Скрытая Бесчеловечность

Пришло время признаваться.   Глубокий вдох.   — Это началось в ту ночь, когда я убил свою мать… — Начал он, и Сириус с Ремусом полностью сосредоточились на его словах.         Гаара сделал паузу; Даже после раскрытия этого разрушительного факта своей истории он изо всех сил пытался признать остальные ужасные тайны, которые хранил. Прошлый год был первым в его жизни когда его окружали люди, не знающие кем и чем он был. Если принять во внимание все обстоятельства, это был хороший год, но он неизбежно подходил к концу.   — Моему отцу нужно было оружие… Он не был добрым человеком. Он не был хорошим отцом. Он…       Теперь когда Гаара, наконец начал эту исповедь, он не знал как сформулировать свои мысли. Он сделал еще один тревожный вдох, чтобы сосредоточиться.   — В моем мире нет волшебников и технологическое развитие отстает от этого мира. У нас есть тип магии но он используется по-разному и у нее существуют разные ввиды, разная природа. В остальном наши миры поразительно похожи. Похожие животные, те же человеческие формы. Однако в моем родном мире еще есть демоны, хвостатые звери.   — Ты шутишь, да? Демоны? — Спросил Сириус быстро пожалев об этом. Он перебил Гаару. Представление о демонах вызыло в его воображении их иудео-христианскую форму, но он догадывался что это слово имело другой смысл для инопланетян.   — Монстры, их девять. Гигантские и разрушительные. Чистое зло. Огромные, как Хогвартс, и полностью состоящие из чакры и магии. Судя по выражениям лиц и их широко раскрытых глаз, он понял что Сириус и Ремус поверили ему на слово. — Они разрушают и убивают, и они ненавидят людей. В моей деревне жил один из этих демонов. Они использовали его для изготовления оружия. Запечатав его внутри сосуда, они могли использовать его силу для войны.   — Войны? — Спросил Сириус снова не в силах сдержаться, даже несмотря на взгляд Ремуса посланный ему.   — Войны и убийства. И то, и другое распространено. — Гаара знал что это преуменьшение, но попытка выразить суровую реальность его родины была сложной и отдельной темой. А вот прямо сейчас он говорит о другом. — Оружие, еда, трупы могут быть запечатаны в предметы, обычно для транспортировки. Демоны слишком сильны, поэтому их нужно запечатывать внутри…   Осталось лишь одно слово, и тогда растущее подозрение на их лицах исчезнет навсегда.   — …людей.       Их широко раскрытые глаза раскрылись еще больше, либо из-за практики запечатывания демонов в людях, либо потому что они действительно уже все поняли. Гаара не был уверен, какие выводы они сделали. Несмотря ни на что, он продолжил.   — Моему отцу нужно было оружие, поэтому он запечатал демона в своем нерожденном третьем ребенке. Мне. В результате я родился преждевременно и при этом убил свою мать.   — Подожди, ты наполовину демон? — спросил Сириус, грубо скрывая свой ужас и ненависть к себе вызванные этим последним заявлением.   Гаара старался не позволять внезапному чувству обиды проявиться на его лице, когда его приняли за демона, которого он всего лишь содержал. — Оно внутри меня. Отдельно от меня, но связанное со мной. Это существо чистой магии, поэтому его сущность перетекает в мою. Вот почему я могу контролировать песок. Оно защищает меня. Но из-за того что я был Джинчуурики, всегда когда я пытался заснуть, демон овладевал мной и неистовствовал, пожирая мой разум. Я бы умер от бессонницы, если бы он не исцелял меня.   — Как долго ты обходился без сна? — Наконец вмешался Ремус. Его интеллектуальное любопытство смешалось с его сильным беспокойством.   — Три года. Это было самым долгим периодом, когда я не спал.   — Три года без полноценного ночного сна?! — Ремус с трудом мог себе представить, какой это был ад.   — Вообще без сна. — поправил Гаара.         Он мог бы остановиться и на этом. Конечно Сириус отпустил бы его не требуя дополнительных ответов, по крайней мере на данный момент. Но легче никогда не станет, и что более важно, это скорее всего будет его последняя возможность рассказать все. Демонов нужно было избегать, как и Гаару, и на это тоже были веские причины.   — Ты упомянул что-то вроде "Джинчурики", что это такое? Это ты? — спросил Ремус.   — Это означает "жертвоприношение". Тех, кто удерживает демона и использует его силу.   — Жертвы? Что ты имеешь в виду под жертвоприношением? — Сириус хотел подробностей.   — Нас ненавидят за то кем мы являемся и за то что мы несем. Мы живем одни, и нас обычно убивают в бою, или наши товарищи когда мы теряем контроль.   — И твой отец сделал это с тобой, зная все это? Он поместил в тебя монстра, чтобы ты сражался за него? — У Сириуса создалось впечатление, что отец Гаары и Орион прекрасно поладили бы. Даже советами обменялись бы. — Он был лидером нашей армии. У него уже была дочь и сын. Оружие ему нужно было больше чем третий ребенок.   — И это был человек, который тебя воспитал? — Недоверчиво продолжил Сириус.   — Нет, обо мне заботился брат моей матери по приказу моего отца. Он был хорошим но он ненавидел меня, и мне пришлось убить его чтобы выжить. Я убил его и всех других убийц, которые пришли после него. Мой отец приказал им всем уничтожить меня, потому что я стал нестабильным и неуравновешенным.   — Он пытался тебя убить, потому что думал что ты неуравновешенный? — спросил Ремус. На его лице отразилось недоверие. Конечно Гаара не был полностью нормальным или уравновешенным, и конечно же он не был таким уж плохим. Поэтому ничто не могло оправдать ни отца, приказывающего такое , ни дяди, действительно пытающегося это сделать. — Раньше я был неуравновешенным. Я позволял Шукаку контролировать меня. Я слушал его.   — Шукаку? Это то имя на Карте? То, о котором ты не хотел говорить? — воскликнул Сириус. Теперь это имя стало иметь гораздо больше смысла. — Демона внутри тебя зовут Шукаку?   Гаара кивнул. Осталось последнее, что он хотел сказать сейчас.   — Я… убивал людей. Много людей. Убийц, моих собратьев-шиноби, врагов, мирных жителей. Даже детей. Я чувствовал что мне это необходимо.   Дыхание у обоих на другом конце комнаты перехватило.         Вот оно, все раскрылось. Гаара пришел из другого мира, он был шиноби, воином, он почему-то трансформировался в полнолуние, содержал демона внутри себя и убивал сотни шиноби и убийц. И невинных. Столько невинных.   Теперь больше не было никаких секретов. — Ч-что ты… Ты не… Это не ты… Ты не… — Ремус совершенно потерял дар речи.   — Ничего же не было... Ты же никому не причинил вреда с тех пор как сюда попал, верно? — Вопрос Сириуса был далеко не риторическим. Он искренне боялся что Гаара тайно ранил и убивал людей, судя только по его собственным словам. Сириусу не хотелось верить что этот маленький добрый мальчик, по своей природе был чем-то иным. Но раз он содержал в себе какого-то демона, и раз он действительно убивал…   Это было слишком много.   — Нет, эти двое мужчин были первыми людьми, которых я убил здесь. Я… я воевал на войне за год до того как попал сюда. Я сражался там с кем-то вроде меня, но он был другим. Несмотря на то что он тоже был Джинчурики, у него были дорогие ему люди. Он показал мне другой путь. Мне больше не нужно убивать, чтобы подтверждать свое существование.       Гаара вспомнил тот день в Конохе, как он часто это делал. Вспомнил и множество разговоров с тем его сверстником. — Теперь я могу контролировать Шукаку, и мои порывы стали слабее. Вчера я потерял контроль. Из-за того что они причинили тебе боль, я расстроился и на мгновение это ослабило контроль.   Сириус на секунду задумался желая решить все большие проблемы, которые перед ними поставил Гаара. Однако прямо сейчас он обязан решить только одно неотложное дело. — Когда ты убил первого Пожирателя Смерти своим ножом, Ремус еще не пострадал. Тогда, когда ты впервые появился в битве… — Он не хотел, чтобы это прозвучало как обвинение, но в каком-то смысле так оно и было.   — Это была жертва боя. Я ответил смертоносной силой.       То как Гаара сказал это без малейшего раскаяния, которое он тонко выражал до сих пор, пробрало до костей. Его способность переключаться между напуганным, нелюбимым ребенком и зрелым, закаленным в боях воином была одной из его самых тревожных вещей.         Сириус откинулся на спинку стула потирая лицо рукой. Он устал и изо всех сил пытался понять Гаару больше чем когда-либо. Гаара был его другом, хоть он и всегда был немного не в себе. Но это уже выходило за рамки дозволенного. То, что он говорил, то что он утверждал было чудовищно. Другого слова для описания этого не существовало.       Ремус был опечален не только реальностью которой были эти ужасные секреты, но также и тем что Сириус и он потратили так много энергии пытаясь общаться с Гаарой этим летом, и все это время мальчик отвергал их, ведь понимал что такие взаимодействия по своей сути опасны. Очень похоже на него самого, когда он впервые поступил в Хогвартс.       Сириус посмотрел на Гаару пытаясь различить хоть какое-то выражение раскаяния или сожаления, но как всегда, каменное лицо Гаары абсолютно ничего не отражало. Сириус понятия не имел что чувствует Гаара, если бы меланхоличные воспоминания мальчика не высосали бы весь позитив из него и казалось бы, монотонного голоса во время его нехарактерно-длинной речи.         Он слушал хриплый голос Гаары всего пару месяцев, получая спорадические короткие ответы. За это время Сириус стал довольно искусно слышать тонкие интонации. Насколько он мог помнить, ни устно, ни письменно, Гаара никогда раньше не сообщал так много информации за один раз.   — Думаю, мне пора идти. — Сказал Гаара, поднимаясь на ноги, готовый оставить их обоих навсегда.   — Нет, оставайся здесь. — Сказал Сириус предполагая что Гаара просто собирается пойти и постоять в холле. Он не хотел, чтобы мальчик уходил прямо сейчас.         Если бы Сириус был честен с самим собой, он бы признал что сейчас немного боится Гаары. Но сейчас, в его запутанном состоянии, его автоматической реакцией было держать мальчика в поле зрения и доставить его домой, пока он не сможет принять взвешенное решение.   — Думаю, тебе пора спать. Увидимся завтра. — Он похлопал Ремуса по его неповреждённому плечу и неуверенно поднялся на ноги.         Гаара ждал приказа выступить, своего рода освобождения. Он не ожидал что Сириус откроет ему дверь и выведет из палаты, а потом и из крыла и из больницы.. Стоя перед Гриммолд-Плейс он думал что Сириус поступил очень добро и храбро, позволив ему забрать свои немногочисленные вещи.         Он был рад что Сириус ничего ему не сказал. Молчание было лучше чем презрение. Когда мальчик украдкой взглянул на лицо мужчины, он понял что его подозрения были верны. Страх и недоверие заменили привязанность и веселье ранее. Ну что ж. Теперь у него определенно больше нет здесь дома.       Сириус впустил Гаару, а затем молча установил защиту заперев дом, как он делал это редко раньше. Гаара пошел вперед, вверх по лестнице. Его лицо все еще было лишено эмоций. Сириусу хотелось что-то сказать. Он знал что должен был что-то сказать. Знал, что Джеймс намекнул бы ему, что нужно что-то сказать. Но сейчас все, что он мог сделать, это молчать и смотреть, как ноги Гаары исчезают на следующем этаже.         И только когда он остался один, когда он не смотрел на Гаару и не был вынужден думать о том, что ему сказали несколько минут назад, он наконец смог открыть рот, чтобы что-то сказать.   — Кикимер! Принеси мне бутылку чего-нибудь. Что-нибудь крепкое.         К тому времени как Гаара собрал свои вещи и принес их вниз, Сириус уже лежал без сознания. То ли от выпивки, то ли от недосыпания и истощения. Гаара снова был рад. Никаких принудительных прощаний. Они могли оставить друг друга друзьями.         Когда он попробовал открыть дверь, она оказалась запертой и защищенной магической защитой. А глядя на Сириуса, Гаара не думал что он проснется в ближайшее время.   Зачем так запирать дом?         Затем к Гааре голову пришло осознание. Почему именно это Сириус решил так сделать: Гаара слишком опасен, чтобы отпускать его на свободу. Его следует держать взаперти, пока не будет организовано что-то еще. Гаара был удивлен обнаружив себя пленником. Не то чтобы он не заслуживает этого. Он давно считал что это меньшее что он заслуживал, но он не ожидал что Сириус сделает это. Учитывая историю этого человека и его личность, Гаара не думал что он на это способен.       Гаара отнес свои вещи обратно в свою комнату и стал ждать. В конце концов Сириус всегда просыпался и Гаара мог попросить, чтобы его отпустили. Он надеялся, что их прошлая дружба вдохновит его на некоторое снисхождение.       Нуждаясь в полноценном отдыхе и не имея возможности ни спать, ни читать, Гаара решил помедитировать и очистить свой разум. Шукаку все продолжал что-то говорить в глубине его сознания, поэтому любая возможность немного расслабиться значительно облегчила бы его бремя.   КСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО         Сириус проснулся где-то вечером, когда садилось невидимое летнее солнце. Его похмелье было глубоким. Ему немедленно требовалось восстановительное средство или в противном случае, шкуры укусившей его собаки. Сириус вспомнил, почему он выпил в пятницу утром, перед потерей сознания, только тогда когда он выпил пузырек Антипохмельного зелья. Не имея возможности отвлечься ни от опьянения, ни от похмелья, ему пришлось иметь дело с проблемой того, что сказал ему Гаара.   И, что более важно. Что ему нужно было делать с этой информацией? Что ему нужно было делать с Гаарой?         Сириус посмотрел на лестницу, но не смог сейчас пойти искать своего подопечного. Он подумывал о том, чтобы взять еще бутылку и полностью списать день, ведь алкоголизм был у них семейным. Однако, он не мог навсегда избежать своих проблем.   Он проголодался и решил, что Гаара тоже, поэтому снова позвал своего презираемого слугу. Внезапно его осенило. Страх Кикимера перед Гаарой уже не был таким смешным.   После того, как он избавился от "презираемых остатков жестокости матери", Сириус продолжил свои размышления.       Этот дом, в который у него практически не было выбора кроме как вернуться, когда он наконец окажется свободным, и наконец стать ответственным хотя бы за одного постоянного иждивенца, за последние несколько месяцев начал меняться.       Поскольку здесь останавливались Гаара, Ремус и иногда Гарри, он начал чувствовать себя как дома, как в Хогвартсе. Но сейчас.. Ремус оказался в больнице, а Гаара… Гаара, которого он знал до откровения исчез, и здесь снова стало холодно и пусто. Все, что осталось, — это ненавистный домовой эльф и эти ужасные воспоминания.         Вскоре перед ним уже стоял ужин. А Кикимер поставил ужин Гаары перед его дверью. Сириус ковырялся в еде, заставляя себя откусить хоть несколько кусочков, чтобы уменьшить голод когда тошнота, не связанная с дневной выпивкой и похмельем, в конце концов утихнет. О Кикимере можно было сказать много гадких слов, особенно в адрес его сморщенного лица, однако к его кулинарии нельзя было придраться, она всегда была на очень высоком уровне. Не совсем как в Хогвартсе или у Молли Уизли, но что касается домашней кухни, то в большинстве случаев она доставляла массу удовольствия.   Сейчас у этой еды не было вкуса.       Вечером Сириус вытащил свое старое радио. Он использовал его, чтобы не думать ни о чем до поздней ночи, когда у него наконец появился небольшой шанс снова заснуть. Ему удалось поспать всего пару часов, что в каком-то смысле было хорошо, поскольку от этого у него стало болеть все тело. Его телу было приятно чувствовать такой же стресс, как и у разума.         Похоже Гаара еще не вышел из своей комнаты. По его тарелке можно было твердо сказать что он съел еще меньше ужина, чем Сириус. Сириус остался внизу, боясь встретить своего подопечного, идущего в ванную. Он понимал что должен пойти и поговорить с ним, но он все еще оставался трусом и будет продолжать игнорировать и избегать своего друга и подопечного до тех пор, пока не появится подходящий случай или пренебрежение.   Сириус позаботился о том, чтобы Гааре регулярно присылали еду, начиная с завтрака. Казалось, мальчик скорее позволит себе умереть с голоду, чем нарушить кодекс молчания между ними.         Бородатый трус собирался начать принимать утреннюю дозу выпивки, когда в его окно постучала сова. Выглянув наружу, он с облегчением увидел сидящую там Буклю. Самая прекрасная сова, если она конечно когда либо существовала. Эта сова, казалось, полностью осознавала этот факт. Он впустил ее и поставил для нее миску с водой. Он сел, а она стояла и смотрела на него с ранее незапятнанного, полированного тикового стола, теперь с покрытого множеством следов когтей. Похоже, она не торопилась возвращаться на Тисовую улицу. Вероятно, Гарри попросил ее подождать, пока Сириус ответит.         Она была достаточно близко к нему, чтобы он мог наклониться и погладить ее белоснежные перья. Однако небольшой шрам на его указательном пальце правой руки научил его не распускать руки сильно, когда Букля была рядом. Будь то запах собаки, его неопрятный вид, ее выражение разочарования всякий раз, когда Гарри отправлял письмо в далекий Гриммолд-плейс, или какой-то другой птичий инстинкт, или по какой-то другой причине Букля, казалось, затаила какую-то обиду на Сириуса и не допускала чрезмерной фамильярности.   Красивая, но упрекающая птица.         Когда она вскрикнула, он перестал смотреть на нее и обратился к своему письму. К сожалению, в Хогвартсе больше не давали уроков почерка. Возможно, он мог бы посвятить день во время зимних каникул улучшению ужасного почерка своего крестника. Он вытащил старинный серебряный нож для писем и разрезал бумагу. Он был проклят, каждый раз когда кто-то пытается воспользоваться им он порежет этому человеку руку. Он был довольно красивым, поэтому Сириусу удалось снять проклятье, чтобы сохранить его. Это было также абсурдно остро. « Дорогой Сириус,   Вчера вечером я наконец-то закончил свое последнее домашнее задание. Гермиона настояла, что я должен сделать все, и террористический акт не является оправданием для отсрочки. По крайней мере, сейчас все уже закончено, так что я могу дождаться результатов оценок с прошлого года обучения уже завтра.   Как поживает профессор Люпин? Ты узнал что-то еще? И я надеюсь, что после того инцидента в Министерстве у вас с Гаарой все в порядке.   Я с нетерпением жду возможности вернуться в Нору на последней неделе каникул. И еще, Рон попросил меня передать тебе сообщение от Фреда и Джорджа. Они хотели напомнить тебе о "ставках". Надеюсь, ты знаешь, что это значит.   Я попрошу Буклю дождаться ответа. На этот раз будь осторожен с ее клювом. Я просил ее быть вежливой, но она кажется думает, что знает лучше.   Гарри »       Сириус улыбнулся письму и отложил его в сторону, чтобы пополнить растущую кучу писем от Гарри. Он подошел к своему письменному столу и разложил принадлежности для письма. Он сто раз просил Гарри не называть Ремуса проффесором, и обращаться к нему по титулу Мародера или, по крайней мере, по имени (или по любому другому из большого количества нелестных прозвищ, которые он придумал). Сириус решил просто притвориться тупым.   « Сохатый,   Ты действительно должен не забывать использовать наши прозвища при написании официальных писем.   Боюсь, я не знаком ни с одним "профессором Люпином", но если я что-нибудь узнаю о нем (о ней?) в газетах, я тебе сообщу.   У нас с Бандитом все в порядке. Министерство, в своей бесконечной мудрости, решило послать несколько человек проверить нас, но после этого вопрос будет решен. Тебе не нужно об этом беспокоиться.   Я с нетерпением жду твоих результатов. И помни что я тебе говорил, я буду гордиться тобой до тех пор, пока твои оценки будут выше "линии расслабления Сириуса Блэка". В этом у меня нет сомнений.   Я понял, что имели ввиду близнецы, и скоро приду к нашим выводам. Если мне случится зайти к Уизли на следующей неделе знай, что это будет не для того, чтобы увидеть тебя, и любое наше последующее общение будет совершенно случайным. Министерство такое душное. С учетом вышесказанного, я буду там в среду, так что убедись, что твоя метла готова к полету.   Что касается сна, о котором ты упомянул вчера утром, я немного подумал и решил посоветовать тебе не беспокоиться о нем. Наверное, как ты говорил, это был всего лишь сон. На всякий случай, позже я "пройду мимо" моего старого знакомого, который знает. Всегда приятно тебя получать письма от моего чудесного крестника, Твой благодетельный и славный крестный отец, Бродяга   P.s: Хоть ты и не спрашивал, у Лунатика дела идут неплохо. Я собираюсь увидеться с ним сегодня днем ​​и передать ему твои наилучшие пожелания. »         Он улыбнулся, прежде чем подписать конверт и запечатать его своим гербом. Он положил его на стол и медленно поддвинул к Букле которая сразу же ударила его клювом, когда его рука подошла слишком близко. Он вовремя убрал пальцы и усмехнулся непостоянной птице.   — Давай, возвращайся к Гарри. — Он улыбнулся, снова открыв окно. — Знаешь, если бы ты была повежливее со мной, я бы сказал Кикимеру приготовить для тебя несколько хороших мышей.   Букля ухнула на него перед тем, как улететь, очевидно, проигнорировав его предложение.         Сириус, конечно, с нетерпением ждал новой встречи с Гарри, но к сожалению, его следующий визит прийдеться сделать кратким, чтобы Министерство не жаловалось на недокументированные контакты. Таким образом, он все еще мог утверждать, что это было не более, чем следствие.   Помимо ограниченного и многолюдного визита, который ему предстоял в среду, он не мог дождаться возможности сходить с Гарри за покупками школьных принадлежностей в конце месяца. Он должен был взять с собой и Гаару…         Прежде чем у него возникло искушение пропить эти мысли или, возможно, совершить набег на свой шкаф с зельями и спиртным в поисках чего-нибудь более интересного или ошеломляющего, он оделся и направился в госпиталь Святого Мунго, чтобы увидеться и поговорить с Ремусом. Когда он запирал за собой дверь, ему пришло в голову, что Гаара возможно, тоже хотел бы пойти и проверить Ремуса, но Сириус подавил эту мысль, как он делал со всем что касалось Гаары в данный момент, и продолжил идти дальше.         Когда он вошел в комнату Ремуса, дверь оказалась плотно запертой, что его возмутило. Очевидно, Уходу За Магическими Существами удалось дезинформировать целое поколение о недуге ликантропии, особенно относительно обыкновенных дней и ночей, кроме ночи полнолуния, и "опасности" которую в это время представляет больной. Рубеус мог бы принести много пользы, если бы ему разрешили преподавать об оборотнях, хотя очевидно теперь это было задачей учебной программы по Защите От Темных Искусств. Ведь студенты должны понимать, что с темными "существами" нужно было сражаться и, возможно убивать. Они ведь не нуждались в "уходе" Нелепо.   Он посмотрел на Ремуса и сел на кровать с книгой на коленях.   — Бабуля, какой у тебя ужасно большой нос. — Улыбнулся Сириус.         Ремус вздохнул. Все сказочные анекдоты он уже слышал по сто раз, особенно про Красную Шапочку. Сириусу нужно было больше материала для такого.         Сириус вытащил свое маленькое серебряное устройство и снова проверил комнату на наличие постороних, а затем подошел и плюхнулся на прикроватное кресло.   — Как дела? — спросил Ремус, пытаясь скрыть разочарование по поводу того, что Сириус не принес ему винограда.   — Думаю, мне следует спросить тебя об этом. — заныл Сириус, ухмыляясь. Ему нужно было перестать спать в кресле. Эта мягкая спинка творила ужасы с его "внезапно" уже как тридцать лет больной шеей. — Я в порядке. Он врет. — Как ты сам? Они же тебя кормят, да? — Да, они приносят мне еду, почти кажды час. — солгал Ремус. — Я все еще чувствую, что выгляжу так же подавленно, но со мной все будет в порядке. По крайней мере, завтра я буду достаточно здоров, чтобы преодеться.   — Хорошо. Гарри шлет свою любовь через письма. Знаешь, он до сих пор называет тебя профессором Люпином. — расмеялся Сириус.   — Он скоро справится с этим. Через две недели у него будет новый профессор Защиты От Темных Искусств.   — Надеюсь, он будет не так часто отлынивать от работы. — Ухмыльнулся Сириус.   — Я думал, что Гаара придет с тобой сегодня. Он не захотел?   Сириус нахмурился. — Может быть… Он.. Возможно он не хотел.   — Ты его не спрашивал.   — Он заперся в своей комнате. Я просто посылал ему еду.   — Так ты с ним не разговаривал? — встревоженно спросил Ремус.   — С ним, наверное, все в порядке. Я не был… Я не могу просто разговаривать с ним так, как будто он ничего не говорил вчера. Ты слышал, что он сказал. Он убивал детей. Я не могу просто игнорировать это! — Сириус схватился за голову.   — Он сам еще ребенок, Сириус. Ему нужна помощь. Ему нужна наша поддержка. — Ты слышал, как он говорил. Я забочусь о Гааре, и ты знаешь это. Я все еще волнуюсь за него, но то, как он говорил вчера… это уже слишком. Его бремя, этот демон или что-то в этом роде,.. все это слишком опасно. Я не знаю, что делать. Я просто стараюсь не сделать ему хуже, понимаешь?   Ремус кашлянул, а затем подозвал Сириуса поближе к своей кровати.         Сириус наклонился к своему больному другу, пытаясь разобрать, что Ремус собирался ему сказать. Ремус повернулся к своему лучшему другу и изо всех сил ударил его по лицу, заставив другого растянуться на полу.         Сириус схватился за щеку, глядя на Ремуса, который тяжело дышал от незначительного напряжения и сжимал свою рану.   — Ты идиот, Сириус. Хуже всего то, что ты тоже это знаешь. Он мальчик, которому нужен контроль опекуна. Ты не можешь просто спрятаться от него и напиваться, как будто ты подросток.   — Я знаю это. Ремус, скажи честно, что на моем месте ты бы сделал? То, что он нам сказал, то что он делал, и кто он такой…   Ремус сделал паузу. — Мне стыдно в этом признаваться, но честно говоря, меня немного утешило это. Не говори об этом Гааре, но я заметил что история о том, что внутри него монстр, тоже задела его за живое. Насколько мне известно, я никогда не убивал и не обращал человека в роль оборотня, но бывают такие полнолуния, которых я не помню. Тогда я вполне могу это сделать. Я ничего не могу с этим поделать. Мне знакомы эти чувства. Когда в доме находится что-то, что может убить людей.   — Но он все это помнит, Ремус!   — Я понимаю это, и именно поэтому ему нужна твоя помощь. Наверное, я бы стал вегетарианцем, если бы помнил хоть половину всех тех животных которых я поймал, будучи волком. Но я не помню этого, убивал ли я только животных. Но мне помогали мама и мой отец, а потом еще друзья в школе! Гаара помнит каждого человека которого он убил, и то, как он это описывает,... Похоже, что его отец не только не смог помочь, но и наложил на него проклятие. Ты не можешь сейчас отвернуться от него, Сириус. — Я это знаю, но не знаю, как ему помочь! — признался Сириус. — Он ребенок, как и Гарри, но половину времени ведет себя как ветеран войны. Вообще-то, этим он напоминает мне Аластора.   — Это потому, что он и есть ветеран . Он сражался на войнах и убивал. — Но он сказал, что убивал и мирных жителей, людей, которые не были воинами. Я его не виню, конечно нет, но как я могу ему в этом помочь? Я даже не могу представить себе что происходит у него в голове, и при этом я еще должен быть тем, кто сделает все для него хорошо, верно? — Сириус стал выглядеть еще более несчастным, чем когда он впервые сбежал с Азкабана и пришел к Ремусу.   — Просто продолжай заботиться о нем, как ты это и делал. Покажи ему, как должен вести себя подросток. Ты сам практически подросток и идеально подходишь для этой работы. Его мир был полон демонов, воинов и битв, но здесь он может быть просто мальчиком.   Сириус наконец поднялся с пола и снова уселся в кресло.   — Ты хочешь сказать, что я должен просто игнорировать его прошлое и притворяться, что он всего лишь обычный мальчик-подросток?   Ты правда думаешь, что это сработает? Ремус улыбнулся: — Гаара не обычный мальчик. Он - не является таким. От этого факта никуда не деться, Сириус. Нельзя относиться к нему как к мальчику, выросшему в нормальной семье. Относись к Гааре как к Гааре, как к мальчику, который видел и делал то, чего не видел даже ты или я.   — А демон? — спросил Сириус. Ремус вздохнул: — Веди себя точно так же, как ты относился ко мне. Относись к нему так, как поступил бы в противном случае, и просто будь осторожен, когда он начнет действовать.   — Почему ты такой мудрый? — заворчал Сириус.   — Потому что это мне пришлось успокоивать тебя. — Ремус смеялся до тех пор, пока не закашлялся. — Теперь тебе придется быть намного осторожнее с Министерством, чем когда-либо. Если они узнают о Гааре, о его ноше и о том, что он является так называемым "оружием-человеком", они не остановятся. Это уже будут не просто расследования и допросы. Его просто заберут и будут использовать его силу. Ты знаешь это.   — Ага. Я не сомневаюсь в этом. Тем не менее, нам удалось прожить вместе так долго, и они ничего не узнали. В конце концов они потеряют интерес к Гааре, даже если это займет несколько лет.   — Только если он перестанет привлекать к себе внимание. — Улыбнулся Сириус. — Я понял что ты хотел сказать. Этот год должен быть тихим у него. И один недавно освобожденный преступник не будет беспокоить его каждые пару дней. А и еще то что рассказал мне Гарри. Меня это обеспокоило.   — Что сказал Гарри?   — О, конечно, я тебе еще не сказал. Извини, я забыл. Учитывая все то, что произошло с Гаарой, я упустил это. Накануне финала Чемпионата Мира Гарри приснился сон, и по-видимому, ему приснилось что он увидел Сам-Знаешь-Кого и некоторых из его последователей, строивших планы.   — Планы? — Ремус сел на кровати.   — Планы похитить Гарри и внедрить шпиона в Министерство.   — Но это был всего лишь сон, всего лишь его воображение. — Утверждение Ремуса показалось Сириусу вопросительным. — Я не уверен. Возможно. Надеюсь. Я собираюсь связаться с Дамблдором и сообщить ему об этом. Если у кого и есть ответы, так это у него. Это было именно так, как и описывал Гарри. Он не верит, что это был просто сон. Наверное, это ничего, но не волноваться сложно. Мысль о начале новой войны и гибели еще одного поколения…   — Я уверен, что ты прав, наверное, это ничего. — согласился Ремус. Это не звучало так убедительно, как им обоим хотелось бы. Даже спустя десять лет после падения Волан-де-Морта люди, сражавшиеся против него, все еще были напуганы.   Просто падения, потому что Дамблдор всегда утверждал, что его исчезновение не равносильно смерти.         Паре друзей потребовалось некоторое время, чтобы обдумать обе темы. Сириус продолжил, пересказывая все детали сна, которые мог вспомнить. Они еще немного пообсуждали это, но это не имело большого значения для темы. Они оба все еще не были уверены, что это был просто сон и не более того. — Что мне сказать Гааре? — спросил Сириус ни с того ни с сего, когда разговор затянулся.   — Хм? — Ремус был застигнут врасплох. Ему пришлось обдумать это. — Я не знаю. Тебе просто нужно помнить, что Гааре нужно больше, чем просто кровать или место для проживания. Ему нужен кто-то, кто будет о нем заботиться.         Сириус не был уверен, что сможет стать таким человеком для Гаары. Больше всего Гааре нужен был отец и семья, а у Сириуса был примерно такой же опыт в этих двух вещах, как и у Гаары. И Гарри, и Гаара нуждались в помощи и нуждались в семье, а Сириус вырос с Вальбургой, Орионом и Регулусом, называв их примером для своей будущей семьи.   — Просто пойди и поговори с ним. Я уверен, что меньше чем за минуту ты скажешь что-нибудь, что разозлит Гаару и снимет с него напряжение. — Улыбнулся Ремус.   Сириус попытался имитировать взрослый тон: — Да, я поговорю с ним.   Сириус вернулся на Гриммо-плейс.       Войдя в дверь, он сделал пять шагов по направлению к лестнице, намереваясь противостоять Гааре и обговорить с ним все проблемы, прежде чем он снова струсил и снова рухнул в кресло. Он надеялся, что потом Ремус больше не ударит его по лицу из-за этого.       Его лестница на второй этаж сейчас казалась намного круче, зная о проблемах, которые были на ее вершине. Сириус знал, что должен был пойти и противостоять ей, поговорить с Гаарой и помочь ему пережить это несомненно трудное время, но чем больше он думал об этом, тем меньше он чувствовал, что сможет.         Он вздохнул, назвал себя слабаком и взял в руки журнал о мотоциклах. Скоро он должен был получить от Хагрида свой старый мотоцикл и поэтому сейчас он искал запасные части для него, так как знал, что полугигант не смог бы должным образом обслуживать его последние двенадцать или уже четырнадцать лет.   КСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО         Когда Сириус проснулся в воскресенье утром с очередным похмельем, ему в голову пришли две вещи: Первая — У него возможно развивается та проблема с алкоголем, о которой он беспокоился, и Вторая — на самом деле он не видел Гаару с утра пятницы. Он был бы вынужден провести расследование, чтобы убедиться, что Гаара не сбежал, если бы не периодические волнения, смывы рвоты в туалете и отчеты Кикимера о съеденной еде, которые давали удовлетворительные доказательства того, что он мог продолжать игнорировать проблему.         Сириус потратил пару часов, убивая время, даже прибегнул к небольшой уборке, прежде чем вернуться в больницу Святого Мунго, чтобы забрать Ремуса. Как и накануне, дверь была плотно заперта, а Ремусу не принесли завтрака. Не то чтобы он хотел что-то есть, в таком состоянии, в котором он находился. Сириус давно не видел Ремуса таким болезненным. Ликантропия и новое проклятие, все еще бушующее внутри его плеча, сталкивались друг с другом, делая своего носителя несчастным.   — Ты выглядишь дерьмово, Ремус. — Не все могут позволить себе роскошь гребней и расчесок для усов цвета слоновой кости. — захрипел Ремус, пытаясь сесть.   — На самом деле я снова переключился на гребень из китового уса. Лучше работает с маслами для усов. — Улыбнулся Сириус, слегка покрутив усы.   — Мне уже подсунули бланк временной выписки под дверь, так что нам не придется ждать. — Ремус продолжал свои мучительные движения.   Сириус бросился к нему и помог поднять на нетвердые ноги.   — Честно. С тобой все будет в порядке сегодня вечером?   — В любом случае у меня нет особого выбора, да? Если бы у меня была возможность время от времени отдыхать, я не думаю, что вся эта история с "оборотнями" имела бы такое большое значение.         Сириус принес инвалидную коляску, поскольку ее не предоставили, и попытался игнорировать явные взгляды страха и насмешки, направленные на Ремуса, когда они медленно выходили из больницы. Сириус медлил, поскольку знал, что когда они прибудут, сам подвергнется некоторому презрению. Ремус думал что сейчас в доме все гладко.       Ранее Сириус вызвал такси, поэтому сейчас оно ждало их снаружи. Он предвидел, что Ремус будет слишком слаб, чтобы трансгрессировать, а ехать по Лондону в автобусе было кошмаром даже в воскресенье, поэтому он погрузил Ремуса в такси, и также сложил инвалидное кресло. Он закрепил его сверху на крышу машины.         Выйдя из машины, Сириус пересадил Ремуса в распакованную украденную инвалидную коляску и заплатил таксисту. Убедившись, что за ним никто не наблюдает, он поднял кресло Ремуса в воздух, и поднял его по ступенькам вверх, поскольку нести больного друга было совсем не весело.   Открывая дверь, он повернулся к Ремусу с натянутой улыбкой и сказал: — О, прежде чем мы зайдем, я хотел сказать тебе, что забыл кое о чем упомянуть. Вчера я не совсем поговорил с Гаарой.         Глаза Ремуса широко распахнулись. Он прикусил язык, когда понял что Сириус решил признаться, когда они уже были возле портрета Вальбурги в прихожей. Даже если бы Ремус сейчас попытался атаковать Сириуса, портрет все равно заглушил бы его, а последнее, чего требовала его головная боль, — это пронзительный женский голос, кричащий из портрета.         Сириус затащил своего разгневанного друга в гостиную. Пересадил его в шикарное кресло и налил ему выпить. Когда Ремус начал испытывать чувство вины, Сириус начал вспоминать то время, когда после окончания школы, все трое Мародеров проголосовали что идея напоить Ремуса (четвертого и исключенного Мародёра из упомянутого голосования) была хорошей. Он выглядел настолько пьяным в тот день. В то полнолуние Лунатик все еще был пьян, даже после трансформации. Непредвиденно это оказалось плохой идеей. Оказалось, что пьяные оборотни имели тенденцию быть угрюмыми.       Оглядываясь назад, становилось забавно. В результате, они так и не реализовали другие свои планы — заставить Римуса курить или принимать некоторые другие вещества перед трансформацией.         Сириус поделился этим воспоминанием, а Ремус нахмурился и заметив, что Сириус в течение нескольких месяцев настаивал на продолжении эксперимента, несмотря на возражения остальных.   — О, да. Теперь я вспомнил. Знаешь, у меня еще есть кое-что, что было бы интересно попробовать…   — Прекрати меня отвлекать. — Ремус отказался смеяться над выходками своего друга. — Иди и найди Гаару. Очевидно, я не могу доверить тебе сделать это самостоятельно, как взрослому, поэтому я буду присматривать за тобой. — Отлично. — Сириус точно изобразил подростка и вышел из комнаты.   КСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО       Гаара читал единственную книгу из своего списка чтения на четвертом курсе, которая была в семейной библиотеке Блэков, когда услышал громкий рев: " Гаара!" — Который пришел снизу. Ему было неловко из-за того что он так сильно вздрогнув от внезапного восклицания своего имени после двух дней полного молчания и изоляции, уронил книгу. Очевидно, пришло время встретиться с гневом и осуждением Сириуса.         Гаара чувствовал себя скованно, поэтому спускаться вниз впервые за несколько дней вызывало у него головокружение. Он нашел Сириуса и Ремуса, которых должно быть выгнали из больницы на ночь. Они сидели в гостиной, оба выглядели довольно мрачными.   Сириус встал как только он вошел, и подходя к нему, Гаара догадался что Сириус собирается его ударить. На нем была песчаная броня - Удар не причинит ему вреда.         Сириус подошел прямо к Гааре, наблюдая, как он напрягается и обнял его. Он знал что Гаара не любит тесного телесного контакта, но иногда объятия были самой сильной вещью, которую мог сделать человек. Широко раскрытые глаза Гаары указывали на то что это скрытое сообщение доносилось громко и ясно.   — Мне жаль, что я был полной помойкой последние пару дней, Гаара. Мне следовало прийти и поговорить с тобой, но я … я трус. — Все это время он не отпускал Гаару, внезапно задумавшись, сколько времени понадобится крошечному рыжеволосому, чтобы почувствовать себя слишком некомфортно и попытаться сбежать.   Ответ: Еще 15 секунд.         Заметив извивающееся тело, Сириус подумал, что сделает Гаара. Он забыл, что Гаара несмотря на то что был намного меньше его, был невероятно силен. Мальчик вырвался из неловких объятий и отступил назад, глядя на него.   — Меньше минуты ты не вел себя как полная задница. Ты превзошел сам себя. — Заметил Ремус.   — Подойди и сядь, Гаара. — Сириус указал на диван и откинулся на спинку стула. — Мне нужно идти. Если ты уберешь обереги и защиту, я уйду. Я больше не буду причинять никому неприятностей.   — Что? Уйдешь? Куда ты уйдешь? — спросил Сириус.   — Обереги?! Сириус, ты поставил защиту вокруг дома? — Ремус был на него зол.   — Нет! Я просто поставил на дверь простой барьер. Я решил, что если Гаара подумает что на всем доме они есть, он не станет лезть в окно. — Сказал Сириус.         Гаара почувствовал себя немного глупо попавшись на уловку. Он оглянулся туда откуда пришел, намереваясь немедленно уйти через окно, как только соберет свои вещи.   — Ты никуда не пойдешь, Гаара. Ну, только если в Хогвартс, но потом вернешься на Рождество. Нам еще есть о чем поговорить, — Сказал Сириус. — Ты же теперь Мародер, наш друг, и если не считать предательства, ты член нашей организации на всю жизнь. — От этого никуда не деться, уверяю тебя. В первые дни я пробовал один или два раза. — Ремус сделал вид, что жалуется.         У Гаары перехватило дыхание. В его глазах так и не выступили слезы, и он просто кивнул головой, не зная какие слова он мог бы сказать, чтобы отреагировать на это проявление доверия. — Почему бы тебе не присоединиться к нам сегодня вечером, Гаара? Возможно, это твоя последняя трансформация в полнолуние. Пришло время нашего бывалого Полного-Полнолуния-Мародеров, верно Бродяга?   — Правильно, Лунатик, мой хороший друг! — Обрадовался Сириус. — Итак, решено, сегодня вечером мы все пойдём в лес.   — Решено? — Спросил Гаара, не в силах поддерживать разговор.   — Я думаю, сейчас время обеда. Есть ли шанс, что ты сможешь съесть что угодно, не разжевывая это сразу? — Грубо спросил Сириус.   — Я бы попросил что-нибудь сухое. — Вежливо ответил Ремус.   — Кикимер! — позвал Сириус.   Появился домовой эльф и выглядел он очень расстроенным, снова оказавшись в компании Гаары. — Да, Господин. — Ухмыльнулся он.   — Принеси нам обед. Что-то сухое и легкое для Ремуса и что-то большое для нас с Гаарой.   Кикимер поклонился и исчез.   — Итак, теперь когда самое сложное позади, мы можем перейти к более интересным темам. — весело сказал Ремус.   — Расскажи нам больше о своем брате и сестре. — сказал Сириус.   — Темари и Канкуро? — Гаара ожидал, что они захотят узнать о многом из его родного мира, например о природе демонов, его прошлом, истории конфликтов в его мире, политической структуре его деревни, обо всем, но не о его брате и сестре. — Ага. Ты говорил, что они были добры к тебе, я хочу узнать о них больше.   Гаара задумался, прежде чем ответить. Как лучше всего описать его брата и сестру? — Канкуро красится и одевается как кошка, а Темари очень злится и пытается указывать мне, что делать.   — Подожди, я думал что Канкуро.. твой брат..? — спросил Сириус, беспокоясь что уже забыл кто есть кто.   — Да, он носит боевую раскраску.   — А что с костюмом кота..?   — Сценический костюм черного цвета. Он кукловод, и это помогает ему прятаться.   — Подожди, значит твой брат — кукловод, а не воин как ты? — добавил Ремус.   — Нет, он воин, но для боя использует марионетку в натуральную величину. Это особенность моей деревни.   — Итак, ты используешь песок, а он использует марионеток для боя. — подтвердил себе Ремус, пытаясь представить себе такую ​​вещь. — Осмелюсь спросить, чем пользуется твоя сестра?   — Большой веер, создающий ветер. — Заявил Гаара.   — А как насчет домашних дел? Конечно, все мы время от времени берем отпуск. Что вы любите делать?   — Темари любит цветы и тренировки. Канкуро любит своих кукол. Он иногда с ними разговаривает. — Гаара впервые признал, что не проводил много времени со своими братом и сестрой вне тренировок или миссий. — Иногда мы едим вместе.   Сириус и Ремус улыбнулись этому.   — Ты упомянул что у тебя был друг который тебе помог, кто он? — спросил Сириус.   — Он похож на тебя, — сказал Гаара, кивая Сириусу, — И похож на Фреда Уизли и Джорджа Уизли. Энергичный и раздражающий. Любит пошутить.   Ремус всегда думал, что знакомство Гаары и Сириуса было результатом чистой случайности, но похоже Гаару просто тянуло к назойливым шутникам.       Не самый разговорчивый член их группы, Гаара, не смог поддержать разговор дальше, поэтому Сириусу снова пришлось говорить как радиоведущий. Для Гаары, прошедшего путь от изгоя и вскоре до изгнанного, было необычно оказаться в центре рассказов одной из историй Сириуса о непродуманной шутке или о попытках добиться какой-то потерянной любви.         Вскоре Гаара потерял некоторый интерес к историям второго типа, и его глаза начали блуждать по комнате. Как и неоднократно прежде, они приземлились на семейном древе Блэков, заполненное тысячами Блэков по всем стенам. Это выглядело как замечательная история, хотя судя по всему, бесполезная. Теперь остался только один Блэк, которого нашел Гаара, однако его лицо было сожжено с дерева.   — Я однажды пересчитал всех, от кого отреклись. — неожиданно сказал Сириус. — Около пятнадцати, включая вашего покорного слуги. Хотя, держу пари что я единственный, кто впоследствии стал главой семьи. — Улыбнулся он. Было очень приятно, что один Сириус отвечал за почти вымершую семью, активно поддерживая все дела, которые порицали его родители и предки.     — Ты всегда говорил, что однажды попытаешься отследить некоторых лишенных наследства и незаконных денег. — сказал Ремус.   — Никогда не доводил дело до этого. — Признался Сириус. — Полагаю, я мог бы сделать это сейчас. Когда я был моложе, я подозревал, что мой отец нанял кого-то, чтобы тот пошел и вырубал некоторые ветки со стены. Фанатик.   — И он это сделал? — спросил Ремус.   — Возможно нет. Блэки перестали нанимать таких ублюдков уже много лет назад. Уровень рождаемости и все такое. Благословение для такого добросовестного Лотарио, как я.   [[[ Заметка от переводчика: Лотарио — имя нарицательное, обозначающее эгоистичного и безответственного в отношениях с противоположным полом мужчину, повесу и ловеласа. ]]]       Гаара был не уверен в том что только что сказал Сириус. Не только из-за уровня рождаемости, ведь это не было похоже на то, что нужно было праздновать, но и из-за того, что Сириус похвалил свой образ жизни в качестве богатого молодого человека, ведущего разгульный образ жизни и живущего только в своё удовольствие. С тех пор как Гаара поселился с этим мужчиной, он не разу не видел чтобы Сириусу удалось найти женщину для спаривания. Красноволосый подозревал, что это был еще один побочный эффект его заключения и длительного воздействия дементоров в Азкабане.   Вероятно, это было к лучшему, судя по злоключениям женщин, о которых любил рассказывать Сириус. — Меня удивило, что твоя мать так и не лишила тебя наследства формально. — Добавил Ремус.   — О, она пыталась. Если бы я не был последним оставшимся Блэком, я бы не получил от нее ни гроша. После того, как Регулус был убит вслед за Сами-Знаете-Кем, чего бы ни хотела эта банши, поместье должно было перейти ко мне. Старый закон чистокровных. — Он фыркнул в свой напиток. [[[ Заметка от переводчика: Банши - это особая разновидность фей, основная черта которых крики и ор ]]]         Гааре никогда раньше не удавалось узнать много о Регулусе, поскольку даже сейчас он был деликатной темой для Сириуса. Однако некоторое время назад, Сириус сказал, что он всегда был разочарован решением своего брата следовать за Волдемортом. "Одно время я думал, что Регулус может даже попасть в Гриффиндор, как я. Если бы он это сделал, мои родители сбросились бы с моста. Два сына в Гриффиндоре. Регулус был довольно милым, когда мы были маленькими, но он слишком сильно хотел угодить нашим родителям. Хотел, чтобы все было идеально. Видишь ли, Регул — самая яркая звезда в созвездии Льва. Однако вместо Гриффиндора, он стал просто еще одним в очень длинной череде Слизеринцев Блэков, которые последовали за Темным Лордом и погибли, совершая что-то злое."   После того открытия Гаара счел больше не нужным спрашивать.         Все трое поговорили еще несколько часов. Сириус оплакивал своих родителей, Ремус жаловался на свою новую боль, он описывал одну из многих работ, которые ему не удалось удержать за двенадцать лет, проведенных в одиночестве, а иногда после накачивания подсказками Гаара раскрывал какие-то небольшие подробности, факты о его семье или о его друге. Или какое-то наблюдение в его доме.       В какой-то момент Гаара признался, что отец лишил его наследства в качестве последнего прощального удара. Но Канкуро и Темари просто перераспределили то, что им оставил Раса, оставив и Гааре.         Сириус пытался произнести тост за разочаровывающих и ненавистных сыновей, но Гаара знал что это была всего лишь уловка, чтобы заставить его выпить алкоголь.