Extrasex

То, что у него помутнение рассудка, Илья догадывался. Конечно, что тут ещё думать, когда в пятнадцать лет перед тобой предстает безымянное чучело-хуючело, кличущее себя чертом, которое никто, конечно же, кроме тебя самого не видит. Это понятно. Но вот то, когда его помутнение зашло, во-первых, до того, чтобы пойти на битву экстрасенсов и, во-вторых, чтобы на шоу запасть на одного из участников... Это даже для помутнённого рассудка как-то слишком. Но Илья смиряется. Хули ещё делать-то. У них магия разная, подход. Они буквально как инь-ян, противоположны, но вот вместе не хороши. Как бы то ни было, не то чтобы это ему мешает (ага, как же). Больше всего Коряков, пожалуй, не любит съемки. И если первое испытание было как-то терпимо: всего лишь приехать в положенное время в положенное место да указать пальчиком в нужную машинку, от которой, к слову, неумолимо чернятиной несло, и по счастливой случайности с соперницей пересечься. То вот отбор и всё последующее был полный пиздец. Но первое, пожалуй, оказалось цветочком, в сравнении с тем мраком, что Илье удалось увидеть позже. Множество фриков вокруг мешало. Потому Илья озвучивал свои догадки одним из последних. Наблюдал. Шарлатанов было немеренно. Видели всех: от тараканов до макетов каких-то зданий. Но правильного ответа не озвучивали. Его бес, лишь лениво живот почесав, рукой на них всех махнул, съебавшись на время, ситуации не проясняя. Корякову следить за ними забавно. Особенно за теми, кто озвучивал хоть что-то близкое к реальности. Двадцать четыре человека. Конечно, их всех парень запомнить не смог, но... — Привет, пидрила, — хохоча, его хлопает по плечу парень его возраста, падая на землю. — Здорова, — хмыкает Коряков, глядя за чужую спину, где расположился его помощник. Руки друг другу жмут. — Чё не работаешь? На лице собеседника улыбка лукавая появляется. — А чё работать? Они вон и без нас не справляются. Уже знаешь, что там? Илья делает вид, что камеры, направленной на них, не замечает. Подыгрывает. — Ты ведь сам в курсе, — что верно, то верно. Кому, как не операторам знать, что прячется за ширмами. — Или хочешь, чтобы я твои мысли прочитал? — А давай, — русоволосый ближе подсаживается. Коряков его глазами сверлит, наблюдая за тем, как Тоха уссывается от чужой выходки. «Хуй-хуй-хуй-хуй-хуй, пенис, блядота, давалка, хер», — глаза закатывает. Благо, когда человек на контакт идёт, читать мысли легко. — Ничё интересного. Болтают немного. Макс, как он представляется, хихикает с происходящего больше, не то чтобы удивлен чужой работой. Скорее расстроен, что ничего путного подснять не удалось. Их матерные тирады в само шоу явно не вставят. А вот... — Кто тебе больше всех нравится? Илья задумывается, взглядом по толпе проходясь. — Люми и белобрысый, — плечами жмёт. Из неплохих, конечно, есть ещё трое; из тех, кого с большой вероятностью возьмут дальше, так вообще двадцать два человека. Но их всех он перечислять не собирается. Шабанов остаётся доволен и так. В общем-то да. Первоочередно его внимание привлекли эти двое. Люми, так Арина представилась для зрителей, была ведьмой, по большей части обращающейся к таро за помощью. В целом, девушка и ритуалить могла, но ни к чему ей это было, как минимум сейчас. Они с Ильёй пересеклись за несколько часов до начала испытания в обычном кафе. Переглянулись и сразу всё поняли. За кофе провели около получаса, болтая о предстоящем испытании, а после доехали до конечного пункта вместе. Сейчас же девушка затерялась в толпе. С блондином всё было иначе. Илья ему не нравился. И этим несло прямо-таки за километр. Корякову не оставалось ничего, кроме как со стороны за ним наблюдать. Высокий, статный. Внешне и внутренне похож очень. Белый и пушистый. Может, потому и не хочет ничего общего с магией Илюшиной иметь, что чернее смоли. Долгое время парня это не парило. А вот сейчас... Сейчас он, откровенно говоря, пялится на него. Испытания смотрит по двум причинам: на себя с Ариной поглазеть и на Дениса позалипать. На светлые локоны волос, пронзительные голубые глаза, подростковые прикиды, и на руки окольцованные. Узловатые длинные пальцы, ногти которых иногда покрашены черным лаком, приводят его в откровенный восторг. Сам Коломиец неровное дыхание в свою сторону игнорирует, Илья более чем уверен. Их молчаливое общение «привет, понравился» и «отвали нахуй» даже Макс заметил, не то, что другие участники битвы. Главное, что в голову никто не лез. Потому что такой гейской порнухи насмотрелись бы, мама не горюй. Было ли обидно Илье? Скорее нет, чем да. Их общение кончилось, даже не начавшись, что было к лучшему. Потому что пятнать своей чернотой такого хорошего мальчика не хотелось. Коряков бы натурально убился, если бы что-то шло иначе. А так всего лишь образно по парню вздыхает томно. Денис ему оценки не завышает. Ставит что-то ближе к восьми или семи, грань не переходя. У Ильи девятка стабильно. Восхищается тихо, лишь однажды цифру неправильно перевернув, чуть с шестеркой не оставив своего фаворита. С тех пор, всегда черточку рисует, чтобы не проебаться и не приебаться было. У Дениса глаза тогда округлились забавно так, ведь шестёрку Илья ставил только Лере и то с натяжкой. Жалко было девушку. Да и Тоха, помимо издевательств над Коряковым с изъезженным уже «до чего же сладкий мальчонка» твердил, что Ромадова должна вылететь не сейчас. Не положено ей. Илью это, собственно, и не ебало особо. Так отсеяло пятерых. В одном из последних на данный момент раундов учавствовали Руслан, Даня и Денис. Это было тяжелое состязание. Медиум, провидец и ясновидящий. И объективно выделить кого-то из них по силе Илья не мог. Только по красоте. И ловкости рук. Ебаный Шабанов. Сто проц после того, как Коряков не очень удачно за кадром пошутил про чужие кисти, тот всей операторской группе приказал снимать их крупным кадром. История до ужаса простая. В богом забытой деревушке сгорело здание, унеся за собой пару-тройку человек. Семейство с трудновыговариваемой фамилией было убито горем. Троица, приехавшая с северной столицы «на помощь», кажется лишь усугубила ситуацию. Денис постарался дать надежду. Высказывал оптимистичное мнение, что души умерших сейчас в лучшем мире. Вот только ошибкой было пускать его вторым. Хотя, не так. Ошибкой было вообще пускать туда Даню. Версия Тушенцова была чуть мрачнее. С заговорами и черной энергетикой, прилипшей к унывшим. Однако парень желал помочь и даже какой-то ритуал провёл. За рамки не выходил. Сделал, что смог. Может и не казалось это его лучшей работой, но... По мнению Ильи, на семерку тянуло. Что случилось с Кашиным — непонятно. Рус рассказывал, что перед испытанием они вдвоём повздорили. В подробности не вдавался особо, но вроде Дане не понравилось, как Тушенцов себя вёл в дороге и вообще, обосрал его и его практики. Испугал в итоге всех: и ведущего Илью, что Корякову нравился больше всех за смешные шутки, и бедную вдову, и её брата. Наговорил чего-то про проклятья. Убедил главу семейства в своей правоте. Разворошил больную рану, иллюзорно показав свою силу. На съёмки в зале явился последним. Выслушав оценки от семьи, нахохлился, словно важная птица. Однако к критике своей работы от коллег он был явно не готов. Оры и крики Корякову не нравились. Тоха вместе с ним морщился, бубня своему проводнику в мир живых что-то насчёт Тушенцова. Вникать в это у Ильи не было никакого желания. Пока его тёзка пытался унять накал страстей, он сверлил своё отражение в оконном стекле, размышляя о, вероятнее всего, грядущем испытании. По его математическим подсчётам и предчувствию, он должен будет отправиться в очередную глухомань в компании Леры... И кого-то из последнего круга. С каждой секундой он всё больше убеждался, что это будет именно Коломиец. Или просто хотел в это верить. Не так важно. Взгляд скользнул несколько правее. Многие из присутствующих начали вздыхать раздраженно, пытаясь свои пять копеек вставить. В конечном итоге был объявлен пятнадцатиминутный перерыв. Их семерка разделилась на пары. Все просто: Арина завлекла Илью в непринуждённую беседу о погоде, Денис с Лизой отвлеклись на обсуждение ситуации, Лера с Русланом разбрелись кто куда. А за Даней, конечно же, побежали и режиссёры, и их горячо любимый ведущий. — Хочешь, погадаю тебе? — вдруг переключается на свои карты Шикина. Илья плечами жмёт, так как бес над предложением ржёт. — Ну давай! Мне буквально пару раз разложить что-то нужно. Силы твоей себе цапну, того глядишь и выиграю эту руку хуёвую, — задорно хохочет девушка. Безусловно, все участники уже пожалели о том, что на проект пришли. Это было не то, что они ожидали. Многое вырезалось, само собой, в угоду сюжету, из-за чего складывалось впечатление, будто всё, что они видят — постанова. Хотя, касаемо Леры... Так и было. Судя по всему, она мутила с какой-то главной шишкой, что её в проект пропихнул, дабы та лицом поторговала. Были и приятные моменты. Например, Яцкевич очень хорошо заботился об участниках. Ему, как главному ведущему и как одному из спонсоров проекта, было важно, чтобы экстрасенсы чувствовали себя комфортно. Так же радовала своей лояльностью Ксения. Приятная и милая девушка, что за кадром обязательно поддержит. Владимир — суровый, местами душный и предвзятый, как и Кирилл, были так же вполне терпимыми. Последнего, наверное, можно было смягчить только гримером Алей. На съёмочной площадке была своя жизнь, и это увлекало. — Та-ак, — от мыслей его отвлекла Люми, наконец взявшаяся за свою колоду. — Хочу на отношения разложить. Выбора, как Илья понял, у него не было. — Валяй, — отмахивается парень, наблюдая за чужими действиями и вслушиваясь в негромкий шелест. Первой та выкладывает на стол карту с мужчиной, сидящем на троне рядом с козой. Илья читает перевернутую надпись про себя. «Император». Под картинку подходит. Разъяснять значение не спешит. Вновь мешает колоду. Что нарисовано на второй, Коряков уже слабо понимает. Природа, рука, ящерица, которую он первоначально путает с рыбой. Подпись — «Туз жезлов». На двух не останавливается, повторяя свои манипуляции. Вновь что-то околовеличественное. «Верховная жрица». Наконец, последней картой становится «Сила». На ней запечатлен молодой человек со Львом. — У-у, — тянет девушка, заправляя волосы за ухо. Илья терпеливо ждёт. Даже Тоха куда-то съебался и не надоедает. — Как хорошо всё складывается... Ну, смотри, — наманикюриным пальчиком в первую вытянутую карту тыкает. — Первое, что скажу, у тебя много Арканов. Значит, вопрос волнующий и важный, в ближайшее время решится. На то же самое указывает Туз жезлов. В общем и целом, очень крепкая связь. Взаимная, полная уважения и страсти. Немного внезапная, правда. Но это некритично. Арина улыбается довольно, собирая карты обратно. — И чё, всё? — Ага, — лукаво глазами стреляет. — Всё. Зарядила на следующее испытание колоду, — таро прячутся в коробочку, а следом и в сумку девушки. — Интерес проснулся? — Ну, я бы посмотрел на того, кто решится со мной замутить, — хмыкает парень, смиряясь. Илья, ведущий, возвращается без Кашина. Предлагает доснять некоторые кадры без него. На расспросы, что же с последним решилось, ответов нет. Возвращаясь к теме следующего испытания, всё действительно сложилось так, как Коряков и думал. В середине следующей недели придётся ехать в область. Только не в родную, Московскую, как хотелось бы, а в Ленинградскую. Учитывая все исторические происшествия, Корякову было немного не по себе в Питере, однако нельзя было сказать, что город ему не нравился. Денис был родом оттуда. Катался вечно в столицу на съемки сначала на сапсанах и самолёте, а сейчас, судя по слухам, права получив, наконец, на своей новенькой машине. Ненароком вспомнилось их первое совместное испытание. Тоха тогда из ума выжил Илью. Не хотел помогать нихуя, и единственное, что твердил, что вокруг все педики. Смирился быстро. Пришлось. Шарманку, вскоре, другую завел, и непонятно, что хуже было. В общем-то, справляться пришлось без него, злоупотребляя чёрной магией. Может, потому Коломиец его невзлюбил. От Корякова после ещё неделю несло мертвечиной. Денис со своей частью справился чудесно. Илья тогда не до конца понимал, чем же его так зацепил соперник. Как выяснилось позже: первичной колкостью, строгостью оценок и убеждений, а так же невъебенной внешностью. По нему уссывались все: от малолеток до женщин в возрасте, и судя по самому себе, доля парней в чужих поклонниках тоже была. В общем-то, с того дня много воды утекло. Нельзя было сказать, что они прям конкретно поссорились, так что один другого хуями крыл, нет. Буквально через съемки блондин единственный раз слегка завысил Илье оценку. Извинился, так скажем, своеобразно. И разбежались вновь. Так что их взаимодействия можно было назвать отличными. Легкий игнор устраивал. — Бля, я не понимаю, нахуя до всех троих в кадре доебываться, нельзя было у них отдельно и у меня отдельно снять? — негодовал Коломиец по приезде на испытание. Впихиваться на задние сиденья старенького ларгуса ему не очень хотелось. — Ден, — пока съёмочная группа подготавливается, Бридж наводит порядок среди экстрасенсов. — Чего ты как маленький? — Мы даже не ехали вместе, — раздражённо пальто с себя стягивает. На Алю смысла злиться не было. — Постанова, — цокает, глаза закатывая. Верхняя одежда вскоре оказываются на заднем сиденье его авто. Недовольный бубнёж продолжается и при съёмке. У них стабильно спрашивают, как они думают, что их ждет на испытании; они стабильно, как это было оговорено, прямо не говорят. Потому что на уме и у Ильи, и у Дениса было одно слово — пиздец. Лера ничего не чувствовала. Даже можно сказать, была воодушевлена. Из машины вываливаются несколькими минутами позже. Корякову курить люто хочется, а мысли впервые не о Коломийце, а о месте, где они находятся. Тоха, ещё не до конца призванный, путного ничего не сообщает. — Алло, бля, — блондин перед его лицом пальцами щёлкает. В кольцах. Бля. Вот это на Илью уже больше похоже. Собеседник цокает и, поняв, что получилось к себе внимание привлечь, закатив глаза, продолжает. — Пиздец, то пялишься, будто мёдом намазано, то до тебя не достучаться. Илья хмыкает довольно. Заметил. Тут наверное даже слепой отличиться бы смог. Мычит вопросительно, взглядом по лицу напротив скользя. Денис зрительный контакт не разрывает. Не смущается. Забавно от чего-то. — Закурить дай, говорю. — Ты такое не куришь, — тем не менее, пачку из заднего кармана выуживает. Блондин, по его наблюдениям, вечно электронки потягивает, обязательно с приторным запахом. А если сигареты, то с кнопками. — Похуй, — на том и сходятся. Илья кончик сигареты парню помогает поджечь и, ради приличия, взгляд от того отводит. Отголосками мыслей, Тоха сбивчиво разъясняет, что ему удалось узнать. У старшего даже мурашки бегут по коже. Им здесь явно не нравится. По той же причине Денис куревом давится, не подходящим ему. По той же причине с Ильей на контакт добровольно идёт. Если честно, вместе немного спокойнее. Вскоре их заставляют разойтись. Коряков в дом к пострадавшим уходит, напоследок получив от Коломийца пожелание удачи, будто благословение. Искреннее. Но приятнее было бы, если это было сказано в другой обстановке. С испытания Илья выходит помятый и взволнованный. С четким осознанием, что Денис, как бы ни хотел, с этим не справится. Даже если не брать во внимание ритуалы, проклятья и бесов, история тяжелая. Слишком много смертей. Илью воротит слегка. Тоха под конец вообще, задавленный другими сущностями, съёбывает из зоны доступа. Вывозить самому приходится. Но в целом, справляется он блестяще. Если вкратце, то... Девчонка влюбилась в подругу, что, конечно, упомянуто в шоу будет лишь вскользь, а та оказалась конченной сатанисткой. Воспользовалась несчастной и доверчивой одногруппницей, заманила на задний двор своего дома для ритуала и прибила. Кровищи уйма. Голову не нашли. Да и душа убитой неупокоена. — Тебе туда не надо, солнце, — вырывается у Ильи в пятиминутном перерыве между участниками. Обсуждать испытание до его окончания им нельзя, но не то чтобы они это делают. Денис губы поджимает, ласковому обращению к себе не противясь. — Я знаю, — и чётко донесенная до Ильи мысль. — «Нет выбора». Это настоящая трагедия. Ещё страшнее, что убийцу признали невменяемой и сослали в психушку. Так и есть, конечно, но эту только могила исправит. Пиздецки тяжело. Илья буквально из-под земли Тоху своего вытаскивает, всеми правдами и неправдами пытаясь заставить беса помочь не только хозяину, но и Коломийцу. Цена высока, но как же Илье до пизды. Дениса иначе там точно сожрут. Ромадова контору палит, группе указывая на общение Корякова с его сущностью. Печется, чтобы якобы не блокировал им там ничего. Брюнет лишь отпускает шутку про то, что он не Роскомнадзор и лжёт, что просто восстанавливается таким образом. Денис пулей вылетает из дома где-то через час. Держится довольно долго. Тоха выглядит ничем не лучше Коломийца, но по вялому «Да нормально всё с твоим... Перегрелся», ясно, что всё действительно более-менее. Хотя, по блондину, едва стоящему на ногах, но тем не менее стремительно плетущемуся к своей машине, так не скажешь. Парень ручку двери дергает. Безрезультатно. По карманам ключи ищет. Забыл в ебаном ларгусе. Вот сука. Сил остается лишь на то, чтобы сползти вниз по двери, уткнуться себе в колени, обхватив их руками. Слёзы наружу сами рвутся. Страшно пиздецки. Ощущение беспомощности делает в районе грудной клетки маленькую черную дыру. — Держи, — Коряков рядом с ним на корточки присаживается, легонько до плеча дотронувшись, стараясь напугать не так сильно. Денис вздрагивает. Растерянно глядит на свои ключи и бутылку воды, принесённую Ильёй. Слёзы растирает по щекам. Шмыгнув носом, на чужую шею вешается. — Спасибо, — бездумно повторяет ещё пару раз. Коряков так же сильно теряется. С опаской чужую спину гладит, стараясь не причинить дискомфорта. В конце концов, он не собирается своими чувствами докучать Денису. — Холодно же, садись в машину, — младшего это не убеждает. Макс через пару секунд тут как тут оказывается со своей камерой. Шутит что-то про черно-оранжевый ютуб и, будучи посланный на три веселые буквы Ильей, действительно уходит. Денис исполнять озвученное предложение не торопится. — Не хочешь? — Коломиец, видно, наконец смутившись своим положением, разрывает объятия. Страшно всё ещё. Плечами жмёт. — Я могу рядом посидеть, если тебе так спокойнее. Замёрзнешь ведь сейчас в два счёта без пальто. Блондин в руках бутылку крутит нервно, даже открыть не пытаясь. Илья залипает на пару секунд на это, после в надпись на этикетке вчитываясь. «Святой источник». — Ты попей, вдруг реально святой, — хмыкает он. Вдали начинают звенеть колокола. Значит, церковь в этой залупе есть. — Можем к храму сгонять, может легче станет. — Думаешь нас пустят? — Денис, всё же, к чужому совету прислушивается, воду в себя вливая. И как только умудрялся не замечать, что у него горло пересохло пиздецки. — Тебя точно, — Илья встает, ключи у парня отбирая обратно. Забирает верхнюю одежду. Руку блондину тянет, чтобы тот с земли наконец поднялся. — Погнали уже, хотя бы проветришься. Схватившись за протянутую ладонь, Коломиец поднимается с земли. Брюнет на него пальто накидывает, в которое парень, чуть погодя, кутается. Звон колоколов стихает, но это не мешает им спокойно брести в тишине к источнику звука. Благо, никто за ними не увязывается. Ни люди, ни черти. Оба изучают землю под ногами. Это тропинкой-то не назвать, не то, что дорогой. Подсохшее грязевое месиво, в котором нетрудно увязнуть после дождя. Кое-где пробивается трава, почти везде мелкие камушки, что в теории должны были делать дорогу ровнее, если бы их было большее количество. Улицы поселения пустуют. Даже собак, обычно лающих по поводу и без, не слышно. Мрачно, холодно и неуютно. Илье тоже немного не по себе, но это скорее от переживаний за блондина. — Знал, что ты громко думаешь? — подаёт голос Денис, пиная носком ботинка камушек. — Догадывался, — Илья, вздыхая, старается освободить голову от любых мыслей. — В принципе, похуй. Разговор не клеится. Корякову не до проявления инициативы, потому что, несмотря на внешне бодрый вид, то было далеко не так. Коломиец, в принципе, не знал, о чём с ним можно поговорить. За несколько недель они так нормально и не познакомились. Конечно, после первой стычки, Денис какое-то время считал Илью не самым хорошим человеком, но очень скоро понял, что это не так. Ещё быстрее до него дошло, что Корякову он нравится. Хотя, честно сказать, без каких-либо экстрасенсорных способностей или хотя бы обычной наблюдательности, заметить это было сложно. В отличии от Дани с Русланом, что первое время то ли играли, то ли ещё что, лучших друзей, про них нельзя было сказать ничего, кроме как «дышат одним воздухом». Да и в снятом Максимом кадре вряд ли видно что-то, кроме обычной поддержки. В самом деле, Денис ценил это. Но от осознания, в каком они положении, всё равно было неловко. Небольшая церквушка, до которой они вскоре дотопали, выглядела очень печально. Вся разрушенная, дышащая на ладан. Прихожане заботились о ней, но многого сделать не могли. — Отец, пустишь? — Илья свой вопрос батюшке озвучивает, что с одной единственной старухой в округе разговор ведет. — Что ж вы спрашиваете, молодой человек, — хмыкает мужчина в бороду. — Мы всегда открыты для всех. И для тех, кто в Бога не верует, и для вас, в том числе. Ребята переглядываются. Илья кивает собеседнику и тянет на себя дверь храма, первым заходя внутрь. Здесь сухо, тепло и темновато. Проходят церковную лавку, вдыхая запах ладана. Страхи понемногу отступают. Лики святых смотрят на них снисходительно. Ни Илья, ни Денис не могут сказать, верят ли в Бога. Оба из православных семей. Коряков в бокс для пожертвования на реставрацию храма косарь закидывает. Местным не помешает. — И за меня кинь, до тачки дойдём, я тебе верну. На том и договариваются. Выходить обратно в мороз на безлюдную улицу не хочется, но приходится. Денису кажется, что он успокоился, но чем ближе они к дому, тем хуже ему становится вновь. Необъяснимо. Но факт. По окончании Лериного испытания, они ещё какое-то время тусуются у дома. Денис на его территорию заходить повторно отказывается, даже во двор. В дом повторно осмеливается зайти только Ромадова. — Илья, — тяжело вздыхает Кирилл, порядком уставший от сегодняшнего дня. Час от часу с этими экстрасенсами не легче. И черт разберёшь, кто прав. — Отвези-ка лучше Дениса домой ты, вдруг малой в какую сосну в темноте въедет. Аля рядом с Сибирским тут же образовывается, поддакивая. Коряков на вновь курящего Коломийца смотрит. Доля правды в чужих словах есть. Попробовать договориться стоит. — Ты как? — Денис крупно вздрагивает, потерянным взглядом смотря на собеседника. Хочет сказать, что нормально, но предпочитает в итоге не врать. Плечами жмёт, сигаретой, стрельнутой у Макса, затягиваясь. Илье от чего-то сразу спросить стрёмно. Но нужно. — Ребята хотят, чтобы я подвез тебя... Переживают, что не доедешь. Младший хмыкает неопределённо. На тлеющий кончик глядит пару секунд. Как же пусто в голове. — Боюсь, тогда я выйду в ближайшем баре, и будешь меня потом по всему Питеру искать. — В таком случае, лучше я тебя ещё до этого в твоей же машине спою, — Денис ключи свои нашаривает, готовясь вложить в раскрытую ладонь, однако тормозит, услышав такой вариант развития событий. — Э, — недовольно тянет он, слегка отступая, — чтобы я в ней потом сблевал? — Ну, в теории, расклад и так один, — хмыкает он, всё же получив ключи. — Понял, лучше без пьянок вовсе. Водил Илья не часто, но вроде неплохо. Разговаривали они всё так же немного. Попрощавшись с группой, отчаливают в сторону города. Денис сзади своего сегодняшнего личного водителя садится. Стоит только выехать из поселения, как начинает клонить в сон. Хорошо, что лишь его одного, иначе поездка точно была бы обречена на аварию. Блондин вслушивается в негромкую музыку и погружается в собственные мысли, перед тем, как окончательно вырубиться. В основном все они вокруг Ильи крутятся. Двумя словами — сонный бред. Приехав на место, Коряков будить уснувшего Коломийца не решается. Догадывается, что тот в одиночку поспать не сможет, потому и сидит лишние полчаса минимум с ним, в телефоне залипнув. Ему сегодня точно не до сна, как бы ни хотелось. В основном, Илья делает две вещи: смотрит ближайшие круглосуточные шавермы и кладбища. Ебейший наборчик. Конечно, на последнее тащиться не хочется, однако, не то, чтобы у него есть выбор. Зато от района, в котором живет Денис, не так далеко. Парня будить решается слишком долго. Сегодняшний день высасывает из него все эмоции. Коряков уверен, что пообщайся бы он с Денисом в другой обстановке, то не удержался бы от своих тупорылых шуток и таких же глупых мыслей. Обыденно бы глазел на него, цепляясь взглядом за глаза, руки, губы. В общем-то да. Был бы собой. Не то, чтобы сейчас на нём какая-то маска, а мысли и действия неискренние, просто... Настроение было явно паршивое. Перед глазами до сих пор иногда мелькали картинки, что ему показали черти в том доме. Выходит покурить. Райончик симпатичный. По такому только с собаками по утрам гулять да наблюдать за гурьбой детей на площадках. И энергетика приятная. — Денис, — дверь открыв, чужое плечо слегка тормошит. — Думаю, в кровати тебе будет спаться лучше. Блондин вздыхает тяжело, глаза трёт и мычит что-то невнятное, из салона наружу вываливаясь. На автомобиль свой смотрит, будто Илья не припарковался прям напротив его парадной, и на утро парень забудет, где его машина. — Так говоришь, будто я усну в пустой квартире. — Хотя бы попытайся, — заманчивая мысль напроситься в гости отметается тут же. У него дела. За помощь надо платить. — Спокойной. На неозвученный Денисом вопрос, куда он пешком похуячил ночью, Илья смеётся себе под нос, решая, что мертвякам придётся подождать, пока он прикончит шаверму.