План 2 или Когда всё пошло не по плану

* Юэ Цинъюань *

      Один за другим пики приносили клятвы. Молча стоял Юэ Цинъюань с войском за спиной и с Сюаньсу наготове. Он ждал бунта, противодействия, но ничего не было. Никто не бежал прочь, пытаясь спастись или спрятать скверну обезображенных демонической ци тел. Главы пиков вместе с сильнейшими внутренними учениками посматривали удивлённо, временами испуганно, но не возражая склоняли головы и становились на колено, повторяя клятву. Старейшины, лучшие наставники и учителя, казалось, были горды, что их клятвы принимает сам глава ордена, ведь остальные не удостаивались подобной чести. Слабых заклинателей из наставников и учителей, вместе со всеми внешними учениками, ждала дорога испытаний и дракон Цюндин.       Юэ Цинъюань прекрасно знал расстановку сил своего ордена — Байчжань, Ваньцзянь — самые сильные, там он ождал основной очаг сопротивления, но ошибся. Остальные были слабее, но тоже могли доставить массу проблем.       Первым среди остальных шёл пик артефакторов. Слишком часто орден использовал печати и артефакты. Один предатель мог натворить дел. Юэ Цинъюань был обязан убедиться, что все преданны школе.       Следующим Цяньцао, и дело не только в лечении, хотя как вверять его в руки врагам? Бессмертные крепки телами, им редко требуются лекари, но традиционно врачеватели Цанцюн помогали смертным. Лекари, ставшие демонопоклонниками, что может быть хуже?! Это уничтожит репутацию праведного ордена как в смертном, так и в бессмертном мире.       Прочие вершины не имели такого стратегического значения, они дополняли сильнейших, поэтому Юэ Цинъюань в первую очередь посетил ближайшие: пик зверей и духовной пищи.       Главы вершин встречали недоуменно, у каждого было дело, увлёкшее всех — поход в Бездну. Рассиживаться некогда! А тут, как снег на голову — отряд Цюндин в боевом облачении. Многие ученики пугались и пытались бежать, даже не имея вины, просто по глупости, а некоторых просто не было. Старшие ученики прошлого поколения, заслуженные наставники, и даже старейшины демонстрировали своё отсутствие. Юэ Цинъюань дал знак записывать всех, но по шепоткам и настороженным лицам понимал, что всё не так просто, как кажется.       Восемь пиков уже дали клятвы. Следующим шёл Аньдин. Юэ Цинъюань летел первым. Он был мрачен. Суровая морщина неприятных мыслей разрезала лоб.       «Восемь пиков чисты перед законами Цанцюн, но кто проводил демонические ритуалы, осквернившие орден, где прячутся эти мерзавцы?!»       Синее небо, солнце над головой, вершины выглядели прекрасными словно небеса небожителей, внизу бежали извивы реки. Мир был прекрасен как никогда. Не хватало радужного моста и… бешеных взбрыков Сюаньсу. Древний меч не ревел в восторге от свободы, не рвался наружу, подставляя рукоять в раскрытую ладонь. Он спрятался в самой глубине и будто задумался.       Отряд Цюндин летел следом за своим лидером. Блестели доспехи на солнце, ветер теребил кисти копий, по наконечникам пробегали всполохи ци, те словно радовались сражению — слишком редко эти артефакты использовали в настоящем бою. Никто не обнажал мечей и не выступал против готовых к битве бессмертных.       Но стоило отряду Цюндин приблизиться к пику Аньдин — и навстречу встала активированная защитная формация. Словно строители и торговцы неожиданно вспомнили, что составляет славу пика. Это не была прозрачная разбегающаяся всполохами защита дворца Хуаньхуа. Сначала тускло засияло главное здание пика, огонь ци молниеносно пробежал по широкой центральной дорожке. Вспыхнул периметр крыши библиотеки, ци ускорилась. Словно пожар она перекидывалась с дорожки на здания, двигаясь всё быстрее так, что глаз не успевал за движением.       — Господин, что это? Что нам делать? — главный над отрядом приблизился.       — Это то, чем знаменит Аньдин. Они мастера щита.       Символ непобедимого золотого щита 金盾 вспыхнул, ослепляя, бессмертным пришлось отвернуться, прикрывая глаза ладонью. Жёсткой стеной между пиком Аньдин и армией Цюндин встал молочно-белый купол. Непрозрачный щит скрывал, что происходило сейчас на вершине, но Юэ Цинъюаню не нужно было гадать, он знал — защитники пика сейчас бегают как тараканы, пытаясь придумать, как вывернуться из непростой ситуации, в которую себя загнали сами.       Сердце наполняла ярость напополам с мрачным удовлетворением. Он был прав!       Предавший раз — предаст всегда. Вор оказался демонопоклонником. Теперь мерзкая тварь не уйдёт — за всё ответит. Нет за спиной Шэнь Цинцю, который придумает тысячу причин, почему нельзя немедленно убить крысу! Он, Юэ Цинъюань — в своём праве и может вершить справедливый суд, ни на кого не оглядываясь.       Подлетел второй мастер боя:       — Лорд Цюндин, мы можем наносить удары по защите, пока не выявим слабые точки и не сломаем её, но это займёт время, или нужно достать особые артефакты из хранилища, какова будет Ваша воля?       — Подождите! — мотнул головой Юэ Цинъюань, — это знаменитая непобедимая защита пика Аньдин, которая не поддалась даже небесному демону и его армии. Мне надо обдумать.       О силе мечтал бывший раб. За ней он пришёл на Цанцюн, бросив названного брата одного. Рвал жилы, чтобы стать лучшим, и когда пришло время выбрать меч, искал такой же — самый сильный, непобедимый.       Сюаньсу легко считала в душе наивного раба мечту о справедливости и жажду мести, она тонко играла на струнах и обещала, нет, она поклялась, что поможет выполнить его мечту — стать сильнейшим.       Юэ Ци поверил и выбрал древний артефакт, открыл ему сердце и душу, но слияния так и не произошло, они бились за власть, словно дикие звери. Юэ Ци победить до конца так и не смог, и сил, чтобы разорвать установившуюся связь, у него не хватило. А мастер неожиданно встал на сторону меча. Тот тоже счёл, что сила, даруемая старинным мечом, важнее всего. И, вместо помощи в разрыве связи, Юэ Ци получил клятвы для обоих и сдерживающие печати.       А тот, для кого Юэ Ци проходил эти муки, пришёл в орден сам, и все жертвы оказались напрасны. Не нужна была Сяо Цзю его помощь, и самый сильный меч в мире тоже оказался не нужен.        Дважды за всю жизнь обнажал Юэ Ци этот меч — в бою против Тяньлан-цзюня, владыки Южных демонических земель, и на принятии титула главы ордена Цанцюн. Остался Юэ Ци один на один с древним монстром под видом меча. Его силы уходили не на бой с врагами, а на подчинение непослушного артефакта.       А сейчас связь с мечом скрылась так глубоко, как никогда ранее. Тварь, что годами рвалась из цепей и выгрызала куски души, спряталась так глубоко, что можно подумать, что её нет.       Именно тогда, когда ему нужна эта гуева сила! Впервые за двадцать лет он не подавлял меч, а требовал проявить его силу.       «Давай вылезай! — мысленно ругался Юэ Цинъюань, понукая связь с мечом, — жри мою душу и жизнь! Ты клялась! «Преданность ордену — превыше всего», помнишь?! Вот он — предатель, прямо перед нами. Думает, что защита, которую не смог пробить небесный демон в древности, удержит сильнейший меч в мире!»       Сюаньсу не торопилась впиться в их связь и обнажить лезвие, она нехотя выплывала из глубин.       А Юэ Ци дышал полной грудью, ярость клубилась по венам, но он ощущал… освобождение.       Всю жизнь он удерживал силу меча, будто злющего пса на сворке, а сейчас связь была даже не натянута. Сюаньсу была сама по себе, а он сам по себе, будто не было старых клятв, спаявших их намертво. На мгновенье появилась мысль: «А что, если это и есть нормальная связь с мечом», и пропала — не до того сейчас.       Сюаньсу снова вцепилась в душу, но Юэ Ци уже понял, как надо с ней говорить.       «Давай, железяка, давай!»       Он щедро делился злостью и раздражением, чувствуя, как выталкивает меч прочь за обозначенные им самим границы, всё дальше от сокровенного, и снова понукает, не давая расслабиться!       «Защиту надо пробить. Один удар сильнейшего меча в мире — и от неё ничего не останется. Поймать предателя и казнить. Или ты, жалкий обрубок, никчёмный кусок металла, врала мне всё это время? И против защитной формации Аньдин ничего не сможешь сделать?!»       Уличное прошлое давало о себе знать. Юэ Цинъюань сам себе напоминал уличного мальчишку, который использует дразнилки, чтобы доставать стражника. Злые ехидные не слова, а образы, которые передавал Юэ Цинъюань по их связи, смогли задеть даже меч.       Ух как разъярилась Сюаньсу, она стремительно вылетела из ножен, забыв выжрать из Юэ Ци годы жизни, только свист раздался, и с размаху ударила по защите Аньдин.       Ничего!       Только гулкий низкий гул, раскатившийся по нервам и костям так, что заныли зубы…       «И это всё?! — расхохотался Юэ Цинъюань, — ты бесполезна! От гуциня Шэнь Цинцю больше пользы. Он-то смог справиться с защитой дворца Хуаньхуа.»       Неизвестно, что ещё выкинул бы взбешённый меч, но в этот момент все заметили большую группу людей, летевшую прямо к воинам Цюндин.       Острый взгляд бессмертного видел знакомые лица: пропавший старейшина с Ваньцзянь с несколькими наставниками и бывшими учениками нёсся в первых рядах, разноцветные одежды чётко определяли принадлежность, здесь были люди со всех пиков, кроме… Цинцзин и Байчжань. Даже библиотекарь с Цюндин затесался. Неожиданно много людей с Чжицзи и почти весь пик Кусин с Гао Цингао во главе.       Старейшина с Ваньцзянь — а это был старейшина Мун лично — летел впереди всех.       «В это раз я всё сделаю сам! Не позволю бывшему рабу творить бесчинства и самоуправничать! Мы — праведные заклинатели, не позволим помыкать собой, мы будем бороться!»       Ещё подлетая, он громко закричал:       — Прекратите! Немедленно прекратите! Нападение на вершину Аньдин — преступление! Нарушение древних законов ордена Цанцюн!       Старейшина Мун завис на мече напротив, обличающе вытянув вперёд руку, чтобы никто не усомнился, кого именно он обвиняет:       — Юэ Цинъюань — ты нарушил законы Цанцюн! Мы, старейшины четырёхсотого поколения ордена Цанцюн, выражаем тебе — Юэ Цинъюань — недоверие! И согласно закону древних — Низвергаем тебя!       Юэ Цинъюань сложил руки на груди, ему хотелось расхохотаться в голос, и это второй раз за сегодняшний день.       «Ну Шэнь Цинцю! Только стратег Цинцзин мог всё так продумать!»       Уважение и любовь к брату скакнули на новую недосягаемую высоту:       «Ты всё знал, но молчал, позволяя бунтовщикам самим идти в ловушку.»       Подлетевшие старейшины громким хором повторили:       — Низвергаем!       Тихим басом в их хор вплёлся голос Гао Цингао. Юэ Цинъюань поднял на него взгляд, глава аскетов неопределённо пожал плечами.       Каждый из них был в традиционном одеянии и с символом Цанцюн на груди. Слова ритуала были произнесены, знаки Цанцюн должны загореться и взмыть в воздух, призывая память древних, заключённую в драконе Цанцюн, именно он низвергал владыку ордена, но ничего не происходило…       Не было рядом Шэнь Цинцю, который ехидно сказал бы:       «Как можно дожить до седин и не понимать простейшего? Клятвы разорваны. Вы не подчиняетесь владыке Цанцюн, но и он больше не подчиняется своим клятвам. Не действуют больше цепи его души, не заставит Сюаньсу следовать давним обязательствам. Вас облапошили.»       Юэ Цинъюаню слышался в воздухе смех Шэнь Цинцю, такой же, как в детстве, чистый, открытый и задорный, услышав его, было невозможно не присоединиться к веселью.       Старейшины поднимали свои знаки, не понимая, что происходит. Почему их план не сработал?       «Я обманул вас! — ответил бы им Шэнь Цинцю, давя смешок, — провёл как детей. А вы не заметили. Вы в любом случае проиграли. Ещё в момент разрыва клятв. Не важно, что вы сделали бы дальше, подчинить себе Юэ Ци у вас больше не получится! Ты свободен, брат!»       Юэ Цинъюань прикрыл глаза, ему показалось, что его щеки коснулась тонкая рука. Он поднял взгляд к солнцу — никто не должен видеть его слёз.

Чуть ранее на Чжицзи — пике предсказаний.

      — Мастер, старейшина Мун с Ваньцзянь здесь. Он говорит, что время пришло. Сейчас или никогда.       Линь Циншуй не глядя бросил кости! Белые на чёрном! Грани летели, размечая судьбу. В этот раз загорелая рука главы пика не спешила оборвать движение. Кубики долетели до конца стола и замерли в шатком равновесии на самом краю.       — Он прав! Сейчас или никогда! — голос предсказателя охрип на последнем слове.       — Я велю нашим людям подготовиться к бою. Вы сами нас поведёте? — главный ученик говорил еле слышно.       — Нет! — Линь Циншуй пристально смотрел в сторону, куда должны были слететь кости, но те замерли на кромке в шатком равновесии. — Судьба свершится без меня!

Чуть позже, пик Цюндин.

      Глава ордена Цанцюн Юэ Цинъюань выслушивал шпионов. Опять. Теперь он выпил успокоительный настой, подготовил такой же чай и погрузил разум в частичную медитацию. Ему надо было знать всё о Шэнь Цинцю. Каким бы безумием это сейчас ни звучало.       Шпионы начали издалека, с нападения демонов на Цюндин. У Юэ Цинъюаня подёргивались пальцы, он жаждал вбить в глотку рассказчику его же пояс, но внимательно слушал, прихлёбывая успокаивающий отвар на самых ярких пассажах.       Рассказ дошёл до эксперимента, в результате которого Шэнь Цинцю стало двое.       — Господин, точных сведений нет, но по слухам в этом участвовал весь Цинцзин, они медитировали на площадке концентрации ци, а потом неизвестно как появился второй Шэнь Цинцю.       «На площадке для медитации, на которой до сих пор проводятся занятия, — Юэ Цинъюань отхлебнул особой настойки Му Цинфана, — это что же, нам можно ждать явления третьего и четвёртого Шэнь Цинцю?! Цинцзин же так и продолжает там заниматься. Запретить! Немедленно! А вдруг что-то пойдёт не так, и Шэнь Цинцю второй исчерпает свою энергию и исчезнет? Что же делать?»       — И прошу простить меня, господин, — продолжал свою речь шпион, — говорят, это Вы закрепили результат своей силой. Вы пришли на пик сразу после появления второго Шэнь Цинцю.       Юэ Цинъюань с грохотом отставил в сторону кувшинчик, который незаметно для себя выпил до дна.       «Вот оно! То, что я пропустил, надеясь, что так беспокойный Сяо Цзю выпустил на волю свою склонную к авантюрам натуру. Нет! Это план! Ещё один план хитроумного Шэнь Цинцю!»       Лорд Цюндин жестом отослал шпионов, ему надо было подумать. Он заходил по комнате, заложив руки за спину — дурная привычка, от которой он так и не смог избавиться.       Мало кто знал, что Шэнь Цинцю двое, ещё меньше поверили в это. Но теперь лорд Цинцзин смог покидать пик незамеченным. Один на пике, второй отсутствует. Дел, которыми они занимаются, становится больше, всё чаще лорды отсутствуют вдвоём, но никто не задаёт вопросов, словно так и должно быть.       «Шэнь Цинцю — ты всё продумал, хитрец!»       Юэ Цинъюань снова позвал шпионов и велел им продолжить рассказ. Остальные события разворачивались как интереснейшая книга, такую и издать не стыдно, но подозрение превратилось в уверенность — Шэнь Цинцю явно всё спланировал.       Похоронным колоколом прозвучало, что Мин Фань взял на себя управление всем Приграничьем. Преемник готов. Лорды отсутствуют, главный ученик всё чаще решает сложные задачи управления пиком. Войско из демонических заклинателей и бывших байчжаньцев заставило скрипнуть зубами. И здесь Шэнь Цинцю подстраховался. Главному ученику далеко до расцвета силы и могущества, в помощь Шэнь Цинцю подготовил армию.       Юэ Цинъюань прервал жестом рассказчика. Ему стало всё окончательно ясно!       Он встал на меч и взлетел высоко-высоко в небо. Перед ним расстилался огромный мир, в который ушли оба Шэнь Цинцю, но перед этим решили все проблемы недотёпы Юэ Ци.       Юэ Цинъюань понял: Шэнь Цинцю не вернётся.       Он остался один.       Сильнейшим заклинателем сильнейшего ордена, как и мечтал.       Смотреть на солнце не помогло — по щеке покатилась слеза.

Конец 21.10.2024