Я соберу тебя по частям

Кабинет следователя был наполнен гнетущей атмосферой, словно воздух тут густел от напряжения. Стены были тёмного оттенка, скорее серо-стального, что в тусклом свете казалось ещё мрачнее. Свет из окна падал косыми полосами, рассеиваясь через пыль, осевшую на стекле, и освещал только узкую часть помещения, оставляя уголки кабинета погружёнными в полумрак. На старом деревянном столе стояла лампа с металлическим абажуром, излучавшая тусклый желтоватый свет, от которого тени становились резче. Даже кресла казались неудобными, словно сами предназначенные для того, чтобы человеку было не по себе. Папки с делами и бумаги были разложены на столе в кажущемся беспорядке, но с внимательностью, будто здесь не раз пытались найти ответы на непростые вопросы. Это был кабинет, где не терпелось покоя, и каждая мелочь, от скрипящего стула до слабого скрипа пола, словно напоминала о том, что скрыть ничего не получится. Сайно сидел напротив, и его взгляд был словно прожектор, выискивающий каждую мелочь, каждую эмоцию, проскакивающую на лице собеседника. Темные, глубокие глаза, холодные и пронзительные, не отрывались от Кадзухи. Он сидел неподвижно, сложив пальцы перед собой, создавая ощущение непрерывного, неумолимого давления. Этот взгляд нельзя было проигнорировать или скрыться от него — он как будто проникал внутрь, оставляя Кадзуху беззащитным. Пальцы хирурга невольно сжимались. Даже тишина между вопросами давила, сжимая воздух в кабинете, пока напряжение не начинало едва уловимо вибрировать в нем. — Каэдэхара Кадзуха, верно? — следователь Сайно наконец заговорил, и хирург едва заметно вздрогнул от неожиданности. Голос следователя прозвучал тяжело, заставляя Кадзуху сосредоточиться. — Да, вы не ошиблись, — произнёс он, быстро подбирая слова. Сайно внимательно посмотрел на него, открыл папку с делом и, не отводя взгляда, задал следующий вопрос. — Где вы были в момент убийства? Кадзуха задумался, словно переносясь в ту ночь. — Дома… Я ужинал, а потом лёг спать, — он старался выглядеть уверенно, но в голосе слышался лёгкий оттенок волнения. — А потом мне позвонили, и я приехал сразу, как узнал обо всём этом, — добавил он, будто вспоминая события и восстанавливая их по частям. — Может ли кто-то это подтвердить? — спросил Сайно, чуть прищурившись, словно пытаясь уловить неуверенность в его словах. — Тарталья, Сяо… Да кто угодно. Милиссу спросите, она точно скажет, что я был дома, — Это был сарказм, ведь он сейчас говорил о своей кошке.  Сайно сдержанно кивнул, чуть склонив голову к блокноту, фиксируя каждое слово.  — Мы Милиссу ещё опросим, — сухо сказал Сайно, переводя взгляд снова на Кадзуху. В глазах мелькнула легкая тень удивления. Он не понял, что это кошка? — Кто сообщил вам об убийстве? — вопрос прозвучал спокойно, но с холодным вниманием, как будто ни одна деталь не ускользнёт от его наблюдательности. — Тарталья. Он мой коллега, мы давно работаем вместе, — быстро ответил Кадзуха. — Вы ничего необычного не заметили во время операции? — Сайно перевёл взгляд с блокнота на Кадзуху, пристально вглядываясь, словно пытаясь прочесть скрытые мысли хирурга. — Нет, всё прошло спокойно. Операция завершилась без осложнений, говорю вам, — проговорил Кадзуха сдержанно, хотя напряжение всё же скользнуло в его голосе. — До этого подобных случаев не было? — Сайно продолжал расспрашивать, изучая реакцию Кадзухи. — Нет, это первый такой случай в нашей больнице, — ответил Кадзуха, чувствуя, как взгляд следователя словно давил на него всё сильнее. Сайно ненадолго замолчал, потом взглянул прямо на него и спросил: — Вы не замечали, чтобы кто-то из ваших коллег проявлял интерес к пациенту до операции? — голос следователя прозвучал приглушённо, с лёгким нажимом на каждом слове. Сайно будто взвешивал реакцию, выискивал малейшие признаки тревоги или волнения в лице собеседника. — Нет, я не думаю, что это кто-то из нас, — Кадзуха ответил твёрдо, почти с вызовом. — Я знаю этих людей около пяти лет, — добавил он, стараясь защитить своих коллег. В голосе звучала твёрдая уверенность, хотя в глубине глаз скользнула тень напряжения. — Давно, говорите? — медленно произнёс он, как будто придавая дополнительное значение этому ответу. Не дожидаясь реакции Кадзухи, Сайно продолжил.   — Был ли кто-то, кто мог бы посетить пациента накануне? Может быть, кто-то, о ком вы не знали? — Кадзуха понимал, что ничего толком сказать следователю не может, единственное, чем он мог помочь. — Извините, вы взяли не того человека, — произнёс Кадзуха, стараясь казаться уверенным, хотя в голосе прорезалась тень беспокойства. — Возьмите Венти, это его друг, он наверняка знает больше. Я действительно ничего не могу рассказать. Словно перед лицом приговора, Кадзуха чувствовал, как все силы покидают его, пока он честно выкладывал свою позицию. Сайно лишь пристально посмотрел на него, затем чуть заметно вздохнул, будто в знак того, что понял всё, что хотел. — Позовите следующего, — коротко распорядился следователь, жестом отпуская Кадзуху. Кадзуха внутренне выдохнул. Неужели пронесло? Возможно, Сайно и сам понял, что смысла в дальнейших вопросах нет, ведь хирург, похоже, и вправду знал не больше других. Выйдя из кабинета следователя, Кадзуха, наконец, глубоко вдохнул, словно вдыхал первую глотку свежего воздуха после напряженного допроса. На его лице была видна усталость, как если бы все мышцы разом ослабли. У дверей его ждал Сяо, который, завидев Кадзуху, вынырнул из своих раздумий и тут же поинтересовался: — Сильно донимал? — спросил он, слегка нахмурившись. — Не особо. Мы действительно ничего не знаем. Я, так тем более. Сейчас Тарталья пошел, думаю, его больше будут терзать, — ответил Кадзуха, пытаясь стряхнуть с себя остатки нервозности. Он говорил почти безразлично. — Ясно. — коротко кинул Сяо, но в его голосе звучало искреннее сочувствие. Кадзуха, пользуясь моментом, наконец-то решил остаться с Сяо наедине и попытался выяснить больше. — А как всё было на самом деле? — спросил он с намёком, понижая голос, будто боялся, что их могут подслушать. Сяо ненадолго замолчал, будто собирался с мыслями.  —  У пациента сердце остановилось, я принялся его спасать, — тихо, почти шёпотом произнёс Сяо, и взгляд его затуманился, словно воспоминания захватили его целиком. — Но потом… мой взгляд опустился ниже.— Он замолчал, глядя в сторону, и в голосе засквозило едва сдерживаемое недовольство. Не столько за пациента, сколько за то, что всем им пришлось пережить. — Разрез… он был слишком правильным, слишком точным, как для обычного человека. Сяо сжал губы, избегая смотреть в глаза Кадзухе, его лицо выдавало смешанные эмоции. Он пристально наблюдал за ним, стараясь не перебивать, пока тот говорил. Зная Сяо давно и понимал, что такой отстранённый, но напряжённый взгляд у него бывает только в ситуациях, которые его по-настоящему тревожат.  — Если это правда, если убийца знает анатомию лучше, чем простой человек, это значит, что мы имеем дело не с уличным преступником. И это… чертовски настораживает. — Кадзуха сдержанно выдохнул, но в его взгляде мелькнула тень тревоги. Его мысли цеплялись за детали, каждая из которых усиливала его беспокойство. Он пытался сохранять спокойствие, но эта новая информация пробудила что-то беспокойное внутри. Сейчас обсуждать что-то было сложно, поэтому решил перевести тему.  — Сяо, окажешь услугу? — Он посмотрел на коллегу, слегка подавшись вперёд. — Смотря какая, — неохотно ответил Сяо, чувствуя, что опять будет себя чувствовать чем то обязан.  — Отвези Венти домой. Ему может стать плохо после следствия, а у меня смена… Ты ведь понимаешь. — Кадзуха сказал это почти шепотом, голос его звучал тепло, с оттенком тихой заботы. Сяо слегка нахмурился, скрывая своё недовольство, но в его глазах читалось скорее непонимание, чем раздражение. — И зачем мне это? — Он говорил без злости, но с очевидным сомнением, будто не мог уловить, почему Кадзухе так важно отправить Венти домой. — У больницы могут быть проблемы, если что-то с ним случится. Он теснее всех связан с жертвой, и если что-то произойдёт, будут говорить, что мы избавляемся от свидетелей. Сяо раздраженно щёлкнул языком, его взгляд на секунду скользнул в сторону, но он, видимо, понимал скрытую логику просьбы. — Так это значит “да”? — с надеждой переспросил Кадзуха, сдерживая облегчение в голосе. — Последний раз я с ним связываюсь, — вымолвил Сяо, чуть закатив глаза. — Спасибо, Сяо, ты выручаешь в последнее время. До скорой встречи! — искренне поблагодарил Кадзуха, и бросил вслед помахав рукой, направляясь к двери. — Ага, — бросил Сяо, опуская взгляд, чтобы скрыть свою неискренность. Он лишь смотрел на уходящего коллегу и думал о своем.  Сяо чувствовал негодование и раздражение при одной мысли о Венти. Он едва знал этого парня, и та истеричность, с которой Венти ворвался в его жизнь, казалась ему скорее обузой, чем чем-то, что стоило внимания. Для него Венти был чужим — его беды, тревоги и даже дружба с пациентом казались ему чем-то слишком далеким, чтобы принимать на себя ответственность за его состояние. Венти вызывал в Сяо лишь равнодушие, и если бы не настойчивая просьба Кадзухи, он бы даже не взглянул в сторону этого человека. Но чувствовал к Кадзухе совсем другое. Тот был для него не просто коллегой, но и кем-то небезразличным. Они провели вместе много сложных рабочих дней и видели слишком многое, чтобы это не сблизило их. Сяо ценил Кадзуху как друга, понимал его искреность и даже некоторую наивную доброту. Именно это уважение и давнее доверие вынудили его, пусть и с недовольством, согласиться помочь. Он бы не стал возиться с чужими людьми ради кого-то другого, но для Кадзухи, пожалуй, мог сделать исключение.             Со стороны Кадзухи. После всего пережитого Кадзуха наконец мог вернуться к работе. Но ощущение тревоги, проскальзывало в его мыслях — больница, казалось, больше не была тем местом, где можно спокойно сосредоточиться на спасении жизней.     Выспавшись хоть немного, он чувствовал себя лучше, при этом все ещё хотел выпить кофе или очередной энергетик. Он шел к кабинету, раздумывая о сегодняшнем дне. Хотелось сменить одежду на медицинский халат, глубоко вдохнуть, готовясь к сегодняшней операции. Ему нужно было навести порядок в мыслях и сосредоточиться на задаче, потому что вскоре его ждала ответственная работа. Перебрать некоторые бумажки, заполнить что-то. Навести некоторых пациентов. Кадзуха подумал, что работа поможет ему отвлечься от всего.    Повернув ручку, осторожно открыл дверь и шагнул в темноту кабинета. Рукой нащупал выключатель и щелкнул его, заливая помещение светом. Но не ожидал увидеть.. За его столом сидел незнакомый парень, вертя в руках одну из его справок. Фиолетовые волосы мягко блестели при свете, а его глаза — яркие, тоже фиолетовые — изучали бумаги с каким-то особым интересом. Пальцы незнакомца плавно перебирали листы, будто что-то ища или пытаясь уловить скрытое значение в строках.  Как только свет озарил кабинет, парень с фиолетовыми волосами резко поднял взгляд на Кадзуху. Их глаза встретились — в его взгляде скользнула уверенность, а уголки губ поднялись в дерзкой улыбке. Весь его облик излучал наглость и полное отсутствие смущения, будто он здесь хозяин.   — Я думал, я успею уйти, прежде чем ты успеешь прийти, — произнес парень с фиолетовыми волосами, его голос звучал так, будто он просто подшучивает над ситуацией. Кадзуха, не сдерживая недовольства, нахмурил брови:  — Что ты тут делаешь, кто ты и почему роишься в моих вещах? — его тон был холодным и настойчивыв. — А что такое? Презики где-то лежат? — паренек, не проявляя ни капли смущения, с ухмылкой на лице продолжал поддразнивать.  — Если лежат, то не для тебя, — Кадзуха сжав челюсти, отозвался с явным раздражением. — Как жаль, я уже понадеялся на инирижку со смазливым хирургом— фиолетоволосый демонстративно не отрывал зрительного контакта с парнем, пытаясь найти его мелкое смущение. –Хотя ты меня даже не знаешь– отведя наконец взгляд от парня, опуская глаза на бумаги перед ним, беря одну в руки.  — И не хочу знать, — резко ответил хирург, его терпение долго держалось. Незнакомец, казалось, не замечал его настроения, зевнул и встал со стула, подошёл ближе к светловолосому. — Я криминалист Скарамучча. Детектив попросил мне помочь обыскать это здание. А Бай Чжу дал разрешение на обыск, так ясно? — произнес с наглой самоуверенностью, выставляя свои полномочия, как будто они должны были внушать уважение, а не усугублять раздражение Кадзуху — Мне надо в лабораторную, проведешь, пушистый? — Не капли не испытывая смущения, продолжает вести себя слишком уверенно.  — Сам как нибудь найдешь. — Отрезал Кадзуха, взглянув на него с неприкрытым раздражением.  — Там надо универсальный доступ, так что найти его лишь часть проблемы. —  Скара немного разочаровываться, что этот парень никак не ведётся на его слова, но это одновременно и поджигает его интерес.  — Тогда удачи. —отозвался Кадзуха холодно, не удостаивая незнакомца даже взглядом.  — Оставь её себе, — огрызнулся незнакомец, уже собираясь уходить. Но что-то внутри Кадзухи не позволило ему так просто отпустить этого напыщенного незнакомца. Возможно, дело было в том, что в больнице сейчас и без того хватало проблем, а этот наглец вполне мог создать новые. Да и кто он вообще такой и откуда взялся? Так себя вести, да ещё рыться в чужих вещах… — Постой, — Кадзуха бросил взгляд на Скару, выдохнув чуть терпеливее. — Раз уж ты тут, я потрачу своё время и проведу тебя. Пошли. — Он решительно направился вперёд, бросая взгляд через плечо, чтобы убедиться, что незнакомец собирается идти  следом.  — Так бы сразу — Скара начал идти за парнем, смотря ему в спину, начиная оценивать и рассматривать его, постепенно переводя свои мысли в его работу, пытаясь обработать голове уже получению информацию и интересные детали которые он смог подцепить в кабинете хирурга. Они подошли к подвалу лаборатории, где Кадзуха, достав карточку из кармана, открыл дверь и зашёл внутрь, пропуская Скару следом. В лаборатории царила напряжённая тишина, нарушаемая приглушённым разговором. Кадзуха увидел Тигнари и Сайно, стоящих вместе — они разговаривали тише обычного, и между ними ощущалась какая-то скрытая близость. У Тигнари на лице была мягкая, теплая улыбка, а Сайно смотрел на него чуть мягче, чем обычно, с необычной теплотой в глазах. Как только Кадзуха и Скара вошли, Сайно и Тигнари быстро обернулись, немного смущённо отдалившись друг от друга, стараясь вернуть себе обычный вид. Кадзуха ошеломлённо замер, разглядывая эту неожиданную сцену, а через его плечо Скара наблюдал с едва сдерживаемой улыбкой, наслаждаясь моментом. — Мы не помешали? — осторожно, с нарочитой мягкостью, спросил Кадзуха, все ещё потрясённый. — А ты не видишь? Мы прервали их милую беседу, — с хитрой улыбкой добавил Скара, подливая масла в огонь. Тигнари, смутившись, уже хотел что-то ответить, но Сайно его опередил, ответив ровным, даже слегка ленивым тоном, стараясь остаться бесстрастным. — Тебе, кажется, уже не раз говорили на работе, чтобы ты держал язык за зубами, — отозвался он, направив к Скари взгляд, полный сдержанного упрёка, но без злости, что придавало его ответу едва уловимый оттенок игры. — Мы здесь не для этого, — спокойно напомнил Кадзуха, стараясь приземлить Скару, который, казалось, был настроен отвлечь всех вокруг. — Точно, — чуть нахмурившись, Скара шагнул вперёд, перехватив инициативу. — Тигнари, мне нужны образцы крови с потерпевшего, — уверенно произнес он. Тигнари молча кивнул и начал искать нужные бумаги и образцы, сосредоточившись на документах. Пока тот был занят, Скара, не теряя ни секунды, направил свой острый взгляд на Сайно, решив воспользоваться моментом. — А вы что тут делаете, господин следователь? — слегка язвительно спросил он, поднимая одну бровь. Сайно лишь спокойно выдержал его взгляд, не потеряв самообладания, и с лёгкой усмешкой ответил: — Я обязан отчитываться перед тобой, мелкий? Это место моей работы, и мне не требуется твоё разрешение для опроса. — Но продолжить словесную перепалку Скаре не удалось - Тигнари, наконец, оторвался от бумаг и протянул ему необходимые документы и образцы, погасив напряжение в комнате. — Кадзуха, помнишь, я тебя просил подойти? — Тигнари мягко напомнил, но в его голосе была легкая настороженность. Кадзуха приподнял брови, слегка сбитый с толку. — Нет, не припоминаю… такое я бы точно не забыл, — сказал он, настойчиво утверждая своё. — Я попросил Чайлда передать тебе. Хотя сейчас это не так важно. В крови пациента обнаружили модафинил. — Эти слова заставили глаза Кадзухи расшириться от удивления. — Как интересно, — заметил криминалист, изучая бумаги с загадочной улыбкой. — Это может означать, что жертву, возможно, подвергали пыткам. Кадзуха и Тигнари сразу поняли, к чему он клонит, но Сайно, нахмурившись, спросил: — О чем это вы? — Ох, дурень, — с лёгкой усмешкой протянул криминалист. — это стимулятор центральной нервной системы, часто применяемый для лечения нарколепсии, синдрома обструктивного апноэ сна и расстройств, связанных с чрезмерной сонливостью. Если его передозировать, вызывает сильную бессонницу, нервозность и галлюцинации. Такой препарат можно использовать, чтобы не дать жертве уснуть, лишая её воли и доводя до изнеможения. Отличный инструмент для пыток. —  — Но ведь этот препарат запрещён в нашей стране, верно? — уточнил Тигнари, нахмурившись. — Именно. Это значит, что убийца либо обладает доступом к запрещённым препаратам, либо имеет связи, чтобы получить их из-за границы, — криминалист забрал документы, начал дожить себе их в сумку.  — Или же их вполне могут делать у нас, просто мы не знакомы с нужными людьми, — задумчиво проговорил Тигнари, скрестив руки на груди и кивая в сторону бумаг. — Конечно, модафинил требует серьезных знаний в химии. Без них риск и последствия слишком велики… но это возможно. Кадзуха нахмурился, поглощённый мыслями. — Модафинил  - он ведь значительно повышает бдительность, снижает утомляемость. Воздействует на определенные нейротрансмиттеры мозга, а натриевая соль в составе - помогает улучшить его растворимость и усвояемость, — продолжал Тигнари, сосредоточенно перелистывая отчет. — Неактивные ингредиенты, вроде лактозы, крахмала или магния стеарата, добавляют для стабилизации и улучшения доставки. Кадзуха внимательно вслушивался, стараясь уловить каждую деталь, пока Тигнари делал обобщения. — Ладно, мне нужно обсудить это с детективом. Это, похоже, важная зацепка, — сказал Скара, убирая бумаги в папку с явно удовлетворенным видом. Он уже собирался уходить - всё, что было нужно, он получил, и теперь мысленно прокручивал план действий. Тигнари, напряжённо сведя брови, проводил взглядом криминалиста, скрывшегося за дверью, в то время как Кадзуха стоял, крепко сжав губы и обдумывая услышанное. Мысль о том, что в больнице, его привычной среде, происходят такие события, не давала ему покоя. Он понимал, что сейчас не обладает всей информацией и, как хирург, не может официально вмешиваться, но чувство ответственности не отпускало. Ему нужен был союзник. Скептически настроенный Скара казался сложным выбором, но, возможно, тот поддастся на выгодное предложение, если подходить к делу с умом.    Приняв решение, Кадзуха бросился к выходу, стараясь догнать криминалиста, пока тот не скрылся окончательно. За его порывом удивленно наблюдали Сайно и Тигнари, переглянувшись, не совсем понимая, что подтолкнуло обычно сдержанного хирурга к такой внезапной спешке.  Нагнавши криминалиста и решительно встал у него на пути. — Постой! Нам нужно поговорить, — начал он, готовясь изложить свою мысль. Но Скара, прищурившись, прервал его с язвительной ухмылкой: — Что ж, неужели передумал насчёт нашего сегодняшнего уединения? — с легкой насмешкой произнес он, наблюдая за реакцией хирурга. — Что… Нет! Такого вообще не было. Я не об этом. Просто выслушай меня, — сдержанно, но с усилием произнес Кадзуха, пытаясь сохранить самообладание. Однако их милый разговор прервался чем-то присутствием. За их спинами терпеливо ждал человек, одетый в длинное коричневое пальто. Среднего роста, с зелёными глазами и яркими малиновыми волосами, он выглядел уравновешенно, но внимательно — словно не пропустит ни малейшей детали. Это был детектив, который, как оказалось, всё это время ждал Скару для важного разговора. Оба парни обернулись на звук шагов, и их взгляды сразу наткнулись на фигуру мужчины. Он неспешно потушил сигарету, не заботясь о запрете на курение, и выкинул её в урну. Приблизившись, он чуть лениво представился: — Хэйдзо, детектив, — сказал он, раскрыв полы пальто, чтобы показать значок. В его голосе слышалась небрежность, и хотя он едва глянул на Кадзуху, в глазах промелькнул неподдельный интерес к Скаре. — Скара, дорогой. Есть что-то интересное для меня? — усмехнулся Хэйдзо, явно дразня криминалиста. Скара скривил губы, пронзительно глядя на него.   — Назовешь меня так ещё раз - зубы будешь собирать, — огрызнулся он. — Я нашел пару сомнительных вещей. — Скара немного подвигал рукой с папкой своих записей, которые писал при исследование дела.  — Вот и славно! Я в тебе не сомневался, — ухмыльнулся Хэйдзо, довольный собой. — Давай, пойдём. Кадзуха шагнул вперёд, решительно вставая между ними. — Подождите. Мне нужно поговорить со Скарой. Я позже отвезу его к вам на машине потом, — произнёс он твёрдо, все ещё пытаясь отстоять на разговоре. Хэйдзо прищурился и бросил насмешливый взгляд на Скару: — О, так ты уже нашёл себе любовника, Скара? Скара фыркнул и пренебрежительно махнул рукой: — Он со мной? — Парень осмотрел белобрысого снизу верх беглым взглядом, показывая свое недовольство.   — Даже близко со мной не стоит. — Демонстративно отводя взгляд в сторону хирурга.  Кадзуха, едва сохраняя терпение, ответил сухо: — Только по делу, так что даже не мечтай, — спокойно ответил Кадзуха, не удостоив Скару даже взгляда. — Спасибо что успокоил, — фыркнул Скара с притворной обидой. — Ладно, пошли поговорим, а то ты весь день меня не отпускаешь.   Кадзуха кивнул и повёл его к машине, ловко лавируя между потоками дождя, что стекали с крыш и дорожных знаков. Они спешили добраться до укрытия, и как только они оказались у машины, Кадзуха галантно открыл дверцу для Скары, позволяя ему первым занять место внутри. Сам он обошёл автомобиль и сел на противоположную сторону, на ходу поправив капли дождя с рукавов. Дождь лил не переставая, и крупные капли стекали по гладкому кузову новенького чёрного BMW 7 серии — мощной, роскошной, будто специально созданной для таких мрачных вечеров и тихих разговоров о том, что обычно скрывается за дверьми. Кадзуха открыл дверь, жестом пригласив Скару сесть внутрь, прежде чем занять место с другой стороны. Скара осматривал машину, с интересом пробегая взглядом по отделке салона, кожаным сиденьям, современной панели управления. — Откуда столько бабла, пушок, органы что ли продаешь? — с лёгкой насмешкой бросил он, пока взгляд его скользил по интерьеру. — Да, ты следующий. Чужие деньги не считай, — спокойно ответил Кадзуха, но голос его прозвучал твёрдо. Скара усмехнулся, видя, что задел, и откинулся в сиденье. — Ладно, к делу. Чего тебе надо? Кадзуха на миг замолчал, прежде чем продолжить: — Мне нужно, чтобы ты держал меня в курсе по расследованию. Чтобы я знал обо всём, что связано с этим делом. Темноволосый слегка опешил от такой просьбы. Он ведь даже не их сотрудник, а наоборот один из возможных подозреваемых. Разко меняясь в лице, парень по привычке смотрит на торпеду машины, чтоб вырубить прослушку, но её там и нет. Понимая что за этим может что то стоять еще, он решает послушать предложение. — Фига ты губу закатал, а мне что теперь звание лишиться? — скептично прищурился Скара, ожидая подвоха. — Я заплачу, — Кадзуха знал, что на этом разговор мог бы закончиться, но Скара, ухмыльнувшись, решил докопаться до сути. — Это уже по интереснее. Но этого мало, в чём твоя выгода? Внутри Кадзухи, словно раскалённая струна, натянулась чувство тревожности при этом вопросе. Он помнил случай со  своим другом. И тот случай… Тот случай научил его: не доверять полиции, не верить в их слова и обещания. Они так уверяли, что найдут виновных, что справедливость найдется, посадят этого уродца что сделал с его другом такое. Но всё оборвалось, как и его вера в них, когда в деле начали появляться ошибки, несостыковки, и всё просто исчезло в бесконечных полицейских архивах, это дело даже месяца не продержалось. Тогда, стоя в холоде пустых ожиданий и разочарований, он понял: рассчитывать он может только на себя.  Кадзуха глубоко вдохнул, прогоняя мысли, словно пытаясь успокоить гул эмоций.  Факт был в том, что у него своя выгода и выливать душу первому встречному об этом не собирается, но он может более интересное рассказать криминалисту. Сопоставив некоторые факты, то что с утра говорил Сяо. Доверия Сяо было высокое, он просто так ничего не говорил, и раз сказал, значит посчитал нужным. Такой же профессионал в своему деле.    — Дело в том, что больница все равно настроена на сотрудничество. А я могу сказать тебе одно: убийца, скорее всего, был хирургом. —  Скара поднял брови, на его лице появилась лукавая усмешка, как будто он уловил слабое место Кадзухи. — Ух ты, и с чего это ты так уверен? Ты же даже не был тогда на месте.  Кадзуха невольно сжал кулаки, едва заметно напрягаясь. — Мне рассказал Сяо. Он видел разрез - такой чистый и точный, как хирургический. Это не работа простого мясника или похитителя органов. Скара смерил его насмешливым взглядом, словно тестируя на прочность. — А ты подозреваешь своего друга? Сяо, кажется, он его зовут? Кадзуха взглянул на него холодно, сдерживая раздражение. — Нет. У хирургов, как у меня и Сяо, есть принципы. Мы знаем, как наносить разрезы, чтобы минимизировать повреждения тканей, и это не имеет ничего общего с жутким, хаотичным почерком черного рынка. Но этот… Этот след вёл к тем, кто знает о медицине и анатомии больше, чем обычный человек. — Скара задумчиво прищурился. В его взгляде, однако, было что-то большее, что-то, что говорило, что он заинтересован - и, возможно, даже обдумывает предложение Кадзухи. — Ладно, допустим. — Он нахмурился, будто взвешивая решение. — Но мне нужно больше причин, чем твои слова. Кадзуха выдержал его взгляд, он знал, как склонить криминалиста на свою сторону. — Скара, если это дело замнут, то не только я потеряю доверие к этой системе, но и ты потеряешь свою репутацию. В твоих интересах сделать так, чтобы истина вышла наружу, даже если для этого нужно немного покопаться глубже и предоставить её… не самым официальным путём. Если человек как я говорит это, имея дело с медициной, то у тебя всегда будет под рукой человек которого ты можешь расспросить в любое время суток, из-за чего дело пойдет быстрее. — Его тон прозвучал уже убедительнее и настойчивее. Кадзуха набрал в грудь воздуха, пытаясь успокоиться. Он прекрасно знал, что слишком многое зависит от этой поездки — от того, сумеет ли он убедить Скару в необходимости идти до конца, пусть даже придется немного нарушить формальности. Взгляд его был сосредоточенным, спокойным, хотя внутри билось легкое напряжение. Он знал, что так просто такие дела не разрешаются, а уж тем более — с легкостью не выведутся на чистую воду.  - Черт с тобой, ладно. Убедил, вези уже. —  Скара, разглядывая ночные огни города через окно, сидел, подперев голову рукой, и казалось, что внешне это его не особо волновало, будто все происходящее касалось его лишь постольку-поскольку. Но его соглашение и то, как он внимательно слушал до этого, говорили о другом. Он не мог не понять — это дело и правда серьезное, и если его замять, то последствия окажутся хуже, чем просто утраченная репутация. Когда машина тронулась с места, повисла тяжелая тишина, в которой слышался лишь ровный шум мотора и отдаленный звук дождя, стучавшего по стеклам. Казалось, каждый из них был погружен в свои мысли. Для Кадзухи это молчание становилось невыносимым — не оттого, что он не любил тишину, но оттого, что с каждым мгновением она усиливала тревогу внутри. Он решился заговорить первым, прерывая их немую поездку. Немного колебался, но всё же решился заговорить: — Скара, а что тебя привело в эту работу? Я не могу представить, что ты с детства мечтал стать криминалистом. Скара на секунду нахмурился, словно вопрос застал его врасплох. Он отвёл взгляд в сторону, глядя на мелькающие за окном огни. — Скажем так, на моём пути было много тех, кто думал, что может играть с чужими жизнями без последствий, — тихо ответил он, в его голосе проскользнула сдержанная злость. — Мне надоело просто смотреть. Кадзуха посмотрел на Скару, стараясь не показывать слишком явного интереса, хотя вопросы крутились у него в голове. Он понимал, что перед ним человек, не привыкший к откровенностям, тем более — о личном. И всё же, он решился сказать: — Может, мы действительно похожи больше, чем кажется, — проговорил он, слегка улыбнувшись. — Но как бы там ни было, я не собираюсь лезть в твою жизнь. Скара фыркнул, бросив на Кадзуху взгляд, полный скепсиса. — Да и не надо, — отозвался он с характерной язвительностью. — Меньше знаешь — крепче спишь. Кадзуха усмехнулся, чувствуя, как напряжение между ними слегка ослабевает. Он понимпл, что скорее всего Скара не любит тёплых разговоров, и, чтобы разрядить атмосферу, решил немного поддеть его: — Хорошо, не буду настаивать. А что скажешь насчёт тебя в школьные годы? Ты тоже был таким циником? Или всё же мечтал о чём-то… по-другому? Скара хмыкнул, отводя взгляд, но в его глазах на мгновение промелькнула искра интереса. — Если тебе так интересно, могу сказать, что с юных лет видел слишком много, чтобы верить в сказки. У каждого свои мечты, только с годами они становятся… приземлённее. — Скара посмотрел на Кадзуху пристально, будто намеренно взвешивая следующий вопрос, как раз что-то неожиданное. — Ладно, забудем про школьные года, — он вдруг усмехнулся, глядя на Кадзуху с легким вызовом. — Расскажи лучше, какое самое странное дельце приходилось провернуть на работе? Ну, не обязательно законное, раз уж мы здесь одни. Кадзуха удивлённо посмотрел на Скару, не ожидая подобного поворота. Он знал, что этот криминалист едва ли держится в рамках, но такой вопрос… — А ты точно хочешь это знать? — Кадзуха усмехнулся, оценивающе его оглядывая. — Думаешь, мне приходится что-то “проворачивать”? Скара только пожал плечами, но его взгляд, полный скрытого интереса, не отступал. — Возможно, но, как говорится, у всех свои маленькие секреты. Или ты хочешь сказать, что всегда играешь по правилам? — Скара произнес это с легким вызовом, его взгляд был прямым, а тон уверенный. Он знал, что не все так просто, и ожидал, что Кадзуха ответит что-то интересное.  — Я всегда белый и пушистый. Еще с законом не было проблем. —ответил Кадзуха с легкой улыбкой на губах, его голос был спокойным и безмятежным. Это было типично для него — уверенно придерживаться своей позиции и не дать себя вывести из равновесия.  — Скукота. — пробормотал Скара с выражением досады на лице, он фыркнул. Его взгляд оставался на Кадзухе, но в нём не было злости - скорее, лёгкое разочарование, как если бы он ожидал чего-то более живого.  — Не всем же быть как ты. —сказал Кадзуха, не давая Скаре возможности ответить. В его голосе сквозила нотка насмешки, и он явно получал удовольствие свое.  — Ахуенным? — Слова вырвались из Скары с легкостью, но всё сменила резкая остановка машины. Кадзуха снова погрузился в раздумья, и вот, перед ним уже не было этого разговора, а только тишина, словно всё вокруг стало неважным.  Машина плавно замедлилась и остановилась у тротуара. Кадзуха ощущал, как от напряжения его плечи чуть расслабляются. Всё было не так плохо, как он себе представлял. Он поднял взгляд и заметил, как Скара готовится к выходу. — Беги, пока такого «ахуенного» не отчитали за опоздание, — сдержанно произнёс Кадзуха, но в его голосе скользила едва уловимая ирония. Скара лишь фыркнул и, не теряя времени, вышел из машины. Кадзуха следил за его движением — дождь продолжал лить, но это не помешало Скаре быстро натянуть капюшон на голову и уйти быстрым шагом к полицейскому участку. — Ещё увидимся, пушок, — бросил Скара с ухмылкой, не оборачиваясь. Его голос звучал с лёгким насмешливым оттенком, но и в нём, возможно, была доля уважения. Кадзуха не ответил, лишь наблюдал, как Скара исчезает в темном дождливом вечернем городе. С каждой секундой его след становился всё более неуловимым. Теперь всё вернулось в привычное русло, оставив Кадзухе привычную тишину и непростую задачу, которая ждала его дома. В голове уже возникали мысли о предстоящей ночной смене в операционной, и то, как его руки вновь коснутся хирургического инструмента. Жизнь продолжалась, несмотря на всё, что происходило вокруг. Ему нужно было вернуться.                 Со стороны Сяо Наконец-то Сяо вернулся домой, и чувство усталости, как тяжёлое одеяло, накрыло его. Каждая мышца в теле болела от нагрузки, а его ум был настолько истощён, что казалось, ему нужно несколько дней тишины и покоя, чтобы восстановиться. Он даже не притронулся к ужину, несмотря на голод, потому что весь вечер был наполнен настолько напряжёнными разговорами и ситуациями, что ему не хотелось думать ни о чём, кроме сна. Лёжа в постели, он попытался отключиться, но в голове всё равно крутились мысли: Венти, его бесконечные разговоры, которые порой казались лишними, его усталость от общения… Он даже не понял, когда заснул. Время пролетело незаметно, и когда на часах было уже 11, его разбудил звонок в дверь. “Кто мог звонить так поздно?” — недоумённо подумал Сяо, вставая с кровати. В его голове мелькали мысли о том, что, возможно, это какой-то не очень удачный день, который не хочет заканчивать свои сюрпризы. Он подошёл к двери, проверил глазок и увидел Итэра, мокрого и растрёпанного. Сяо чуть нахмурился. В такую погоду и в таком времени — это было необычно. Впрочем, коллегу он всё равно впустил, не говоря ни слова. Открыв дверь, Сяо смотрел на Итэра, с его влажными волосами и обеспокоенным взглядом, но не скрывал своей усталости. Итэр тихо вошёл в дом, чувствуя, как тяжёлый страх, который его преследовал, постепенно начинает отступать. Он был благодарен Сяо за то, что тот не задавал лишних вопросов и просто впустил его. Как бы странно это ни звучало, в моменты, когда что-то тревожило, он знал, что сможет найти успокоение рядом с этим человеком. Сяо был для него чем-то вроде якоря — стабильным и уверенным. Итэр часто восхищался его спокойствием и тем, как он справляется с любой ситуацией, в то время как сам часто оказывался во власти своих эмоций. — Спасибо, что вступил! — сказал Итэр, стараясь скрыть свою нервозность. Он пытался улыбнуться, но всё же в глазах горела паника. — Я знаю, что у тебя много вопросов, но можно я переночую? Сяо, несмотря на свою усталость, выслушал его спокойно, не выказывая ни удивления, ни раздражения. Сохранял спокойствие, даже в самых стрессовых ситуациях. Сяо посмотрел на Итэра и, все же, спросил: — Что произошло? Итэр замолчал на мгновение, стараясь найти слова. В его голосе чувствовалась тревога и беспокойство. — Я не знаю, но я так испугался. Я нашёл магазин, и увидел сомнительного человека, он что-то делал там, в тёмном переулке, словно напал на кого-то. Я еле ноги унес, мне стало страшно, я вспомнил, что ты живешь не так далеко. Пожалуйста, Сяо, я не хочу возвращаться домой. Эти слова были как гром среди ясного неба, и Сяо заметил, как Итэр избегал смотреть ему в глаза, явно чувствующий себя уязвимым. Сяо мягко вздохнул и предложил: — Я могу тебя отвести на машине. Итэр отреагировал мгновенно, его глаза расширились от страха: — Нет, Сяо, я не хочу, чтобы ты пострадал. Мне кажется, этот человек меня заметил. Сяо замер на секунду, пытаясь понять, что происходит в голове Итэра. Он всегда знал его как, сдержанного человека, но в этот момент его поведение было странным, даже для него. Почему он так переживает? Это было нехарактерно. — Думаю, я переживу эту ночь, — сказал Сяо с лёгким сарказмом, пытаясь немного разрядить атмосферу, но всё же чувствуя, на себе чужую панику. Итэр чуть расслабился, хотя нервозность не покидала его. — Спасибо, Сяо! Ты очень мил. Я могу взять одежду? — На вешалку, я постелю тебе в отдельной комнате. Если хочешь поесть, еда в холодильнике, — ответил Сяо, не скрывая усталости, но всё ещё стараясь быть максимально гостеприимным. Итэр кивнул с благодарностью, рад, что у него есть такой человек, которому можно довериться. — Да, да! Ещё раз спасибо, что приютил, — сказал он с искренним облегчением, ведь он чувствовал себя в безопасности. Он давно хотел побывать у Сяо, но не решался. Они знали друг друга уже три года, но всегда оставались на расстоянии. Для Итэра Сяо был тихим и надёжным, с которым приятно провести время. Но он не мог не заметить, что его чувства к Сяо становились немного другими.. Что-то в его взгляде, в его спокойствии, что-то в том, как Сяо воспринимал мир вокруг, заставляло Итэра чувствовать себя уютно и одновременно… немного тоскливо. Когда Итэр вошёл в дом, он заметил, как всё было уютно и красиво, сдержанная роскошь в темных оттенках, с белыми акцентами. Везде чувствовалась чистота и порядок. Сяо, похоже, никогда не жалел времени на свой дом, и каждый элемент в нём говорил о его внимании к деталям. Тёплый свет освещал всё вокруг, создавая атмосферу уюта и спокойствия. Дом был просторным, с двумя пустыми комнатами наверху — возможно, для гостей, что только добавляло этому месту ощущения уединения и защищённости. Итэр почувствовал, как напряжение уходит, но всё же не мог избавиться от беспокойства. В его голове вновь прокручивались события того вечера, и он пытался понять, что же на самом деле происходило в том переулке. — Я постелил, ты можешь сложить все свои вещи туда. Не беспокойся, я не зайду в комнату, пока ты тут без разрешения, — сказал Сяо, голос его был тихим, спокойным.  — Да не стоит! Не беспокойся, наоборот. Ты, наверное, сильно устал. Лучше отдохни и выспись. Я приму душ и пойду спать, — ответил Итэр, чувствуя легкую усталость, но все же ободряя друга. Некоторая мягкость в тоне, легкое беспокойство о Сяо, но желание сделать всё правильно и аккуратно. Он хотел быть полезным, но не вмешиваться. — Ладно. Спокойной ночи, — сказал Сяо на последок, и Итэр почувствовал, как тепло расплывается по его телу. — Спокойной ночи и приятных снов! — Итэр осторожно вышел из своей комнаты и тихо прошёл по коридору, стараясь не нарушить молчание ночи. Его мысли всё ещё были замешаны, и он решил найти душ, чтобы немного расслабиться после волнений. Пройдя мимо кладовки и туалета, он заметил слегка приоткрытую дверь. За ней была тёмная комната, где в полумраке лежал Сяо, спокойно спящий на боку. Сердце Итэра сжалось от странного волнения. Он стоял у двери, наблюдая за этим неожиданным образом Сяо — такого уравновешенного, спокойного, даже беззащитного. Это было совсем не то, что он привык видеть. Сяо казался другим — расслабленным, почти уязвимым в этом моменте, что само по себе было удивительно. Итэр медленно шагнул внутрь, не желая беспокоить, но не в силах оторвать взгляд от его лица. Он присел на цыпочки у кровати, на мгновение забыв о времени и о всём остальном. Его глаза плавно скользили по линиям лица Сяо: от высоких скул до строго очерченной линии подбородка, от чуть нахмуренных бровей до расслабленных губ. Всё выглядело так гармонично, так идеально слаженно. Чистота его черт лица и спокойствие, которые он излучал, пленяли Итэра, заставляя его забыться в этом тихом, почти священном моменте. — А ты красивый, — тихо произнес Итэр, почти шепотом, как будто не хотел потревожить эту тишину. Его слова не были рассчитаны на ответ, он говорил их скорее для себя, чем для Сяо.Легкое волнение и удивление. Он чувствовал, как его сердце учащённо билось, и мысли начали путаться. Он осознал, что сказал нечто, чего не планировал. Смущение и желание убежать, но одновременно любопытство не отпускало его. Почувствовав, что он нарушает какую-то неписаную грань, Итэр тихо встал и, стараясь не потревожить Сяо, пошел к двери.   — Красивый? —  янтарные глаза приоткрылись, словно чувствовали присутствие чужое. В узком и темном переулке я замечаю свою будущую цель — мужчину, который идет шаткой походкой, словно под воздействием чего-то или в состоянии сильного опьянения. Его движения неуверенные, плечи поникли, и он едва держится на ногах. На мгновение он спотыкается и падает на колени, вцепившись в асфальт, и это идеальный момент для действия. Я выхожу из темноты, тихо, чтобы не привлекать лишнего внимания. Мужчина поднимает голову, замечает меня и, пытаясь подняться, начинает выкрикивать угрозы, но в его голосе слышится слабость.. Интересно.. насколько его печень окажется свежой. Я без раздумий, достаю огромный кисак, и отрубаю ему ноги, быстрым движением руки. Но не даю ему кричать, прикрывая рот рукой механично. Дальше хватаю за руки, и отвожу в самое темное и незаметное место переулка, где никто не помешает нашему уединению. Вкалываю специальное вещество что помучать по больше, не давая так просто ему отделаться. Отрезываю пальцы, один за другим, пока тот смотрит на меня своими большими сумасшедшими глазами от боли, накалываясь слезами. Ненавидел эту слабость.. эти слёзы. Так что отворачивая свой взгляд полного отвращение, продолжаю где-то резать, в некоторых участках снимать кожу медленными движением, чтоб он осознал вкус жизни, как она может быть дорога. Дальше распариваю живот, медленно , ровно, но не даю ему так просто испытать болевой шок, а вкалываю ещё одну дозу. Разрез делаю идеальным, своим хирургическим ножом. Достаю печень, вырезая её, задевая и другие органы на этот раз. На этот момент жертва уже умирает, ведь любой человек прожить без органов не может. Печень.. он не успел её испортить. Она в хорошем состоянии. Радость моя длилась не долго. Потом слышу звуки приближения, словно кто-то меня заметил. Вот черт.. мне нужно убираться срочно