Гад.

      Ночь выдалась спокойная: Вьёлет слишком устал, чтобы сопротивляться, и Яков смог достаточно быстро упросить его остаться с ним снова. Уже достаточно сонный, да и что скрывать немного пьяный Визард, прикрывая глаза, сказал: —Я, кажется передумал. Ты не слизняк безмозглый, ты паук. С во-о-от такими лапищами, — он скрючил пальцы на руке у Брюса перед лицом, показывая, примерно, какой бы здоровенный из него был паучище. Тот не выдержал и рассмеялся. — Ты, должно, муха? — Яков обвил его руками, Визард же задёргался, пытаясь отодвинуться и легонько пихал его локтем в бок, — И то верно, похож!       Вьёлет и правда дёргался в объятиях как пойманное паутиной насекомое, что все больше забавляло графа, хотя тот просил магистра успокоиться.       Утром Яков проснулся уже один. Удивился он этому не сильно: под утро он спал особенно крепко, просыпался сам в примерно одно и тоже время — привычка. Визард же спал невпопад, а то и дело вовсе не спал, поэтому проснувшись он просто осторожно вылез из постели и бесшумно ушёл.       «Пропажа» нашлась на кухне. Вьёлет пил кофе и о чем-то в полголоса говорил с Марго — та теперь часто готовила что-нибудь: обычно пекла что-то или варила кашу утром (от приготовленного ей завтрака Петя никогда даже не пытался отказываться, хотя кашу не любил). Механическая няня стала чаще барахлить, вот девушка и занялась частью ее обязанностей. Также Маргарита с упорством пыталась привыкнуть к кофе. Он ей и нравился, и не нравился одновременно, Визард же, по его словам, без этого напитка не придёт в себя даже вечером.       Яков Вилимович прошёл на кухню, окидывая присутствующих взглядом. Он неясно чему улыбнулся и прислонился к стене. Вьёлет и Марго явно сплетничали неизвестно на какую тему, что сильно позабавило графа, но при его появлении мгновенно затихли. — Всем доброго утра, — настроение у чародея было явно хорошее. — Доброе утро, папенька…— Марго выглядела так, словно ее застали врасплох.       Визард же просто кивнул ему в знак приветствия и спрятал в кружку улыбку. Ему самому стало смешно от того, что они трещали на кухне как сороки почти час, и он сам этого не заметил. Юная графиня стала достаточно часто расходиться на разговор: Петю и его скверное, по ее мнению, поведение, она могла обсуждать часами; магистр же ее внимательно слушал, переодически комментируя что-то. Кроме этого темой для разговора могло стать откровенно все, что угодно. И нет смысла скрывать, что французу было так намного комфортнее: он никогда не был против компании, однако Петя обходил его стороной, как и Марго поначалу. Что касаемо Кубика… он о биографии Вьёлета не знал ничего, поэтому и относился к нему никак. Мужчина казался этому созданию слишком серьезным, Визард же находил Кубика чересчур задорным и шумным. — Я буду ждать наверху, вы скоро освободитесь? — задал вполне привычный вопрос Яков, обращаясь к магистру. Тот все так же молча кивнул. В его взгляде что-то неуловимо изменилось, но срываться с места он не стал: во-первых не в его характере бросать все свои дела, а во-вторых их с Марго диалог (хотя, скорее, монолог) прервали, правда заканчивать его было уже неловко.       Брюс слегка дернулся от неожиданности, когда Вьёлет случайно царапнул его шею, видимо просто неловко коснувшись, а сам француз заглянул ему через плечо. Он мог ходить совершенно бесшумно, когда сам этого хотел, поэтому имел прекрасную возможность пугать графа внезапными появлениями. Это был чем-то совсем безобидным с его стороны, особенно по сравнению с тем, что позволял себе Яков. Недели три назад Визард так близко бы не подошёл. Сейчас он толи просто хотел внимания, толи ластился: Яков ещё не успел привыкнуть и уж тем более научиться различать намерения магистра.       Брюс держал в руках шкатулку со скарапеей. Иногда маг носил ее как браслет на руке и та замирала, превращаясь в простое с виду украшение, но на самом деле змейка была живой. Не всегда, конечно, но по собственному желанию или нужде, она приходила в движение. В такие моменты она даже выглядела реалистичнее и живее, проглядывалась каждая чешуйка и красивая радужка глаз с узким зрачком.       Визард, увидев шкатулку в руках Якова, понимающе отошёл. Свой собственный ключ он практически не носил из-за неприятных воспоминаний, да и попросту не пользовался им: пуская в Сухаревку недавнего врага, Брюс естественно ввёл для него определенные условия и запреты. И да, ему естественно было запрещено пользоваться темной магией без надобности на то, путешествовать по мирам и вообще как-либо вредить.       Сейчас Яков и не вспоминал обо всем этом, а в некоторых аспектах так вообще полностью доверял магистру, хоть со стороны это и было очень глупым поступком. «Таким как он нельзя доверять, —твердил рассудок. — предательства можно ожидать в любой момент». Но Брюс знал, что невозможно так притворяться, так можно лишь любить.       А вот Визард помнил каждый недоверчивый взгляд, каждое слово, как он сам многократно клялся и обещал никому не навредить, потому что другого спасения не находил: кроме того, что им было велено сотрудничать какое-то время, он ещё и совсем ослабел, а ведь ему даже некуда было идти. То, как Яков с суровым лицом расчерчивал ему руки магическими символами, он никогда не забудет. Больно не было. Было стыдно и неприятно от холодного жжения из-за рун. Руны должны были нейтрализовать некоторые заклятия, чтобы Вьёлет даже банально не смог проклясть кого-то из семьи Брюса. Яков тогда ничего не объяснял, но француз и так понял, что он делает, поэтому просто покорился, и, закрыв глаза, терпел. Следов никаких не осталось, да и жить ему это не мешало, но почему-то именно это засело у Визарда в памяти.       Граф надел браслет на руку и обернулся на уже успевшего отойти к окну Вьёлета: —Все нормально? —Да, — голос магистра действительно был спокойным, он просто не любил находиться рядом со скарапеей, особенно когда она была у кого-то на руке: опасался. Яков подошёл ближе и провёл рукой французу по волосам. Он, кажется, понимал в чем дело, но и уверен в своих догадках не был. Визард как-то нервно дернул плечами, чем только подтвердил домыслы чародея. —Боишься ее? — Да кого «ее» то? — уже раздраженно ответил вопросом на вопрос Вьёлет. Брюс молча пристроился за ним, уложил голову на плечо и взял магистра за руку. Тот нервничал.       Яков все так же молча поднёс руку с ключом к руке Визарда. Змейка слабо зашевелилась, заставляя магистра напрячься сильнее и задержать дыхание. Он по-настоящему боялся скарапею, зная про особенности вот таких магических предметов, да и испытав на себе ее силу. Она вполне могла напасть, если бы Вьёлет хоть чем-то спровоцировал ту; она чуяла, кто ей друг, а кто враг, и на тёмного мага бы точно отреагировала. —Погладь, не укусит, — Брюс спокойно наблюдал, подталкивая руку француза поближе к скарапее. Тот волновался, но толи от испуга, толи от интереса все же прикоснулся пальцами к ключу. Змейка была совсем как настоящая на ощупь. От чужого прикосновения она приподняла голову, сверкнув бусинками глаз и на мгновение высунула маленький раздвоенный язычок, ткнувшись мордочкой в палец Визарду. Тот сначала было испугался, на что Яков беззлобно усмехнулся: —Да не бойся…       Вьёлет хоть и глазам своим не верил, но, начиная успокаиваться, продолжил аккуратно поглаживать скарапею. Змейке, кажется, все нравилось — та прикрыла глаза.       Услышав шаги Брюс отстранился и совсем снял браслет с руки. К этому моменту скарапея успела снова застыть и перестать шевелиться. В дверь постучался Петя, заглядывая в кабинет: Яков дал ему сутра какое-то поручение, для которого ему нужна была скарапея. Брюс, уже зная зачем пришёл парень, подкинул уже привычным движением браслет. Ученик ловко поймал его и скрылся за дверью, дабы больше не мешать и поскорее отправится на задание, прихватив с собой Марго, вечно сопровождавшую его в волшебных мирах вместе с Кубиком. —Убедился, что не кусается? — граф ухмыльнулся, глядя на все ещё находящегося в неком шоке магистра. —Un fou (дурак)! — француз перенервничал, хотя это того стоило, однако не мог не сердиться за такое насильственное знакомство со змейкой.