dunkel

Франция, май 1940 С каждой минутой становилось темно. Голоса на улице утихали. Свет в соседних помещениях гасили, и люди готовились ко сну, но в кабинете начальника Гестапо горел свет. Самым примечательным элементом кабинета было окно. Оно занимало целую стену и выглядело как, будто пыталось впустить в себя всю жизнь за пределами. Ветер, пробираясь сквозь щели в окне, приносил с собой свежесть. Он играл с занавесками, принуждая их танцевать и колышаться. Сквозь окно проглядывали деревья, которые раскачивались под напором ветра, и небо, облачное и серое, пророчило дождь. Ветер приносил с собой не только свежесть, но и холод. В кабинете стоял колкий запах никотина. Штурмбаннфюрер скурил уже четыре сигареты и не намеривался останавливаться, пока не окончит работу. Тишина была идеальной. Что на улице, что в кабинете. Так прошло 15 минут, и её никто не тревожил. Но в кабинете раздался громкий голос. — Я таких приказов не давал! Это не в моих полномочиях, — яростно кричал в трубку Хельштром. — для начала разберитесь у себя, а затем звоните сюда! Всего доброго. Трубка телефона отлетела в другой конец комнаты, а штурмбаннфюрер агрессивно взял сигарету и подошёл к окну. Его раздражали безответственные люди, которые не могут нормально выполнять свою работу. Он педант. Для него важно в работе, чтобы каждый ответственно относился к своему заданию и не было никакой халатности. Близиться ночь, поэтому он решил, что нужно выдвигаться домой. Сев в машину, майор передумал ехать домой и захотел заехать в бар, в котором заседали только офицеры. Ещё 10 минут дороги он думал о работе. Они приехали в место назначения, но уже стало совсем темно, фонари отключили, а Хельштрому захотелось спать. Поменяв маршрут, он немного вздремнул, но проснулся от резкого толчка машины и криков девушки. Открыв глаза, он увидел, как дама упала под машину. Шофёр почти не сбил девушку. Она вопила во весь голос и винила мужчину за рулём машины. Водитель пытался успокоить девушку, объяснял, что он везёт очень важного человека. — Мне все равно, кого вы там везете! Он будет компенсировать мне ущерб? Или что? — кричала дама. Она была в ярости. Шла спокойно по улице, читала важный документ и тут, как не возьмись эта машина. — Ещё пару секунд, и я бы уже ехала в больницу с переломом или ещё с чем-то похуже, — яростно сказала девушка. — Прошу вас, давайте все мирно решим. Ненужно лишних криков, — ответил водитель, пытаясь успокоить даму. Девушка посмотрела на него, как на идиота. «В каком смысле решить все мирным путём, если ты меня почти, что не убил!» Хельштром вышел из машины, когда услышал чистый немецкий из уст фройляйн. Одним взглядом он дал понять своему шофёру, чтоб тот заткнулся, и сам близко подошёл к ней. — Девушка, с вами всё хорошо? Не ушиблись? — держа её за руку и тем самым помогая ей встать, тихим тоном спросил майор. Фройляйн странно посмотрела в светлые глаза мужчине и подумала: «Уж слишком заботлив начальник Гестапо с совершенно не знакомой ему девушкой» — Всё хорошо. А теперь уйдите с дороги, — грубо ответила фройляйн. Она выдернула свою руку, забрала бумагу из рук шофёра, и отодвинув майора, который перегородил ей путь, пошла дальше, снова вникая в текст на документе. Она прекрасно понимала, кто перед ней стоял. Майор опешил. Секунд сорок он простоял не двигаясь и просто смотрел в след девушке. Но затем резко сорвался с места и догнал фройляйн. Взяв за плечо, он развернул её. — Девушка, что с вами? Вы головой случайно не ударились? — странно посмотрел на неё Дитер. — В каком смысле? Все со мной хорошо. И не надо меня трогать, — снова убрав его руку с её плеча, сказала девушка. — Мне кажется, что нет. Вам никто не давал права так разговаривать со штурмбаннфюрером, — с той же интонацией, что и девушка, произнёс Дитер. — Могу я поинтересоваться, как ваш подопечный водит машину? Как можно не видеть идущего человека и едва ли не задавить его, — с вызовом спросила фройляйн. Хельштром перевёл свой озлобленный взгляд на Франца, а затем одарил своей широкой улыбкой фройляйн. — Понимаете, уже темно, и к тому же парень заменяет моего основного шофера, который заболел, поэтому, как он водит, я знать не могу. Безусловно, он будет наказан. — Надеюсь на это. Мне пора, до свидания, — уткнувшись в документ девушка собиралась отходить от майора, но тот крепко схватил её руку. — Майор, отпустите меня или вам нравится ко мне прикасаться? — опять раздражённо проговорила девушка. Дитер не мог отпустить немку ночью гулять по Парижу ещё и одну. Тут «всякие» водятся. Поэтому предложил подвести её, но не ожидал отказа. — Штурмбаннфюрер, вроде это ваша работа следить за порядком и избавляться от «всяких» как вы выразились, — проговорила девушка и параллельно читая бумаги. — Да что вы всё читаете?! — язвительно сказал майор и выдернул документ из рук фройляйн. Она пыталась выхватить и что-то бормотала себе поднос, но Хельштром не отдавал. Прочитав документ, он понял, кто она. — Так вы актриса, да? — с усмешкой спросил Дитер. — Верно, а теперь отдайте, — приказала немка. — Вы сюда совсем недавно приехали? — Какая разница, когда я приехала! — И у вас контракт? — Зачем начальнику полиции знать об этом? Это допрос какой-то? — Затем. Отвечайте на вопросы нормально с вами не говорит обычный немецкий солдат, — с твёрдостью в тоне сказал Хельштром. Его настроение поменялось за секунду. В его вопросах можно было слышать строгость и угрозу. Сначала он выпрямился и сцепил руки за спину. Затем поменял свой взгляд с более доброго на более строгий и холодный, а голос стал грубее, как и его ответы. Девушка это заметила и немного испугалась резкой смены настроения майора. — Да, я приехала сюда неделю назад и сейчас собираюсь подписывать контракт, — ответила немка. — Где вы проживаете? — В квартире. — Последний вопрос, вы были в Гестапо? — Нет, зачем? — с удивлением спросила фройляйн. — Обязательная проверка документов, — сказал майор делая акцент на последнем слове. — У меня проверили на границе, — спокойно ответила девушка. — Но не я, — язвительно ответил Дитер и показал девушке на машину, дав понять, что нужно ехать. — Но ведь уже ночь. Я могу и утром прийти, если это так срочно. — Гестапо работает в любое время суток. Так что, прошу, садитесь в машину. Франц открыл дверцу, и девушка села, а за ней Хельштром. Машина тронулась. Штурмбаннфюрер снял кожаные перчатки и достал портсигар, в котором осталось две сигареты. Он взял одну и предложил даме. Она не отказалась. Сделав первую тягу, Хельштром расслабился. Глаза моментально стали закрываться. Хотелось очень спать. Целый день в работе, а в конце дня ещё и задержал фройляйн. Теперь ему хотелось узнать её имя и где именно она проживает. — Имя? — Что простите? — Как ваше имя? — спокойно спросил майор. — Бриджит, — ответила немка, а потом добавила, — Бриджит Хартманн. — Хм, славное имя, — посмотрев на даму и улыбнувшись, сказал Дитер Хельштром. — Дайте ваши документы, — протянул руку майор. Бриджит отдала паспорт. Дитер положил в боковой карман плаща и сказал: — Документы я у вас изымаю до того момента, пока мы не проверим их тщательно, — язвительно сказал Хельштром. Девушка даже не пыталась возразить, а просто молча посмотрела на майора и отвела взгляд. Он попросил у Франца отвезти Бриджит Хартманн домой, а затем продиктовал ему адрес, который узнал из документов. Они подъехали к небольшим квартиркам, с которых открывался замечательный вид на Сену с набережной Сен-Бернар. Над квартирами располагалось небольшое кафе. Большие витрины позволяют заглянуть внутрь и увидеть жизнь, которая кипит на уровне улицы. Здесь всегда можно увидеть столики с посетителями, наслаждающимися утренним кофе или обедом. А сами квартиры были роскошным и большими. Штурмбаннфюрер открыл дверцу машины и помог выйти Хартманн на улицу. Он собирался провести её до самой двери. Только сейчас Бриджит расслышала его запах. Запах глубокого древесного аромата одеколона, который смешался с едким табаком. На удивление пахло хорошо. Сейчас можно было увидеть уверенность в его действиях. Он ловко протянул руку даме и проследовал за ней. Остановившись у входной двери в дом, Бриджит посмотрела на мужчину и сказала: — Не стоит себя утруждать, дальше я сама. Спасибо, что подвезли штурмбаннфюрер, — на последнее слово она сделала акцент. Поднявшись в квартиру, девушке стало холодно. Поставив сумку и сняв с себя туфли, она подошла к окну, чтобы закрыть его, но увидела майора, который всё ещё стоял возле дома и смотрел в окно девушки. Узрев, что она выглянула в окно, он озарил её своей широкой улыбкой и помахал ей рукой, а в ответ получил неодобрительный взгляд. Девушка закрыла окно и резко отдёрнула тюль вместе со шторами и ушла. Майор ехидно улыбнулся, сел в машину и уехал домой. Девушка была в замешательстве. «Для чего нужен был весь этот цирк с документами и Гестапо? Зачем запугивать? Всё равно же, в конце концов, сам забрал мой паспорт. Теперь ещё завтра идти туда и снова видеть физиономию майора. Даже сам не представился. Зато всё хочет знать обо мне. Ну, конечно, это же его работа — знать всё про всех, а про себя ни одного слова. Ещё и мой контракт остался у него в машине. Побыстрее бы он всё там проверил и отдал паспорт, а потом я со спокойной душой подпишу контракт и не увижу его» - думала Бриджит.