Синее-синее небо

Первая неделя прошла невероятно быстро. Как и полагается, на начало и конец каждого учебного года нам ставили около десяти уроков полётов. Так сказать, чтобы мы не растеряли и без того ужасные навыки, что, конечно, не касается игроков команды квиддича. Астрономия, заклинания и история остались такими же и особого смысла упоминать их я не вижу. А вот что касается остальных предметов... После первого урока ухода за магическими существами Невилл и Тони остались в диком восторге от встречи с гиппогрифом и трындели о нём остаток дня. Неприятных инцидентов не было, и слава Ками. После прорицаний Гермиона плевалась ядом. Смерть близкого нагадали Лаванде Браун. А вот человека или кролика — история умалчивает. Но я то знаю. На магловедение из наших пошла только Гермиона. Да, интересно послушать точку зрения магов о маглах, но я не вижу смысла ходить туда. Сама же я взяла только руны и нумерологию. Уверена, мозги у меня однажды сварятся, но зато не заржавеют. Да и руны в общем-то интересное дело. Что касается зелий, то профессор Снейп таки позволил мне посещать занятия отдельной группы, где зелья изучают гораздо подробнее и тщательнее, чем на занятиях. Там же я обнаружила Хью, у которого этот год последний. Ну а первый урок защиты... Первыми были гриффиндорцы и слизеринцы. Львы радостно галдели весь вечер того дня, обсуждая всё, что произошло и рассказывая о том как ловко профессор расправился с Пивзом. А вот змейки лишь таинственно отмалчивалась и ничего не говорили, хотя гриффиндорцы уже давным-давно всё растрепали. Нам же только предстояла встреча с новым преподавателем.

***

Защиту от Тёмных Исскуств нам поставили в среду, сразу после обеда. Не успели мы войти в класс и рассесться по местам как профессор вышел к нам и заговорил, слегка улыбаясь: — Можете не доставать учебники. Сегодня у нас будет практическое занятие, вам понадобятся только палочки. Оба факультета переглянулись с удивлением и воззрились на профессора. Львы конечно рассказывали... Но для многих это был очень сомнительный источник информации. — Пойдемте со мной, нам не стоит терять время. Мы вышли из класса, пошли по коридору и свернули за угол. Прошли ещё один коридор и наконец Люпин остановился перед учительской. Стоп. — Учительской..? — озвучил мои мысли Тони. Мы переглянулись. — То-есть всё это время где-то в замке была учительская, а мы как дебилы бегали по кабинетам в поисках профессоров, да? — шёпотом возмущался Тони. Нет, я конечно припоминаю что-то такое, но почему нам никто ни разу не указал на эту чёртову учительскую?! — На самом деле профессоров куда проще встретить в их классах или кабинетах, чем в учительской. Едва-ли половина профессоров появляется здесь в течении дня, — услышал нас Люпин, открывая дверь. — Заходите. Учительская была просторной, с камином и разнообразными старыми креслами. А ещё, как и сказал Люпин, здесь никого не было. — Поглядите на гардероб, — сказал профессор и указал на названный предмет, стоявший в дальнем конце комнаты. Стоило Люпину подойти к гардеробу как внутри что-то завозилось, а ручка дверцы задергалась. Барсуки отпрянули, а вороны слегка дёрнулнись вперёд. — Это боггарт?! — восхищенно воскликнул кто-то из воронов. «Отбитые», — пронеслось в голове голосом старого друга и я позволила себе открытую ухмылку. Согласна. Наглухо отбитые. Прям как я когда-то. — Верно, — улыбнулся профессор и начал рассказывать. — Боггарты любят темноту. И чаще всего прячутся в гардеробах, под кроватью, в ящике под умывальником. Одного я нашел в футляре напольных часов. Этот появился здесь не так давно и мне разрешили оставить его для сегодняшнего занятия. Кто ответит, что такое боггарт? — Боггарт — это привидение, которое меняет свой вид. Он превращается в то, чего человек больше всего боится, — ответила Гермиона. — Замечательно, очень точный ответ, мисс Грейнджер, — похвалил Люпин. — Так вот, боггарт в гардеробе еще ни на что не похож. Он не знает, кого и чем станет пугать. Как он выглядит – неизвестно, но стоит его выпустить, он тут же станет тем, чего мы боимся больше всего на свете. По общему эмоциональному фону я поняла, что задумались все. — А это значит, что у нас перед боггартом огромное преимущество. Кто может сказать какое? — Нас много, — бросил Тони, больше занятый своими мыслями. — Правильно, — довольно кивнул Люпин. — Поэтому сражаясь с боггартом, учтите, что чем вас больше, тем лучше. Он сразу теряется и не может выбрать в кого ему превратиться. В безголового мертвеца или огромного плотоядного слизняка? Однажды боггарт на моих глазах хотел напугать сразу двоих и превратился в половинку слизняка, — вполне искренне хохотнул Люпин. — Заклинание против боггарта простое, нужно только одно: хорошенько сосредоточиться. Лучшее оружие против него — смех. Превратите его во что-нибудь смешное и рассмейтесь, он тут же исчезнет. Сперва поучим заклинание без волшебных палочек. Повторяйте за мной: ридикулус! — Ридикулус! — хором воскликнули ученики. — Замечательно! Но это самая легкая часть. Волшебное слово само по себе вам не поможет. Сейчас мне нужна будет ваша помощь. Есть добровольцы? — Профессор, у меня вопрос! — я вскинула руку, перебивая. — Слушаю, — кивнул Люпин, с интересом посмотрев в мою сторону. — Боггарт ведь превращается в то, чего мы боимся больше всего, верно? — я дождалась кивка. — А может ли он превратиться в какой-то мелкий и незначительный страх? Вот, скажем, сейчас мы все вспоминаем что-то, чего мы боимся больше всего на свете. И к шкафу мы пойдём именно с этой мыслью. Получается, мы знаем, во что Боггарт превратиться. А если я буду думать о чём-то, что не так уж и пугает меня, Боггарт превратиться в это? Или он каким-то образом находит наши главные страхи? И, скажем, если я ничего не боюсь то, что произойдёт? Люпин задумчиво окинул меня взглядом и кивнул чему-то. — Начну с того, что у каждого человека есть самый большой страх. Вы можете не знать о нём всю жизнь, но где-то в глубине души он всё равно есть, — я мысленно согласилась. Тут он полностью прав. — Боггарты – это такие существа, которые находят этот самый страх, даже если мы не подозреваем о нём. Его не получиться провести ложной мыслью, он их не читает. «А зеркало Еиналеж?», — чуть не ляпнула я. — Тогда что делать, если я не знаю, чего боюсь? — тем не менее задала другой вопрос, в упор смотря профессору в глаза. — Неужели нет ни малейшей догадки? — удивился Люпин. Я покачала головой, по прежнему не отрывая взгляд. Мужчина задумался. Было в его взгляде что-то такое, что говорило о том, что он понял мой посыл. — В таком случае, предлагаю не искушать судьбу. Иногда, о некоторых страхах лучше не знать. Я встала в стороне, наблюдая за остальными. — И так, есть желающие начать? Желающие были. Вороны, естественно, рванулись вперёд с горящими глазами. Чего я только не увидела среди страхов детей. Там были и жуки, и пауки, и мыши, и прочая мелкая живность. Мумии, банши, змеи, клоуны и зомби. Кажется, среди прочего я даже увидела Франкенштейна и даже Фредди Крюгера! — Смотрите, он растерялся! — крикнул профессор Люпин. — Скоро совсем сгинет. Энтони, ваша очередь! Щелчок — и профессор МакГонагалл, сообщающая Гермионе ужасные новости, превращается в огромные кипы бумаг. Я весело хмыкнула, вспоминая, что у Ньюта Скамендера был примерно такой же боггарт. Бумажная волокита действительно страшная вещь, уж я то знаю. — Позвольте мне, — решил добить боггарта Люпин. Щелчок. В воздухе повис серебристый хрустальный шар. — Ридикулус, — спокойно и чётко произнёс мужчина, после чего шар, обернувшись тараканом, шлепнулся оземь. Наконец боггарт лопнул. С минуту в воздухе висели только крошечные клочки дыма. — Превосходно! — похвалил учеников профессор Люпин под аплодисменты. — Превосходно! — повторил он. — Все молодцы. По пять баллов каждому, кто сражался с боггартом и ещё по пять всем, кто отвечал сегодня. Гретта, вам дополнительные пять баллов за интересный вопрос. Я кивнула, слегка приподнимая уголки губ. Хотелось спросить ещё о зеркале, но не факт, что он знает о нём. Ладно, задержусь немного. — Молодцы, замечательный урок. Домашнее задание: прочитать в учебнике о боггартах, законспектировать и сдать в понедельник. Всё. Ученики с шумом вывалились из кабинета, хохоча и делясь впечатлениями. Я была последней, кто выходил из кабинета, не считая самого Люпина. — Профессор, — обратилась к нему, когда мужчина закрывал дверь учительской. Обернувшись, он приподнял брови и спросил: — Что такое? — Если можно, то мне бы хотелось ещё кое-что спросить. — Спрашивай, — кивнул он. — Постараюсь ответить. — Вы сказали, что боггарт не может читать мысли и видят только страх. А что насчёт зеркала Еиналеж? Как оно определяет наше заветное желание? Мужчина нахмурился, но шаг не замедлил. Мы по прежнему шли к его кабинету. — Неужели ты видела это зеркало? — спросил, уже зная ответ на свой вопрос. — Да, — я решила сказать правду. — Ещё на первом курсе. Ну так что на счёт моего вопроса? Люпин тяжело вздохнул, принимая моё нежелание говорить подробнее. — Да, зеркалу, в отличие от боггарта, доступно наше сознание. Признаться, я не знаю почему. Мы можем закрыть наши мысли от него и тогда оно не покажет совершенно ничего. Но если вовремя не осознать опасность ситуации... Думаю, ты и сама уже поняла. Кивнула, соглашаясь. — Слушайте, а как вам такая версия: зеркало – это ведь наше отражение. Мы видим в нём самих себя такими, какие мы есть. И раз зеркало – это наше отражение, то ему доступны наши мысли и сознание в целом. А это зеркало заколдовали так, чтобы видеть искаженную реальность. Такую, какую бы очень хотелось. Возможно, создатель зеркала утратил кого-то близкого и хотел создать иллюзию того, что он не одинок. А может он был жаден и пытался создать зеркало, которое даст ему то, что он хочет, но зеркало не дало ему этого – оно дало лишь иллюзию, — я вдруг замерла, похлопав ресницами. — Кстати, а кто вообще создал Еиналеж? Люпин весело улыбнулся, наблюдая за мной. — Можно бесконечно гадать и строить теории появления этого зеркала, но лично я, в своё время, не смог найти ответы на свои вопросы. Может у вас получится?

***

И не то чтобы мне было это очень уж интересно, но вызов был принят. И уже перед Рождественскими каникулами я расписалась в собственном бессилии перед профессором. — Я перелопатила все книги в библиотеке, но так ничего и не нашла, — пожаловалась Люпину, пока он заваривал чай. — Что? — не понял он. — Прочла всё что было, — поправила себя. Оно случайно вырвалось, честно. — Всё что было? — удивился профессор. — Всё, что было в доступной секции. Вообще-то больше половины книг я прочла за прошлые два года, поэтому прочесть оставшиеся не составило труда. Хотя тут стоит уточнить, что некоторые книги там не на английском и их я не смогла прочесть. Люпин крайне удивлённо посмотрел на меня, сев в своё кресло. Я взяла со стола кружку с чаем. — За годы моей учёбы в Хогвартсе, — заговорил он. — Я едва-ли смог прочесть треть, а ты говоришь, что за два с половиной года прочла всё? — Э-э-э, — я замялась. Стоит конечно уточнить, что я использовала клонов, но ему я об этом сказать не могу. — Да, — в конце концов кивнула. — Кстати, раз уж речь зашла об этом, то не могли бы вы выдать мне пропуск в закрытую секцию, профессор? Мужчина рассмеялся. — Может через годик, — покачал головой он. — А сейчас не могу. Рановато тебе туда соваться. Я вздохнула. Вот и выяснили в очередной раз, что я сама себе враг. Вот не использовала бы клонов, так хватило бы ещё на пару лет. И выручай-комната уже изучена. Хотя... может там чего нового добавилось? — А вы случайно не знаете какие-нибудь интересные места в замке? — попытала удачу. Мужчина задумался. — В юности мы частенько бегали в Выручай-комнату. Слышала о такой? — я закивал болванчиком, ожидая, что он вспомнит что-нибудь ещё. — Вот как? Довольно мало студентов знают о ней. Тебе рассказал кто-то из старшекурсников? Снова закивала. Ну да, можно и так сказать. — Вообще-то, если подумать, то кроме Выручай-комнаты и кухни в Хогвартсе было мало чего интересного. Время, которое не было потрачено на учёбу, уходило на различные розыгрыши Джеймса и Сириуса, а ещё на изучение многочисленных коридоров замка. У меня вырвался печальный вздох. Остаются только комнаты основателей, которые я хотела оставить на потом как самое интересное. — Почему бы тебе не погулять в Хогсмиде с друзьями? Уверен, вы найдёте чем заняться, — предложил профессор. — Не хочу ходить туда слишком часто. Ощущение чего-то нового и неизведанного пропадает слишком быстро. К тому же, там всё время много народа, — пожаловалась. Да и в целом там делать почти нечего. Да, с друзьями всегда можно найти чем заняться, но у меня, почему-то, душа не лежала в Хогсмид. — Ну, с этим ничего не поделать, — Люпин улыбнулся и пожал плечами. — Ни с тем, ни с другим. Раздался стук в дверь. — Войдите! Дверь распахнулась и в кабинет вошёл профессор Снейп, привычным взглядом окидывая нашу компанию. Он поставил кубок с зельем перед Люпином и сел в третье кресло. — Как продвигается ваша работа по зельям, мисс Поттер? — спросил Снейп, наливая себе чай. — О, профессор, я рада, что вы спросили! Я уже почти закончила, осталось только написать заключение и она будет закончена, — чуть ли не похвасталась я. — Рад за вас, — в голосе проскользнул нотки похвалы, но больше Снейп никак не выказал своего отношения. — Надеюсь вы помните, что вам ещё нужно оформить ваше исследование? Исследование – это конечно громко сказано. Так, обычная рутина, которую нам поручает Снейп, чтобы начинали шевелить мозгами. Мне поручили самостоятельно выяснить совместимость самой обычной мяты с другими ингредиентами Болтливого зелья по-отдельности. Так, например, отдельно от всего, мята совершенно не совместима с медовой водой. Но если медовую воду добавить в кипящую воду и только потом мяты, то всё прекрасно совмещается и даёт результат. А вот вода, сироп чемерицы и мята дают очень странный эффект без медовой воды: варево начинает подозрительно булькать и норовит выйти за границы котла. А вот без воды они совершенно безвредны и вообще пропадает всякий эффект. Мята и мандрагора же тоже дают интересную реакцию в воде. К сожалению, не ту, которая нужна. А вот если добавить тушёную мандрагору, то нужный эффект будет частично схож с тем, который даёт готовое зелье. А если добавить не сушёную веточку мяты, а, скажем, свежую, то эффект будет в три раза ярче. И это не всегда хорошо, ведь порой перебор может привести к печальным последствиям. — Помню, — с готовностью ответила профессору. Тем временем Люпин выпил своё зелье и морщился в отвращении. На лице зельевара появилась едва заметная ухмылка. — Кстати, профессор, — обратилась к Люпину. — А вы знали, что уже все вороны и барсуки знают, что вы оборотень? Снейп хмыкнул. Люпин едва выдавил из себя улыбку. — Слизеринцы наверное тоже догадались. А вот гриффиндорцев так никто и не просветил в это..., — задумчиво добавила. — Ничего, может через пару лет дойдёт и до них, — криво улыбнулся оборотень. — Берите больше, — хмыкнул Снейп. — До них точно не скоро дойдёт. Что происходит? О, всё просто! Они вот тут чуть-чуть подружились. Каюсь, я немного поспособствовала, но зато какой результат! Они теперь даже не ругаются, а сидят и спокойно беседуют! — Как там мисс Грейнджер? — перевёл тему Люпин. — О-о-о! — вдохновенно протянула, а затем отчеканила: — Плохо. Профессор Люпин обеспокоенно приподнял брови. — Надо чтобы она что-нибудь оставила и я близка к тому, чтобы переубедить её, — пояснила. Да, пора бы уже. Гермиона начала уставать уже на втором месяце учёбы, но упорно гнула свою линию и не хотела ничего оставлять. Я не стала вмешиваться, давая ей ощутить последствия собственного выбора. Но сейчас она уже зашивается в край и едва-ли что-то понимает из того, что читает или делает. Ещё немного и она свалиться от недосыпа и перегрузки организма в каком-нибудь коридоре. А ведь нам с ней, помимо предметов Хогвартса ещё и обычные предметы сдавать. Причём уже через две недели. Гермиона похоже вообще перестала отслеживать числа и дни и даже не начинала готовиться. В общем, сегодня вечером буду её вылавливать. — Хорошо, тогда мы надеемся на вас, — как бы в шутку сказал оборотень, обеспокоенный этим на самом деле. Естественно, что все профессора были в курсе учеников, которые используют в школе маховики. Их, кстати, несколько, а не одна Гермиона. Помимо неё есть ещё семикурсник со Слизерина и пятикурсник с Равейнкло. Мне тоже было любопытно, но я решила, что мне мой душевный покой дороже и оставила эту затею. А поглазеть на маховик я могу и у Гермионы. А вот кстати и она. Гермиона шла по лестнице, с тяжеленной сумкой учебников и пергаментов. Хотя, шла — это громко сказано. Скорее ползла. Медленно так, пыхтела, корчилась, но тащила свою ношу и даже не жаловалась. Ну а я... Постояла, посмотрела на это безобразие... Да и пошла забирать у неё сумку. — Я помогу, — протянула руку за сумкой, догнав Гермиону. — Нет-нет, не стоит, она тяжёлая, — тут же начала отнекиваться девочка. — Тебе стоит научиться принимать чужую помощь. В жизни пригодиться, — я забрала её сумку, закинула на плечо и присвистнула. — А килограммчиков десять тут точно будет. — Я... Да... Хорошо, прости. — Тебе не за что извиняться. На самом деле очень сложно научиться принимать чью-то помощь, особенно если раньше делал всё сам. Но я ведь и раньше таскала твои вещи, так чего отказываться сейчас? — Но ты ведь тоже девочка..., — растерянно пробормотала она. — Ну и что? Я просто сильная, поэтому могу тебе помочь. — И на сколько же ты сильная? — прищурилась Гермиона. — Я-то? О-очень сильная! Я даже дерево могу снести одним мизинцем, веришь?! Гермиона рассмеялась, ни капельки мне не веря. Я театрально насупилась, чем вызвала ещё больший смех. Дальше мы шли в тишине, и лишь изредка раздавались смешки Гермионы. И уже подходя к гостиной Когтеврана, я остановилась. — Гермиона, — обратилась к девочке. — Я тебя очень прошу. Я ведь вижу, что ты уже устала. Мы все это видим. И мы очень переживаем за тебя. Пожалуйста, перестань так над собой издеваться, — она хотела что-то сказать, но я не дала ей. — Пожалуйста, дослушай. Я понимаю, тебе это всё безумно интересно, и хочется сразу всего и побольше, но очень важно осознавать границы своих возможностей. Поверь, оно от тебя никуда не уйдёт. Ты всегда сможешь вернуться к этому при необходимости или желании. Но сейчас у тебя есть ещё и обучение в обычной школе. А это тоже очень важно для нас с тобой. Я прошу тебя, хорошенько подумай и выбери для себя те предметы, которые могли бы стать тебе опорой в будущем. Которые помогли бы тебе с твоей будущей профессией. Ты ведь очень умная, наверняка уже задумывалась над этим. Гермиона молчала какое-то время, стараясь не смотреть мне в глаза. Она разглядывала окна, картины, лестницу, но никак не могла поднять на меня взгляд. Я тяжело вздохнула, подходя к девочке. — Гермиона, — я положила ей руки на плечи и ободряюще их сжала. Легонько, совсем немного, но чтобы она могла чувствовать моё присутствие. — Если ты сомневаешься, ты всегда можешь посоветоваться с кем-нибудь. Профессора, друзья... Уверена, они будут рады тебе помочь. Простым словом, Гермиона. Ты ведь ещё ребёнок. У тебя должно быть детство. Мысли о будущем это хорошо, но не стоит торопить события, поверь мне. Девочка сомневалась. Очень сильно. Вряд-ли она сейчас всё осознавала. Казалось, она вот-вот сломается под всем этим грузом науки. Организм банально не выдерживает, тёмные мешки под красными глазами и непривычно помятый вид вечно опрятно выглядевшей Гермионы. Я снова вздохнула и прижала девочку к себе, обнимая. Она вздрогнула, дёрнулась, но едва-ли она могла вырваться. Её плечи вдруг мелко затряслись и я прижала её сильнее. — Всё хорошо, — прошептала, гладя по распущенным волосам. Она даже не заплеталась всю последнюю неделю, надо же. — Всё хорошо, Гермиона. Не торопись. Никто не гонится. Абсолютно всему есть своё время. Тебе стоит хорошенько выспаться и поесть. — Н-но к-как же..., — попыталась возразить она. — Я скажу профессорам. Ни о чём не переживай. Тебе важно выспаться. Необходимо, понимаешь? Она вяло кивнула. — Вот и хорошо, — мягко улыбнулась. Я зайду к тебе завтра и проверю. В этот момент дверь гостиной открылась и оттуда выскочил Тони. Взволнованный от и до, но тут же взявший себя в руки, стоило только увидеть нас. Хм. Неплохо. — Гретта, что ещё за письмо? — Тс-с..., — приложила палец к губам. — Присмотри за ней, хорошо? — попросила мальчишку. Тот молча кивнул, подхватил сумку Гермионы с пола и мягко отлепил девочку от меня. И мне вдруг пришла мысль, что Тони обращался сейчас с Гермионой так же, как с раненным существом. Кажется, это было у него в подкорке. — Это даже к лучшему, — тихо прошептала в пустой коридор. А затем развернулась и отправилась к себе.

***

Следующим утром я сидела около кровати Гермионы, рассматривая пейзаж из окна. Было холодно, солнца почти не видно за серыми тучами, а листья уже опали. Стопка книг и учебников Гермионы лежали на тумбочке — сегодня их никто не возьмёт в руки. Взгляд зацепился за цепочку маховика, выглядывающую из-под пижамы девочки. Золотистый, чуть-ли не мерцающий, он притягивал взгляд. Отчего-то руки так и чесались его потрогать. Но моя настороженность не давала мне это сделать — знаем, плавали. Ещё окажется чем-нибудь пакостным, что я потом делать буду. Тем не менее, он манил. И манил сильно.

***

— Ску-у-учно..! — завывала я на одной ноте, перебирая книги на полках Салазара. — И именно поэтому ты сейчас здесь, а не в Хогсмиде со своими друзьями? — Да, — коротко ответила, даже не поворачиваясь. Портрет молчал. Долго молчал. До тех пор, пока одна из книг не выпала из моих рук, стоило только услышать резкий звук. Салазар вздохнул. — Что случилось? — Всё в порядке, — фыркнула. — Мне так не кажется, — хмыкнул в ответ. Я не ответила. — Гретта. Что случилось? — настаивал он. Видит ведь, чёрт старый, что я сюда за этим и пришла. Я выдохнула сквозь зубы, прислонилась лбом к одной из полок и вцепилась руками за какую-то книгу. — Я боюсь, что сделала то, чего не должна была делать. — Это что же? — Человек прошёл по другой линии жизни. Другой. Не своей. — А ты знаешь какая у него должна была быть? — Что-то вроде того... Отчего-то я сомневаюсь. И сомневаться начала только сейчас. Раньше, когда я только начала действовать, мне казалось это правильным. Но я не подумала о том, что тогда этот человек будет не тем. Он станет другим. Он не прошёл определённый жизненный этап и я боюсь, что сделала хуже. — Ты говоришь о своём крестном? — Да, — удивлённо обернулась и прищурилась. — Откуда? — И ты думаешь, я скажу? — он насмешливо приподнял брови. Я нахмурились. Ладно. Не хочет — не надо. Рано или поздно я всё равно узнаю.

***

— Гретта, — в комнату для гостей зашла Нарцисса. — Ты готова? Прямо сейчас я была в мэноре Малфоев. И оказалась я здесь не просто так. Мне предстояла встреча с Сириусом Блэком — крёстным этого тела. Честно говоря, я сомневалась, что мне стоит показываться ему на глаза. Я боялась, что он будет не тем, кем был в книгах. Не тем, кто мне когда-то понравился. Я понимала, что, в принципе, ничего страшного не случилось. Сюжет нарушен, но, право слово, он был нарушен уже очень давно! Одним больше, одним меньше... Я была не готова. Не совсем. Но выбора у меня не было. Я понимала, что должна. — Конечно, — кивнула, поднимаясь с кресла.

***

Сириус Блэк очень нервничал. Это было видно, не смотря ни на что. Казалось, ещё минуту назад он метался из угла в угол и переживал, что он окажется не нужен единственной дочери его лучшего друга. Мне даже эмоции не пришлось считывать. Я видела это. Наше знакомство вышло немного неловким, сумбурным, но уже в конце первой недели Рождественских каникул мы чувствовали себя невероятно уютно в компании друг друга. Словно и не было тех лет Азкабана. Словно я и правда его крестница. Словно мы были знакомы уже много-много лет. Сириус восстанавливался после Азкабана где-то на юге и выглядел на диво похорошевшим. В этом я уверена — видела его лицо на страницах Ежедневного Пророка во время разбирательств. Когда мы только встретились взглядами, я видела в них надежду, которую он боялся себе позволить. Теперь же его глаза сияют. Он доволен, он счастлив. Но, к сожалению, он всё ещё был зависим. Двенадцать лет он прожил на мысли, что Питер Петтигрю предатель, а он, Сириус, не виновен. Он хотел мести. Жёсткой, кровавой. И я ни за что в жизни его не буду в этом упрекать. Сама иногда таким грешу. А потом его вдруг забрали из Азкабана. Сняли все обвинения, посадили Петтигрю и... Едва-ли не послали на все четыре стороны. Сириус не знал что ему делать. Цель в жизни, заставляющая быть на плаву, пропала. Слава Ками, его забрала Нарцисса. Отправила лечиться, восстанавливаться. Рассказала обо всём, что знала. И тогда Сириус узнал, что я жива. И ухватился за эту соломинку. Он не был уверен, что нужен мне, но я уверена, что была нужна ему. И пускай. Пускай пока так и будет. До тех пор, пока он не найдёт себе другую цель в жизни. Более устойчивую. На самом деле, вряд-ли Сириус смог бы восстанавиться до конца. У него бы остался этот страх лишиться чего-то, лишиться цели, смысла жизни, но... Как же хорошо, что я здесь и владею такими замечательными способностями. Никакие годы мирной жизни не смогут выветрить воспоминания Азкабана. Он остался бы нестабильным, а психологов-магов я пока не встречала. Что, кстати, странно. Надо будет озаботиться этим вопросом, но сейчас не об этом. Сейчас о том, что я сделала. А сделала я так, чтобы Сириус был более стабилен. Я потихоньку меняла его сознание, создавая мысль о цели в жизни. Глядишь, приеду летом, а он уже главой Рода станет. Было бы здорово, но... Нет. Сейчас ему нужно отдохнуть. По ошалелым глазам по утрам видно, что он ещё не до конца верит во всё происходящее, несмотря на то, что прошло уже полгода. Так что... Его цель — это дело нескольких лет. Не стоит торопить события.

***

— ...в итоге мама сказала, что больше не хочет, чтобы ты сидела все каникулы у Сириуса Блэка и что пускай лучше он приезжает к нам домой, чем вот так, — закончил рассказывать последние новости Дадли по сквозному зеркалу. Я тихо смеялась, только и успевая вовремя кивать. — Конечно. Уверена, Сириус не откажется, пускай и будет упираться, — с улыбкой отвечала кузену. — Хорошо, — улыбнулся в ответ Дадли. — Кстати, всё хотел спросить: что там с системой? — А-а-а, — понимающе протянула, растянув довольную ухмылку. — Есть контакт! — Правда?! И кто? — оживился он. — Сложно сказать, но он точно не из Великобритании. По манере речи могу сказать, что он старше меня, но не сильно. В речи проскальзывают слова-паразиты, но немного странные, непривычные для Англии. Может быть, какие-то страны из советского союза..? Или что-то в этом роде. — То-есть, ничего конкретного? — Ага. Всё как всегда. Но мы стабильно списываемся три раза в неделю. Он часто интересуется моими делами, видимо, ему тоже интересно понять с кем он говорит. Где-то на заднем фоне раздался голос тёти, зовущий кузена на выход. — Мне пора, Ри, — извинился Дадли. — Пока! — Всё в порядке, тебе ведь уже пора ехать. До встречи, — помахала рукой и убрала зеркало. Да. Было слишком интересно. Некий Игрок с ником «Hat» (что в переводе значит «Шляпа») очень интриговал. Его манера речи, некоторые фразы и слова навевали воспоминания о России. Такой славной, любимой. Что там Англия! Что мне ваша альтернативная Япония, когда я всем сердцем и душой в родном лесу, который был в двадцати минутах от дома! А потому мне было вдвойне интереснее с ним общаться. Мы понимали друг друга и это было что-то! Все мои шутки и фразы, к которым я привыкла когда-то давно! Их наконец понимали! Я позволила себя отпустить и плыть по течению.

***

А время не стоит на месте... За третий курс я не только прочла все книги в библиотеке, но и выучила треть. ...ну не могу я ничего не делать! Не могу, когда мозги не работают! А потому и изучаю-учу чуть-ли не всё подряд. Год прошёл... прошёл, в общем. Быстро, незаметно... Ничего интересного, ничего такого, что могло бы меня повеселить, но, с другой стороны, ведь так и должно быть. Всё правильно. Всё тихо и мирно. Как и должно быть. Гражданская жизнь. Но я, всё же, не привыкла к этому. И вряд-ли когда-нибудь привыкну. А потому было совершенно логичным — ожидать от меня какого-нибудь финта в сторону от этой прямой дорожки. Что я сделала? Всего-лишь не удержалась от соблазна. Нет, вы не подумайте. Я на самом деле очень даже сильная личность. Но здраво рассудив (на самом деле здраво), я приняла решения изучить тот маховик, который почему-то притягивал магнитом. Во имя безопасности, так сказать. В конце концов, я ведь хотела приключений. Вот и получила. Могли бы они стать ужасными? Вряд-ли. Отчего-то я была уверена, что плохого они за собой не несут. А ещё мне удалось уговорить Гермиону отказаться от нескольких предметов. И даже без помощи эмпатии, хочу подчеркнуть. Это, на самом деле, очень хорошо. И то, что без способностей, и то, что смогла. Гермиона вдохнула чуть свободнее и теперь смогла сосредоточиться и на обычных, магловских, предметах. Возвращаясь к маховику... В общем, да. Я таки переместилась в прошлое. И так как никто никакой инструкции мне не дал, то я просто крутанула маховик три раза и оказалась во тьме ночной. И всё бы хорошо. Всё бы хорошо... да только что-то внутри щёлкнуло. Сработал переключатель. По венам прокатилась странная, неизвестная до сего момента сила. Магия. Чужеродная, неизведанная, но отчего-то всё же родная. Откуда это чувство? Было непонятно, а от того становилось не по себе, как бы оно мне не нравилось. И только на рассвете я поняла, что было не так. Когда-то, на далёких первом и втором курсах, я остро ощущала магию вокруг себя. Потом случилась Флимонт, и чувство стало фоновым. И сейчас... Сейчас это чувство было до безобразия похоже на то, что было в те года. Вот только, ощущалось оно всё же чуточку иначе. На этот раз магия не давила на меня, но и фоном она не была. Она... Словно стала частью меня. Сама магия. Пространство вокруг. Я словно слилась с окружающим меня пространством и это было до того странно, что я растерялась. Я бродила в таком состоянии до самого завтрака, на котором, однако, уже была моя другая версия. И бродила бы дальше, но мне по пути попался Невилл, возвращающийся обратно в гостиную. Если я правильно помню, то вот сейчас он будет искать свою работу по зельям, но в итоге опоздает на урок. Язык сработал быстрее, чем я успела осознать. — Загляни под кровать! — крикнула ему вдогонку и тут же прикусила язык. А через несколько минут наблюдала за тем, как он выскочил из гостиной со свитком в руках. Невилл не опоздал на первый урок. И казалось бы, всё хорошо, правда? Невилл нашёл работу Снейп не снял баллы... Но именно это всё и странно! Он должен был опоздать! Сама Вселенная, вся её суть должна была быть против! Ведь именно так оно и работает, разве нет? Мироздание не любит, когда в него вмешиваются. Оно делает всё, чтобы сохранить порядок вещей. И даже если я помогла Невиллу, он бы всё равно опоздал, ведь так было изначально сделано. Не понимаю...

***

— Она приходила сегодня, — сообщил мне Салазар, когда я спустилась к нему. — Вот как? — заинтересованно вскинула голову. — И что же? — Передаёт тебе «привет», — портрет пожал плечами. — И всё? — нахмурилась в ответ. — Ты не поняла, — покачал он головой. — Она приходила сегодня. Какое-то время я просто смотрела на него в упор, пытаясь осознать эту, казалось бы, обычную фразу. А потом до меня дошло. Во первых, приходила. А во вторых, сегодня. — Но разве обычно она не делала всё сильно заранее? — Именно, — довольно кивнул портрет. — Но почему сейчас? — Этого я сказать не могу. Она сама скажет, — Салазар вновь покачал головой. Я отвернулась обратно к книгам. Обычно Гретта Флимонт всё планировала как будто бы заранее. Она всегда была на сто пятьсот шагов впереди, если не больше. Но как у неё это выходило? Откуда она могла знать, что я появлюсь именно здесь и именно в это время? Встреча с Годриком в том доме в прошлом, портреты, заранее знающие обо мне. Не-ет, тут есть что-то большее. Может она видит будущее? Но, опять же, её возраст... Она ведь всё ещё живая. И на тот свет явно не торопиться.

***

Я вернула маховик на место, стоило только оказаться в изначальном времени. Ощущение, будто что-то изменилось, не покидало до следующего дня. И тем не менее, я брала у Гермионы “игрушку” ещё несколько раз, стараясь узнать как можно больше обо всём, что творилось. И с каждым разом ощущение слияния с миром становилось всё отчётливее. Это испугало меня. Стало страшно: а вдруг я сольюсь с миром насовсем? Вдруг потеряю свою оболочку, своё тело и сольюсь с миром..? И с того момента я больше не рискнула притрагиваться к маховику. Время вернулось на круги своя.

***

H: Дело в шляпе! Именно так началось моё утро в первый день лета. Уже совсем скоро начнутся летние каникулы, а до тех пор мы сдаём экзамены. Завернувшись в плед с головой я быстро написала ответ. S: Что за игра слов, Шляпа? H: Я знал, что ты оценишь! S: Рада за тебя. И всё же? Не мог же ты разбудить меня в такую рань просто из-за игры слов, верно? H: Упс, прости. Кажется, я на радостях забыл о разнице во времени. S: Приятель, даже если учесть разницу во времени, то у вас всё равно не больше восьми утра. H: Да, но это не важно! Ведь пришли результаты экзаменов и мы наконец-то свободны! S: ... S: И ради этого ты разбудил меня в такую рань..? H: Понял, не тупой. Больше не мешаю. Я скрыла системное окно и уткнулась лицом в подушку. Сон не шёл обратно. — Аргх! Да что ж ты будешь делать-то! — проорала в подушку на русском и вскочила, вновь открывая окно. S: Шляпа тебе, Шляпа. H: Ахаха, прости-прости. Я не специально, честное слово!

***

— Чего ты хочешь? — вырвалось у меня. Слизеринец застыл. Вскинул голову от учебника и уставился на меня. — Прости? — сделал вид, будто не услышал. — Есть ли что-то, чего ты хочешь? — повторила. — Нет, не так. Ты когда-нибудь был счастлив? Или, может, счастлив сейчас? Взгляд Хью изменился. Теперь он смотрел задумчиво, серьёзно. — Почему спрашиваешь? — Просто вспомнилось. — ... — Зеркало Еиналеж, — моментально сдалась. — Оно показывает то, чего человек хочет больше всего на свете. Со своими нюансами, но всё же. И тем не менее, говорят, что тот, кто счастлив, видит в зеркале лишь себя. И мне вдруг стало интересно... А есть ли в этом мире такой человек? Человек, который, взглянув в зеркало, увидел бы лишь себя..? Не какую-то версию «из», а настоящего. — И поэтому ты пришла ко мне? — со всем имеющимся скепсисом вскинул бровь Хью. — Ну мало ли, — пожала плечами. Шафик уткнулся обратно в книгу, но я заметила, что он даже не пытался продолжить читать. Минут пять мы молчали. Его взгляд скользил от книги к окну, метался в мою сторону, а затем возвращался к книге. И так по кругу, по кругу, по кругу... После чего он наконец заговорил. — Я не уверен, — задумчиво и тихо пробормотал Хью. — Как будто бы у меня всё есть, но... Но что-то внутри твердит, что это не всё. Далеко не всё, — его голос совсем затих и последние слова я уловила только из-за острого слуха. — И чего же жаждет твоя душа? — также тихо спросила. — Если бы я знал, — покачал головой Шафик. — Может мой Дар... А может, наоборот, отсутствия этих оков окончательно... Эта мысль заставила замереть. Хью Шафик хочет отказаться от Дара насовсем?! От Рода?! Кому расскажешь... Впрочем, рассказывать всё равно не стоит. — Ну а ты? — обернулся он, смотря точно мне в глаза. — Ты счастлива? — Возможно..? — я неловко повела плечами, отводя взгляд. — И чего же жаждет твоя неугомонная душа? Я проглотила слова. — Не знаю. Не уверена, — выдавила из себя в конце концов. — Я просто... Хочу наконец отдохнуть от всего. Возможно, для Хью это было странно. Такое в принципе странно слышать от девчонки тринадцати лет. И всё же слова вырвались сами по себе... — Знаешь, Поттер, — заговорил Хью. — И всё таки я уверен, что ты о чём-то не договариваешь. Дальше было опасно. Игра, которую я не решилась продолжить, стала опасной. Я промолчала. Мне не хотелось лезть в его голову, не хотелось менять его мысли, заставлять забыть то, что сейчас было. Поэтому я просто сбежала, позволяя всему плыть по течению.

***

Забегая далеко-далеко вперёд... Была ли моя вина в том, что он оказался в Отделе Тайн...?