Трезвость ума под сильным ядом грёз

Аластор не идиот. Он заметил, что уровень вина в его фужере вырос на несколько сантиметров точно. Ему не в первый раз подмешивали яд или прочую химозную дрянь, так что на большую часть из этого списка у Радио-демона уже выработался иммунитет. Лишь полные дураки могут посчитать, что он скопытится от такой жалкой дозы. Но раз Мимзи решила поиграть в эту игру, то так уж и быть: Аластор примет участие. Он выпил всё до последней капли, искренне наслаждаясь каждым глотком, даже несмотря на очевидную добавку в виде какого-то наркотика или яда, наверное нового. По крайней мере раньше такого вкуса демон не встречал. Колокольчик у входа отвлек Аластора от раздумий над составом подмешанного. Чарли сегодня ждала гостей, насколько он помнил. Игра игрой, но манеры необходимо соблюдать. Надо бы поприветствовать. Поворот головы, чуть более доброжелательная улыбка и слова застревают в горле, стоит только Радио-демону открыть глаза. Взору открывается знакомая низкорослая фигура, после лицезрения которой в груди почему-то начинает неестественно жечь. После того как белобрысая голова поворачивается в его сторону, а на светлом лике появляется дружелюбная улыбка, Аластор окончательно выпадает из реальности на ближайшие пару минут. — Доброго дня, друг мой. Голос достаточно низкий, но в то же время чрезмерно звонкий и тёплый, обволакивает сознание толстыми путами. Заставляет сердце сделать кульбит, а оленьи уши еле заметно вздрогнуть. И всё бы ничего, если бы причиной всему этому необъяснимому смерчу внутри Радио-демона не был сам владыка Ада. Люцифер. — Блядство, —он произносит это достаточно тихо, чтобы падший не услышал его, но недостаточно для дорогой подруги, которая теперь прожигает его напуганным до чёртиков взглядом. Требуется всего пять секунд, чтобы привести пульс в норму, поправить улыбку на лице до правильной формы и отсалютовать треснувшим бокалом Самаэлю, в надежде, что он не заметил своим ангельским взором всех этих незначительных мелочей. Аластор прекрасно знает, что они вызваны неизвестным ему доселе препаратом, но с Мимзи, что уже с завидной прытью пробиралась в сторону выхода, минуя при этом падшего, он намерен разобраться позже и с особой жестокостью. Не сейчас, когда Люцифер ошибочно принял жест демона как приглашение подсесть, а сердце с каждым его шагом отдаётся чем-то отвратительно тёплым и сладким, ровно как та дрянь которую он только что выпил, особо не задумываясь о последствиях. Как оказалось — очень даже зря. — Как твоё ничего, Альфонс? Вижу уже успел распробовать новую поставку. Люцифер, по-королевски вздергивает подбородок, нисколько из желания показать свое превосходство, сколько из-за значительной разницы в росте, которая заметна даже при нынешнем раскладе. К несчастью высокие стойки ещё не вышли из моды, а ведь к ним прилагаются такие же высокие табуреты. Аластор игнорирует легкое покалывание на кончиках пальцев, возникшее от исковерканного и дерзкого обращения в свою сторону, вместо этого отвечая ни разу не дрогнувшим голосом: — Как всегда прекрасно! Однако жаль, что Ваше величество не сможет в полной мере насладиться оттенками сия напитка. Боюсь Вас свалит с ног первый же глоток. Глаз правителя тут же дёрнулся, а былое хорошее настроение, судя по всему, дало трещину. Будь демон хоть трижды отравлен: такое зрелище доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие, независимо от времени суток и температуры за окном. Мало кто мог похвастаться тем, что способен вывести самого Люцифера из себя, при этом оставшись в живых. А Аластор не сомневался: чтобы он не делал, как бы не задевал владыку всея Ада, ничего кроме ответных уколов в свою сторону он не получит. Как и ожидалось, старший Морнингстар только рассмеялся, будто шутка Радио-демона его действительно повеселила, а не подействовала как раздражитель. — Полагаю ты так по своему опыту говоришь. И всё же, — Люцифер окинул фужер в руках собеседника оценивающим взглядом, сразу же обзаводясь хитрым огоньком в глазах, — Я самолично отбирал лучшие сорта. И, как погляжу, тебе пришлись по вкусу мои старания. Аластор мельком пробегается взглядом по полкам бара, прикидывая в уме сколько времени потребовалось на то, чтобы выбрать именно их из многочисленного перечня. Ведь чего-чего, а здесь, внизу, всегда через край рынок заполняли три вещи: развратные штучки от Валентино, наркотики и, само собой, алкоголь. Радио-демон одарил Самаэля улыбкой, которая не могла означать ничего иного, кроме как саркастичную усмешку: — Неужели Вы попробовали каждую бутылку? Люцифер превратил свой белоснежный оскал в сдержанную полуулыбку, похоже, несмотря на тон, не разглядев подтекста в словах демона. Поэтому, вместо того, чтобы отразить неумелый укол, владыка Ада по хозяйски приземлился ровно на то место, где не так давно сидела предательница Мимзи. Закинув ногу на ногу и отставив в сторону трость, Люцифер щелкнул пальцами. В аристократичной ладони незамедлительно появился хрустальный бокал, внутри которого переливалась приятная по запаху жидкость, отражая свет настенных ламп. Подходит к его ярким медовым глазам. Аластор мысленно поморщился от таких мыслей. Нет, демон определённо умел оценивать чужую внешность и знал толк в красоте, как женской, так и мужской в равной степени. Но это всегда были именно что трезвые рассуждения. Его подруга — Рози, тоже представляет из себя достаточно привлекательную и милую, пусть и не молодую, даму. Люцифер же не являлся каким-то исключением из правил. Да, учитывая его прошлое архангела, он объективно красив даже после падения. Причём как по ангельским, так и по людским меркам. Рост малость смущает, однако королю ничего не мешает его изменить, как самому могущественному существу во всем Аду. Чего тот, почему-то, не делает. Аластор осадил себя от дальнейшего погружения в мысли о внешности падшего. Пришлось снова успокаивать и без того нервно бьющееся сейчас сердце, считая от одного до четырёх и обратно. Как там говорила Чарли? Коробочное дыхание? Самаэль начал лениво болтать вино так, чтобы оно стало походить на море в ветренный день. — Так значит тебе действительно понравился алкоголь? Радио-демон хмыкнул сквозь помехи. Ну, не врать же ему в самом деле. Всё же после битвы с армией Экзорцистов из Рая, а так же с самим Адамом, отношения между ними перестали быть столь натянутыми. Да, в них по-прежнему присутствовало взаимное раздражение, а желание поддеть, оскорбить, увидеть эмоции, которые владыка Ада, как бы это странно ни звучало, не мог контролировать, никуда не делось, но былого напряжения, от которого мир вокруг готов был схлопнуться, теперь днем с огнём не сыщешь. Всё же у них обоих было то, что заставляло работать вместе: отель и Чарли. В основном, конечно же, Чарли. Поэтому Аластор лёгким движением руки убрал трещины на фужере, а когда тень наполнила его вновь, ответил: — Этот сорт действительно хорош. Удивлён, что у Вас есть вкус хотя бы в этом. Собеседник приподнял бровь. Демон же, видя, что рыбка проглотила наживку, подсек одной небольшой фразой: — Просто, судя по Вашему костюму, чувство стиля определённо перешло к Чарли не по наследству. Самаэль сначала широко раскрыл свои сияющие праведным гневом светлые глаза, а затем, будто кто-то нажал на кнопку отключения, фыркнул, с хитринкой устремляя взгляд на демона из под слегка опущенных ресниц. И Аластор бы стал самым подлым из лжецов, если бы сказал, что этот взгляд не выглядел эффектно. — О, Аластор! Неужели ты наконец-то признал, что у моей драгоценной дочери всё-таки есть чувство стиля? Колкость засчитана. — Я и не скрывал этого, Ваше величество. Однако, прошу заметить, что Вашего цвета в её костюме намного меньше. Однако и на этот раз Люцифер будто не заметил явного выпада в свою сторону. Напротив, он словно потерял к Аластору весь интерес, начав оглядываться по сторонам. Не сразу поняв причину такой перемены в поведении правителя, Радио-демон даже почувствовал как внутри начинают ползать тараканы, которых Ниффти обычно нещадно убивает, теперь уже ангельским, ножом. Однако он бы не был гениальным радиоведущим и искусным собеседником, если бы достаточно шустро не сообразил в чем тут, собственно, дело. — Чарли сейчас занята. Скоро должна закончить с переселением Энджела в новую комнату, так что сегодня Вы её точно увидите. У Люцифера будто тут же вытащили волчек из задницы, и он вернулся к прежней расслабленной позе, но большую часть уверенности будто ветром сдуло. — Да-да, точно! Он нервно одёрнул ворот и забегал глазами по всему, что попадалось в холле, пока его взгляд наконец не остановился на Радио-демоне. Тот даже позабавился такому виду владыки. — Она ждала меня? — задал он внезапный и крайне глупый, по мнению демона, вопрос, — То есть, нет, не так! Мы, конечно, договорились, что я зайду сегодня, да и Чарли говорила, что мне не обязательно спрашивать, но всё же... Она ведь не настолько завалена работой, правда? Хотя, — мужчина скрестил руки на груди, презрительно глядя на демона, — судя по тому, что ты прохлаждаешься здесь, а не помогаешь ей, то я крайне в этом сомневаюсь. Аластор шире натянул свою фирменную улыбку. С одной стороны, его сейчас только что назвали бесполезным, но с другой, Люцифер признал, что Чарли рассчитывает на своего красноглазого друга. К тому же Самаэль выглядел весьма забавно, когда дело касалось его дочери, в отличии от его обычного состояния. Будто два разных существа. — Об этом Ваше величество может не беспокоиться, — демон спокойно поднялся с места и оставил фужер, в правой руке тут же оказался микрофон, а левая была заведена за спину, — Милая Шарлотта ожидала Вашего визита с завидным энтузиазмом. Даже спутала одну из гостей с Вами от волнения. Повторюсь: Ваше величество всё ещё уделяет своему чаду слишком мало времени. Его величество же после слов Аластора заметно расслабился и облокотился на стойку спиной, вновь беря бокал в руки с тихим вздохом облегчения: — Право слово, ты за словами в карман не лезешь. Но признателен за то, что развеял мои сомнения. Нервозность отступила, уступая место неловкости и нежной улыбке на губах. Такая появлялась у правителя только в моменты, когда тот думал о своей девочке. В груди что-то болезненно сжалось. — Всегда рад предоставить Вам ещё правды, однако не ручаюсь за её остроту. Люцифер тем временем наконец сделал первый глоток, после чего с наслаждением провел по губам раздвоенным языком, кончиком слизывая оставшиеся капли сладкого напитка и ухмыльнулся: — В последнее время меня больше привлекает кисло-сладкая начинка. И в тот самый момент Аластор понял, что не может больше находиться в одном помещении с этим ходячим недоразумением. Ведь в холле, несмотря на былую прохладу, стало на несколько градусов жарче. Это всё наркотик. Мимзи, сучка! Её будет ждать незавидная участь и демону уже плевать, что джентльмен не должен поднимать руку на даму. Потому что сейчас Аластор впивается себе в спину длинными враз выросшими когтями, разрывая собственную плоть словно кусок свежего мяса, и продолжает удерживать на лице уверенную широкую улыбку. Кровь не заливает всё вокруг лишь благодаря тому, что ткань хорошо впитывает влагу. Боль всегда отрезвляет, напоминает, что Аластора тоже можно ранить, как бы тошно не было от этого осознания. Но сейчас, смотря на статную фигуру правителя Ада, на этот вызывающий оскал и светлые, почти медовые глаза, в которых совершенно не хочется так просто взять и утонуть, Аластор чувствует, что близок к проигрышу. Близок, но ещё способен бороться. Только поэтому, едва заслышав знакомый цокот туфелек Шарлотты, он склоняет голову в прощальном жесте и растворяется. Пропадает. Бежит с поля боя как в тот самый день. Но Аластор знает: это не трусость, это — стратегическое отступление. И он ещё вернётся, чтобы отстоять свою запятнанную гордость. Пусть эти пятна и заметны только ему.