ощущение, что Дамблдор был довольно снисходителен, но МакГонагалл с неодобрением отнеслась к тому, что бывший ученик заглядывал, когда ему вздумается, особенно после того, как его увидели идущим и разговаривающим с близнецами Уизли.         Гаара приблизился к Драко и сел рядом с ним, привлекая еще больше внимания, особенно со стороны слизеринцев, находящихся поблизости. Блондин в настоящее время хандрил, насколько понял Гаара. Это могло быть связано с месяцем наказания, который получил Драко, и угрозой отстранения, поскольку он был вовлечен в два "серьезных" инцидента в этом году.   Гаара знал только об одном его довольно суровом наказании, от Луны, поскольку Драко был отстранен от дальнейших визитов к нему.         Гаара не просидел и пяти секунд, как Драко поднял голову, которая до этого уныло покоилась на скрещенных руках, и сразу же принялся рассказывать свежие новости.       Гаара слушал так внимательно, как только мог. Поскольку они только вернулись к хорошим отношениям, Гаара чувствовал, что должен приложить все усилия, чтобы поладить с Драко и избежать конфликта. Если они снова поссорятся, кто знает, сколько времени им понадобится, чтобы снова сойтись? Если вообще когда-нибудь это получится.   — Ты можешь поверить, что он сказал это о ней всем? — спросил Драко через пару минут.   Гаара сумел уловить каждое слово, исходящее из уст Драко. К сожалению, несмотря на эти огромные усилия, упорный труд не мог дать многого, как Гаара доказал в прошлом.   — Я не знаю, кто эти двое, — признался Гаара. Он не мог прокомментировать вероятность того, что они будут действовать каким-то определенным образом, учитывая, что он никогда о них не слышал.   — Но они оба на нашем курсе! — Недоверие Драко казалось довольно наигранным.    Гаара не знал, какое отношение это имеет к чему-либо. Он что, должен был запомнить всех вокруг себя? Это казалось пустой тратой времени.   Приблизилась темная фигура, и воздух вокруг них замер.   Снейп не позволял себе легкомысленно относиться даже к собственным ученикам во время еды, особенно к этим двоим.         Несмотря на надежду Драко, Снейп не прошел мимо, а вместо этого навис над ними. Драко не мог вспомнить, когда предвзятый и угрюмый Мастер Зелий в последний раз напрямую взаимодействовал с Гаарой.   Снейп уставился на Гаару. Гаара уставился на Снейпа.   Драко очень хотел бы понять, почему один из его любимых профессоров ненавидел его друга.   Ну, кроме очевидного... Но многие другие профессора, похоже, уже не обращали внимания на вопиющее пренебрежение Гаарой большинства школьных правил или на его другие странности.   Молчание затянулось так долго, что Драко пришлось его нарушить: — Сэр, можем ли мы вам чем-то помочь?   — Я надеялся, что вы наконец-то научились избегать дурного влияния, мистер Малфой. Но, к сожалению мы не можем уделить ни минуты, чтобы посетовать на ваш неудачный жизненный выбор. Драко искренне надеялся, что его декан, уважаемый взрослый профессионал, не пришел просто так чтобы подразнить пятнадцатилетнего подростка.   — Гаара, пойдем со мной.   Гаара не сразу вскочил на ноги. — Куда?   — Куда я тебе скажу, мальчик! — Снейп усмехнулся, услышав такую ​​самонадеянность.         Драко мог честно понять дерзость Гаары на этот раз. Учитывая, что Снейп, по слухам, чуть не потерял работу после того, как год назад подрался с этим студентом, Драко тоже не хотел бы следовать за ним в неизвестном направлении.   Гаара все еще не поднимался, никого не удивив. Он был не из тех кого можно запугать произвольным проявлением власти.   — Ты пойдешь со мной в кабинет директора. Сейчас же. — Снейп повернулся и медленно пошел прочь.   Гаара перевел взгляд своих широко раскрытых, немигающих глаз на Драко, но Драко махнул Снейпу: — Ну тогда иди!   Гаара взглянул в ту сторону, явно взвесил в голове свои варианты, а затем последовал за Снейпом.   — Как будто ничего не изменилось. Ты с ним дружишь, Снейп его добивает, вся эта рутина, — раздался Рой неподалеку.   — Да, но без некоторых деталей я бы с радостью обошелся, — отрезал Драко, отодвигая тарелку.   Гаара последовал за Снейпом из Большого Зала, думая, зачем ему это сопровождение. Сколько бы раз он ни был в кабинете директора, ему не нужен был проводник.    Когда они прибыли, кабинет был пуст, что заставило Гаару нервничать. Неужели его только что заманили в ловушку?   — Мы отправляемся в Министерство Магии. Тебя вызывают извиниться перед Министром Магии. Независимо от того, что заставило тебя почти убить своих коллег-конкурентов ради волшебного кубка, твои действия после Задания, как предполагается, требуют извинений. Твой явный бред избавляет тебя от любых последствий, но ты скажешь, что сожалеешь о своей угрозе убить избранного Министра Магии.         Не было сказано, что Снейп не испытывал особой заботы о неуклюжем политике, но любой студент, выдвигающий правдоподобные угрозы смерти, был неприемлем. Даже он должен был это признать.   — Я не бредил, — пояснил Гаара. Он не хотел чтобы идиот, который был главным, проигнорировал данное ему предупреждение.   Снейп вздохнул через нос. Какой простодушный ребенок. — Ни мне, ни директору, ни самому Фаджу нет дела до искренности твоих извинений. Ты подыграешь этому фарсу, чтобы успокоить самолюбие этого человека, иначе он будет иметь полное право арестовать тебя. А теперь иди. Твой… опекун дал разрешение вывести тебя за пределы школы на эту экскурсию.   Гаара ждал, и Снейп предположил, что его сообщение усвоено настолько, насколько это вообще возможно. Он бросил летучий порох в камин и приказал Гааре войти.         Если перспектива провести время со Снейпом, посетить Министерство и просьба-угроза принести неискренние извинения не расстроили Гаару, то магическое путешествие по каминной сети на другой конец Великобритании сработало. Возможно, именно поэтому легендарный взгляд Гаары привлек изрядное количество внимания, когда его вели через атриум Министерства в кабинет Министра.   Гаару провели в комнату ожидания, а Снейп отправился на поиски директора, пришедшего раньше них.   В комнате ожидания было затхло и странно тихо по сравнению с остальной частью кабинета.   Дверь открылась, и Гаара встревожился, когда вместо Дамблдора или даже Снейпа вошел Хенрик Морбидус. — О, Гаара, конечно. Я слышал, что ты сегодня зайдешь.         Гаара понятия не имел, почему этот человек притворялся, что эта встреча не подстроена. Вероятно Дамблдору было приказано ждать Гаару в другом месте, а Снейпа водили по кругу, и все это для того, чтобы Морбидус мог загнать Гаару в угол на несколько минут. Как бы это ни раздражало, надо признать, это сработало.   — Добрый день, — сказал Гаара.         Морщинистое лицо Морбидуса еще больше сморщилось, когда он притворился удивленным, его брови взлетели вверх, когда он вытащил из жилета карманные часы и проверил время.   — Ох, сегодняшнее утро прошло так, что я полностью выбился из привычного ритма. В последнее время ужасно много дел.   Гаара больше не стал подыгрывать.   — Я полагаю, ты немного знаешь, каково это. Я понимаю, ты уже работал в правительстве, — сказал Морбидус. — На твоей родине, я имею в виду.   Гаара не ответил.   — И с этим, я уверен, ты можешь оценить, насколько сложной может быть организация правительства, — продолжил Морбидус. — Довольно удачно, что мы сегодня столкнулись друг с другом. Помимо приятной беседы, я хотел обсудить с тобой серьезный вопрос. Я понимаю, что ты здесь также по серьезному вопросу, но речь идет о Турнире Трех Волшебников.   Гаара взглянул на него краем глаза.   — Теперь я совершенно уверен, что ты не был вовлечен в инцидент в Первом Задании. Те, кого я представляю, просто хотят убедиться, что у тебя нет никаких планов, которые могли бы помешать событиям во время Третьего Задания. Жизненно важно, чтобы все прошло без сучка и задоринки. С учетом сказанного, могу ли я что-то сказать, чтобы убедить тебя... следовать духу события?   На этот раз Гаара действительно посмотрел на него. Что-то в этом было, но Хенрик не был уверен, что именно. Хоть какой-то ответ вероятно будет уместен, поэтому Гаара сказал: — Я выиграю. — Да, совершенно верно, конечно. Я полагаю, что эта решимость является характеристикой твоего народа. Поскольку ты не был полностью откровенен относительно своего происхождения, моему отделу вместо этого пришлось провести небольшое исследование. Это заняло некоторое время, но нам удалось раскрыть некоторые важные детали.         Гаара не был политиком и сомневался, что когда-либо сможет им стать, но сейчас он мог точно сказать, что это определенно был блеф. Даже если они каким-то образом определили, что он из другого мира, они никак не смогут раскрыть подробности об этом, например его близость к правительству там. Его сейчас просто недооценивали.   — Вы не нашли мой дом и никогда не найдете, — сказал ему Гаара.   Лицо Морбидуса застыло, как у хищника, чья добыча только что перешла ему дорогу. — Вот это интересно. Ты имеешь в виду, что мы не сможем просто найти твой дом или что мы никогда его не найдем? — Он выглядел очень заинтересованным. Дверь открылась прежде чем Гаара успел что-то сказать. — Гаара, а я думал где они могли тебя спрятать! Часы в комнате, где я ждал, отставали на пять минут, так что я чуть не пропустил тебя. Хенрик, как здорово видеть вас сегодня, спасибо что составили компанию моему ученику. Может быть, вы могли бы сообщить об этом обслуживающему персоналу? Кто знает, какие могут возникнуть проблемы, если их не исправить!   — Конечно, директор Дамблдор. Мы бы не хотели, чтобы наше почтенное Министерство Магии казалось менее эффективным, чем оно есть на самом деле, из-за плохого учета времени. На самом деле, у меня есть несколько неотложных дел, которые я должен выполнить, поэтому мне к сожалению придется перенести мою встречу с Министром на другой день, — Он выпрямился во весь свой высокий рост. — Было приятно поговорить с тобой, Гаара. Надеюсь в следующий раз у меня будет что-то более существенное для обсуждения. Директор. — Он кивнул и ушел.   Дамблдор нахмурился и посмотрел, как мужчина отступает, прежде чем повернуться к Гааре. — Прежде чем ты что-нибудь скажешь, Гаара, я бы попросил тебя придержать эту мысль, пока мы не вернемся в школу. Мы должны закончить все здесь как можно скорее, — И это не говоря уже о том, что в этой комнате ожидания наверняка было пять или шесть отдельных прослушивающих чар.   Гаара кивнул. Обычно он мог держать рот закрытым.         Несмотря на упоминание о спешке, Дамблдор опустился на сиденье и сидел тихо, как будто ничего в мире не беспокоило его. Гаара был рад сделать то же самое, ожидая в тишине, глядя на стену перед собой.       В этой комнате ожидания не было часов, но Гаара предположил, что прошло не менее трех четверти часа. Независимо от того, насколько затхлой была комната ожидания, здесь было удивительно тихо. Гаара подумал, что это может быть его любимая часть Министерства.         Безмятежность была грубо нарушена похожим на белку сотрудником Министерства, тихонько постучавшимся и приглавшим легендарного Альбуса Дамблдора вместе с его менее примечательным учеником встретиться с Министром Магии.   — Альбус, мой старый друг. Надеюсь мы не заставили вас ждать слишком долго?, — поприветствовал их Фадж, когда пару провели в внушительный кабинет.   — Вовсе нет, Корнелиус. По сравнению с днем ​​в замке, в вашей приемной было приятно и спокойно.   — И ты. — Фадж повернулся к Гааре. — Я рад видеть, что ты поправился. Я понимаю, что у тебя хрупкое здоровье, поэтому ты был нездоров в течение значительного времени после своих бредовых фантазий и потери контроля во время Второго Задания. Довольно неловко со всех сторон, я полагаю, но ты не должен чувствовать себя неловко. Сегодня здесь нет камер или журналистов. Я подозреваю, что многие из них еще не просохли после твоей последней встречи, — Он рассмеялся, как и три или четыре важных на вид человека позади него. — Ты использовал необычное заклинание, над которым потерял контроль, и которое чуть не перевернуло понтон. Полагаю, ты откопал это на родине? Не могу себе представить, чтобы в Хогвартсе учили чему-то подобному, — продолжил Фадж.   — Это чудо, чему учатся ученики, даже когда учитель не направляет их. Боюсь, без этого половина когда-либо созданных грозных и прекрасных заклинаний канула бы в небытие, — вмешался Дамблдор.   — Что ж, да. Хотя, возможно, потребуется немного больше контроля, — Фадж* кашлянул.  [[[Заметка от переводчика: В оригинале Автор использует не просто Fudge(Фадж, имя), а 'Fudged'; Игра слов Это слово имеет несколько значений в зависимости от контекста. Полагаю в этом случае больше всего подойдет 'Поддельный' и 'Плохо выполняющий свою работу' — Теперь ты понимаешь почему тебя сегодня позвали сюда? — Он посмотрел на Гаару. — Да, — ответил Гаара.   — И...? Что ты хочешь сказать?   — Я извиняюсь за то, что угрожал убить вас, — механически произнес Гаара, когда Дамблдор взглянул на него поверх своих очков-полумесяцев. — Ну это было не так уж и сложно, не так ли, мой мальчик? — рассмеялся Фадж. — Давай сделаем снимок вместе, пока мы здесь. У нас не было возможности, после того как ты упал в обморок после Задания, и я не хотел бы чтобы теперь, когда мы прояснили это недоразумение, поползли какие-нибудь неприятные слухи.   Он протянул руку, и один из министерских приспешников вытащил камеру.   Гаара равнодушно смотрел на руку, пока Дамблдор не кашлянул.   Красноволосый схватил руку для пожатия и позировал боком к камере. Несколько вспышек спустя, и люди закончили с фотосессисей, но Гаара — нет.   Гаара продолжал держать Фаджа за руку и наклонился ближе.   — Не забывай, что я тебе сказал. Я убью тебя, если ты нацелишься на тех, кто мне дорог. Никакая крепость, защита или армия не остановят меня.   Фадж выглядел ошеломленным, а Дамблдор быстро увел Гаару, сказал несколько прощальных слов и вывел Гаару из кабинета и Министерства.   Когда они снова стояли в кабинете директора в Хогвартсе, Дамблдор рухнул в кресло. — Это было неразумно, Гаара. Конечно, ты не собирался быть в хороших отношениях с Министром Фаджем, но время от времени успокаивая его самолюбие, можно избежать дальнейшей враждебности. Я не слышал, что ты сказал, и к счастью, никто другой тоже, так что он по крайней мере может сохранить лицо. Но ты уже дважды оскорбил его лично.   — Я уйду прежде чем он успеет что-то со мной сделать. А как только я уйду, у него не будет причин что-либо делать.   Дамблдор выглядел таким же недовольным, как и всегда. — Это был неоправданный риск.   — Я был добр, — возразил Гаара.   — Добр? Я знаю Корнелиуса много лет, и выражение его лица после того, как ты заговорил показало что ты сказал что угодно, но только не доброе.   — Я предупредил его, — Для Гаары использование слов для выражения своего расстройства было относительно новой тактикой, но в конечном итоге, гораздо менее кровавой, чем его естественные инстинкты.   — Я рассчитывал, что без переохлаждения ты будешь менее эмоционален, — сказал Дамблдор.   — Хм, — Гаара тихонько хмыкнул и ушел, не дождавшись разрешения.   Дамблдор не понимал мальчика так хорошо, как ему казалось.   ОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО         Радио ревело, пока шел последний матч по Квиддичу. Очевидно, ни один из ловцов сегодня не был в лучшей форме, ведь матч шел уже пятый час. Даже комментаторы в этот момент испытывали трудности, их смена будет длится еще целый час, пока их не заменят дублеры.   Сириус и Ремус слушали с увлечением первые пару часов, но теперь их мысли блуждали, и они просто ждали, когда кто-нибудь положит этому конец.   — Знаешь, я удивился что тебя не было рядом, когда он извинялся, — сказал Ремус. В тот день он не пил ничего крепче лимонада, а потягивать газировку было не так приятно. — Когда я увидел фотографию в газете, я ожидал, что ты будешь где-то на заднем плане.   — О, да, конечно. Это. — Сириус вздохнул. — Дамблдор написал мне позже. Все прошло не очень хорошо. Может, мне все-таки стоило пойти?   — Почему ты не пошел?   — Газеты распускали слухи о том, что Гаара угрожает Фаджу, и Дамблдор сказал, что Министр уже сердился из-за этого. Я не слишком политизирован, поэтому он сказал, что если я буду держаться подальше, все пройдет более гладко.   — И?   — И примерно через пять секунд после того как была сделана эта фотография... — он подтолкнул локтем журнальный столик, на котором лежал экземпляр этого выпуска Пророка, — ...добрый старый Гаара что-то прошептал на ухо Фаджу.   Ремус застонал в предвкушении. — Я боюсь спрашивать.   — Дамблдор не знает, что именно он сказал, но это было своего рода предупреждение.   — О, Мерлин… — вздохнул Ремус, тоскливо глядя на свой лимонад. — Может, тебе стоило пойти. Почему ты не пошел?   — Я же сказал тебе, почему.   — Нет, ты сказал, что Дамблдор посчитал это нехорошей идеей. С каких пор это тебя останавливает?   Сириус усмехнулся. — Я собирался рассказать тебе после матча, но, кажется, только что услышал, что ловца убрали, так что у нас еще есть время, — Сириус наклонился и немного убавил громкость радио. — Фадж узнал об усыновлении. Я не уверен как, но думаю, он неизбежно должен был об этом пронюхать. Само собой разумеется, он пытается помешать этому. У меня назначена дата в суде через два месяца, чтобы изложить свое дело. Дамблдор обещал мне помочь, но он говорит, что нет никаких гарантий. Согласно букве закона, это должно быть открыто и закрыто, но Фадж будет дергать за все грязные ниточки, которые только сможет, чтобы все испортить.   — Ого. Думаю, тут нужно что-то покрепче, — сказал Ремус, допивая остатки своего безалкогольного напитка и глядя на шкафчик мини-бара.   — Хорошая попытка. Ничего покрепче сегодня для тебя нет. Помнишь, ты заставил меня поклясться?, — сказал Сириус, нахмурившись на свой лимонад, налитый в знак солидарности. Его ликантропический друг не собирался полностью протрезветь, но он собирался сократить, и даже Сириус должен был признать, что это вероятно была хорошая идея.   — Так вот почему ты в последнее время так часто ходил к юристам, — сказал Ремус.   — Довольно часто. С тех пор, как Министерство вынесло запрет на петицию об усыновлении, мы ежедневно отбиваем ходатайства и подаем их. Наша дата суда наступила так скоро, потому что даже коррумпированные негодяи из Министерства видят, сколько ресурсов тратится на это.   — Подожди, — Ремус наклонился и снова включил радио.   — Что?   — Кажется, я только что услышал слова "явный перелом".   Сириус сочувственно поморщился. — Надеюсь, это был не Андерс.   — Деньги на кону? — спросил Ремус.   — Нет, я просто почти уверен, что встречался с его сестрой на четвертом курсе.   ОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО   Нарцисса была в своей стихии. Дам.       Группа не тратила много энергии на то, чтобы назвать себя, за исключением первого предложения. Оно было достаточно хорошим, и в отличие от мужчин во всей их жизни, они не чувствовали необходимости придумывать броское название, вроде Пожирателей Смерти.         Они были женами чистокровной элиты. Волан-де-Морт и его организация были довольно патриархальными, но они были известны тем, что допускали в свою среду определенных женщин. Однако Нарцисса и ее группа считали, что у них побольше здравого смысла.         Они поддерживали своих супругов, не давали им попасть в Азкабан, а для нескольких вдов они в одиночку вырастили следующее поколение своего великого общества. Они также использовали свою группу, как сетевой центр для осуществления собственных планов.   Дамы использовали свои многочисленные места в Визенгамоте, а также свое влияние, чтобы принять множество законов, которые они считали важными.         К сожалению, они не всегда могли помогать друг другу, как обнаружила Нарцисса. Ее положение, близкое к вершине группы, в значительной степени не было затронуто недавними политическими неудачами Люциуса, поэтому она привыкла, что к ней прислушиваются. Но ее беспокойство по поводу плохого обращения Министра Фаджа с ее сыном вызвало коллективное пожатие плечами.         Хотя Фадж был довольно непопулярен в ее группе, его некомпетентность позволила им протащить множество инициатив под радаром. Учитывая это, другие члены не хотели конфликтовать с Министерством и привлекать его внимание.         Честно говоря, Нарцисса предлагала действия, приближающие к свержению магического правительства, и видимо, некоторые из Дам посчитали что это немного перебор, учитывая, что наследник Малфоев в конечном итоге остался невредим.   Нарцисса была недовольна их равнодушием, но это было ничто по сравнению с тем, что она чувствовала к Люциусу.         Ее муж прекратил свою вендетту и любые упоминания о возмездии Фаджу за вопиющее плохое обращение с их драгоценным сыном. Очевидно это было менее приоритетно, чем возвращение в Министерство, которое давало ему достаточно влияния и статуса, чтобы начать прокладывать себе путь обратно в ближний круг Пожирателей Смерти.         Объективно, Нарцисса знала, что амбиции ее мужа были стоящими, и в конечном итоге, они поставят их всех в гораздо более сильную позицию. С другой стороны, она могла принимать холодные решения и стратегические шаги, будучи уверенной в том, что семья была в основе всего, что они делали.         Они очистят мир от маглорожденных, посягающих на их культуру, для защиты будущего своей семьи. Они будут поддерживать друг друга, чтобы захватить как можно больше богатства и власти, чтобы передать их следующему поколению, как это сделали для них их родители.   Итак, как и сказал Луци, они просто не могли прийти к согласию относительно того, что лучше послужит их семье и, в частности, их сыну: месть или амбиции.   — Мне правда жаль, моя дорогая, — пропела Тренчаст Амбрингер. — Для нас было бы слишком рискованно ввязываться в переворот прямо сейчас. Конечно, они не поделятся подробностями, но мы все недавно слышали о волнениях. Темный Лорд снова движется. Поэтому мы не можем сейчас предпринять действия такого масштаба. [[[ Заметка от переводчика: Имя Тренчаст Амбрингер является вымышленным. Если это имя и эту фамилию используют, то исключительно в фантастике. Это может намекать нам о том, что Нарцисса(от чьего лица ведется повествование) не расскрывает настоящих имен ]]]       Нарцисса напевала в свой чай. Верные приверженцы обещали славное возвращение Темного Лорда с самого утра его исчезновения. Это сводило некоторых, как бедную Беллу, с ума, другие же просто изредка упоминали об этом, как о тихой молитве.   — А что касается другого вопроса…? — небрежно спросила Нарцисса, бросив взгляд в сторону.   — О, да, это… — пробормотала Тренчаст. — Ну, обычно я могла бы найти здесь несколько женщин, которые бы сказали несколько добрых слов и все уладили по-тихому. Но этот твой кузен все еще очень непопулярен среди нас.   — Его политические пристрастия - вот почему я попросила об одолжении. Если бы нам не нужно было игнорировать это, я бы справедливо ожидала, что Дамы предоставят главе семейства Блэков любую необходимую помощь. [[[ Дамы/Леди (The Ladies) Здесь это подразумевают, как организацию]]]   — Нет, Нарцисса, — Тренчаст поджала губы. — Как ты и сказала, в этом случае будет достаточно одолжения, но… у нескольких наших уважаемых пэров есть личная незаинтересованность в помощи Сириусу Блэку. О, ради Мерлина!   Нарцисса тяжело вздохнула. — Сколько их?   — Слишком много. Я помню его в то время, но им действительно следовало бы знать лучше.         Нарцисса поставила свой чай. На этот раз Сириусу придется винить только себя. Она бескорыстно пыталась оказать влияние, чтобы исправить этот беспорядок с усыновлением, но он умудрился посеять семена собственной гибели.   Честно говоря, это чудо, что он не посеял по пути никаких других семян.   — Ну, я едва ли могу винить вас за попытку. Я ценю ваши усилия, особенно в свете, несомненно, неделикатного характера разговоров, — сказала Нарцисса.   — Вовсе нет, моя дорогая. Для этого и нужны подруги, — сказала Тренчаст.   — Конечно. Мне очень жаль, но я должна попрощаться с вами на время. Сегодня вечером Люциус приглашает старых друзей, и мне нужно вернуться к организации хаоса.   — О, пожалуйста, не позволяйте мне задерживать вас, — сказала подруга Нарциссы, с улыбкой отмахиваясь от нее.   Нарцисса улыбалась в ответ, пока не обернулась.         Нарцисса не разговаривала с Люциусом два дня с тех пор как он обсуждал с Драко, что он будет больше участвовать в деятельности Пожирателей Смерти этим летом. У нее… были сомнения.   Тем не менее, ей нужно было организовать вечеринку. Это ожидаемо.   ОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО         К удивлению Гаары, оказалось, что ученики из других школ восприняли его предполагаемую попытку украсть первое место во Втором Задании, убив других Чемпионов, как личную обиду.         Совершенно не обращая внимания на тот факт, что они никогда не были объектом его гнева, или что его плохое настроение не одарило ни Крама, ни Делакур шрамами или даже серьезными травмами, Гаара утверждал, что несколько попыток убийства были естественной частью соревнования. Драко громко не согласился и сказал ему оставить эту мысль при себе.         Конечно, Драко был тем кто указал Гааре (который совершенно не замечал ни взглядов, ни слухов) на эту одностороннюю враждебность. Блондин фыркнул, снова взяв дела Гаары в свои руки.         С его идиотским соседом по комнате, который снова стал пользоваться спальней, как цивилизованный человек, им нужно было разобрать логово, которое он устроил в Библиотеке. И им нужно было сделать это посреди ночи, потому что мадам Пинс выпотрошит их, если узнает что Гаара сделал с ее Библиотекой.         Конечно, Гаара не задумывался о том, чтобы выходить из общежития после полуночи, но Драко не разделял иммунитет своего соседа по комнате к комендантскому часу. Платиновый блондин и так уже ходил по тонкому льду с профессорами.         Помимо опасности, что его поймают представители власти, Драко также должен был следить за книжными шкафами вокруг него. После того, как Гаара отвязал четыре шкафа которые он использовал в качестве стен для своего убежища, они резко размахнулись и чуть не отправили Драко в полет, как мяч для пинг-понга. С тех пор эти ящики и несколько других поблизости небрежно пытались ударить их обоих, когда они собирали вещи Гаары.         Видимо, книжные шкафы были достаточно разумны, чтобы затаить обиду. Драко не считал, что быть обвиненным вместе с Гаарой было хоть сколько-нибудь справедливо, но жизнь редко была справедлива к нему. В качестве примера можно привести его лучшего друга, которого он так усердно пытался вернуть, и который оказался полным идиотом.         После того, как Драко едва избежал обнаружения по пути обратно в комнату, Гаара бросил свои вещи и забрался на кровать. Хоть он и сделал это с тем же старым пустым выражением лица, то как он казалось не хотел снова двигаться, чтобы убрать свои вещи, убедило Драко, что красноволосый очень соскучился по сну на настоящей кровати и не хотел снова уходить в спешке.   — Ну, как дела у Лавгуд? — непринужденно спросил Драко после того, как первые три пришедшие ему на ум вещи были либо прямыми оскорблениями, либо тем, что Гаара сочтет оскорбительным.   — Насколько я знаю, все в порядке, — сказал Гаара, все еще довольный сидя на своей кровати.   — И это всё? — спросил Драко, стараясь не обращать внимания на беспорядок на полу, который устроил Гаара.   — Всё - что? — Я имею в виду, ты думал, как должным образом отблагодарить ее за то, что она помогла тебе во время Задания и помешала тебе сделать то, что ты собирался сделать?   — Да.   Драко усмехнулся. — Нельзя просто сказать «спасибо». — Хотя это был бы прогресс. — Ты вообще думал о том, что ты можешь сделать, чтобы сравнять счет с ней?   — Месть? — Гаара изогнул невидимую бровь, очень сбитый с толку тем, какой оборот приняло дело.   — Нет, не месть. Тебе нужно сделать что-то хорошее для нее!   — Почему?   Драко громко фыркнул. — Потому что иначе ты будешь у нее в большом долгу. Она фактически спасла твою неблагодарную жизнь.         Гаара исторически не имел лучшего понимания концепции долга, поскольку никто из тех, кого он когда-либо встречал, не был готов рисковать, пытаясь вернуть что-либо, что он взял. Но у него было некоторое представление о благодарности, спасибо его первому другу.   Гаара, как всегда, чувствовал что этот вопрос несколько раздули, но он понимал, что представлял опасность для всех и...   Чем больше он об этом думал, тем больше он - вероятно! - был ей должен.         Драко наблюдал, как ржавые, забитые песком шестеренки разума Гаары медленно крутятся, а затем его пустое лицо начало метаться по сторонам, сначала он посмотрел на кучу одеял и книг на полу, а затем на стол Драко.   — О, сто-! Нет, ты не можешь просто так дать ей то, что у тебя завалялось! И ты конечно не можешь дать ей что-то из моих вещей! — Драко думал, что некоторые из его самых приятных вещей могли бы сработать, но ведь это было от него, а не от Гаары?   Пока Гаара продолжал оглядываться, Драко продолжил. — Стой. У тебя нет ничего достаточно хорошего, чтобы подарить ей, чтобы искупить то, что она пережила из-за тебя. — Чего бы она хотела? — Гаара мысленно разрабатывал план. Если это было что-то экстравагантное, он попросит Сириуса купить это для него. Затем, чтобы отплатить за щедрость Сириуса, он попросит Драко купить что-нибудь Сириусу, а затем что-нибудь у Сириуса для Драко и так далее.   В конце-концов, они оба либо разорятся, либо будут счастливы.         Драко чувствовал что-то неприятное в воздухе и пытался это предотвратить. У него уже давно была идея, но попытка заставить Гаару самому ее реализовать заняла бы у гоблина век.   — В этой ситуации есть только одно средство, и к счастью, у нас есть к нему доступ. А еще лучше, это не будет стоить тебе или мистеру Блэку ни единого кната.   Глаза Гаары сузились. Драко не был склонен к транжирству. Это не предвещало ничего хорошего. ОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО         Гаара раздраженно посмотрел, но Драко было все равно. Он выиграл спор, и они оба это знали. Даже Сириус подтвердил, что Гааре нужно что-то сделать для Луны в качестве благодарности.   — Просто смирись с этим. Мы оба знаем, что ты уже сражался за свою жизнь. Не сиди и не притворяйся, будто это худшее, что с тобой когда-либо случалось, — язвительно бросил Драко, взглянув на часы.   Красноволосый в конце концов уступил неразумному предложению (приказу) Драко, но теперь он начал подозревать, что было применено проклятие Империус.         Луна вошла в комнату и удивилась. Когда Драко пригласил ее поболтать, она подумала, что это просто следствие его недавнего примирения с Гаарой, из-за которого отсутствие их общего друга в полнолуние стало неприятным. Тот факт, что их общий друг сидел там и ждал ее, весь пушистый и ворчливый, был приятным сюрпризом.   — О, Гаара, я не ожидала увидеть тебя сегодня вечером. Надеюсь, ты в порядке, — сказала она, как будто он мог ответить. Вместо этого он продолжал хмуриться.   — Что ж, извиняюсь за обман. Я не был уверен, что он пойдет на это, и не хотел разочаровывать, — легко сказал Драко.   — Я бы не разочаровалась. Мне нравится проводить с тобой время тоже, Драко, — сказала Луна.   На лице Драко отразилось удивление, но он никак не прокомментировал свое недоверие.   — Гаара не заслуживает тебя, как друга, и он не заслуживает меня, если уж на то пошло. Но ты действительно превзошла себя во время Второго Задания, когда я был... не в состоянии. Поэтому Гаара хотел сделать что-то приятное для тебя, чтобы сказать спасибо.   Луна не понимала, почему Гааре нужно было говорить спасибо в тот единственный вечер месяца, когда он физически не мог сказать ничего подобного.   — Мы немного подумали и решили... — сказал Драко таким тоном, который мог означать только одно: он решил, и Гаара сдался, — что ты заслуживаешь того, чего действительно хочешь. Ты можешь обнять Гаару в его животной форме.   Раздалось рычание. — Один раз. Ты можешь обнять его один раз.       Луна посмотрела на двух своих друзей, несколько ошеломленная. Она потратила мгновение чтобы собраться, взгляд метнулся к Гааре один или два раза, чей большой, тяжелый хвост раздраженно колотил по каменному полу.    — Спасибо за мысль, но все в порядке. Я не хочу, чтобы Гаара чувствовал себя неловко, — Это казалось хитрой манипуляцией, учитывая что Драко направлял ее, а Гаара не мог выразить словами свое неизбежное возражение.   Драко фыркнул на девушку, которая явно хотела того, от чего она вежливо отказалась. — О, ради Мерлина…         Он подошел к Гааре, который не успел увернуться или хотя бы удивиться, прежде чем Драко протянул руку под его передние ножки (или это были все еще руки?) и поднял его на высоту груди, на целый фут от пола. Его хвост двигался взад и вперед, но Гаара не извивался и не пытался вырваться из хватки Драко.   Драко не сбавил темп и продолжил свой марш к Луне, сунув ей Гаару, словно угрюмый подарок. — Вот. Весь твой.   Луна запаниковала и обняла Гаару, прижав его похудевшее тело к своей груди.   Вау, какой он пушистый. Она уже почти забыла, какой у него мягкий мех.         Драко наблюдал и пытался сдержать ухмылку на лице, на случай, если отражающая поверхность выдаст Гааре его веселье. Ему и так придется иметь дело с вероятной истерикой Гаары после того, как он превратиться обратно, не было смысла усугублять проблему.   С другой стороны, судя по тому, как его глазки были нахмурены, а верхняя губа откинута назад обнажая зубы, Гаара был уже изрядно раздражен этой ситуацией.         Луна казалось не замечала его возражений теперь, когда он был в ее объятиях. Драко позволил объятию продлиться еще несколько мгновений, прежде чем вмешаться. Он хотел чтобы Луна наслаждалась этой уникальной возможностью как можно дольше, а также минимизировал риск того, что Гаара набросится.   Судя по выражению его мордочки, Гааре оставалось два сжимания Луны или двадцать секунд до укуса.   Сделай это. Сожми его. ОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО Дамблдор сдержал вздох, продолжая терпеливо ждать. Северус уже десять минут безостановочно ругался, и Альбус решил на этот раз позволить молодому человеку утомиться.   Предметом сегодняшнего возмущения, судя по всему, стали украденные ингредиенты для зелий.         Конечно, обычно роль босса, на которую Альбус рутинно скромно претендовал, заключалась в выражении беспокойства и разочарования, когда его Мастер Зелий не смог должным образом защитить свои запасы. Однако Альбус знал, как невозможно уберечь учеников от всего, кроме самых пагубных материалов.         Альбус снова посмотрел на список того, что было украдено. Возможно он был профессором Трансфигурации в свое время, но у Альбуса был талант к зельям, и он мог предположить, что тот, кто совершил набег на шкаф Северуса, был довольно умен. Он был предусмотрителен чтобы украсть ряд ингредиентов, а не только то, что им было нужно для одного рецепта. Взятая смесь не соответствовала ни одному или двум зельям, что указывало либо на общую кражу, либо на то, что кто-то варил что-то, чего не следовало.         Учитывая что большинство ингредиентов можно было легко купить в менее защищенных магазинах, Альбус согласился с оценкой Северуса. Однако выслушав последнюю часть тирады, он не согласился с действиями мужчины.   — Северус! — Он поднял свою руку достаточно, чтобы остановить молодого человека на несколько мгновений. — Мы это обсуждали.   — Я не сделал ничего, кроме того, что навел некоторые справки.   — Да, но выходили ли эти вопросы за рамки Гаары или мистера Поттера? — На этот раз Дамблдор вздохнул.   — Я допросил несколько вероятных подозреваемых, но Гаары среди них не было, — Это произошло главным образом потому, что Северус возможно и не доверял Гааре, но он действительно считал, что у мальчика не было необходимых навыков зельеварения, чтобы на самом деле использовать эти ингредиенты.   — И я полагаю, что никаких зацепок не было.   — Конечно, не было, — проворчал Северус. Он преподавал достаточно долго, чтобы знать что украденное вряд ли будет найдено через неделю. — Тем не менее, Поттер уже воровал из моих запасов.   — Простите, если моя память меня подводит, но я не верю, что ты когда-либо доказал, что мальчик имел какое-либо отношение к этой краже, — сказал Дамблдор. — Да, он сказал что-то подобное, — прорычал Снейп.         Дамблдор посмотрел на свой забытый чайник, желая, чтобы молодой человек не отказался от его предложения. Он предпочитал, когда у него в руках была чашка во время таких встреч, это облегчало паузы.   Однако теперь, когда возникла пауза, Альбус воспользовался ею в своих интересах и сменил тему.   — Как продвигается твое расследование?         Северус немного выпрямился. Как чудесно было наблюдать, подумал Альбус, за переходом от недовольного учителя к утомленному шпиону. Снейп взялся за обе роли с большим мастерством, чем Альбус осмеливался надеяться в то время.   — Как вы и предположили, только профессор или сотрудник Министерства могли иметь доступ, необходимый для отравления дракона. Хагрид будет единственным профессором, которого мы можем окончательно исключить на основе его... реакции на смерть существа.   — Да, ты прав. Мне бы хотелось верить, что никто в этом замке не способен причинить такие страдания величественному существу, но кто-то же несет за это ответственность?   — Действительно. К сожалению, не дав о себе знать собственным следователям Министерства, я не смог собрать никакой дополнительной информации. Из того что я смог собрать воедино, они не нашли намного больше, чем я.   — Жаль. А что насчет другого?   — Никакого прогресса, — сказал Снейп. — Тот, кто бросил имя Поттера в Кубок, был очень осторожен.   — Я чувствую намек на уважение, Северус?   Северус нахмурился еще сильнее. — Я здесь не просто так, профессор. Я не уважаю никого, кто заставит ребенка участвовать в таком соревновании.   Дамблдору определенно хотелось бы в тот момент держать в руке чашку и отпивать из нее.   — Если предположить, что Поттер действительно не вписывал свое имя, то я не смог найти зацепку относительно того, кто это сделал. Я рассматривал Грюма во время своего расследования, ведь он самый новый член команды.   — Я же говорил что полностью доверяю Аластору, — вмешался Альбус.   — Именно поэтому я не счел благоразумным сообщать вам о моем расследовании насчет него, пока не завершу его.   — Я так понимаю, ты не нашел ничего примечательного?   — Он скорее всего не годится для воспитания детей, но ничего предосудительного, о чем вам следует знать, не произошло, — сказал Северус.   — Ну довольно много людей в Хогвартсе и за его пределами высказали подобные возражения, когда я объявил о своем найме, — сказал Дамблдор.   — Если бы вы только прислушивались к советам, когда их вам давали, — пробормотал Снейп достаточно громко, чтобы старик услышал.    — То есть, ничего необычного не было?   — Ничего необычного для Грозного Глаза Грюма, по крайней мере, — сказал Снейп. — Он знает, что его исследовали, и воспринял это не очень хорошо.   — А, понятно, — Дамблдор удивился, что Аластор еще не пришел к нему в кабинет по этому поводу. — Возможно, будет разумнее пока держаться подальше.   — Я планирую, — Снейп высказал все свои жалобы и отчитался, поэтому он встал чтобы уйти. — Если нет ничего другого, директор-   — На самом деле, прежде чем ты уйдешь, Северус, я хотел бы спросить тебя об одном твоем второкурснике.   Снейп вздохнул. Он был уверен, что это была мелочная месть старика.   ОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО         Все было приятно просто. Уроки продвигались, и профессора казалось коллективно понимали, как мало значит академический успех для Гаары. Ему больше не нужно было избегать Драко, он снова лежал в своей кровати, Сириус развлекался чем-то, а группа Поттера все еще была излишне враждебна, но это казалось только развлекало Драко.        Все еще сохранялись некоторые разногласия со студентами Шармбатона и Дурмстранга из-за недоразумений по поводу "попытки убить всех Чемпионов", но это не слишком повлияло на жизнь Гаары. Никто из них не пытался сделать что-то большее, чем суровый взгляд, и это только заставило Гаару почувствовать себя больше как дома.   Луна вела себя немного странно. Странно.         Гаара не любил вспоминать последнее полнолуние, потому что оно его просто злило, но Луна с тех пор отдалилась. Сириус просто поддразнил его, когда Гаара спросил об этом, поэтому он перестал открывать его письма в последние несколько дней. Он подождет, пока глупый человек устанет, прежде чем снова вступить в бой.   Драко избегал этой темы, возможно понимая, что Гаара может испытывать к нему неприязнь, поскольку именно платиновый блондин предложил эту нелепую идею.         Со всем этим миром и обыденностью Гаара понял, что он упустил что-то из виду. Это осознание пришло только тогда, когда в по-сезонному холодное утро четверга он открыл письмо, адресованное ему, которое было определенно не от Сириуса. Уверенный в этом знании, он разорвал письмо, пока Драко был занят тем, что ругал кого-то поблизости по поводу его выбора обуви.   « Гаара,   Я раскрою твои взрывоопасные секреты, если ты не встретишься со мной после межшкольного матча по Квиддичу. Приходи один в южный коридор второго этажа в 5 часов вечера сегодня» На этот раз оно также не было подписано. Гаара спрятал угрожающее письмо в карман.   Он забыл о шантаже.   — Что это? — спросил Драко, закончив свой весомый аргумент о том, почему этот ученик должен извиниться перед родителями за плохой выбор обуви, и снова обратив свое внимание на Гаару.   — Ничего. Просто Ремус просит меня снова начать отвечать на письма Сириуса, — сказал Гаара.   — Хм. Похоже. Трудно поверить, что он был профессором. Чем больше я о нем слышу, тем больше он похож на нечто среднее между личным помощником мистера Блэка и его непутевым родственником. Гаара подумал, что это довольно хорошо описывает их отношения.         Он также думал о том, как ответить на эту записку. Он был ограничен во времени в этом мире. Мог ли он рискнуть проигнорировать ее? Должен ли он просто прибегнуть к своим низменным инстинктам и вернуться к насилию? Должен ли он выяснить, чего они хотят?         Он полагал, что ему следует хотя бы присутствовать в тот день, чуть меньше чем через неделю. У него будет свой песок для защиты, и он сможет узнать кто играет с ним и чего они хотят.   0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0   От Автора: Боюсь, что на день рождения Гаары я в итоге отдал(а) подарок Луне. Хотя, возможно, примирение — подходящий подарок.   Что касается подарка Луны, то благодарность за идею Драко принадлежит комментатору на AO3, Rhinoki113 — спасибо за чтение, комментирование и за идею.    Надеюсь, вам всем понравилось.