Белый дым

На следующий день

Эвтида уже больше суток не спала и ела, просто лежала пластом в особняке Амена, куда он её привёл после того, как самолёт сошёл на трап. Она, как кукла, даже не двигалась, когда он затащил её в машину, а потом из машины приволок в комнату. Эвтида даже не видела вокруг себя ничего. Тяжесть от произошедшего на Сицилии, нападение Амена и предательство отца легли на плечи и давили. Кто-то в очередной раз постучал в дверь, Эвтиду это уже раздражало. Она никого не хотела видеть. Она ненавидела этот мир. Из-за того, что она женщина, ей приходилось терпеть такое поведение. Эва обещала себе, что заставит Амена страдать, плакать и просить прощение на коленях. — Мисс, я принесла вам поесть. Вы не притронулись к еде, которую я вам приносила… Это был голос молодой служанки. Она смотрела на Эву с сожалением и тоской. Служанку звали Изабель — её отец когда-то давно проиграл собственную дочь и отдал её в мир мафии в качестве прислуги, так она и попала в дом Аллеманди. Изабель боялась своего хозяина как огня, хотя он обычно даже не смотрел на неё. — Убирайся. Я не буду есть. — Но это приказ хозяина… — Вот пусть и подавится этим, — в сердцах зарычала Эва. В воздухе появилось сильное напряжение, оно было почти осязаемо. Как будто в комнате появились тучи, а до этого было ясное небо. Эвтиде стало тяжело дышать. Она услышала резкий вздох служанки, но всё равно не обернулась в её сторону. — Хозяин, прощу прощения, но… — Исчезни! Грубый низкий голос заставил Эвтиду замереть от страха. Это был Амен. В горле моментально пересохло. Она услышала его тяжёлые шаги, и сердце начало стучать как бешеное. — Почему ты не ела? Почему его это волнует? Эвтида не могла пошевелиться и даже ответить ему, хотя на языке уже крутились грубые итальянские ругательства. — Когда я спрашиваю, то требую ответа. Амен не церемонился, он грубо схватился за одеяло и стащил его с тела Эвтиды. Она задрожала, но не от холода, а потому, что предстала перед ним в одной ночнушке. Глаза Амена сразу же нагло обвили контуры девушки, она была слишком хороша, но её непокорность кормила монстра Амена. — Оставь меня в покое. Её тон был полон отречения и неуважения. Амен не сдержался, наклонился над девушкой, схватив её за затылок, и сильно его сжал. Глаза Эвтиды широко раскрылись. Его лицо было по-настоящему злым и так близко к ней. — Здесь я решаю, кто и чем будет занят. Я раздаю приказы, понятно? — Отпусти меня, ублюдок, — Эвтида прорычала почти у самых губ Амена. — Следи за языком. Амен сжал сильнее её за подборок. Оскалился. Она вытаскивала его монстров одними своими словами. При этом не отталкивала, была в его руках послушной. Он притянул её к себе, жадно бросаясь поцелуем. Развязный, грязный, Амен совсем не щадил. Он надавил сильнее, из-за чего Эвтиде пришлось поддаться и открыть рот. Она вдруг ожила, безумие прошлось по венам. Собрав все силы в кулак, она принялась бить его по груди и отталкивать от себя, но сделать это было практически невозможно. И тогда она укусила его за язык до сладостной боли. Амен бы даже не поморщился, но вкус крови и неуважения заставил его остановиться. Он посмотрел на неё совершенно другими глазами. Кто позволил ей так себя вести? Глупая дикарка! Она станет его шлюхой, послушание он выбьет из неё. — Ты научишься быть покорной, — прорычал Амен. — Не раньше твоей смерти. Эва перешла на крик, резко выпрыгнув из кровати. Сейчас её не волновали последствия. Амен лениво обернулся, смотря на её истеричное состояние. Это начинало надоедать. Чем раньше Эвтида примет реальность, тем проще будет для них двоих. Он встал за ней, медленно надвигаясь. Амен не собирался её щадить. Он самый опасный человек Запада, и никто не должен был это забывать. — Я научу тебя быть хорошей шлюхой для меня. — Никогда этому не бывать, ты больше не прикоснёшься ко мне. Она пятилась от него, одновременно проговаривая всевозможные ругательства. Он словно поджёг спичку, а от огня не спастись. Амен поймал её, схватил за плечо, сильно сжимая. — Это ты мне будешь говорить? — Кто-то должен держать тебя на цепи, — фраза, как яд, заполнила всё пространство. Злость и ярость закипели в жилах. Он развернул её в сторону кровати и толкнул, но она упрямо набросилась на него с кулаками. Амен не стерпел бы подобного. В один миг он ударил её по лицу ладонью, но это был один процент из тысячи, насколько сильно он её мог ударить, но этого хватило, чтобы Эвтида замерла от удара. Морально и физически. Ком застрял в горле, но она не проронит ни одной слезинки рядом с ним. Она прижала ладонь к горячей щеке. — Это всё, на что ты способен? Жалкий. Этого хватило, чтобы все стены обрушились и монстр вышел наружу. Амен полностью потерял самообладание. Контроль теперь был недосягаемым. Эвтида, увидев его гневные глаза, сама от страха вся сжалась, но уже тогда понимала, что обречена. Теперь он не отпустит. Теперь произойдет всё самое страшное. Она чувствовала нутром. Амен был резким, он прижал её своим телом к кровати. Его рука сжала шею, не давая доступ к кислороду. Эвтида покраснела, задыхаясь, но она в упор смотрела в его глаза — они душили ещё сильнее. Руками она пыталась оттолкнуть, не собиралась сдаваться. Его пальцы проникли под ночнушку, быстрыми движениями оказались на возбужденных складках. Он оскалился, почувствовав влагу на своих пальцах, начал кружить, отпуская горло Эвы и опускаясь с поцелуями. Она вся была красная. Точно останутся синяки. Амен поднялся поцелуем к ссадине на щеке. Эве казалось, что она сходит с ума, ей было ужасно мерзко, но она сходила с ума от его прикосновений, они будоражили все её внутренности. Она не понимала, как это возможно, ведь он монстр. Она чувствовала, как его длинные пальцы надавили на её клитор, и едва сдержала стон. — Не сдерживай себя, я же знаю, что тебе нравится. — Я ненавижу это. Услышав это, Амен двумя пальцами оказался внутри её влагалища, оно было узким и неготовым, но плевать он на это хотел. Эвтида застонала, задыхаясь от чувственности, от грязи и безумия. Он начал набирать темп и беспощадно трахать её пальцами. Она не сдержалась от напора, стоны предательски начали вырываться от напряжения и похоти. Его губы вновь оказались на её, и Эва поддалась, открылась, пуская его язык, который по-хозяйски вошёл в её рот. Член Амена уже был налит кровью, но он сегодня не собирался её брать. Не заслужила, он знал, что Эвтида будет молить, чтобы он её трахнул. Амен высунул пальцы, размазывая по клитору влагу. Он почувствовал как всё её тело напряглось, и она сама выгибается в струну. Нет, он не позволил бы ей кончить — это тоже нужно было заслужить. Он прекратил все действия и отстранился от неё. Взяв за волосы, он поднял её с кровати и заставил встать перед ним на колени. Её взгляд снизу способен был довести Амена до исступления — это было для него странным и незнакомым чувством, от которого он быстро отмахнулся. Одной рукой он держал за затылок, не давая ей встать, а второй — расстёгивал ремень и ширинку. Вставший член уже давил на штаны и с радостью вырвался на свободу. Глаза Эвы округлились в удивлении: никогда прежде она этого не делала. Она помнила, что происходило в самолёте и всё равно не была готова, но удачное любопытство сыграло с ней свою роль. Она буквально ненавидела и себя и его за то, что происходило. Как низко она пала. Она была дочерью сицилийского босса, а теперь стоит на коленях перед Аменом Аллеманди. — А теперь возьми его в рот, он тоже должен приносить пользу.