Ошибочные решения

— Отпустите! Пустите меня! — ДжиА вырвалась из хватки охранников и бросилась к ногам мужа. — Отдай мне дочь! Мин Юнги посмотрел на жену сверху вниз, не скрывая презрения во взгляде, после чего сделал шаг назад и холодным тоном выдал: — Поднимайся. — Пожалуйста… Отдай дочь… — ДжиА продолжала просить, отдаваясь рыданиям. — Отдай ее мне… — Отведи Суа в дом, — велел мужчина и отдал годовалую дочь в руки няньки, но женщина не спешила заходить внутрь. Она с жалостью смотрела на свою госпожу. — Я сказал, в дом! — повысил Юнги голос. Госпожа Пак спешно ретировалась, чтобы не нарваться на проблемы. — Отдай мне дочь… Умоляю… — ДжиА села на колени и у лица сложила ладони в молитвенном жесте. — Юнги, пожалуйста… — взмолилась она с новым потоком слез. Мин Юнги помотал головой. — Взгляни на себя. До чего ты опустилась? Перед всеми. — При этих словах хозяина охрана отвернулась. — Госпожа этого дома, а выглядишь так жалко. Хочешь уйти? — Юнги кивнул на ворота. — Иди. Но Суа ты не увидишь. — Отдай мне дочь! — сквозь слезы крикнула ДжиА. — Не делай этого, умоляю… — Ты хотела начать новую жизнь? — Юнги вопросительно выгнул брови. — Вперед. Но дочь останется в старой жизни. Новая жизнь с новыми людьми. Разве так будет не правильнее? Подобный издевательский тон Юнги заставил девушку уткнуться лбом в холодный асфальт и зарыдать с новой силой от собственного бессилия перед возможностями мужа. — Должен предупредить тебя, — продолжил тем временем Юнги. — Выйдешь за ворота, получишь абсолютную свободу от меня. Не будет никаких преследований. Но… — он сделал многозначительную паузу, которая показалась ДжиА зловещей. Она понимала, что следующими словами муж вынесет ей окончательный вердикт. — …Суа ты больше никогда не увидишь. Ни разу. Однако, если войдешь в дом, будешь рядом с дочерью, но никогда, слышишь, никогда не получишь больше шанса на свободу от этого брака. Мин Юнги около минуты молча наблюдал за тем, как плечи жены содрогаются от рыданий. Он чувствовал ее отчаяние, но его совершенно не трогало ее состояние. Чувство жалости не было чуждо Юнги, но не сейчас. Разве мог тот, кто являлся главой преступного мира Южной Кореи, поддаваться этому чувству? Он и так многое позволил собственной жене, когда должен был наказать ее за одну лишь попытку побега. — Юнги… Не желая более выслушивать мольбы ДжиА, мужчина зашел внутрь, оставив жену в слезах. Решение должно быть принято ею. Остаться навсегда в кабале, именуемой браком, но зато видеть красивые глазки своей дочери, или уйти, освободившись от лап Мин Юнги, однако потеряв при этом свое маленькое счастье. Брак… Четыре буквы и сколько смысла в этом слове. Что означает брак? Для Мин ДжиА это отречение от собственного счастья. Прежде чем подняться на ноги, девушка позволила себе несколько раз громко закричать, ударяя кулаками об асфальт. Вытерев слезы с щек, ДжиА выпрямилась и с горечью посмотрела на высокие ворота, рядом с которыми стояла охрана. Затем ее взгляд остановился на ненавистном доме. — Здесь мы будем жить? — ДжиА не могла скрыть своего удивления, когда увидела двухэтажный дом. — Просто не верится! — Тебе нравится? — приобнимая новоиспеченную жену, спросил Юнги. — Вдали от любопытных глаз. Теперь это наше гнездышко. — Боже, Юнги… — ДжиА не удержалась от распирающих ее эмоций и бросилась на шею мужа. — Я так счастлива! — Я рад, что могу видеть твою улыбку. — Мужчина с нежностью глядел в глаза ДжиА и, склонившись, коснулся своим носом девичьего. — Теперь я буду рад возвращаться домой. Неожиданно Юнги подхватил девушку на руки, вызвав у нее задорный смех, и понес к двери. — Твои люди смотрят, — застенчиво сказала она, но все же схватилась за мужскую шею. — Их господин счастлив. Пусть видят. Какой же глупой и наивной дурочкой она была, добровольно входя в этот дом. В двадцать четыре года не хватило мозгов понять, с кем связывает свою жизнь, а спустя три года ума хоть и прибавилось, но от этого стало только хуже. Жить в мире Мин Юнги куда легче будучи несмышленой. Гордо приподняв подбородок, ДжиА уверенно направилась в дом, на ходу поправляя платье. Юнги она нашла сидящим за обеденным столом. Он доедал свою еду, словно ничего и не случилось. Когда шаги стали приближаться, мужчина обернулся на звук и с безразличием оглядел ДжиА. — Надеюсь, ты приняла решение с учетом моих слов, — сказал он, кладя палочки на салфетку перед собой. — Я здесь только ради дочери, — процедила девушка, стараясь выдержать взгляд мужа и вложить в свой собственный остатки гордости. — Я здесь на правах матери Суа. — Ты моя жена и останешься ею до конца своих дней, — стальным голосом. — Или до конца твоих дней, — с злорадной ухмылкой бросила ДжиА. Юнги с опаской взглянул на супругу. — В таком случае ты будешь вдовой Мин Юнги. И даже так не освободишься от меня. Уж я позабочусь. — Ненавижу, — прошипела ДжиА и побежала к лестнице. Она никогда не будет в силах справиться с Юнги, и это заставляло ее сердце сжиматься. — А когда-то говорила совершенно противоположное… — спокойным голосом сказал Юнги.