Время вспять, я ещё тебя вспомню..

Итак, началось самое тяжёлое для Смеющегося время – принятие того, что прошлое, которое он с радостью делил напополам с Вудсом, теперь, словно назло, оставалось лишь воспоминанием. Его единственным, конечно. Сам Джефф, как новорождённый котёнок, понятия не имел, что делал не так или, наоборот, так. Слишком уж много в его действиях было всякого, что невольно напоминало маленького Джеффри. Такого беззащитного, любопытного и.. его. Смеющемуся постоянно казалось, что этот Джефф – самозванец. Странный монстр, натянувший на себя кожу его лучшего друга. Единственного дорогого ему человека из прошлого. — Но прошлое на то и прошлое, чтобы им оставаться.. – пробормотал себе под нос клоун, немного хмуро глядя на готовящийся завтрак, – Его не изменить. Я был глуп, мы оба были. И что теперь? Я не волшебник из страны Оз. И правда, насколько до боли глупо было предполагать, что Джефф хоть что-то вспомнит, если постоянно трындеть ему: "Расскажи" или "Ты правда вообще понятия не имеешь, кем я могу быть?". Джек помотал головой, отгоняя надоедливые, липкие мысли. Не сейчас. — Неужели так сложно перевернуть чёртов лист и начать всё заново? Он не вспомнит, он не знает, он.. Клоун прервался, замолкая на несколько секунд. "Кого я пытаюсь убедить? Себя?" – пронеслось где-то среди целой тучи бессвязных потоков в голове. — Пфф, придурок, – Джек слабо, словно от самоиронии, ухмыльнулся, выключая плиту под собственное мычание какой-то цирковой песни.

***

Джеффри долго привыкал к обстановке на новом месте. Вместо некогда тихого, тёплого и зачастую пустого дома теперь его окружал сплошной хаос, хаос, хаос. Шум, ругань, смех и...очень, очень много психов и монстров. Чертовски много. Конечно, от остальных отличался он мало чем: Убивал, вырезал улыбки на лицах других, зачастую грубил остальным и прочее. Но свыкнуться в любом случае было чересчур тяжко. Подобный образ жизни, шумный и живой, быстро надоедал от непривычки. То тут что-то сломают, то там кто-то ругается из-за пульта от телевизора, причём всё это заканчивалось либо поножовщиной, либо.. ну, поножовщиной. И пиздюлями от главы сея дома вдобавок. Если бы у Вудса спросили, что он думает об особняке, тот, ни секунды не размышляя, плюнул и сказал бы: "Дурдом". Ничего меньше, ничего больше. Но, вообще, уходить отсюда не хотелось тоже. Какими бы назойливыми и громкими ни были все вокруг, они заменили ему семью. Может быть, стали даже лучше, чем была его настоящая, кто знает. Ещё и этот Джек.. — Джек.. – вяло протянул Джеффри, глядя в тёмный потолок, на котором редко играли солнечные лучи, мечами прорезая себе путь сквозь шторы, – Что в тебе такого, что даёт мне настолько острое чувство дежавю? Он тяжело вздохнул, медленно покачивая в воздухе коленкой согнутой ноги, лёжа на кровати на спине, сложив руки на груди. Как бы сильно он ни пытался зацепиться за те выгоревшие обрывки памяти, всё было тщетно. Попросту не получалось, а от каждой попытки, наоборот, те тлели ещё сильнее, доставляя агонически неприятное ощущение паники, превращаясь в пепел и улетая вместе с ветром. — Сойду ли я с ума сильнее, если буду мучить себя такими мыслями? – Джефф усмехнулся, закрывая глаза и откидывая голову назад, где его с радостью приняла мягкая подушка, – Ты не имеешь права так долго и настырно сидеть в моей голове, Джек.

***

Дни летели один за другим, утро сменялось обедом, затем вечером и позже – ночью. Словно бесконечный, неуловимый поток, мчащийся по круглым, замкнутым рельсам с 24 шпалами. Джефф постепенно привык к особняку, а его жители – к его прибыванию здесь. Многие с самого начала и не обращали внимание на новенького. Ну, есть и есть, чего бубнить то? Но отдельные личности, или, лучше сказать, отдельная личность, с каждым днём пожирала себя всё сильнее и сильнее. Смола сомнений и переживаний поглощала в себя дальше, глубже, забирая возможность дышать и ясно думать. Смеющийся всё чаще находил себя смотрящим в сторону Джеффа, нервно поджимая губы и складывая брови вместе. Помимо остальных мыслей, что доставали его каждый божий день и ночь, возник новый вопрос... Почему Джефф его забыл? — Ударился головой? Он бы вспомнил постепенно. Слендер стереть память ему тоже не мог, это было бы глупо.. – в один из дней размышлял себе под нос клоун, наматывая круги по собственной комнате, задумчиво приложив пальцы к губам и хмурясь так, что на переносице и лбу появились складки, – Не сходится! Ничего не сходится! Здесь нет логики! — Где нет логики? – раздался внезапный, родной голос, до того неожиданный, что Джек аж остановился и почти подпрыгнул, испуганно ойкнув. — Никто не учил тебя стучаться? – разворачиваясь, строго спросил Смеющийся, показательно скрестив руки на груди, словно мама, ругающая своё чадо, – Вдруг я занимаюсь здесь чем-то личным? — Например? Ходишь туда-сюда, как придурок, и разговариваешь сам с собой? Действительно, очень личное занятие, – хмыкнул Джефф, самодовольно ухмыляясь и проходя дальше в чужую комнату. — Между прочим, мои мысли – моя собственность, о которой должен знать только я. — Ага, особенно когда ты произносишь их вслух, – Вудс упрямо закатил глаза, садясь на кровать Джека, как будто был в своей комнате, – В любом случае, я здесь не за этим. Хотел спросить у тебя кое-что.. Монохромный встрепенулся и уставился на друга, а с его губ чуть было не соскользнуло отчаянное: "Для тебя что угодно в лучшем виде". Но вышло лишь короткое, сдавленное.. — И что же..? Глаза Джеффри прожигали, морозили, заставляя чувствовать табун мурашек от того, какими родными и одновременно чужими они были. Те словно потемнели со временем, были ярче, когда Вудс ещё бегал по полу дома и пищал, таская за собой Джека, игрушки и конфеты, украденные с кухонного шкафа. От картины клоун чуть было не улыбнулся, но сдержал себя, продолжая хотя бы пытаться выглядеть серьёзным и спокойным. — Почему ты.. – Джеффри сделал паузу, опуская голову, подбирая нужные и подходящие слова, – так странно отреагировал, когда увидел меня? Как будто.. Даже не знаю, как это назвать.. Смеющийся впал в ступор, а вопрос Джеффа отдавался в голове бессвязным, отскакивающим эхом. Почему? Действительно, как так вышло то? — Ох, это.. – монохромный прочистил горло, от внезапного бессилия садясь рядом с Вудсом, – Хороший вопрос. А ты как думаешь, почему? Джек осмелился повернуть голову в сторону сидящего рядом, пытаясь скрыть нарастающую постепенно панику маской спокойствия и, возможно, лёгкой забавы. Но Джефф молчал, глядя на него в ответ. Так задумчиво, сконфуженно, еле заметно сведя брови к переносице. — Ни одной идеи? – клоун тихонько усмехнулся, слегка наклоняя голову в жесте любопытства и озорства, – Вообще? Совсем никакой? — Не издевайся. Если бы такая была, я бы не спрашивал тебя, идиот, – Вудс неслышно, раздражённо фыркнул. Теперь пришла его очередь сложить руки на груди. — И то верно.. – Джек почти прошептал, опуская взгляд на руки Джеффри, – Как ты можешь ответить на вопрос, ответа на который я и сам не знаю? Какой-то замкнутый круг получается. Смеющийся издал тихий, хриплый смешок. Его зрачки перебежали от позы Вудса на деревянный пол, задерживаясь здесь на какой-то то ли маленькой дырочке, то ли узоре. — Врун, – отрезал младший, – я знаю, что ты меня обманываешь. Почему тебе так сложно честно ответить на мой вопрос? — Я ответил, Джефф, – Смеющийся пожал плечами, – Я понятия не имею. Ты можешь залезть в мой разум и увидишь тот же ответ. "Но лучше не лезь" – быстро отчеканил голос в голове монохромного, отчего его глаза немного прищурились, а уголки губ дрогнули. Джефф поразглядывал его некоторое время, пытаясь найти хоть какой-то ответ, но, такового не отыскав, тяжело вздохнул и встал с кровати клоуна. — Как скажешь, – бросил тот напоследок, а затем попросту вышел из комнаты, закрывая за собой дверь. Джек проследил за его движениями и, как только дверь издала типичный для неё щелчок, выдохнул так легко и протяжно, что, казалось, даже больше, чем его лёгкие могли в себя поместить. Разговор ничего не дал, наоборот, будто сделал отношения между ними более натянутыми. Джек закрыл лицо руками и измученно простонал, откидываясь назад на кровати, глухо падая спиной на покрывало. Почему всё казалось таким сложным? Разве он не мог попросту взять и.. рассказать Джеффри о том, кем он был, кем он стал, через что они прошли и каким Смеющийся его помнил? Сплошной кошмар, от которого хотелось немедленно избавиться, ущипнуть себя и проснуться, увидеть перед собой либо чёрную пустоту, либо светлое, детское личико, хихикающее от сонного лица монохромного. А ведь ему и обратиться толком было не к кому. Никто не знал, как вернуть Вудсу память о былых временах. Особенно о Джеке. — И всё же, на чём я остановился? – клоун нахмурился и убрал руки с лица, пялясь в голый потолок, – Магия, магия.. Не думаю, что в этом дело. Кто бы захотел заколдовывать ни в чём не виноватого мальчика? Тем более так просто. Хотя тот скромсал свою семью, всё возможно.. Смеющийся закрыл глаза и задумчиво промычал. Должно было быть хоть что-то логичное. Как устроены люди? Ткани, мышцы, кровь, органы.. Желудок предательски заурчал, а Джек хмыкнул, уголок его губ дрогнул вверх. Что ещё? Нервы.. Нервы! Психика! Тот резко сел и улыбнулся. — Он мог забыть меня из-за травмы! – наконец воскликнул Джек, обрадованный фактом того, что додумался. Но осознание вскоре сменилось грустью и он устало повторился, – Он мог забыть меня из-за травмы.. Чёрт побери человеческую психологию или что там с этим связано.. Мозг, все дела.. Монохромный уже откровенно болтал с собой, массируя переносицу с закрытыми глазами, словно офисный червь. — Разве вернуть воспоминания, выброшенные из-за травмы, возможно? Только с помощью психолога, наверное. Тьфу ты! – Джек безысходно, легонько ударил спинку кровати, – Кто в здравом уме возьмёт на приём убийцу и психопата, не вызвав при этом копов? Конечно, это опасно! Чертовски опасно! На этом монохромный сдался, понимая, что здесь его полномочия окончены. Он пытался, думал, размышлял, строил планы, но те рушились уже в голове, звуча абсурдно и нелепо. Видимо, ему действительно придётся начать всё с чистого листа...

***

И Джек начал всё с чистого листа. По крайней мере, постарался, убедил себя в том, что это будет легко. Он улыбался, шутил и в общем был таким, каким его привыкли видеть остальные. Монохромный старался не думать о прошлом, отучивал себя от вдруг появившейся назойливой привычки, хотя иногда позволял себе погрузиться в завесу воспоминаний и ностальгии. Джефф, в свою очередь, тоже оставил какие-либо попытки вывести Смеющегося на чистую воду, потому что тот либо отмахивался, либо буквально уходил от ответа, даже не думая, если кто-то звал его. — В волонтёры записался? – проворчал Вудс, когда Джек в очередной раз откликнулся на зов умоляющей его поиграть Салли, – Чёрт с тобой, молчун хренов. Продолжай играть в немого мима, раз ты такой умный. Джеффри пожал плечами и пошёл по своим делам, но о случае всё равно не забыл, хоть и старался ограничивать себя в думах о поступке клоуна.