Припять: по лабиринтам прошлого

Что мог посоветовать Соне рядовой психолог, коих в городе хоть жопой жуй? Правильно, ничего. Кроме шаблонных ответов, которыми уже вовсю пестрит Гугл. Ну, может быть, еще малая часть взята из научной литературы. Как уже можно было догадаться, разговор с психологом у Сони не сложился от слова совсем. «Специалист» втирала девушке очередную дичь про то, что вполне разумно и правильно быть одной по жизни. В конце сеанса она назвала Соню «истеричной личностью», с которой никто и никогда не захочет общаться, пока она сама не поменяется. Ну и по традиции, за этой самой «сменой личности» попросила прийти к ней, и за довольно внушительную сумму. «Интересно, в сфере психологии одни сектанты работают? Которые хотят потихоньку истребить человечество путем раскола общества на одиночек?» - по пути домой Соня неожиданно вдарилась в философию. – «И почему я должна отказаться от того, в чем нуждаюсь по жизни? Они реально думают, что мне от этого станет лучше, если научусь жить одна? И какого хрена я должна меняться, чтобы не притягивать одинаковых людей? Ё-мое, это уже мракобесие какое то, честное слово!» Погружённая в мысли, девушка не заметила, что начала переходить проезжую часть на красный свет. Она опомнилась уже в тот момент, когда какофония из визга тормозов и гудка автомобиля надрывалась прямо возле её уха. - Куда прёшь, овца! – ко всем остальным звукам добавился рык водителя серебристого Логана. – Курва слепошарая, из-за таких потом в тюрьму ещё! Соня не успела ничего ответить, как Логан уже умчался далеко вперед. «И так настроения никакого, ещё этот… Мог бы хоть оскорблениями не разбрасываться!» - подумала Соня и пошла дальше, когда красный сигнал сменился на зеленый. Едва она успела перейти на тротуар, как раздался звонок мобильника. - Да, Екатерина Борисовна. – ответила девушка, увидев на экране надпись «Директор», которая, судя по всему, не предвещала ничего хорошего. - Софья Романовна, добрый день! – раздался в трубке немного писклявый, но в то же время строгий и уверенный женский голос. – У меня, значит, к вам разговор есть. Мы еще раз внепланово посовещались по поводу выхода на пенсию Натальи Петровны и решили, что более целесообразно будет отдать вам под руководство её третий класс. Как вы смотрите на такую инициативу? - Третий «Г»?? Екатерина Борисовна, там же у большинства детей… Им, мягко сказать, коррекционная школа нужна. - Класс непростой, согласна. Но я думаю, вы молодая, вам проще будет найти общий язык с особо трудными детьми. А первоклашек через пару лет возьмете, с ними еще тяжелее, если вы не знаете. Кроме того, приказ уже подписан Районным отделом образования. - Как так, почему без меня подписали?? – Соня начала немного приходить в ярость. - Потому что это приказ, и он не обсуждается. Решено, значит решено. Если что-то не устраивает, подписывайте увольнение по собственному и учите, кого хотите, хоть папуасов в джунглях. Надеюсь, поняли? И не забудьте про собрание шестого августа в десять часов. Всё-ё-ё. Если у вас нет вопросов, тогда до свидания. - До свидания. – ответила девушка, уже не скрывая раздраженный тон. После разговора с директрисой Соня готова была разораться в стиле Витаса на всю улицу, но мысль о том, что после такой выходки единственная дорога будет в дурку, остановила ее. Девушка лишь посмотрела в мрачное серое небо, которое готово было вот-вот излить на изнывающих от жары людей свои потоки прохлады. "За что это все мне, почему? Чем я накосячила в прошлой жизни? " - подумала она, переводя взгляд с небес на фонарный столб. Тут же на уровне глаз она обнаружила бумажку с объявлением, где мистическим образом было выделено слово "прошлые жизни". Подумав, что это явно какой-то знак свыше, она вслух начала читать весь текст целиком: - Мастер гипноза, помогу избавиться от страхов, фобий, привязанностей и зависимостей, а так же даю возможность просмотреть свои прошлые жизни. Тааак. Прошлые жизни, значит. А что, это идея вполне мне нравится! Может быть, узнаю как раз, где накосячила? И как от этого говна избавиться... Она набрала номер, указанный в объявлении. Здесь уже повезло, через полчаса у мастера как раз есть свободное окно. Соня тут же направилась по нужному адресу, хоть и в глубине души она сомневалась в целесообразности авантюры, вдруг этот мастер обычный шарлатан, коих расплодилось как кроликов в Австралии?

***

Спустя 20 минут Соня уже стояла возле кабинета в одном из офисных зданий. На двери висела бумажная вывеска "Специалист по гипнозу Малевич Ю. А. " "Ну и фамилия... " - подумала девушка. "Я надеюсь, он не Черным квадратом меня гипнотизировать будет. Уже как-то страшно, может ну его нафиг, домой уйти? " - Вы пришли? А чего стоите, как вкопанные перед дверью? - раздался резкий мужской голос из-за двери. В ту же секунду Соня открыла дверь и вошла в небольшой уютный кабинет. Возле окна стоял лакированный деревянный стол, на котором стояла лампа и мелкие письменные принадлежности. Справа от стола располагался небольшой шкаф со стеклянными дверцами. - Ну, проходи, садись. - сказал Малевич, указывая на кожаное кресло. - Рассказывай, зачем пришла? Девушке было не по себе от манеры общения данного коварного типа гражданской наружности. Это был мужчина лет 50-55, небольшого роста, коротко подстриженный, с небольшой щетиной на лице и аккуратно выстриженными короткими усами. Внешне он напоминал бывшего вора в законе, который вдруг решил перейти на более законный вид деятельности. Впрочем, насколько его деятельность законна сейчас, не понятно. - Я хотела бы... В общем, о прошлой жизни хотела бы узнать. Скажите, а это вообще реально? Ну, что я правда свою жизнь увижу... Я сейчас только узнала, что это возможно.. - А ты думаешь, для чего я здесь сижу? Просто так, народ развлекаю? Если хочешь знать, то гипноз это дело очень сложное. Сложное для восприятия самого человека, а особенно по твоей теме. Многие люди морально не готовы к тому, что они видят во время сеанса. И у многих после него слетает кукуха, если выражаться простым языком. Поэтому я абы с кем дело не имею. Мое дело предупредить клиента, а уж продолжать работу или нет, решать тебе. - Я все поняла. Тем не менее, я готова продолжать. - Уверена точно? - Да. - Ну смотри, за твои истерики после сеанса, если что, я не отвечаю. И чтобы не говорила потом, мол, я тебя сам уговорил. Понятно? Соню уже начал напрягать гонор, с которым говорил Малевич. В любой другой момент она могла бы развернуться и уйти, но только не здесь и не сейчас. Сейчас любопытство и упорство взяли верх над гордостью. Малевич тем временем бегал из угла в угол по кабинету и перетаскивал из шкафчика на стол небольшие разноцветные свечки, блюдца, шарик на цепочке, коробку с чайными пакетиками и непосредственно электрический чайник. У девушки не было желания что-либо пить, находясь в незнакомом месте с незнакомым человеком, но он действовал очень убедительно. - Для начала чаю выпьешь, потому что нужно будет максимально расслабиться. Бояться не надо, как видишь, покупал в магазине. - с легкой усмешкой сказал Малевич, указывая на картонную коробку с надписью "Зеленый чай". - Да я не боюсь вроде... - Вот и славненько. Дальше, когда начнешь входить в транс, ни в коем случае не сопротивляйся своему состоянию. Может прийти чувство тревоги, может начаться озноб, в момент входа перед глазами могут появиться пугающие видения, но их бояться не надо. Просто представь, что ты плывешь по течению реки, и рано или поздно, она вынесет тебя на берег. - его голос становился все медленнее и тише. Соня сделала пару глотков чая и продолжила слушать наставления. - Когда силуэты в видении станут четкими, ты сможешь наблюдать события от своего лица. Но повлиять на них не сможешь - просто смотри, как будто это фильм. Я не гарантирую, что события в этом фильме будут четкими и последовательными - все, что ты увидишь, нужно будет потом сложить в единую картину уже тебе самой. Как только твой мозг сгенерирует всю доступную информацию - ты проснешься. Все поняла? - А если не проснусь? - Здрасьте, куда ж ты денешься?? Да, вопрос был наитупейшим, нечего сказать. - Да, теперь все понятно. Ну что ж, начинайте. - уже с улыбкой в голосе сказала Соня. Малевич выключил свет в кабинете, задернул плотные черные шторы на окне и включил стоявшую на столе лампу. Кабинет наполнился тусклым неоновым светом, в воздухе витал запах лаванды, исходящий от зажженной свечи, а из колонки в самом углу еле слышно доносились звуки мантры. От всей этой атмосферы девушке захотелось тут же лечь на подушку и уснуть. Еще и мужик этот машет маятником перед глазами и что-то бормочет себе под нос. Все, сейчас веки точно сомкнутся... Сначала Соне показалось, что она просто засыпает. Даже мысль промелькнула, а вдруг этот гипнотизер Малевич никакой не гипнотизёр, а обыкновенный шарлатан? Вдруг он решил распылить клофелин по кабинету, а в качестве прошлых жизней выдает обычные сновидения? Но все оказалось не так просто. На смену легкой усталости и безмятежности у Сони вдруг пришло ощущение, что... До ушей стал доноситься противный монотонный писк, похожий на тот, что звучит из телевизора во время технических неполадок на канале. Он становился все громче и громче, словно приближался издалека, а перед глазами мелькала пелена из каких-то непонятных мутно-серых абстракций. Соню начало трясти, как при сильной простуде. Появился необъяснимый животный страх, на секунду показалось, что это конец, что назад пути нет. Длилась вся эта мучительная вакханалия около пяти минут, а затем звон в ушах начал понемногу затихать. Непонятные образы перед глазами, словно мозаика, начали собираться в конкретные очертания. Что ж, теперь приступаем к самому главному...

***

Она стоит в небольшой комнате возле окна. В руках держит тяжелый железный утюг, а перед ней на столе лежит только что выглаженная белая мужская рубашка. Комната небольшая, слева от нее расположено окно со стоящими на подоконнике цветами, тут же возле окна стоит разложенный диван. Сзади - сервант советского образца, такие похоже стояли раньше в каждой квартире. Перед девушкой на стене висит календарь, на котором она четко увидела дату – 25 апреля 1986г. А справа стоит ламповый телевизор и что-то тихо бормочет про партсъезды и подготовку к всесоюзной демонстрации 1 мая. Где-то в районе ванной комнаты шумит вода. Девушка выключила утюг из розетки, в этот же момент дверь ванной открылась, и из нее в комнату зашел мужчина невысокого роста, худоватый. Из одежды на нем были только штаны, а вот лица она так и не увидела, оно ей показалось смазанным, словно специально наложили мозаику. Он подошел к ней, положил руку на плечо и сказал: - Ну что, Светик, ты мне всё приготовила? Его голос был довольно грубым, но в то же время в интонации прослеживалась некая нежность по отношению к девушке. Она тут же повернулась к нему и ответила: - Готово конечно, вот - она указала на поглаженную рубашку. - Только ты может быть... Может, дома сегодня побудешь? Мне так не хочется ночевать одной... - Светик, родная моя, ну ты же знаешь, что у нас сегодня важное собрание. И потом, кто меня отпустит то? - Игорь, ну ты придумай что-нибудь. Скажи, что плохо себя чувствуешь! Что голова кружится там, или... ну... Смотри, какая погода за окном, я так хочу погулять, в парк сходить. Мы же так давно с тобой не ходили никуда... Игорь нежно обнял Светлану за плечи одной рукой, прижал к себе и прошептал, параллельно поглаживая ее волосы другой, свободной рукой: - Сходим обязательно, не переживай. И завтра прогуляемся, как только отосплюсь после ночной. - Хотелось бы... - Ты, кстати, знаешь, что первого мая в парке запустят колесо обозрения? Как тебе идея покататься на нем? - Ох, с тобой, Игорек, хоть на край света! - ответила девушка, прижимаясь к его обнаженному, еще мокрому после душа плечу. - А потом про шашлык не забудь, традиция как никак! - Скорее, рак на горе засвистит матом, чем я забуду про "священный атрибут дня труда". - парень, судя по голосу, улыбнулся. Этого, к сожалению не было видно, так как лицо Игоря по прежнему было смазано. - Мне страшно... - прошептала девушка. - Страшно отпускать вот так тебя каждый раз на работу. Кто знает, что может случиться... - Ну перестань, милая. Как обычно - будем ездить тушить мусорки или незатушенные костры. В крайнем случае, вытаскивать алкашей, которые курят в постели и сами же свои жилища и поджигают. Не впервой, уже сто раз все это проходили. Девушка тяжело вздохнула, а Игорь вскоре отпустил свою возлюбленную из объятий, надел выглаженную рубашку, брюки, сверху накинул куртку и направился к выходу из квартиры, перед этим поцеловав Свету в губы, Она невольно улыбнулась, затем прошептала так, что было слышно едва-едва: - Будь осторожнее, пожалуйста. Ты мне очень нужен живым и невредимым. И я не знаю, что я буду делать и как буду жить без тебя... Черт, опять этот мерзкое телевизионное пищанье в ушах! И снова перед глазами эта проклятая пелена, тяжелая и липкая, словно очень густая паутина. Паутина, из которой так хочется поскорее выбраться и забыть этот кошмар, но надо собраться. Собраться и досмотреть до конца этот фильм, под названием "прошлая жизнь". Спустя несколько минут туман снова начал рисовать образы. Когда он окончательно рассеялся, перед глазами предстала следующая картина: Обычный городской двор, каких по всей стране тьма тьмущая. Друг напротив друга стоят две девятиэтажки, а между ними - детская площадка, только детей на ней почему-то нет, несмотря на солнечную и очень приятную погоду. Чуть подальше за домами - проезжая часть, на которой стоят колонны автобусов, похожих на старые советские ЛАЗы. И со всех сторон к автобусам идут люди, вернее толпы людей. Волокут за собой вещи - кто-то тащит баулы, но большинство взяли с собой только небольшие сумки. Некоторые женщины, особенно пожилого возраста, плачут. Она одна остановилась как вкопанная посреди этой вакханалии, как будто ей вообще нет дела до того, что происходит. Стоит, скрестив пальцы рук возле груди, и смотрит в одну точку. -Светка, соседка, ты чего тут стоишь?? Пошли быстрее, а то народ навалит, к автобусам не протолкнемся! - к Свете внезапно подбежала женщина лет 30-35, в одной руке она держала небольшую сумку из мешковины, а другой держала за руку мальчишку лет семи. -Здрасьте, теть Свет. А мы вот к бабушке уезжаем, мама сказала даже, что мне в школу идти не надо! - с радостью сообщил ей об этом пацаненок. Света будто очнулась, резко повернула голову в сторону женщины и ответила тихим голосом: - Привет, Лена. Здравствуй, Сашенька. Да я вот жду, может про Игоря появятся какие новости... - До сих пор ничего не известно? - с грустью в голосе спросила Лена. - Нет... Звоню в его пожарную часть, никто ничего сказать не может. Не положено, и все. Либо говорят, что сами ничего не знают. Я же знаю, что наша часть ближе всего... К станции... Их расчет самым первым отправили... - Ох, ну я даже не знаю что сказать тебе... Конечно, надо верить, но... - Верить во что? В то, что он чудом выберется оттуда живой и невредимый? Я как чувствовала, не хотела его пускать! Хотела, чтобы он выходной взял... - Света не выдержала и начала горько и громко плакать, закрывая лицо ладонями. Лена не успела ей ничего ответить, потому что Сашка начала теребить ее за рукав, говоря при этом: -Мам, ну мааам! -Ну что тебе? - спросила его Лена. -Мы солдатиков моих забыли! Пошли, вернемся за ними домой. -Ох, Саша... Я же спросила, все ли ты собрал? Ты что ответил? -Я забыл... Мааам, ну пожааалуйста! Они мне очень нужны! -А ну не мамкай! Ты вообще понимаешь, что вот мы сейчас с тобой стоим в очереди на автобус, а пока мы будем ходить туда-сюда, очередь профукаем. - Лена едва сдерживала раздражение. -Мамаа! - продолжал он дергать за рукав мать. - Я тогда никуда не поеду! - с этими словами мальчишка демонстративно скрестил руки на груди, надул губы и отвернулся. - О Господи, Саша, как ты меня достал! - Лен, дай-ка мне ключ, я быстрее за ними сбегаю. Ты только скажи, где лежат. - в разговор вмешалась Света. - Ладно, сходи. Там коробка большая, в комнате на тумбочке должна лежать. Если нет на тумбочке, поищи в серванте в выдвижном ящике. Кошмар какой-то, со своими солдатами не расстается, готов спать с ними! Света взяла из рук соседки большой серебристый ключ от квартиры и побежала в подъезд одной из девятиэтажек. На лифте поднялась до последнего, девятого этажа, затем открыла тем самым ключом железную дверь в одной из квартир. Квартира как квартира, обычная советская "двушка". Ничего особенного, такой же точно сервант, только более поцарапанный в нескольких местах. Такой же " пузатый" телевизор, и календарь на стене висит с теми же датами - апрель 1986 года. В углу за диваном стоит картонная коробка с типичными "мальчишескими" игрушками: несколько железных машин и всякая мелочь, вроде гаек, шурупов и игрушечных инструментов. Только вот коробки с солдатиками в этой куче, похоже, нет. Любимая игрушка для ребенка - это святое, поэтому надо скорее ее найти и отнести владельцу. В тумбочке коробки нет, в ящике тоже... Где же она?? Может, на письменном столе? Тоже нет. Ага, вот где солдатики спрятались, лежат на книжной полке рядом с русской классикой и молчат! Света схватила белую картонную коробку с изображением человечков в зеленой военной форме и рванула к выходу. Уже почти перед посадкой в автобус она вручила ее Александру, у которого дурное настроение вмиг улетучилось, и он готов был от радости выпрыгнуть из штанов. Несмотря на пугающую атмосферу вокруг и легкую панику среди прохожих людей. - Ты точно не поедешь с нами? - тихим голосом спросила Лена Свету, положив ей руку на плечо. - Точно... - прошептала Света, глядя вниз на асфальт возле ее ног. - Мне там без него делать нечего. - Ну что ж, держись, дорогая... Дай Бог, свидимся еще. - Лена обняла подругу, а затем скрылась за дверью автобуса вместе с сыном. Через пару минут дверь с тяжелым скрипом закрылась, и автобус поехал вперед с каким-то особенно грустным и надрывным ревом мотора. Света молча смотрела ему вслед... И снова началась эта ненавистная "смена кадров" с пищаньем и пеленой перед глазами. Да когда это уже закончится то?? Дальше - светлый длинный коридор какого-то здания. С правой и левой стороны по стене расположено много дверей, и все с номерами, как у больничных палат. Света идет прямо по коридору, но вдруг чей-то оклик заставил ее оглянуться. Позади из-за одной из дверей выглядывал мужчина средних лет, с легкой сединой. Он был одет в белый больничный халат, а взгляд серьезный, даже немного суровый - Светлана, зайдите ко мне в кабинет. У меня к вам серьёзный разговор. - сказал он девушке. Она прошла в небольшой, но уютный медицинский кабинет. Судя по свежему ремонту и дорогому оборудованию, данный врач занимал вполне себе престижную должность в этом учреждении. Он сел за стол напротив Светы, несколько раз перелистал страницы толстой медицинской карты, иногда бурча что-то непонятное себе под нос. Девушка не выдержала и прервала паузу первой: - Какие у вас новости для меня? - Боюсь, что ничего хорошего. Но вы не волнуйтесь, если начать лечение прямо сейчас, шансы на выздоровление таки неплохие, хотя... - Какой у меня диагноз, можно поподробнее? Только говорите, как есть, не скрывайте ничего, пожалуйста. Мне уже нечего терять. - Диагноз... - доктор начал немного нервничать и потирать нос. - Диагноз, как бы сказать... кхм... В общем, у вас в головном мозге образование, и операцию на данный момент смысла делать нет. - Скажите конкретно, у меня ведь рак, правда? - Если быть откровенным, то да. Опухоль злокачественная, и есть метастазы уже в шейном отделе позвоночника, в органах слуха. Мы можем назначить вам химиотерапию, чтобы убрать метастазы, но подействует ли она на сам очаг или нет, неизвестно. Зря вы остались в городе, скорее всего, данная болезнь как раз является последствием катастрофы... Светлана замолчала на несколько секунд, нервно вздохнула и закрыла лицо ладонями, пытаясь переварить все то, что услышала только что из уст врача. - Да вы не переживайте так. Вот, выпейте водички. - доктор подвинул рукой стоявший на столе стакан с водой. - Лечение назначим, а как улучшение наступит, постараюсь выбить квоту в Москве на операцию. К тому времени как раз и госпиталь наш до конца эвакуируют в более безопасное место. Снова очередной провал и очередное испытание для барабанных перепонок. И наконец, очередные видения. В этот раз Светлана лежала на больничной койке и практически не двигалась. Она могла лишь рассмотреть свои руки - похудевшие до костей, бледные как простыня и с выступающими почти прозрачными венами. Девушку окружали белые стены, настолько унылые и мрачные, что, находясь в них, можно было ощутить себя тем самым ёжиком из мультфильма, потерявшимся в тумане. На стене висел календарь, так же 1986 год, только уже 26 июля. Возле кровати на стуле сидела совсем молодая медсестра. Вглядываясь тревожным взглядом в лицо Светы, она осторожно спросила: - Вам принести что-нибудь? - Да, водички принеси, пожалуйста... - еле-еле прошептала Светлана измученным тяжёлым голосом. - Скажи, много уже эвакуировали? - Если честно, то вы последняя. Остальных пациентов уже развезли по другим городам. Заведующий сомневается, смогут ли вас довезти в таком состоянии... - Нет, не надо никуда перевозить... Я все прекрасно понимаю, и хочу дожить свои последние дни спокойно. И еще... Будь добра, пожалуйста, сделай одно очень важное для меня дело. - Да, конечно, что вам нужно? - Вот здесь, в тумбочке в нижнем ящике лежит тетрадка. Я писать уже, как видишь, не в состоянии... Напиши, пожалуйста, то, что я тебе продиктую. Медсестра открыла стеклянную бутылку с водой и дала девушке сделать несколько глотков. Затем поставила бутылку на белую, обшарпанную на углах тумбочку, достала из нее немного смятую тетрадку и сказала Свете: - Я готова писать, можете диктовать. Девушка тяжело вздохнула, посмотрела на окно, за которым алый солнечный закат укутывал город, словно одеялом. Она проглотила комок в горле и принялась диктовать свой текст, едва сдерживая слезы: - Каждый день я провожаю Солнце, словно прощаюсь с ним навсегда. Но сегодня закат необычайно красивый. От этого становится особенно горько на душе, так как начинаю думать, что это и был мой последний день. Врачи ничего не говорят, но я-то знаю, что уже достигла точки невозврата: я не могу садиться, не могу взять кружку с водой, зрение с каждым днем падает все больше и больше. А когда действие обезболивающего проходит, начинаются адские муки. Не понимаю, почему врачи не отпустят меня, ведь я очень устала. Я хочу к тебе, Игорь. Прости, что бросила поиски твоего тела, прости, что никакой информации мне не удалось найти. Болезнь очень быстро меня сожгла и лишила последних сил. Но я верю, что когда-нибудь в следующей жизни мы обязательно встретимся. Я очень люблю тебя, и, наверное, никого больше не смогу полюбить. И уверена, что меня тоже никто не полюбит, как ты. Чтобы нам было проще встретиться, оставляю здесь свой браслет. Те, в чьих руках окажутся наши браслеты в будущем, окажутся связаны бесконечностью и будут так же сильно любить друг друга, как и мы... Это будет наша с тобой встреча в следующих наших воплощениях. Не прощаюсь с тобой, буду очень тебя ждать... Света выдохнула, отвернулась к стене и медленно закрыла глаза. В этот раз вместо сирены в воздухе повисла тишина, а само видение начало медленно гаснуть от периметра к центру, как это обычно бывает в конце какого-нибудь фильма...

***

Соня подпрыгнула на стуле, как ужаленная, когда сквозь темноту услышала голос Малевича. Сердце начало бешено колотиться, порядка 150 ударов в минуту. Ее затрясло, она слышала, как он пытается привести ее в чувства и просит открыть глаза. Но окончательно проснуться никак не получалось, веки слиплись, словно склеенные супер-клеем. Наконец, ей удалось разлепить правый глаз. Увидев знакомую ранее картину и немного перепуганного Малевича, она немного успокоилась, хотя внутренняя паника и страх были всё равно очень сильными. Плюс ко всему, начала сильно раскалываться голова, отчего девушка закрыла лицо ладонями и начала жалобно стонать. - С тобой всё в порядке? – спросил гипнотизёр, что было для Сони весьма неожиданно. - Да, всё нормально. – ответила она. - Только голова болит. - Это у многих бывает, ничего страшного. В течение пары-тройки часов должно отпустить. Можно смело выпить обезболивающее, если не сможешь терпеть. - Спасибо вам. Я много чего увидела, правда. Понять бы ещё, что к чему… - Ну, здесь я уже говорил тебе, что ничего конкретного не гарантирую. - Всё равно, я думаю, этого достаточно. Вот возьмите, спасибо… - Соня положила на стол несколько свёрнутых тысячных купюр. – Для меня это было очень важно. - Раз важно, то я рад был помочь. – и куда только делся его борзый тон, который был в начале? - До свидания! – крикнула девушка, уже выбегая из кабинета.

***

По пути домой Соне было не до размышлений, потому что ливанул дождь, а зонт, как обычно, она не взяла. Пришлось лететь домой со скоростью кенийского атлета, а в какие-то моменты ей казалось, что она бежит даже быстрее них. Впрочем, это не уберегло от полного промокания до нитки. Дома в коридоре стояли чемоданы отчима и сестренок, но в квартире никого не было, даже мамы. Вероятнее всего, они уже приехали из деревни, взяли маму и поехали развлекаться по торговым центрам. Что ж, тем лучше. В тишине нужные мысли приходят более оперативно. Соня переоделась в уютную пижаму с оленями, взяла кружку с кофе и поудобнее уселась на диван в гостиной. Она направила взгляд в окно, за которым не прекращал хлестать ливень, и начала усиленно думать над увиденным "фильмом": "Черт, этот Малевич по любому в свой мухоморный чай чего-нибудь подсыпал! Уже Анальгин приняла, а все плющит и не отпускает! Наверное, он втихаря там угорает с того, какие приходы клиенты ловят, еще и бабло с этого получает нехилое. Хотя... Я же много чего увидела, значит есть в этом какой-то смысл. Сейчас будем разбираться. Блин, только как весь этот пазл собрать? Кто такой этот Игорь, и почему я так и не разглядела его морду лица? И если меня звали Светланой в прошлой жизни, то может он сейчас и не Игорь вовсе? Что за квартира, что за город? Даже адрес нигде не был указан. И этот мальчишка Саша прямо так хорошо запомнился, по любому он тоже играет роль какой-то подсказки. Как все запутано, ë-мое, кто бы знал, во что вляпаюсь... " Соня тяжело вздохнула, затем и продолжила свои думки: "Надо идти от обратного. Если я умерла в молодом возрасте от рака, и врач сказал, что всему виной радиационная катастрофа, то... Где у нас подобные катастрофы происходили, в Чернобыле что ли? Точно, Чернобыль! 86-й год же был на календаре, это я точно помню. И автобусы эти, и городок... " - она вдруг вспомнила кадры советской хроники, которые крутили по телевизору в документальных фильмах про Чернобыль и Припять. "Городок и впрямь на Припять похож, такие же «хрущёвки» и колонны автобусов стояли. Так, уже ближе к разгадке. Помню, Света всë переживала за Игоря, а он ей говорил, что они, как обычно, будут мусорки тушить, и ничего не случится. Значит, он работал пожарным, и в ту ночь его отправили тушить станцию. На станции погибло много пожарных, и Игорь, скорее всего, тоже... Дальше я помню, что бегала за Сашиными солдатиками в девятиэтажку, а его мать назвала меня соседкой. Значит, мы жили в этом же доме. Отлично, пазл практически сошелся! " Девушка впервые за несколько очень напряжённых дней заулыбалась. В то же время в голове возник вопрос, а что делать дальше? Света говорила про какие-то браслеты, и про то, что будет искать Игоря в следующей жизни, иначе не будет ей счастья... "Всë очень просто - надо найти того человека, в ком воплотилась душа Игоря. Только вот где и как его искать? Про него так мало информации, и я даже не разглядела его лица... И браслеты эти... Я хрен знает, как они выглядят." - у Сони что-то щелкнуло в голове, и она сказала то, чего от себя никак не ожидала: - Надо искать зацепки, искать любую информацию об этих двух людях. И выход один: надо ехать в Припять, других вариантов у меня нет.