Бойтесь своих желаний.

Уильям снова был пьян. Черт побери, отец из него ужасный и он сам это отлично знал. Ему было плевать на это. Когда умерла его жена, он даже тогда не реагировал так ужасно — опечалился слегка, провёл похороны и даже словно быстро позабыл её. Дети до сих пор отходили — шок и боль у них на душе от что мать их теперь мертва. Конечно. Никто их не защитит от отца. Никто не приготовит им еду. Никто им не поможет. Уильям хоть и потерял тоже дорогого для себя человека (хотя, судя по реакции человек не был ему дорогим) в отличии от детей просто погрустил, сходил на похороны и словно забыл. Он потерял любимого человека, но ему похоже было наплевать. А может, он просто никогда её не любил. По поводу того что он был сегодня пьян, и я уточнял что это происходило не в первый раз: всего несколько месяцев назад произошло что-то, о чем детям до некоторого времени известно не было, хотя, некоторые детали до сих пор им были неизвестны. Потом произошло кое-что, о чем я сообщу пока буду рассказывать вам предысторию. Несколько месяцев назад Уильям начал ходить нервный до ужаса, агрессировал на казалось бы обычные вещи, а потом и вовсе по черному начал пить. Сначала детям стало запрещено заходить в его комнату (хотя, он и до этого запрещал трогать шкафы и тумбочки), но когда он оттуда выходил, Майкл краем глаза пытался подглядеть что там — видел он какие-то фото на стене и огромные кипы дневников, у некоторых из них были слипшиеся страницы, а некоторые страницы были запачканы чем то чёрным, а может темно красным — этого старший ребёнок не смог тогда разглядеть. Уильям начал всегда выключать свет когда выходил из своей комнаты. Через пару дней после начала нервного поведения их отца и установки запрета на то чтобы заходить в его комнату, пришёл дядя Генри. Они с Афтоном проговорили довольно долго и вышел из комнаты для обсуждений Генри Эмили с отвращением и лицом опечаленным. Детям сообщили что дочь друга отца скончалась от того что её сбила машина пока эта самая дочь была под присмотром Уильяма. Приглашали на похороны вроде. Уильям ещё несколько часов ходил как не свой от этого разговора с Генри. Дети не знали о чем они говорили и что с Уильямом. Уильям на похороны не пришёл. Даже не собирался. В мыслях не возникало. Ему было наплевать, но потом он добавил что-то, про то что был занят, что конечно было ложью. Хотя, распитие алкоголя можно назвать делом. Генри забрал детей с позволения своего друга на похороны. Дети тогда плакали, даже Майкл, который не особо эмоциональным то не был. Чарли, дочь Генри была чудесной девочкой. Дети Афтона с ней дружили, хотя конечно больше всего дружеские отношения у них были с Элизабет. После этого случая Элизабет стала очень часто плакать. Так вот, о чем я хотел сказать — пока Эмили с Афтоном обсуждали похороны Чарли, они явно поссорились, ведь явно никому не понравиться что пока вы следили за их ребёнком их ребёнок умер. После этого как раз Уильям по черному забухал. Генри к ним больше не приходил. У отца была заперта дверь и выходил он только очень пьяным. Он всё время плакал, а может и что-то другое — через пару дней дети уже не вслушивались в его стоны и рыдания за стенкой. Часто он выходил очень злым и кричал на детей — на Майкле он отрывался больше всего, словно во всех его страданиях был виновен только Майкл. Хотя, если брать только предвзятое отношение к детям и особенно Майклу — такое началось явно не несколько месяцев назад, а продолжалось долго. Майкл же в ответ на всё упрёки от отца и теперь уже в ответ на его побои пытался сделать так, чтобы его отец уделил ему и дружелюбное внимание, но конечно же именно так, как неуверенные дети обычно пытаются получить внимание, а значит, начал травить остальных детей. У Майкла появились друзья которые тоже подобным занимались, и брат Майкла начал казаться им отличной мишенью — маленький, пугливый, глупый. Сегодня у самого младшего было день рождения, и их отец в честь этого даже стал меньше пить, а в день рождения вообще ничего не выпил — что было удивительно. Хотя праздновали они в пиццерии, и возможно Уильям просто хотел показаться Генри адекватным человеком, но это всё равно удивляло. В этот день Майкл и его друзья придумали шикарный способ поиздеваться над младшим членом семьи, который до ужаса боялся аниматроников — запихнуть голову этого нытика в челюсть аниматронного медведя, который бы напугал этого ебучего ноющего малявку до инфаркта. Но при исполнении плана кое-что пошло не так. Пожалуй, насчёт инфаркта они ошиблись, но смерть настигла младшего Афтона. Отец кучу раз говорил им что пружинные костюмы (или же аниматроники) нельзя мочить водой, иначе они схлопнуться, но Майкл не слушал предупреждения. Как вы уже поняли, младший Афтон часто плакал — и тогда тоже заплакал. Челюсти схлопнулись. Больница не помогла — младший Афтон умер. Но Уильяма такое поведение старшего его сына порадовало даже. Майкл наоборот после смерти своего младшего брата разрыдался. Прошло пару дней после смерти младшего из сыновей Уильяма. Первые два дня Уильям не пил, сдерживался, возможно, чтобы не показаться перед остальными мудаком и показать себя хоть слегка ответственным перед Генри, но сегодняшний день, как я уже и сказал, был отличным от двух других. Сегодня отец Майкла вернулся безумно пьяным, по причине, которая Майклу не особо была ясна. Чаще всего, Уильям напивался дома, а сейчас по некой причине напился где-то в другом месте. И выглядел он веселым — подозрительно весёлым. Обычно отец Майкла был хмурым и печальным даже пока был пьян. Увидеть Уильяма весёлым либо означало что Генри сегодня взаимодействовал с ним больше чем обычно, либо то, что детям сейчас конец, а Уильям просто пытается подарить ложную надежду, которую он разрушит. Сегодня это был не один из подобных случаев. Элизабет плакала весь день, но чуть позже, перед самым приходом её отца она ушла к подруге, потому что анализируя прошлые разы, то, что отец надолго покинул дом вообще не обнадеживало её на то что он вернётся хоть каплю трезвым. Девочка была права. Пройдя по лестнице, Уильям зашёл в комнату его единственного оставшегося на данный момент сына. На его лице была видна странноватая, но вроде даже дружелюбная улыбка. Майкл до этого рыдавший несколько часов, слегка испуганно взглянул на отца. Отец смотрел на него. Черт, да случиться же что-то. Уильям никогда не бывал таким весёлым просто потому что захотел. Чаще всего это была опасность. Сегодня это казалось чем то, что с опасностью было схоже, но ощущалось по другому. — Майкл, знаешь что. ээ, знаешь. что. А, точно. Мы похожи. — Уильям прищурил глаза глядя на Майкла с улыбкой. Он выглядел рассеянным, что было логично, учитывая то, что Уильям был пьян до безумия. Майкл недоумевающе поглядел на отца. Поведение его отца было странным. Неожиданно, после унижений на протяжении нескольких лет, отец говорит Майклу такое. Это безумно странно. Но приятно. Даже учитывая что отец Майкла был пьян. Безумно пьян. И вероятно врал. И вероятно Майкла ждало наказание за то что он сделал что-то не то, а отец сказал так чтобы упомянуть историю где с ним случилось такое. Но всё же, наверное стоит поблагодарить его. — ..Спасибо? — Майкл с некой надеждой в голосе сказал это. Уильям улыбнулся, посмотрел на Майкла с каким-то непонятным выражением лица, подошёл к нему, подумал немного и прикоснулся к его плечу слегка нависнув нам своим сыном так, будто бы он собирался совершить нападение. — Так, слушай. Ты же хочешь чтобы я тебя любил, да, Майкл? — В словах отца чувствовалось что-то странное. Майкл не понимал что именно. Интонация и сами слова. Это звучало странновато. Черт побери, что именно было странным? Голос? Сама фраза? Интонация? То что отец Майкла был безумно пьян? Те странные слипшиеся дневники? Может что-то ещё? Блять, ладно, да. Майкл хочет любви от отца. Отцовской. Наверное. — Хочу. — Майкл нервничая посмотрел на отца улыбнувшись. Он хотел чтобы его любили, да, и делал все ради этого: даже брата своего он пугал именно за этим. Именно это убило его брата. Жертва похоже была не напрасна. Хотя, ему на самом деле не стоило так говорить: Уильям улыбался уже как-то не дружелюбно, а странно. Нечитаемое выражение лица стало ещё более странным и жутким. Казалось, словно Уильям навис над Майклом ещё больше.– Это чудесно, Майкл. Очень хорошо. — Уильям поцеловал сына в щеку, после чего немного опустился к лицу Майкла, а рука Уильяма с плеча Майкла аккуратно проведя по груди и животу мальчика скользнула ему в штаны. Ебаный в рот. Теперь Майкл понял что было в словах Уильяма не так. Всё. Абсолютно всё. Особенно намерения отца. Это надо остановить пока это не зашло слишком далеко. Запотевшая ладонь отца резко скользнула по члену Майкла. Майкл вздохнул от неожиданности и ощущений. Приятных ощущений. Вроде, даже хотелось чтобы это продолжилось и не останавливались, но. Блять, блять, блять, надо бы быстрее выбираться. Только вот как — загадка. Выбраться практически невозможно. Его отец сможет надавить на нужные точки если захочет. Майкл ощущал горячее дыхание пахнущее алкоголем на своей шее и запотевшую ладонь которая всё быстрее скользила по члену старшего сына из семьи Афтонов. Хотя, естественно, можно было бы просто сказать сына из семьи Афтонов — младший сын умер буквально пару дней назад на больничной койке. Рука скользила плавно, а Уильям аккуратно поцеловал своего сына в шею. Майкл тихонько простонал от движений руки и попытался оттолкнуть отца. Это надо остановить, как бы это не нравилось Майклу. Секс с отцом это безумие. Это его отец, причём тот, который его ненавидел всю его жизнь. Майкл несовершеннолетний. Он думал о сексе, конечно, кто так не делает в подростковом возрасте, да и не узнав об этом, но думал и мечтал он не о таком, да и думал он изначально о сексе с ровесником — максимум лет пятнадцать, минимум двенадцать. Но с отцом. Нет. Его отцу за тридцать, Майклу тринадцать лет, черт, это надо остановить сейчас же. Это же какой-то пиздец. — Нет, нет! Я имел ввиду не совсем это. Не надо. — Черт побери, этого не должно происходить. Это было до безумия странно. И незаконно. Майкл не должен дрожать от подобных действий своего отца и желать чтобы они продолжались. Не должен желать большего. Не должен находиться в экстазе от таких действий. Его отец не должен совершать подобное в сторону Майкла, это, мать его, незаконно, но ради всего НЕсвятого, Майклу нравились прикосновения сильной, запотевшей и слегка худощавой ладони к его члену. Майклу очень хотелось этого. Но это неправильно. Было неправильно дрожать и желать чтобы в него вошли и оттрахали до обморока от одного лишь прикосновения руки Уильяма к члену его сына, но Майкл всё ещё пытался отбиться от ладони отца, хотя, действия его являются не особо удачными. Может, потому что Майкл и не хочет этого останавливать, а может его отец просто был сильнее. — Точно этого не хочешь? Не хочешь чтобы папочка любил тебя? — Уильям улыбнулся, дыша Майклу в шею горячим дыханием. Майкл хочет. Но это не должно быть так. Это неправильно. Это незаконно. Рука Уильяма почти довела Майкла до экстаза, но тот резко остановился. Другой рукой он аккуратно ухватил ладони Майкла, чтобы тот не мог ничего сделать. Блять, да Уильям просто издевается. Тварь этакая. Майкл хотел кончить, но не мог. Ему хотелось руки отца, но это было бы слишком неправильно. Он вообще ничего сделать не мог, и просить отца о некоторых вещах тоже не мог. Его отец даже творя такое и безумно напившись всё ещё являлся манипулятором. Майкл не хотел проворачивать подобное с отцом, зная как минимум то, несколько неправильно это, но Уильям сначала довёл его, а потом не дает закончить. Майкл всхлипнул и у него начали слезиться глаза. Он хотел кончить и прикосновений отца. — Ты можешь прикоснуться ещё немного. — Майкл чуть ли не плакал. Произносил он это дрожащим голосом. Ему очень хотелось этого, да и от большего он бы не отказался. Рука скользнула по члену один раз, Майкл обрадовался практически до безумия. Да, да, то что ему надо. То чего он хочет. Ещё пару раз и всё — шквалом навалился экстаз и эйфория. Как ураган сбивший все на своём пути, Всё. Всё, стоп. Надо прекращать этот безумный сексуальный опыт. — Больше нельзя. Это неправильно и незаконно. Прекращай. — Майкл попытался убрать руку Уильяма. Будь он честен, он бы просто сдался бы отцу на полную, не сопротивляясь, но нельзя было так делать. Это его отец. Отец. Он не должен так делать, а Майкл не должен подчиняться такому. Так он хотя бы сможет справиться с внутренним осуждением. То что Майкл сопротивляется хоть немного — Прекращу, и что? Майкл, тебе что, не нравится что папочка заботиться о тебе? Я уже довёл тебя до оргазма один раз, значит смогу ещё раз. Лучше уж с отцом чем с какой-то сифилисной девкой. — Уильям явно был безумно возбуждён, его член слегка упирался Майклу в бёдра, а сам Майкл был в панике. Его отец не то что выглядел особо эмоционально, но его возбуждение было вполне заметно. Но черт. Нет, это неверно. Абсолютно неверно и безумно, правильнее уж с сифилисной девкой чем с отцом, честно. В голове Майкла возникали различные извращённые мысли которые он пытался отгонять. Ему хотелось прикосновений. В его голове мешалось возбуждение и здравый смысл, и пока возбуждение одерживало верх. По лицу Майкла текли слезы, но он вздохнув попытался продвинуться к руке отца. Ему безумно хотелось большего. Он не мечтал о таком, но хотел этого. Возбуждение окончательно победило здравый смысл. Уильям ощутив это нервное движение ухмыльнулся и стянул с Майкла штаны, после чего расстегнул ширинку своих. Он был пьян, но явно готовился к этому моменту, так как порывшись в карманах чистой рукой, достал оттуда смазку и обмакнул туда пальцы, аккуратно введя пальцы внутрь Майкла. Майкл слегка дёрнулся от боли и всхлипнул. Ему было больно, но в нём были пальцы Уильяма, и это заставляло Майкла испытывать болезненное возбуждение. Уильяму точно было наплевать на боль, которую испытывал его сын. Он издал смешок и продолжил растягивать Майкла пальцами игнорируя его всхлипы от боли. Судя по всему, его интересовало только собственное удовольствие. Майкл уже даже вскрикнул от боли, но Уильяму и на это было плевать. Элизабет точно не дома. Беспокоиться не о чем. Эта девочка (так похожая на свою мать) не пожалуется в полицию. Её мать жаловалась, и это не особо ей помогло. Интересно, что бы она подумала узнав о происходящем. Уильям небрежно вытащил пальцы и резко вошёл внутрь уже не пальцами. Майкл болезненно вздохнул и всхлипнул от боли из-за неожиданности происходящего. Уильям аккуратно двинулся внутри Майкла сразу же задев его простату. Майкл простонал — то ли от боли, то ли от удовольствия. Вероятно, скорее от боли. И совсем немного от удовольствия. Хотя, у его голове уже всё перемешалось — болезненные ощущения с каплей удовольствия и удовольствие от одной лишь мысли о происходящем мешались в одну кашу. В голове Майкла уже всё перемешалось в безумную кашу, и он вообще не сопротивлялся, лишь тихо стонал. Уильям резко ускорился словно абсолютно игнорируя то что Майклу может быть больно — сейчас Уильям явно не заботился о состоянии своего сына. Мало когда он вообще об этом думал. Это было болезненно и словно насиловало мозги Майкла удовольствием, по ощущениям превращая мозг Майкла в кашу, из-за чего, тот чуть не плакал, но Уильяма эти крики и всхлипы заводили ещё больше. Хотя это было и болезненно, но в этой боли было и безумное удовольствие. Постепенно становилось менее больно. Постепенно становилось более приятно. Майкл дрожал. Он ощущал горячее дыхание у себя на шее. Дыхание пахло алкоголем. Перед глазами Майкла плавали пятна и мозг плавился как мороженное в пустыне. Происходящее было безумием для здравого смысла Майкла и по его лицу текли слезы пока он находился на грани оргазма. Он уже не понимал что происходит, но ему хотелось чтобы это продолжилось, хотя ради всего святого, не может быть такое что секс с его отцом правда может быть настолько хорошим. Господи, господи, господи, почему столь развратное и незаконное действо и вправду настолько приятно. Ему не хотелось чтобы это прекращалось. Майкл полностью отдавался воле своего отца, будучи готовым сделать что угодно, чтобы это не прекращалось. Ему хотелось чтобы это продолжалось вечно, это ощущение внутри него почти доводило его до безумного оргазма с обмороком, но ощутив через пару секунд то, как сперма вливается внутрь его, он ощутил и то как из него вышли. Блять, ещё пару движений и Майкл бы отключился от удовольствия. Почему это закончилось так быстро. Майклу хотелось больше, намного больше. — Элизабет скоро придет с прогулки со своей подругой. Ты можешь здесь лежать, а я пожалуй оденусь. — Уильям отвернулся, одел нижнее бельё и натянул брюки, и с улыбкой взглянул на дрожащего Майкла по лицу которого текли слезы. Черт, а возбуждение накатывало новой волной. Майкл выглядел безумно сексуально в таком уязвимом положении. Уильям молча уставился на беспомощного Майкла. Может, трахнуть его ещё раз? Майкл всём своим видом явно просил большего, по крайней мере, глядя с перспективы Уильяма. — Пожалуйста. Ещё немного. — Майкл произнёс это всхлипывая и дрожа. Его ноги были слегка раздвинуты и было видно как из него медленно вытекает сперма. На Майкле всё ещё была какая-то майка, которая в данный момент облепляла его тело из-за пота и прочих жидкостей. По его щекам всё ещё текли слезы и было видно немного остатков уже засохших слез. Уильям недавно кончил, а уже ощущал как в штанах становиться всё более тесно. Уильям повернулся к двери, поглядел на неё пару секунд в раздумьях и запер ее. Алкоголь от которого усиливалась импульсивность позволил выбрать Уильяму не самый безопасный путь ради удовольствия. Разум его был не в самом адекватном состоянии (да и сам по себе Уильям был не самым адекватным человеком), мысли путались, и движили им сейчас лишь его желания. На деле, обычно Уильям с такими желаниями не действовал первым. Сейчас основной причиной происходящего был алкоголь. Вероятно, если бы на месте Майкла был бы младший сын Уильяма, то это бы вряд ли Уильяма смутило. Уильям повернулся к Майклу лежащему на кровати и направился к нему. Вновь нависнув над Майклом, его отец положил свою руку на колено Майклу и улыбнулся. — Будь потише. — Майкл обессилено кивнул. Рука Уильяма спустилась вниз и несколько раз вверх-вниз скользнула по члену мальчика, после чего Майкл наконец смог кончить и похоже отключился на время. Судя по его лицу, он очень хотел кончить и отключился от удовольствия. Уильям расстегнул ширинку и ещё раз посмотрел на картину перед ним. Его сын выглядел так, что возбуждение Уильяма становилось болезненным. Футболка была испачкана в сперме и на лице Майкла были видны засохшие слезы. Черт, постельное бельё тоже было испачкано. Его придётся стирать. Хотя сейчас не время с этим разбираться. По крайней мере, если его не стирать, то каждый раз когда Майкл будет видеть это пятно, он будет вспоминать произошедшее. Уильям аккуратно приподнял тело Майкла, который все ещё валялся в обмороке, и приоткрыл ему рот. Блять, да Уильям лишь от взгляда на сию картину уже готов был кончить. Тело Майкла было податливым и казалось хрупким. Что вообще, было логичным — Майкл был тринадцатилетним мальчишкой, который вряд ли мог похвастаться особой силой. Уильяму до безумия хотелось оттрахать Майкла в рот, но слегка боялся того что Майкл очнётся и решит сомкнуть челюсть. Будет не очень приятно. Черт, может перевязать его руки ремнём? Хорошая идея. Уильям вытащил ремень со своих брюк и ухватив Майкла за его руки перевязал их ремнём. Теперь он точно не сможет ничего сделать. Он снова приподнял тело Майкла и немного подумав, переложил его тело на пол. Чтобы тот не упал, Уильям аккуратно придерживал его ногой. Теперь и ковёр чистить придётся, хотя, это не беспокоило Уильяма в данный момент. Это станет проблемой только в будущем, а пока Уильяму плевать, особенно пока он пьян. Постепенно Майкл начал приходить в себя. Точно можно было начинать. Уильям приоткрыл своими пальцами рот Майкла и свободной рукой вытащил свой член из нижнего белья. Майкл не противился, но был не совсем в сознании. Почему то он не смог пошевелить руками, но так как он пытался понять что происходит, его это не особо напугало. Уильям оказался быстрее, чем мыслительный процесс его сына. — Побудь хорошим мальчиком, Майкл. Аккуратнее с зубами. — Уильям улыбнулся, слегка протолкнув в рот мальчика головку своего члена. Майкл молча смирился со своей участью и послушно обхватил его губами, слегка толкнулся, беря большую длину в рот. Уильям нервно вздохнул и ладонью зарылся в волосы Майкла, после чего крепко его схватил за эти самые волосы, и резко дёрнул голову Майкла на себя, но не очень сильно. Шею бы он ему не сломал. Член упёрся Майклу в глотку, попытка вздохнуть закончилась неудачно, Уильям медленно слегка отодвинул голову Майкла от себя. От таких попыток вздохнуть у Майкла вновь начали наворачиваться слезы. На этом моменте Уильяму начало казаться что он сейчас кончит в основном из-за того, как выглядит его сын. Майкл попытался двигаться самостоятельно глядя на лицо своего отца. Уильям улыбался глядя на сына. Блять, ему хотелось больше скорости и жестокости, но Майкл и так не очень хорош физически. На деле Майкл справлялся не так уж и хорошо, но то как он выглядел — беспомощный, запачканный спермой и слезами смиренно сосущий член Майкл — вот что до безумия возбуждало Уильяма. Он продолжал держать Майкла за волосы, и с тихим вздохом Уильям начал пытаться увеличить темп и глубину минета. Майкл молча смирился с этим — он не мог ничего сделать, его руки были связаны. Он чудесно слышал вздохи и стоны своего отца, и это его безумно возбуждало. Для Майкла происходящее ощущалось как высшая степень похвалы. Даже лишь стоны его отца практически доводили Майкла до оргазма. Уильям был на грани — всё что он видел и ощущал было до безумия приятно. Уильям вздрогнул и громко простонав кончил в рот Майклу. Майкл же ощутил как тёплая липкая сперма влилась ему в рот, а член из его рта вынули. Он нервно сглотнул то что осталось, но его лицо было слегка испачкано в смазке. Уильям вроде даже решил не продолжать на данный момент сие интересное действо, и пару раз скользнул ладонью по члену Майкла. Тот кончил и обмяк. Судя по всему, Уильяма не очень заботило то что хотелось Майклу, и тот молча одел нижнее бельё и штаны. Пора прекращать. Он затянул ремень на брюках, который только что связывал руки Майкла и с улыбкой взглянул на собой сотворённое. Возможно, ему стоило отнести его в ванную, но захотелось ему пока лишь посмотреть на столь беспомощного Майкла. Судя по звукам, пришла Элизабет. Может быть, Уильям отнесет Майкла в ванную, а может, сделает с ним что-то ещё.