Лучший выбор

      “Ты утянешь этих парней на самое дно. Когда придёт время им прощаться с карьерой, виновата будешь только ты. Запомни это, дрянь, раз и навсегда”.       Слова словно повреждённая пластинка на граммофоне, повторялись в голове бесчисленное количество раз. Казалось, вот-вот и она точно свихнётся, позволив эмоциям взять вверх. Но отголоски совести непрестанно повторяли, что квартира принадлежит Суджин. Ещё глоток. Недовольно сморщившись, девушка прикрыла глаза. Алкоголь разливается по телу, оставляя на языке привкус кислого винограда.       “Этим пойлом только крыс травить”.       Тело охотно принимало алкоголь, но до желанного расслабления белое полусухое вино довести голову не сумело. Поэтому боль в ладонях продолжала ощущаться, пусть и старательно игнорировалась.       “Ты лгунья! Сказала, что место тебе не нужно, чтобы сбить меня с толку, да? Ну ты и мерзавка, Пак Соён”.       От воспоминаний о расстроенном лице Шарлотты в груди всё сжимается. Чувство вины знакомо впивается в сердце, вынуждая обливаться кровью. Боль расплывается по телу, пронизывая каждую клеточку. Отвращение к самой себе подступает к горлу. Разум затуманивает ненависть. Мгновение…       — Милая, я дома, — радостный голос Суджин вернул девушку в реальность, вынуждая вздрогнуть.       Ответа не последовало. Эмоции отступили. Соён безразлично перевела на осколки бокала, неровные края которых красиво отражали в себе свет луны. Знала, что последует, когда Суджин увидит её такой, поэтому и проклинала вино за низкую крепкость. Она запомнит каждый момент, оставит в голове как вечное напоминание своей неблагодарности и эгоистичности.       — Ты чего в темноте сидишь? Вампиром себя почувствовала? — свет ударяет в глаза, вынуждая зажмуриться.       Тишина давила. Она ждала привычных криков и ругательств, которых не последовало. Руки непроизвольно затряслись, а паника неприятно заклокотала в груди.       — Что случилось?       Аккуратно минуя осколки, Суджин садиться на корточки перед подругой, накрывая её руки своими.       — Прости, — хриплый голос быстро растворился в воздухе.  — Умоляю, Джин, прости. Клянусь, что исправлюсь, только не оставляй меня…       Эмоции разрывали изнутри. Хотелось накричать на Соён за безрассудство, халатность и очередной срыв, но какой в этом смысл? Стоило слезам упасть на ладони, Суджин встала и заключила лиловую голову в объятия.       — Соён, мы с тобой уже четыре года дружим. Думаешь, я оставлю тебя из-за такого пустяка?        — Меня приняли.       Сжав край пальто, Соён до крови кусала губы в надежде остановить слёзы. За те часы, что прошли за самобичеванием, она думала чувство вины оставит её, но оно всё ещё скребло на душе, принося боль.       — Надеюсь, теперь ты понимаешь, что чувство вины перед всеми — это болезнь, а не черта характера?       Когда девичья грудь перестала рвано дёргаться и всхлипы затихли, Суджин медленно отпрянула. Как бы она не хотела, а злиться на подругу было невозможно. Соён вынесла непозволительно много дерьма. Винить нужно лишь мерзких людей вокруг, что не ценят её сокровище.       — Твоих рук дело?        Блондинка на мгновение замерла. Она осторожно подняв девичий подбородок, она осторожно заглянула в лишённые всякого света глаза. Туманная пелена опьянения скрыла за собой всю красоту израненной души.       — Ты о чём, милая? Я могу многое, но заставить принять тебя на работу в такую огромную компанию — выше даже моих сил.       Звенья цепочки, что так долго выстраивались, со звоном разлетелись. Если дело не в связях, почему именно она? Рекрутеры явно не были впечатлены навыками. Против Шарлотты не должно было остаться и шанса.        — Рассказывай наконец, что произошло?       Поперек бледных ладоней тянулась кривая алая полоса. В некоторых местах кровь уже свернулась, но хватило лёгкого надавливания, чтобы выступили капли крови. Алкоголь притупил боль и чувства, даря желаемое спокойствие. В это время Суджин убирала беспорядок, оставленный эмоциями подруги.       — Эта должность принадлежит Шарлотте. Работала с известными звёздами, с отличием закончила лучший университет Кореи, она лучше меня во всём. У неё бы получилось помочь парням.       — Так вот в чём дело, —  запрокинув голову к потолку, губы расплылись в кривой усмешке. — Соён, ты хоть представляешь, сколько таких "лучших" кандидатов проходит через компанию?        — Мы договорились на собеседовании выложиться на полную…       — Значит она полная дура. Никогда нельзя списывать соперника со счетов опираясь только на миловидную внешность, — Суджин села рядом с подругой, ставя на стол аптечку. — Рекрутеры решили, что именно ты сумеешь поставить группу на ноги, хочешь сказать, что люди с многолетним опытом ошиблись? Боюсь, если ты не сумеешь помочь им, то этой группе действительно пора на пенсию.       Соён не сопротивлялась, когда подруга стала обрабатывать йодом края раны. Боль почти не ощущалась, но пальцы дрожали при каждом прикосновении.       — Это твой шанс, Ёна, — следом в дело пошёл бинт. — Помоги парням вернуться на первые места в чартах. Только представь скольких людей ты сделаешь счастливее. А я всегда буду рядом, чтобы помочь. Договорились?       Казалось, что в душе не осталось ничего. Глубокая бездна без чувств и света. Но сердце неожиданно резво затрепетало в груди.        “Так вот что люди называют надеждой” — собрав остатки сил, Соён улыбнулась уголками губ.       — Я сделаю всё, чтобы осчастливить вас.       Джин не раздумывая заключила подругу в тёплые объятия. Они просидели несколько минут, и вскоре рядом с ухом раздалось тихое сопение, а тело в руках обмякло. С уст сорвался облегчённый выдох. Ещё один срыв был пережит. Они справились.        

***

      Долгожданный и сладкий сон, грубо прервал будильник. От привычного, но всё еще противного визга, девушка резко распахнула глаза. Мощный прилив адреналина прогнал сонливость туда, откуда она вылезла, в то время как Соён лениво достала источник звука из-под подушки. Как оказалось, звонил уже третий будильник. Проронив пару бранных слов, словно уж на сковородке, Соён стала копошиться на кровати. Однако одеяло подобного не оценило. Не захотев делить хозяйку с работой, оно захватило лодыжку в плен и стоил девушке встать на пол, как она полетела вниз. Локоть и колено отозвались болью, но это не сумело остановить Соён от сборов на работу.       Всего через 15 минут она влетела на кухню придерживая брюки одной рукой, а второй пыталась попасть во второй рукав рубашки. Жмурясь от сильной боли в висках и не вовремя отключившемуся зрению, она по инерции открыла шкафчик с кошачьим кормом, но не успев увернуться получила дверцей в лоб       — Блять, грёбаный шкафчик! — зло хлопнув дверцей, Соён опёрлась на тумбочку и часто заморгала. — Первый рабочий день, а я опаздываю, заебись.        Русский мат чередовался с корейской речью. Пусть первый язык Суджин знала плохо, суть была понятна. Тихо захихикав, она подкралась к подруге сзади и аккуратно накинула рубашку на оголённое плечо. Соён сразу поняла кто подошёл и устало вздохнув, обернулась. Суджин стояла в пижаме, но с рюкзаком в руках. Даже без яркого макияжа, её лицо оставалось невероятно красивым и было достойно модного журнала.       — Я собрала тебе контейнер с завтраком. Если не съешь его до конца дня, оторву ноги и вставлю спички. А ещё твой проглот не смог тебя разбудить и пришёл будить меня. Поэтому хрен я этой мохнатой падле дам колбасу.       Тихо рассмеявшись, Соён кивнула и взяла рюкзак забрасывая его на плечо. Руки по привычке уже вдевали пуговицы в разрезы и через минуту девушка была собрана. На прощание пришёл и Ирис, что, запрыгнув на тумбочку, напомнил о себе звонким мяуканьем. Взяв кота на руки, Соён снисходительно улыбнулась и чмокнула кота в лоб.       — Я приеду за вещами сразу после работы, ладно?        Пак направилась к выходу, а Суджин следом. В груди неприятно сдавило. Они всё лето жили вместе, а из-за работы ей нужно возвращаться в свою квартиру. Страх и осознание, что Соён опять перестанет о себе заботиться, не давали Джин сомкнуть глаз этой ночью. И потом, смысл ей возвращаться домой, если никто не будет с трепетом ждать её с работы? Есть ли смысл называть это место домом?       — Не переживай об этом, я отправлю кого-нибудь из своих людей.        — Спасибо, — завязав шнурок кед, Соён смущённо добавила, — и прости, что доставляю хлопоты.       — Всё в порядке и застегни наконец-то брюки. Они вот-вот с тебя спадут.       Глянув вниз, обе залились звонким смехом. Сегодня предстоит тяжёлый день, и у Соён нет выбора, сделать его счастливым для других.