While True

Когда Волдеморт соглашался обсудить подробности в приличном месте, ему и в голову не могло прийти, что речь идет о маггловской забегаловке. Первым порывом при виде гостеприимно распахнутых дверей кафетерия на уютной улочке в центре Рима было аппарировать прочь. Останавливала лишь выработанная за годы дисциплина — у них был уговор, и Лорд Волдеморт не привык отступать. Он еще раз перепроверил адрес: Виа Маргутта, 82, все верно. Но не могла же девчонка всерьез предложить ему… Волдеморт осекся. Это же мордредова Поттер. Большой ошибкой было бы считать, что клятая тварь станет считаться с его принципами. Сцепив зубы, он шагнул внутрь. В кафе было тихо. Пахло травами, молодым сыром, дровами. Первое, что бросилось в глаза — большая каменная печь, лениво мерцающая багряным зевом. Справа — приоткрытая дверь в сад, слева — закрытая, в подсобку. На первый взгляд помещение было пустым, но, присмотревшись, он заметил подозрительные детали: сервированные столы, бутылка вина, плавающая в ведерке полурастаявшего льда, едва тронутая паста, стынущая в тарелках. Ловушка? Если девчонка решила его обмануть… Волдеморт прервал мысль и резко взмахнул палочкой. Дверь подсобки распахнулась, он выставил щит… однако ожидаемой атаки не последовало. Он шагнул вперед, заглядывая в темное помещение. Там, среди мешков с мукой, привалившись друг к другу, спали люди. Не люди, поправил себя Волдеморт — магглы. Один из спящих — молодой мужчина в фартуке — всхрапнул и, не просыпаясь, обнял деревянную кадку. Опять спящие. Волдеморт узнал почерк. В какой момент Поттер решила поиграть в Песочного человека? Раньше он не замечал за ней такой привычки. И зачем? Создать иллюзию уединения? Проще было выбрать место без кучи магглов. Кинув еще один брезгливый взгляд на похрапывающего официанта, Волдеморт прищурился. Парень был смазливым и чем-то напоминал его самого в молодости: темные волосы, высокие скулы. Он видел это лицо, причем недавно, но где?.. Вспомнить он не успел, тихий звук отвлек его — звяканье приборов. Подобравшись, Волдеморт бесшумно скользнул в сторону приоткрытой двери. Его встретил небольшой внутренний дворик, окруженный увитой молодым виноградом каменной стеной. В углу, друг напротив друга, стояли два больших плетеных кресла, разделенные крохотным кофейным столиком. В одном из них, обложившись нелепыми цветастыми подушками, сидела Поттер и как ни в чем не бывало разливала чай по маленьким чашкам. Раздражение вспыхнуло сухим хворостом. Волдеморт знал, как это работает. Тот, кто выбирает интерьер, волен задать тон всему разговору. Потому сам он, созывая собрания, всегда придерживался классической темной гаммы: величественные залы, задернутые окна, мореный дуб. Подобная атмосфера настраивала его приспешников на нужный лад, внушала страх и трепет. Это место вызывало лишь отвращение. Поттер явно постаралась, выбирая самое солнечное, уютное и непритязательное кафе в городе. Что никак не сочеталось с темой их беседы. И, если уж на то пошло, никак не сочеталось с ним. — А вот и ты! Я уже сделала заказ, надеюсь, ты не против? Девчонка приветливо улыбнулась и указала на кресло напротив, также заваленное подушками. Одним взмахом уничтожив текстильное недоразумение, Волдеморт сел. Прямой и напряженный, готовый атаковать. — Что это за маггловская дыра, Поттер? Он позаботился о том, чтобы вложить в вопрос все свое отношение как к самому спектаклю, так и к его убогим декорациям. Его реакция нисколько не обеспокоила девчонку: она невозмутимо наполняла вторую чашку. Знакомый запах — бергамот. — Старая добрая английская экспансия не прижилась в Риме. Местные пьют кофе, и это место одно из немногих, где можно найти нормальный Эрл Грей. Молока? Для полноты картины не хватало только лимонных долек. Волдеморт проигнорировал поставленную перед ним чашку, чувствуя, как все труднее сдерживать растущее внутри бешенство. — Ты притащила меня в маггловскую клоаку ради чая? — Не только, — бодро произнесла Поттер и устроилась удобнее, по уже замеченной им дурной привычке забравшись на кресло с ногами. — Я часто прихожу сюда. Подумала, что лучше говорить с тобой в знакомой обстановке. Воспоминание пронеслись перед Волдемортом — стена, увитая молодым виноградом, широко улыбающийся юноша восклицает «buongiorno, signorina!» Так вот где он видел мальчишку-официанта. Поттер привела его в то самое место, что с устойчивой периодичностью мелькало в карусели ее однообразных дней. Чего ради? Пытается изобразить доверие? — Кроме того, одним рассказом не обойтись, мне нужно будет кое-что тебе показать, и это недалеко отсюда. Что ж, по крайней мере, у девчонки была причина. — А пока, думаю, у тебя есть вопросы. Вопросы? О, у него были вопросы, много вопросов. Но сначала главное — то, за чем он сюда пришел. — Ты сказала, что знаешь, как вести записи. Поттер кивнула и достала откуда-то из вороха подушек тетрадь в ничем не примечательной кожаной обложке. Протянув ее Волдеморту, она пояснила: — Это чистая, для тебя. Волдеморт не торопился принимать подарок. Взмахнув палочкой, он наложил серию диагностических чар. Тетрадь никак не отреагировала, сигнализируя об отсутствии проклятий. Поттер терпеливо ждала, пока он закончит. С осторожностью взяв тетрадь, Волдеморт тщательно осмотрел обложку. Простая, черная, без каких-либо опознавательных знаков. Внезапное дежавю поразило его. — Ты что, скопировала мой дневник?! — возмущенно прошипел он. Волдеморт знал, что крестраж уничтожен, к тому же, на тетради не было его подписи, и все же сходство было очевидным. Поттер вопрос явно смутил. Она отвела глаза и схватила чашку, чтобы чем-то занять руки. — Ничего я не копировала! Но… да, хорошо, именно твой дневник навел меня на идею этой штуки. Наглая тварь. Волдеморт вновь поднял палочку, пытаясь понять, что за чары использовала Поттер. Ничего. Он открыл первую страницу. Пусто. Злость снова поднялась раскаленным облаком. — Ты пытаешься солгать мне? Это обычная тетрадь. На этот раз девчонка бровью не повела. — Ты прав, совершенно обычная, — и прежде, чем Волдеморт успел придумать проклятие, достойное такой наглости, пояснила: — Дело не в тетради, а в месте, в котором она хранится. — Полагаю, именно туда ты собралась меня сегодня отвести, — холодно уточнил он. Поттер кивнула. — Там же хранятся мои дневники. Я начала вести их почти сразу, как попала сюда, так что в них много полезного. Волдеморт сощурился. Поттер нашла способ обмануть петлю. Интересно. Быть может, она знает больше, чем он думал. — Петля. Что ты знаешь о ней? — На самом деле, почти ничего. Он явно поторопился с выводами. Не стоило ожидать многого от девчонки, так и не окончившей школу. Ее следующие слова лишь подтвердили его мысли: — Предупреждаю сразу, чтобы ты не питал особых надежд. За все это время я так и не выяснила ни что это за петля, ни как она образовалась, ни как из нее выйти. Все, что у меня есть — знание того, как прошел мой последний день, и миллиард подробно описанных неудачных попыток отсюда выбраться. Жалкое бесполезное создание. Волдеморт раздраженно прикрыл глаза, представляя стопку исписанных кривым почерком тетрадок, наполненных описаниями ее ничтожных потуг. Он не хотел копаться в этом хламе, тратить свое время… и все же, следовало проверить. В отличие от него, Поттер выглядела спокойной и расслабленной, почти довольной. Она потягивала чай, нисколько не скованная его присутствием. Эдакий five o’clock с Лордом Волдемортом, чаепитие в приятной компании. Он не разделял ее чувств. — Наверное, ты и сам уже понял, как это работает, — продолжила она, не смущенная отсутствием реакции. — Что бы ты ни делал, следующий день не наступает. Вернее, технически он может наступить, — тут же поправилась она, — если не спать. Пока я бодрствую, цикл не перезапускается. Волдеморт прищурился, вылавливая в ее болтовне важную информацию. — Пока бодрствуешь? Поттер кивнула. — Когда я засыпаю или умираю, все начинается сначала. Одно время я экспериментировала, держалась на Бодрящем зелье сколько могла, но в результате все равно вырубалась и спустя секунду открывала глаза утром первого мая. Это объясняло хаотичное прерывание дня. Волдеморт пытался вычислить точную продолжительность одной итерации, но безрезультатно: среднее значение было неизменным, конкретное же варьировалось от шестнадцати до двадцати часов. — Эта петля, цикл, называй как хочешь, завязана на меня. Когда ты только попал сюда, я думала, это что-то изменит, но нет. От твоего сна ничего не зависит, — Поттер сделала паузу, рассеянно покрутив в руках чашку. — Хотя, может, повлияла бы твоя смерть… Поутихшая было ярость вернулась в десятикратном размере. — Это угроза, Поттер? — прошипел Волдеморт резко. — Планируешь мое убийство?! Мерзавка раздраженно закатила глаза. — О Мерлин, конечно нет. Я чисто гипотетически. Если все завязано на меня, то ты можешь и не пережить свою гм… смерть. С другой стороны, у тебя еще остались крестражи… — Не. Смей. Упоминать. Их, — его голосом можно было резать сталь. Кипящая внутри злость заострилось до ледяного смертоносного бешенства. Несмотря на отвлекающие его обстоятельства, Волдеморт не забыл: не забыл, как старик исподтишка нанес ему страшный, непоправимый урон. Не забыл, как девчонка в хижине как бы походя сообщила об уничтожении почти половины его драгоценной души, его единственной гарантии вечной жизни. Он ничего не забыл. И он припомнит ей все. Сдавленно охнув, Поттер опрокинула на себя остатки чая и схватилась за голову. — Все, все, закрыли тему! Господи, у меня от тебя уже месяц чудовищная мигрень. Волдеморт прищурился, внимательно разглядывая внезапно покрасневший шрам. Он знал, что их связь влияет на Поттер, но не знал, как именно. Кадры из хижины вновь всплыли в его памяти: девчонка морщится и держится за голову в момент его необузданной ярости. Вот оно как. Что ж, он запомнит. Однако это не к спеху. У него еще остались вопросы. — День, когда ты оказалась здесь. Что тогда произошло? Поттер отряхивала дырявые маггловские штаны от чаинок и явно не была настроена на продолжение беседы. Кинув на него мрачный взгляд, она огрызнулась: — Мне по минутам рассказывать? — Не дерзи, девчонка. Напомню, ты сама захотела предоставить информацию. Кинув еще один угрюмый взгляд, Поттер сдалась. — Хорошо, ладно. Только обещай не орать! Он промолчал, не считая нужным комментировать эту нелепую просьбу. — На самом деле, ты и так все знаешь, — начала Поттер, — все до момента с ритуалом происходило в точности, как в твоем последнем дне. Я решила не рисковать и не менять лишний раз реальность. Конечно, было тяжело заново наблюдать за осадой, но если бы все сработало, это бы не отразилось на будущем… — То есть ты утверждаешь, что и в тот, первый раз, обчистила «Гринготтс» и улетела на драконе? — раздраженно уточнил Волдеморт. Он не верил, что нечто подобное можно провернуть с первой попытки. — Да, говорю же, я ничего не меняла. Мы втроем — я, Рон и Гермиона — проникли в банк и забрали чашу. Нам помогал гоблин, Крюкохват, но в конце он нас подставил, и мы улетели на драконе. — Откуда ты узнала, где хранится чаша? — перебил ее Волдеморт. Он приказал Беллатрикс не упоминать об этом никому. Оплошность или предательство? Поттер равнодушно пожала плечами. — Да я сама уже не помню, — она нахмурилась. — Кажется, Беллатрикс увидела меч и решила, что мы украли его из ее сейфа. Она тогда сильно перепугалась, и я подумала, что, наверное, там хранится что-то ценное. Например, крестраж. Или это Миона догадалась? Вообще-то, это она у нас мозговой центр… В очередной раз Волдеморт почувствовал подкрадывающееся бешенство. От беспечного тона, от мимолетного упоминания его сокровища, будто это обыкновенная цацка, но больше всего — от абсурдности сказанного. — Хочешь сказать, вы спланировали ограбление самого охраняемого банка волшебного мира просто потому, что вам показалось, что там может быть то, что вы ищете? — Как будто у нас было много зацепок. Ты не особо распространялся на эту тему. Вдох… выдох… Спокойно. Ему надо знать больше. — Что дальше? — сквозь зубы процедил он. — Потом мы отправились в Хогвартс. Ты к тому времени уже знал о чаше, и у нас было не так много времени, чтобы найти диадему. Я тогда еще не знала, что она в Выручай-комнате… Ледяной вихрь взметнулся, опрокидывая уродливый сервиз, замораживая вьющийся виноград за спиной Поттер. Ярость туманила голову, Волдеморт начал терять контроль над магией. Невозможно! Ни одна живая душа не знала… — Откуда?.. — зло прошипел он. — Откуда ты узнала?! — Эм-м… — Поттер стушевалась. — Дело в том, что наша связь… в общем, иногда я слышу твои мысли. Он застыл, не веря своим ушам. Что?! — Ты… шпионишь за мной? Это потрясло Волдеморта. Опять проклятая им же созданная связь — общая кровь, ритуал, что объединил их, — он сам использовал эту связующую нить два года назад, чтобы выманить Поттер из школы. Но у него и в мыслях не было, что девчонка может управлять ей, осознанно проникать в его голову, слышать его мысли… Его собственные мысли не в безопасности… — Не когда ты выставляешь блок, — поспешно ответила Поттер. — Обычно ты настороже. Просто тогда ты узнал про чашу и малость расслабился. Не тратя время на ответ, Волдеморт возвел непроницаемую стену между своим сознанием и тем крохотным местом в своем разуме, которое, как он знал, ведет к ней. Как он мог настолько забыться, потерять бдительность?.. Одновременно с тем он заметил, как расслабилось лицо Поттер. До этого она хмурилась, будто от боли… Точно. Значит, окклюменционный щит защищает и ее. Позже он придумает, как это использовать. Если подумать, болтливость девчонки ему на руку. Даже если разговор не принесет новой информации насчет петли, он узнает много важного о своем враге и характере их загадочной связи. — Дальше, — кратко приказал Волдеморт. Ему удалось вернуть самообладание, но он не был уверен, что продержится до конца беседы. Любой другой на ее месте уже давно бы корчился под пыточным, и неуязвимость мерзавки делала этот разговор невыносимым. Поттер тяжело вздохнула. Волдеморт отметил ее бледность, легкую дрожь пальцев. Разговор и ей давался непросто, но она упрямо оставалась на месте, подтверждая намерение сотрудничать. Надеясь с его помощью выбраться из ловушки, пришла ему в голову мысль, объясняющая излишнее дружелюбие и откровенность девчонки. Как глупо с ее стороны думать, что после всего услышанного он станет ей помогать. — Дальше все пошло по твоему плану. Ты напал на школу, перебил кучу народу, сказал, что убьешь еще больше, если я не приду к тебе в Запретный лес… — Ты не пришла, — холодно отрезал он. Поттер криво усмехнулась. — Как раз тогда я пришла. Вот как. Значит, он все же не ошибся. — И что произошло? — нетерпеливо спросил Волдеморт. — Ничего, — пожала плечами Поттер. — Ты меня убил, и я очнулась утром того же дня. Что за чушь. — Ты умерла? — Ну или что люди обычно делают, когда в них попадает Авада, — огрызнулась Поттер. Он замер. Чудовищная мысль пронзила его. Тот ритуал, щупальца, вырвавшиеся на волю, ловят, сминают тело, как лист бумаги, тащат во тьму… он не помнил, что было в конце. Девчонка сказала, что в нее попала Авада. Но если она мертва, то и он… — Спокойно! Дыши! — голос Поттер пробился сквозь вакуум ужаса. — Ты не мертв. Ты совершенно точно жив. Я тоже! — Откуда… откуда тебе знать? — мысли неслись судорожным галопом, подкидывая страшные варианты. Лимб? Чистилище, которым его пугали в детстве набожные воспитательницы? Затянувшееся околосмертное видение? Болезненный щипок вырвал его из транса. Возмущенно зашипев, Волдеморт кинул на мерзавку гневный взгляд. Та нагло ухмыльнулась. — Мертвые не чувствуют боль. Прежде чем он успел нанести ответный удар, девчонка откинулась обратно, указывая на стоящую перед ним чашку, чудом пережившую его гнев. — А еще мертвые не чувствуют вкус и запах. Попробуй. Поколебавшись пару секунд, Волдеморт подчинился и отпил давно остывший напиток. Терпкий. Остающийся знакомой горечью на языке. Поттер усмехнулась. — Видишь? — Это может быть иллюзией… — предложенный выход манил, но он хотел убедиться… — Ты чувствуешь себя живым? Вопрос сбил с толку. Быстро проанализировав свое состояние, Волдеморт понял, что не чувствует никакой разницы с тем, что было до петли. — В том-то и дело, — Поттер пожала плечами. — Мы не в мире мертвых, я проверяла. В меня и правда попала Авада, но, видимо, что-то снова пошло не так, и вместо того света меня забросило сюда. Что ж, звучало правдоподобно. С девчонкой всегда все шло не так. Неудивительно, что и в этот раз вместо того, чтобы послушно умереть, как сделал бы любой другой приличный человек, она сломала пространственно-временной континуум. И все же что-то в ее рассказе не сходилось. Девчонка всегда выкидывала нечто непредсказуемое, нечто выходящее за пределы его практически неохватных познаний в теории магии. Быть может, и в этот раз..? — Как выглядела наша последняя схватка? Какие заклинания ты применяла? — Никаких. Волдеморту показалось, что он ослышался. — То есть ты просто подставилась под Убивающее проклятие? Считаешь, я в это поверю?! — Знаешь, я не всегда создаю проблемы, — раздраженно фыркнула Поттер. Какая наглая, возмутительная ложь. Проглотив вертящиеся на языке ругательство, он злобно прошипел: — Ты — синоним проблемы, Поттер! — Кто бы говорил, — огрызнулась мерзавка, явно теряя терпение. Волдеморт знал, что это ложь. Чувствовал, что было что-то еще, недостающее звено, которое все объясняло и которое мелкая дрянь утаила, но решил пока не допытываться. Он все выяснит со временем. — Что было дальше? — процедил он. Девчонка смерила его очередным хмурым взглядом. Что она ожидала? Что чай и подушки отвлекут его, Лорда Волдеморта, помогут переговорам? Отвратительная наивная глупость. Помолчав, она нехотя продолжила: — Вначале я так же, как и ты, решила, что это был просто сон, навеянный стрессом. Все-таки не каждый день планируешь налет на банк. Но довольно быстро догадалась, что это был как минимум не простой сон. Помню, в тот день я пыталась спасти всех, кого могла, думала, что мне выпал шанс все исправить… А потом ты опять меня убил, и я вновь проснулась утром того же дня. И на следующий день тоже. И на следующий. Она замолчала, уставившись на пустой стол, будто бы провалившись в колодец воспоминаний. Он не собирался давать ей время на ностальгию. — Дальше. Девчонка встрепенулась, бросив на него растерянный взгляд, будто бы успела забыть о его присутствии. Он стиснул зубы. Терпение… — Ох, прости. Я легко отвлекаюсь... — Поттер смущенно взъерошила по-мальчишески короткие растрепанные волосы и продолжила: — Я пыталась выбраться. Искала разгадку в самом дне, меняла все, что только могла. Это не помогло, и я начала искать информацию. Сутками просиживала в библиотеках, вламывалась в запретные секции, читала все, что могла найти, искала ученых, расспрашивала всех, до кого могла дотянуться, но… ты и сам уже понял — информации по временным петлям просто нет. Чушь. Он искал всего месяц. Волдеморт не сомневался, что не привыкшая учиться девчонка просто проглядела нужную книгу. О чем может идти речь, если она даже не выяснила, что послужило причиной появления этой карманной вселенной. — Могло ли это быть гоблинским проклятием? Наказанием за ограбление? Поттер уверенно помотала головой. — Точно нет. Это было одной из первых моих гипотез, и я перетрясла всех гоблинов. Они знать не знают ни о чем таком. Очевидно, не всех. Кроме того, стали бы они ей говорить. Он проверит лично. — И ты утверждаешь, что ничего не делала в тот день? Не произносила неизвестных тебе заклинаний, не проводила запрещенных ритуалов? Поттер приняла нарочито оскорбленный вид. — Я что, похожа на человека, который делает такие вещи? И вновь Волдеморт не стал утруждать себя очевидным ответом. Поттер фыркнула. — Ну да, хорошо, иногда я делаю что-то подобное, но не тогда. Это был совершенно обычный день. Совершенно обычный день. Он промолчал, с трудом проглотив рвущиеся с языка проклятия. В который раз Волдеморт напомнил себе, что это — мордредова Поттер. Ограбить «Гринготтс», улететь на драконе, залезть к нему, Лорду Волдеморту, в голову и выжить после его Авады — видимо, так и выглядит обычный день проклятия рода человеческого. Что ж, остался последний вопрос. — Тот ритуал. Поттер напряглась. Волдеморт видел это, чувствовал ее недовольство и… что-то еще, скрытое под поверхностью. Страх? Он прищурился, внимательно считывая ее реакцию. — Что ты сделала? Поттер нахмурилась, отвела глаза, помолчала, но потом все же ответила, осторожно подбирая слова: — Идея была в том, чтобы освободить одно… существо и с его помощью выбраться отсюда. Я узнала, где его темница, смогла разрушить защиту и только нейтрализовала последние руны, как появился ты и все испортил. К слову, — посмотрела она с подозрением, — как ты вообще меня нашел? Тебя и близко не должно было там быть. — Эманации твоего ритуала дошли бы до Лондона, — процедил Волдеморт, вновь умолчав о Патронусе. Это девчонке было знать необязательно. Поттер тихо выругалась. — Я и забыла, какой ты чувствительный, — пробормотала она себе под нос. Волдеморт проигнорировал очередной выпад в свою сторону. Он собирался с мыслями. Было неприятно возвращаться к той ночи, но он должен был знать. — Что это было за… существо? — Древнее хтоническое чудище. В свое время о нем сложили множество легенд, и у него много имен. Я не стану их произносить. — Почему? — прищурился Волдеморт. Поттер пыталась скрыть зацепку? — Лучше не упоминать его лишний раз, — девчонка передернулась, будто от озноба. — Его здесь нет, я проверила. Но в теории, он может услышать свое имя и прийти на зов. Уверена, тебе знакома эта концепция, — сухо прибавила Поттер. — Удивлен, что ты о ней знаешь, — холодно произнес Волдеморт. От его терпения остались ошметки, и наглость девчонки ломала последние барьеры. — Не припомню, чтобы ты обращалась ко мне в соответствии с моим статусом. — Величайшего придурка на земле? — нагло фыркнула тварь. Он сам не заметил, как оказался на ногах. — Да как ты смеешь?! — яростно прошипел он, выхватывая палочку. — Как еще назвать человека, лезущего к чудовищу, о котором не знает ровным счетом ничего?! — сверкнула глазами Поттер, тоже вскочив и швырнув на землю уродливую подушку. — Я сделал то, что посчитал нужным! Думаешь, я не понял, что ты собираешься натравить его на меня, мерзавка? Столик между ними начал подпрыгивать. С громким звоном разлетелся на сотню осколков сервиз. — Да кому ты, на хрен, сдался?! — Поттер взмахнула рукой, и грохот заглушил ее следующие, явно бранные, слова. Молния ударила прямо в крышу кафе, и та вспыхнула синим пламенем. — Знаешь что, я просто пытаюсь помочь тебе адаптироваться, а ты ведешь себя как козел! — Ты не помогаешь, Поттер! Ты преследуешь, отравляешь мне жизнь и мешаешь исследованиям! Магия вырвалась наружу огненным штормом, огибающим проклятую девчонку. Пусть пока Волдеморт не мог причинить ей вред. Вместо этого он разрушит весь ее карманный мирок! — Нормальный человек послушал бы, что ему говорят, и не сидел бы неделю над бесполезным уравнением! — Поттер больше не сдерживалась, переходя на крик. — Нормальный человек умер бы от Авады и не создавал проблем! — с ненавистью прошипел он. — Ну прости, что не оправдала твоих ожиданий! — Я никогда не прощу тебя, Поттер. — Мне плевать! Это не было чертовым извинением! Позади них с грохотом обвалилась крыша кафе, взметнув густой столб пепла. Это отвлекло обоих. Тяжело дыша, они с яростью смотрели друг на друга. Проклятая… тварь. С трудом взяв себя в руки, Волдеморт решил, что обязательно припомнит ей все — позже. Нанесенные ему оскорбления не останутся безнаказанными. Однако сейчас следовало сосредоточиться на информации. Оставался последний вопрос. — Это… существо, — ледяным тоном начал Волдеморт, смерив мерзавку полным презрения и злобы взглядом. — Каким образом оно затащило меня сюда? Секунду назад Поттер метала гром и молнии, а тут внезапно стушевалась. Выглядя чуть ли не испуганно, она спросила: — А ты разве… не помнишь? Он не помнил. Помнил лишь щупальца, утаскивающие во тьму. Помнил нечеловеческую боль. Агонию. Помнил Поттер, наставившую на чудище… нет, на него самого… палочку и шепчущую слова… Что это были за слова?.. — Эм-м… оно тебя сюда не затаскивало. Понимание пришло мгновенно. — Ты… Его голос был не громче шепота, что никак не вязалось с затопившей его чудовищной необъятной яростью. Поттер проворно отпрыгнула за обугленные останки кресла. — А что я могла сделать?! Он бы сожрал тебя! Взмах палочки, и разделяющие их головешки рассыпались пеплом. — Ты затащила меня в это проклятое место! — Ты не оставил мне выхода! Как и накануне, в библиотеке, она отступала, пока не уперлась спиной в стену, ограждающую внутренний двор. Сеть тонких почерневших веток за ней — единственное, что осталось от буйных зарослей дикого винограда. Сегодня он доведет дело до конца. — Ты заперла меня здесь, в этой в тюрьме! — шаг вперед, и вот девчонка уже в пределах досягаемости. Он не просто убьет — уничтожит, разорвет на части, на куски… Не просто убьет — переварит, сотрет из реальности. Всю твою историю, саму память о тебе… — Да, и мне очень жаль! Он замер. Завис над вжавшейся в стену девчонкой, так и не сделав последний рывок. Поттер выглядела бледной. Ее шрам горел багровым, будто его нанесли недавно. Теперь он знал, что ей больно, хоть она и не подавала виду. «Недостаточно больно!» — бесновался змей внутри. Девчонка упрямо сжала губы и решительно встретила его горящий бешенством взгляд. — Послушай, мне жаль, правда жаль, что так вышло. Это… существо не просто убило бы тебя или высосало душу, как дементор, — оно поглотило бы всю твою судьбу, от рождения до последнего дня! Тебе не помогли бы крестражи, ничего бы не помогло… Оно изменило бы историю, стерев из нее все следы Тома Марволо Риддла, Лорда Волдеморта. Его историю. Его подвиги. Память о нем. Его имя… оба имени. Из Поттер будто вынули стержень. Замеченное им чувство, скрытое под поверхностью, теперь явно проступило на ее лице. То был не страх, а… сожаление? Горечь?.. — Я не должна была решать за тебя, втягивать тебя в это. Ты даже не просил себя спасать! Я просто… я не могла стоять и наблюдать, как оно тебя жрет, понимаешь? Волдеморт стоял перед ней неподвижно. Невероятный удушающий гнев все еще горел внутри, требовал выхода, но теперь к нему присоединилось новое чувство — незнакомое, тянущее, болезненное. Откуда оно? Что это? — Возможно… возможно, я ошиблась. Возможно, лучше никогда не рождаться, чем застрять на вечность в повторяющимся кошмаре… Он вспомнил круговорот одинаковых дней — насильно вырванное из нее воспоминание. А еще, почему-то, беззубого изможденного старика, бывшего Темного Лорда, смеющегося в лицо его Аваде. Так убей же меня, Волдеморт! Я с радостью встречу смерть. Смерть лучше заточения. Они смотрели друг другу в глаза. Он — с холодной ненавистью. Она — с искренним сожалением. — Если это так, если я ошиблась… Прости меня. Нет. Волдеморт сделал шаг назад. Еще один. Нет. — Ты и впрямь ошиблась, Поттер, — он поймал ее потерянный взгляд. — Не тогда. Сейчас. Ярость медленно отступала, и одновременно с ней затухало то болезненное, неприятное, невесть откуда взявшееся чувство. Из заточения можно выбраться, а из небытия — нет. Волдеморт бы не пожалел о ее выборе и через миллион лет. — Нет ничего хуже смерти. Удивление отразилось на ее лице, а потом она вдруг неуверенно улыбнулась и взъерошила покрытые пеплом волосы. — Что ж… Выходит, я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы принять верное решение.

***

Поттер уверенно вела его извилистыми улочками. Они покинули разрушенный дворик и наполовину сгоревшее кафе под звуки маггловских сирен. Волдеморт крепко сжимал тетрадь и думал о прошедшем разговоре. Поттер затащила его во временную петлю и этим спасла. Разумеется, он отказывался признавать за собой долг. Во всем случившемся в любом случае была виновата мелкая дрянь. Если бы не ее проклятый ритуал, он бы не столкнулся с тем… существом. Если бы не ее легендарная живучесть, он бы сейчас спокойно правил магической Британией. После того, как Волдеморт сообщил Поттер, что не осуждает ее за спасение его жизни, девчонка повеселела. Какой неприятный побочный эффект… Судя по ее развязному и наглому поведению, она чувствовала себя в безопасности, несмотря на его присутствие рядом. Какая глупость. Волдеморт не знал, в чем причина ее неуязвимости, но собирался выяснить это в ближайшее время. Он найдет ее слабое место, и тогда Круциатус покажется ей благословением. Но сначала он выяснит все ее и Дамблдора секреты, узнает планы сопротивления, вскроет их логова. Он воспользуется выигранным временем, чтобы получить максимальное преимущество, и, после, освободившись, нанесет им удар, от которого они никогда не оправятся. Если подумать, ему даже повезло. Тем временем Поттер завела его в небольшой двор, окруженный со всех сторон двухэтажными домами. Подойдя к невзрачной двери, покрытой зеленой облупившейся краской, она нырнула внутрь, приглашающе махнув рукой. Волдеморт помнил эту дверь: еще одна деталь из ее воспоминаний. Косяк был низкий, ему пришлось пригнуться. Медленно, не выпуская из рук палочку, он шагнул внутрь и распрямился. Глаза постепенно привыкали к полумраку. На первый взгляд это напоминало сарай для метел. Тесная конура, едва ли больше его комнаты в приюте. Лучи света из открытой двери подсвечивали висящую в воздухе пыль. На покрытом толстым слоем грязи ковре разбросаны подушки. Волдеморт скривился. Омерзительно. Два больших книжных шкафа занимали стену напротив входа, между ними был зажат небольшой стол. Нет, не стол, поправил Волдеморт себя, присмотревшись, — верстак со множеством ящиков. Слева от двери располагалось нечто, похожее на самодельный диван — бесформенная махина, укрытая покрывалом. Кое-где из чудовищного сооружения торчали острые углы и стальные трубки. — Не «Ритц», но жить можно. Проходи, не стесняйся, чувствуй себя как дома, — усмехнулась Поттер, подходя к дивану. Она подобрала с пола большую подушку и ударила по ней пару раз, выбив густое облако сверкающей пыли. Волдеморт стиснул зубы, еще раз напомнив себе, зачем он здесь. Информация. Он сделал шаг вперед, и неожиданно пол ушел у него из-под ног. Стопа провалилась во что-то зыбучее, из-за чего он чуть было не потерял равновесие. То, что на первый взгляд показалось пыльным ковром, им не было — это был толстый слой песка. Заново окинув взглядом комнату, он обнаружил, что песок был везде: ножки мебели и нижние полки шкафов были погружены в него, будто пережили песчаную бурю. Более того, это именно песок, а не пыль, как ему показалось вначале, покрывал все поверхности и висел в воздухе невесомой золотистой взвесью. Золотистой? Нагнувшись, Волдеморт зачерпнул странную субстанцию и медленно пропустил сквозь пальцы. Та просочилась, легкая, как шелк, как жидкое золото, разлетелась частицами во все стороны, окружив его на миг сверкающим облаком, сквозь которое он увидел, как зависла в воздухе брошенная Поттер обратно на диван подушка и как сама она застыла в мгновении, словно маленькая взъерошенная птица в янтаре. Мгновение прошло, и он резко втянул воздух, потрясенный. — Поттер, это что… песок времени? — А, ну да. Забавная штука, я обнаружила это в первую же неделю. Как и ты, забралась в Отдел тайн — пыталась заставить маховик работать, — но случайно разбила его. Представь мое удивление, когда, вернувшись туда на следующий день, я обнаружила абсолютно целый маховик на полке и кучку песка на полу. Пройдя мимо, Поттер остановилась у незамеченной им ранее белой, сливающейся со стеной двери. — Я начала экспериментировать: приходила туда каждый день и разбивала маховик, собирая выпавший песок. Это было единственным возможным изменением, и я подумала… Хотя это долгая история, я потом расскажу, как эта комната работает. Приходила туда каждый день и собирала… Он помнил тот маховик — крохотные песочные часы, не больше фаланги мизинца. Он помнил количество песка в них. — Я храню дневники в кладовке. Пойдем. Открыв дверь в соседнюю комнату, Поттер приглашающе кивнула. Его ноги вязли в песке, рука, крепко сжимающая палочку, онемела. — Сейчас, только свет зажгу. Стоя напротив темного проема, Волдеморт чувствовал, как ползет вверх по позвоночнику могильный холод. Она подобрала последовательность методом проб и ошибок… — Поттер… как долго ты здесь? Повинуясь взмаху руки, зажглись свечи, осветив… Необъятных, исполинских размеров помещение. Вместо потолка — провал, чернильная пустота, подобная беззвездному небу. Несчетные ряды книжных шкафов вырастают из песка, убегают вдаль, теряются во тьме. Шкафов, заполненных одинаковыми черными тетрадками. Слева прозвучал невеселый смешок. — В какой-то момент я просто перестала считать.